Текст книги "Портреты замечательных людей. Книга первая"

Уроки истории

Воронежский механический завод производит двигатели для космических ракет. Качество такой продукции выше всякой похвалы. И директор предприятия, словно как под стать заводу, оставляет впечатление надёжного руководителя.

Иван Тихонович Коптев на заводе 40 лет.

Гордость за свою работу и отсутствие бахвальства тоже не так просто сочетать.

Как-то уживаются в нём простота и мудрость, доброта и прочность основательного человека. Такие никогда не подведут.

Он вышел из крестьянской семьи, интересы которой замыкались на клочке земли, и многого добился в жизни. Но главным его достижением определённо стали дети. Он создал династию, и это будет не кичливая, не самозваная, а настоящая элита будущей страны.

* * *

– С вашего позволения, Иван Тихонович, начну, пожалуй, с самого непостижимого, по крайней мере для меня, вопроса. Я-то непоседа, перекати-поле, а вы 40 лет работаете на заводе. Но скажите всё-таки начистоту: были мысли уйти с предприятия?

– Нет, даже в тяжелые 90-е годы таких мыслей у меня не возникало. Я на завод пришёл сразу после института, в 1975 году, знал, что он секретный, производит важную продукцию, и прошёл путь от мастера до генерального директора. Тогда 18000 человек было занято на предприятии. Потом всё обрушилось и думали только о том, как выжить. Было время, что моя жена зарабатывала больше меня, но мыслей уходить с завода не было. Мне в голову такое не могло прийти, хотя некоторые из моих товарищей подались торговать на рынок.

– Что вам мешало это сделать?

– Не знаю. Внутри меня было чувство, которое не позволяло мне уйти с завода. Кто-то должен оставаться и поддерживать корабль на плаву.

– Я вам скажу, как это чувство называется. Это чувство глубокой внутренней порядочности, но, я думаю, вы всё же верили, что придут лучшие времена.

– Конечно, без этого никак нельзя. Мы, безусловно, верили, что руководители прозреют и поймут, что защита Родины должна быть обеспечена, какой бы строй в стране ни существовал.

– Хорошо. А много ли было таких, кто не покинул завод в лихолетье?

– Много. И среди рабочих, и среди инженерно-технических работников есть люди, кто трудится на предприятии десятки лет. Я бы сейчас назвал заместителя директора по кадрам, а в прошлом – заместителя директора по производству Евгения Витальевича Пешкова. Назвал бы Грицука Василия Григорьевича, он закончил Харьковский авиационный институт, где целенаправленно готовили специалистов по жидкостным ракетным двигателям. Не покидал завод ни при каких обстоятельствах Белякин Александр Сергеевич, он прошел путь от мастера до заместителя директора, а сейчас является нашим профсоюзным лидером, но всех, конечно, я назвать не в состоянии. И в целом коллектив Воронежского механического завода оказался устойчив к тем передрягам, которые выпали и на долю страны, и на долю предприятия, и на долю каждого работника. А тех, кто ушёл, мы назад не брали. Такое у нас всегда было правило, и мы этого правила придерживаемся до сих пор: брать беглецов было бы предательством по отношению к заводу.

– Знаете, я всё-таки рискну предположить, что вы по своей природе однолюб и с женой живете душа в душу не один десяток лет.

(Мой собеседник неожиданно смеётся. Серьёзность с него сняло как рукой.)

– Да, мы с женой прожили 40 лет. Зовут её Валентина Александровна. Мы познакомились студентами, она училась в другом институте, но наши общежития располагались рядом. И конечно, всякое в семейной жизни было, но о разводе никогда не помышляли. Основу наших отношений составляли дети, у нас два сына и дочь. Сыновья и в каком-то смысле дочь пошли по моим стопам. Они окончили Воронежский политехнический институт и пришли работать на завод. В былые времена это почиталось трудовой династией, а сейчас недоброжелатели называют это кланом. Сыновья женились на заводе, нашли спутниц жизни, дочка вышла замуж, в результате, клан расширился. (Иван Тихонович улыбается, хотя ему не до смеха, говорит иронично.) Мои недруги любят писать жалобы, что я развёл семейственность, но умалчивают о том, что дети пришли работать на завод, когда мы переживали непростые времена и многие бежали с предприятия.

– Я думаю, что вам не надо оправдываться за своих детей, которые стали инженерами, а не пополнили ряды риэлтеров, ритейлеров и флибустьеров. И потом, наверно, когда люди трудятся на предприятии десятки лет, то чувствуют себя одной семьей, независимо от родственных и кровных отношений.

– Да, конечно, это так. И мы всегда старались это чувство прививать. Людей соединяют не только производственные отношения: они дружат семьями, знают, у кого сын служит в армии, у кого родился внук… Могут обратиться на завод со своей нуждой…

– Пусть ваши недоброжелатели от злости лопнут, но давайте назовём по именам ваших замечательных детей.

– Старший сын, Александр, окончил политех по специальности «автоматизация оборудования»; второй сын, Иван, получил специальность «технология машиностроения». Дочь, Татьяна, окончила политехнический по специальности «экономика промышленных предприятий» и потом получила второе образование.

– Кстати, как вы полагаете, почему они пошли по вашим стопам? Поделитесь своим опытом и системой воспитания по-коптевски.

– Да никакой системы не было. Я так понимаю, что это был пример, потому что, когда дети учились в школе, мы дома много внимания уделяли заводской теме. Допустим, прошло сообщение, что осуществлён запуск космического корабля, – мы с интересом и детально обсуждали. А в те времена были ещё обязательные демонстрации, октябрьская и майская, когда выходили всей семьёй, и была праздничная атмосфера, общение с друзьями, и всё это оставляло впечатления и влияло на детей. Во всяком случае, никаких особых слов, просьб или уговоров не было, чтобы они выбрали политехнический институт.

– Существует сила притяжения завода?

– Я думаю, что да. Особенно когда чувствуешь свою причастность к делу очень важному и нужному для страны. Мы на заводе являемся патриотами. Вот я встречаюсь иногда с митрополитом Воронежским и Лискинским и спрашиваю у него: «Владыка, Бог, наверно, любит тишину, а наша работа связана с грохотом и громом, ничего, что мы так шумим? Как Бог к этому относится?» Он говорит: «Ваша работа связана с обороной страны, а оборона страны – это богоугодное дело».

– Вот наконец мы подобрались к главному, ради чего меня заслали на завод. Ваша продукция – это ракетные двигатели на жидком топливе. Объясните мне, пожалуйста, как дилетанту или даже полному профану, что это за жидкое топливо?

– Наиболее распространённое топливо – это керосин, хотя в качестве топлива используют и жидкий водород, и гептил, амил, хотя по последнему существуют споры. Кислород при этом тоже обязательно присутствует, как стимулятор, чтобы обеспечивать горение.

– Я так понимаю, что запас топлива рассчитан на то, чтобы доставить груз на орбиту, в ходе чего ступени отделяются поочерёдно и ракетный двигатель становится продуктом одноразового пользования. Правильно я понимаю?

– Да. Я тоже всегда стараюсь обратить внимание на грустную судьбу нашей продукции. Вот, смотрите. (Коптев придвигает ближе ко мне макет ракеты; она, кажется, застыла перед стартом.) Это ракета-носитель «Протон». Вот первая ступень. На ней установлено шесть блоков, и каждый из них оснащён своим двигателем. Потом идет вторая ступень, где установлены еще четыре двигателя, и эти десять двигателей начинают работать одновременно. Две минуты подъёма, и шесть блоков отстреливаются и падают на территории Казахстана, из-за чего там периодически поднимают шум. Дальше работают только двигатели второй ступени, это ещё четыре минуты, после чего вторая ступень отстреливается и падает где-то уже в Алтайском крае. Ракета за это время поднялась на высоту 200–250 километров, и в работу включается двигатель третьей ступени, а довершает дело, приняв эстафету, двигатель разгонного блока, он уже работает в космическом пространстве и должен вывести спутник на орбиту, это может быть 30 000 километров.

Значит, насчитали мы всего 12 двигателей, и половину изготавливает наше предприятие.

– 12 двигателей надо задействовать, чтобы вывести спутник на орбиту?

– Это зависит от веса спутника. Спутник весом в семь тонн выводится один.

– Мощность двигателя выражают в лошадиных силах?

– В тонна-силах. Мощность, например, двигателя третьей ступени составляет 30 ТС. Но если для образного сравнения говорить, то мощность ракетных двигателей составляет миллионы и десятки миллионов лошадиных сил.

– А сколько весит двигатель?

– Под тонну, и цикл изготовления двигателя составляет один год.

– Это серийное производство или всё-таки штучная работа?

– Вопрос очень интересный, но, пожалуй, штучная, нельзя сказать, что изготовление двигателей стоит на потоке.

– Можно назвать стоимость ракетного двигателя?

– Под 50 миллионов рублей.

– Я почему-то считал, что он больше стоит. Интересно. Хорошо, 12 двигателей по 50 миллионов – это 600 миллионов рублей только за счёт двигателей получаются затраты?

– Да. Но сейчас ставится задача, чтобы на блоках устанавливались парашютные системы и двигатели на парашютах опускались для повторного использования. Пока это не делается, но задача поставлена, и она будет решена.

– В интернете я вычитал, что российские двигатели превосходят американские аналоги. В чем заключается это превосходство?

– Превосходство заключается в характеристиках, главными из которых являются мощность и габариты. Двигатели, которые изготавливают на производственном объединении «Энергомаш», при меньшем объёме и весе развивают мощность большую, чем аналогичные американские двигатели.

– Не хочу ёрничать по поводу американцев. Джек Лондон – один из моих любимых писателей, а Америка, что ни говори, – великая страна, и я убеждён, что не конфронтация, а дружба России и Америки была бы на пользу всему миру. Но получается парадокс, и состоит он в том, что именно конфронтация побуждает Россию развивать свою промышленность.

– Видные представители либеральной школы много лет внушали нам, что сотрудничество со всем миром позволит перенять передовые технологии, что кооперация, интеграция и прочее дают преимущества, но жизнь показала, что надо прежде всего развивать свою промышленность и собственное производство, думать о своей научной школе и системе подготовки кадров, иначе попадём впросак.

У нас долгие годы всё было заброшено, никому ни производство, ни наука были не нужны, но хорошо, сегодня спохватились, стали создавать базовые кафедры, появилась такая кафедра и у нас. Руководство Воронежского государственного технического университета предложило мне возглавить эту кафедру. 15 лет назад я защитился, стал кандидатом технических наук, преподавал в техническом университете, и они мне предложили кафедру возглавить. С прошлого года я стал заведующим кафедрой технологии машиностроения, и теперь мне уже не на кого пенять, какие на завод придут специалисты.

– Вы изготавливаете двигатели и по оборонзаказу, и для космического ведомства страны?

– У нас нет такого разделения. Дело в том, что мы не знаем, куда двигатель идёт, мы такой информацией не обладаем. Нам поступил заказ на изготовление двигателя, и мы его выполняем.

Однако, помимо двигателей, и производство, как мы говорим, гражданской продукции у нас составляет заметную долю. Мы изготавливаем сложные агрегаты для тепловозных двигателей и нефтегазовое оборудование, которое признано самыми авторитетными международными организациями, что ставит наше предприятие в один ряд с лучшими мировыми производителями техники для добычи, переработки и транспортировки нефти и газа.

– Скажите, пожалуйста, не будет попыткой выведать военную тайну, если я спрошу, сколько человек работает на предприятии?

– Сейчас уже это не секрет, порядка 6000 человек.

– А текучесть кадров существует?

– Обязательно, 6–8 процентов составляет текучка кадров, и она всегда присутствовала.

– Ваши кадровые рабочие, которые проработали десятки лет, могут дать фору докторам наук?

– В своём деле, конечно, могут. Безусловно.

– Можно назвать среднюю зарплату на заводе?

– Средняя зарплата на сегодняшний день составляет 28 000 рублей. И тут интересно, что если раньше мы доказывали необходимость повышения зарплаты, то сегодня руководство ставит нам задачу поднять среднюю зарплату до 33 000 рублей.

– Прибавка вроде ощутимая, но мне кажется, что для предприятия такого рода это мало. На производстве стеклотары зарабатывают больше.

– По нашим прикидкам, тоже зарплата должна быть выше, но, я думаю, мы к этому придём. (Коптев вдруг подмигивает и невольно убеждает меня в силе своих слов.)

– Вы кандидат технических наук, автор нескольких изобретений и патентов. Скажите, на ваш взгляд, техническое творчество сродни писательскому, вам знакомы творческие муки?

– Я думаю, сродни, но творческий подход присущ не каждому, и должна быть потребность в творческом труде. По моим наблюдениям, из 50 инженерно-технических работников, может быть, пять, от силы 10 человек подают рационализаторские предложения.

– Я думаю, что среди писателей такое же соотношение. В ходе разговора вы обмолвились о встречах с митрополитом Воронежским и Лискинским. Вы верующий человек?

– Нет. Я продукт советской эпохи, старомодный человек, и в угоду моде не буду себя верующим называть. Но я хожу в церковь с удовольствием и уважаю веру. Я считаю христианство очень доброй религией, уважаю общность верующих и оказываю всякое содействие, если что-то требуется от меня и это в моих силах. Я одно время выяснял происхождение моей фамилии, и одна из версий состояла в том, что фамилия Коптевы произошла от коптов и образовалась в то время, когда коптские племена, а они христиане, спасаясь от гонений, бежали из Египта и расселялись на Дону и Волге. Если это так, то христианство имеет ко мне непосредственное отношение.

– Ваши увлечения?

– Не знаю, другие могут сказать, что они охотники или рыбаки, а я ничем таким похвастать не могу. Другой раз люблю повозиться с деревом, что-то смастерить, это у меня от отца, он всё делал своими руками. Но вот ради шутки, может быть, скажу. Знаете, есть популярный фильм «Ирония судьбы, или С лёгким паром», где один герой всё время объяснял, что по выходным ходит с друзьями в баню. Так и у меня заведено. Мы устраиваем, словно праздник, баню для себя, только не с друзьями, а в кругу родных: с сыновьями, внуками, у меня пять внуков, младшему четыре годика.

– Видите кого-то из них инженером?

– У старшего внука уже есть намерение пойти в политехнический институт, и сейчас с родителями они решают.

– Ну всё, теперь можно спать спокойно. Я думаю, с приходом внуков на завод не только недоброжелатели присмиреют, но даже американцы зароют топор войны и раскурят с нами трубку мира. Спасибо вам за откровенный разговор.

2015 год

Лавра

Монаха можно уподобить воину или спортсмену, который готов до изнурения работать над собой, чтобы держать себя в форме и одолеть соперника. Только монаху надлежит укреплять свой дух и противоборствовать извечному врагу. Вне стен монастыря не могли бы появиться Сергий Радонежский или Серафим Саровский.

Троице-Сергиева лавра была закрыта с 1919 по 1946 год, и образовалась брешь в многовековой истории монастыря. Эту брешь заделывают новые насельники. Духовная крепость заняла форпост и переживёт века.

Благочинный Свято-Троицкой Сергиевой лавры отец Павел прост в общении, но если он прищуривает глаз, то кажется, что видит собеседника насквозь. Не хочешь, а поёжишься, отметишь про себя: «Не так уж он и прост».

* * *

– Отец Павел, существует выражение «подвести под монастырь», и в былые времена заточали в монастырь, насильно постригали царственных особ. Это было наказание. И в то же время люди уходили и уходят в монастырь по доброй воле… Как это понимать?

– Да, в истории много примеров насильственного пострижения, насильственного изменения социального статуса человека. И конечно, для людей, которые жили в роскоши, это было сущим наказанием. Но те, кто в монастырь идёт сознательно, – люди другого склада. В монастырь приходят умирать и готовиться к вечной жизни, дают обет жить в послушании и в совершенном нестяжании. Монашество – это один из путей спасения, избавления, освобождения от грехов и страстей. Одним людям Господь положил в сердце добровольно вступить на этот путь, а иных привёл через разные обстоятельства, как некогда из гонителя Церкви Савла сделал апостола Павла.

Вспоминается поучительная судьба Петра Калнышевского, последнего атамана Запорожской Сечи. Он был заточён в Соловецкий монастырь и провёл там 28 лет. Потом ему даровали свободу, но он остался на суровом Севере, остался при монастыре и принял схиму. Останки его покоятся у стен Преображенского собора, рядом с останками знаменитого келаря Авраамия Палицына.

У каждого своя дорога в монастырь. У меня осознанное желание идти в монастырь появилось лет так в 13–14, и это было моё личное желание. Я ездил с детства в качестве паломника в Псково-Печерский монастырь. Сначала, когда я был маленьким, ездили с семьёй, потом, когда стал взрослым, ездил сам. Видел старцев, подвижников: архимандрита Иоанна Крестьянкина, отца Андриана…

У отца Иоанна Крестьянкина исповедовался, он был некоторое время моим духовником, пока я не пошёл в монастырь. Доброе влияние примера старцев и подвижников было благотворно для меня.

– Когда вы пришли в монастырь?

– Сначала я поступил в Московскую духовную семинарию, предметно испытал своё желание и после учёбы в 1994 году пришёл в монастырь. Мне было 24 года.

– Родители не отговаривали вас от этого решения?

– Нет. Отец обращал внимание на важность такого шага и указывал на то, что обратного пути не будет.

Отец у меня священник, а мама была домохозяйкой и пела в храме на клиросе. Мама уже умерла, а папа жив, ему сейчас девятый десяток, он живёт на Псковщине и является почетным настоятелем храма. Служит до сих пор, но редко, сами понимаете, по возрасту.

– Вы пришли в монастырь молодым человеком, вам было 24 года, и через семь лет стали благочинным. У вас было стремление сделать карьеру?

– Я пришёл в монастырь не карьеру делать. Лавра для меня – это дом родной, и я не имею никакого желания уходить из монастыря. Для меня это самое родное место на земле, а в каком качестве дома у себя служить – не имеет большого значения.

– Что входит в круг обязанностей благочинного?

– Благочинный является ближайшим помощником наместника лавры, а круг обязанностей довольно широкий: тут и составление богослужебных расписаний, и приём официальных церковных и светских делегаций, и многое, многое другое…

– У вас в монастыре живёт отец Наум. С ним ищут встречи многие миряне, называют его прозорливцем и ясновидящим.

– Я не думаю, что слово «ясновидящий» можно применить к отцу Науму или к другому духовному человеку. Прозорливец? Пожалуй. Отец Наум около 60 лет в монастыре, ему скоро будет 90 лет. За десятилетия практически беспрерывной молитвы он очистил своё сердце, очистил свой ум, и Господь даёт ему ответы на вопросы. Но сейчас старец тяжело болен и никого не может принимать.

– Сколько в Свято-Троицкой Сергиевой лавре монахов?

– На сегодняшний день 295 человек. Непосредственно в лавре проживает 200 человек, остальные на скитах и подворьях. Самому старшему 90 лет, а самому младшему 25. Примерно 70 процентов братии, помимо семинарии, имеют светское образование, средне-специальное или высшее.

– У каждого своя келья?

– Да, но новоначальные послушники живут в общей.

– Кельи одинаково обставлены или каждый волен что-то обустроить на свой лад?

– Кельи, во-первых, разные по величине, в зависимости от корпуса, а обстановка классическая: кровать, стол, стул, шкаф. Но мебель не одинаковая, как в казарме. Меняется мебель по мере обветшалости и выхода из строя; старая мебель кочует по кельям, и она зачастую прочней новой.

– Может, например, монах в кельи у себя держать котёнка?

– А почему бы и нет? У нас держат.

– А если кто-то у себя поставит телевизор?

– Для чего тогда он в монастырь пришел? Фильмы смотреть?

– Понятно. Как рано производится в монастыре подъём?

– В монастыре нет такого понятия, как подъём. В братском корпусе в пять часов утра по коридору проходит будильщик, звоня в колокольчик. Мой уже покойный сосед, архимандрит Пимен, если мы с ним встречались в коридоре, например, в половине первого ночи, говорил мне: «Доброе утро», потому что он уже встал для совершения своего монашеского молитвенного правила. Каждый брат со своим духовником советуется, как правильно распределить время для молитвы, труда и отдыха.

В половине шестого утра братский молебен в Троицком соборе у мощей преподобного Сергия, затем утренние молитвы, полунощница, Литургия, потом насельники идут на послушания. В полдень у нас совершается обязательная для всех насельников монастыря братская трапеза. В 17 часов вечернее богослужение, после которого ужин, хотя кто-то, может быть, не ужинает.

– Монастырская трапеза – предмет особого разговора.

– Трапеза совершается с соблюдением монастырского устава, который предписывает поститься перед Святой Пасхой в дни Великого поста, перед праздником Рождества Христова, перед праздником Успения Божией Матери и перед празднованием святых апостолов Петра и Павла. Всего четыре поста. Особенно строгий пост – Великий, когда в первую и последнюю неделю поста трапеза совершается один раз в сутки, без горячей пищи, например только картошка в мундире может стоять на столе.

Кроме продолжительных постов, у нас есть постные дни – среда, пятница, другие особо установленные дни. Мясные продукты на трапезу не подаются никогда.

– Я часто бываю в Троицком соборе и вижу, что у раки преподобного Сергия монахи сменяют друг друга и стоят как на часах.

– Молебны у мощей преподобного Сергия служат только иеромонахи, то есть монахи, которые являются священниками, только они там стоят, сменяя друг друга каждые два часа. Так это совершается уже несколько столетий.

– В монашестве существует своя иерархия: послушник, инок, монах, иеродиакон, иеромонах. Эти ступени надо последовательно пройти или можно через какую-то переступить?

– Это невозможно. Конечно, быстрота прохождения ступеней у каждого может быть разная, но переступить ни через одну ступень нельзя. Существует ещё схима. Схимонах – это монах, который второй раз даёт обет, от него требуется больше самопонуждения и самоотречения.

– Последнее захоронение на территории монастыря прошло в феврале 2017 года, когда был погребён духовник лавры архимандрит Кирилл. Это случай исключительный?

– Исключительный. У нас есть подворье в Деулино, это историческое место, где в 1618 году был заключен «Вечный мир» с Польшей, и там мы погребаем свою братию.

– Бывают случаи, что изгоняют из монастыря?

– Бывают, но в лавре это единичные случаи. За последние 15 лет из монастыря исключили двух монахов, и было два-три случая, когда люди уходили сами: ошиблись в своём выборе.

Случается, что в монастырь приходит человек, чем-то потрясённый, не нашедший себя в окружающем мире, уставший от жизненной борьбы и невзгод, разочарованный, ищущий утешения, покоя и духовной свободы. Но когда закрываются за ним монастырские врата, чаще всего он может не обрести ни того, ни другого, ни третьего, так как человек, оставаясь человеком, принёс с собой в монастырь свои слабости. Между тем, как говорил преподобный Амвросий Оптинский, «чтобы жить в монастыре, надо терпения не воз, а целый обоз».

Надо много работать над собой для приобретения свободы, чтобы не быть рабом греха. На это уходят годы. Монах обязан исполнять обет, который он дал при постриге. Надо понуждать себя, и при всём при этом настраивать себя жить с радостью. Монах должен не пробалтывать слова, а совершать молитву, а подвижники – они молились и во сне.

– Люди ищут счастья на земле. Кто-то нашёл его в детях, кто-то считает, что нашёл его в деньгах, кто-то говорит, что счастья нет. Вы считаете себя счастливым человеком?

– Без всякого пафоса скажу, что счастье, озвученное вами, – счастье в светском понимании, от которого я осознанно, добровольно, без всякого сожаления отказался и подал прошение в монастырь. В Троицком соборе у мощей преподобного Сергия мне тепло и уютно, как ребёнку на руках у мамы, и я счастлив, что видел монахов, уходящих в вечность в мире и в радости.

…В дни, когда я заканчивал работать над материалом, пришла весть, что умер отец Наум. Случилось это 13 октября.

Похоронили старца в Свято-Троицкой Сергиевой лавре, рядом с архимандритом Кириллом. Я был на погребении. Проводить в последний путь отца Наума пришли и приехали сотни и сотни людей из самых разных уголков, даже с Горного Алтая.

Благочинный лавры отец Павел на следующий день прокомментировал: «Захоронение в лавре архимандрита Кирилла (Павлова) и архимандрита Наума (Байбородина) – это исключение, сделанное Святейшим Патриархом для этих двух духоносных старцев. Думаю, в нашей Церкви нет такого храма, где бы не знали их имена».

Отец Павел выговаривал по слову, едва слышно, и было это похоже на то, как в тихую погоду осенью дерево роняет листья.

2017 год