Текст книги "Между прошлым и будущим"

Оказавшись на пороге, почему то знакомой небольшой столовой, напоминающей своим интерьером деревенскую избу, я застыла на месте. Странная комната, которую я покинула только что, показалась мелким недоразумением. От увиденного к горлу подступила тошнота, хотя я мучительно силилась вспомнить, когда в последний раз я что ни будь ела.

Кларисса, именно она, а не Лара, склонилась над раковиной, и каким то другим, не человеческим способом, как бы выкашливала, словно кот вылизанную шерсть, или просто выдавливала из себя все то, что было в желудке. Белее мела, с пронзительно красными глазами, и с гримасой невероятной муки на лице – это она была источником того звериного, утробного звука.

Вальтер аккуратно поддерживал ее, не давая упасть. Его взгляд перехватил мой, но удержать не смог, и я, оторвавшись от его глаз, остолбенело таращилась на силиконовую маску с лицом Лары Линк, лежащую на столе. Пустые глазницы взирали на меня и наводили брезгливое отвращение. Я вспомнила эту маску и вспомнила обстоятельства, при которых увидела ее в первый раз. Я вспомнила все: с того момента как попала в этот дом и до этой минуты. Кажется, именно о таком состоянии говорят: «душа ушла в пятки». И ушедшая душа, и разум, не желающий, отталкивающий эту реальность и собственные глаза, которым я не хотела верить – все это смешалось в зловещую массу, которую было необходимо вот так же выдавить из себя и все забыть. Но как?! Я их и вижу и слышу. Это правда. Это – реальность. И, кажется, у них Ник и он жив.

Эта мысль заставила оцепенение исчезнуть без следа.

– Нииик!!! – истошно завопила я. – Он жив! Где он?! – Я кинулась к ним, готовая растерзать голыми руками. Меня колотила дрожь и злость. Казалось, что если сейчас я не услышу хоть какие – то объяснения этого чудовищного балагана и ничего не узнаю про Ника, то моя голова расколется на части – так сильно в ней гудело.

Внезапно все вокруг затряслось и зазвенело: предметы начали подпрыгивать, люстра сначала бешено раскачалась, а потом с треском оторвавшись, рухнула на пол. Оглушенная произошедшем, я ошарашенно смотрела на искрящиеся проводки, торчащие с потолка. А за тем кусок лепнины упал мне прямо под ноги и рассыпался на мелкие кусочки.

Последнее, что я почувствовала, прежде чем силы покинули меня, милосердно уберегая мой рассудок от помешательства, были горячие руки Вальтера, подхватившие меня на лету.

Очнулась я в «своей» комнате, ощущая себя банальным выжитым лимоном, и стоило вспомнить о случившимся, как дрожь вновь охватила все тело и выступил холодный пот. Я тщетно пыталась встать, чтобы немедленно узнать всю правду о том, что происходит в этом дьявольском доме. В той каше, что кипела у меня в голове, смешались все произошедшие накануне события, и я уже не в силах была отделить реальность от вымысла. Только одно я знала точно – Ник каким – то чудом жив и он у них!

Очередная попытка подняться закончилась крахом. В отчаянье я вспомнила про Марину и под подушкой отыскала брелок. Конечно, никаких объяснений от нее ждать не приходится, но она хотя бы поможет мне подняться и спуститься.

Я остервенело давила кнопку, пока наконец, не услышала приближающиеся шаги.

Это был Вальтер.

Он протянул мне кружку и мягко попросил:

– Выпей пожалуйста это, а потом тебе необходимо поесть.

– Что с Ником? – дрожащим голосом спросила я, игнорируя протянутую кружку.

– Выпей, – уже настойчиво сказал он.

– Где он? Что вы с ним сделали?

Голос надломился, и задыхаясь от подступивших слез я уже умоляла его сказать мне всю правду, а главное, жив ли он.

Снова пронизывающий насквозь взгляд, и я уже чувствую, как слезы отступают. Послушно взяв протянутую кружку и отхлебнув очень сладкую теплую жидкость непонятного цвета, я почти безразлично спросила:

– Что это? И зачем?

– Это травы с глюкозой. Ты помнишь, когда последний раз ела?

Я отрицательно покачала головой.

– Я сильно устала.

– Вот поэтому тебе необходимо восстановить силы.

– А они мне понадобятся?

Вальтер долго и молча смотрел на меня. Его взгляд и выражение лица были серьезны и непроницаемы. Я точно помню, как он напугал меня тогда. Это был первый и последний раз, когда я боялась и не доверяла ему.

20

– Моя история, Алиса началась немногим более двухсот лет до того момента, когда я стала графиней Сен – Джон.

Моя семья принадлежала к знатному, но разорившемуся роду английских лордов. Наше состояние было в большей степени промотано моим отцом, а потом когда подрос мой старший брат и присоединился к папочке – сошло на нет. Оставалось лишь мое приданное, оставленное мне моей бабкой. Но длинные руки двух пьяниц, да к тому же еще и не удачливых игроков, дотянулись и до него. Дом и поместье были неоднократно заложены, мы были нищими, когда в наше обветшалое жилище прибыл богатый господин. Он выкупил все закладные на дом и земли и теперь стал хозяином всего нашего имущества.

Едва он переступил порог, как его бегающие глазки, спрятавшиеся узкими щелками в глубинах бурундучьих щек, плотоядно уставились на меня. На пухлых губах показалась слюна…, – Клариссу передернуло от этих воспоминаний. Видимо, визитер был на самом деле омерзителен.

– Думаю, ты догадалась, о чем впоследствии велись переговоры, – продолжала Кларисса. – Противный старикан обещал все вернуть нам, отремонтировать дом и дать приличное содержание отцу и брату, если те немедленно отдадут меня ему в жены. Отец еще до конца не пропил свою душу и со слезами на глазах возмутился его предложению, однако братец был абсолютно счастлив и пообещал новоявленному жениху уговорить меня.

Разумеется никаких уговоров не последовало, а сразу начались угрозы. Доведенная до отчаяния, я сказала что лучше умру, чем выйду за этого толстого урода.

Вечером, как обычно крепко приложившись к бутылке, брат вновь пришел ко мне и получил тот же ответ. Осознав мою решимость, он схватил меня за волосы и потащил в сарай, где хранилось сено для оставшейся скотины. Он поджог солому и запер двери.

Когда я задыхалась от дыма, почему то очень четко осознала, что все, именно так я умру. Было чрезвычайно страшно, когда я уже теряла сознание, понимая это. А потом… даже не знаю, что было бы лучше – умереть там или выжить.

Кто-то бил меня по щекам, спина ощутила холод утренней росы на траве. Глаза послушно открылись на властный призыв очнуться. Надо мной склонился незнакомый мужчина средних лет.

– Позовите господина, она очнулась, – крикнул он в сторону.

– Вымойте ее как следует от мерзкой гари, и оденьте, а потом ко мне.

Мужчина с легкостью поднял меня и куда – то понес. В тот момент я не задумывалась, куда и зачем, понимая лишь одно – я жива.

Вот так я оказалась в том мрачном и одновременно роскошном доме, полным тайн и загадок. Вся окружающая обстановка была мрачной из – за отсутствия света, но чрезвычайно величественной. Все окна были завешаны плотными шторами и помещения освещались небольшим количеством свечей.

Молчаливые слуги вымыли меня, накормили и одели в ослепительно красивое платье, чем напугали еще больше. Для чего все это? Я просто тряслась от страха. Когда мой сказочный туалет был завершен, одна из женщин куда то повела меня. Страх превратился в леденящий ужас. На мгновенье мне почудилось, что сейчас я встречусь с тем из за кого меня хотел убить собственный брат и тогда я уже никуда от него не денусь, и он сделает со мной все что захочет.

Служанка подвела меня к двери, распахнула обе створки и слегка подтолкнула меня внутрь. Мне оставалась лишь шагнуть навстречу неизвестности.

Посреди большой комнаты, представляющую собой смесь кабинета и библиотеки, стоял молодой мужчина, вид которого вызывал страх и дрожь во всем теле. Нет, он не был уродлив, наоборот – пронзительные черные глаза, необыкновенно красивые глаза на фоне бледного лица, а аристократические, четко очерченные и правильные черты восхищали.

В наше время такого можно увидеть на обложке рекламного буклета.

Он пугал и завораживал одновременно.

– Подойди ко мне, – произнес он тоном удава Каа, зовущего бандерлогов.

В тот момент, Алиса, я чувствовала себя именно бандерлогом. Просто в тот момент я не знала, что это была лишь легкая разминка, прелюдия, предвкушение дьявольского удовольствия.

– Мне известно, кто ты, ну а я теперь твой покровитель. Зовут меня Александр. Ты будешь некоторое время жить здесь до определенного момента.

– Что… что со мной будет? – еле ворочая языком от жуткого страха, спросила я. – Ты даже представить себе не можешь, – она подняла на меня потемневшие глаза, которые еще мгновение назад были желтыми. – Насколько страшно мне было.

– Я сказал тебе все, что тебе надлежит знать. Живи здесь, наслаждайся отдыхом и вкусной едой. – Надменно ответил он.

По прошествии нескольких дней неизвестность выжгла меня дотла: я перестала о чем либо думать и готовилась к смерти, желая только чтобы она была хотя бы не мучительной. Александр куда то уехал. Слуги отказывались перекинуться со мной хотя бы словечком. Безмолвно они сопровождали меня повсюду, любое мое передвижение по дому строго контролировалось. Видимо, приказы они выполняли беспрекословно. Даже шторы во время отсутствия хозяина оставались по-прежнему задернутыми.

Так я и жила в этом аду несколько недель. Вскоре я заметила оживление среди прислуги и поняла, что скоро прибудет Александр. Теперь я знала точно: именно это ощущает заключенный, приговоренный к смертной казни, которая незамедлительно осуществится. Сначала неизбежная, грядущая смерть холодит кровь в венах, а страх парализует тело. Паника настолько велика, что хочется собственными ногтями разодрать себе горло, лишь бы только поскорее закончился этот ад ожидания. За тем, когда несколько дней никто за тобой не приходит, наступает апатия, сменяющаяся депрессией, однако тело продолжает трястись от леденящего ужаса. Косвенно я умерла именно в тот же день.

Это было раннее утро прекрасного теплого летнего дня, именно такого, в который умер отец Алисии.

Я невольно вздрогнула.

– Ты имеешь отношение к его смерти?

– Нет, он не мешал мне. Помехой была именно Алисия, она мешала мне, и я должна была избавиться от нее, – хладнокровно пояснила Кларисса.

– Мешала в чем? – недоуменно спросила я.

– Все по порядку, Алиса. – Остановила она повелительным тоном.

– Я ехала в карете, стеклянным взглядом провожая проплывающие за окном пейзажи: деревья, яркую зелень на них, благоухающую траву, яркое солнце…

Как ты думаешь, каково это все видеть в последний раз? – горько усмехнувшись, спросила она.

Я что – то промычала, захваченная ее зловещей исповедью.

– Это напоминало похороны, будто меня живую везли в катафалке.

Александр верхом сопровождал меня, держась немного в стороне. Мне хорошо было видно его – мрачного всадника на вороном коне, однако я не смотрела на него, не желая запечатлеть в памяти образ палача в последние часы жизни.

Кларисса тяжело вздохнула и сделала глоток вина.

Я, завороженно слушая ее, уже давно осушила свой и выразительно посмотрела на пустой бокал. Кларисса сделала легкий взмах рукой, и безмолвный слуга неопределенного возраста и безликой, серой внешностью, наполнил его вновь. В глубине алой жидкости отразился свет от камина, словно глаз дьявола глядящий на меня.

– Вдалеке показались очертания большого замка, окруженного высокими стенами с бойницами – настоящая неприступная крепость. Когда мы подъехали ближе он оказался еще более зловещим и мрачным, словно гигантский мавзолей.

Карета остановилась и мое сердце замерло. Через мгновение Александр открыл дверцу и помог выйти. Ноги подкосились, и он подхватил меня на руки.

Холод, идущий от его тела, сковал и меня. Я до сих пор помню, как стучали мои зубы.

– Посмотри на меня, – донесся до моего сознания его гипнотический голос.

Его глаза стали кроваво красными, а зрачки на мгновение сузились, потом расширились и проникли прямо в мое сознание.

Кларисса встала со своего кресла и подошла ко мне…

Почувствовав легкий толчок, я вздрогнула и в изумлении захлопала глазами. Я по – прежнему сидела в своем кресле, передо мной кровавой лужей растеклось вино из разбитого бокала, а осколок этого бокала я держала на пульсирующей вене своей руки.

– Ты помнишь, как все произошло? – спокойно спросила Кларисса, будто поинтересовалась погодой. В ответ я молча покачала головой.

– Это внушение, так называемый вампирский гипноз, – пояснила она.

– Трудно видеть наяву, о чем читала в книгах и смотрела в фильмах, – тихо ответила я, все еще находясь под впечатлением.

Снова появился слуга, чтобы убрать последствия «шалости» Клариссы.

Пока он возился, она отошла к камину и жестом пригласила меня.

– Так вот, Алиса, Александр внушил мне, что бояться мне нечего, мы всего лишь приехали на увлекательное представление… ну можно и так сказать, – криво усмехнулась она.

Он осторожно поставил меня на ноги и я действительно больше не ощущала ужаса. На смену ему и тревоге пришла безмятежность. Неожиданно он завязал мне глаза.

– Для чего это? – улыбнулась я

– Сюрприз, дорогая, – прошептал он и прижался холодными губами к моей шее.

Я услышала, как с легким скрипом открылась дверь, и стоило мне сделать шаг, как та тут же за мной затворилась. Через мгновение я ощутила секундную боль в голове, сознание прояснилось и стало очень холодно от вновь подступившего ужаса. Резким движением я сорвала повязку с глаз и обвела взглядом открывшуюся передо мной картину: в комнате с богатым убранством находилось несколько девушек в причудливых, полупрозрачных нарядах восточного типа, словно здесь собрался гарем султана. Все как одна были очень красивыми. Несколько пар перепуганных глаз затравленным взглядом устремились на меня.

Не успела я опомниться, как открылась дверь противоположная той, в которую вошла я и на пороге появилась молодая женщина, с белоснежной кожей как у Александра, черными глазами и неестественно красными губами. В руках у нее было что то яркое и этот сверток она протянула мне.

– Надень это, – приказала она.

Я не посмела ослушаться ее тона и прошла за ширму, стоявшую в дальнем углу комнаты. Собственно, кроме двух диванов, стоящих напротив друг друга, на которых расположились наложницы и этой ширмы, в комнате из мебели больше ничего не было.

Трясущимися руками под гробовое молчание я кое – как стянула с себя платье и надела этот ужасный наряд, который больше показывал, чем скрывал.

На негнущихся ногах я прошла к остальным девушкам и села на свободное место.

Кларисса смолкла и невидящим взглядом смотрела сквозь меня. Ее лицо застыло каменным изваянием, не выдавая ни единой эмоции. Я замерла, не смея шелохнуться, и ждала продолжения. Как же возможно выдержать подобное? Я искренне удивлялась, как ей удалось сохранить рассудок.

– Ожидая своей очереди, я узнала шокирующие подробности от таких же несчастных наложниц как я. – вновь заговорила Кларисса, вернувшись в реальность.

– Девушек уводили из комнаты по одной через определенные промежутки времени. – Она вернулась в свое кресло и указала мне на мое. Слуга уже все убрал и бесшумно удалился. Не осталось и следа ее выходки.

– Здесь древние, обладающие неимоверной силой и властью вампиры, устраивали бои между иными чудовищами – оборотни волков против оборотней пантер.

– Еще и оборотни! – с обреченностью воскликнула я. Господи Боже, они все действительно существуют! – Мое сердце часто забилось. Я уже давно поняла, что того мира в котором я жила раньше – нет, ведь я была в прошлом, встретила Ника там и вернулась к нему в настоящем, а сейчас сижу перед реальным вампиром. Насмотревшись и начитавшись историй о вампирах, хороших и плохих, знаешь что где – то рядом должны обитать и оборотни с ведьмами, но все же узнанное обдало холодной дрожью.

Кларисса зло усмехнулась и продолжила:

– Девушки и являлись их призом… победитель, волк или пантера либо растерзывали свой приз, либо обращали в себе подобного и забирали в услужение, – глаза Клариссы налились кровью. Мне показалось, что со времен тех событий она никому об этом не рассказывала и сейчас она переживает все заново. Но какова же моя роль во всем этом? Я не произнесла это вслух, но она ответила:

– Твой выход позднее, Алиса, а пока предстояло мне. Кларисса сделала большой глоток вина, я последовала ее примеру, хотя терпкий вкус почти не ощущался и не помогал хоть немного расслабиться.

– Женщина, которая принесла турецкий наряд, вела меня по длинному коридору, освещенному множеством свечей. Впереди стояли стражники в отвратительных масках оскалившихся драконов, и доносился рев голосов. Я увидела силуэт девушки, которую увели передо мной. Она стояла перед решеткой, которая в средневековье защищала ворота цитадели. Сквозь решетку я увидела гладиаторский зал – арену, окруженную амфитеатром, этакий Колизей в подземелье.

Крепкий мужчина в черной набедренной повязке и молодая светловолосая женщина в костюме амазонки вышли на адскую арену и встали напротив друг друга, а потом развернулись и каждый из них отошел в противоположную сторону на несколько шагов. С жутким лязгом поднялась тяжелая решетчатая дверь и двое стражников вывели эту девушку.

Мужчина и женщина всего на мгновение задержали на ней свой взгляд: в их глазах отражалось пламя факелов, освещающих дьявольский ринг. Толпа собравшейся нечисти, являвшихся зрителями этого безумного шабаша, возбужденно галдела.

Прозвучал гонг и оба, обращаясь в прыжке, оказались на середине. Огромная морда рычащего волка приблизилась вплотную к оскалившейся, не менее ужасной морде здоровенной пантеры. Оба зверя, размером с быка, набросились друг на друга и превратились в один гигантский сатанинский клубок.

Я, которая совсем недавно дрожала от мысли попасть в объятья слюнявого толстяка и проклинала непутевого братца, теперь смотрела на развлечения преисподней. Звериный рев, клацанье зубов, брызги крови и слюны, разлетающиеся клоки шерсти обоих чудовищ, бьющихся на смерть – вот он, ад, в который я попала, еще не умерев.

Приступ тошноты подскочил к самому горлу, стоило мне представить все это. Меня едва не вырвало прямо в бокал, который я швырнула на стол и умудрилась не разбить. Я вскочила с места и почему то бросилась к камину.

– Не стоит тушить огонь таким способом, – услышала я за спиной. Позыв рвоты отступил. К моему великому облегчению обошлось. Я обернулась: оперевшись руками на спинку кресла, на котором я только что сидела, стоял Вальтер.

«Господи, только не при нем, спасибо тебе, что не дал опозориться», – мысленно поблагодарила я. Как и в первую встречу, я испытала непонятное замешательство в его присутствии.

Он выпрямился и протянул мне руку, которая была просто огненной, по сравнению с моей, чтобы помочь добраться до кресла.

– Нужно ли вдаваться во все это так подробно? – Вальтер пристально посмотрел на Клариссу.

– Ты знаешь, для чего это надо, – почти прошептала она, так же пристально глядя на него. – Она должна узнать все как есть. Я рассказываю ей правду, которую ты превратил бы в сказочку про злого волка и Белоснежку, лишь бы уберечь ее ранимую душу.

– Хоть ты и права, но все же твоя злобная эгоистичная натура омерзительна, Кларисса.

– Ну, давай попробуй ты, добрая душа! – огрызнулась вампирша, – только потом она все равно увидит мир с изнанки.

В любой другой ситуации, я не позволила бы говорить, будто меня нет, однако не здесь и не сейчас. Я на самом деле хотела знать все как есть, а не прикрытые вуалью реальные события, пусть и самые жуткие, о которых еще год назад не было даже помыслов.

С обреченным выражением лица Вальтер согласно кивнул и отошел к камину, такой домашний и уютный в потертых джинсах и обычной футболке – полная противоположность элегантной Клариссе.

– Если тебя тошнит, я продолжу в следующий раз, – великодушно заметила она.

– Продолжай, – уверено сказала я, – кажется, ваш мир теперь становится моим. Я зачем то нужна тебе, Кларисса. – Я действительно это поняла и потому говорила искренне.

– Подожди немного, я расскажу все по порядку, но боюсь, у тебя не будет выбора. Решение ты примешь только одно. – Ее лицо помрачнело и превратилось в злую гримасу.

– Я должна стать подобной тебе? – Страха услышать утверждение, почему то не было, лишь волнение, которое я не могла объяснить.

– Все не так просто, – вмешался Вальтер. – Существует кодекс, установленный древней династией вампиров много веков назад. Нарушить его – значит обречь себя на очень страшную смерть.

– Что значит нарушить? Без их разрешения обратить человека?

– Действительно, «сумеречная» тема очень популярна. Кажется, что мы сами столько о себе не знаем, сколько люди. – Невесело усмехнулся он.

Внезапно я набралась смелости спросить о том, что так сильно мене хотелось узнать, с момента моего пребывания у них в доме.

– А кто ты сам, Вальтер, – я смело посмотрела в его глаза. – У тебя серые глаза и горячая кожа… ты… человек?

– Кларисса сейчас все расскажет тебе, – его глубокий голос и изучающий взгляд вновь заставили ощутить волнение. Сбросив наваждение, я подумала о том, что совсем рядом, наверняка в этом доме, находится Ник, жизнь которого принадлежала Клариссе, еще не назвавшей свою цену за нее. В глубинах сознания я уже поняла, что Ник больше мне не принадлежит, да и не принадлежал по настоящему, в свете последних событий. Однако окончательно я приняла и согласилась с правдой позднее.

Когда Вальтер ушел, Кларисса заговорила вновь:

– В той схватке победил волк. Его кровь смешалась с кровью растерзанной пантеры, он представлял собой… – Кларисса хищно оскалилась в предвкушении описания погибшего зверя. Стало гадко и мерзко.

– Не надо, – проглотив комок в горле, остановила я, – Не трудно догадаться. Что он сделал с девушкой?

– Она потеряла сознание еще до того как закончился бой. Видимо, раздирать бездыханное тело ему бы не принесло удовольствия, и он укусил ее. После этого в ту же рану запустил свои зубы один из вампиров, чтобы к следующему полнолунию проснулся новый гибрид. Волки, как правило, предпочитали именно гибридов. Смесь волчьей и вампирской крови делали этих существ немного слабее и хозяину – волку это вполне подходило. За счет «мертвой» крови вампира, кровь волка циркулировала медленнее, и превращение было очень болезненным. Гибрид мучился, тем самым давая хозяину фору в случае нападения.

– Как же они смели нападать? Достаточно внушить преданно служить своему хозяину, разве нет?

– Мне нравится твое восприятие, – загадочно сверкнула Кларисса янтарными глазами. – Ты задаешь вопросы по существу. Так вот, ни волки, ни пантеры внушению не поддаются и поэтому могут быть опасны для своего хозяина. И они смертны, хотя и живут гораздо дольше обычных оборотней. Если вампира можно убить лишь огнем и обезглавив, то оборотня любым другим способом, их раны не заживают мгновенно.

– А как же осиновые колы и все такое?

– С какой целью интересуемся? – Улыбнулась она и снова заставила восхититься ее красотой, скрывающей за собой омерзительное чудовище. Потом махнула рукой и спросила:

– Какие еще мифы и легенды тебе интересны? Кол можно вытащить, рана тут же затянется и вампир оживает. Что еще?

– Ты ведешь обычный образ жизни. Я сама видела, как ты пила и ела.

– Кроме крови могу пить лишь алкоголь с подмешенным в него специальным составом, – он заставляет сердце некоторое время биться, что помогает разогнать кровь, органы начинают работать и обычная пища усваивается. Но если в какой то ситуации необходимо что то съесть, не запивая таким коктейлем, потом приходиться туго. К тому же, совсем не ощущаешь вкуса.

– Это и был такой случай, когда тебя выворачивало на изнанку?

– Именно. Журналисты нагрянули внезапно. Теперь давай основной вопрос.

– Ну, так как? – напряглась я, готовая услышать нечто жуткое.

– В клинике «Лары Лайф» достаточный запас донорской крови, – снова хищно улыбнулась Кларисса. Чувство гадливости рядом с ней не покидало меня.

– Человеческая кровь хоть и редко, но необходима, а в моем повседневном меню – кровь молочных поросят или кроликов. Видишь, не такой уж я и монстр. Просто необычный хищник, – весело добавила она.

Я испытала облегчение, что не кровь живых людей и отвращение, стоило представить себе новорожденного поросенка и кролика.

– Хищников свининой не кормят. И ты хуже любого монстра: под личиной Лары Линк, которую все считают святой, смеешься над мерзостями, которые вытворяешь!

– Да, Алиса, хищников ей не кормят. Однако я особенный хищник и это реальность. Иногда я испытываю потребность в «дикой» крови и тогда охочусь где ни – будь в тайге. Тот факт, что ты меня не боишься, говорит о том, что я не ошиблась на твой счет, впустив в наш мир раньше положенного срока, – ответила она, пропуская «монстра» и «Лару»

– Что еще?

– Солнце.

– Оно не беспокоит.

– Очень жаль!

– Человек в моей клинике, о которой я говорила, разработал много лет назад некий состав, позволяющий победить эту проблему, – как ни в чем не бывало, продолжала она. – Это гелеобразная субстанция, в которой следует проводить не менее шести часов в сутки и более того, этот состав позволяет по – настоящему заснуть на некоторое время. Он был человеком, когда предложил мне свое изобретение в обмен на его обращение. Мне совсем не хотелось нарушать закон, но гель был очень ценным, и я согласилась… тогда Вальтер спас мне жизнь во второй раз.

– Второй раз?

– Придется вернуться в дьявольский Колизей. – Лицо Клариссы снова омрачилось. Развлекая меня «вампирскими байками», она немного расслабилась.

– Вальтер… – оторопело прошептала я.

– Да. Я стояла на арене ни жива, ни мертва, тщетно пытаясь вспомнить хоть одну молитву, когда там появились двое мужчин. Один из них был Вальтер. Я перехватила его виноватый взгляд. Казалось, он жалел меня. От чего – то страх отступил – я поверила ему, и поняла, что спасена. Мое сердце билось настолько часто, будто знало, что осталось совсем немного и не желало останавливаться. Снова зазвучал убийственный гонг и через мгновение Вальтер обратился в пантеру. Он отчаянно бился, его раны были смертельны, но он выстоял. Это был его первый бой. Он не был обращенным, а родился таким. Оборотни могут иметь потомство, – пояснила Кларисса, увидев мое вытянутое лицо.

– К двадцати годам кости подростков заканчивают свое формирование, и он учится обращаться. Когда обращение становится мгновенным и безболезненным – волк или кошка выходит на свой первый бой. Это была необходимость, так как бои являлись древней традицией и соблюдались веками.

Вальтер обратился в человека и весь в крови, сочившейся из рваных ран, подошел ко мне. Человеческий облик означал, что он не собирается убивать, а согласно ритуалу обратить меня. Его серые глаза проникли сквозь меня острыми кинжалами. Осторожным, почти нежным движением руки он убрал волосы с моей шеи. Теперь уже синие глаза пригвоздили меня к месту и к моей пульсирующей жилке потянулись острые клыки. Я зажмурилась и приготовилась к боли, но… Вальтер неожиданно фыркнул и отпрянул от меня.

– Она обращается! На ее шее следы укуса и пахнет она уже не как человек! – Клыки исчезли, и его лицо, хоть и свирепое, приобрело человеческий облик.

– Не удержался, знаешь ли, уж больно она аппетитная, – донесся до меня голос Александра, сидевшего в первом ряду, где располагались места членов семьи правящей Династии. Он укусил меня в тот момент, когда поддержал у кареты, а потом внушил, что этого не было. Причем не просто укусил, а запустил зубы со своим вампирским ядом, который находится в клыках, как у змеи.

– Я честно дрался за нее! – злобно возразил Вальтер, смело глядя ему в лицо. Не каждый осмеливался перечить вампиру такого ранга.

– Ну так и что? – Равнодушно отозвался тот. – Прикончи ее прямо здесь.

– Я не хочу ее убивать, – упрямо твердил мой спаситель.

– Но это опасно, мой мальчик: мой укус был первым, а это значит, что получившийся гибрид будет сильнее тебя. Должно быть наоборот. Нельзя допустить подобное. Прости уж меня, я нарушил правила – первым должен быть ты.

– Есть разница в последовательности, – пояснила мне Кларисса. – Если первым кусает вампир – гибрид становится не только сильнее, но и бессмертным.

– Тогда я заберу ее такой, какая она есть, – заявил Вальтер.

Александр сверлил нас – такую нелепую пару – непроницаемым взглядом, а потом рассмеялся демоническим смехом.

– Давненько я не наблюдал таких страстей! Что ж, так тому и быть. Более того, обещаю тебе исполнение еще одной просьбы, когда понадобится. Все – таки, я лишил тебя такой красивой наложницы. Или есть таковая просьба сейчас?

– Сейчас нет, – голос Вальтера звучал твердо и уверенно.

– Значит, отправляйтесь, и развлекайся с ней в свое удовольствие. Новорожденный – игрушка опасная, но занятная, – резюмировал Александр и отпустил нас.

Взгляд Клариссы заволокло дымкой, а я нетерпеливо ожидала продолжения.

– Почему опасная, – нарушила я тишину.

Кларисса перевела на меня рассеянный взгляд.

– Из за дикой жажды крови, вновь рожденный невероятно силен. От человека на некоторое время в нем остается лишь облик, а остальное – звериный инстинкт. Это сродни наркоману со стажем, который, не задумываясь, убьет за дозу. Так и молодой вампир: он способен в одиночку справиться с двумя столетними, а с молодым оборотнем еще легче.

– Что ты чувствовала, когда обращалась? Это больно?

– От чего же? Я ведь не оборотень и мой скелет не трансформировался, так что физической боли не было… и душевной тоже, потому что моя душа не умерла.

Может, ты не поймешь, но я впервые почувствовала себя свободной, ощущая эту невероятную силу и скорость. И я должна признаться, что была благодарна Александру за то, что подарил мне смерть и новую жизнь после нее, а Вальтеру, за то, что сохранил эту жизнь.

Постепенно я привыкала к своему новому состоянию, научилась избегать солнца, получив несколько ожогов, а жажду я контролировала уже через несколько месяцев. Во всем этом Вальтер сыграл огромную роль. Он возился со мной как с ребенком: учил, советовал, предупреждал ошибки. Сначала я свою огромную признательность и уважение к нему приняла за любовь, однако быстро поняла собственное заблуждение. Мы с ним были слишком разными и людьми и существами. Вальтер замкнут, он предпочитал тишину и книги, а я с удовольствием начала вести светскую жизнь. Соблюдала все законы вампиров: не обнаруживать себя среди людей, не убивать и не обращать без ведома династии.

Мы сильно привязались друг к другу. Он никогда не относился ко мне как к рабыне и я стала его семьей, приняв как брата и забыв того подлеца, который им являлся в прошлой жизни. Он же в свою очередь признался, что со мной перестал ощущать себя одиноким.