Текст книги "Между прошлым и будущим"

Вальтер замолк и пристально всматривался в мое лицо, по-прежнему продолжая поддерживать. Я уже твердо стояла на ногах, но отстраняться от него не хотела.

Он заботливо стряхнул щепки и пепел с моих волос, а потом, четко выговаривая каждое слово, будто ему было невероятно трудно произнести это, спросил:

– Ты навсегда потеряла Ника. Тебе больно. Как помочь, я… я не знаю.

– Нет, – прошептала я. Действительно, нет. Не больно… Пустота, – прошелестело где то рядом.

22

Теплый солнечный день поздней весны. Я была в той сказочной тайге, которую «показала» мне Кларисса. Стоя на небольшом холме, окруженного соснами, я наслаждалась ласковыми лучами. На мне был какой то странный балахон, толи платье, толи плащ и переливался мой странный наряд всеми цветами радуги. Легкий ветерок раздувал его в разные стороны и материал, похожий на тончайший атлас развивался и шелестел словно крылья.

У подножия холма раздался рык зверя, но не злобного, готовящегося к атаке, а предупреждающего о своем появление. Появилась огромная черная морда пантеры, а потом возник и сам зверь: блестящая, словно обсыпанная бриллиантами шерсть, толстые мощные лапы и огромный рост. Черная красавица была несравнимо больше самой крупной особи. Пантера подошла ко мне вплотную и потерлась, словно домашняя кошка о мой локоть. Я погладила ее между ушей и опустилась на траву. Она последовала моему примеру и улеглась рядышком, положив голову мне на бедро, а длинные лапы вытянулись в сторону.

Я наклонилась и прижалась щекой к ее могучей шее.

– У – ум, Вальтер! Как же мне нравится, как пахнет твоя теплая мягкая шерстка, – прошептала я, зарываясь носом в плюшевый мех.

– Как же можно имея такие клыки, обладать шерстью мягкой игрушки? – ласково проворчала я, почесывая гигантскую кошку за ухом.

В ответ раздалось удовлетворенное мурлыканье.…

Я открыла глаза и уперлась взглядом в потолок. Моргнув несколько раз, я села на кровати и огляделась: это была моя комната, а вернее комната в доме Клариссы, которой я пользовалась с той жуткой ночи. Странный сон вызвал трепет и непонятное возбуждение. Он был настолько реален, что в носу покалывало от уютного запаха шерсти пантеры. Пантеры – оборотня Вальтера. Не в силах сдержаться, я громко застонала и упала обратно на подушку, закрыв лицо руками. В том мире, в котором я жила ровно тридцать один год, не было ничего нормального – это была одна огромная психиатрическая клиника, в которой бок о бок существовали люди и нечисть, не подлежащие лечению.

Воздух в комнате быстро становился нестерпимо горячим. Я вскочила с кровати и запутавшись одной ногой в одеяле едва не упала. Озираясь по сторонам, я видела как под действием плавившегося, словно под знойным

солнцем воздуха, искажается пространство и все предметы расплываются. Мой испуганный взгляд опустился на собственные руки, и дикий крик вырвался из горла.

Они горели! Огонь пылал под кожей, освещая ее изнутри, и делал мои руки похожими на люминесцентные лампы. Я видела собственные вены, по которым бежала не кровь, а раскаленная лава. Казалось огонь вот – вот вырвется наружу и превратит мои крепко сжатые кулаки в жерла вулканов. Опять сон? Только теперь вовсе не сказочный. Я пылаю!

Когда паника готова была взять надо мной верх, неожиданно в сознание ворвался голос: «холод, Алиса…». Проглотив комок и выдохнув, я представила, что нахожусь на заснеженной равнине, а с черного неба крупными хлопьями сыпется снег. Холодные снежинки попадали на кожу и таяли с едва уловимым шипением, а потом, охладив пылающую кожу, мелкими капельками стекали в низ.

Очнувшись от ведения, я снова огляделась: все было на месте и в полном порядке. Все – таки сон. Кажется. Вот только футболка промокла и прилипала к телу. Снимая ее на ходу, я босыми ногами прошлепала к зеркальным раздвижным дверям встроенного шкафа. Липкая испарина покрывала все лицо, а промокшие волосы упругими спиралями струились по плечам. Глаза лихорадочно блестели, и я заметила, что все прекрасно вижу, не включая свет.

– Я ведьма, – сказала я отражению в зеркале. – И что теперь с этим делать?

Отражение ничего не ответило. Глубоко вздохнув, я направилась в душевую кабинку, но в следующий миг встала как вкопанная. На мне была только футболка и не та, в которой я была! А где ТА? И джинсы?! Я с надеждой оглянулась назад: да, на полу валялась обычная белая, НЕ МОЯ, футболка!

Мелкая дрожь охватила с головы до ног. Опасаясь огня, я снова подумала о снеге и, сотрясаясь от холода или от непрошенных мыслей, шагнула внутрь, закрывая стеклянную дверь.

Сильный напор теплой воды хлынул из душа. Я почувствовала, как расслабляюсь. Струйки – иголочки падали мне на голову и разлетались в разные стороны. Хотелось еще по горячее, но было как то страшновато: огонь, так легко воспроизводимый моим телом, был не обуздан моим разумом и потому пугал.

Сомнений в том, кто уложил меня в кровать и раздел, не было. Домработницу Марину и ее помощницу отпускали после обеда, а то, что случилось накануне… – меня передернуло и на миг в груди что то сжалось и заныло, – случилось ночью. Этой ночью. Сколько прошло времени? Да какая разница, – поморщилась я. – Вальтер принес меня в комнату, раздел и уложил. Даже не раздел, а переодел во все чистое. Сердце неистово затрепыхалось, а его стук отзывался во всем теле. И как, интересно он нашел мою обнаженную натуру? К своему ужасу, я не почувствовала ни стыда, ни даже стеснения. От чего – то мне важно было его мнение. А вдруг он вообще ничего не чувствовал? Почему я возомнила из себя неземную красоту? С ним рядом находилась Кларисса, а что я по сравнению с ее совершенством? Кларисса. Ник. Возможно, я больше никогда их не увижу. Не увижу Ника.

На секунду что – то кольнуло и исчезло. Пустота. Буд то вырезали кусок сердца, а рана уже зажила.

Закрыв воду, я вышла из кабинки и потянувшись за полотенцем, застыла.

«Ты останешься здесь. Со мной. Навсегда» – слова возникли в голове раскатом грома. Да что же такое происходит?! Я заложник в этом доме? Или…

«Если захочешь» – снова подсказала память.

С остервенением растирая тело, словно желая превратить пушистое персиковое полотенце в дырявую ветошь, я начала отсчет. Возможно, досчитаю до тысячи, только бы успокоиться и не спалить еще одну комнату.

Вальтер обещал ответить на все мои вопросы. Вот пусть отвечает, их у меня много.

– 77; 78… – завернувшись в несчастное полотенце, я вышла из ванной и не без удовольствия шарахнула дверью. Вдоль косяка, под деревянными панелями посыпался ручеек штукатурки.

Успокоившись для начала этим, я принялась рыться в так и не разобранной сумке с одеждой, которую уже по моей просьбе купила Марина, выудила комплект белья, темные каприки и простой хлопковый топ. Швырнув все это на кучу из скомканного одеяла на моей кровати, я приготовилась уже сбросить полотенце, когда за спиной раздалось деликатное покашливание.

– Не хотел тебя пугать таким образом, – Вальтер стоял сзади в паре метров от меня, засунув руки в карманы спортивного вида джинсы. Светлая майка смотрелась в темноте белесым пятном. На ней была какая то надпись, однако мое внимание было приковано к его напряженному лицу.

– Я услышал твой крик, а когда прибежал – ты была в ванной. Дымом не пахло, но на всякий случай я решил подождать тебя здесь, – мрачно усмехнулся он и добавил уже уходя:

– Жду тебя в гостиной.

– Он, видите ли, ждал меня здесь! И чего уж было прикрываться полотенцем, – пробурчала я себе под нос.

23

Я вошла в гостиную неестественно, даже странно спокойная, будто ничего и не было, будто вся моя прошлая жизнь не превратилась в вампирскую сагу и пепел. Тот пепел, что Вальтер стряхивал с моих волос после пожара, который я же и устроила, и искренне жалел, что не может помочь пережить потерю Ника. Николас и пустота – слова синонимы для меня. Именно это настораживало сильнее всего. То, что я из Элли превратилась в Бастинду и кто теперь мы с Вальтером друг другу, волновало меня куда больше, чем Ник – вампир со своей нянькой Клариссой. Невероятно, но факт: каким то непостижимом моим рассудком образом, Ник казался персонажем из далекого прошлого. Наверное, даже из того прошлого, где я его встретила впервые, а вернувшись в настоящее – не знала вовсе. Будто не было фейерверка событий: с того нелепого момента, когда я напала на его машину и до того, когда одновременно начались наша совместная работа и стремительно развивающиеся отношения. Все, что было с Ником, теперь казалось сюжетом книги, прочитанной мной от скуки. Он – всего лишь персонаж, выдуманный неизвестным автором, истории.

Вальтер сидел в одном из кресел напротив камина и, погрузившись в свои мысли, смотрел на огонь. Против воли я залюбовалась его профилем и длинными пальцами пианиста на его руке, которая покоилась на подлокотнике, а вторая подпирала подбородок. Вот, кто действительно меня волнует. Мне нестерпимо захотелось подойти и погладить его по щеке, или встать за спинку кресла и поцеловать в макушку. Бред! Дурацкий побочный эффект моего перевоплощения? Не знаю, сколько я так простояла, пока не услышала мягкий баритон:

– Подойдешь сюда или я к тебе?

Вальтер с кошачьей грацией поднялся и, сделав шаг ко мне, протянул руку.

Жаль, что над камином не было зеркала – хотелось бы увидеть на своем лице выражение дебила, которому добрый человек протянул петушка на палочке. Возможно, увидев такое, мне бы удалось унять взбесившееся сердце. Возможно. Однако я уже стояла рядом с ним, а когда мои дрожащие руки оказались в его, то всем своим существом мне хотелось убежать куда угодно, лишь бы как можно дальше от все понимающих серых глаз и ласковой улыбки.

«Надо сразу прояснить вопрос с моим ночным переодеванием и тогда мне удастся справиться с эмоциями» – решила я, достаточно резко высвобождаясь из жарких пожатий наших рук. Глубоко вздохнув и смело глядя в его глаза, я выпалила на одном дыханье:

– Я проснулась не в своей одежде, ты…

Вальтер тихонько рассмеялся и остановил мою тираду.

– Ты проспала больше суток. Я не мог допустить, чтобы ты оставалась в пропахшей дымом одежде и когда пришла Марина – попросил ее переодеть тебя. От моей помощи она отказалась, сказала, что справится сама.

Мне стало легче или я разочарована? Не знаю.

От Вальтера не укрылось мое замешательство, и он уже собирался что то сказать, но от чего то передумал. Вместо этого он спросил:

– Принести нам выпить? Или сначала что ни будь съешь?

Да, я же проспала больше суток.

– Есть не хочется, – пробормотала я.

– Тогда вина и фруктов?

Я кивнула. На самом деле мне не хотелось ничего, но пусть будет так.

Вальтер ушел и вернулся буквально через пару минут, словно готовился заранее. Я даже не успела собраться мыслями и решить с чего начать.

В одной руке он нес вазу с фруктами, а в другой бутылку французского вина и два бокала.

Поставив все это на стол, он деловито откупорил бутылку и принялся разливать.

Я сидела в своем кресле, наблюдая за ним, и боялась шелохнуться, ощущая себя Джейн Эйр в ее первую встречу с Эдвардом Рочестером в Торнфилде.

С той лишь разницей, что Джейн едва исполнилось восемнадцать, но она вела себя спокойно и достойно, а я…

– Выпей, может это поможет появиться аппетиту, и ты поешь, – прервал мои мысли Вальтер и протянул бокал.

Сделав два больших глотка, я поставила бокал на стол и подняла на него глаза. Вальтер тоже пристально смотрел на меня, но в его взгляде я не смогла прочитать ни единой мысли.

Вот так же, за вином, мы сидели здесь с Клариссой, которая погружала меня в пучину потустороннего мира, другого мира, где обитали сверхсущества.

У меня сотня вопросов, но я не знала с чего начать, как мне вообще вести себя с ним, ведь когда он так рядом, стоит только протянуть руку и можно коснуться его. Ночью горело мое тело, а сейчас тлела душа.

Этого не может быть, – с настойчивостью глупого попугая твердила я себе – ведь я так любила Ника, а теперь в центр моей вселенной врывается Вальтер. Оборотень, которому несколько сотен лет.

– Я горела изнутри, – вымолвила я, вытянув вперед руки, словно желая убедиться, что сейчас с ними все в прядке. – И видела каждую вену, наполненную жидкой лавой.

Вальтер передвинул свое кресло так, что бы оно стояло напротив моего и сел на подлокотник.

– Ты еще не умеешь владеть эмоциями, которые пробуждают твою силу. Она как необузданная стихия живет внутри и ожидает твоей воли.

– От куда ты знал, что надо воссоздать холод, чтобы остановить пламя? – Я, кажется, немного успокоилась, и уже смотрела на него, не чувствуя смятения.

– Я знаю многое, но это ничтожно мало в сравнении с тем, что должна постигнуть и изучить ты, Алиса.

– И где же я это изучу, в университете монстров? На факультете магии и колдовства, сидя в одной аудитории с Гарри Потером?

Я пыталась неловко пошутить, но мне показалось, что в глазах Вальтера мелькнула боль и обреченность. Он вдруг стал смотреть на меня, будто прощаясь, будто теряя нечто важное, необходимое. Он заговорил глухим, осипшим голосом:

– В самой глуши тайги находится древнейший замок, о котором неведомо людям. Ему более семи веков. Он защищен куполом, воздвигнутым сто с лишним лет назад твоей предшественницей. Ведьмой, чью силу ты переняла. Благодаря этому защитному полю, замка не видно с воздушного транспорта, и более того, ни один спутник не обнаружит его из космоса. Туда не добраться и наземному транспорту. Есть тоннель, своеобразные врата, через которые могут пройти только обитатели моего мира… теперь и нашего с тобой, мира.

«Наш с Вальтером мир» – мне очень понравилось, как это прозвучало, только почему таким мрачным и обреченным тоном?

– В этом замке живет правящая династия.

– Александр. – Скорее утвердительно, чем вопросительно сказала я.

– Да, Алиса, – Вальтер кивнул и угрюмо добавил:

– В нем живут самые первые и самые древние. Те, кто жил до меня и тот, кто создал Клариссу.

Очередное напоминание о Клариссе вызвало какой то спазм и заставило почувствовать ноющую физическую боль по всему телу. Очень странное и неприятное ощущение. Отодвинув в сторону вопросы о замке, я спросила о том, что в тот момент пришло в голову:

– Я так и не поняла, зачем ей потребовалось обо всем мне рассказывать, говорить о выборе, который она сделала за меня. От куда желание самой огласить «инструкцию» о проживании в сумеречном мире и тому подобное? Что означает ее настойчивый тон «она должна знать правду»? – Я перевела дух и сделала еще один глоток. Оторвав виноградинку от ветки, я проглотила ее, едва раскусив.

Вальтер молчал, ожидая продолжения.

– А уж совсем не понятно, зачем ей понадобилось мое согласие на их, так сказать, отъезд? Вы вместе могли бы справиться со мной, и думаю, без особого труда.

Взгляд Вальтера стал напряженным. Он будто бы что то решал или тщательно взвешивал какое то решение. Его лицо было хмурым и отчужденным.

– Ты не дослушала про замок и династию. Кларисса вообще, упоминала, каким образом вампиры появились в мире живых? – Я отрицательно покачала головой, готовясь принять новую порцию информации «за гранью».

– Это долгая история, может сначала что ни будь поешь или вообще, отложим этот разговор и ты отдохнешь? – участливо спросил он. – Ты нормально не ела уже два дня. Тебе обязательно надо поесть.

А за тем случилось то, что и для меня стало неожиданным. Может быть, распрямилась нервная пружина, сжимавшаяся все это время и достигшая своего предела или что то еще, но непрошенные слезы хлынули из глаз. Я вдруг поняла, что обо мне с тех пор, как была жива бабушка, так искренне никто не заботился. Я всегда была одна, и даже с мужем – одинока. Конечно, Аня после гибели Ника ни оставляла меня ни на минуту и делала для меня, что могла. Однако именно забота Вальтера вызвала такую бурю эмоций.

Он изумленно, словно я только что возникла перед ним из воздуха, смотрел на меня, не зная как поступить.

В эту самую минуту я готова была умереть за него и одновременно с этим поняла, что он и есть моя истина, мое настоящее чувство. Эти серые глаза стали смыслом, и все, что было до Вальтера – это долгий путь к нему. Кем бы я теперь ни была: человеком, ведьмой или прочей нечистью – я буду рядом с ним. «Останешься здесь, со мной, навсегда. Если захочешь». Хочу! Навсегда.

Ведьма отдала свою душу ни дьяволу, а оборотню.

Мои «колдовские чары» не уберегли от бурной истерики. Пустота исчезла, уступив место яркому свету, залившему обновленную и возрожденную душу.

Крепкие руки буквально выдернули меня из кресла и с силой прижали к горячей груди. Вальтер пылал жарче чем обычно. А может это я опять горю…

Безуспешно пытаясь отступить от него, я всхлипнула, словно сопливое дитя и спросила:

– Ты огненный. Почему ты такой горячий? Это я… тебя обжигаю? – Я дернулась еще раз. Нет, кольцо его рук было стальным.

– Я сожгу тебя! – испуганно воскликнула я.

– Не сегодня, – прошептал он, обдавая жаром мое ухо. Это моя обычная температура. Я же зверь.

– Только не ты. И никогда себя так не называй.

Вальтер осторожно, будто фарфоровую и хрупкую, взял меня за плечи и пристально всматривался в мое лицо. Я увидела свое отражение в серебре его обеспокоенных глаз.

– Ты мне объяснишь, что сейчас такое было?

– Не сегодня, – улыбнулась я сквозь слезы.

– Я чем – то обидел тебя? – беспокойство наполняло его голос. Что на это можно ответить? «Ты вернул меня к жизни, какой бы она не была».

Я снова отрицательно покачала головой и кое – как справилась с собой. Пришлось собрать остатки сил и освободиться из его объятий.

– Я готова выслушать тебя. Обещаю, больше без истерик, – попыталась улыбнуться я, усаживаясь назад в кресло.

Однако Вальтер не улыбнулся в ответ. На меня внимательно смотрели по – прежнему все понимающие серебристо – серые глаза. Взгляд был и мягким и настороженным одновременно. Он едва заметно кивнул, налил вина в наши бокалы и, пододвинув вазу с фруктами по – ближе ко мне, сел в свое кресло.

– В городе Рерике в семье Годольба – князя славян – рарогов, родился Рюрик. Это был 808 год.

Я ожидала услышать что угодно: легенды о доблестных рыцарях и драконах, но только не о первом основателе русской династии царей. Вальтер обратил внимание, хотя не заметить вытянувшееся лицо трудно, на мое изумление и улыбнувшись уголками губ, продолжал:

– Это был родной брат царевича – наследника, Родослав, родившегося годом раньше.

Матерью братьев была Умилена – средняя дочь Новгородского князя Гостомысла. В том же году Рерик захватил Датский король Готфрид и казнил Годольба. Умилена вместе с маленькими сыновьями убежала из города.

Их приютили и укрыли от ищеек короля, который во что бы то не стало хотел уничтожить наследника Годольба и его брата. Родственники Умилены из соседних племен надежно охраняли беглецов и готовы были защищать маленького князя и его брата ценой собственной жизни.

Позднее, когда прошло какое – то время и поиски прекратились, Умилена нашла убежище на территории франкского королевства. Рюрик возвратился спустя двадцать лет, что бы занять престол, положенный по праву наследия старшего сына короля. Но вот что происходило на протяжении этих лет, достоверно не известно ни одному историку. Все летописи и другие разного рода доказательства и подтверждения были скрупулезно уничтожены самой Умиленой и ее последователями.

Она вступила в уже давно существующий Альянс, где проповедовали поклонение древним богам Световиту и Одину. Им приносились многочисленные жертвы. Рюрика – наследника крестили по христианской вере.

Мальчик рос в дали от жутких ритуалов и поклонения богам Альянса. Но вот младший его брат Родослав по мере взросления начал проявлять интерес к занятиям своей матери. Его немного опасались и уважали в Альянсе, а уж простые смертные боялись откровенно и обходили стороной, завидя издали. Его светло – карие глаза казались по – волчьи желтыми и многие считали, что он сын дьявола, родившийся у царицы от греховной связи. Однако никто ни смел высказываться об этом вслух. Умилена слыла очень могущественной жрицей.

Но судьба распорядилась иначе.

Вскоре Умилена встретила новую любовь. – Эти слова Вальтера заставили меня вздрогнуть и покраснеть. Я почувствовала, как предательская краска заливает мои щеки и шею. Я низко наклонила голову, спрятавшись за собственными волосами. Если он и заметил мое смятение, то никак не показал этого и спокойно продолжал:

– Это чувство настолько захватило ее, что заставило взглянуть на все свои деяния совсем с другой стороны. Теперь ей нужен был домашний очаг и полноценная семья, где был бы муж и дети. Ритуалы, мессы и заклинания стали не интересны и глупы. Альянс воспротивился ее уходу в мирскую жизнь, но «молодой волк» защитил ее и встал во главе древней секты.

Юноша превращался в молодого мужчину и с головой погрузился в оккультные науки. Прошло немного времени – года два или три. Умилена наслаждалась семейной жизнью и не вмешивалась в дела младшего сына. У нее родились еще два сына – Синеус и Трувор.

Время от времени возникали междоусобные войны между племенами, но однажды случилось не поправимое. В одной из стычек был смертельно ранен муж Умилены и отец ее детей. Сомнений в том, что он не выживет, у нее не было. Женщина была в не себя от горя. Отчаянье заставило обратиться к Родославу. Умилена собиралась спасти жизнь мужу любым способом, будь то черная магия, колдовство или жертвоприношение. Подобного опыта у младшего Рюриковича еще не было. Тогда он обратился к одной из самых сильных ведьм. Ее могущество было настолько мощным, что остальные члены Альянса называли ее Госпожой трех стихий. Обряд тщательно готовили. И вот настал тот день, когда, казалось, померкли все звезды разом и мир взорвался. – Вальтер умолк.

Его отрешенный взгляд смотрел сквозь меня. Я тихонько окликнула его, но он не шелохнулся и даже не моргнул. Может быть, он что то вспоминает? Но в то время он еще не жил. Кажется, Вальтер был немногим старше Клариссы.

Затаившись, я ждала и, пользуясь случаем принялась разглядывать каждую черточку его лица, начиная с серебристых глаз, смотрящих в невидимую для меня глубину, аристократического носа и едва заметной ямочки на подбородке. Он не красавчик, как Ник, но притягательности, обаяния и благородства хватает с избытком.

Возвратившись к его глазам, я поняла, что роли поменялись. Меня изучал внимательный серый взгляд, из которого исчезли серебряные ниточки. Он чем – то недоволен. Лицо стало угрюмым, брови нахмурены, губы сжались в тонкую линию, а на шее пульсировала жилка. Мне слышалось, как гулко бьется его сердце.

– Что с тобой? – не выдержала я.

Вальтер глубоко вздохнул и произнес:

– Мужа Умилены звали Александр.

Мгновение я соображала, а потом картина в моей голове начала проясняться и выстраиваться.

– Тот Александр, что создал Клариссу?

Он лишь кивнул. Что же его тревожило?

– Александр был первым существом, ожившим с помощью заклятья, – констатировала я.

– Ни с чем подобным никто из Альянса еще не сталкивался, – продолжал Вальтер. – Он убил сразу двоих, едва открыв глаза кроваво – красного цвета. Он их загрыз и выпил до последней капли всю кровь. Прежде чем его удалось обуздать, Александр уже создал несколько подобных себе существ, в том числе и Умилену, которая переродившись, перекусала целое племя. Родославу, с ужасом осознающего какую трагедию сотворил собственными руками, чудом удалось спасти Синеуса и Трувора.

Сначала Альянс решил истребить всех жертв своего демонического эксперимента, но Родослав прежде всего защитил мать. Ему удалось найти заклинание с помощью которого, созданным существам внушили подчиняться Альянсу. Ведьмы стали «хозяевами» вампиров и установили правила и законы, по которым они обязаны были жить в дали от людей, питаться кровью животных и держать свое существование в тайне. Самым главным табу – являлось обращение человека в себе подобного. Закон буквально гласил: Если напал на человека – то убей, но не обрати». Ведьмы и колдуны, создатели вампиров, оборотней и лунной магии – их хозяева. Ты, Алиса, потомок этого древнего Альянса и будущая глава Династии. Ты – новая Госпожа, – последняя фраза была произнесена с благоговением.

Нет! Только не это! Только не так.

Я испугалась так сильно, что на миг кровь застыла в жилах, а потом забурлила.

Так значит… если это правда, то все эти загадочные взгляды и забота, ничто иное, как почитание слуги своего господина?! К черту Госпожу! И к черту все Альянсы и Династии. В моей несчастной голове все смешалось в адский фарш: страх, разочарование, ужас перед династией и древними вампирами и чувство безъисходности. Я вдруг поняла с жестокой ясностью, что все это правда и я, кажется, стою во главе этого вертепа.

Ветер. Все вокруг задрожало. Бокалы, ваза с фруктами и бутылка с вином жалобно позвякивали на столе. Еще секунда – и все вспыхнет. Я это видела, но словно парализованная застыла в кресле не в силах пошевелиться.

– Алиса! – ворвался в сознание самый прекрасный голос на свете.

Ледяная стужа на мгновение окружила меня и исчезла.

– Ты уже отлично справляешься, – прокомментировал Вальтер.

Я действительно обуздала не только огонь, но и собственные эмоции. Заклинаний я никаких не знала, однако разум стал холодным и ясным. По поводу «хозяйки над нечистью» мы еще поговорим, а сейчас мне хотелось знать больше и задать еще несколько вопросов.

– Значит, рассказывая мне обо всем, Кларисса таким способом спрашивала моего согласия или разрешения обратить Ника?

– Кларисса вообще не умеет спрашивать – она просто берет то, что ей надо, а потом избавляется от последствий, – вздохнул Вальтер.

– Но да, таким образом она добивалась твоего позволения обратить.

– Однако, несмотря на это, она приняла решение независимо от моего мнения, – я начинала снова злиться, и стоило труда держать чувства под контролем.

Вальтер лишь пожал плечами.

– Теоретически, я могу наказать ее? Она мне рассказывала про «предупреждения», – неожиданно вспомнилось мне.

– Не только теоретически, – грустно усмехнулся он и спросил, уже понимая, что я отвечу: – И что же ты намерена делать?

– Ты знаешь, что ничего, – с вызовом ответила я.

Он снова молча кивнул, погружая мой взгляд в свои два бездонных серых омута.

Я чувствовала его, а он меня. Что же это? Но этот вопрос оставался без ответа.

– В тебе столько благородства, – неожиданно выдал Вальтер.

– Благородства? О чем это ты? – он на самом деле обескуражил меня таким неожиданным высказыванием.

– Ты отпустила их обоих, и похоже, не собираешься ничего предпринимать. Еще вчера твоя жизнь…

– Той жизни больше нет, – резко оборвала я. Сколько можно уже мусолить эту парочку? Прежде всего, меня интересовало настоящее и будущее.

– Я тебя понимаю, но Ник все же часть твоей жизни и так просто…

– Это часть моей прошлой жизни, – снова перебила я. – И ты, как раз на оборот, в этот раз, ничего не понимаешь!

– Теперь точно.

– Я сама не знаю, как это произошло и в какой момент, но теперь у меня такое чувство, что прошлого не было вовсе. Даже Алисия мне кажется более реальной, чем моя вчерашняя жизнь. Осталась только Анна, но о ней я подумаю позже. А про Ника и Клариссу я не хочу больше вспоминать ни сейчас, ни потом.

Лицо Вальтера просветлело, на губах появилась легкая улыбка, а глаза светились серебром. Вот только до тех пор, пока я что ни будь для себя не проясню, с каждой его улыбкой или мягким взглядом, я буду задавать себе один и тот же вопрос: «Госпожа я ему, или та, кем хочу быть?»

Как же мне хотелось хотя бы немножко проявления истинных чувств ко мне. Ко мне самой, к человеку, а не призрачной пока еще, Госпоже.

Возможно, Ник вовсе не был брутальным мачо, просто, либо он не любил именно меня, либо не был способен на это чувство вообще.

Стоило мне заметить теплоту во взгляде Вальтера, как все мое тело охватывал трепет и физическое ощущение бегущей по венам крови. И вот я уже возомнила, что с ним происходит то же самое. Какое горькое наваждение! Да еще Кларисса показала мне сказочные мгновения в том шикарном доме.

Не задав ему этого вопроса, я так ничего и не пойму и не дай Бог, насочиняю себе еще чего ни будь романтичного и слезливого.

Пригубив вина, я решилась:

– Ты ведь знаешь то, что она заставила меня увидеть, когда залезла мне в голову?

– Видимо, наш дом на Алтае, – спокойно ответил Вальтер, будто мы обсуждали праздничное меню.

– «Наш»?

– Ну, фактически он мой, но мы с Клариссой считаем его общим.

«Мы с Клариссой» – решительно мне не понравилось. Черт бы побрал эту вездесущую кровопийцу! И снова мы говорим о ней…

– Сейчас она… они там?

– Не совсем. В паре километров от него есть небольшой домик, что то вроде лесной сторожки. Кларисса живет там во время охоты. То, как она выглядит в этот период, скрывает даже от меня.

«Смотрите, какие мы щепетильные»! – мне очень хотелось озвучить эту мысль, а потом плюнуть. Пошло и вульгарно, но я ничего не могла с собой поделать.

– Обычно мы уезжаем на охоту вместе, – не догадываясь о моих мыслях, продолжал он.

Опять это «вместе». Мне не удалось сдержать горький смешок. Посмотреть на него я не смела, ведь он все равно понял. Вальтер видит меня насквозь, и видит, что я ревную.

Что ж я за ведьма такая, которая не может держать чувства при себе? И какого черта он все видит? Чувствуя, что закипаю, я перенеслась на вершину айсберга.

Хватит! – приказала я себе. Если он все видит и чувствует мое состояние, то пусть подавится зайцем на охоте!

Ладно, вернемся к разговору:

– И ты знаешь, кто именно был в этом доме с огромными панорамными окнами?

– Мы с тобой, – безмятежно улыбнувшись, ответил он. – Мы приехали, что бы Династия поклонилась и поклялась в верности своей новой Госпоже. Это сделать необходимо, как только ты будишь готова. Александр обязан передать тебе книгу, написанную Умиленой, после того как она вернулась в Альянс. Эта книга хранится в том замке, о котором я тебе рассказывал и в комнате, куда может ступить только Госпожа. В ней ты должна найти все ответы на любые вопросы и раскрыть тайны магии. Только ты будешь знать, что неведомо другим.

Как же это все меня пугало! Александр, древний могущественный вампир, должен поклониться мне! Госпожа. Бред!

– А если я не захочу? Не поеду никуда и все! Что тогда? – севшим и глухим голосом спросила я. Мне было страшно. Даже рядом с ним.

– Ты должна, Алиса. Иначе твоя же сила постепенно погубит тебя. – Словно бесчувственное радио вещал Вальтер.

– С огнем я более менее научилась справляться и остальное, что познаю – усмирю. И ты мне в этом поможешь. – Я сама того не хотела, но мои слова прозвучали повелительно и резко. Я только что приказала ему.