Текст книги "77 законов креативности"

Закон понижающего коэффициента

Все мы попадали в такую западню: продумав до мельчайших деталей важный для нас разговор, мы с удивлением обнаруживаем, что наш сценарий не сработал. И это вполне естественно, ведь мы не знаем ответов собеседника, а от них и зависит то, как пойдет беседа. «Я скрупулезно продумываю каждый миллиметр своего выступления, – сетовал Софроницкий, – но на деле выходит совсем не так, как я задумывал». Правило гласит: сцена – это пространство с понижающим коэффициентом. «Если вы сделаете хотя бы тридцать процентов из того, что наметили, – говорила нам Т. Николаева, – значит, все удалось».

Вы никогда не можете предсказать, что будет происходит в зале. Если я работаю на сцене и в течение часа не раздается зуммер телефонного звонка, то начинаю испытывать неподдельное беспокойство, этого не может быть, потому что не может быть никогда! Представьте себе, что вы работаете на пределе возможностей, выкладываясь без остатка, и в самый ответственный момент вдруг случается конфуз, который полностью уничтожает созданную вами магию. Несколько лет назад я была на концерте всемирно известного пианиста М. Поллини, он играл баллады Шопена и играл замечательно. В последней четвертой балладе трагическая кульминация обрывается выразительной паузой, в которой сосредоточена вся боль мира, все неизбывное страдание; Поллини мастерски подвел к этому моменту, наступила пауза, и – надо же такому случиться! – именно в этот момент зазвонил мобильный телефон, и мертвую тишину, наступившую в зале, огласили радостные крики Киркорова: «Ой, мама, шика дам, шика дам». К сожалению, от такого не застрахован никто! А вот недавно мне пришлось работать в большом, требовавшим микрофона зале. Вследствие суженных полей зрения я не вижу стоящий на стойке микрофон и мои попытки в него вещать приводят лишь к одному, я беспрерывно тыкаюсь в него лицом, что, разумеется, отвлекает, и меня, и зрителей. Держать микрофон в руках, но как тогда показывать что-то на рояле? Играть-то надо обеими руками! Вот и решай дилемму вместо того, чтобы думать о главном. Именно об этом говорил Г. Гульд, объясняя почему в расцвете славы он ушел с концертных подмостков, предпочтя сцену тишине звукозаписывающей студии. «Я должен думать о том, долетит ли мой звук до последнего ряда галерки, – объяснял музыкант, – вместо того, чтобы думать о смысле исполняемого».

Закон предварительного включения

Начну издалека. Моя мама сдала квартиру семье с маленьким ребенком. Потом она долго возмущалась раскрашенному полу и обоям, а также иным обнаруженным позже неисправностям. Хотелось спросить – а что, разве невозможно было предположить заранее, что будет именно так? Спроецируем эту историю на наши сценические выступления. «Сцена, – говорит И. Гофман, – это кругосветное путешествие, в котором нужно предусмотреть все, взять с собой, и теплые, и летние вещи, еду для холодов и для жары. И чем больше мелочей вы сможете не упустить из виду, заранее включив их в возможные понижающие моменты, тем менее стрессовой будет ваша сценическая работа». Расшифрую сказанное: не надо впадать в ступор от чьего-то кашля или скрипа стульев. Было заранее известно, что это обязательно будет, а значит, перед тем как начать вещать нужно сказать себе: за этот час кто-то трижды кашлянет, раза четыре зазвонит телефон, а на заднем ряду вот эти двое обязательно будут шептаться. Сказав себе все это, вы застрахуете себя от этих неожиданностей, поскольку вы заранее включили их в свою культурную программу.

Закон чистой совести

Как же легко живется на свете тем, у кого совесть, как и репутация ничем не запятнана. Что значит совесть? Это – жизнь с вестью; если ваш внутренний голос сообщает вам, что не все ладно в датском королевстве, то хочешь – не хочешь, а вы будете на это реагировать, ибо совесть – это глас Бога в человеке. Но помимо обычной совести у нас имеется еще и совесть профессиональная, и чем выше класс профессионала, тем более он совестлив. Великий русский пианист Л. Оборин говорил: «Даже если пассаж у меня получается, я не могу выйти на сцену, не проучив его всеми возможными способами, только это дает необходимое ощущение: все сделано и ни о чем уже не нужно беспокоиться».

Что же обеспечивает чувство чистой совести? Репетиции. Правило гласит: профессионалы любят репетировать, и чем больше репетиций, тем лучше. Те, кто недооценивают значение репетиционного процесса часто терпят фиаско. Расскажу случай из собственной концертной практики. Один раз мне предложили выступить в Малом театре в концерте типа «сборная солянка», посвященном дню Победы. Я должна была играть шопеновский ноктюрн, а после меня, как позже выяснилось, шел Кобзон с военной песней. Приехав на репетицию, я увидела посреди сцены обшарпанное старое пианино. Поймав мой удивленный взгляд дама-организатор уверила меня, что на концерте будет новый белый рояль. Успокоенная этим известием я начала играть, но тут подле пианино обнаружились три нимфы в белых пачках. На вопрос «что это?» дама-организатор с готовностью пояснила: «Это визуальный ряд» и, понизив голос, добавила: «Солирует дочь нашего спонсора». Пожав плечами, я продолжила репетицию. Однако сюрпризы на этом не закончились; в репризе ноктюрна в динамиках раздался грустный баритон, декламирующий какие-то стихи. На этот раз дама не стала дожидаться моих вопросов и пояснила: «А это сам наш спонсор, стихи принадлежат ему». Мои возражения по поводу того, что гениальный Шопен не нуждается ни в стихах, ни в танцах, не возымели ни малейшего действия. Убедившись в том, что спецэффекты на этом завершились, я отбыла восвояси. На следующий день была генеральная репетиция, но я ее проигнорировала, решив, что и так сойдет для сельской местности. В день концерта, облаченная в длинное в пол платье и яркие украшения – это было требование приглашающей стороны – я стояла в кулисе, готовая к выходу. Меня объявили, и я начала движение. Однако двигаться пришлось недолго, и вот почему: поскольку я пианистка, а не певица, то не имею навыка хождения в платьях a la примадонна, в результате произошло следующее: подол моего длинного одеяния завернулся за туфли и вместо того, чтобы величаво выплыть к свету рампы я выпрыгнула туда, как кенгуру; нимфы грациозно посеменили следом. Инструмент, как и было обещано, оказался действительно славным, ослепительно белый красавец, от которого еще пахло заводской краской. А когда я начала играть, то пришла в еще больший восторг – рояль играл за меня. Я уже было начала получать удовольствие от процесса, и тут началось… Мы куда-то поехали. Платформа, на которой располагался весь наш маленький коллектив, начала подниматься вверх. Все бы хорошо, одна беда; мы с роялем начали ехать в разной скорости, и я с ужасом стала наблюдать, как клавиатура неумолимо уходит вправо. Тогда я судорожно начала соображать, что же делать. Решила так; перед репризой будет большая остановка; я нажму педаль и попробую передвинуть банкетку.

Но не тут-то было, проклятое сиденье не поддалось, словно его кто-то прибил к полу гвоздями. И слава богу, что не поддалось! В репризе мы поехали обратно, соответственно, клавиатура стала перемещаться влево. Пот катился со лба, руки дрожали, о музыке я напрочь забыла; одна мысль гвоздем засела в голове – только бы не смазать, это было важно, поскольку снимало телевидение. Я действительно доиграла без технических потерь, но чего это мне стоило! Завершение этой истории было неожиданным. За кулисами ко мне подошла моя педагог и со слезами на глазах объявила, что я играла гениально. «Да, теперь я знаю, что нужно для того, чтобы играть гениально», – резюмировала я, но генеральных репетиций с тех пор не пропускала.

Наглядной иллюстрацией того, что есть чистая профессиональная совесть, является для меня следующее признание Фани Иордан. «Когда я играла Марию Каллос, – говорит актриса, – я выучила все ее вокальные партии исключительно для того, чтобы слуховой ряд точно совпадал с моей речью в кадре». И это действительно прекрасная актерская работа.

Закон харизмы

Харизма на сцене, да и в жизни, решает все. Существует незримый магнетизм личности. Вспомните свои школьные годы, свои любимые предметы и вы поймете, что любили не столько сам предмет, сколько личность учителя, который его преподавал. Харизма – равно заразительность; ты улыбаешься, и все улыбаются. Станиславский называл это чудо-свойство «манковостью». Всегда на сцене есть кто-то, на ком все держится. Таким был И. Смоктуновский, в некоторых эпизодах чеховских пьес актер сидел на стуле, не произнося ни слова, при этом все взоры были устремлены именно на него. Как-то Смоктуновского спросили, как ему это удается, существует ли какая-то тайная методика его столь выразительного молчания. «Я просто смотрю на гвоздь в полу, – ответил он, – вот и все».

Ярчайшим образцом непостижимой сценической притягательности был Ф. Шаляпин. Этот человек шутя мог положить публику «в карман». Люди, оторопев от ужаса, смотрели, как Шаляпин, он же Борис Годунов, пялится куда-то в пространство: «Вон там, в углу, высится, растет, чур, чур, дитя, не я твой погубитель». При этом сам он в это же самое время весело подмигивал стоящим в кулисах коллегам. Как известно, харизма есть сочетание сексуальной привлекательности и парапсихических способностей. И здесь, как и в любви, такие параметры, как внешность, возраст и характер, не имеют ровно никакого значения. Иногда смотришь на морщинистое лицо и сгорбленную фигуру, и не можешь оторваться, и тут же рядом на сцене идеальные формы, высочайший профессионализм и молодость – но, увы – не цепляет!

Закон флюидов

Людей воспринимают не такими, какие они есть, а согласно идущим от них флюидам. Здесь нужно в совершенстве овладеть искусством «как если бы». Вы не премьер-солистка Ла-Скала, но ведете себя как будто так оно и есть. Понаблюдайте за танцполом; на медленный танец обычно приглашают не ту, которая объективно интересная, а ту, которая ведет себя так, будто победила на конкурсе красоты. Да, наш мир материален, но флюидами совсем не стоит пренебрегать. «Один год мы сидели в жюри конкурса Чайковского вместе с В. Миржановым, – рассказывает С. Доренский, – и на спор просто по тому, как человек выходил на сцену, выставляли ему оценки. Поразительно, но в восьмидесяти процентах случаев прогноз был правильным».

Иногда перед мастер-классом меня предупреждают: «Я, к сожалению, два дня не занимался». И, вообразите, он играет, как не позанимавшийся два дня человек.

И еще одно: характер идущих от нас флюидов напрямую связан с уровнем нашей самооценки. В советское время шел замечательный фильм «Самая обаятельная и привлекательная»; героиня сидит и, глядя в зеркало, повторяет мантры: «Я самая обаятельная и привлекательная». На первый взгляд смешно, но сила самовнушения – это великая сила: мы – то, что мы сами о себе думаем. И чем выше наша самооценка, тем более высоко нас оценивают окружающие.

Закон подброшенного шарика

Человек ведет себя согласно тому, что от него ожидают. Иногда сам себе удивляешься, неужели это я такой противный? А потом, проанализировав, приходишь к выводу, что некто, тебя недолюбливающий, ожидал от вас именно этого, и вы, как ни парадоксально это звучит, интуитивно не обманули его ожиданий. В своей педагогической работе я много раз замечала, что если вам дают знания – это еще не значит, что вы их получаете. Для тех, кого интересует диплом о высшем образовании, не хочется выкладываться, для иных ты готов разбиться в лепешку.

Однако Закон подброшенного шарика работает и в другую сторону: человек выходит на сцену, у него на лице написано: «весь мир меня обожает, и я жду ваших бурных аплодисментов». И вы, сами не понимая почему, начинаете аплодировать. У нас в школе был педагог по химии, которая говорила на уроке так тихо, что, подчас, я, сидящая на первой парте, не могла ее расслышать, но в отличие от других предметов на ее уроках почему-то стояла гробовая тишина.

Закон интересности

Если вы увлечены своим предметом, то ваша увлеченность передается другим. Верно и обратное, скучно вам – скучно окружающим. Скажу больше, флюиды интересности – одни из самых сильных.

Закон неожиданного хода

Из воспоминаний Ростроповича. «Как-то мы приехали с концертом в очередной колхоз. Мы начали программу, и тут выяснилось, что трактористы нас слушать не желают. Они громко переговаривались с матерком, шутили, ерзали на стульях. Я всячески пытался привлечь их внимание, скрипел виолончелью, делал страшное лицо – все было тщетно. И тогда я придумал неожиданный ход. Я стал играть очень тихо, предельно тихо. Видимо, тогда они решили, что я умираю, и притихли. И эта притихшесть сохранялась вплоть до окончания концерта».

Скажу тривиальную вещь; самое страшное в искусстве – это скука. У скуки много признаков; вам стало неудобно в вашем зрительском кресле, вы зеваете, думаете о чем-то своем, и все потому, что происходящее на сцене вас не захватывает. Не погрешу против истины, если скажу: в большинстве случаев падающий зрительский интерес связан с тем, что смотрящий, читающий или слушающий произведение уже понимает наперед, что будет дальше. Знаете, в чем состоит основная ошибка начинающего журналиста? Она состоит в том, что вам задают вопрос, ответ на который очевиден. «Вы любите свою Родину? – Ну что вы, ненавижу всеми фибрами души», и прочее. Правило гласит: внимание может держать только одно – неожиданный ход. Современный зритель, избалованный интернетом, готов покинуть уют своего домашнего кресла только в одном случае, если ему покажут новость. «Чем будем удивлять сегодня?», – ежедневно вопрошал свою труппу Дягилев. Возьму шире, все современное искусство, да и большой бизнес, держится на неожиданных идеях. Малевич с его «Черным квадратом», Кейдж с его «4.33», Макдоналды, придумавшие столь любимые нами закусочные, Стив Джобс и многие другие.

Но для того, чтобы создавать такие идеи нужно креативное, не закомплексованное мышление. Откуда оно берется? Во-первых, перестаньте все запрещать вашим детям. Слова «нельзя», «не трогай», «не ходи туда» должны исчезнуть из вашего лексикона. «А как же, – тут же возразите вы, – если ребенок беспрепятственно ползает, он может что-то найти на полу и взять в рот». Выход есть – ползайте вместе с ним. Не надо кидаться к вашему маленькому сыну или дочери с криком: «Перестань рисовать на обоях!». Пусть себе рисует, а когда период безудержного творчества пройдет, вы снимите эти художества и поклеите новые обои. Зато в детском сознании не укоренятся ненужные комплексы и ограничения, которые впоследствии мешают нам выйти за привычные рамки и создать что-то действительно стоящее.

Второе важнейшее условие развития креативного мышления – музыкальная школа. Ваш ребенок может заниматься или не заниматься спортом; ходить на танцы и восточные единоборства или не ходить, музыкальные занятия должны стать обязательным этапом образования. Я это говорю не потому, что сама музыкант; все дело в том, что обучение игре на музыкальных инструментах развивает мозолистое тело мозга, обеспечивающее нейронные связи между полушариями. Не буду вдаваться в научные дебри, скажу лишь одно: занимаясь музыкой, мы становимся креативнее и умнее. А проще говоря, человек, закончивший музыкальную школу, в конечном счете лучше закручивает гайки.

И здесь прошу обратить особое внимание на фортепиано. Общеизвестный факт; в крупных корпорациях, при прочих равных условиях на работу возьмут того, кто окончил музыкальную школу, но и здесь, при прочих равных фаворитом будет тот, кто умеет играть на рояле. И понятно почему; ведь осуществляя игровой процесс, нам приходится координировать одну руку с другой, координировать руки с ногами, и добавьте сюда еще и глаза. Пианисты – умнейшая часть человечества. И чтобы не быть голословной опять-таки подтвержу сказанное тем, чему была свидетелем сама. Я получала высшее образование в лихие девяностые, это было голодное время для интеллигенции, Е. М. Левашов как-то признался, что иногда не был уверен, хватит ли денег, чтобы добраться до консерватории и вернуться обратно. Не удивительно, что многие мои сокурсники, получив диплом, ушли из профессии. Впоследствии выяснилось, что все они преуспели в жизни, став владельцами бизнеса или менеджерами среднего и высшего звена. Почитав соответствующую литературу, я убедилась, что такой результат – не случайность, а закономерность. Действительно, занимавшиеся музыкой люди на порядок успешнее всех остальных. А почему? Да потому, что, развивая те же качества, какие развивает спорт, как-то дисциплинированность, трудолюбие, сила характера, музыка дает еще одно уникальное качество – качество креативности, основанной на способности нестандартно мыслить.

Закон нахождения причин

«Во всем ищи причину» – гласит латинская поговорка. Бывает так, что, найдя причину страха, уже не так боишься. Вы никогда не задумывались над тем, в чем состоит основная причина сценического волнения? Я ее с готовностью назову. Эта причина заключается в боязни не оправдать ожидания. Мы стоим и трясемся в кулисах: в зале мои родители, мои друзья, что они обо мне подумают, если я провалюсь? Однажды в Ялте я попала на экскурсию к замечательному гиду. На следующий день я записалась специально к ней. И, когда автобус опоздал, и разъяренные туристы засыпали экскурсовода упреками, я вступилась: «Уважаемые коллеги, вам несказанно повезло, у вас сегодня будет исключительный гид, я слушала ее вчера и осталась в полном восторге». Татьяна Михайловна – так звали гида – холодно меня осадила: «Вы сейчас оказываете мне медвежью услугу, всегда легче приятно удивить, нежели оправдать ожидания».

Закон обремененности

Чем больше у вас регалий и наград, тем больше от вас ожидают, а значит, тем сильнее вы волнуетесь. «Раньше я выходил один, – жаловался Менухин, – а теперь на цену выхожу я и мое имя».

Закон адекватных ожиданий

Психологи уже давно установили, что все наши несчастья во многом происходят от того, что наши ожидания не совпадают с реальным результатом. «Он должен был подарить цветы мне, моей маме и трем моим подругам, а подарил только лишь мне – какой подлец!». Сценарий всегда один: они должны были сделать так-то, а сделали по-другому, и теперь я от этого несчастлив. Мы планируем для наших визави некие действия, которых они вовсе не хотят и не собираются совершать, а дальше возникает волшебное слово – он, она были должны. Но мы-то с вами знаем, что никто никому ничего не должен. Как бороться с этой проблемой? Очень просто; не ожидать чуда-чудного, дива-дивного. Правило гласит: ожидайте меньше, возможно тогда вас порадует чуть больший результат.

Тот же рецепт и в наших сценических выступлениях; не надо идти на сцену с желанием произвести неизгладимое впечатление; произведете вы фурор или нет – это еще большой вопрос, а вот волноваться по этому поводу вы будете, и волноваться сильно. Но существует волшебный способ, позволяющий напрочь избавиться от любых форм волнения, я формулирую его так: «что будет, если». Представьте себе на минуту, что вы все вчистую провалили, задайте себе вопрос, зависит ли от этого ваша жизнь, судьба и здоровье. Ошибка заключается в том, что в этот момент вы считаете, что все поставлено на карту, и да, именно сейчас совершается ваша судьба. Вот подходящая аналогия; представьте себе молодую девушку, которая страдает от расставания с молодым человеком, наивно полагая, что больше в ее жизни уже никого не будет. Но нам-то с вами доподлинно известно, что это не так, будут, и другие выступления, другие любовные упоения и другие возможности. Жизнь никогда не дает нам лишь один-единственный шанс, шансов всегда несколько. И рано или поздно, вы этот шанс не упустите. «А главное, – как шутит пианист Б. Березовский, – как бы плохо вы не работали, ваш гонорар от этого все равно не уменьшится».

Закон доминантного жанра

Волнение напрямую зависит от жанра, в котором вы работаете. Есть те, для кого оптимальным является делать на сцене что-то одно, либо, играть, либо петь, либо танцевать. К примеру, для меня доминантным жанром является жанр концерта-лекции: что-то поиграть, что-то рассказать, где-то подвигаться, а когда-то почитать стихи. Нужно найти для себя тот сценический формат, в котором вы чувствуете себя максимально комфортно и в нем работать. То же со сценическими костюмами; да, в классике принят определенный дресс-код, однако, чем дальше, тем более демократичными становятся нравы. Великая пианистка современности М. Аргерих выходит под свет рампы чуть ли не в дырявых огородных штанах, но ей так удобно играть; а художественный результат вполне оправдывает эти внешние изъяны.