Текст книги "Буря приключений"

– Так будет вновь! – поспешила утешить пригорюнившиеся Силы Элия, пока им не начали демонстрировать идиллические изображения зеленых лугов.

По правде говоря, принцесса всегда бесилась, когда узнавала, что какая-нибудь тварь использовала привязанность и доброту Сил в своих низменных интересах. Сейчас ей было искренне жаль Источник, ставший жертвой своей доверчивости и любви к неблагодарному богу. К счастью этого бога, он уже получил свое и отбывал наказание в далях, недоступных принцессе, а не то наказание, к которому проходимца приговорил Суд Сил, показалось бы ему необычайно мягким по сравнению с тем, что устроила бы ему Элия.

– Да, так будет вновь! – воодушевился Источник, подхватив слова богини любви, и «водица» в водоеме забурлила от рвущейся наружу энергии. – Волею Сил вы пробудили меня ото сна. Я снова смогу сделать этот мир таким, каким он был… нет-нет, гораздо лучше. Спасибо! Еще раз большое спасибо! Я совсем заболтался. Вам, посланцы Сил, наверное, нужно спешить. Извините. Может быть, я что-то смогу сделать для вас? Ведь я ваш должник. Как мне надоело спать!

«И молчать», – мысленно прокомментировал Кэлберт, слегка утомленный болтливостью Сил. Но раздражали его скорее не они, а все нарастающая тревога в мятущейся душе. Блуждание по пустыне, пусть страшное и безнадежное, но в то же время такое дорогое его сердцу, ведь он узнал свою удивительную сестру и брата, закончилось. Впервые пират испытывал страх перед будущим.

– Пожалуйста! – сердечно попросила принцесса. У нее в голове крутилась масса вопросов, на которые молодая женщина хотела бы получить ответы (в частности, о том, какая сволочь засунула их в этот мир), но, похоже, здешний заспавшийся Источник, жертва предательства, их не знал. – Ты действительно мог бы нам помочь. Мы сейчас не знаем точно, где находится наш родной мир по отношению к этому. Не хотелось бы терять зря время, мы и так здесь загостились. Ты можешь переправить нас домой в Мир Узла – Лоуленд?!

– С радостью! – воскликнул Источник и деловито уточнил: – Вас всех переправить в одно место?

– В королевский замок, любую из зал на твой выбор, поближе к его величеству Лимберу, – уточнила координаты принцесса, делая вид, что не замечает протестующих гримас Кэлберта, и одновременно до богини донесся телепатический вопрос осторожного Мелиора: «Сестра, с тобой уже все в порядке? Я имею в виду кровь».

«Да, твоей душой больше закусывать не хочется, спасибо за заботу», – откликнулась так же мысленно хулиганка-принцесса и приготовилась к телепортации. Богов закружил стремительный хоровод золотистых искр, поднимая их в воздух.

– Подожди! Стой! – заорал Кэлберт, понимая, что если сейчас услышан не будет, то потом уже будет непоправимо поздно.

Искры зависли в воздухе, приостановив свой грациозный полет.

Глава 15
Дом, милый дом!

– Передумали? – вежливо поинтересовался Источник, аккуратно опуская четверку богов на каменные плиты пола. – Или возникли какие-то проблемы? Не торопитесь, пожалуйста, я подожду. Решайте, кто и куда хочет переместиться.

– Ты, конечно, можешь отправляться куда заблагорассудится, хоть в Лоуленд, хоть в Бездну Межуровнья, – свирепо бросил пират сестре, – но я предпочел бы оказаться на палубе своего корабля, а не в руках недругов.

– Ты, конечно, можешь отправляться куда заблагорассудится, – в тон Кэлберту откликнулась богиня, но не злобно, а с некоторой долей едкой иронии, направленной не столько на то, чтобы уязвить, сколько на то, чтобы подзадорить пирата, – но я предпочла бы, чтобы брат, выдержавший со мной все испытания, бывший мне опорой в трудные дни, немедленно предстал перед семьей и заявил о своем праве крови присоединиться к ней, а не сбежал, как трусливая дворняга, поджав хвост.

– Еще никто не называл меня трусом! – процедил пират, скрипнув зубами и сжав руки в кулаки. Будь на месте принцессы мужчина, он давно бы уже заработал хороший удар в челюсть.

– Значит, я первая, – с вызовом парировала принцесса.

– Эй, вы что, ссоритесь? – забеспокоился Источник, улавливая бурю чувств богов, но не в силах верно интерпретировать такое изобилие после долгого сна.

– Нет, мы просто выясняем отношения, – ответила Элия совершенно спокойно, с милой доброжелательной улыбкой.

– А-а-а, – протянули Силы и почли за лучшее более не вмешиваться в непонятный спор, становящийся все более напряженным, но, кажется, не грозящий перерасти в драку.

– Я не трус, но и не последний идиот на нашем Уровне! Я не желаю лезть прямо в лапы к своим врагам, к тому, кто, напоминаю вашему высочеству, объявил награду в пятнадцать тысяч корон за живого и десять тысяч за мертвого пирата Кэлберта. Это сделал твой папа – король Лимбер, позволь развеять туман в твоей памяти, дорогая.

– Напомню и я, – горячо продолжила принцесса, сверкнув глазами не менее яростно, чем ее оппонент. – Лимбер – твой отец, Кэлберт. Только от тебя сейчас зависит, кем ты станешь для нашей семьи: врагом, за голову которого дают приличный куш, или братом и сыном, на защиту которого мы встанем все. Решайся. Используй свой счастливый шанс! Силы Удачи не подсовывают козырей дважды! Сейчас ты не грязный пират, ты брат, который был с нами в пустыне, помог выжить в пыльную бурю, поддержал меня в минуты отчаяния. Ты тот, кто придет в королевский замок Лоуленда с членами его семьи, при их поддержке. В твою защиту будет выступать принцесса Лоуленда, советница монарха Мира Узла.

– И принц, – вставил Мелиор, для которого общение с Кэлбертом не прошло даром.

Пусть бог не чувствовал особой любви к новому родственнику, но он вообще никого не любил так, как себя, зато Мелиор увидел силу Кэлберта, его мужество, преданность и изобретательность. Бог интриги все взвесил и оценил. Он понял, что гениального пирата куда выгоднее иметь своим другом, нежели врагом. В конце концов, бог чувствовал, что так будет правильно!

– Это твоя первая и единственная возможность стать законным принцем Лоуленда и моим братом, – решительно объявила богиня. – Упустишь ее, и кто знает, Кэлберт, не придется ли в следующий раз нам оказаться по разные стороны баррикад? Если сегодня ты не встанешь плечом к плечу с нами, то происшествие с амулетом стихий может быть истолковано отнюдь не в твою пользу. До сих пор ты был темой для лоулендских сплетен, забавой, но теперь станет ясно, что ты опасен для Лоуленда. Скорее всего, за грозой Океана Миров начнется серьезная охота, и отправят на нее кого-то из моих родичей. Ты должен будешь либо убегать, а ты не из тех, кто показывает спину, либо убивать или быть убитым. Убивать собственных братьев, сестру. Выбирай, Кэлберт. Ты больше не сможешь оставаться в стороне: ты станешь моим братом или врагом. Выбирай. Я жду ответа.

Во время пламенной проповеди Элегор хранил сдержанное молчание. Герцог тоже не был в хит-параде идиотов Уровня, поэтому интуитивно понимал, что в этот миг решается судьба пирата и вмешиваться ни к чему.

Кэлберт выслушал все, что сказала сестра, пристально посмотрел ей в глаза, словно пытаясь прочесть мысли или шпаргалку с текстом своего ответа. Видно, нашел искомое и, тяжело вздохнув, будто набирал побольше воздуха, чтобы прыгнуть в воду с мачты корабля, решился:

– Я пойду с тобой, сестра. Пусть я умру, но никогда не стану твоим врагом.

– Все решено? – поинтересовался заинтригованный Источник, но тактично не стал требовать объяснений столь темпераментным разборкам. Для успокоения ему хватило уже того, что боги перестали наконец хмуриться и кричать друг на друга. – Можно отправлять?

– Да! – твердо сказал за всех Кэлберт, до боли сжав в кулаки сильные ладони.

Источник, счастливо избежавший шанса получить психическую травму от конфликта между своими спасителями в радостный день пробуждения, издал подобие удовлетворенного человеческого вздоха, и вихрь энергии подхватил богов. Бывшие еще секунду назад плотными, контуры их тел замерцали и растаяли в воздухе. Уроженцы Лоуленда и пират навсегда исчезли из негостеприимного Мира Пустыни, ставшего ареной непростых испытаний.

Поток энергии, вырвавшийся из пробудившегося от долгой дремы Источника Альлисина, подхватил богов и мгновенно перенес их в одну из обеденных зал королевского замка Лоуленда, где как раз готовилась официальная трапеза демонстрационно-запугивательного характера.

«Ого!» – одновременно выдохнули собравшиеся к столу члены семьи Лимбера, когда пред их заблаговременно грозными очами эффектно материализовалась запропавшая сестра в обществе Мелиора, герцога Лиенского и незнакомого, но красивого брюнета. Из всей четверки визитеров только принц выглядел почти так же, как обычно, не считая некоторой осунулости тонкого лица, неожиданно бронзового загара и слегка взлохмаченных волос. Остальные же были весьма пыльными, грязноватыми и какими-то потрепанными с виду, словно их недельку подержали в какой-то пустыне. Впрочем, даже в несколько запылившемся облике богиня любви все равно оставалась самой привлекательной из женщин, и братья, временно игнорируя все прочие раздражители, кинулись к сестре здороваться, а заодно выяснять, что к чему. Только Нрэн остался в стороне от происходящего, буравя Мелиора, герцога и незнакомого типа подозрительными, мрачными взглядами и при этом старательно избегая глазами Элии.

Но прежде, чем прозвучали первые слова приветствий, двери в столовую распахнулись и на сцене появился посол Эндора – великолепный Зулар.

Мужчина выступил вперед, расталкивая свою будущую семью (от такой наглости лоулендцы настолько опешили, что даже не пытались сопротивляться). С размаху бухнувшись перед принцессой на колени – как только не треснули коленные чашечки! – эндорец отвесил ей пять ритуальных поклонов. Любопытные принцы уняли зуд в чешущихся от желания хорошенько врезать нахалу кулаках и замерли на месте, ожидая продолжения шоу. Завершив ритуальное челобитье, посол перешел к следующей части серьезнейшего, уходящего корнями в глубокую древность ритуала. Он проделал руками ряд замысловатых движений, символизирующих изгнание злых духов и установку временных печатей на их большие уши, и, уже не опасаясь быть услышанным злыми силами, громко завопил:

– Призываю великую Мать Семи Пустынь и Покровителя Десяти Ветров в свидетели моих слов! – Посол очень спешил, поэтому опустил в своей речи обращение еще к полусотне немаловажных божеств эндорского пантеона. – Да не отринет меня суженая моя, Элия, – выдал коронную фразу – гвоздь сезона Зулар.

Принцесса насторожилась. В сознании богини начала смутно формироваться догадка о том, что туманно напоминающий кого-то мужчина (кажется, они встречались не так давно) делает официальное брачное предложение, и не только делает, но и почему-то полон уверенности, что за его наглым заявлением последует согласие. Богиня лихорадочно шевелила мозгами.

А посол тем временем продолжал вопить, подергивая устремленными вверх руками и выписывая ими какие-то странные кренделя:

– Время ожидания прошло, о стыдливейший из цветков пустыни, полный благоуханной росы!

Братья принцессы, уподобившись целой конюшне породистых жеребцов, громко заржали, Лимбер явственно почувствовал, что назревает скандал, но увлеченный ритуалом сватовства Зулар не обратил никакого внимания на посторонние звуки или посчитал, что дикари-лоулендцы так выражают святую радость по поводу оказанной их народу великой чести.

– Положенный срок соблюден, и мы можем, объявив о своем решении перед лицом твоего отца и семьи, соединиться в благословенном союзе. Народ Семи Пустынь с радостью примет новую дочь, доказавшую верность нашим обычаям в своем сердце. Душа моя поет при мысли о плодородном чреве твоем, что будет носить детей пустыни, – заливался соловьем посол, покачиваясь в такт словам. – Но почему не вижу я улыбки радости на устах твоих, о блаженная влага моего сердца?

Чело принцессы действительно хмурилось, ибо богиня напряженно раздумывала над тем, как выкрутиться из щекотливой ситуации, в которую угодила из-за своего импульсивного поступка. Ей совсем не хотелось выходить замуж за невежественного, грубого дикаря, только и мечтающего о выводке чумазых дикаренышей. Но и сразу отказать послу было невозможно. О вспыльчивости, непомерном самолюбии и драчливости эндорцев россказней ходило не меньше, чем об их знаменитых коврах и приверженности строгим ритуалам. За отказом могло последовать немедленное объявление войны. Не то чтобы принцесса беспокоилась и не верила в военное превосходство Лоуленда, но стать причиной войны, а следовательно, недовольства отца непредусмотренными расходами, молодой женщине тоже совсем не хотелось. Богиня лихорадочно обшаривала все темные закоулки памяти в поисках выхода. Кто ищет, тот всегда найдет! Перед Элией забрезжила туманная догадка.

«А, была не была!» – отчаянно решила принцесса и пустила в ход свое смутное знание эндорских обычаев.

Богиня послала Кэлберту мысленную просьбу: «Ничему не удивляйся и подыгрывай мне во всем! Идет?» Пират едва заметно кивнул, показывая, что все слышал и согласен, и Элия начала концерт, возопив в точно такой же заунывно-пронзительной тональности, как недавно Зулар, но руками подергивать не стала, опасаясь допустить какую-то неточность:

– О любезный суженый мой, готова идти за тобой всюду! Судьба моя – твоя судьба! Твое дыхание – мое дыхание до конца дней и за их кромкой!

Принцы при этих словах начали сильно нервничать и подбирать подходящее оружие для расправы с женишком, рука же Нрэна уверенно легла на рукоять знаменитого двуручного меча. Боги просто не в состоянии были представить себе разлуку с сестрой, а то, что она могла влюбиться в недоумка-кочевника, казалось лоулендцам каким-то страшным сном. «Нет жениха – нет проблемы», – шустро решили принцы за секунды, что длилась первая фраза принцессы. Затем последовало продолжение, озадачившее братьев богини еще больше.

– Так сказала бы я еще недавно, но Рок или Силы рассудили иначе. Другой стал моим избранником. – Принцесса ткнула в грудь Кэлберта, дабы у Зулара не возникло никаких сомнений в персоне, которой отдали предпочтение. – Тот, с кем прошла я испытание пустыней, не брав ни крошки пищи в течение семи дней. Двое свидетелей сего путешествия перед тобой. Ныне очистились мы от грязи земной!

Чистюля Энтиор с сомнением оглядел грязные волосы и пыльное лицо сестры, на котором яркими звездами горели серые глаза, но оставил сомнения насчет «очищения» при себе.

– И стали ясны и чисты все наши помыслы, и открыт путь, что прежде скрывала пелена миражей. Он супруг мой перед лицом пустыни, и даже смерть не в силах разлучить нас, повенчанных бурей песка.

С этими словами принцесса приникла к пирату, обвила руками его талию и с нежной любовью посмотрела в слегка расширенные от изумления карие глаза. Тот, мигом сориентировавшись в благоприятной ситуации, крепко обнял невесту-самозванку и закрыл ей рот долгим и страстным поцелуем.

Ослепленный болью, но верный обычаям родины Зулар поник, словно сломанный бурей цветок, однако нашел в себе силы горько сказать уже совершенно обычным тоном, без всяких нелепых завываний:

– На все воля Десяти Ветров. Видно, Мать Семи Пустынь наказала меня, поманив несбыточной надеждой и любовью за то, что не раз отвергал я страсть женщин, деливших со мной шатер.

Встав с колен, эндорец вышел из зала, пошатываясь словно слепой, на ходу вырывая из косиц и бросая наземь яркие свадебные бусины.

– Так! – скрестив на груди мускулистые руки, грозно сказал Лимбер, когда за неудачливым женихом закрылись створки дверей. – И кто же этот твой жених, доченька? Просвети нас, где ты его подцепила?

Принцы плотно обступили Кэлберта и Элию, совершенно игнорируя Мелиора и оттеснив герцога в сторону, словно предмет меблировки. К досаде Элегора, даже Энтиор не удостоил его, как обычно, гневным, брезгливым или презрительным взглядом.

– Какой жених, папа?! Мы-то ведь не живем по законам пустыни! – лукаво улыбнулась принцесса, отрываясь от губ пирата. – Это мой брат и твой сын, кстати. Позвольте представить вам, высокие лорды, великого и ужасного пирата Кэлберта, грозу Океана Миров собственной персоной.

Мужчина настороженно оглядывал лоулендцев, пытаясь определить их отношение к известию, сообщенному принцессой. Первое, что он увидел, было облегчение, второе – любопытство. Глаза братьев испытующе обшаривали нового родственника, оценивая его внешность, стать, прикидывая способности и силу, магические щупы измеряли его божественный потенциал, но никто не опускался до откровенного хамства, провокации или грубостей. Ведь рядом с Кэлбертом стояла принцесса Элия, всем своим видом показывая свое явное расположение и привязанность к брату. Рука богини успокаивающе легла в ладонь мужчины. Тому очень захотелось сжать руку сестры, ощущая ее теплоту и молчаливую поддержку, но он сдержался. По другую сторону Кэлберта, протолкавшись сквозь строй братьев, встал Мелиор. Держа свое слово, высокомерный принц коснулся плечом плеча пирата.

Первым нарушил недолгое молчание Кэлер. Отодвинув плечами Джея и Рика, принц шагнул вперед и, широко улыбаясь, хлопнув Кэлберта по плечу так, что пират, не рассчитывающий на удар такой мощи, слегка покачнулся, прогудел:

– Ну, привет, что ли, братец!

Эти слова словно прорвали плотину обоюдной настороженности, практически разом загомонили все остальные.

– Ух, здорово, ты правда тот самый пират?! – восторженно вопил Рик, и глаза его сверкали любопытным блеском, обещающим еще как минимум несколько сотен сверхважных вопросов.

Джей интересовался его годовым доходом и любимыми азартными играми, Элтон – тонкостями межвидового общения с русалками, Нрэн – стилем боя и предпочтениями в оружии… Короче, началась бурная процедура знакомства. Задумчиво обозревая галдящую толпу своих детей и племянников, король Лимбер встретил просительный и одновременно строгий взгляд любимой дочери, в котором ясно прочитал «директиву» о скорейшем официальном признании новообретенного сынка.

«Это твое желание или точка зрения советницы?» – мысленно спросил король у Элии.

«И то и другое, папа, – откликнулась принцесса. – Он нужен нам. Ты ведь и сам это чувствуешь».

«Ладно, будь по-твоему», – смиряясь, подумал король. Лимбер очень редко уступал просьбам и почти никогда не отступал в спорах, но дочь… дочь… Попробуй переспорь богиню логики, если она вдобавок является твоей любимой дочерью, да и советы дает на редкость здравые.

«В конце концов, Элия права, бог-мореход в семье лишним не будет. Да и мальчикам моим он, по всему видать, по душе пришелся, раз мордобоя не учинили», – быстро взвесив плюсы и минусы ситуации, решил король.

– Привет, сынок. Когда пообщаетесь, парни, доставьте его ко мне в кабинет, кой-какие бумаги заполнить, – небрежно бросил Лимбер и удалился, мысленно ухмыляясь откровенно ошалелым физиономиям своих детей, ожидавшим долгого выяснения отношений, придирчивых допросов, проверок или еще чего-нибудь каверзного.

На радостях, что испытания завершились, он снова свободен распоряжаться своими силами и находится дома, там, где можно отведать подобающих его тонкому вкусу яств, принять ванну с ароматными солями, сделать прическу, облачиться в удобные и роскошные наряды, позаботиться о маникюре и педикюре, да и сестре больше не грозит опасность перевоплощения, Мелиор «великодушно» списал с личного счета мести, приготовленного к оплате, все оскорбления, нанесенные ему пиратом. Что же до герцога, то месть настырному щенку можно было немного отложить. Хотя бы до того момента, пока он изрядно не достанет кого-то другого из семьи. Тогда, случись с прытким герцогом Лиенским какая-нибудь «маленькая неприятность», обожаемая сестра не будет винить в происшедшем своего брата.

Покровительственно улыбаясь, как-никак он тоже выступил в защиту Кэлберта, принц небрежно прокомментировал:

– Повезло тебе… брат. Добро пожаловать в семью. Прими мои поздравления.

– Спасибо, – слегка удивленно поблагодарил Кэлберт.

Сегодня он уже слишком устал удивляться. Мужчина ожидал, что его ждут хорошая трепка, кандалы, возможно, смертельный приговор, а получил целую кучу братьев и отца в придачу. И, честно сказать, такой исход дела ему нравился куда больше. Во всяком случае, пока, что бы ни говорила Элия насчет приюта для буйнопомешанных…

– Я так рада за тебя, братец. – Принцесса приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в щеку.

– Благодарю, сестра. Я здесь только потому, что ты меня привела, – взволнованно сказал Кэлберт, крепко обнимая Элию в ответ.

Принцесса с легкой улыбкой приняла слова благодарности и не стала ничего объяснять брату. К чему? Но сама богиня прекрасно сознавала: если бы члены королевской семьи не ощутили божественным чутьем своего кровного и духовного родства с Кэлбертом, если бы не почувствовали с первых же минут встречи, как это произошло с ней, предопределенности, высшей правильности того, что в семью должен войти новый брат, не помогли бы никакие уговоры, мольбы, строгие взгляды и уловки. Любые ухищрения бессильны против чуткой интуиции богов, склоняющихся только перед волей Творца. Ныне сама Элия и ее родичи переживали момент кристальной чистоты, когда душа трепещет в Нитях Мироздания, когда все происходит так, как должно и иного быть не может. Они не могли поступиться этим чувством и во имя пустых условностей, к которым так привязаны люди, отвергнуть того, кого привели в семью Силы Судьбы.

Остальные братья вслед за Мелиором и сестрой тоже стали от души поздравлять пирата. Конечно, с одной стороны, они не могли не ревновать к появлению незнакомца, которому столь явно выражала симпатию Элия, но с другой – мускулистый смуглый парень был их братом. Мужчины чувствовали зов крови и гордились Кэлбертом, как самими собой. Его ужасная репутация только утверждала семейство Лимбера в стремлении принять пирата в свои ряды. А насчет расположения Элии, так уж между собой боги всегда могли разобраться по-родственному. Примерно такие рассуждения проносились в головах лоулендцев, не считавших нужным вдаваться в метафизические объяснения происходящего и подвергать свои поступки глубинному психоанализу. Они с искренним задором собирались продолжить знакомство за накрытым к официальному обеду с эндорским послом столом, раздавить несколько (десяток, другой, третий, а может, и больше) бутылочек лучшего лиенского винца и выслушать занимательную историю знакомства с Кэлбертом. Что история будет занимательной, боги были абсолютно уверены!

Забытый всеми (такое с ним случалось крайне редко) герцог Лиенский понял, что ничего интересного, например большой свары между королевскими сынками, не ожидается, и счел за лучшее поспешить домой, пока принц Энтиор не заметил, кто еще находится в зале. На данный момент приключений, пришедшихся на каждый квадратный сантиметр шкуры, хватило даже авантюристу Элегору. В ближайшие несколько часов он не жаждал ничего более интригующего, нежели свидания с огромной, полной прохладной воды ванной и каким-нибудь мылом. Юноша подумал, что вовремя скрылся, успев до телепортации услышать хрустальный звон бокалов и просительный, подрагивающий от любопытства голос сплетника Рика:

– Сестра, брат, не томите, рассказывайте же! Где вы познакомились и почему прибыли из пустыни? Где вы нашли пустыню в океане, если вы действительно были в пустыне? А?..

Но священным намерениям лоулендцев касательно крупного банкета в честь нового родича в следующие несколько минут было не суждено воплотиться в жизнь. Как всегда, не совсем вовремя и не совсем к месту вмешался Источник Лоуленда. Послав в обеденный зал мощную иллюзию своего присутствия, замерцавшую цветными искрами по стенам, а потом и частично воплотившись в виде некоего плазменного солнца, зависшего посередине залы и испускающего радужные протуберанцы, Источник торжественно провозгласил:

– Приветствую вас, семья Хранителя Мира Узла Лоуленда! Кэлберт, тебе выпала честь посетить наш грот и принять посвящение. Мы приглашаем, – это прозвучало как «приказываем», – тебя, принц, прибыть в Сады Всех Миров не позднее завтрашнего дня!

Пират, не столь опытный в общении с Силами, как сестра, счел за благо склонить голову в знак согласия и почтительно промолчать.

Выдержав многозначительную паузу, Источник добавил, подпустив к официальным интонациям побольше тепла и почти отцовской гордости:

– Вы отлично выдержали испытание пустыней и кровью, дети Лимбера.

– Отлично выдержали испытание, дерьмовый ты ублюдок?! – грубо прерывая патетичное выступление, возмущенно завопила принцесса. Ее ничуть не затупленные, а скорее даже отвердевшие, отросшие и заострившиеся за время пребывания в пустыне ноготки на изящных пальчиках, кажется, удлинились еще больше, словно готовились жестоко поцарапать чью-нибудь физиономию. – Я едва не загнулась в этой душной парилке! Что за слащавую чушь ты несешь?!

– Э-э-э… принцесса, – начал оправдываться Источник, – не стоит так горячиться, с вами же все в порядке. Ведь так? Ну ничего непоправимого не случилось, никто не ранен. Просто возникла небольшая Буря Между Мирами, вы попали в нее благодаря старому амулету из Океана Миров и оказались в пустыне, где и пребывали, пока буря не умерила свой пыл… Что же в этом ужасного? По-моему, я все очень славно устроил. Вы всего лишь побыли некоторое время без своего обычного могущества, но исключительно для того, чтоб не поубивали друг друга раньше, чем познакомитесь получше. Было немного жарко и пыльно, признаю, но иногда надо чем-то жертвовать. Вот герцога я, правда, не хотел с вами отправлять. Ну так вините самих себя, вы его сами пригласили, никто не заставлял… – Источник фыркнул россыпью алых искр.

Он до сих пор недолюбливал Элегора за то, что тот получил инициацию Звездного Тоннеля Межуровнья, а мысль о том, что парень сделал это потому, что не был допущен в грот, быстро выветрилась из сознания Сил. Неприятные для самолюбия вещи они забывают так же быстро, как и люди.

– Ты что, полный кретин или притворяешься?! – даже не дослушав столь возмутительную чушь, снова возопила принцесса, топнув ногой. Богиня нисколько не умерила праведного негодования. Слова Источника лишь стали дополнительными дровами для полыхающего костра божественного гнева. – Твоя сияющая крыша уехала в неведомые дали? Прежде чем отправлять нас в пустыню для «знакомства» и воскрешения демоны знают какого вычищенного мира и пробуждения его Источника, мог бы хоть подумать о моей крови! Немного жарко и пыльно?! Скотина!

– Секундочку! При чем тут ваша кровь, принцесса? – не понял Источник, куда клонит доведенная неизвестно чем до белого каления богиня. Но в сознании Сил забрезжила смутная догадка, что дело оказалось вовсе не таким простым, как показалось вначале, когда его инициированные вернулись домой целые и невредимые, с новым братом, как и планировалось.

В ту счастливую минуту Источник самоуверенно решил, что ситуация была именно такой, как он изложил принцессе (за исключением преувеличения собственной роли в нем для повышения уважения слишком самоуверенных и нахальных лоулендцев). Но, напуганный экспрессивным изъявлением чувств обыкновенно вежливой, доброжелательной с любыми Силами принцессы, Источник запустил щуп в Информационный Код и лихорадочно зашарил в ячейках, пытаясь получить необходимые сведения, проясняющие положение дел. Заблокированная до сих пор информация предстала перед Силами во всей своей красе. Он смог прочесть подробности о вынужденной мутации принцессы, грозящей обращением в Пожирательницу Душ, и об истории наказания Источника вычищенного мира, и о его пробуждении магией крови богов. Силы Источника Лоуленда, что называется, прошиб холодный пот. Вусмерть перепуганные, они принялись нервозно обследовать структуры душ богов, угодивших в ловушку пустыни, боясь обнаружить в них необратимые нарушения. К счастью, Источник заметил лишь легкие изменения в душе принцессы. Забеспокоившись, он попытался вникнуть в характер трансформации подробнее и с облегчением констатировал, что она не носит разрушающего или темного характера. Структура видоизменилась лишь в сторону большей целостности и еще чего-то, что он не смог расшифровать, но воспринял как ряд охранных заслонов силы.

– Я им задам! – возмутился Источник, имея в виду тех своих собратьев, кто стоял за сокрытием сведений в Информационном Коде и использовавших его инициированных в собственных интересах. По стенам забегали пурпурные искры, а протуберанцы пришли в беспорядочное движение, словно сжимались гигантские, готовые к удару кулаки. – Нет, решительно, хватит терпеть подобные издевательства! Я немедленно подаю жалобу в Суд Сил за незаконное использование чужих богов и создание ситуаций, повлекших за собой опасность для их жизней и душ.

«Бедная, бедная Элия, неудивительно, что она буквально кипит от возмущения. Ох, как же мне перед ней теперь оправдаться? И правда, я кретин! Сначала нужно было все выяснить. А потом уже хорохориться, пуская пыль в глаза. Что, если она на меня всерьез обиделась и никогда не простит? Ой! Надо исправлять положение», – мысленно запричитали Силы, не зная, с чего начать.

А «бедная» Элия бушевала всерьез. Богиня чувствовала себя преданной Силами, которых всегда любила, которым практически безоговорочно доверяла, зная, что они не способны на подлость, как люди или боги. С рук принцессы слетали серебряные шары пылающей магической энергии, полные силой Звездного Тоннеля Межуровнья. (Герцог Лиенский умер бы от досады, если б узнал, какое красочное шоу пропустил.) Аура трещала от избытка могущества. С великой силы богини готовы были слететь все запоры. Братья попятились подальше от Источника и постарались слиться с меблировкой залы и стенами. Ухватив замершего в восхищении Кэлберта за руки, Джей и Рик потянули брата под стол, где уже успели с комфортом расположиться Кэлер и Элтон, прихватившие со стола по бараньей ноге и бутылке вина.

– Я призову Черную Тьму и Разрушителей, камня на камне не оставлю от твоего вонючего грота. Скотина! – точно кобра, шипела принцесса, казавшаяся в эти минуты не богиней любви, а олицетворением самого возмездия.

– Элии лучше поперек дороги не становиться, – гордо шепнул Джей, ткнув Кэлберта локтем под ребро, и всучил ему кусок горячего пирога с паштетом. Целое блюдо этой пышущей жаром сдобы прихватил со стола Рик.

– Я понял, – шепнул в ответ пират, как загипнотизированный взирая на завораживающее, словно шторм в десять баллов, зрелище и мысленно благодаря все известные Силы, что сестра никогда еще так не серчала на него.

– Элия, прости, успокойся, умоляю! Прости! Я ничего не знал! Ай! – жалобно запричитал Источник, уворачиваясь от чрезвычайно болезненных для энергетической оболочки Сил шаров, сотворенных из чуждой мирам энергии. На счастье залы, шары принцессы были нацелены только на Источник и почти не причиняли вреда материальной обстановке. Но как они поведут себя при соприкосновении с живой плотью, никто из лоулендцев проверять не хотел.