Текст книги "Царский подарок"

Они въехали в Сабуровку. Как обычно, на улице не было ни души. Алдаев здесь был уже далеко не первый раз и всегда видел одну и ту же картину. Не понятно, зачем тут люди живут, зачем держатся за свои жилища, когда можно переехать и находиться в нормальных условиях.

На поляне их уже ждали, тут собрались все обитатели деревни. Алдаев   и Веселков вышли из машины и направились к собравшимся. Алдаев кожей почувствовал идущие от этих людей флюиды враждебности.

Они с самого начала договорились, что общаться с населением будет Веселков. Он местный, из этого района, его сельчане лучше знают.

Веселков подошел к собравшимся.

– Здравствуйте, уважаемые жители деревни Сабуровка, – нарочито весело поздоровался он. – Как настроение у вас? Вон какая прекрасная погода. Поди, все уже огороды засеяли?

В ответ кто-то что-то пробурчал, этим диалог пока и ограничился. Жители недоверчиво смотрели на приезжих.

– Говорите, зачем приехали? – произнес пожилой мужчина.

Алдаев знал, что это местный староста по фамилии Иванов, рьяный противник переселения жителей.

– Мы привезли вам очень хорошую новость, – радостно прокричал   Веселков. – Дом, предназначенный для вашего переселения, готов, его только что приняла государственная комиссия. Можно заселяться хоть завтра.

    Веселков замолчал, ожидая ответную реакцию на свои слова. Но она оказалась   совсем не такой, на какую они надеялись. Хорошая новость явно никого не обрадовала.

– Послушайте, вы даже не представляете, какая прекрасная жизнь вас ожидает. У вас будут все удобства, туалет, ванна, на кухне газ. А рядом поликлиника, магазин, не то, что тут раз в неделю приезжает автолавка. Будете ходить в кино, в клуб, там есть кружок танцев для пожилых. Голову на отсечение даю, никто из вас не пожалеет о переезде. Вы будете нам только благодарны. Ну что, согласны на переселение?

        Алдаев внимательно вглядывался в лица сельчан, но ни радости, ни согласия на них не замечал. Все угрюмо стояли и молчали, словно разом забыли все слова. Он перевел взгляд на  Веселкова и понял, что тот растерян и явно не знает, что еще говорить.

– Ну что же вы, вам наша областная власть делает такое дело, а вы как будто бы и не рады. Вот что я вам скажу: давайте завтра назначим коллективное подписание договоров.   После чего каждый сам решит, когда ему переезжать. Я забыл вам сообщить, что районная администрация поможет с переездом, выделит и машины и грузчиков. Бесплатно. Слышите, никто не будет за это платить. Договорились?

Из толпы сделал шаг вперед Иванов.

– Вот что я вам скажу от имени всего села. Мы здесь всю жизнь прожили, здесь и умрем. А вот когда это случится, забирайте и делайте тут, что хотите. А пока мы живы, останемся тут. Жили без удобств, проживем и дальше. Правильно я говорю?

В ответ раздался дружный гул одобрения. Алдаев понял, что их миссия окончательно провалилась. И больше делать тут нечего. Он подумал о том, что Пумпянский будет не просто не доволен, он придет в ярость. И вся эта ярость прольется на его голову. А это значит, прощай его карьера в областной администрации. И все из-за этих грязных крестьян.

Они выехали из села. Машина ехала медленно, переваливаясь из одной ямы в другую. Неожиданно прямо под колеса прыгнул какой-то человек.       Веселков едва успел затормозить. Он выскочил из салона и с руганью набросился на человека.

Алдаев узнал его, это был один из тех, кто стоял в толпе селян.

Алдаев подошел к мужчине. Его вид не отставлял сомнения в его пристрастиях, он явно был любителем зеленого змия.

– Ты кто? – Спросил   Алдаев.

– Степан Быломытцев, – ответил мужчина. – Впрочем, чаще меня зовут Степка бутылка.

– Понятно, – протянул Алдаев. – И что хочет Степка бутылка?

– Дай на бутылку. Не поверишь, два дня уже в рот не брал.

– Верю, – сказал Алдаев. Несколько мгновений он о чем-то думал. Затем достал бумажник, расстегнул его так, чтобы   Степке бутылке было видно его содержимое.

При виде денег у того загорелись глаза.

– Ну, дай, – протянул он руку.

Алдаев отрицательно покачал головой и спрятал бумажник в карман.

– Я деньги просто так не даю, только за работу.

– И что за работа?

– Не пыльная.   Любишь такую?

– Ну, люблю. Что делать-то?

– Да, ничего не делать, сообщать мне обо всем, что у вас тут творится. За это будешь получать на бутылку. И даже на закуску хватит. Договорились?

Размышления   Степки-бутылки длились не более пяти секунд.

– Да, плевать мне на них всех. Договорились. Давай деньги.

Алдаев снова достал бумажник, протянул тысячу рублей.

– Держи.

Мужчина жадно схватил деньги и явно собрался бежать.

– Эй! – остановил его     Алдаев.– Не слишком ли ты спешишь?

– А что?

– Мы с тобой не решили, как будем держать связь.

– Уж это я не знаю, – развел руками   Степка бутылка. – Сами решайте.

– У тебя мобильный телефон есть?

– Да на кой ляд он мне в деревне, – искренне удивился   Степка бутылка.

      Алдаев размышлял несколько мгновений. Затем обернулся к стоявшему рядом Веселкову.

– Дай свой телефон, – потребовал помощник вице-губернатора.

Веселков, недоумевая, протянул ему телефон. Алдаев передал его Степке бутылке.

– Возьми телефон, теперь он твой.

– Да, как же! – возмутился Веселков. – Я его совсем недавно купил, знаете, сколько он стоит.

– Знаю, – ответил Алдаев. – Купишь другой. – Он достал визитку и протянул   Степке бутылке. – Здесь мой телефон, как что узнаешь, тут же звони. В любое время дня и ночи.   Только визитку никому не показывай. Понял?

– Чай не идиот.

– Очень на то надеюсь. Поехали, – бросил Алдаев Веселкову.

Машина все так же, скача по кочкам и рытвинам, уехала, оставив на дороге изумленного и одновременно счастливого своей удачей мужчину.

9.

Просьба приехать в областную администрацию к Пумпянскому застала Шахова в пути, он ехал на один из своих объектов. Звонивший представился помощником вице-губернатора, Шахов не расслышал его фамилию. Не то Авдеев, не то Алдаев, впрочем, какая разница. Его гораздо больше занимало другое, а именно само приглашение.

С Пумпянским Шахов встречался несколько раз на различных мероприятиях, однажды вице-губернатор даже заехал к нему в контору, подробно расспрашивал об его бизнесе. Откуда взялся этот интерес, Шахов не знал, но старался как можно полнее отвечать на все вопросы. Пумпянский уехал и с тех пор больше они не встречались.

Шахов развернул машину и помчался по шоссе в областной центр, гадая, какая причина заставила такого высокопоставленного чиновника вспомнить о скромном бизнесмене. Конечно, в районе у него едва ли не самая крупная компания, но в масштабах области она очень средняя по размерам. И обычно такие чиновники редко интересуются подобными предприятиями.

Что-то тут не то, билась в голове тревожная мысль. В последнее время в районе как-то стало неспокойно, периодически что-то происходит, и это дурной знак. Ему гораздо больше по нраву, когда вокруг тишь, да гладь, да божья благодать. Вот тогда он знает, что ему делать и как себя вести.

Шахов оставил машину на общественной стоянке недалеко от здания областной администрации. К некоторому его удивлению на проходной его ждал заказанный для него пропуск. Даже не понадобилось звонить в секретариат вице-губернатора.

Когда Шахов вошел в секретарскую Пумпянского, то понял, что его здесь уже ждут. К нему подошел хорошо одетый молодой человек.

– Меня зовут Дмитрий Игоревич Алдаев, я помощник Олега Борисовича. Это я вам звонил. Он вас уже ждет. Проходите в кабинет.

Пумпянский стоял посередине кабинета. Едва Шахов вошел, он быстро направился к нему, первым протянул руку.

– Большая благодарность вам, Александр Николаевич, что вы так оперативно откликнулись на мою просьбу. Прошу садиться вот за этот столик.

Они сели напротив друг друга, их разделял журнальный столик.

– Чай, кофе? Или может быть коньяк? – Предложил вице-губернатор.

– Спасибо, коньяк не могу, на машине, а чай и кофе уже пил.

– Ну, хорошо, давайте просто побеседуем, если не возражаете.

– Но почему я должен возражать.

– Мало ли что бывает, – засмеялся Пумпянский. – Вы бизнесмены народ капризный.

– А мне кажется, что покладистый.

– Хорошо, если так. Как ваш бизнес?

– Пока все хорошо.

– Местные власти помогают?

– Не мешают. Спасибо им за это.

Пумпянскийв в очередной раз рассмеялся.

– Да, уж, у нас так. Не буду, Александр Николаевич от вас скрывать, мы в администрации внимательно следим за вашим бизнесом.

– Я в чем-то провинился?

– Разве обязательно нужно в чем-то провиниться, чтобы привлечь к себе внимание. Мы следим за хорошими бизнесменами, они наша опора. Что нам делать без них?

Шахов пристально вглядывался в своего собеседника, этот разговор ни о чем вызывал у него все большее беспокойство. Он прекрасно знал репутацию Пумпянского, про его связи с весьма сомнительными людьми и структурами. Про этого человека говорили разные вещи, в том числе и такие, какие не могут не вызывать серьезную тревогу. А потому в любой момент следует ждать подвоха. Плевать этому Пумпянскому на его бизнес, если его что-то и интересует, то явно не он.

– Скажите, есть ли у вас планы по расширению бизнеса? – услышал Шахов вопрос.

– Да, есть. Но пока ничего определенного, – на всякий случай добавил он. На самом деле, у него были конкретные планы.

– Вы всегда можете рассчитывать на помощь нашей администрации и на мою – конкретно.

– Спасибо, Олег Борисович, я ценю ваше содействие.

– И, между прочим, правильно поступаете. Я знаю, вы человек очень самостоятельный. Но не стоит пренебрегать содействием сильных мира сего. Согласны?

– Разумеется.

– Вот и прекрасно. Но и сильные мира сего иногда нуждаются в помощи.

– Если я могу чем-то помочь…

– Можете, – резко прервал Шахова Пумпянский и выжидающе посмотрел на него.

– Я слушаю вас, Олег Борисович.

Пумпянский встал, прошелся по кабинету и снова сел на прежнее место.

– В вашем районе в последнее время происходят дела, которые меня не очень радуют.

– Вроде бы ничего у нас такого не происходит. – Шахов почувствовал, как пот заливает его лоб.

– Происходят, в деревне Сабуровка. Если не ошибаюсь, это ваша родина.

– Да, я в ней родился.

– Но сейчас от деревни почти ничего не осталось. Не правда ли.

– Там живет совсем немного жителей, – подтвердил Шахов.

– Вам известно, что на месте деревни есть проект по строительству коттеджного поселка. Администрация области курирует это строительство.

– Я понимаю.

– И все шло хорошо. Но недавно появилась некая женщина, которая настраивает жителей деревни против проекта. И они ее слушают. Вы знаете, о ком я говорю.

– Догадываюсь, Олег Борисович.

– Это очень хорошо, что догадываетесь. Нам стало известно, что у вас с этой особой возникли тесные отношения.

– Совсем не тесные, просто мы знакомы.

Пумпянский пристально посмотрел на Шахова.

– Очень вам, Александр Николаевич, не рекомендую меня обманывать. Совсем не рекомендую.

– Что вы, Олег Борисович, – попробовал возразить Шахов, но вице-губернатор ему не дал это сделать.

– С этой женщиной вы проводите довольно много времени, бываете у нее дома. Я не знаю, как далеко зашли ваш отношения, но это факт. Именно поэтому я и решил обратиться к вам с настоятельной просьбой.

– Да, да, – кивнул головой Шахов. У него так сильно пересохли губы, что он был вынужден облизать их языком.

Пумпянский заметил состояние Шахова, встал, достал из бара бутылку воды, налил в стакан и протянул гостю.

– Выпейте.

Шахов залпом выпил стакан.

– Не волнуйтесь вы так, – посоветовал вице-губернатор. – Пока волноваться причин у вас нет, – выделил он слово «пока». – Я хочу, чтобы вы серьезно поговорили с этой дамой и настоятельно посоветовали ей не встревать в ситуацию в Сабуровке. А еще лучше как можно скорей вернуться в нашу любимую всеми столицу. Вам понятно?

– Но я не в столь близких с ней отношениях, чтобы давать такие советы.

– Вы хотите, чтобы ваш бизнес развивался и дальше, чтобы ему никто не мешал?

– Хочу, – кивнул головой Шахов.

– Тогда советую вам быть на моей стороне. Тем более, мне почти ничего от вас не надо, только поговорить с ней так, чтобы она как можно скорей вернулась в Москву. И вы свободны от всех обязательств, ничем другим нагружать вас я не намерен. Так я могу рассчитывать на вашу помощь?

– Да, – выдавил из себя Шахов.

– Вот и прекрасно. Я был уверен, мы договоримся. Только одно условие: поговорить с ней надо как можно быстрей.

Шахов кивнул головой.

– Мой помощник вас проводит. Держите связь с ним.

Дверь тотчас отворилась, и в кабинет вошел Алдаев. Шахов затравленно посмотрел на него, встал с кресла и двинулся вслед за ним из кабинета.

10.

Сабуровка. 1762 г.

Мария скакала по тропинке, то и дело, озираясь назад. Она опасалась, что кто-нибудь из домашних увидел, как она вывела лошадь из конюшни и затем помчалась  на ней в сторону леса. В принципе ничего страшного в этом не было, она так делала много раз. Но сейчас ситуация изменилась, батюшка может послать за ней погоню. Он знает ее своевольный нрав и не захочет позволить  ей поступать так, как она того желает.

Но к облегчению Марии никто не гнался за ней. Немного успокоившись, она замедлила бег коня. Тот недовольно замотал головой, но послушался всадницу.

Мария въехала в лес и остановилась. Она пыталась рассмотреть через окружающие ее деревья, что происходит вокруг, но они стояли плотной стеной, и девушка могла мало что разглядеть. Но одно было ясно – Ланского поблизости не было. Может, он передумал и не приедет сюда, родилась тревожная мысль. Нет, он не может так поступить,  он дворянин и офицер, и не нарушит данного ей обещания. Ланской единственная ее надежда на то, что она сможет избежать неизбежного – брака с Дубовым. Хотя, как он ей поможет, Мария не представляла. Но почему-то в ней жила уверенность в том, что он что-то да придумает. Он же умный, образованный, служит в столице, он должен знать, как поступить в такой ситуации. Только бы он появился!

И словно в ответ на это мысленное восклицание, Ланской выехал из-за деревьев. Мария поскакала ему на встречу.

Их лошади остановились рядом друг с другом. Несколько секунд молодой человек и девушка молча смотрели друг на друга.

– Извините, Мария,  я задержался. Возникли некоторые непредвиденные обстоятельства. Я…  

– Не важно, Александр, главное, что вы здесь, – нетерпеливо перебила его Мария. Ей было неинтересно знать, что задержало его.

– Вы очень встревожены, – произнес  Ланской. – Что-то случилось?

Мария опустила голову, ей было неприятно говорить по сути дела чужому человеку про свои домашние дела, но больше поведать о них было некому.

– Да, произошло очень важное, – сказала она. – И я не знаю, как мне поступить.

– Доверьтесь мне, Мария.  Я постараюсь вам помочь.

– Вы действительно этого хотите? – посмотрела она в лицо молодого человека.

– Хочу. Мне грустно смотреть на то, как вы пропадаете в этой глухомани. Она вас погубит. Вам нужно отсюда уезжать.

– Я давно об этом мечтаю. Но, боюсь, уже никогда не смогу вырваться отсюда.

– Что же такого произошло?

Мария снова опустила голову, но затем резко вскинула ее.

– Папенька хочет выдать меня замуж.  

– Замуж, но за кого? – удивился Ланской. – Тут же вокруг нет ни одного достойного вас молодого человека.

– А папенька нашел мне пожилого жениха.

– Кто же он?

– Дубов Василий Иванович.

– Мне отец как-то писал о нем. Он солдафон и невежа! – возмущенно вскричал Ланской. – Ваш батюшка намерен совершить преступление против вас.

– Прошу вас, Александр, не отзываться так о моем отце.

– Прошу прощение. Но это не меняет сути дела.

– Да, не меняет, – грустно согласилась Мария. – Но как избежать этого брака, не представляю. У меня совсем не остается времени. Завтра мой жених прибудет к нам и будет оглашена наша помолвка. А за ней через несколько дней и свадьба. Батюшка очень спешит с этим браком. И тогда для меня все закончится.

– Да, положение не простое, – произнес Ланской. Он погрузился в глубокую задумчивость. Мария с затаенной надеждой смотрела на него. – Есть только один выход, – вдруг решительно проговорил он.

– Какой? – встрепенулась Мария.

– Нужно немедленно бежать из дома.

– Куда же?

– Как куда, – удивился вопросу Ланской. – В России есть только одно место, куда следует ехать, в Петербург.

– Я давно мечтаю там оказаться. Но как это сделать? Одной мне туда не добраться.

– Почему же одной, мы отправимся в Петербург вместе.

– Нет, это невозможно. Мы чужие люди, нас ничего не связывает, кроме совсем не продолжительного знакомства. Что станут о нас говорить.

Ланской презрительно пожал плечами.

– Какое нам дело до чужих ртов. Пусть говорят, что хотят. Вы желаете стать женой этого Дубова или быть свободной и независимой?

– Женой Дубова я быть не хочу, – тихо, но решительно произнесла Мария.

– Вот видите, значит, ваш путь лежит в Петербург. И не бойтесь, я вас там в обиду не дам. Я знаком с влиятельными людьми, они вам помогут.

– Это правда? – В голосе Мария прозвучали одновременно сомнение и надежда.

– Мария,– вдруг взволнованно произнес Ланской, – вы должны довериться мне.

– Но почему вам?

Несколько секунд офицер молчал.

– Вы понравились мне с первой минуты, как я вас увидел. Такой прелестной девушки я еще не встречал.

Мария почувствовала, как учащенно заколотилось ее сердечко.

– Вы не должны так говорить, – вся вспыхивая, пролепетала она.

– Я не могу молчать, слова буквально рвутся из меня.

Мария не успела даже заметить, как лошадь Ланского сблизилась с ее лошадью. Теперь они стояли совсем близко друг от друга, и Мария даже ощутила ветерок от его дыхания на своей щеке.

– Что же мне делать? – растерянно спросила она.

– Бежать, не откладывая, – решительно сказал Ланской. Он наклонился к ней, и она увидела его глаза, они были полны нежности. Ей стало тревожно и сладостно одновременно.

– Я должна все обдумать, – пролепетала она.

– Да, нужно все обдумать, только времени на это совсем мало. – Внезапно Ланской придвинулся к ней совсем близко и поцеловал в щеку.

Поцелуй длился несколько секунд, затем Мария отпрянула от молодого человека. Она пришпорила лошадь и та обрадованная, что можно снова пуститься вскачь, пустилась в аллюр.

– Я обязательно подумаю! – крикнула Мария, направляю лошадь в сторону имения отца.

11.

Сабуровка. 1762 г.

С самого утра в доме царил переполох.  Петр Гаврилович сам встал рано и сразу же поднял всю дворню. Он объявил им, что они должны немедленно приступить к уборке помещений и приготовлению угощений, так как вечером к ним пожалует очень важный гость.

И сразу все закрутилось. Девки и женщины принялись за уборку, мужики помогали им, переставляли мебель, чинили крыльцо, которое требовало починки вот уже несколько лет, но все не доходили до этого руки.

За короткий срок из всех углов и щелей дома выгребли целую гору мусора, который скопился там за много лет. Чтобы вынести его  потребовалась несколько десятков ведер. Для приготовления торжественного ужина не пожалели забить с дюжину куриц и несколько гусей, которых специально откармливали для важных событий.

Лишь один человек не принимал участия в этой суете.

Мария сидела у себя в комнате и чувствовала полную безучастность по отношению ко всем этим приготовлениям. Ее мысли были заняты совсем другим, она непрерывно думала о предложении Ланского.   Бежать с ним, да бежать, как можно скорей, не откладывая это дело в долгий ящик. Но ведь страшно, что будет с ней, ее ждет в этом случае полная неопределенность. Да и папеньку жалко, для него ее побег станет сильнейшим ударом. Ведь больше близких людей у него нет. Но если она останется, то совсем скоро придется идти под венец с этим Дубовым. От одной мысли об этом, Марию передергивало, словно она наступила на что-то слизкое. Нет, она не может допустить такого развития событий, не может пожертвовать собой. И ради чего и кого? Только чтобы повиноваться отцу. Но стоит ли это такой жертвы? Почему ему не жалко ее, зачем отдает старику? Если он по-настоящему ее любил, никогда бы так не поступил. Значит, бежать.

И снова все ее существо охватывали сомнения, чтобы затем наполниться решимостью. Мысли без конца бежали по одному и тому же кругу, и она никак не могла остановить  это кружении. А вместе с ним и принять окончательное решение. Это мучило девушку ничуть не меньше, чем предстоящая встреча с женихом.

Так незаметно прошло полдня. Дом был вычищен до блеска, словно ждали не соседа-помещика, а самого императора. За все это время Мария так и не вышла из комнаты, она боялась, что отец заметит ее угрюмый вид и будет серчать. Он терпеть не может, когда что-то делается против его воли. А ей сейчас очень трудно поступать в соответствии с ней. Она готова выполнить любой его приказ, каприз, но только не этот.

 Петр Гаврилович, заметив, что Мария не выходит из комнаты, решил сам ее навестить. Он отворил дверь и увидел дочь, которая с грустным видом смотрела в окно. На ней было повседневное платье, она явно не готовилась к торжественной встрече с будущим супругом.

– Что же это ты, Мария, весь день сидишь тут, как затворница, – укорил ее   Петр Гаврилович, приближаясь к дочери. – И не одета. А Василий Иванович скоро прибудет. Как ты в таком виде станешь его встречать?

Мария медленно повернула голову в его сторону.

– Папенька, прошу вас, отмените сегодня прием, – взмолилась она.

Эта просьба рассердила отца. От злости он даже взмахнул рукой.

– Ты что такое говоришь, как отменить. Все согласовано. Я обещал Василию Ивановичу, что ты с нетерпением ждешь с ним встречи. И будешь рада стать его женой. Веди себя так, как я сказал. Сейчас пришлю Лизку, чтобы она помогла тебе одеться и убрать волосы. Она у нас мастак по таким делам.

– Папенька… – Мария даже привстала.

– Хватит! – закричал  Петр Гаврилович, – мне это надоело. Чтобы ничего такого я больше от тебя не слышал. Лучше готовься в жены. Я на днях пришлю Агафью, она просветит тебя по некоторым делам… – На лице отца Мария  вдруг заметила блудливую улыбку. – Ты должна быть достойной женой своему мужу во всех отношениях.

 Петр Гаврилович вышел из комнаты. Бежать, только бежать. Или все же смириться, повиноваться папеньке, снова поплыл хоровод из мыслей.

Вошла Лиза и стала одевать Марию. Она застегнула на ней платье и отступила на несколько шагов от нее, чтобы полюбоваться на свои старания.

– Тебе идет это платье, ты в нем такая красивая, – оценила Лиза. – Я так тебе завидую.

Мария удивленно посмотрела на сводную сестру.

– Завидуешь, что я выхожу замуж за этого Дубова?

– А чем не жених, не беден и еще не стар.

– Как не стар? Ты же видела его, глубокий старик.

– Вовсе нет, ему еще нет и пятидесяти. Петр Гаврилович говорил, что только сорок семь в этом году исполнилось.

– Разве это мало? Лиза, поверь, я бы все отдала, чтобы не выходить за него замуж. А ты бы хотела?

Лиза опустила вниз голову.

– Что об этом мне говорить, в отличие от тебя я ему не ровня. Меня другой суженый ждет. Ваш батюшка желает меня выдать за конюха.

Мария вздохнула.

– Да он же целый день пьяный. Как ты будешь с ним жить. Этого не бывать!

– Да как не бывать, если Петр Гаврилович так решил.

– Я еще раз погорю с ним,  прямо сейчас, – решительно произнесла Мария.

Но Лиза загородила  ей дорогу к двери.

– Маша не надо, – замотала головой Лиза.

– Почему?

Лиза тяжело вздохнула.

– Будет только хуже. Ты же знаешь своего батюшку.

– Нашего батюшку, – поправила Мария, но мысленно согласилась с сестрой. -Я подумаю, как тебе помочь, – пообещала Мария, но скорей только ради того, чтобы подбодрить Лизу. Выхода она не видела.

Внезапно на улице послышался топот копыт. Лиза бросилась к окну.

– Жених твой приехал!  – задыхаясь от переполняющих ее чувств, крикнула она.

Сердце Марии упало куда-то к ногам, на мгновение ей даже стало нехорошо. Но она быстро взяла себя в руки. «Надо идти и встречать гостя», – сказала она самой себе.

Глава 7.

1.

Давно Шахов себя не чувствовал так мерзко, как после разговора с Пумпянским. И дело даже не в том, что ему предстоит неприятный разговор с Марией, исход, которого Шахов мог спрогнозировать почти на сто процентов вперед. Она откажется ехать в Москву, Шахов был в этом уверен. Ведь однажды он уже советовал ей так поступить. Но тогда, это был просто дружеский совет, который ее ни к чему не обязывал. Да и его тоже.

Теперь же совсем другое дело. Теперь его взяли за горло, накинули удавочку, чуть-чуть придушили и отпустили, вроде бы с миром. Только вольно и свободно, после такой экзекуции совсем не дышится. А от сознания того, что кислород могут перекрыть в любой момент становится на душе гадко и противно, как никогда.

Первый раз за всю историю ведения своего бизнеса Шахов попал в такую ситуацию. Еще, когда он стоял у самых истоков своего дела, он дал себе зарок, что ни за что и никогда не допустит ситуацию, чтобы идти у кого бы то ни было на поводу. Поэтому то и дела свои он всегда вел честно, обязательства перед партнерами выполнял пунктуально и слыл в области чуть ли не единственным бизнесменом с незапятнанной репутацией. Честность и порядочность, вот тот фундамент, на котором он много лет возводил свой бизнес. Рассчитывал, что при таком подходе к делу, его никто за руку никогда и ни при каких обстоятельствах не сможет схватить. И вот надо же. Схватили. И все из-за чего. Вернее из-за кого, Из-за женщины, которую он толком и не знает даже.

На какую-то долю секунды Шахов почувствовал неприязнь к Марии, из-за знакомства с которой он оказался в столь щекотливой ситуации. Знать бы ее не знал и не было бы этого разговора с Пумпянским и его угроз. Дышал бы он сейчас глубоко и свободно.

Шахову стало душно. Он расслабил узел галстука, но это не помогло. В горле стоял какой-то ком. Шахов рассвирепел, сорвал с шеи этот несносный галстук и сунул его в карман пиджака. Сразу стало легче. Вот если бы можно было также одним движением руки сорвать с шеи удавку Пумпянского…

Шахов решил ехать к Марии сию же минуту. Ему хотелось поговорить с ней, как можно скорее и избавиться от этой ноши, которая давила на него своей тяжестью. Это уже становилось невыносимо. Лишь бы она оказалась дома.

Шахову повезло, Мария была дома и встретила его приветливо, как старого доброго знакомого. Шахов заметил, какой радостью полыхнули ее глаза при виде него. В другой бы раз это привело бы его в восторг, но только не сейчас. Шахов выглядел подавленным. От Марии не укрылось его настроение.

– Да на вас просто лица нет, – Мария с участием посмотрела на Шахова, – что-то случилось?

–Случилось. И я вам уже говорил об этом. Я вас предупреждал, что вами заинтересовались в областной администрации.

– Что-то припоминаю, – небрежно бросила Мария.– И что из того?

– У меня состоялся разговор с ее главой Пумпянским и он лично просил меня передать вам, чтобы вы, как можно скорее возвращались в Москву.

– Вы шутите? – Мария нахмурилась. – Почему я должна его слушать?

– Потому, что на его территории вы ведете деятельность, которая противоречит его планам.

– Как пафосно звучит. Вы меня объявили чуть ли не террористкой.

– Не шутите с этим. Все гораздо серьезнее, чем вы себе представляете. Я вас прошу. Нет, я просто требую, чтобы вы прекратили агитировать жителей Сабуровки против областной администрации.

– А что вы вдруг так рьяно отстаиваете интересы Пумпянского?

– При данном раскладе событий это ваши интересы в первую очередь.

– А вот сдается мне, что вы лукавите, Александр Николаевич. Наверняка, этот страшный и ужасный Пумпянский каким-то образом вас запугал. И сейчас вы печетесь, прежде всего, о своих интересах. Я права?– Мария с улыбкой посмотрела на Шахова.

Да, вы правы, – резко бросил Шахов ей в лицо. Его вдруг охватила злость. Она еще издевается над ним. Вместо того, чтобы прислушаться к голосу здравого смысла.

– Вам может это казаться смешным, но когда цена вопроса мой бизнес, то мне не до смеха.

– Я так и знала. Вам ваш бизнес дороже людей, которых собираются вышвырнуть с их исконных земель.

– Извините. Я вижу, вы не понимаете, что мой бизнес это не просто моя игрушка. Это масштабный проект, который служит интересам большого количества людей. Мой бизнес это в первую очередь рабочие места сотен рабочих и служащих и он содержит их семьи. Мой бизнес это продукция, которая кормит и поит огромное количество потребителей. Мой бизнес это перспективы, это экология, это огромный ресурс, который дает возможность нашему району быть одному из первых во всей области. Это на одной чаше весов. А на другой – несколько дворов пенсионеров, которые давно уже не приносят никакой пользы обществу. Как бы цинично это не звучало, но это так.

– Вот вы пели сейчас дифирамбы своему бизнесу, – Мария презрительно сжала губы, – а людская мудрость гласит, что никакие сокровища мира не стоят и слезинки одного ребенка. А старый, что малый. И вы не вправе умалять достоинства этих людей. Они в свое время не мало поработали на пользу общества и имеют полное право жить так, как они считают нужным, а не как за них решил какой-то дядя.

– Хорошо. Мой бизнес для вас не аргумент. Оставим его в стороне. Но “дядю” со счетов сбрасывать я вам не советую. Он очень опасен и в первую очередь для вас.

– Это для меня тоже не аргумент, – Мария высоко вскинула голову.

–Вы не знаете этого человека. Он не остановится ни перед чем, если кто встанет на его пути. Поэтому не упрямьтесь и отойдите в сторону.

– Я не изменю своего решения. И продолжу защиту жителей Сабуровки, что бы вы мне тут не говорили.

– Хорошо, я вас услышал. – Шахов почувствовал сильную усталость. Еще никогда все его усилия так не разбивались, как о глухую стену. Его вдруг охватила апатия. Во всяком случае, он сделал все, что мог, и больше здесь делать ему было нечего. Несколько секунд Шахов стоял неподвижно, затем резко развернулся и пошел прочь.

2.

Шахов ушел, а Мария задумалась. Нельзя сказать, что его слова были для нее совершенно пустым звуком и она эдакая бесстрашная и несгибаемая, прущая к поставленной цели, как танк. Вовсе нет. Мария не раз задумывалась над целесообразностью того, что затеяла. Ее посещали сомнения, особенно после советов таких доброхотов, как Шахов. Но Мария так же знала одну непреложную истину, в справедливости которой не раз убеждалась. Если хочешь реализовать какую-либо возможность – громко объяви об этом миру. Произнесенные вслух слова, особенно перед большим количеством народа, обладают какими-то магическими свойствами. Становятся веским обязательством, отказаться от которого легко и запросто уже совершенно невозможно. Эту истину Мария знала не понаслышке, а проверила на своем собственном опыте.