Текст книги "Откат"

Первые факты

Коль в доме станут воровать,

А нет прилики вору,

То берегись клепать

Или наказывать всех сплошь и без разбору:

Ты вора этим не уймешь

И не исправишь,

А только добрых слуг с двора бежать заставишь,

И от меньшой беды в большую попадешь

И. А. Крылов. 1809

Телефонный звонок разбудил Сергея.

Он открыл глаза и осмотрелся. Мамонтов сидел за компьютером и раскладывал пасьянс. Его внимание тоже привлек звонок. Владимир отложил свое занятие и вопросительно взглянул на Сергея.

Часы показывали десять утра. Сергей посмотрел на свой телефон: звонил Корзинкин.

«Так, подумал Сергей, игра началась. Он выискивает меня. Ну, что ж, будем действовать, как договорились».

Сергей взял в руки телефон и молча показал его другу. Мамонтов прочитал фамилию звонившего, понимающе кивнул и сел в кресло.

– Слушаю, – сказал Сергей. Он с трудом сдерживал себя.

– Сергей Михайлович, это Корзинкин, – раздался в трубке голос шефа. – Вас нет на рабочем месте, поэтому звоню вам на мобильный телефон. Вы где сейчас?

– Я на больничном, Сергей Орестович, – коротко ответил Сергей и улыбнулся. Да, Виталик просто гений: он все предусмотрел!

– Да? – тупо переспросил Корзинкин. В его голосе явно послышались нотки растерянности. – А что такое с вами случилось?

– Ничего особенного, – не меняя тона, ответил Сергей. – Просто я сейчас болею.

– Что-то серьезное? – спросил Корзинкин.

– Не беспокойтесь, Сергей Орестович, – произнес Сергей. Несмотря на собственные отчаянные усилия, в его голосе явно прозвучало откровенное злорадство. – Ничего страшного, все в порядке, скоро буду.

– Вы сейчас дома? – раздался в трубке вопрос Корзинкина.

Боже, как же этот дегенерат предсказуем!

– Нет, я не дома, – ответил Сергей и улыбнулся. Вот теперь ты у меня подергаешься, сукин кот!

– А где же вы? – удивился Корзинкин.

– Сергей Орестович, – твердо ответил Сергей. – Я сейчас нахожусь в больнице. Но вряд ли вас интересует состояние моего здоровья. Больничный лист у меня есть, остальное является врачебной тайной, которая кроме меня касается исключительно моего лечащего врача. Так что, давайте, прекратим эти никому не нужные реверансы. Ведь вас интересует вопрос моего увольнения, не так ли?

– Хм, – хмыкнул Корзинкин. – Ну что ж, вы правы. И что же вы надумали, позвольте узнать?

– Мы вернемся к этому разговору тогда, когда я выйду на работу, – сказал Сергей. – А сейчас извините, но у меня что-то сильно разболелась голова и мне нужно лечь в постель. До свидания.

И, не дожидаясь реакции Корзинкина, Сергей дал «отбой».

– Ну что он хотел? – спросил Мамонтов.

– Все, как Виталик и предсказывал, – усмехнулся Сергей. – Ладно, Володя, продолжим наши занятия.

Вскоре наступил ранний осенний вечер. Один за другим в квартиру Александра пришли все ребята и, усевший на уютной кухне, стали обсуждать результат дня.

– Ну-с, господа хорошие, давайте обменяемся информацией, – сказал Кулагин и принял начальственный вид. – Начнем с Володи. Как день прошел?

– Все тихо было. – пожал плечами Мамонтов. – Сереге только один раз Корзинкин позвонил, но никто не приходил.

– Отлично, – удовлетворенно хмыкнул Кулагин. – Теперь Игорек. Чем порадуешь, Сима?

Вместо ответа Игорь Симаков достал из кармана сложенный вчетверо листок и протянул его Сергею. Тот развернул его: это был листок временной нетрудоспособности на неделю.

– Более того, – добавил Игорь и даже назидательно поднял вверх указательный палец. – В самом больничном листе диагноз, разумеется, не указан. Но моя Татьяна сделала очень мудро: все твои побои зафиксированы. Так, на всякий случай. А диагноз твой, Серега, называется так: множественные ушибы и легкое сотрясение головного мозга.

– Игорек, да вы с Танюшей просто гении! – воскликнул Кулагин. – Это действительно весьма кстати. Неизвестно, как дальше повернутся события, но зафиксированный факт телесных повреждений никогда лишним не будет! Ладно, пошли дальше.

– Теперь моя очередь, – негромко произнес Толстов. – Навел я справки по этому Роману Беспалову. Но ничего существенного нет.

– Ты вначале расскажи, что обнаружил, – проворчал Кулагин. – А там уж мы посмотрим: существенно это или нет.

– Ладно, – улыбнулся Александр. – Тогда изложу по порядку. Рома Беспалов после окончания школы попал в колонию, но недавно снова появился в городе. У него оставались какие-то приятели в школе и он даже к нам заходил. Но по слухам ведет жизнь добропорядочного гражданина, собирается открыть собственное дело. И на эту тему он вел переговоры с нашим завхозом: речь шла об аренде площадей. То ли под склад, то ли под офис, не знаю, врать не стану. Но, узнав об этом, я поговорил с Павлом Ивановичем – это наш завхоз. Так вот, оказывается, Рома оставил ему номер своего сотового телефона. Вот он.

Александр выложил на стол бумажку с цифрами. При этих словах друга Бочкарев встрепенулся. Словно коршун, он подлетел к стол и схватил бумажку. Вывалив из своего пакета кипу бумаг, он стали лихорадочно просматривать записи, постоянно проверяя записи. Остальные с недоумением смотрели на эту картину и молчали.

– Н-да, мои успехи скромны, – с огорчением сказал Бочкарев, закончив свое занятие. – Вот список телефонных переговоров Корзинкина.

И он указал кипу бумаг, разбросанную в беспорядке на столе.

– Корзинкин беседует много и долго, – продолжал Алексей. – Это, впрочем, неудивительно, если учесть то обстоятельство, что сотовую связь ему оплачивает институт. Поэтому в своем анализе я уделил особое внимание переговорам, которые были в последние три недели. И вот что выяснилось. Он много разговаривал с людьми, которые являются сотрудниками института. Также он беседовал и с другими. Больше всего – с Вадиком Громадским. Короче говоря, в списке более сотни абонентов. Это слишком много. Поэтому я ничего не могу сказать определенного. Дайте мне имена и фамилии – вот тогда я смогу сказать: есть они в списке или нет. Но я вот сейчас смотрю – телефон Ромы Беспалова в списке абонентов Корзинкина отсутствует.

– И что, ничего интересного нет? – разочарованно спросил Кулагин.

– Практически ничего, – ответил Алексей. – Кроме одного забавного момента. Один телефон, по которому за последние три недели звонил Корзинкин, зарегистрирован на него самого. В принципе, это не криминал, закон это вполне допускает, но получается, что Корзинкин беседует сам с собой. Я вначале подумал, что это либо его жена, либо его сын. Но оказалось, что телефон его супруги на нее же и зарегистрирован. И телефон сына точно так же зарегистрирован: на сына. Поэтому это не его родственник. Что-то тут нечисто…

– Пожалуй, ты прав, – задумчиво протянул Кулагин. – Конечно, для суда и следствия это не улика, всегда можно отбрехаться, но я подозреваю, что этот телефон зарегистрирован специально для каких-то темных делишек…

– Причем, парни, обратите внимание вот на что, – добавил Алексей. – Этот таинственный телефон был зарегистрирован в тот день, когда, по словам Сереги, начались эти таинственные финансовые операции по чудовищным ценам. А теперь давайте проанализируем звонки. И получается интересная закономерность. Вначале Корзинкин звонит по этому телефону за три часа до нападения на Серегу. Затем, почти сразу после нападения этот таинственный абонент звонит уже Корзинкину. После этого проходит два часа – и вот вам, пожалуйста: новый звонок Корзинкина. А после перестрелки этот загадочный абонент – назовем его Клон-Корзинкин! – почти сразу же звонит настоящему Корзинкину. При этом, все разговоры краткие: не более полминуты. Вот и думайте!

– Интересно, весьма интересно, – пробормотал Симаков. – Сами собой напрашиваются выводы…

– Ты погоди с выводами, – остановил друга Кулагин. – Давайте вначале соберем всю информацию, а выводы будем делать потом.

– А ты что нашел? – спросил Кулагин, обращаясь к Сергею.

– Кое-что есть, – улыбнулся Сергей. – Я очень долго пытался понять закономерность в украденной информации. Но ничего не получалось до тех пор, пока, я внимательно не посмотрел: что же такого интересного хранится в тех мультимедийных файлах, которые привлекли внимание Штерна? Посмотрел – и в буквальном смысле обалдел. Оказывается, во всех кабинетах института находятся прослушивающая аппаратура, которая сохраняет данные в базу. И этим, с позволения сказать, «процессом», втайне от всех управлял никто иной, как Андрей Рихтер. Но там скопился такой громадный объем информации, который ни он, ни Штерн не могли переработать чисто физически. Так вот, други мои милые, оказывается, Стасик по телефону кое с кем поговорил. И наговорил там много такого, о чем Штерну знать было явно противопоказано! Если бы генеральный директор прослушал бы содержание этих переговоров, то у Стаса возникли бы весьма серьезные неприятности – невзирая ни на какие внеслужебные отношения! Но поскольку Стас и Рихтер друзья, то Андрей – скорее всего, чисто по-дружески! – сообщил Стасу о том, что имеется некий компроматик на него. И вдобавок указал на эти файлы. Именно эти файлы Стас и грохнул. Но он не учел двух моментов. Во-первых, поскольку запись велась в автоматическом режиме, то все файлы имели порядковые номера. Именно поэтому отсутствие некоторых файлов сразу и бросилось в глаза Штерну и он забил тревогу. Так что, именно из-за этого, собственно говоря, и заварилась вся эта каша. А, во-вторых, в этой программе хранится резервная копия этих файлов – так называемый «бэкап». Так вот, мне удалось восстановить всю утраченную информацию. После этого все встало на свои законные места.

– Опаньки, – протянул Бочкарев и, расширив от удивления глаза, уставился на Сергея. – Безумно интересно! Ну, давай, выкладывай, не тяни кота за все подробности!

– Игорек оказался совершенно прав, предположив, что Стас ведет свою игру, – сказал Сергей. – Прослушав эти переговоры, я пришел к выводу, что он действительно решил срубить деньжонок на стороне, перепродавая коммерческую информацию конкурентам. Скорее всего – правда, предупреждаю: это лишь мои догадки, основанные на анализе телефонных переговоров этого сопляка! – Стас работает еще в какой-то фирме. Работает по совместительству. И эта фирма, судя по всему, является конкурентом нашего института в области проектирования. И Стас сливает им информацию – все в рамках его дополнительной зарплаты. Скорее всего, ему плевать на Штерна, плевать на все на свете. Штерна он просто использует: чтобы быть недосягаемым для любой критики, чтобы весело провести время.

– Ну что ж, – произнес Толстов. – Это еще раз подтверждает правоту моей теории о Стасе, как о натуральной проститутке без каких бы то ни было принципов.

– Потом, братцы, я проанализировал еще раз материалы, которые скачал из клуба «Инмэн», – продолжал Сергей и, хитро улыбаясь, посмотрел на друзей. – Просмотрел – и в буквальном смысле охренел мрачно!

Все засмеялись.

– Уж даже и не знаю, что такого новенького ты там мог найти, – сквозь смех выдавил из себя Толстов. – Разве что новую позицию из «Кама-Сутры».

– Да нет, Санек, позиции-то были довольно-таки стандартные, – хитро ухмыляясь, произнес Сергей. – Но вот участники этих позиций меня весьма удивили.

– Слушай, да не тяни ты кота за все его выдающиеся достоинства, – сердито произнес Симаков. – Излагай по существу, факты в студию, маэстро!

– А факты таковы, – назидательным тоном произнес Сергей. – Оказывается, в этом клубе вместе со Штерном иногда отдыхал и мой – теперь уже бывший! – шеф Корзинкин. И, как, полагаю, вы уже догадались, они там вместе со Штерном тоже не «Гамлета» в подлиннике читали…

– Что ты сказал? – ошалело спросил Кулагин. – У вас там, в институте что: филиал гей-клуба, что ли?

– Я сказал лишь то, что я сказал, – улыбаясь, ответил Сергей. – Впрочем, господа, извольте полюбоваться сами.

Он щелкнул мышкой и развернул монитор к друзьям.

Зрелище, открывшееся перед зрителями, было поистине незабываемое. Ничего более несуразного, чем фотография голого Корзинкина с козлиной бородой и закатившего глаза, ребятам еще видеть не приходилось. Штерн, находясь за спиной Корзинкина, всем своим видом выражал победу над некими темными силами. Член Штерна, предательски торчащий из тощей задницы Корзинкина, выглядел, будто штопор, которым некий бармен пытается откупорить не очень большую бочку пива несколько необычной формы. На следующей фотографии лицо Штерна выражало такое блаженное умиротворение, будто теперь он обязан жениться на Корзинкине, как честный и благородный человек. На том же фото лицо Корзинкина выражало некую покорность судьбе.

– Серый, я начинаю тебя бояться, – пробормотал Бочкарев. – Лучше сразу скажи: тебя на этих фотографиях нет? Признайся – я все прощу!

Все снова захохотали.

– Далее, братцы, я подсуетился и залез на сервер фирмы «Комплект-Юнит», продолжал Сергей, улыбаясь и пропустив шутку Алексея мимо ушей. – Да простит меня Вадик Громадский!

– А вот это уже крайне завлекательно, – проговорил Симаков. – И что там новенького?

– А новенького там то, что наши предположения полностью подтвердились, – довольным тоном произнес Сергей. – По тем самым договорам, по которым шли несуразные завышения цен, Вадик ровно девяносто процентов перечислял на счет какой-то непонятной фирмы «Ласт-Дэй». И это повторялось каждый раз, на следующий день после того, как наш благословенный институт перечислял такие несуразные суммы на счет фирмы «Комплект-Юнит», то есть самому Вадику. Таким образом, братцы, все сходится, Леша оказался абсолютно прав. Видимо, Корзинкин решил кинуть родной институт не по-детски!

– Ладно, мужики, давайте выводы оставим на потом, – деловитым тоном сказал Кулагин. – А вот что мне удалось накопать. Вначале – о Роме Беспалове.

Он достал из сумки увесистую папку, открыл ее и сухим, официальным тоном прочитал:

– Беспалов Роман Игоревич, одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года рождения, русский, образование среднее. Имеет судимость за хулиганство, кличка «Беспалый», отбывал наказание в исправительно-трудовой колонии общего режима. Освобожден условно-досрочно за примерное поведение. Вот его досье, которое я взял нашей базе данных. Смотри, Серый: узнаешь эту рожицу?

– Конечно, узнаю, – ответил Сергей, взглянув на фото. – Один из этой троицы. Но вот кто остальные трое?

– Ты не спеши, дальше все будет намного интереснее, – ухмыльнулся Кулагин. – В колонии у Беспалова были несколько корешей. И двое из них – странный парадокс! – обосновались после отсидки в нашем благословенном городе. Вначале, Серега, посмотри: эти?

Сергей посмотрел на фотографии. На него в упор смотрели пустые, ничего не выражающие глаза его недавних мучителей. Будучи не в силах произнести ни единого слова, он молча кивнул, вернул фотографии Кулагину и вопросительно посмотрел на него, ожидая продолжения.

– Ну вот: теперь прошу внимания. Этот, – Кулагин показал фотографию. – Татарченко Илья Петрович, одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года рождения, русский, образование незаконченное среднее. Имеет две судимости за хулиганство: первый раз получил срок условно, но через два месяца осужден на четыре года лишения свободы за аналогичное преступление, отсидел, как говорится, «от звонка до звонка». Кличка «Татарин», отбывал наказание в исправительно-трудовой колонии общего режима. В настоящее время находится под подпиской о невыезде, поскольку проходит свидетелем по уголовному делу… ну, это не так важно. И третий фигурант – это еще интереснее. Сабуров Андрей Максимович, одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года рождения, русский, образование незаконченное высшее. Имеет две судимости: первая за мошенничество, а вторая за незаконное хранение огнестрельного оружия. Кличка «Философ», отбывал наказание в исправительно-трудовой колонии общего режима. Освобожден условно-досрочно за примерное поведение. Вот такие у нас делишки.

– Делишки-то весьма интересные, – заметил Сергей. – Только, Виталя, при все моем к тебе уважении я не понимаю другого: где, когда, и, главное, каким образом эта троица пересеклась с Корзинкиным? Поверь мне, он не тот человек, чтобы связываться с подобными криминальными личностями! Не в его это характере!

– Ты погоди, не торопись, – Кулагин сделал многозначительную паузу и обвел взглядом всех присутствующих. – Я еще не все сказал. Во всем этом интересно нечто другое. Оказывается, господин Сабуров, он же Философ является родственником – угадайте кого?

– Неужели Корзинкина? – с изумлением спросил Сергей.

– Именно, – кивнул головой Кулагин. – Он двоюродный брат его жены. Ну что, господа дворяне, вам теперь все понятно или еще нужны дополнительные разъяснения?

– Да, пожалуй, теперь все ясно, – пробормотал Симаков. – По идее, теперь все сходится. Теперь у меня нет сомнений, что за всем этим стоит Корзинкин – и никто, кроме него.

В ответ на эту реплику своего друга Сергей ничего не ответил и только с ожесточением стукнул кулаком по столу.

– Но и это еще не все, – довольно ухмыльнулся Кулагин и жестом остановил Сергея. – Я также раскопал информацию и по Стасу. Во-первых, Серега высказал вполне обоснованное предположение, что Стасик калымит на стороне и сливает информацию конкурентам. Так вот, други мои милые, это действительно истинная правда. Стас работает по совместительству в фирме «Град-Проджект». Как вы уже поняли, занимается эта фирма тем же самым, чем занимается институт, но только в значительно более мелких масштабах. И вдруг, – интересный парадокс! – десять месяцев назад обороты фирмы неожиданно резко пошли вверх. Мне стало интересно, и я проверил то же самое по институту. Мои подозрения моментально подтвердились: обороты института в то же самое время стали снижаться. Я проверил перечень сотрудников «Град-Проджекта». И, как говорится, предчувствия меня не обманули: Станислав Лановенко числится в этой фирме. Могу даже зарплату назвать – вот, посмотрите!

Кулагин извлек из папки с документами листок бумаги с напечатанными цифрами и протянул его Сергею. Тот взял листок в руки, бегло пробежал глазами и чуть не свалился со стула от удивления.

– Мама дорогая, – пролепетал Сергей. – Это ж в три раза больше его зарплаты в институте! Он же по совместительству получает даже больше меня! Господи, твоя воля… Ребята, у меня просто слов нет!

– Да, – покрутил головой Бочкарев. – А, впрочем, что ты хочешь? Услуги промышленного шпиона всегда дорого ценились! А засланный казачок внутри фирмы – страшная вещь. Такого натворить может, что мало никому не покажется. И то, что ты, Виталя, нам рассказал про Стаса, лучшее тому подтверждение.

– Выходит, так, – утвердительно кивнул Симаков. – Как специалист этот Стасик, видимо, никакого интереса ни для кого не представляет. Но как шпион оказался весьма ценным кадром. Ну что ж, недаром говорится, что ласковый телок двух маток сосет.

Все засмеялись.

– Вы думаете, что это все, и я могу уходить со сцены? – театрально наклонив голову, произнес Кулагин. – Нет, судари мои, даже это еще не есть конец!

– А что же тогда конец? – спросил Мамонтов. – Неужели Стас оказался настоящим убийцей Джона Кеннеди?

– Почти, – засмеялся Виталий. – Почти, но не совсем. В результате проведенных следственных действий я выяснил совсем уже пикантную подробность. А именно следующее: оказывается, на Стасика заведено уголовное дело.

– Что? – хором воскликнули изумленные ребята.

– А то, – ответил Кулагин. – Этому балбесу было мало двух источников дохода, и он изобрел себе третий: мошенничество в сети Интернет.

– То есть? – недоуменно спросил Сергей.

– Без всяких «то есть», – сказал Кулагин. – Этот малец пытался выманивать деньги у пользователей кошельков в платежной системе «Яндекс-Деньги» от имени фирмы «Град-Проджект». Технология была банальна. Он рассылал информационные письма, что, мол, эта фирма является уполномоченным партнером данной платежной системы. И что этот партнер освобождает от всех налогов абсолютно все фирмы, которые занимаются проектным бизнесом, риэлтерскими операциями, а также куплей-продажей промышленного оборудования. Надо лишь все операции проводить через его, Стаса, кошелек. Дикость, конечно, но, как ни странно, многие на это клюнули. И это юное дарование собрал менее чем за месяц более двухсот тысяч долларов – каково?! Просто в голове не укладывается! В итоге, натурально, было заведено уголовное дело. И сейчас этот Стас находится в крепкой разработке: вначале наших ребят из ментуры, а потом дело передали в ФСБ.

– А ФСБ-то тут при чем? – недоуменно спросил Бочкарев. – Это ведь типичная уголовщина, а не преступление против государства.

– А при том, Леша, что в свих игрищах Стас переступил одну невидимую грань, – объяснил Кулагин. – Дело в том, в фирме «Град-Проджект» ряд документов проходит под грифом «Секретно». А если дело касается таких документов, то все подобные дела автоматически перенаправляются только в ФСБ. И там со всеми фигурантами разбираются по полной программе: отрабатывают все связи, все контакты. Но уж коли возьмут – мало не покажется, вы уж мне поверьте!

На кухне на несколько секунд воцарилось молчание.

– Что-то я от наших разговоров проголодался, – пробормотал Симаков и выразительно похлопал себя по животу. – Сань, у тебя хотя бы бутерброда не найдется?

– О чем разговор, парни! – добродушно усмехнулся Толстов. – Сейчас мы яичницу сообразим, перекусим – какие проблемы!

Он встал с дивана и направился на кухню. Проходя мимо окна, он мельком взглянул во двор и неожиданно резко отпрянул назад.

Все с недоумением посмотрели на него.

– Ты чего это? – спросил Сергей. – На ногах уже не стоишь?

– А ну тихо все, – Александр сделал предостерегающий жест рукой. – Там во дворе Рома Беспалов. И с ним еще оба этих гоблина.