Текст книги "Семейное проклятье"

По счастью, настоятель вспомнил, что давным – давно, знавал господина Венсана Мареля, который руководил обителью. Ах, так бедняга скончался? Какое несчастье, вот уж кто был достойным человеком. Конечно, пусть братья останутся в стенах монастыря, столько потребуется.

Приятелей проводили в крошечную келью с узкими лежанками, накрытыми тонкими матрасами и грубыми одеялами.

– Ого! Ни дать не взять, королевские покои! – Присвистнул Жерар.

– Тс – с – с, тише, ты позабыл, что нем словно рыба?

– Ох, совсем из головы вон. – Прошептал Жерар, – вот здорово, что у нас есть крыша над головой. Да и на постели я давненько не спал.

Вскоре служитель принес им по кружке молока и куску хлеба.

– Братья давно поужинали вот все, чем можем вас накормить.

– Благодарю, брат. Передай слова благодарности господину настоятелю, Господь благоволит, к дающим хлеб нуждающимся.

Бертану незаметно пихнул приятеля в бок. А тот с интересом разглядывал скромное убранство кельи и уважительно ощупывал грубую ткань одеяла.

– Мы благодарим за хлеб насущный! – Крикнул он в ухо Жерара. – Простите брат, бедняга не только нем, но и туговат на ухо.

Жерар, спохватившись, закивал головой и перекрестился.

– Вот несчастный. – С жалостью пробормотал служитель.

– Да, да, бедняга еще и туповат малость. И память короткая, мигом забывает, чему его учили. – Добавил Бертан, закатив глаза.

Служитель кивнул и, забрав свечу, удалился, а приятели стали тихонько переругиваться в темноте.

– С чего ты решил, что я туп словно пенек?

– Мы же договорились, что ты немой, а не глухой!

– Сам же не велел ничего говорить.

– А тебя и не просили. Нужно было хотя бы кивать, да вовремя поклониться. Пожалуй, ты и сам не хочешь оказаться на улице. Ладно, друг мой, не обижайся. Раз я втянул тебя в опасную историю, то и сохранить твою жизнь надлежит мне.

– Ох, Бертан, ну и складно ты выводишь. Видно от того, что рос в монастырских стенах. Отродясь не было у меня друзей, а ты мне по нраву пришелся. И приключения бодрят кровь. Будет что вспомнить на старости, если меня не пристукнут за любопытство. Я постараюсь не задавать лишних вопросов, но скажи, кем тебе доводится девчонка, которую ты так отчаянно ищешь?

– Видишь ли, Жерар, кажется, бедняжка Рене доводится мне родной сестрой. – Вздохнул Бертан.

– Сестрой! Да быть того не может! Ты же слыхал, что говорил старьевщик. Девчонка – дочь папаши Кольбера, не хочешь же ты сказать, что и тебе он приходится отцом?

– Помилуй Господь! Еще не хватало! Но мне нужно убедиться. Есть одна верная примета, по которой я узнаю родство. И если эта примета существует, то Рене моя кровная сестра, что попала в руки пройдох и бандитов. А теперь, давай – ка спать. Больше ничего рассказать я не могу.

Приятели улеглись на узкие кровати, натянув одеяла до самого носа и мгновенно уснули.

А тем временем, Огюст Кольбер, был вне себя от ярости. Он уже и думать забыл о незнакомцах, что спрашивали о Фанни Попрошайке и девочке. Его головорезы мигом отыщут любопытных, да расправятся с ними в темном переулке. Папашу Кольбера взбесили слова Триаля, о которых, донес Мэтью. Патрис Триаль, хвастал своим дружкам, что решил через год – два, жениться на Рене! Девчонке исполнится семнадцать, чем не невеста? И он, Патрис, мужчина хоть куда. Красив лицом, строен, умен и ловок. С его ловкостью, да с колдовским умением Рене, они станут богаче самого короля. Разве Папаша Кольбер будет возражать против такого славного брака? Ну, а если господину Кольберу не понравиться эта идея, так они с невестой попросту сбегут и обвенчаются тайно.

Вот наглец! Да разве Огюст Кольбер расстанется с девчонкой, что словно ключ от всех дверей и ларцов? Чего ради она должна нести богатство кому – то еще?

Правым желанием папаши Кольбера было немедля приказать Клешне, или Хвату, убить Триаля. Или лучше подсыпать ему в вино смертельный яд. Но, Патриса знают и уважают за ловкость и удачу, слишком многие. Его внезапная смерть навлечет подозрение. И Папаша Кольбер, решил убрать наглеца чужими руками, оставшись в стороне.

А Триаль, ни о чем, не подозревая, пировал в одном из богатых трактиров. Денег у него было предостаточно, и он заказывал самые дорогие блюда и напитки. Трактирщик с ног сбивался, что бы угодить такому щедрому гостю. Патрис вальяжно развалился за столом и похвалялся товарищам чудным золотым перстнем с изумрудом. В дверях трактира показался Анри, он быстро оглядел всех сидящих в зале и стремглав бросился прочь.

Стоило интенданту полиции господину Лартигу, услыхать донесение, он подскочил словно ужаленный. Как, в двух кварталах посиживает банда, что долго обчищала знатных господ города? По его приказу, к трактиру направили целый отряд гвардейцев, вооруженный до зубов. Триаля и двоих его подельников мигом схватили и доставили в тюрьму. Проныре Анри отсыпали целую горсть звонких монет, за верность королю.

Услыхав новость, Папаша Кольбер довольно потер руки, и велел позвать старика Жака. Он пошептался с Фокусником и опустил в его ладонь увесистый сверток.

Напрасно Патрис Триаль, клялся, что никогда и близко не подходил к особнякам знатных господ. Вот упрямец! Да на его руке перстень маркиза Ла Роша. Можно ли отпираться с таким доказательством? Ничего, посидит ночь в сырой холодной камере, где под ногами шныряют голодные крысы и утром расскажет обо всех своих делишках. И если не хочет болтаться на виселице, то непременно выдаст остальных.

В полночь, к воротам тюрьмы подошел Жак Фокусник, он встал чуть поодаль и надвинул шляпу так низко, что и лица не разглядеть. Когда караул сменился, из ворот торопливо вышел начальник стражи. Он оглянулся по сторонам и, услыхав тихий свист, юркнул в нишу, что совсем терялась в ночном сумраке.

– Меня прислал господин Кольбер, – скрипучим голосом произнес Фокусник.

– Знаю, говори что нужно и побыстрее, иначе меня хватятся.

Старик еле слышно зашептал, склонившись совсем близко к собеседнику.

– Какова плата? – Спросил толстяк.

Жак протянул сверток. Начальник стражи развернул полотно. При скудном свете луны, тускло поблескивали драгоценные камни. Глаза толстяка вспыхнули жадным блеском.

– Передай папаше Кольберу, что все будет исполнено. – Прошептал он, пряча сверток за пазуху.

Жак Фокусник кивнул и, запахнув поплотнее свой потрепанный плащ, скрылся в темноте.

На следующий день весь город только и говорил о ловкости интенданта полиции. Экий молодчина господин Лартиг! Ему все же удалось изловить наглых разбойников, что грабили уважаемых горожан. Да вот, незадача, теперь не удастся поглазеть, как проклятых грабителей казнят на площади. Воры отправились на тот свет без всякого суда. Один оступился с лестницы, когда его вели на допрос, да так неловко, что сломал себе шею. Второй видно страдал от болезни, не успел сделать и двух глотков похлебки, как побледнел и упал замертво. А их главарь, должно быть, мучаясь раскаянием повесился. Видно силы небесные поделом покарали негодяев.

Рене узнала об этом только под вечер и в слезах бросилась к папаше Кольберу.

– Ах, отец, бедный Патрис умер в тюрьме!

– Быть того не может! Какое несчастье, дочка! – Прикрыв лицо рукой, воскликнул Кольбер. – А я только отправил верного человека, подкупить стражников. Ничего мне не жалко, лишь бы спасти верного друга. Вот горе! Экая потеря для всех. Мы ведь так любили нашего славного Триаля.

Рене верила всему, что говорит отец и заливалась горькими слезами. Да и все подручные папаши Кольбера поверили в его фальшивые слезы. Ведь он щедро заплатил священнику за мессу по усопшим. Но один из подручных Триаля, что счастливо избежал ареста, заподозрил, что дело не чисто. Напуганный до полусмерти расправой со своим хозяином и опасаясь за собственную жизнь, Эжен Кривой, тайком покинул подземное убежище Кольбера.

Он шмыгнул в заброшенный сарай, где хранил свою долю награбленного. Приладил к лицу фальшивую бороду, надвинул шляпу и, закутавшись в старую накидку, отправился прямиком к самому господину Лартигу.

Эжен бросился на колени перед интендантом полиции, умоляя спасти его от расправы. За это он готов рассказать все что знает и даже указать логово, где прячется сам повелитель нищих, воров и разбойников. Но все это в обмен на жизнь и свободу. Господин Лартиг расплылся от радости! Ведь король до сих пор не доволен его службой. Проклятые грабители померли еще до суда, так и не успев выдать остальных. А тут удача сама плывет в руки. Эжена поместили в дальней комнате богатого дома интенданта, приставив к дверям троих дюжих стражников. И твердо пообещали, что если с его помощью удастся изловить всех разом, то ему пожалуют уютный дом в тихом месте и хорошо заплатят. И Эжен Кривой выложил все, не забыв упомянуть и о дочери папаши Кольбера, что словно маленькая ведьма околдовывает слуг в богатых домах.

Господин Лартиг задумался, воры и грабители одно, а колдовство это уже не по его части. Поразмыслив, он направился к самому архиепископу.

Брови Святого отца сурово нахмурились. Как, под самым носом у церкви безнаказанно разгуливает ведьма?! Интендант должен собрать самых лучших солдат, ему не будет отказа, сколько бы людей он не потребовал. Ведьму должны изловить и сжечь на костре главной площади и поскорее! Пусть вместе с солдатами отправятся монахи вооруженные распятием и святой водой. Словом, ни одного шанса для побега у проклятой нечисти быть не должно!

Облаву назначили на следующий день. Но, везде находился человек с нечистой совестью и падкий на деньги. К полудню, Папаше Кольберу уже было известно о разговоре интенданта полиции и архиепископа.

Вот это и впрямь беда. Против целого отряда королевских солдат им не выстоять. Он заперся в комнате с Жаком Фокусником, наказав Хвату и Кувалде, не пускать к дверям никого, даже Рене.

– Господин Кольбер, – почтительно произнес Жак. – А стоит ли опасаться? Малютка Рене, пожалуй, сможет применить свое умение, и солдаты станут безобиднее мраморных статуй.

– Ты говоришь глупости, Фокусник! – Воскликнул Кольбер. – Достаточно будет выстрелить в девчонку из укрытия. Сомневаюсь, что она воскреснет из мертвых. К тому же, кто помешает подкупить кого-то из наших, и предатель опоит Рене отравленным вином. Нет, я вовсе не собираюсь лишиться такой помощницы.

– Так что же делать? Проклятый Эжен наверняка рассказал, как сюда добраться.

– Да, жаль, что его нельзя изрезать на кусочки и скормить крысам, проклятый предатель!

– Надеюсь, возмездие его настигнет, – пробурчал Жак.

– Вот, что, мой дорогой Фокусник, нам надо бежать и как можно скорее. Придется разделиться, не двинемся же мы в путь такой толпой.

– Господин Кольбер, а если кого-то из наших поймают?

– Значит, так сложилась его судьба, мой друг. Это прискорбно, но подданные должны жертвовать собой за короля. А теперь, слушай мой план, после мы позовем остальных и расскажем, кому, что следует делать.

После обеденной мессы, Бертан и Жерар прогуливались по саду обители и тихонько разговаривали. Вдруг к ним торопливо подошел один из монахов.

– Слыхали братья, ну и дела нам предстоят сегодня на ночь глядя!

– А что произошло, брат мой? – Спросил Бертан

– Эх, да вы же издалека, стало быть, ничего не слыхали! Сегодня в полночь мы идем ловить ведьму!

От неожиданности, Жерар чуть было не вскрикнул, но Бертан успел пихнуть приятеля в бок. – Неужто в городе водятся настоящие ведьмы? – Удивленно спросил он.

– Вообразите, братья, сам архиепископ приказал устроить на нее облаву. Мы двинемся в поход с королевскими солдатами. Они займутся бандитами, что пригрели у себя нечистую силу, а нам предстоит самое трудное дело, не дать уйти от возмездия ведьме. Ну ладно, мне еще нужно запастись святой водой и помолиться.

Монах поспешил прочь, а побледневший Бертан, сжав губы, осенил себя крестом.

– Э, братец, тебя так испугало известие о ведьме? – Хмыкнул Жерар.

– Оставь насмешки, пожалуй, сегодня я пойду со всеми.

– С чего это ты решился помогать солдатам короля?

– Сдается мне, что бедняжке Рене грозит смертельная опасность. И кроме меня, неоткуда ей ждать помощи.

– Дело становится все интересней. То, девчонка оказывается дочерью самого Кольбера, то ведьмой, что решился ловить сам архиепископ. И ты продолжаешь верить, что она твоя сестра?

– Думай, как хочешь. Сердце мне подсказывает, что это она. И я вовсе не заставляю тебя идти со мной.

– Ха, так я и отпустил тебя одного. Ну, нет, братишка, вместе так вместе. Стану я упускать такой случай. Не каждому в жизни выпадают приключения. Закиснуть от скуки я всегда успею.

– Хорошо. Но теперь за твою жизнь буду отвечать я.

– Ах, господин нудный священник, я сумею о себе позаботится. – Весело подмигнул Жерар.

Как только сумерки начали окутывать город сиреневой вуалью, на кладбище потянулись толпы нищих, воришек и жуликов. Они шли по приказу Кольбера и шепотом спрашивали друг друга, зачем повелитель призвал их. Дань уже собрана, что такого могло приключиться?

А за ними, внимательно следили глаза королевских солдат, притаившихся в подворотнях и на чердаках заброшенных домов вокруг кладбища. Пока слуги папаши Кольбера заполняли старое кладбище, за стеной часовни, с тихим скрипом приподнялась одна из могильных плит. Вскоре на поверхности показались два лакея в пышных париках и ливреях добротного сукна. Затем важный старик с седыми буклями, закутанный в бархатный плащ. Юная дама в пышном платье и подбитой мехом накидке и наконец, солидный господин в шелковом камзоле и шляпе, украшенной пером и драгоценной брошью.

Возле пролома стены их поджидал Анри и трое громил из банды Триаля, что успели сбежать во время ареста.

Солидный господин оглянулся и шепотом произнес:

– Ну, что, повозка готова?

– Да, господин Кольбер, – ответил Анри. – Кувалда ждет вашего знака.

– Ну, мой мальчик, дальше делай все как договорились, встретимся у лесной развилки.

С этими словами нарядные господа юркнули в пролом и скрылись в темноте. А мальчишка и трое громил поспешили в противоположную сторону.

– Эй, глядите, – крикнул один из нищих, указывая на них пальцем. – Пройдоха Анри и ребята покойного Триаля куда – то бегут. Не иначе дело пахнет жареным.

И тут кладбище осветилось огнями факелов, что держали солдаты.

– Облава! Нас заманили в ловушку! – Закричали подданные папаши Кольбера.

Люди пытались броситься врассыпную, но везде натыкались на гвардейцев, что мигом хватали несчастных. Крик и гул поднялся на кладбище. В ужасе нищие и воришки метались в надежде укрыться. Анри, юркнувший за ограду, бежал изо всех сил, но всадники из конного полка полиции, мигом догнали мальчишку.

Вокруг мелькали тени, пламя от факелов, царила полная неразбериха. И Бертан с приятелем метались вместе со всеми. Вдруг Жерар споткнулся и с удивлением увидал, что его нога провалилась в землю по колено.

– Бертан, сюда! Здесь верно есть подземный ход! – Закричал он.

Вдвоем они мигом сдвинули могильную плиту, что прикрывала лаз и увидели узкую лестницу, ведущую вниз.

– Держись за стену, братец, пожалуй, недолго и шею себе свернуть, ступени совсем истерлись.

– Жерар первым оказался в длинном темном и сыром коридоре. Куда же идти дальше?

– Двинемся вперед, ощупывая стены, наверняка наткнемся на дверь. – Сказал Бертан.

Но, не успел он сделать и пяти шагов, как плита под ним опустилась, и только в последний миг, ему удалось вцепиться в острые края и не полететь вниз.

– Вот проклятье! Держись брат, сейчас я мигом тебя вытащу.

Жерар изо всех сил тянул Бертана наверх, ноги его скользили по замшелым плитам, жилы на руках вздулись от напряжения. И вдруг, коварная плита начала возвращаться на свое место, грозя раздавить пальцы и окончательно сбросить несчастного вниз. Бертану из последних сил удалось подтянуться и рухнуть в изнеможении на холодный и сырой пол. Полу его монашеского облачения накрепко зажало плитой. Даже вдвоем, приятели не смогли ее вытащить.

– Снимай это проклятое тряпье, парень, – задыхаясь от усталости, пробормотал Жерар. – Я видел тень человека, что метнулась вправо от нас.

Действительно справа в стене обнаружилась дверца. Но, стоило Жерару открыть ее, как в тусклом свете блеснул нож. Бертан с быстротой молнии перехватил руку убийцы и сжал стальной хваткой.

– Пресвятая Дева! – Воскликнул побледневший Жерар, – пожалуй, приключения оказались серьезнее, чем я думал.

Перед ними была старуха Клементина, лицо ее кривилось от злости.

– Где Рене? – Хрипло прорычал Бертан, продолжая сжимать ее руку с ножом.

– Ступай, поищи, парень. Ухмыльнулась старуха. – Состаришься раньше, чем найдешь ее и Папашу Кольбера.

– Да вас, тетушка надо бы отправить на виселицу, за такие дела. С чего это на старости лет вы кидаетесь на людей с ножом? Скажите где девочка, и мы спокойно покинем ваше славное жилище.

– Как бы ни так. Можешь грозить мне всеми казнями разом, смельчак. Девчонка и Кольбер давно покинули город. А ума надежно схорониться, у Папаши хватит.

В коридоре послушался шум голосов.

– Сюда, сюда, здесь кто – то есть.

Солдаты ворвались в комнату.

– Попались разбойники! – Закричал один из них, замахиваясь на Жерара.

– Стойте! – Крикнул монах, стоявший позади. – Это братья из нашей обители, они пришли с нами по приказу архиепископа, ловить ведьму.

– Экие храбрецы! Они первыми нашли подземный ход. Жаль, что попалась одна лишь старуха.

– А может, она и есть ведьма?

– Хм, та вроде должна быть молодой, совсем девчонка.

– Ты что, не знаешь, что ведьмы могут отвести глаза и принять любое обличье? Тащите ее наверх ребята, да осторожно, как бы не навела порчу и не превратила нас в свиней.

– Солдаты потащили Клементину наверх, монах кропил ее святой водой и громко читал молитвы.

За ними понуро брели Бертан и Жерар.

А крытая повозка, что мчала Кольбера и его приближенных, остановилась в перелеске, за городской стеной.

– Господин Кольбер, – прошептал Фокусник, – ведь вы хотели встретиться с остальными у развилки, а это совсем в другой стороне.

– Мой дорогой Жак, когда убегают от собак, им нужно кинуть приманку, что бы сбить со следа. Иначе нам было не уйти.

– Отец! Значит, Анри и остальные попались? – Воскликнула Рене.

– Доченька, от чего же смотреть на жизнь так мрачно? Анри пронырлив словно крысенок, наверняка он уже давно в безопасности. И остальные вовсе не глупы и изворотливы. Они нагонят нас позже, только и всего. Главное для меня, любой ценой сохранить твою жизнь, дорогая. Ведь я так долго искал тебя, моя крошка. – И Огюст Кольбер приложил к глазам батистовый платочек.

– Пожалуй, по мальчишке Анри и остальным беднягам, стоит заказать заупокойную мессу. – Пробурчал себе под нос Жак.

Но Рене этого не услышала, она утешала отца, что расстроился до слез, вспоминая о долгих поисках дочери.

В перелеске уже совсем стемнело, седоки шепотом переговаривались и напряженно вглядывались во тьму. Вскоре за деревьями показался свет фонаря.

– Ну, отлично, теперь осторожно идите за мной, Рене, детка, дай руку. – Произнес Кольбер, – не ровен час, заплутаешь в ночном лесу.

На опушке леса стояла карета. Даже при тусклом свете одинокого фонаря, что держал незнакомец, было видно, как она богато украшена. Все, кроме Папаши Кольбера, восхищенно застыли, оглядывая карету.

– Клешня и Хват, сзади, Кувалда на козлы. А ты дочка и старый Жак, полезайте внутрь и побыстрее. – Скомандовал Огюст Кольбер.

– Ну и дела, – прошептал Фокусник, усаживаясь на шелковый диванчик с бархатными подушками. – Сроду не доводилось мне ехать в эдаком экипаже.

Папаша Кольбер вручил незнакомцу увесистый кошель.

– Наша повозка стоит в перелеске, лучше будет, если ты сожжешь ее, друг мой.

– Будет исполнено, господин Огюст. – Поклонился незнакомец и исчез за деревьями.

– Отец! Что за сундуки и баулы у меня в ногах? – Воскликнула Рене. – Я и сесть, как следует, не могу, словно курица на насесте.

– Придется потерпеть, милая, не думаешь ли ты, что я отправлюсь в бега с пустыми карманами?

Карета, плавно покачиваясь, двинулась по дороге. Седоки дремали, привалившись спинами к мягким подушкам. На рассвете, их догнал отряд всадников королевской стражи.

– Прошу прощения, господа, – произнес начальник караула, склонившись к окошку кареты. – Мы ищем преступников, что сбежали из города, у нас приказ проверять всех путников.

Жак Фокусник побледнел, а Папаша Кольбер, как ни в чем, ни бывало, отворил дверцу и сладко улыбаясь, пробормотал.

– Ах, что же делать, служба есть служба, дорогой мой. Разрешите представится? Я маркиз Дефорж, это моя милая дочь, юная маркиза Дефорж. И наш славный дядюшка, граф Грандель де Трие.

Офицер оглядел всех сидящих в карете и поклонился.

– Прошу извинить меня за беспокойство, господин маркиз, госпожа, господин граф. Счастливой дороги, господа.

– Прощайте, офицер. Постарайтесь изловить преступников и отправить их на виселицу как можно скорее! – Вновь сладко улыбнувшись, проворковал Кольбер. – Надеюсь на вашу ловкость.

– Ну и лакеи у господина маркиза. – Удивленно произнес один из солдат. – Настоящие страшилища.

– А ведь это очень умно. – Ответил офицер. – Ни сам господин маркиз, ни его красавица дочь и тем более старичок граф, не смогут дать отпор негодяям, что решаться ограбить богатый экипаж. А вид таких слуг отпугнет любого.

Всадники умчались, а Жак Фокусник промокнул вспотевший лоб платком.

– Силы небесные, я едва не помер со страху. – Прошептал он.

– Оставь, Жак, уж если я берусь за дело, то оплошки не будет. – Ухмыльнулся Огюст.

И карета продолжила свой путь, удаляясь все дальше и дальше.

Бертан тем временем места себе не находил. Казалось, что всего лишь несколько шагов отделяет его от цели и вдруг все рухнуло в одночасье.

– Что-то ты совсем раскис братец. – Присвистнул Жерар. – Быстро же ты опускаешь руки.

– Ах, если бы ты знал, сколько дорог я исходил, что бы напасть на след, и все оказалось напрасно!

– А по мне, так выход найдется. Давай – ка пошатаемся по рыночной площади, да послушаем свежие сплетни. Может и получится выведать что – нибудь.

Конечно, лавочники и торговцы только и говорили, что о ночной облаве на кладбище. Площадь гудела, словно растревоженный улей. Ну и небылицы плели зеваки и любопытные.

– Слыхали, вчера солдаты поймали ведьму, а она, проклятая обернулась жабой и спряталась в траве.

– Ну да, ври больше! Ведьма улетела верхом на метле, мой шурин сам видел.

– А, правда, что солдаты схватили самого повелителя нищих и воришек?

– Говорят, схватили всех до одного! Теперь в городе не осталось ни попрошаек, ни грабителей.

– Вот славно когда их повесят на площади, непременно приду поглазеть со всеми домочадцами.

– А сейчас их, пожалуй, держат в кандалах в тюремной крепости.

– Ну не в трактире же, глупец ты эдакий! Наконец – то правосудие свершится.

Жерар юркнул в подворотню, увлекая за собой Бертана.

– Ну, что я говорил! Прислужники Кольбера в тюрьме.

– И что нам от этого? – Хмуро спросил Бертан.

– Ну, ты и простофиля, братец! Ведь Папаша Кольбер предал их, сбежавши в одиночку. Пожалуй, теперь каждый из них не прочь насолить ему перед казнью.

– И что предлагаешь, ворваться в тюрьму и потребовать свидания?

– Ох, ну и зануда ты, парень и соображаешь туговато. Положись на меня, в этом деле мои цирковые умения годны больше, чем твое монастырское воспитание.

– Отлично, я готов, скажи, что нужно делать, и я полностью доверюсь тебе.

– Да ничего, кроме славной крепкой веревки и острой ножовки.

Приятели ударили по рукам и зашептались, склонившись друг другу.

В полночь, они подошли к мрачным тюремным стенам. Им пришлось простоять битых два часа, что бы запомнить, как часто сменяют караульных. Обойдя вокруг и приметив самое глухое место, Жерар достал из мешка снаряжение.

– А теперь, помолись на удачу, господин священник. – Подмигнул он.

Парень крепко взял в руки моток веревки с железным крюком на конце и, размахнувшись, ловко подбросил вверх. Крюк зацепился за выступ стены и раздался скрежет. Приятели замерли. Послышались шаги караульного. Жерар прижался к стене и хрипло мяукнул.

– Что там, Монс? – крикнул один из солдат.

– Да никого, наверное, какой-то котяра свалился с дерева. Здесь тьма тьмущая голодных кошек, видно решил поохотиться на крыс.

– И то верно.

Бертан и Жерара переглянулись.

– Мяукать котом, тебя тоже научили в цирке? – Давясь от смеха, произнес Бертан

– Да уж видно в монастыре такому не научат. – Хмыкнул Жерар. – Ну ладно, успеем еще посмеяться всласть, если сделаем дело.

Он подергал веревку, проверяя, крепко ли держится крюк, и ловко подтянувшись на руках, стал подниматься по мрачной стене.

Маленькие оконца тюрьмы были забраны решетками. Пожалуй, можно провисеть до утра, пытаясь заглянуть в каждое. Но, тут в одном из окон послышалось тоскливое всхлипывание.

– Эй, пройдоха Анри, сдается тебя, посетило раскаяние и ты проливаешь слезы по своим темным делишкам? – Прошептал Жерар, пытаясь заглянуть сквозь решетку.

– Откуда ты меня знаешь? Удивленно пробормотал мальчик, прижавшись к железным прутьям.

– Доводилось встречаться, но тогда ты был слишком занят, что бы побеседовать.

– Кто бы ты ни был, умоляю, вытащи меня отсюда! Я вовсе не хочу болтаться на виселице или отправиться на каторгу. Я буду благодарить за тебя всех Святых до конца моей никчемной жизни.

– Хм, завидная плата за спасение, – хмыкнул Жерар. – Ладно, перво – наперво перестань рыдать и помоги мне.

Острая тонкая пилка блеснула при лунном свете, и Анри отчаянно вцепившись в решетку, начал работу. Пот градом катился по его лицу, но он продолжал пилить, останавливаясь только для того, что бы проверить, не окончена ли работа.

– Трех прутьев вполне достаточно, что бы такой тощий мышонок пролез на волю. – Пробурчал Жерар. – Хватит, время дорого. Теперь соберись с силами и подтянись на руках. Да не высовывайся по пояс! И не вздумай крикнуть, что боишься высоты.

Анри сжал губы и помотал головой.

– Теперь вообрази себя заплечным мешком, парень и держись за меня что есть силы. Если полетишь кувырком, вряд ли внизу тебя ждет пуховая перина.

Бертан до ломоты в глазах глядел на стену, что тонула во мраке. Наконец послышалось тяжелое дыхание и тихий шелест осыпающихся камешков.

– Я здесь, Жерар, сюда.

– Лови лучше мальчишку, он так вцепился мне в шею, что того гляди задушит раньше чем я ступлю на землю. Эй, Анри, надеюсь, от страха ты еще не повредился умом? Отпусти руки и прыгай вниз.

Зажмурив глаза, мальчик скользнул вниз прямиком в крепкие объятия Бертана. За ним, тяжело спрыгнул на землю обессилевший Жерар.

Анри упал на колени и слезы вновь брызнули у него из глаз.

– Добрые господа! Я клянусь, что всю жизнь буду благодарить за вас Пресвятую Деву!

– Э, парень, прикуси язык и давай убираться отсюда как можно скорее! – Сердитым шепотом произнес Бертан. – Иначе окажемся в этом славном местечке втроем.

Приятели подхватили Анри под руки и метнулись в темноту подальше от мрачных тюремных стен. Но только они пытались устроиться на ночлег, в первом попавшемся сарае, как мальчик вновь начинал заливаться слезами и упрашивать поскорее, покинуть город.

– Ну и трус ты оказался на поверку, братец. – Возмущенно шептал Жерар. – Пожалуй, боишься уже и собственной тени!

– Ну что ты его стыдишь? Ведь он еще мал и не разумен. – Пробормотал в ответ Бертан. – День, проведенный за тюремными стенами, испугает и взрослого.

– Нечего было якшаться со всяким сбродом, так сидел бы сейчас в теплом уютном доме. – Ворчал Жерар

– Ты, отказался служить Кольберу, однако сейчас сам рыщешь в поисках безопасного места.

– Ладно, не будем тратить время на споры, видно придется покинуть город, а там посмотрим.

Когда они, наконец, выбрались за городские стены, и наткнулись на стог сена, одиноко стоявший у дороги, Жерар устало присел возле него.

– Как хотите, но дальше я не пойду. Ноги гудят от усталости, и глаза слипаются.

– Пожалуй, ты прав, что толку брести в темноте неизвестно куда. Давайте зароемся поглубже в солому и отдохнем хотя бы немного. Эй, Анри, можешь не трястись, словно овечий хвост. Мы будем спать по очереди.

Мальчик кивнул, и, запахнув свою старую куртку, затих, прижавшись к боку Бертана.

На рассвете, приятели проснулись. Вокруг было тихо, и так не хотелось вылезать из стога и вновь мерить ногами дорогу.

– Вчера я забыл поблагодарить тебя, Жерар. – Ты, в самом деле, умен и ловок. Пожалуй, без твоей помощи, не вышло бы спасти мальчишку от виселицы. К тому же, я не забыл, как ты спас мою жизнь, в проклятом подземелье Кольбера.

– Да ладно, вернешься в монастырь да попросишь за меня святого Франциска. – Улыбнулся Жерар. – А ты ведь тоже спас мне жизнь, монах. Не схвати тогда старуху, нож вошел бы в мою шею по самую рукоятку.

Приятели задумчиво помолчали и после, рассмеявшись, крепко пожали друг другу руки.

Их смех разбудил Анри. Он удивленно огляделся и, осенив себя крестом пробормотал:

– Ах, Пресвятая Дева, я жив и свободен.

– Ну и дела, ты раскаялся и стал святошей за одну ночь. Вот так чудо. – Хмыкнул Жерар.

– Ох, славные господа, хоть жизнь моя никчемная, но терять ее мне совсем не охота. А когда за мной погнались солдаты на лошадях, я сразу смекнул, что видать Папаша Кольбер нарочно отправил нас в другую сторону. Он спокойно убрался восвояси, бросив нас словно кость голодным псам.

– Вот, вот, это мы и хотели бы послушать подробнее, парень. Мой друг очень интересуется, куда направился Кольбер.

– Ох, да разве это знает кто – нибудь кроме него самого! Он хитер как старый лис. Я лишь сумел подслушать, что повозку, которую пригнал Клешня, собирались сменить на карету и ехать дальше, как знатные господа. И сам Кольбер и Рене и даже Жак Фокусник, перед побегом обрядились в богатые платья и парики. И еще слыхал о каком – то охотничьем доме. Но где он расположен, я не знаю.

– Вот мило! Нам что придется исходить все охотничьи угодья! Да на это всей жизни не хватит.

– Подожди, Жерар, мальчик знает не так уж мало. Попробуем напасть на след кареты со знатными господами. Не думаешь же, ты, что далеко от города, крестьяне каждый день видят такие экипажи. Вот что, надо двигаться в путь, пока прошло мало времени. Надеюсь, нам повезет.

Путники выбрались из стога, почистили от застрявшей соломы одежды и двинулись в дорогу.

До вечера, приятели шли вполне мирно, несколько раз заходили в ближайшие деревушки и покупали по кружке молока и хлеб. В одной из них, им даже удалось услышать, как на днях по проселочной дороге проезжала богатая карета. Молодая дама, что выглядывала в окошко, была очень мила. А вот слуги! По виду настоящие разбойники.

– Видно это Клешня, Хват и Кувалда, – прошептал Анри.

– Отлично! Значит мы на верном пути. – Улыбнулся Бертан.