Текст книги "Между прошлым и будущим"

25

Дорога домой уже не казалась такой романтичной. Более того, хотелось поскорее приехать и побыть одной.

Вальтер сам сел за руль, не предложив мне. Он видел мое потрясение и как обычно, все понял без объяснений. Выражение его лица было непроницаемым, а сосредоточенный взгляд следил за дорогой.

Распростертый на операционном столе шимпанзе, стоял у меня перед глазами. Несчастное животное представляло собой невероятно жалкое зрелище: лысого покрова было значительно больше шерстяного, а умные глаза смотрели с обреченностью. Худенькое тельце походило на ребенка, тем самым усугубляя общую картину.

– Ч – что в капельнице? – спросила я тогда, преодолевая ком в горле.

– Там то, над чем мы уже работаем несколько лет. Там смысл нашей работы, – торжественно, словно повторяя цитату из гимна, проговорил Тейлор.

– Вот уже много времени мы пытаемся придумать вакцину от онкологии. Возвращение молодости – уже давно взятая планка, а вот то, что важнее молодости – ускользает почти на последнем этапе, – пояснил Вальтер.

– У несчастной обезьянки злокачественная опухоль. Традиционные методы не помогли, а только отсрочили неизбежное. Наша вакцина, как и в предыдущих опытах – болезнь победила, но дала ожидаемый побочный эффект.

Я, кажется, поняла о чем речь.

– Один из компонентов вакцины – твоя кровь, – скорее утвердительно, чем вопросительно, сказала я.

– Именно, – кивнул Тейлор, и в его глазах мелькнуло нечто вроде удивления и уважения.

Вальтер оставался спокойным и сосредоточенным. В тот момент он думал над очередным промахом и возможно, даже не слышал меня.

– А побочный эффект – это превращение в вампира, – сделала я, казавшийся элементарным вывод.

– Вот только в вампира превратился бы человек, а животное – в опаснейшего гибрида, – тяжело вздохнул Тейлор и обернувшись, у кого то спросил:

– Так что я должен был увидеть?

Из – за матового стекла, ширмой отделяющей «пациента» от лаборатории, вышел невысокий мужчина средних лет. Он без особого внимания взглянул на меня, и вежливо поздоровавшись, вытянул распечатанный на принтере лист Тейлору.

– Результаты последних анализов, – ответил человек, именно человек, как заметила я. И он бок обок работает с Тейлором. Либо вампир ему что то внушил, либо тот умеет железно держать язык за зубами.

Брови Тейлора удивленно поползли вверх, а губы тронула улыбка.

– Что там? – повернулся к нему Вальтер – Есть изменения?

– О да! – воскликнул Тейлор, но в следующий миг посерьезнел и тихо произнес:

– Только радоваться еще рано, уже через несколько часов все может измениться.

– Определенно, – согласился Вальтер, взглянув на таблицу непонятных мне цифр. Однако, непонятны были только цифры, а то, о чем они говорили, вполне.

– Шимпанзе пока не превращается, – констатировала я.

Две пары глаз, вампира и оборотня, в замешательстве смотрели на меня.

Серые глаза Вальтера хитро прищурились:

– Не стоит недооценивать молодую Госпожу, – с усмешкой, но в то же время очень серьезно резюмировал он.

– Никто и не думал… – смутился Тейлор – Просто…

– Перестань, – отмахнулась я – По – моему, очевидно, что именно такой результат мог так взволновать вас.

Я еще раз взглянула на несчастное животное и направилась к выходу, не желая больше смотреть на его измученную мордочку.

– «Молодой Госпоже» на сегодня достаточно, – процедила я, пряча навернувшиеся слезы.

Шурша колесами по гравию подъездной дорожки, «Ягуар» подъехал к гаражу.

Словно каменная, я продолжала сидеть не шелохнувшись. Вальтер молча отстегнул ремень моего сиденья и, убедившись, что я не собираюсь выходить, пультом открыл дверь – роль ставню и заехал внутрь.

В гараже тускло светила одинокая дежурная лампа. Свет от нее был настолько слабым, что едва различалась окружающая обстановка.

– Оборотень и вампир. Зачем, собственно, им нужно освещение? – горько усмехнулась я едва слышно.

Горячая рука Вальтера легла на мою. Предательская дрожь и аритмия не заставили себя ждать.

– Я не хотел, чтобы за один раз ты узнала почти все. Это трудно осмыслить, но ты настояла, а я… наверное, не стоило мне тебя слушать, – переливался бархат его голоса. В темноте я могла различить виноватое лицо.

– И что же по – твоему, я узнала нового? – тихо проговорила я, ощутив, как он слегка сжал мою руку.

– Просто, одно дело предполагать, а другое – увидеть и осознать. Мне теперь долго не забыть бедное, обреченное животное.

– Ты во истину удивительна, Алиса, – прошептал он, повернул ко мне голову и слегка наклонился.

Мое сердце уже ломало ребра в ожидании того, что сейчас произойдет.

– Почему же? – я с трудом узнала свой охрипший голос.

– Тебе много открылась, ты стояла бок о бок с еще одним вампиром, и не последним в этой клинике. В твоих глазах не было даже легкого опасения, ты словно была там уже сотню раз! И после всего этого ты убиваешься по обезьяне. Безусловно, ее очень жаль, но она больна, а мы пытаемся ее спасти.

Аритмия внезапно прекратилась, тяжелый выдох вырвался наружу.

– Спокойной ночи, Вальтер, – оставалось только хлопнуть дверью.

– Почему мне должно быть страшно, когда рядом был ты! – отчаянно крикнула я, перепрыгивая через ступеньку и желая поскорее укрыться в своей комнате.

Была ли ночь спокойной для него – неизвестно, но для меня очередное мучение. Противоречивые мысли снова захватили в свой капкан. В клинике я не узнала ничего шокирующего для себя: все казалось вполне предсказуемым. Кроме того, я и не рассчитывала увидеть фабрику по производству витаминов. Но тем не менее, занозой в мягких тканях сидело понимание того, что весь этот «Газпром» в миниатюре – детище неуемной Клариссы. Благородное бессмертное чудовище, скрывающееся под маской фантомной Лары Линк, объявило войну одному из самых страшных недугов человека.

Нет, она никогда не оставит меня. Хочу я этого или нет, но Кларисса – часть моей жизни. Отныне, меня окружало то, что создала она. Разумеется, не она одна и ключевая фигура в игре со смертью, конечно же, доктор Вальтер Нойман. У Клариссы талант преподнести, организовать, обыграть любую ситуацию на зависть Станиславскому, превратить железо в золото и из морской гальки добыть алмазы.

Но все же причину ее «благородных деяний», я смогла объяснить самой себе, и была удовлетворена этой идеей. Всему причина стара как мир – это деньги!

Рентабельность клиники сотни процентов и доходы тоже. А такому цивилизованному вампиру как Кларисса, привыкший за сотни лет к роскоши и ко всему самому лучшему – необходимы немалые средства чтобы вести подобный образ жизни. Конечно деньги! Ни для кого в мире не было секретом состояние Лары Линк, потомка английских аристократов

Ну не может Кларисса быть человеколюбивым благородным чудовищем!

С этими мыслями я вроде бы погружалась в сон, но «провалиться» никак не удавалось. Кларисса отступила на задний план, и в голову пробрался Вальтер. По какому такому идиотскому закону подлости или самого дьявола, он читает меня словно раскрытую книгу с крупным шрифтом и картинками, а я же не могу прочесть ни единой мысли, угадать ни малейшей эмоции, кроме той, когда он мрачнеет при упоминании о вампирше и Нике. Конечно, чувства отражаются на его лице, вот только что они выражают, загадка для меня.

Однако Вальтер не любил Клариссу, во всяком случае, в моем восприятии их отношений, и вообще моего понимания этого чувства. Несмотря на рассказ вампирши, что сначала она приняла благодарность за собственную спасенную жизнь за любовь к Вальтеру, между ними ее не было никогда. Я точно это знала, и не своим сверхъестественным существом – я до сих пор не знала, как этим управлять – а женским чутьем. Насущный вопрос встал снова: я, у которой весь привычный мир совсем недавно встал с ног на голову, или Госпожа?

В глазах защипало, тонкая струйка потекла по щеке и капнула прямо в ухо. Какое то безысходное чувство охватило меня, сдавливая словно кольца огромного питона. Была ли это обида на весь мир, ревность к Клариссе или жалость к самой себе, но из глаз лились слезы, а тело наполнялось жаром.

Интересно, быстро ли я сгорю? – равнодушно подумала я.

Вытянув в перед руки я завороженно наблюдала как огонь бежал по венам, а о холоде думать было лень. Ощущение, что впадаю в какой – то неведомый транс накрыло пуховым одеялом, и я с блаженством поддалась.

В тот момент, когда в комнату ворвался Вальтер, какие чувства я испытывала – не помню, лишь только картинку, как будто смотрела фильм без звука.

Он о чем то кричал, но только его шевелящиеся губы и испуганные глаза, в какой – то легкой дымке виделись мне. А потом меня будто что то сильно ударило, потому как в одно мгновение вернулись четкое зрение, осязание, слух и все остальные чувства разом.

Прямо посреди комнаты на месте, где только что стоял Вальтер, оказалась огромная иссини – черная пантера с головой, превышающей мою в два раза.

Уши прижаты, белые клыки, не меньше столового ножа, обнажились, и казалось, готовы впиться мне в горло. Красные глаза зловеще светились. Ее рык наполнил комнату и был подобен раскату грома.

Холодный ветер – мой верный страж, пронесся вокруг меня и все стихло.

Пантера и я смотрели теперь в глаза друг друга. Теперь они были не красными, а пронзительно синими. Клыки исчезли, а рык сменился тихим рокотом.

Могучие лапы глухо переступали по пушистому ковролину.

В следующие мгновение она грациозно, словно домашняя кошка, забралась на кровать и подобно сфинксу легла рядом со мной. Огромные глаза миндальной формы проникали в глубины моего сознания, и я видела свое отражение в их зрачках.

Веки стали невыносимо тяжелыми и свинцовые ресницы сомкнулись. Рокот пантеры продолжался, унося меня из реальности.

26

Почувствовав на лице луч солнца, я лениво раскрыла глаза. Блаженная нега наполнила тело. Необъяснимая эйфория охватило все существо.

Я лежала на боку, захотелось перевернуться на спину и раскинув руки в стороны, сладко потянуться, однако… сзади было препятствие и оно было горячим. Все, что я ощутила секунду назад, бесследно испарилось и сменилось яркой картиной всего произошедшего накануне. Я вспомнила все до последнего мгновения своего отражения в зрачках пантеры и не могла пошелохнуться, словно окаменев под взглядом гидры, точно зная, что за моей спиной уже не пантера.

Сердце ударялось в груди с такой силой, что не удержалось на месте и с каждым ударом перемещалось все ниже. Теперь оно неистово стучало где то в пятках. Разумеется, это был не страх, в обычном его проявлении, а шокирующее непонимание происходящего сейчас и ужас произошедшего ночью. Я оцепенела при мысли о том, что собиралась позволить себе сгореть заживо.

Вальтер! Он снова спас меня. Я жива только благодаря ему. Кларисса предупреждала, что не умея владеть собственной силой, я легко уничтожу саму себя. Именно это и должно было произойти. К Богу, мне наверно обращаться нельзя, ведь я – ведьма! Но к кому же тогда?! Кто мне ответит на главный вопрос: кому я обязана спасением, неужели – Госпоже? «Преданный раб не мог поступить иначе»? Или он настолько сильно боялся потерять именно меня, что показал свою вторую сущность, не найдя другого способа остановить безумие?

Или просто банальность: ни один нормальный человек не позволит другому погибнуть, если может помочь. Конечно же это, а лишь возомнившая тупица.

Да пошло все к черту!

Тугой узел в горле мешал вдохнуть. Жгучие, будто кислота, слезы наполнили глаза, ужас сменился всепоглощающим чувством необходимости в том, кто меня так берег и защищал. Стало все равно, кто именно я для него: простая смертная или Госпожа. Если понадобится, то прикажу быть рядом днем и ночью! И ко всем чертям гордость и сомнения. Вальтер – мой. Любым способом.

Я резко повернулась с намереньем обнять и прижаться к этому костру, но… драгоценный мой страж крепко спал, к тому же, нас разделяло одеяло: я лежала под ним, заботливо укрытая, а он поверх, в шортах и майке.

Лицо Вальтера было безмятежно спокойным, а дыхание ровным. Прилив нежности охватил меня с такой силой, что послав всех и все по известному маршруту, я рывком сорвала с себя одеяло. Сначала я легко коснулась его губ и, получив в ответ сонную улыбку, взяла в ладони лицо моего драгоценного «зверя» и обрушила на него все свои неистраченные, сдерживаемые чувства. Он тихо замычал и с такой силой прижал к себе, что казалось вот – вот треснут все мои ребра. Его кожа стала еще горячей и обжигала даже сквозь нашу одежду. Сколько продолжалось это блаженное сумасшествие – не знаю, только внезапно все оборвалось. Вальтер оторвался от меня столь резко и молниеносно, насколько способно сверхсущество. Он просто взлетел вверх и через миг исчез из комнаты. О том, что он не растворился в воздухе, говорила лишь распахнутая дверь, а жалобный скрип петель отозвался острой болью.

Если бы Вальтер, чего я даже представить не могу, ударил меня – потрясение было бы меньшим. Меня охватило чувство безъисходности, а потом что – то надломилось, и я задрожала от ярости, бессильной ярости, понимая, что сейчас мне не одолеть эту мощную силу гнева. Гнева на себя и на него. Я не должна была показывать свою слабость, и свои вышедшие из под контроля чувства! Эмоции кипели, и еще я в полной мере ощутила на себе банальное выражение: «разрывалось сердце». Тот, кто впервые сказал его, испытал ли это на себе или просто изобрел новый афоризм?

Наверно, прошло какое то время, но я не чувствовала его. Оцепеневшая, я сидела как юная девушка, поверившая мужчине, что после бурной ночи он на ней женится, и что подобное проявление страсти бывает только по любви.

Гнев, обида, несправедливость по отношению ко мне – сплелись в один тугой клубок, и он тот час пожелал размотаться.

Я пулей выскочила из комнаты и побежала на его поиски. Вальтер немедленно мне все объяснит!

Нечто еще неизведанное открылось во мне, будто ручеек, пробившийся из бурного потока силы, живущей в теле ведьмы. Внезапно обострившимся слухом я уловила звук двигателя «Ягуара». Босиком, в разорванной на спине футболке, свисающей с одного плеча и всклоченными волосами, я помчалась в гараж.

Вальтер уже готов был выехать, когда я предстала перед ним во всей красе своего нелепого растрепанного вида. Заметив выражение лица за лобовым стеклом, я почувствовала, как бурлящий океан во мне отхлынул, оставив на своем месте прибрежный штиль. Наблюдая за его глазами, наполненными болезненной мукой, я ощутила растерянность.

– Что происходит, Вальтер? – прошептала я, борясь со слезами, которые уже порядком надоели мне своими частыми визитами.

– Тебе ли не знать, Алиса, – выдохнул он надломленным голосом. – Отойди, пожалуйста, дай проехать.

Словно марионетка, управляемая кукловодом, я попятилась в сторону.

О чем я должна знать?

Глядя перед собой, он тронулся с места, но остановился. Серебряные глаза теперь были тускло – серыми и отрешенно смотрели вперед.

– Меня не будет пару дней. Постарайся не спалить дом, а главное, себя. Будь осторожна.

Его ли этот глухой, потусторонний и безжизненный голос?

Я тупо смотрела вслед удаляющейся машине. Казалось, рассудок покидает мой несчастный мозг, который только что нещадно вынесли. Совершенно не к месту в памяти всплыла некая тетушка из книги, которая вышла замуж в сорок пять лет и умерла от потрясения в первую брачную ночь. С той тетушкой потрясения у нас были разного рода, но все же вспомнилась мне именно она.

За окном совсем стемнело. Одиноко сидя в гостиной, я встретила сумерки – самое таинственное время суток – и следила за тем, как они сгущаются и растворяются во мраке ночи. Бутылка вина опустела и я, словно пьяньчужка, подумала: не открыть ли мне другую. Алкоголь расслабил, но не заполнил пустоту. Это было не то вакуумное пространство, что охватило меня, когда я потеряла Ника, а тяжелый груз, наполнивший душу, если конечно, она у меня осталась. Хотя, если болит – значит существует.

«Тебе ли не знать» – навязчиво стучало у меня в голове. О чем? Я не знала и не понимала ровным счетом ничего, только лишь была уверена в одном: Клариссы это не касалось.

Мой застывший взгляд смотрел сквозь темное окно (жалюзи не закрывали с тех пор, как Кларисса покинула этот дом), в котором будто в зеркале отражалась гостиная. Я была в чужом, но ставшим мне родным и единственным доме. И я совсем одна. Буквально ничтожно малое время назад я была обычным человеком, обычной женщиной, а теперь живу в доме, где поселились оборотень и вампир гораздо раньше, чем я появилась на свет. И это был теперь мой дом, во всех смыслах этого слова. Вот только нужно ли мне все это без Вальтера? Без него здесь холодно и одиноко.

Вокруг дома и на подъездной дорожке не горело ни одного фонаря, ведь его обитателям вовсе не нужно уличное освещение. Вот и я, через отражение интерьера отчетливо видела каждое дерево и аккуратно подстриженные кусты.

Внезапно, какое то движение в кромешной темноте за стеклом вывело меня из отрешенного и угрюмого состояния, и это однозначно не померещилось.

Я встала с кресла и, выключив свет, подошла к окну. Первой мыслью было, разумеется, возвращение Вальтера. Замершее сердце вновь очнулось и заколотилось в каждом уголке моего тела. Не мешкая, я выскочила на улицу и разочарованно поняла, что не слышала «Ягуара». Идиотское предположение о том, что он где – то оставил машину и вернулся домой на четырех лапах ушло через секунду. Сразу оба – и он, и я из ума выжить не могли.

Оставался единственный вопрос: кто это?

Напрягая зрение, я с изумлением обнаружила, что неведомым образом все, на чем останавливался мой взгляд, освещался дневным светом. Буд то после заката остался единственный лучик, что бы освещать для меня ночью. Это было невероятно и завораживающе. Какое то незнакомое удовольствие затрепетало в груди: подобная способность не ведьмино проклятье, а волшебный дар. Что же еще откроется во мне?..

Я на мгновение закрыла глаза, а когда открыла – луч исчез, но видела я так же четко. Однако непонятное свечение продолжало исходить от клена на уровне человеческого роста. Я лишь слегка удивилась этому и буднично произнесла:

– Сам выйдешь или мне подойти?

Ответа не последовало, но и движения то же. Я криво улыбнулась:

– Если мы как в детском саду играем в прятки, то ты – за кленом.

С виноватым видом ко мне приближался Тейлор.

– Госпожа, мне очень жаль, я тут…

– Грибы собирал? – раздраженно подсказала я, – обычно под кленом их очень много. И прекрати, наконец, обзываться Госпожой!

– Понимаю, – все так же виновато пробормотал он, переминаясь с ноги на ногу. Если бы в прошлой жизни кто ни будь, попроси бы меня представить обескураженного вампира, то это – Тейлор.

– Что – то мне подсказывает, что дело все же не в грибах, не так ли? – Я сложила руки на груди в ожидании ответа.

Тейлор неуверенно кивнул.

– Вальтер…

– Понятно, – оборвала я его на полуслове. Дальнейшие объяснения были излишни. Мне назначен охранник. Только вот за что больше переживает мой «зверь»: за меня или же не хочет вернуться на пепелище? Разум подсказывал, что конечно же я, а злость твердила – дом.

– Я его еще таким не видел. Что произошло, если конечно, я могу Вас спрашивать об этом?

– Прекрати же ты! Не зли меня еще больше. Давай заходи, составишь мне компанию.

– Как вы обнаружили меня, Алиса?

– Даже не знаю, как объяснить, – задумчиво ответила я, – Из – за дерева исходило какое – то бело – лунное свечение, я и сама не ведала, что или кто там. Мне казалось, во всяком случае исходя из того образа вампира, какой придумали люди, вы существа ночи. Вы словно растворяетесь в темноте, становитесь невидимками. Или ты какой – то особенный? – вполне серьезно поинтересовалась я, действительно желая понять и объяснить увиденное.

– Насколько знаю, нет. Я самый обычный, если вообще приемлемо так выражаться, – хмыкнул Тейлор.

– Ответы на все ваши вопросы в «Книге Заката», – просто добавил он, будто речь шла о сказке про репку.

– Где?..

– У Династии есть «Книга Заката» и она священна для всех сверхсуществ, а доступна только Госпоже. Должен быть ритуал посвящения и передача ее Вам.

Рехнуться можно! И об этом я узнаю от чужого мне «человека», совершенно случайно, за бокалом вина!

– Я обидел, Вас? – почти испуганно спросил Тейлор.

– Не ты. Это я намерена кое – кого обидеть, – зловеще пообещала я.

Но тут память услужливо подсказала, о чем идет речь. События с такой невероятной скоростью сменяют друг друга, что я невольно забываю одни, «переваривая» другие. Да и если быть совсем откровенной, то все, что не касалось Вальтера, уходило на задний план. Только вот когда именно он мне рассказывал про нее, мне не вспомнилось, если только…

– Не та ли это книга, написанная Умиленой, матерью Родослава?

– Именно она, Алиса, а открыть эту книгу и познать, дано лишь Вам.

– Ну ладно, – пробурчала я, пытаясь вспомнить, когда Вальтер рассказывал мне о книге. – Немного легче. Но совсем немного.

– Может быть, ты знаешь еще какие – ни будь подробности? – мой испытывающий взгляд, казалось, смутил Тейлора, однако он твердо ответил:

– Не мне о них говорить с Вами. Я лишь незначительное, мелкое звено в Династии. Если бы ни Кларисса обратила меня – о моем существовании было бы известно просто как о вновь обращенном. Тот, кто обратил человека, связан с ним кровно. Александр обратил Клариссу и знает о каждом ее шаге, как бы она не пыталась что то скрыть, а через нее и обо мне. Он создатель и ее и меня, хотя я его даже не видел. Каждый из Династии чей то создатель и по этому ни один вампир не обратит человека без их ведома. Они находят новообращенного и решают: оставить у себя на службе или уничтожить. Если он, когда был человеком, имел какие либо таланты или способности, то у вампира они проявляются в десятки раз сильнее. Такой может быть очень полезен. К счастью, я – неплохой специалист в области химии. Кларисса именно на это и делала ставку, обращая меня. Династия на самом деле величайшая империя и подобно Спарте – не терпит бесполезных слабаков.

Вот еще один неизвестный доселе факт. Теперь я хотя бы знаю, каким образом Династия узнает, или же уже узнала о Клариссе и ее «новорожденном». Вопрос в том, кто должен вынести «предупреждение» и чем в дальнейшем полезен будет Ник? Но пока не об этом.

– Почему же мелкое звено? Ты, как я поняла, занимаешь в клинике ведущую роль. Твои исследования очень важны и ценятся.

– Не совсем так. Я – лишь исполнитель. Все до одного открытия принадлежат доктору Вальтеру Нойману, а я только воплощаю его идеи физически. Я просто «правильно его понимаю», как он сам выражается, и легко различаю любой состав и его компоненты только по запаху.

На протяжении веков в его племени практиковали знахари и ведуньи. Все мистические способности, известные людям, лишь капля в море в сравнении с тем, что они могут на самом деле. В пантерах его племени они словно сконцентрированы. Еще много лет назад Вальтер соединил мистику и науку: паронормальное в его голове слилось с новейшими достижениями в медицине. Более того, о некоторых травах и минералах людям не известно до сих пор.

– Тейлор, – тихо произнесла я, – Ты случайно не знаешь, сколько потрясений может выдержать существо подобное мне, я уже не говорю о человеке?

– Вальтер ничего Вам об этом не рассказывал, – удивленно и растерянно пробормотал он. – Вот черт! Я снова влез не в свое дело! Может быть, я лучше пойду? Вроде и за кленом удобно было… Я Вас обидел.

– Ты сейчас ведешь себя как трусоватый Толик, а не главный врач, или кто там, клиники! Перестань, наконец, расшаркиваться со мной! – раздраженно отрезала я. Меня уже действительно достало это нелепое почтение. Не знаю, как там будет дальше, но пока просто невозможно даже представить этот замок – призрак с его Династией и злосчастную «Книгу Заката».

Сейчас меня сразило недоверие самого близкого для меня человека. Чего еще я не знаю о нем? И о чем еще он умолчал? И сколько вообще всего недосказанного.

– А что за знахари такие и ведуньи? Это то же своего рода колдовство? – спросила я настолько мягко, как могла, чтобы не оттолкнуть и без того «ушедшего в себя» Тейлора. Похоже, что кроме, как у него черпать информацию больше не откуда. Вальтер предпочел недомолвки, а вернее скрывать то, что судя по всему мне по любому придется узнать.

С минуту вампир всматривался в мои глаза, решая, видимо, насколько можно быть со мной откровенным.

Тяжело вздохнув, я начала первой:

– Послушай Тейлор, я ни в коем разе не хочу вызывать недовольство Вальтера тобой. Более того, даже не поинтересуюсь: сам ли ты решил помалкивать, или же он приказал. Но хочу заверить тебя в одном – наша сегодняшняя встреча останется только между нами. Я обещаю тебе и прошу довериться.

Толи внезапно у меня открылись очередные новые способности, толи это было очевидным, но я с легкостью прочитала его мысли.

– Вот как раз выбор у тебя есть. Даже если ты сейчас уйдешь, все равно, то, о чем ты уже рассказал, останется только со мной.

Едва заметно кивнув, Тейлор заговорил:

– В его племени оборотнями могут быть лишь женщины и эта способность с ними с рождения. Оборотень – мужчина появляется на свет только на смену главы племени, чтобы возглавить его и защищать.

– Мальчик появлялся, когда глава умирал?

Тейлор отрицательно покачал головой:

– Нет, так случается у волков. У них оборотни обоих полов и защитники в племени есть всегда, а приемник рождается особенным. У оборотней – кошек наследник появляется еще при жизни вожака и никто не может предугадать его появление заранее. Глава племени растит этого мальчика сам и только ему передает все свои знания и опыт. В былые времена, юноша выходил на свой первый бой, организованный Династией и, выиграв его, становился полностью подготовленным приемником, а старый вожак уступал ему место.

– Кларисса рассказывала мне про бой, после которого Вальтер взял ее под свое покровительство, – кивнула я.

– Нет, это не то. Те бои были больше для развлечения, за приз. А бой за «трон» – совсем другое. Это противостояние не только равной силе – тоже оборотню – но и вампиру, и магии, когда заклятием насылается боль от десятка стрел, и преодолевая эту боль, надо защищаться дальше и выйти победителем из схватки.

Немного помолчав, я спросила:

– Так Вальтер является главой своего племени?

– И да и нет, – замялся Тейлор.

Я выжидающе смотрела ему в лицо.

– Отступать уже поздно. Договаривай, раз начал.

– Дело в том, – несколько обреченно продолжал он, – Что мать Вальтера – пантера.

– Он родился, когда женщина была в облике зверя?

– То-то и оно, что нет. Его родила дикая пантера, которая пришла в племя, чтобы он появился на свет, а потом умерла, не выдержав роды. Человеческий ребенок погубил ее. Тайна такого рождения раскрыта в «Книге Заката» и Вам предстоит узнать ее.

Я почувствовала, как по моей спине проползла ледяная мокрая змея, и зашевелились на затылке волосы. Я застыла, не в силах двигаться и тем более говорить, а потом кто – то невидимый будто сильно толкнул меня.

– Невероятно! – воскликнула я, вскакивая с кресла, – Ты представляешь, что пришло мне в голову, после твоих слов? Я вспомнила антихриста Демьена, рожденного шакалом. Господи! Что это означает, Тейлор?! Как это понять?

Меня била мелкая дрожь, и пришлось сцепить руки, чтобы скрыть это.

– Ни о каком антихристе не может быть и речи. Видимо, когда – то эта книга произвела на Вас сильное впечатление. Вальтер наделен благими способностями. Он самый добрый и отзывчивый человек, которого я когда – либо знал.

Немного успокоившись, и взяв себя в руки, я вернулась в кресло и залпом допила вино в бокале.

– Ну, так кто же он в своем племени? – упорно продолжала я.

– Безусловно, все почитают и доверяют ему, но там растет мальчик, о котором заботится старый вожак. Он действительно уже в почтенном возрасте и перестал принимать омолаживающие отвары, но еще достаточно силен, чтобы вырастить и воспитать приемника, потому что Вальтер давно выбрал свой путь и племя уважает его выбор.

– Омолаживающий отвар, говоришь?

– Ну да, Кларисса по – сказочному называет это средство эликсиром.

– Мне стоит спрашивать, кто автор этого средства? – устало спросила я.

– Да, разумеется, это Вальтер. Ему хотелось сделать для своего народа нечто большее, чем лечебные и заживляющие глубокие раны мази или что – то в этом роде. Оборотни, конечно, живут в разы дольше людей, но все же смертны.

– Ты сказал, заживляющие? – такое обычное бытовое слово почему – то насторожило меня.

– Такого не случалось уже много лет, но раньше бывали стычки с волками за территорию. Династия заставила обе стороны заключить перемирие и до сих пор его никто не нарушил.

Трудно было сдержать грустный смешок.

– И то хорошо. Война между оборотнями доконала бы меня окончательно.

Я молчала, размышляя одновременно обо всем и ни о чем. Какая – то обреченность навалилась тяжелой ношей. Почувствовав невероятную усталость, я уныло обратилась к Тейлору:

– Как думаешь, почему все это, – я обвела руками воздух, будто все, о чем он мне сейчас поведал, происходило вокруг, – Не рассказал мне сам Вальтер? Я задавала ему множество вопросов, но вижу, что ответы на них только надводная часть айсберга.

– Не могу знать, Вам виднее.

– Опять ты «включил» прапора перед офицером, – отмахнулась я. Бороться с ним, похоже, бесполезно.

– Лучше я пойду, – с этими словами Тейлор направился к выходу.

– Нечего под кленом в одиночку тусоваться, иди уже домой, или куда там еще.… В общем, ты свободен, я сама справлюсь, не волнуйся.

– Нет, – прозвучало твердо и настойчиво.

Тейлор вышел из дома, и я снова осталась одна, как королева в изгнании: огромный роскошный особняк, слуга – вампир, готовый ради моей безопасности рисковать собственной бессмертной шкурой. Вот только унылое одиночество не понимает, королева ты или уборщица подъезда. Оно затягивает в свои сети и заключает не писаный договор с ее величеством судьбой, а уж та решает участь жертвы.

Ноги сами привели меня в комнату Вальтера и я, подстать начинающему домушнику, несмело проникла не только на его личное пространство, но кажется, и душу. Закопав по – глубже угрызения совести, я открыла папку, лежащую на письменном столе. Кусок картона скрывал в себе его мысли и чувства. Казалось, эта папка и есть олицетворение частички души Вальтера. И этой частичкой была я.

Меня не удивил его талант художника: многогранность его натуры уже перестала поражать и принималась как должное. Самый искусный фотограф не сумел бы передать мои чувства и душевное состояние, которое я испытывала в миг, когда делался снимок, так точно, как показал Вальтер на рисунках. А ведь он рисовал меня по памяти и на его рисунках мои глаза выдавали все потайные уголки в моей голове и будто книгу открывали сердце, принадлежащее ему одному уже, казалось, целую вечность.