Текст книги "Белая Лебедушка"

Стихи разных лет

Про синицу и воробья

 
Было холодно. Синица
Приютилась на окне,
Ближе к тёплышку стремится:
«Может, крошек бросят мне!..»
 
 
– Жёлто-синенький комочек,
Не вспорхни! Вот зёрен горсть.
Голодна ты, видно, очень,
Что невольный дома гость…
 
 
…Наклевалась, желтобока,
Повертела головой,
Поскакала боком-боком,
Сразу стала вмиг живой!
 
 
То разнюхал жулик юркий —
Нахалейший воробей:
– Дай! – стучит в окно мне, – булки,
Зёрен дай мне поскорей! —
 
 
Так и скачут ножки-спицы,
Глазки рыщут всё вокруг…
«Чик-чирик!» – вся песня птицы.
И опять в окно мне: – Стук!
 
 
– Ладно, серый, клюй с синицей,
Заруби лишь на носу:
Быть нахальным не годится,
А то крох не принесу!
 

Февраль, 1959 г.

Наказание

 
Родительский совет решил жестоко:
«Ремня» дать сыну за учёбу, баловство!
Всё приготовлено в мгновенье ока
Для воспитанья. Наступило торжество!
 
 
Но сын, придя, смекнув, придумал ловко,
Вмиг «заболев», чтоб сей отрады избежать,
И скорбно в стон вошёл: «Болит головка…
Трясёт озноб… Быстрей, быстрей меня в кровать!»
 
 
И мама – вся ведь хрупкое созданье! —
Волнуясь, слёзы лья, спешит сынка обнять…
А он, для вида, «потеряв» сознанье,
«Очнувшись», взвеся всё, – в анабиоз опять…
 
 
И папа вздрогнул – сердце ведь не камень!
– Уйди, хворь, прочь! Гони её, сынок родной…
И… воспитанья сгинул грозный пламень,
И уж не видно ни искринки, ни одной.
 
 
Сынок же, чуя, что грядёт лупцовка,
Болезней перечень в головку понабил.
Чтоб избежать, проклятую, сноровка
Шла хитро в бой: «Болею, ой!.. Ой, нету сил!..»
 

Январь, 1960 г.

Тот ключ – в тебе!

 
Влечёт гнездо родное птаху,
А пчёлку – цветика нектар
И панцирь прочный – черепаху,
Когда опасность, будто вар!
Спешат с добычей торопливо
Колонны дружных муравьев
В свой чудо-дом, что горделиво
Вознёсся ввысь, на будь здоров!
Как к солнцу тянется травинка!
Мурлычет с ласки нежный кот…
Куда-то вдаль ведёт тропинка,
И рыбка в глубь свою плывёт…
Сластёна жаждет шоколадку,
А если нет её, то в крик!
Тому – буденовку, лошадку!
А если нет, и он поник…
А те – желанней вкусной пенки! —
За подготовленный урок
Отличной ждут всегда оценки.
Другие в новое дорог
Протопчут людям всем на благо
И чтоб всем жизнь была, как мёд,
Во имя мира, чести, стяга
Падут на вражий пулемёт!
Нам голос Родины чудесной,
Как после ночи мил-рассвет,
Любимой, радостною песней,
Как новь рожденья, люб-привет!
Всех восхищение – столица,
Москва – души отрада, глаз,
Сияет миру, что жар-птица
И так влечёт, влечёт всех нас,
Что все паломнической бездной
Спешат к её груди прильнуть
Дорогой авто —и – железной,
Впрягли и мерный водный путь,
И серебрист Аэрофлота
Высот заоблачных полёт!
Не праздно людям жить охота:
В труде, познаньях – лишь вперёд!
Лишь к красоте, добру и чести,
Чтоб след по жизни был бы чист,
Стремиться к цели дружно, вместе,
И был б душою всяк лучист,
Среди созвездий – сам светило!
Но не чванлив, мол, ярок так.
Одним в науке быть премило,
Другим – встать лучше за верстак,
Быть земледельцем иль спортсменом,
Под теми чтобы был Пегас!..
Чтоб в мире здравом, современном
Огонь Прогресса не погас,
И нет профессиям всем счёта:
Одни идут с глубин веков,
Других же скромен стаж почёта,
Но смысл их жизненно-толков,
Как дважды два, одни привычны,
Иных не знаем и совсем…
Но есть, как взрыв! И необычны:
Придут – и нет покоя всем,
Ум восхищён и лик расцвечен,
К кумиру тянется душа!
Порыв тот страстен, предан, вечен;
Любви павлиний распуша
Хвост изумительной расцветки,
Все пьют отрады мил-нектар —
В пелёнках кто и крошки-детки,
Конечно, юный! С ними – стар.
Когда ж явленье из фантастик
В обьятья примет наша явь,
Не толстолобый ль головастик
Царевной милой прибыл вплавь?!
Утёнок взвился ли не гадок
Красавцем-Лебедем в сверхвысь?!
Полёт как чуден, миг как сладок —
Сияй, восторжен, в небо рвись,
Чтоб быть, хоть чуточку, похожим
На это чудо, прелесть, сказ,
Себе на радость и прохожим!
Желанье то – навеки враз!
Вошёл так Космос в явь земную
И в душу каждого проник,
Что быть в нём, жизнь узря иную,
Средь нас мечтает млад, велик!..
Опорой грёзам и порукой
Стал Спутник первый – голосист,
Советской техникой, наукой
Что миру дарен, целью чист.
Родня он русской быстрой тройке
Своей стремительностью вдаль!
Вскачь гнал его народ наш бойкий,
Чтоб сдёрнуть таинства вуаль
С Вселенной вечной, необъятной,
И быть Хозяином щедрот
Сей жизни милой и превратной,
Врываясь вновь, спеша вперёд!
Сверлили небо страстным взглядом,
Чтоб зреть Посланца в мир иной,
Как он, всех души шли парадом,
Цвели неистовой весной,
Сдаваясь в плен своих фантазий,
Его оковы сбить не тщась, —
Прочь гонят милое ведь разве! —
Безумно льнут всяк день и час,
Ему поя все гимны, трели!..
С влюблённых глаз снял шторы век
Октябрь Четвёртый! А в Апреле —
Гагарин Юрий! Человек,
Что первый с девственной Вселенной
Наедине был, аж виток,
Её назвавши Несравненной!..
Ах, Юра, парень-молоток!
Его на свете нет кумира!
Улыбкой, храбростью он смог
Вмиг стать любимцем первым мира,
И мира дань – у Юры ног.
Земли он рвенье молодое
Всегда в неведомый простор!
Его полёт – чёлн людям Ноя,
Когда погибели багор
Подцепит Солнышко-светило,
Утянет в вечный дикий мрак,
Погубит всё, что было мило,
В небытия свалив овраг…
Полёт тот – поступь Пионера,
Надежда, новь горячих дней,
С ним матерь наша – светоч-эра —
Землянам стала всласть родней!
Средь нас грядущего Посланец!
Земли он слава, ум и честь.
Весь люд в восторженнейший танец
С того пустился и не счесть
Всех гамм сверхсказочной отрады,
Объятий пылких, мёда губ,
Смеялись, плакали – так рады,
Что трясся радостнейшее пуп!..
И разгибались хилых плечи,
И молодела чудно старь,
Звучали гимны! Ждали встречи!
– Не сон ли то? Браточек, вдарь! —
Да, мучил всех вопроса перец:
– А видом, видом он каков,
Земли из Космоса Пришелец,
Из притяжения оков
Её что вырвался, свободен,
Орлом всю вкруг враз облетя?! —
Догадки, толки всё в народе,
Восторг, привязанность дитя…
Все люди стали, будто братья,
Гагарин – в души их пароль,
Как чистых, добрых рук пожатье,
Гостеприимство, хлеб и соль,
Надежда, общность интересов,
Хирург извечных Юра дум,
Вода на войн огонь злой, бесов
И гордость всех, и светоч, ум!..
И вот над Внуково Он в «Ил» -е!
Вот «Ил» прильнул уж к полосе…
Как намагниченными были,
Крича «Ура! Ура!» – все-все.
В иллюминаторах все блики
Казались ИМ на радость глаз!..
И вот Он, донельзя великий,
Рукой приветствует всех нас!
И улыбается отрадно…
Цветёт, как яркий алый мак!
Ковром идёт Он, горд, парадно,
Чеканя строгий бравый шаг!
И все мы счастливы по-детски
Вдвойне, что в Космос быстрый бег
Направил первым наш, Советский,
Всё-всё могущий человек!
Но Октября страны мы тоже,
И по плечу – дерзать! – нам всем:
В любую сказку явью сможем
Войти все твёрдо, насовсем,
Желанья б завязь влезла в души!
И Юры сказочный полёт
Мечтам-цыплятам – нежность клуши…
А Он уж рапорт отдаёт…
В объятьях плещется вновь волнах!..
Сладка, мила земная быль.
К нему мы – к солнцу как подсолнух!
В Москву, к Кремлю автомобиль
Едва протискивался тихо
Сквозь наших чувств любви валы,
Вздымались радостно что лихо
В триумфе сладостной хвалы!
Всяк бросил экстренно квартиру,
Прервал вон праздность, сон и труд,
Воздать чтоб должное Кумиру
За к звёздам взлёт, ах, страшно крут!
И я на Ленинском проспекте
Вздымал восторга буйный вал,
На милом цвёл мой глаз объекте,
Его воздушно целовал!
И всех мы лётчиков качали,
И обнимался с каждым всяк,
Мечтал в космические дали
Собрать объёмнейший рюкзак!
Кортеж в глазах коль стал, как мизер,
С проспекта снял я абордаж,
Смотреть примчался телевизор
На свой седьмой родной этаж
И… замер страшно от испуга!
С балкона свесился, повис
На лапках двух – а это туго! —
Мой Ёжик, зря конец свой близ…
Его схватив, прижав к груди-то,
Спасенью я воздал поклон!
А Ёжик, фыркнувши сердито,
Из рук скользнул… вновь на балкон!
Просунул вновь мордашку в щёлку
И по проспекту глазом – хвать!
Да, видно, в поиске что толку:
Ретировался тут же вспять!
Засеменил, забегал, взмылен,
Ища потерю там, где смог…
И, не найдя, вон обессилен,
Стих у моих со стоном ног…
Когда ж узрел изображенье
С экрана Теле, вникнув в звук,
Произошло преображенье:
Воспрянул радостнейшее вдруг,
Подпрыгнув выше всех иголок!
С улыбкой светлою у рта
Сиял, как солнышка осколок!
И понял я: находка та!
Ей имя дивное – Гагарин,
Язык живому что един!
И счастью Ёжик благодарен!
На голубой экран глядим
С ним, затаивши вон дыханье,
Души нектар отрады пьём,
Моля, не ведать расставанья
Ни ночью аспидной, ни днём
С любимцем сладостным, героем,
Что оживил землянам дух!
Как страстно смотрим! Планы строим…
Но вот экран давно потух,
А мы влюблённым, томным взором
Лелеем звёздный небосвод
И, что далёк, вздыхаем хором
И чуть не плачем оба… Вот!
Под утро лишь нам ночь сомкнула
Без скрипа ставни сонных век…
И городского нету гула.
И Ёжик спит, и человек…
…А, впрочем, друг четвероногий
Украдкой, будто хитрый бес,
Преодолевши туч отроги,
Взобрался в лоно уж небес
И… звёзды нижет на иголки,
Грибы как, яблоки… Ах, Ёж!
Иголки звёздам очень колки…
Но прокатиться невтерпёж
Им вдаль на этой странной спинке,
А то Пегас всё, Лебедь, Рак!..
А тут – иголочки-щетинки:
Упустишь миг – и влип впросак!
С улыбкой все светила милой
Гурьбой в возочек сей спешат,
Не сгонишь пряником и силой,
Хоть змей бросай и лягушат
Им всем за пазуху обильно!
Веселье, смех среди небес!
А Ёжик, космос взбивши пыльно,
Помчал в земной, родимый лес!
И там, пожав ежам всем лапки,
Со встречи, дивней всяких встреч,
Вручил им звёзд по две охопаки
И произнёс умнейше речь!
Пока безумно все галдели,
Свой восхваляючи союз,
Я с мягкой встал своей постели,
Воскликнул: – Дай-ка, поднимусь
Скорей в небесные просторы,
Пока в них звёзды есть, милы!
И вот, окна отдёрнув шторы,
Я полетел быстрей стрелы,
Махая крыльями-руками,
Всё дальше, Космоса аж вглубь!
С мольбой шептал мне Лунный камень:
«Возьми с собой и приголубь!»
Манили в гости все планеты:
«Тебя особый ждёт почёт!»
«Прими от нас, комет, приветы!..»
Блины там солнышко печёт
И мне суёт быстрей в ладошки:
«Откушай, милый человек!
А, хошь, испробуй-ка окрошки —
Прочь от неё прогонит ль стек?!
Она в жару незаменима!»
Всю сласть ту еле одолев,
Лететь собрался было мимо,
Да вдруг свирепый хищный Лев
Как прыгнет прямо мне на плечи:
«А ты здесь шляешься чего,
Свой разнося дух человечий?!»
Но навалилась на него
Тут враз Медведица Большая:
«На Че-ло-ве-ка ведь полез!»
Дубиной череп сокрушая,
Вдобавок бьёт и Геркулес!
Опорожнил Орёл глазницы:
«Любого так мы за тебя,
Посланца матушки-Землицы
Утихомирим, разлюбя!
Устал, небось? Седлай Пегаса,
Эх, скоростёнка ещё та!
А море встанет, зло крутяся, —
Садись спокойно на Кита.
Эскортом будут рядом Рыбы:
Тебе помочь – всех наш закон,
Прочь астероидные глыбы
С пути мы сдвинем, и Дракон
К тебе приластится котёноком,
Когтищи все сменив на пух…
Взгрустнётся – к звёздочкам-девчонкам
На танцы жми: красивы, ух!»
Как опахалом, сверху Лебедь
Гнал от меня жару крылом…
– Друзья, спасибо! Верьте, мне ведь
У вас отрадно! Но есть дом —
Земля родная и Отчизна,
Магнит, который страсть влечёт!
Но жизнь порой ещё капризна
И предъявляет людям счёт,
Пугая таинством Природы,
Язвя, пред ней что люд, мол, слаб,
Что слепо ищет в ней он броды
И вырывается из лап…
Не ради праздной здесь прогулки
Взметнулся выше высших туч!
К тебе, Вселенная, зов гулкий:
– От таинств где Природы ключ?
Весна он жизни, воскрешенье,
Улыбка светлая зари,
Дел величайших завершенье,
Его землянам подари!
«А осмотрись-ка! Он попутчик —
В твоих уже руках, душе.
Реальность – в них он, славный ключик;
Что здесь ты, может, он уже
И отпер дверь, к тебе что ближе,
И где замка простой секрет.
Смотри, теперь не оброни же,
Ему замены, помни, нет!
В нём жизни сладостная вечность.
Ему не дай-ка заржаветь, —
Текла Вселенной так сердечность, —
Не то исхлыщет таинств плеть!»
И возвращает аккуратно
Вновь материнскою рукой
Меня на Землю, чтоб стократно
Трудился я, презря покой!
Вновь по родным скачу ухабам!..
Цепляют локти, как кусты —
Бегу сквозь боком, будто крабом,
Все обходя тела-шесты…
Но кто-то – хвать! – меня за шею,
С остервенением трясёт!
И… вот спросонья я глазею:
То Ёж виной, а не народ:
С меня он тянет одеяло,
В глазах неистовый упрёк:
«Вставай! Вставай! Уж спишь немало…
Смотри, какой вокруг денёк!
Свезти, как год уж, обещал ты
Меня в родной мой, милый лес,
Такой, тебе как – сладость Ялты.
Ну, не лишай меня чудес!..»
Вот тут сказать мне и настало,
В стихе, откуда взялся Ёж…
К Природе страсть моя пылала
Огнём! Её уж не зальёшь.
И вот я брёл в лесу однажды,
Питая душу, слух и взор
Его я негой, будто в жажду
Ручья живит нас разговор…
И вдруг увидел на поляне
Остатки буйного костра…
О ужас! Что же то, земляне,
На зверство нет ли вам поста?!
На перекладине висели
На нитях голые птенцы…
Но мало было здесь веселий —
Аль их упустят подлецы! —
Ежа насквозь проткнули палкой,
В огонь швырнули: «Ха! Шашлык…»
Губить всех, слаб кто, им не жалко,
Их не одёрнет совесть-крик!
Услышал шорох, шевеленье
Травы… И видит, вспыхнув, взор:
В меня летит, как осужденье,
Взгляд глазок – бешеный укор
За это дикое злодейство!
Во мне узревши лишь врага.
Моё согласно в том судейство!
Ежонок был то, Дорога,
Ох, дорога его сердечку
Была, погибшая здесь, мать!
Он плесканул воды бы речку
В огонь! А смог бы? Пить как дать!
Была б она не так далёко…
Взяла его моя рука:
Здесь оставлять его нет прока,
Погибнет, Слаб, Ну, лес, пока!
Верну, окрепнет коль, став взрослым,
Тебе под полог пышных крон;
Ко мне не будет впредь несносным
За горе, матери урон…
И всю-то зиму был в квартире.
И вдруг салютнейший Апрель!
Как хорошо, коль ладно в мире,
Под килем жизни – глубь, не мель.
Мне и Ёжу двойная радость:
Гагарин! И поездка в лес.
И душам нашим это – сладость…
И восхитительность чудес!
Отвёз его. Он, обернувшись,
И на меня взглянув, исчез…
Лишь шелест трав спешил мне в уши,
Души мой сросся вмиг порез!
Я ехал… Рядом люди были.
А сколько нёс их тротуар!
Там, у костра тогда, не вы ли
Швырнули совесть в углей жар?!
А здесь все чинны, при параде,
У всех-то праведна душа,
Для общих благ живёте ради…
Но лицемерьем пороша
В глаза всегда честной округе,
Вы лжёте, сущность чтобы скрыть
Своей натуры всем по кругу,
Себя бодря за эту прыть!
И что вам чьи-то достиженья
И шаг истории вперёд?!
От них ни холода, ни жженья,
Скривите лишь ехидно рот:
– А нам с сего какого прока,
Аль денег больше, аль почёт? —
И рыщет – где бы, что бы… – око.
Глядишь, уж то и в дом течёт…
Вот это радость, наслажденье!
А то какой-то там полёт… —
Да нам—то что! Нет возбужденья.
Взбредёт же делать шаг вперёд…
Нам хорошо в своём болоте.
Кто критикнёт, швырнём мы крик:
«Да вы такие ж, только врёте.
Азарт всё хапать – всех велик!»
И это лучшая команда
Идти на то всем остальным:
«А чо, быть может, в этом правда!» —
И прут напором уж стальным…
Но есть святые работяги,
Прогресса крутят сто колёс
И о всеобщем верят благе,
День-ночь в трудах, чтоб то сбылось!
Они, как гончие, по следу
Азартно мчат, чтоб всё найти,
Земле дать новую Победу,
Все Пионеры, все в пути!
И ты, кто миру вдруг подарен,
Авторитет Земли кто взвил,
Чьё имя гордое Гагарин,
Не охлаждай свой в деле пыл!
Будь на Луне, других планетах —
Земле то в радость, всласть, поверь!
Найдёшь незнаемое где-то
И всем в него раскроешь дверь.
Вновь возликуем мы отрадно,
И вся Природа с нами то ж
В одном ряду пройдёт парадно!
А как в лесу там милый Ёж?
Я не забыл координаты,
Где опустил его в траву.
Вот подхожу. А там… дебаты!
Протёр глаза… Нет, наяву!
На кочке Ёж – весь лик в улыбке!
(Ему трибуну сделал Крот).
А вкруг Ежи, все встав на цыпки,
Глядят ему с восторгом в рот…
– Так вот, Гагарина я видел
И по ТВ, и наяву,
Ну, в натуральном, значит, виде,
Как видим здесь мы все траву.
На то права имел законно:
Как вы, я тоже людям брат.
Да, не свалился чуть с балкона
Я в рвенье видеть всё… Но рад,
Что подхватил меня Хозяин,
А то прощай бы, жизнь моя…
Веселье было до окраин
От величавого Кремля!
Я в космонавты тоже мечу
Пойти, взметнуться до Луны!
И мне потом устроят встрецу,
Я всем Луны дам валуны!
– Эк, как хватил! – тут я заметил, —
А, впрочем, может, повезёт,
Ведь всё сбывается на свете,
Коль к цели движемся вперёд! —
Опешил он… Как с «двойки» в классе.
Вот, мол, какой теперь позор…
– Но я, – воскликнул, – этой массе
Лишь повышаю кругозор!.. —
Тут рассмеялся я! И эхо
Помчало смех мой в леса глубь…
«В одежде может быть прореха».
Глаза его мне: «Приголубь!
Ну, в честь хоть Юрочки полёта!
Я, может, больше не сорвусь…
Но ввысь мне, впрямь, теперь охота!
Вот и трублю о том, как Гусь!»
Погладил я его мордашку…
Подбросил вверх! Опять! Поймал,
Чем взвеселил его компашку,
А он от счастья весь сиял!
– Он наш Гагарин! – восклицали, —
Он в небе был! Ему ура! —
Манифестациею в дали
Ушли, смеясь.. И мне пора!
Домой я ехал… Транспоранты
Всё величали наш Союз,
Где есть ума, труда гиганты,
Геройства, прелесть братских уз!
 

Апрель, 1961 г.

Потому и ясно видим

 
Солнце – жаркое Светило.
Но не дружит с ним Мороз:
Жжёт огонь его немило,
Аж до плача и до слёз…
 
 
Любит Солнце хороводы
Вкруг себя водить планет —
Водит многие уж годы,
И азарту края нет!
 
 
Греет тёплышком им спинки…
На ночь гасит свет и печь.
Плавит снег и плавит льдинки,
Чтоб Весной ручьём им течь…
 
 
И на Солнце вечно лето,
Не ходи там босиком:
Так оно всё разогрето,
Обожжёшься угольком!
 
 
Нет там яблонь и цветочков,
Испеклись они бы враз.
Нет и снега там комочков,
Вихрь огня лишь видит глаз!
 
 
Но зато оно зазнайка,
Ведь Системы важный пуп!
Коль захочет спать, то – дай-ка,
Да набрось ещё тулуп!
 
 
Книг не держит нужных в ранце,
Мол, без них умно всегда!
Не стрижёт протуберанцы
Жизни долгие года…
 
 
– Солнце, стой глаголить этак!
От ученья нету мук.
Речь твоя горчей таблеток,
Нам ученье в жизни – друг! —
 
 
Повскричали дети дружно, —
Знанья всем во всём нужны.
Повышать их вечно нужно,
В жизни все они важны!
 
 
С ними сменим мы Планете
Её старенький наряд.
«Ай, да умницы вы, дети» —
Все вокруг заговорят…
 
 
Мы от радости запляшем:
Это дело наших рук!
Плод дают усилья наши,
Помогло ученье-друг.
 
 
Мы Мороза не обидим,
С ним кататься будем с гор,
Будет с нами в славном виде
До Весны журчащих пор…
 
 
И на пенсию отправим
До осенних снежных дней,
Быть на отдыхе он вправе,
Вновь здоровым быть, сильней,
 
 
Чтоб на Новый Год великий
Смог подарков нам мешок
Принести под счастья крики:
Любим мы тебя, дружок!
 
 
А на Солнце нету горок…
– К нам, Светило, приходи!
С горок спустимся мы споро,
Прокричав «Уйди с пути!».
 
 
Ну, а летом мы на речке
Уж наплещемся-то как,
Подзадоривши сердечки,
Ведь плескаться всяк мастак!
 
 
И по ягоды, грибочки
Мы отправимся все в лес!
А устанем, сны средь ночки
Всласть посмотрим – сто чудес…
 
 
Наберёмся сил. Ума нам
Снова даст учебный год.
Будет вкруг всё не туманом,
Мы сознательный народ.
 
 
Так что, Солнце, подтянись-ка,
За учёбу с нами сядь,
Всё уму ясно и близко,
Не швыряй ввек под кровать
 
 
Все дела на «апосля» ты,
Их накопится гора
И придавит в миг проклятый…
Мы ж с умом – вся детвора —
 
 
Потому и ясно видим
Мы свой в Будущее путь,
Быть чтоб в лучшем самом виде
И от цели не свернуть!
 

Июль 1968 г.

Женитьбоодиссея

 
Рубаха, брюки глажены,
Ботиночки скрипят!
Шагаю, напомаженный,
Под завистью ребят…
Под мышками подарочки,
В руках букет цветов:
Женюсь сейчас на Галочке.
Давно к сему готов!
Расчёска в чубе хожена,
При «бабочке» иду…
Ждёт, чую, расттревоженно
В предсвадебном бреду!
Клялась, что любит здорово,
Аж с головы до ног!
Свет подтвердить Авроровый
Её бы клятву смог.
Ах! Обнимала прессово,
От поцелуев – жар!
Горела страстью бесовой,
Пылала, как пожар…
Не запылись, ботиночки,
Не сядь-ка, муха, вдруг:
Иду к своей картиночке,
Без четверти супруг!
Уж зрю пятиэтаженный
Знакомый мне домок,
В нём, вместе с ней посаженный,
Под «Горько!» будем «Чмок!»
Она, ломая рученьки,
Отрадно ждёт, видать,
Ах, ах, по мне соскученьки…
Какая благодать!
Там музыка музычная!
И слышен топот ног…
Влетаю к ним привычно я,
А иначе б не смог!
– Где, – кричу с порога я, —
Аленький мой цвет?! —
И ищу, всех трогая,
Милый жду ответ.
И все вокруг захлопали
И «Горько!», видишь, им,
И встали все, как тополи:
Мол, выпить уж спешим!
Узрел, в фате сидящий, я
Желанный мой медок…
Прощай, жизнь холостящая,
Закройся на замок!
При виде глазок, губочек
Ах, сладко заморгал…
Милее всех голубочек
Ты, мой любви запал!
Сидит она сверхнежная,
А сбоку – тёща, тесть…
Ах, обниму прилежно я,
На «Горько!» вскрикну «Есть!»
И к миленькой голубочке
Тяну я жажду губ:
Сейчас сольются губочки…
А в этом я не груб!
Эй! Оближите пальцы вы…
Уж чмокнемся взасос!..
Навстречу ж… троепальцевый
Мне фокус мчит под нос!
– Как! – вскрикнул отупело я, —
Галюха, глаз протри,
Была в любви ты смелая
Со мною года три!
Я, глянь-ка, твой любименький
Был с головы до пят,
Жужжала мне: «Мой миленький!»
Ты, рада, был я рад!
Была такою н-накою,
Что рад жевать был рот!
Пошто швырнулась галькою
В мой верный огород?
Сейчас же, ты, исправься-ка,
И видят все то пусть:
И не пройдёт и часика,
Моя как сгинет грусть!
Ах, поднималась милочка —
Ей рад был млад и стар —
Шаталась, будто былочка…
О, боже! Перегар
Попёр из рта вдруг водочный,
Аж прихватило дух…
Дай закус мне селёдочный,
Я от душка опух!
– Стой! Опоздал ты, Колечка,
Дай слёз поток утру…
Не люб ты стал, нисколечко
Теперь не по нутру…
– Дай я тебя потискаю,
Меня узнаешь вмиг!
– Я не твоей уж кискою
Отныне стала! – в крик
Пустилася, толкаючи
Меня страшенно в грудь, —
Забудь, что было давеча,
Всё-всё, Колян, забудь!
«Ну, вот, и скушал пончика…»
– Не твой теперь мой стан, —
И льнёт, льнёт без пардончика
К тому, как великан,
Сидит что рядом с милкою,
Жуёт – чавк! – бутерброд,
И ложкою, и вилкою
Кладёт, кладёт всё в рот…
– Уйди! А то мой новенький
Пыхтит, что спёртый пар!
Кати-ка, вдаль ты дровенки,
Катись, как круглый шар! —
И вновь к нему в обьятия…
А он ко мне суров!
А вкруг – Хи-Хи! – вся братия:
– Вот и попал ты в ров…
– Мастак ты на готовое
Задрать в азарте хвост!
– Ой, что-то это новое…
– Ай, парень! Ты прохвост.
– Намерение смелое,
Смотрите, он не трус…
А сам из здравотдела я,
Тебе, дай, смерю пульс… —
Лоб взмок мой тут морщинисто:
Вот ткнули в унитаз!
А великан мужчинисто
Уж целит, вижу, в глаз…
– Обжёгся светлячоночка,
Тебе и в нос щелчок!
Очнись! Твоя ль девчоночка?
Ты ж перед ним – сморчок…
– Ну, хватанул ты лишечку,
Быстрей остепенись,
А то возьмёт под мышечку
И спустит сверху вниз!
И, впрямь, как пьян от случая,
В глазах печаль, туман…
Душа, ах, невезучая!
Всё в жизни лишь обман…
«В обьятьях, знать, безрукая
Со мной всегда была» —
Вдруг трезв стал трезвой думкой я.
Плохи мои дела…
Она во сне мне снилася,
Душою к ней прирос…
Вдруг кучу сразу силоса
Подсунули под нос…
Печальное пристанище
Предстало трезво вдруг.
Ах, нрав твой, краля, жалящий!
Скукожусь с сердца мук.
Надежда измочалена…
Прочь ухожу в бреду…
Иду, иду, рассеянный…
Так в горе – просто жуть! —
Женитьбоодиссеенный
Закончился мой путь…
 

Июль 1968 г.