Текст книги "Проект «Беседы об оперативно-розыскной деятельности» на YouTube-канале научной школы профессора Ю. Гармаева. Стенограммы. Часть 2"

Серия 22
Продолжение этапа 3 алгоритма: достоверность результатов ОРД

https://youtu.be/XgL-rwpT6l8

Продолжаем рассматривать этап 3 алгоритма проверки и оценки результатов ОРД: «Достоверность результатов ОРД, ошибки и искажения».

ПРОСТИТЕ НАС ЗА НИЗКОЕ КАЧЕСТВО ЗВУКА!

ZOOM подводит регулярно, и… наша безалаберность!))

Рассмотрели пункты:

4. Кого опросить/допросить, что сверить?

5. Первый и последний контакт подозреваемого с оперативными сотрудниками и содействующими лицами

6. Просмотреть, прослушать видео (аудио); нет ли искажений, фальсификации, подозрительных обрезок?

Кроме прочего:

– Внимательно слушаем и смотрим аудио и видео, сверяем со стенограммами.

– О чудесах обрезки записей, представленных следователю.

– Можно ли, стоит ли адвокату опрашивать свидетелей, в том числе, обвинения?

– О том, как данные о «присутствующих лицах» вписывают в протоколы и акты: адвокат О. В. Викулов – вновь об ужасах фальсификации.

Ну и как обычно – примеры, примеры…

Гармаев Ю.П.: Здравствуйте, уважаемые коллеги, мы продолжаем наши беседы об ОРД, мы надеемся, что вы смотрите нас регулярно, ставите лайки, подписываетесь на наш канал и советуйте всем своим друзьям, знакомым из трех категорий: следователи, оперативные сотрудники, адвокаты и доверители по уголовным делам. Итак, у нас в зуме опять Олег Валерьевич Викулов, адвокат, специализирующийся на соответствующей категории это, прежде всего коррупционные преступления и незаконный сбыт наркотиков. Но не только! Приветствую, Олег Валерьевич!

Викулов О.В.: Здравствуйте, Юрий Петрович, здравствуйте, зрители.

Гармаев Ю.П.: Мы продолжаем комментировать алгоритм проверки и оценки результатов ОРД. Итак мы на прошлой беседе обсудили первые три пункта третьего этапа, который мы назвали проверка достоверности результатов ОРД, ошибки и искажения. Итак, Олег Валерьевич, давайте прокомментируем 4, 5, 6 пункт это кого опросить допросить, что сверить, первый и последний контакт подозреваемого с оперативными сотрудниками и содействующими лицами и аудио-видео прослушать, просмотреть, что вы скажете Олег Валерьевич по поводу этих пунктов алгоритма? Как их реализовать адвокату?

Викулов О.В.: Я бы начал с просмотреть, прослушать видео аудио, нет ли искажении и фальсификации, подозрительных обрезков. В принципе изучение аудио-видео оперативно-розыскной деятельности, оперативно-розыскных мероприятий это в принципе одна из самых моих любимых частей работы, потому что постоянно там что-нибудь интересное да найдёшь. Что можно использовать стороне защиты, постоянно проводятся какие-нибудь манипуляции с аудио-видео, я лично могу поделиться своим опытом бывает, что одно и тоже видео или аудиозапись прослушиваю вплоть до 8-10 раз, первый раз слушаю, скажем, так для общего впечатления, второй раз слушаю, смотрю, удостоверяюсь в правильности записи стенограммы!

Гармаев Ю.П.: Сверка со стенограммой?

Викулов О.В.: Да, потому что на самом деле, если сторона защиты не ходатайствует в суде, суд ограничивается из учением стенограммы, а там бывают такие неточности, когда возникает подозрение что они неспроста возникли. Какие-то фразы по-другому прописаны или каких-то фраз наоборот нет, которые как раз опровергают версию стороны обвинения или убирают какие-то моменты, такие которые указывают на провокацию, дальше я изучаю начало и конец аудио видео! Это тоже очень важный такой момент я вот хотел бы пример такой привести– было у меня лет 5 назад в производстве дело по даче взятки, мой клиент был посредником в передаче взятки своему начальнику сам сотрудник полиции, ну начальник соответственно тоже!

Гармаев Ю.П.: Как это было?

Викулов О.В.: Я здесь не противоречу, наша позиция была такая, что он передавал эту взятку, но там был такой момент, взятка каким образом значит, происходила: Приехал мой клиент, там было заявление о вымогательстве взятки, садится к нему в машину взяткодатель он к этому моменту уже естественно сотрудничал с оперативниками, значит, сел и между ними состоялся определенный сначала разговор, потом была передана взятка и этот потерпевший ушёл от них. Клиент мой, значит, даже предмет взятки в руки не брал, даже не успел взять, там сразу захват произошёл.

У них состоялся разговор фактический даже конфликт, то есть мой клиент, и посредник психанул ну всё мне это не нужно я всё равно это передаю своему начальнику не помню уже, в чём там противоречия конфликты, значит, возникли, раз уж так у нас происходит, бери свои деньги и сам иди и начальнику отдавай, то есть фактический он отказался брать именно в тот момент там несколько раз происходила, значит, передача взятки и в тот момент он отказался от получения этой взятки и когда я прослушивал аудио там была аудиозапись, видеозаписи не было.

Я обратил внимание на то, что как раз вот этого разговора не было, дальше я стал изучать акты, допросили мы этого взяткодателя выяснилось, что он к этому оборудованию никакого отношения не имел, то есть ему вручили оборудование уже включенное он не умел пользоваться и не знал как остановить запись, приостановить, включить и так далее, то есть ему дали уже включенное оборудование, дальше я обратил внимание на то, что на записи не слышно момента, когда он открывает дверь машины и когда он закрывает дверь машины ну и по содержанию этого разговора там понятно, что была обрезка. В принципе, то есть вот этими моментами вот этим допросом потерпевшего допросом оперативных сотрудников, которые подтвердили, что они действительно запись уже начали не в машине, а запись начали в тот момент, когда передавали технику. То есть он в соседнем доме находился и когда подъехал мой клиент, он вышел уже с включенным, грубо говоря, с диктофоном и в принципе вот этими всеми обстоятельствами я доказал, что происходила манипуляция, то есть была обрезка, начала записи не было. Ну, к чему это привело в принципе у нас там такая позиция была, что, по сути, мы признали вину, но мы очень много проблем создали перед стороной обвинения и судом. Такие моменты подняли, которые в принципе было тяжело их как-то опровергнуть и оспорить. В итоге всё это привело к тому, что клиенту моему дали минимальное наказание, которое возможно в этой ситуации он был под стражей, но ему даже реальное лишение свободы не дали хотя по тяжести по обстоятельствам и при учёте позиции такой в принципе могли и реальный срок дать, то есть к какому-то обоюдному результату, который устроил клиента моего, это всё-таки привело. И возможно, что по каким-то другим делам это гораздо более весомые такие результаты может принести. То есть нужно обращать внимание не только на содержание, но и на начало, конец, то есть очень много таких моментов, которые возможно выискивать постоянно это происходит при перезаписи, соответственно возможны какие-то манипуляции. Очень часто такое происходит.

Гармаев Ю.П.: Это специфика ОРД да, например, аудио видеозапись следственных действий и иных процессуальных действий чаще всего бывают от и до, без всяких перезаписей, искажений итак далее, зачастую да, а вот к сожалению аудио видео запись в ходе ОРД как-то переносится, копируется, а иногда и моделируется, скажем так то есть к сожалению иногда и фальсифицируется, спасибо Олег Валерьевич очень характерный пример, который закончился, по сути, компромиссом со стороны обвинения и судом. Даже так, скажем, обратите внимание, могу лишь дополнить, что пункты 4 и 5 кого опросить допросить, что сверить.

Олег Валерьевич, по сути, в своём примере тоже продемонстрировал, в чём тут суть, дело в том, что общие правила, уважаемые коллеги следователи и адвокаты тоже, давайте так – нужно иметь разумное сомнение! Не верьте тому, что написано в оперативно-служебных документах, очень велика вероятность того, что реальное события происходили совсем не так, господа следователи у вас есть склонность заниматься зачастую только бумагами в части ОРД и не проверять то, как было на самом деле. Но дело в том, что если вы это не проверите на стадии возбуждения дела и дальнейшего расследования до 217, высококвалифицированный адвокат это проверит, к примеру, никто не отменял права адвоката допрашивать граждан с их согласия, так ведь Олег Валерьевич?

Викулов О.В.: У меня пример есть, закончите я расскажу!

Гармаев Ю.П.: Я к тому что в практике очень часто представителей будущих свидетелей стороны обвинения к примеру с их согласия опрашивает адвокат это ведь правомерно Олег Валерьевич? Продолжайте.

Викулов О.В.: Это не только правомерно, это не только право со стороны защиты это и обязанность прежде всего адвоката, по такого рода делам тех лиц которые так называемые общественники сотрудничающие с оперативным подразделением как раз их очень целесообразно даже опросить ещё до судебного заседания и так скажем с пристрастием ещё и допросить на судебном заседании.

Гармаев Ю.П.: Стоп, стоп, стоп не забывайте! С их согласия давайте Олег Валерьевич как адвокат не нарываться на самоуправство 330 статья УК!

Викулов О.В.: Нет, ну какое самоуправство, без согласия сложно вообще опросить, если конечно он возражает, естественно опрос не получится. Вот я хочу позитивный пример привести из последнего из свежего, помните к нам обращался в последний раз один из наших зрителей подписчиков, попросил консультацию бывший сотрудник ГИБДД, 5 лет он уже отбивается от обвинения и там как раз очень такой показательный пример там конечно по-хорошему эту часть работы должен был делать его адвокат защитник! Но эту работу он сделал сам и в принципе сделал очень хорошо то есть он как раз с этими сотрудничающими лицами и провёл беседы, провёл беседы и выяснилось даже такая сногсшибательная деталь что кто-то из этих сотрудничающих на самом деле не принимал участие не принимал участие в оперативном эксперименте.

Гармаев Ю.П.: Его просто вписали?

Викулов О.В.: Да его просто вписали и даже подпись подделали фактически, тут ему помогло ещё и заключение специалиста в отношении подписи, то есть специалист подтвердил, что действительно подпись там стоит не подлинная. То есть та часть работы от которой действительно нужно не отлынивать, нужно её обязательно делать! На самом деле даже если и не получается так скажем такого результата добиться что там сотрудник скажем так не признается, сотрудничающие лицо не признается в том, что он вообще не участвовал, там очень много таких деталей, можно выяснить которые, можно использовать потому что всё-таки велик процент определенных манипуляций не только вот этими видео аудиозаписями. Но и на самом деле со многими актами, которые составляются фактический очень часто уже задними числами такие есть примеры, поэтому сотрудников допрашивать гораздо сложнее чем гражданских лиц, то есть они очень часто бывает, дают полезную информацию стороне защиты которую соответственно можно использовать в своих интересах в целях защиты.

Гармаев Ю.П.: Да Олег Валерьевич, спасибо очень верный комментарий, но хочу лишь напомнить что пункт 5, третьего этапа алгоритма – первый и последний контакт подозреваемого с оперативными сотрудниками и содействующими лицами, уважаемые коллеги следователи, уважаемые коллеги адвокаты, вы каждый со своей стороны и каждый со своими целями проверьте пожалуйста в результатах ОРД информацию именно об этом первом и последнем контакте, почему потому что речь опять-таки идёт о том были ли всё-таки основания для проведения ОРМ, была ли провокация? И изучение этих вопросов покажет вам, что и как. Там взятка, причём дело по-своему знаковое к оперативным сотрудникам, значит, так оперативные сотрудники расследовали уголовное дело о сбыте наркотических средств, сбыт осуществляла одна женщина, так вот они изобличили женщину в сбыте, но муж этой женщины обратился к сотрудникам ФСКН с заявлением о том, что следователь вымогал у него взятку за освобождение от уголовной ответственности его жены. Вот он соответственно подаёт такое заявление о вымогательстве, оперативные сотрудники не удосужились проверить это заявление, хотя очевидно даже без того что я сказал очевидна личная заинтересованность заявителя это я сейчас гадаю! Я не разговаривал с этими коллегами, вероятно, не приняли меры к тому что бы проверить эти обстоятельства, какие показания он давал, там на самом деле, было несколько контактов, но в результаты ОРДи соответственно в уголовное дело попал один контакт и был вынесен оправдательный приговор.

Итак, мы закончили этап 3 алгоритма, на следующей нашей беседе мы рассмотрим следующий четвертый этап алгоритма. Спасибо, ставьте лайки, комментируйте и подписывайтесь на наш канал.

Комментарии

Игорь Фокин В данном видео Олег Валерьевич привёл пример про содействующее лицо, которое не принимало участие в орм и подделали за него подпись в актах из моего дела. Но там ещё интереснее ситуация: это лицо, как он пояснил сам является бывшим опер. сотрудником этого же подразделения ОСБ и второе участвующее лицо является его бывшим сослуживцем по этому же подразделению ОСБ, но оба на момент проведения орм являются пенсионерами. Но и это первое лицо в ходе беседы со мной ещё и указал на факт фальсификации подписи второго лица но не в актах, а в протоколе допроса его в качестве свидетеля. Но данный протокол составлял опер. сотрудник по поручения следователя, которого эти обо пенсионера в своё время стажировали. О чём также имеются два заключения специалиста, подтверждающие сказанное первым участ. лицом. Но есть ещё один интересный момент, когда на очной ставки между вторым участ. лицом и взяткодателе, они оба указали что не знают друг друга. Но при этом первое лицо на суде всё равно давал ложные показания о его якобы участии в орм, но при этом его показания разнились с показаниями опера. Разговор между мной и первым участ. лицом я записал в а телефон, но перед началом записи я его согласия не спрашивал. В связи с этим у меня вопрос: как можно использовать данную аудио запись в суде? Может быть сделать самому стенограмму и с ходатайством приобщить к делу? Посоветуйте пожалуйста.

Адвокат Олег Викулов Игорь, стенограмма вторична. Её можно и даже нужно сделать для наглядности, но ходатайствовать о приобщении необходимо и аудио и стенограммы. А можно ещё хитрее поступить. Суд может отказать в приобщении отдельного документа, например, стенограммы. Как этого избежать? Составить ходатайство, в котором полностью изложить содержание разговора (как в стенограмме) якобы для обоснования необходимости приобщения аудиозаписи. Если суд откажет в приобщении аудиозаписи, то не сможет отказать в приобщении ходатайства. Оно должно приобщаться к делу в любом случае. Какое значение? В этом случае вы вправе ссылаться в прениях, апел жалобе на содержание разговора. Если суд откажет в приобщении стенограммы и аудиозаписи, а содержание разговора не будет отражено в ходатайстве, то вам нельзя будет ссылаться на этот разговор. Что касается приобщения к делу и использования в доказывании аудиозаписи. Сейчас к такого рода доказательств судебная практика относится вполне либерально. В соответствии с правовой позицией Верховного суда РФ как по уголовным так и гражданским делам граждане вправе вести запись разговора с его участием и использовать в качестве доказательств.

Серия 23
«Четвертый этап алгоритма – и вновь о провокации и отсутствии оснований»

https://youtu.be/ip9GVMbsCao

Рассматривали этап алгоритма № 4 – Вопросы относительно возможной провокационно-подстрекательской деятельности и отсутствия оснований (требования ЕСПЧ и ВС РФ).

И тут обсуждение не совсем по теме: А может ли быть привлечен к юридической ответственности адвокат, не выявивший нарушения закона по линии ОРД (как и любых иных)? Речь идет о дисциплинарной ответственности адвоката вплоть до лишения статуса. А также о гражданско-правовой ответственности перед доверителем за неквалифицированную юридическую помощь.

Адвокат О. В. Викулов уклонился от ответа. Но он и не мог поступить иначе из соображений профессиональной этики.

Однако профессор Ю.П. Гармаев кое-что вспоминает…

Рассматриваем некоторые хитрости для стороны обвинения на примере дел о сбыте нелицензионного программного обеспечения (ч. 2 ст. 146 УК РФ): как «расписать» текст рапорта и постановления о проведении ОРМ, чтобы основания усматривались железно? Что нам дает теория квалификации преступлений, например, институт неоконченного преступления, положения о продолжаемом преступном деянии?

Гармаев Ю.П.: Здравствуйте, здравствуйте уважаемые друзья, коллеги, зрители нашего канала. Мы вновь с Олегом Валерьевичем беседуем каждый у себя дома в режиме самоизоляции об оперативно-розыскной деятельности. Итак, Олег Валерьевич – адвокат, с которым мы уже не первый год, в том числе, занимаемся не только научными исследованиями, но и консультируем следователей, оперативных сотрудников, адвокатов, а иногда Олег Валерьевич консультирует доверителей, ну а вернее мы вместе уже консультируем, даем какие-то рекомендации по вопросам связанным с использованием результатов оперативно-розыскной деятельности. И вновь мы переходим к нашему алгоритму. Итак, мы закончили этап 3, а теперь мы переходим к этапу 4. Обратите внимание, вновь мы поднимаем вопросы относительно возможной провокационно-подстрекательской деятельности и отсутствие оснований. Причем в данном случае мы здесь рассматриваем требования ЕСПЧ и Верховного суда. Дело вот в чем, мы уже много раз говорили, что отсутствие оснований, провокация – это самые гибельные, самые опасные и широко распространенные нарушения закона, которые допускаются сотрудниками. К сожалению, не замечают следователи, не замечает надзирающий прокурор, дело уходит в суд и в тех редких, к сожалению, случаях, когда в дело вступает квалифицированный адвокат, как правило по соглашению, он проведя огромную работу, проверяет, выявляет именно признаки вот этой самой провокационно– подстрекательской деятельности. Кстати, Олег Валерьевич, вот в прошлом видео вы рассказывали о ситуации, когда к Вам обратился гражданин, к нам с Вами обратился гражданин. Бывший сотрудник ДПС кажется, изобличённый в получении взятки. И вот он за адвоката сделал работу. Вы так сказали да?

Викулов О.В.: Да.

Гармаев Ю.П.: Он провел опросы участвовавших лиц, лиц, участвовавших в ОРМ.

Викулов О.В.: Те, которые сотрудничали с оперативниками.

Гармаев Ю.П.: Давайте я вам задам такой провокационный вопрос. Итак, адвокат по этому делу, адвокат защитник, вот эти средства, методы защиты своего доверителя не использовал, то есть не опросил граждан с их согласия, не выявилн арушение закона, ошибки, в данном случае провокацию. Как Вы считаете доверитель вправе поставить вопрос о дисциплинарной и гражданско-правовой ответственности такого адвоката перед адвокатской палатой субъекта Российской Федерации? Просите, отвлеченный вопрос, но все-таки.

Викулов О.В.: Действительно, провокационный вопрос.

Гармаев Ю.П.: Вот заметьте, если бы это конкретная ситуация, если я был доверителем и обратился к вам, да? Олег Валерьевич, насколько я помню в соответствии с кодексом этики Вам необходимым было бы разрешить обратиться с письменным запросом в адвокатскую палату? Я Вам задаю, так сказать чисто теоретический вопрос без привязки к фамилиям и конкретном обстоятельстве.

Викулов О.В.: Давайте так я отвечу на ваш провокационный вопрос, что с точки зрения закона такое право у доверителя есть.

Гармаев Ю.П.: Как Вы вот из того, что вы знаете о дисциплинарной практике адвокатских палат. Может такой адвокат быть привлечен к дисциплинарной ответственности за не квалифицированную юридическую помощь?

Викулов О.В.: Ну за такого рода промахи, так скажем, япримеров не знаю. Это не значит, что их нет, но я не в курсе.

Гармаев Ю.П.: Олег Валерьевич, я вынужден признаться, что знаю. В свое время, когда я писал свою известную книжечку о незаконной деятельности адвокатов в уголовном производстве, я изучал свыше 500 дисциплинарных производств в отношении адвокатов и видел, в том числе и такие, но вы знаете есть закономерность. Я правда не нашел ни одного решения совета палаты, да, на основании заключений квалификационной комиссии, в котором в такого рода ситуациях, то есть ненадлежащей защиты, что прямо лишили статуса. То есть когда адвокат не сделал всего возможного, он старался в данной ситуации адвокат, вероятно, старался, но все необходимые возможные в ситуации меры не принял, но вот лишение статуса не было. Выговор, помните да, замечание, выговор и лишение статуса. Такие же у нас меры дисциплинарной ответственности, да?

Викулов О.В.: Да, да.

Гармаев Ю.П.: Итак, коллеги, четвертый этап состоит из шести пунктов. Я повторяюсь, вы еще раз прочитывайте все эти немногочисленные с частью документы тире результаты орд, прочитывайте, просматривайте аудио – видеозаписи и попробуйте себе ответить вот на какие вопросы. Первый вопрос: Имелись ли до начала, строго до начала ОРМ, законные основания? Затем: Имелись ли до начала оперативно-розыскного мероприятия сведения о намерении умысла взяткополучателя, взяткодателя который сформировался уже повторяюсь, да? Помните в постановлении пленума Верховного суда

от 9 июля 2013 года номер 19 пункт 34. умысла взяткполучателя, взяткодателя, который сформировался независимо от деятельности сотрудников правоохранительных органов. Далее пункт третий: Были ли такие сведения из источников, не участвующих в проведении данных ОРМ? О чем речь, мы уже об этом говорили, коллеги. Дополнительные примеры не знаю стоит ли приводить. Здесь речь идет о чём. Вот эти сведения, послужившие основаниями для проведения оперативно-розыскного мероприятия, как вы помните с предыдущими, должны быть получены не только и не столько от полицейских информаторов, от лиц, содействующих субъектам ОРД на основании в порядке статьи 17 федерального закона об ОРД. Вот. Четвертый пункт заявление подало содействующее лицо, полицейский агент или обычный гражданин? Вот я привел пример в прошлой беседе из практики конституционного суда, да. То есть одно дело, когда пришел в гражданин с улицы, никогда до этого времени не сотрудничал с оперативными сотрудниками, обратился, написал заявление, был предупрежден по 306 УК РФ, и, как говорится, торпеда пошла. Другое дело, если речь шла о лице, уже давно, чуть ли не на постоянной основе, а кто знает, мы этого никогда не узнаем, может быть и по контракту содействующий полицейский агент, в этом случае, вероятнее всего, высока вероятность провокации. Олег Валерьевич, как Вы прокомментируете эти четыре пункта? Считаете ли Вы, что вот этот четвертый, стоило ли выделять этот четвертый этап проверки, отдельно по провокациям требования ЕСПЧ и так далее.

Викулов О.В.: Да, конечно нужно отдельно было выделить, да, на самом деле я могу сказать свои ощущения, так скажем из разговоров с коллегами. Да тут вроде бы про провокацию уже столько много сказано и написано, но тем не менее такого чёткого понимания, что такое вообще провокации и как ее доказывать на самом деле нет. Во-первых, нужно уяснить, что провокация она может быть не только в ходе ОРМ, но еще и до ОРМ, это как раз следует из многочисленных так скажем, из вообще правовой позиции ЕСПЧ и Конституционного суда, которые закреплены так скажем во многих их решениях. Речь идет о чем? Наличие или отсутствие оснований для проведения ОРМ тесно связана с фактом провокации. Если оснований не было для проведения ОРМ, таких ОРМ как проверочная закупка и допустим оперативный эксперимент, то уже в принципе есть повод говорить о провокации поскольку здесь, в данном случае можно говорить о том, что инициатива все-таки совершение действий тех, в которых будет последующему инкриминирован допустим там взяткополучателю, взяточнику или сбытчику, например, наркотиков, инициатива исходила от правоохранительных органов. Умысел, наверняка, уже сформирован был под воздействием все-таки этой деятельности оперативных подразделений. То есть допустим ЕСПЧ и конституционный суд говорит о том, что провокация, прежде всего, ЕСПЧ говорит о том, что провокация имеет уже место тогда, когда не было основания, а под основанием понимаются объективные какие-то сведения которые, подтверждают, что лицо уже совершает, осуществляет какую-то преступную деятельность, берет взятки, сбывает наркотики или наоборот приобретает наркотики.

Гармаев Ю.П.: И эти сведения должны быть получены не только содействующих лиц, так ведь?

Викулов О.В.: Они должны быть объективными, они должны быть подтверждены чем-то тем, что можно проверить, удостовериться. Это должны быть не какие-то пояснения там других лиц, это желательно похоже, если примерять этот к нашим ОРМ, связанным с наблюдением с использованием технических средств прослушивания телефонных переговоров итак далее, и так далее, то есть это вот первое, что нужно иметь ввиду, то есть провокация она возможна как в ходе проведения конкретного ОРМ проверочная закупка, оперативный эксперимент, когда слишком инициативно себя ведет допустим агент полицейский так и до проведения еще этого ОРМ.

Гармаев Ю.П.: Да, Олег Валерьевич, совершенно согласен. Вот обратите внимание Олег Валерьевич, коллеги, на пункт 5: Оказало ли влияние содействующее лицо, то есть данном случае взяткодатель, если это дело о получении взятки покупателю наркотического средства, если сбыт наркотиков, оказало влияние содействующее лицо на подозреваемого с целью склонения к незаконным действиям? О чем речь коллеги? У нас бывают такие частые следственные ситуации, ситуации защиты, когда по результатам оперативно-розыскной Деятельности, если читать только эти результаты, то якобы никакого влияния, содействующее лицо вело себя в целом в пассивной манере, да? Как нам предлагает Европейский суд к примеру, в деле Веселова против Российской Федерации. Однако Ваш доверитель, к примеру, Олег Валерьевич, к Вам вопрос. Ваш доверитель клянется и божится, что вот тогда-то, в такую-то дату, в такое-то время была беседа, и во тэтот вот провокатор с его слов прямо уговаривал названивал посмотрите мой биллинг и все такое, масса была звонков, инициатива шла именно со стороны, как потом выяснилось, содействующего лица – полицейского агента. Как вы считаете Олег Валерьевич, сможем ли? А, заметьте, в результатах ОРД соответствующих видео аудиозаписей, ой как бы случайно и нету. Как Вы думаете, Олег Валерьевич, сторона защиты, Вы как адвокат, как будете проверять эту версию о том, что было влияние.

Викулов О.В.: У меня было на практике дело, когда клиентка моя. Значит ее обвиняли в даче взятки. Давала на взятку эту сотруднику иммиграционной службы, паспортно-визовой службы точнее. Там за разрешение, по-моему оформлялось, получение иностранной рабочей силы. И там по всем данным, и в том числе мой клиент прямо говорил о том, что фактически это она приехала и какую-то определенную денежную сумму занесла именно по инициативе это сотрудника, то есть сам сотрудник он в принципе был судя по всему нечист на руку, то есть практиковал частенько. Было такое подозрение, что она уже была под оперативной разработкой. И она сотрудничала с самого начала значит с оперативным подразделение, и там как раз были телефонные переговоры. Оба лица находились в разных районах и телефонные переговоры были. Как доказывать, что эти телефонные переговоры были. Во проблема то не в том, что доказать, что были или не были телефонные переговоры, распечатку взять да? Как доказать содержание этих разговоров? Единственное, что там в пользу моего клиента указывало, что инициативу, тот звонок то был входящий, то есть сотрудник сам звонил, но сотрудник значится в ходе судебного разбирательства пояснил там так, как было выгодно. То есть он отрицал, что инициатива взятки была за самим этим сотрудником иммиграционной, паспортно-визовой службы.

Гармаев Ю.П.: Сложно доказывать, но я надеюсь, что по меньшей мере мы сейчас, у меня на самом деле есть несколько примеров три-четыре примера, как одни мои знакомые адвокаты, именно получали доказательства вот этих вот, вот этого вот незаконного влияния, которые нашли отражение результатах Орд. Но дело в том, что наше время потихоньку выходит. Пункт шестой. Мы уже приводили множество примеров, да? Речь идет о серийных ОРМ. И ещё я хотел обратить внимание на о то, что практика использования результатов ОРД сейчас активно распространяется, широко используется к примеру, по таким делам как дела о компьютерных преступлениях, 146 нарушение авторских и смежных прав, 151 прим один, к примеру, продажа алкогольной продукции итак далее.

То есть по делам, где проводятся проверочные закупки. я в какой-то из прошлых бесед уже приводил собственный пример консультирования, когда в магазин зашёл оперативный сотрудник, как потом оказалось, ой простите, не оперативный сотрудник, а несовершеннолетний и вот ему продали алкоголь. И вот возникает вопрос: на каком основании проводилось это оперативно-розыскное мероприятие? У оперативных сотрудников адвокат, к сожалению, который вступил в это дело первоначально, уже на первом допросе вот этот вопрос не выяснил. Значит вот, смотрите. На каком основании оперативные сотрудники решили провести эту проверочную закупку? Должны были быть сведения о признаках преступления, именно преступления, мы об этом уже говорили. Причем, никакого-либо, а вот относящегося, нет, здесь категории тяжести нет, категория тяжести да по проверочной закупки нет, но именно преступления. То-есть, в этой конкретной ситуации у оперативных сотрудников должны быть сведения, а на следствии и в суде доказательства: что эти вот продавцы и раньше продавали населению алкогольные алкогольную продукцию, имеется ввиду несовершеннолетним. Но делов том, что состав то преступление будет только в том случае, если это делало лицо, которое ранее привлекалось к административной ответственности соответственно не прошло шесть месяцев, то есть в этих ситуациях по большому счету, вот в этих типичных ситуациях, как правило, вообще не только не может быть оснований для проведения собственно проверочной закупки. Как вы считаете? Так, Олег Валерьевич?

Викулов О.В.: Согласен. Согласен, Юрий Петрович.

Гармаев Ю.П.: То же самое обратите внимание по проверочным закупкам нелицензионного программного обеспечения. Давайте посмотрим в этой части Уголовный Кодекс, статья 146.Значит у нас первая часть присвоение авторства и так далее. Вторая часть – незаконное использование объектов авторского права или смежных прав, а равно приобретение, хранение, перевозка контрафактных экземпляров в общем, и так далее в целях сбыта.