Текст книги "Чудеса в решете"

– Госпожа Заката… – Затем немного подумал и положил на алтарь крест с цепочкой. – Госпожа Заката, идем с товарищами на правое дело. Темного Светлого убивать. Творит он худые дела. Хотя я Рассветных понимаю. Так легче прийти к власти. Вызови тварей, потом изгони, и станешь героем у людей, а простого сквайра можно сжечь, как мусор, обвинив в колдовстве… Но я не мусор. Я им задницу надеру. Ты только помоги. Надели эти предметы своей силой, и мы им покажем. Гидру расстреляем из баллисты. Орлика поймаем и посадим на кол, чтоб неповадно было тварей вызывать… Ну, если это жестоко, просто голову отрубим…

Неожиданно на Антона напала сонливость.

– Какой ты интересный, Антей. – Над алтарем появилась госпожа Заката. – Мне так подробно свои планы еще никто не рассказывал. Все принимали меня за нечто божественное, но не совсем живое и досягаемое. Меня просили, но со мной не разговаривали. Ты другой. Я для тебя живая. Ты хочешь убить Орлика?

– Да, хочу! Я понял, что от меня не отстанут. Поэтому он пропадет в трясине. Доказать, что это сделал я, они не смогут…

– Орлика не так-то просто убить, он под защитой. И я эту защиту снять не могу.

– А мы придем в предрассветный час, тогда его защита будет слаба. Франси подберется к нему и возьмет его под контроль. Ну, пока мы будем отвлекать гидру…

– Ты заручился поддержкой ведьмы и шера, похвально. Я не могу его защиту снять, но и он не сможет тебе навредить. Этот крест поставь на острове, и он будет твоей защитой. Дерзай, послушник, ниспровергатель традиций.

Фигура растаяла, словно ее и не было. Антон очнулся и встряхнул головой.

«Может, привиделось?» – подумал он. Но в памяти всплыли слова, и в голове прозвучал тот же мягкий голос:

– Крест поставь на острове, и он будет твоей защитой.

После ужина, прошедшего в молчании, Антон провел смотр, проверяя готовность отряда к выходу. Франси была одета в серый обтягивающий комбинезон. На голове полумаска. Антон внимательно его рассмотрел и хмыкнул:

– Ты как ниндзя. Они так же одевались. И откуда только это у тебя?.. Хотя говорить не надо, я знать не хочу… Есть и ладно. Годится. Что с собой берешь?

– Вот, корзину. – Франси подвинула ногой корзину, накрытую белой тряпкой.

– А что в ней?

– Пирожки.

– Пирожки? – Антон изрядно удивился. – Зачем?

– Покушать. Когда вернемся, не знаю. А пирожки пригодятся.

– Ну ладно, – с сомнением произнес Антон и спорить не стал. – Это все, что ты берешь?

– Еще топор. И сеть. Флапий, давай сеть.

Ее муж вытащил из мешка сеть, покрытую травой. Расстелил на полу.

– Хорошо. Вполне сойдет, – кивнул довольный Антон. – Следующий!

Вперед вышел грек и поставил на стол два глиняных кувшина.

– Здесь яд и противоядие.

– И что в каком? – спросил Антон, разглядывая два одинаковых кувшина.

– В этом яд, в этом противоядие… – показал рукой Аристофан, – или нет, наоборот. Тут яд, а тут противоядие… Подождите, вы маня запутали. – грек возмущенно посмотрел на Антона. – Я все хорошо помнил…

Антон поднял брови.

– Ты что не догадался подписать кувшины?

– Э-э… нет, я думал…

– Слушай, Аристофан. Я так понимаю, яд в том кувшине, где ягоды глобина. Помешай ложкой и найди их.

– Сейчас.

«Так, – подумал Антон, – значит, грек весьма рассеянный тип. За ним нужен глаз да глаз».

– Аристофан, ты, к слову сказать, рецепты не перепутал случайно? – с подозрением спросил Антон.

– Как можно, господин! Вот, у меня все записано. Он вытащил из сумки, с которой никогда не расставался, свернутый лист коры какого-то дерева. Развернул его. – Вот, – стал читать. – Для противоядия берем восемь частей масла, две части… две части …

– Ну! – поторопил его Антон. – Две части чего?

Аристофан поднял расстроенное лицо на молодого сквайра.

– Тут неразборчиво…

– А так ты не помнишь?

– Помню! – обрадовано воскликнул грек. – Ягоды гоблина.

Антон мысленно застонал.

«Вот нарисовалась проблема с греком. У него склероз».

Он постарался взять себя в руки и спокойно произнести.

– Ясно, идем без противоядия и яда. – Огорченно посмотрел на старого ученого мужа. – Аристофан, а ты помнишь, что женился, и кто твоя жена?

– Кто? – удивленно спросил он.

Антон поискал глазами птичницу.

– Кили, а ты что, ему не сказала?

– Он некоторые вещи вдруг перестал помнить, – махнула та рукой. Спит у меня и все время спрашивает, кто я.

– Как-то, Аристофан, за тобой такие вещи раньше не наблюдались.

– Когда полнолуние, – за грека ответил Сильтак, он не в себе, потом это проходит.

– Что бы это значило? – вслух спросил Антон.

– Порча, милорд. На него навели порчу, – ответила на его вопрос Франси.

– Кто-то ему желал зла.

– Порча, говоришь? – повторил Антон и спросил, – А это лечится?

– Лечится. Артефактом Света.

– Подождите меня здесь, – попросил Антон, – я сейчас его вылечу. – Он сбегал в подвал и вернулся с молотом. Подошел к замершему Аристофану. Покрутил молот перед его лицом.

– Вспомнил рецепт? – спросил он. Грек как завороженный сопроводил взглядом молот и на вопрос Антона отрицательно покачал головой.

– Странно! Не работает, что ли? А если так! – Антон размахнулся и приложил молотом Аристофана по лбу. Неяркая вспышка озарила комнату. Грек упал как подкошенный, Франси вскрикнула и схватилась руками за щеки. Торвал покрылся россыпью звездочек бенгальского огня и бросился прочь из трапезной. Один Флапий спокойно почесался и промолвил:

– Окочурился грек. Светлое ему посмертие.

Неожиданно Аристофан зашевелился и застонал.

– Смотри-ка, нет, живой грек, и зенками как вращает, – вновь прокомментировал ситуацию Флапий. – Сильнее надо было бить, милорд, так, чтобы отмучился. Разве ж это жизнь – без памяти… – Он помог греку подняться.

– Мне показалось, что у меня взорвалась голова, – прошептал Аристофан. – А теперь не болит. Что вы сделали, господин?

– Лечил тебя Аристофан. Ты рецепт вспомнил?

– Какой рецепт?

– Снова здорово! – всплеснул руками Флапий. – До чего у тебя, грек, крепкая голова. Может, добьете страдальца, милорд?

Антон кинул раздраженный взгляд на болтливого слугу и спросил:

– Рецепт противоядия вспомнил?

– Я его и не забывал, – как ни в чем не бывало ответил грек. – Восемь частей масла и две части щелочи. У нас щелочи не было, а вот болотная желтуха была. Значит, здесь яд, – он отодвинул от себя кувшин. – А здесь противоядие. – В яде сверху плавает ягодка, не ошибетесь.

– Надо же, выздоровел! – удивленно и радостно воскликнул Флапий. – Так вы, милорд, оказывается, как и батюшка ваш, Рассветный!

– Неважно, Флапий, много не болтай об этом. И вообще, то, что происходит в замке, никому не рассказывайте.

– Что у тебя есть, Торвал, я видел. И у тебя, Эрзай, тоже. Сильтак, у тебя особая роль. Ты волшебников уже убивал?

– Приходилось. Владык нежити…

– Хорошо. На тебя возлагается задача убить Орлика. Как только Франси возьмет его под контроль, ты его убьешь. В нашу битву не вмешиваешься. Ждешь удобного момента. Но вы должны понимать, что все может пойти не так, как мы задумали. Мы не знаем, на что Орлик способен и насколько он силен как волшебник… Кстати! А кто помнит, как отец в прошлый раз его одолел?

– Я помню. Я с ним был, – отозвался Флапий. – Ваш батюшка простер руки к небу и произнес: «Изыди в бездну!» Над болотом вспыхнул свет, и твари исчезли. А Орлик подпрыгнул как козел и бросился бежать прочь. Я кричу: «Милорд, уходит!» А он: «Пусть уходит заблудший брат».

– И все? – спросил Антон.

– И все. Потом мы вернулись в замок.

– Ясно, – вздохнул Антон, понимая, что эта информация ему ничем не помогла. – У нас так не получится. Мы не рыцари Рассвета. Придется нам идти другим путем. Более сложным и опасным. Будем полагаться на свои силы и использовать слабости противника. Выходим в полночь, а пока все свободны, можете отдохнуть…

Франси, а тебя попрошу остаться.

Глава 9

В полночь, под мелким накрапывающим дождиком, погрузив на коня то немногое, что они взяли с собой, маленький отряд на лошадях направился к болоту. Вместо факелов Антон приказал взять светящиеся кристаллы. Они давали рассеянный свет и не так были видны на болоте, как яркий свет факелов.

У самого болота спешились. Погрузили на себя снаряжение, взяли в руки длинные жерди и, попрощавшись с Флапием, двинулись в сторону чернеющей пасти Мертвой зыби. Франси, как лучше всех знакомая с болотом, держа в одной руке голову кикиморы, в другой жердь, чтобы прощупывать дно, шла впереди. За ней пристроился Сильтак, несший корзину со снедью и светящийся кристалл. За Сильтаком шли Антон, Торвал и Эрзай, который нес второй кристалл. Неяркий рассеянный свет освещал вокруг них пространство на десять-двенадцать шагов.

– Прямо! – скомандовала голова, и они вошли по колено в воду. Вела кикимора уверенно, и они ни разу не погрузились в болото выше колена. Дорожка петляла по болоту, как змея. Два кристалла в начале и конце цепочки отряда освещали путь. Лягушки своим кваканьем заглушали все посторонние звуки. То тут, то там недовольные тем, что в их мир вторглись чужаки, огромные по земным меркам земноводные прыгали с кочек в воду, уступая дорогу людям. Непрерывный дождик вскоре промочил одежду насквозь. Ветер, гуляющий над болотом, бодрил. Шли медленно, но все равно Антону было жарко. Он нес крест, положив его на плечо, а за спиной в кожаном чехле – молот. Монотонное медленное движение по чавкающей и булькающей дорожке притупляло внимание и прочие чувства. Уперев взгляд под ноги, Антон с усилием вытаскивал ногу из трясины, переставлял ее, делая шаг, и силился вытащить другую. И так раз за разом. Он не считал времени, сколько они так прошли, просто бездумно шел и шел, но вдруг почувствовал беспокойство. Замедлил и до того неспешный шаг, поднял голову и огляделся. В темноте ему показалось, что они сбились с пути, и там, куда указала идти голова кикиморы, находится глубина. Он остановился и уверенно, с раздражением, произнес:

– Эта тварь нас путает, ведет в топь. Нужно вон туда, к тому островку, – он показал рукой в сторону трех едва различимых, рахитично искривленных деревьев. Они, словно костяки скелетов, оставшиеся от живых существ, торчали посреди отливающей черным воды.

– Это леший путает, – отрывисто пролаяла голова. И тут же стоящее справа гнилое дерево превратилось в щуплого мужичка в большой шляпе и с зеленной бородой до пояса. Он возмущенно крикнул:

– Сучка! – И бодро побежал прочь. Правда, далеко уйти не смог. Сначала одна стрела воткнулась ему в спину, и он замер. А затем вторая, попав в шляпу, сбила лешего с ног, и он плашмя упал в воду. Из нечисти повалил дым, и вскоре леший исчез. Антон обернулся и увидел смеющегося Эрзая.

– Ловко его я! Да? – спросил он.

– Молодец! – похвалил Антон.

– Домой вернулся, – завистливо произнесла голова и вдруг заорала на все болото:

– Домой хочу!!

– Чу, чу, – разлетелось эхо. Лягушки на мгновение прекратили свои трели, а потом вновь началась их бесконечная перекличка.

Франси молниеносно сунула голову кикиморы в воду. Вода запузырилась и вскоре успокоилась. Франси осторожно достала голову из воды.

– Чего раскричалась, убогая? – сердито спросила она. – Хочешь, чтобы я тебе водорослями пасть забила?

– Домой хочу… – негромко отозвалась кикимора.

– Придем к острову, отпущу, говорила уже, – раздраженно проворчала Франси.

Дальше пошли спокойнее. Где-то через час, мокрые и усталые, вышли к небольшому островку. Антон разрешил привал. Дождь прекратился, и налетели комары.

– Ну и здоровое же болото, – проговорил он, садясь на траву и вытягивая уставшие ноги. Шлепком ладони убил комара, присосавшегося к щеке. – А вы знаете, – отмахиваясь от налетевшей изголодавшихся стаи маленьких кровососов, спросил он, – что кусают не комары, а комарихи. Это они сосут у нас кровь.

– И в жизни тоже так, – поддержал разговор Эрзай. – Бывает, баба так присосется, что всю кровь высосет.

– Вам бы, мужикам, только баб ругать, – не осталась в стороне Франси. – А что бы вы без нас делали? Кто приготовит? Кто постирает? Кто ублажит? А то, что кровь пьем, так не у всех. А только у никудышных мужиков. Вас, если не гонять, так мхом, как камни, покроетесь и шагу не сделаете без указки.

– Ну не скажи, Франси, – не согласился Антон. – Кто меня погоняет?

– Я говорила, милорд, о никудышных мужиках, что зад от скамьи поднять не могут. Вас, наоборот… останавливать надо. Зарваться можете. А кто это сделает? Мужики? Так они думают не тем местом… Нет. Опять же баба. Вам жена нужна, милорд. Будете у барона, присмотритесь к дочерям господ. Их много навезут на смотрины. Они и хозяйство вести обучены, и поместьем управлять…

– Лучше тебя? – спросил Антон.

– Ну, не лучше, конечно, но обучены. Это поколениями внушается.

– Нет уж. Я повременю. Жениться всегда успею. А совет и ты мне можешь дать. Например, вот что мне делать, чтоб не зарываться?

– Надо быть более осмотрительным, не торопиться врагов наживать. Со всеми не навоюешься. Сидеть до поры в замке тихо, пока не пришло лихо. Вернуть рудник и деревню в горах. Если надо будет, то и силой привести к покорности.

– Спасибо, Франси, я учту твои пожелания. В общем, я и сам так хотел жить, только не тороплюсь жениться. К местным невестам еще присмотреться надо, и потом, вот как они отнесутся к тому, что я вас посадил за свой стол? Может, они примут это за урон для своей чести. И начнет жена пить из меня кровь… Или замок ей маленьким покажется, и она начнет пилить меня… А оно мне надо?

– Вполне может быть, милорд, и хорошо, что вы это понимаете, но, с другой стороны, семья невесты будет стоять за вас горой. Ваше положение в обществе упрочится.

– Я еще молод для женитьбы! – отрезал Антон. И минут на пятнадцать замолчал. Закрыл глаза и мысленно потянулся к крестику.

– Ты чего это делаешь? – вдруг, прервав молчание, возмутилась Франси. Куда свои ручищи суешь?

– Франси, всего один пирожок, – просительно пророкотал шер. – Малюсенький.

– На уж. Жри, брюхо ненасытное, – смилостивилась Франси. Послышались чавкающие звуки. Потом тепло пробежало по телу, и он почувствовал себя хорошо отдохнувшим. Разговор о женщинах-«вампирах» переключил его мысли на недавний разговор с Франси.

– А ты, Франси, останься, – задержал ее Антон. Он хотел узнать о судьбе амулета Робарта. Антон дождался, когда все выйдут из трапезной, и спросил:

– Франси, у отца, когда мы встретились на горе, был рунный амулет, ты не знаешь, где он сейчас?

– Рунный амулет? – удивилась женщина и села на стул. – Вы уверены, милорд?

– Уверен, Франси, мне отец сам об этом сказал, и я видел его в действии. Его могли вместе с ним похоронить?

– Нет, конечно! В последний путь покойник уходит голым. Как в мир пришел голым, так голым и уходит. Его только заворачивают в холстину. Робарта обмывали Илди и ее племянница, новая кухарка Митра. Подождите. – Франси поднялась и выглянула из трапезной. По замку разлетелся ее зычный крик: – Митра-а!

Вскоре прибежала запыхавшаяся женщина.

– Звали, госпожа? – она присела, изобразив что-то похожее на книксен.

– Звала. Ты когда обмывала старого милорда, видела у него амулет?

– Госпожа, я не видела. Но я его не обмывала, я только помогала тетке Илди его заворачивать. Обмывала она сама. Может, тетка видела?

– Подожди здесь, в углу. Я схожу за твоей теткой. – Франси ушла, а Антон остался наедине с молодой женщиной.

– Мирта, а почему ты его не обмывала? – спросил он.

– Так когда тело милорда принесли из ледника, он уже пованивал, и тетя пожалела меня, отправила на кухню… Я мертвецов жуть как боюсь….

– А кто тело принес?

– Эрзай и Акос-свинарь. Они и принесли. У милорда вся одежда была в промерзшей крови. Колом стояла. Илди с Акосом его разоблачали…

Вошла Франси, таща за руку старуху. Та была вся в слезах. Увидела Антона и упала на колени. Подвывая и рыдая, поползла к нему.

– Пощадите, милорд! Темный попутал, думала, из нужды выйду, деткам помогу… Не губите!

Антон отодвинулся от ключницы.

– Где амулет? – спросил он.

– У меня амулет, – глотая слезы, горячо шептала старуха. – У меня. Сейчас отдам… Не губите… она полезла за пазуху и достала холщовый мешочек. Дрожащей рукой протянула его Антону.

– Кто еще знал, что амулет у тебя, Илди? – спросил Антон.

– Никто. Я племянницу прогнала, чтобы она ничего не видела. Акос не знал, что это такое, и не вникал. Помог срезать одежду и снять кольчугу. Все остальное я сделала сама. Пощадите…

Антон раскрыл холщовый мешок и вытряс на ладонь золотой медальон с перламутровым камнем величиной с ноготь большого пальца. Посредине с одной стороны на камень был нанесен хорошо видимый символ. Несколько перекрещивающихся линий. С другой стороны, камень закрывал золотой поддон.

– А цепочка где? – спросил Антон.

– Сыну отдала, милорд, не губите. Все отдам. Рассветом клянусь… – старуха, не переставая, рыдала.

– Франси, найди сына и забери цепочку. Илди отправь вон из замка, к сыну, и чтоб ноги ее тут не было.

– Ступай и собирай свои вещи! – приказал ключнице Антон, дождался, когда, пятясь и непрестанно кланяясь, та вышла.

– Наказывать их не надо – произнес Антон. – Прощу на первый раз… Кого назначишь ключницей?

– Если не возражаете, Килли. Я ее давно знаю, к чужому палец не приложит.

– А с Митрой что будешь делать?

– А что с ней? – удивилась Франси.

– Ну, она же племянница Илди, еще отравит невзначай…

Женщина, стоявшая до этого молчаливо в углу, упала без чувств.

– Милорд, Илди не любила свою племянницу, не хотела, чтобы та в замке трудилась. У нее с братом постоянные ссоры из-за наследства… Митра женщина порядочная…

– Порядочная, говоришь, а как же тогда Илди тут так долго оставалась? Не поверю, что она не воровала до этого случая.

– Так Илди выбрал дурень Флапий. Вашему отцу она понравилась… А я кто? Я была простой кухаркой, и Илди была надо мной. Я не могла ее контролировать, а она, видимо, этим пользовалась. Да я и не думаю, что она много воровала. Что можно было украсть у вашего отца? Вонючие сапоги?

– Делай как знаешь, Франси, с тебя спрошу, если что…

«Как говорится, доверяй, но проверяй», – подумал Антон. Как сержант полиции и несостоявшийся оперативный сотрудник, он понял, что ему нужны осведомители и в замке, и в деревне. Не так проста тут жизнь, как ему показалось в начале…

– Чего тебе? – услышал он вновь недовольный голос Франси, прозвучавший как будто издалека и вырвавший Антона из воспоминаний.

– Ну, еще один пирожок, и все?

– Обойдешься, еще милорд не ел.

Антон открыл глаза.

– Ну, отдохнули? Пошли дальше. – Он поднялся, ощущая неприятный холод промокшей одежды. За ним следом неохотно поднялись остальные.

Они попетляли еще около часа и вышли к высокому берегу с обрывом.

– Вот он, остров! – прокричала голова кикиморы. – Отпускайте меня. Орлик там.

– Она говорит правду? – спросил Антон.

– Да, милорд, – согласно кивнула женщина. – Это тот самый остров. Мне о нем муж рассказывал, тут везде обрыв, кроме одной стороны, она заросла кустами. Надо обходить остров слева.

– Иди к своим деткам, – усмехнулась Франси и выбросила голову в воду.

– Ты зачем это сделала? – удивился Антон. – Она была мне нужна. Как доказательство связи Орлика и Белого братства с темными тварями. Против такой улики не попрешь…

– Простите, милорд, но я поняла, что вы обещали ее отпустить, если она покажет остров.

– Все так, Франси, но я не сказал, когда отпущу кикимору. Разве не так? Я не говорил, что отпущу сразу же.

– Простите, милорд, я не поняла вас…

– Франси! Как часто у нас буду происходить такие ситуации, когда ты принимаешь решения, не спрашивая меня, поступаешь, как тебе вздумается? Я тебе передал право заниматься хозяйством феода, передал все деньги, чтобы ты ими распоряжалась, и не лезу в твои дела. Но и только…

– Простите еще раз, милорд. Больше такого не повторится…

«Все-таки Робарт кое в чем был прав, когда слугам не давал своевольничать. – подумал Антон. – И с этим что-то надо делать. Вот только что? Пока не понятно», – мысленно ответил он на свой же вопрос.

Вдоль берега они вышли к кустам. Здесь берег плавно спускался и терялся в водной глади болота. Прошли по тропинке меж кустов и вышли на сухую землю, на небольшую полянку. Полянка окружена была кустами, и там можно было до поры до времени отсидеться.

– Тут пока остановимся, – распорядился Антон. – Кто может проверить остров, не обнаруживая себя? – спросил он. – Нужно узнать, где Орлик и гидра.

– Я проверю! – вызвался Сильтак. Кристаллы сразу спрятали в мешок, чтобы они не выдали их своим светом. Из-за туч выглянула луна, и на расстоянии пяти шагов уже можно было что-то рассмотреть.

– Давай, Сильтак, мы тебя ждем, – согласно кивнул Антон.

Гладиатор бесшумно скрылся среди кустов. Уставшие люди и шер уселись прямо на землю.

«Не думал, что идти по болоту будет так трудно», – подумал Антон. Оттого, что приходилось постоянно с усилием вытаскивать из засасывающей трясины ноги, у него разболелось в паху. Но вида, что устал, он решил не подавать. Мешала мужская гордость. К его удивлению, Франси выглядела свежо, словно и не блуждала по болоту несколько часов кряду. Шер тоже не испытывал усталости, хотя тащил на себе топор, щиты и баллисту. У него была только одна проблема, он все время хотел есть. Вот и сейчас пристал к Франси.

– Франси, ну уж коли мы сидим и нам делать нечего, то дай пару пирожков милорду и мне. Сил нету, – схитрил он. – Подкрепиться надо.

Франси в его сторону даже головой не повела.

– Милорд, – обратилась она к Антону. – Вы будете пирожки?

Антон мысленно усмехнулся и решил помочь шеру.

– Ну, давай мне, Торвалу и Эрзаю по парочке. – Есть он не хотел, но без него Франси пироги шеру не даст.

Франси неохотно сняла крышку с корзины и подала пирожки Антону, затем протянула Торвалу и степняку.

– Всего один? – обиженно спросил Торвал.

– Хватит с тебя! – отрезала Франси. Антон без аппетита откусил пирожок и стал медленно жевать. Есть не хотелось, хотелось пить, а воду он не взял. Придется терпеть, не пить же из болота.

– Торвал, возьми пирожок, – Антон протянул пирожок шеру и пояснил: – Не могу есть, пить хочется.

– Так попейте ягодный морс, – всполошилась Франси. – Я взяла с собой, – и, покопавшись в корзине, вытащила тыкву с высоким горлышком. Антон с радостью схватил сосуд и сделал три глотка. Кисловатая прохладная жидкость хорошо освежала. Он не стал набрасываться на морс, а передал тыкву обратно Франси.

– Спасибо, Франси, – поблагодарил он ее, – я не догадался взять с собой воды. Как-то не подумал…

– А мне?.. – прошамкал с набитым том шер. И оба в один голос ответили: – Обойдешься.

Пока Сильтак сходил на разведку, Антон успел прибегнуть к помощи крестика и отдохнуть. Гладиатор возник из темноты бесшумно и внезапно, его появление среди кустов испугало Франси.

– Да чтоб тебя… – проворчала она, – напугал, осел пустынный…

Не обращая внимания на ее слова, Сильтак стал докладывать:

– В льге отсюда холм. У подножия холма бьет из-под земли ключ. Рядом гидра. Здоровая, как верблюд. На вершине холма хижина. Думаю, Орлик там. Я обошел холм. Подобраться к хижине можно только со стороны гидры…. Но я смогу подняться по отвесной стене. А вот вы – вряд ли.

– Так, – произнес Антон и посмотрел на темное небо с редкими проблесками звезд. Звезды уже бледнели. Перевел взгляд на остров. Серая лунная дорожка освещала небольшой кусок острова, заросший кустами и невысокими деревьями. – Скоро наступит наш час, – продолжил он. – Времени осталось мало. Иди, Сильтак, и попробуй забраться с противоположной стороны. Мы выступим отсюда… – на секунду прервался и добавил, – может и Эрзая с собой возьмешь? Гидра не даст ему приблизится к Орлику на выстрел.

– Пошли, Эрзай, – махнул рукой гладиатор и скрылся в кустах. Затем из кустов донеслось негромкое продолжение, – Вдвоем легче будет подняться.

– А нам надо намазаться противоядием… Антон посмотрел на Франси и Торвала и неожиданно ойкнул: – Ой! – Он вспомнил о яде и негромко закричал. – Эрзай! Сильтак! Вернитесь.

Из кустов на небольшую скрытую среди кустов, поросшую травой площадку, где находились Антон, шер и Франси вышли тихо практически без шороха оба воина и удивленно посмотрели на Артема. Тот виновато улыбнулся.

– Забыл совсем. Смажьте ваши стрелы и дротики ядом. Может пригодиться. Никогда не знаешь, что может помочь…

– Это верно, – согласился Сильтак. – С колдунами надо быть предусмотрительными, никогда не знаешь, что они сотворят. – Оба воина по очереди окунули в кувшин свое оружие и вновь быстро исчезли за кустами.

– Давайте мазаться противоядием, – предложил Антон и первым стал наносить зелье на лицо и руки. Затем намазал щит. Подождал, пока Франси и Торвал сделают то же самое, и полил ядом свой молот.

– Ты с ним, сэр Антей, поосторожней, – с опаской глядя на молот в руках Антона, произнес шер. В прошлый раз меня иглами истыкало…

– Это когда?

– Когда Аристофана от порчи лечили.

– Странно, Торвал – произнес Антон. – Я сам видел, как ты держал его в руках и ковал им, и ничего… не было.

– Да я сам удивляюсь, сэр. Может, он только в ваших руках так себя ведет?

– В каком смысле, Торвал? – не понял его Антон. – Что значит, в моих руках?

– Ну, это… может, вы Рассветный, как и батюшка ваш? Франси, что скажешь? – обратился шер к женщине.

– Нет у милорда дара, я проверяла, и не единожды, – ответила Франси. – И молот простой… А вот почему мне лицо обожгло и тебя иглами света искололо, я не знаю. Не знаю, как Закатный артефакт мог убить кикимору и ее потомство. Милорд необычный человек и в то же время самый обычный.

– Это как? – удивился шер. – И обычный, и не обычный… Так не бывает.

– Как видишь, бывает. Милорд самый обычный человек, но у него, по-видимому, есть покровитель. И он его оберегает. – Франси покосилась на крест. Торвал тоже посмотрел на крест.

– Сэр, все хотел спросить, да как-то не сподобился, – начал шер. – Вы зачем крест с собой потащили?

– Он нас от Орлика защитит, – ответил Антон. В разговор Франси и Торвала он не вмешивался. Ему по существу нечего было им сказать о себе. Он в самом деле был обычным человеком из обычного мира, где не было магии и колдовства.

– Что защитит, это хорошо, – шер почесал лоб. – А где вы нашли алтарь в замке? И-и… Он чей?..

– Нет алтарей в замке, – твердо ответила Франси. – Если бы был, я бы знала.

– А как же дротики Сильтака, – не согласился Торвал. – Я видел, они зарядились сумраком.

Оба посмотрели на Антона.

– Что? – спросил Антон. – Что вы на меня смотрите? Я их оставил в подвале, а что с ними произошло, я не в курсе.

– Вот я вижу, что не врете, сэр – произнес шер. – А понять не могу. Вы сказали, и мы слышали, что зарядку на алтаре вы возьмете на себя.

– Говорил, – согласился Антон, а сам в это время думал, как ему выкрутиться. Он понял, что сболтнул тогда лишнее и надо быть более сдержанным на слова, но, ничего не придумав, ответил: – И, как ты сказал, зарядил. Но как, не знаю. Оно само так вышло. А вы поменьше об этом распространяйтесь. И потом, у каждого из вас есть свои тайны. Я в них не лезу. Чего вы от меня допытываетесь?

– Милорд, простите. Мы ничего не допытываемся. Мы просто хотим, чтобы с вами не приключились неприятности, – замахала руками Франси. – Мы хотим, чтобы о вашей необычной обычности кроме нас никто не знал, и чтобы вы были осторожны…

– Я буду осторожен… – ответил Антон, – хотя не знаю, в чем и с кем. А теперь не мешайте, мне нужно сосредоточиться. – Антон сел на корточки и закрыл глаза. Так он просидел минут пять. С кряхтением поднялся, распрямляя затекшие ноги. Внутри него как будто бы сработали внутренние часы. Он понял, что пора выступать против гидры.

– Франси! Укрывайся сетью и направляйся к холму. Я отвлекаю гидру. Торвал ее расстреливает. Пора, друзья, показать этим Светлым, кто тут хозяин. – Антон взял щит, в другую руку под мышку крест. – Я пошел! – объявил он.

Антон сознательно шел не скрываясь. Пусть заметят и обратят на него внимание. Но то, что он увидел у подножия горбатого холма, его поразило. Нагнув все три головы, из ручья пила воду огромная тварь на шести ногах и с длинным, как у крокодила, хвостом. Антон подошел примерно на сто шагов от гидры и остановился. Ему было безумно страшно. Тварь пугала своими размерами и тремя головами. Он помнил огромного пса, что чуть не отгрыз ему ногу, а тут… Такое!.. Чудовище! Он замялся и негромко крикнул:

– Эй, тварь, я тут!..

Гидра его услышала и подняла одну из голов. Антон посмотрел в ее зеленные огромные глаза. Увидел разинутую пасть с широким, как лопата, языком и, не в силах совладать с охватившим его страхом, крикнул тонким писклявым голосом:

– Какая ты уродливая!

Вызванная тварь некоторое время его рассматривала, затем громко затрубила, как осел.

– И-а! И-а! – Но плеваться не торопилась. Антон тоже не спешил подходить ближе, он отвлекал ее. Гидра вытянула шеи и пригнула головы к земле. То одна голова, то другая поднимались над землей и оглядывали окрестности. Так продолжалось некоторое время. Наконец Антон понял, что время, отпущенное ему для уничтожения Орлика, уходит, а он ничего не делает. Поэтому он, превозмогая страх, осторожно, перебежками, петляя, как на учебных занятиях в армии, двинулся вперед. Крест оставил там, где стоял. Гидра тоже увидела в его приближении опасность для себя и положила головы на землю. Ее большие злобные глаза внимательно следили за Антоном. Вдруг она резко подняла одну из голов и плюнула. Это для Антона было неожиданностью. Он не ожидал от нее такой сверхбыстрой реакции и не успел закрыться щитом. Капли плевка, словно дробь, ударили по серому облаку, возникшему вокруг него. Он поднял щит и присел. Остальные два плевка с шипением сползли со щита. Антон выглянул из-за его края и увидел, что гидра вновь опустила головы.

«Тридцать ударов сердца! – вспомнил он и стал считать. – Раз, два…» На двадцать седьмом он прикрылся щитом, и следом один за другим все три плевка растеклись по щиту. Тварь стреляла довольно метко.

Антону некогда было оглядываться. Он, прыгая из стороны в сторону, пытаясь сбить ее прицел и считая удары сердца, приближался к гидре. Что его там ждало, он боялся даже думать. Его задача состояла в отвлечении призванного существа. Он был чем-то сродни боевому соколу, только нелепо прыгающему по земле. Но одну неприятную для себя вещь он заметил, гидра не открывала брюхо. Она припала им к земле.

«Понимает, тварь! – с ненавистью подумал Антон, – чего стоит опасаться».

Он прыгал, скакал, но гидра брюхо не открывала, и Торвал не стрелял.

В какой-то момент он даже решил сбежать, но мысль, что своим бегством он ситуацию только ухудшит, остановила его. Сейчас тут тварь одна, а потом их будут сотни, если не тысячи, и он во время паузы, когда гидра наполняла пасть ядом, вытащил молот. «Нельзя мытьем, – подумал разозленный осторожностью гидры Антон, – так будем катаньем». И уже не прыгая из стороны в сторону, прикрывшись щитом, словно обреченный на смерть, пошел ей навстречу.