Текст книги "Откат"

– Тебя что, мамаша в детстве не учила, что с хорошими людьми надо делиться? – сквозь зубы процедил мелкий.

Сергей попытался сделать шаг в сторону, но длинный неожиданно сильно ударил его по уху. Сергей покачнулся, но устоял на ногах.

Кровь бросилась ему в голову. Одним движением он скинул с плеча мешавшую ему сумку и размахнулся для удара.

Но ударить он не успел. Мелкий, как вихрь налетел на Сергея и коротким точным движением он ударил его в солнечное сплетение. В глазах у Сергея потемнело, дыхание перехватило. Воспользовавшись этим, элегантно одетый парень сделал шаг по направлению к Сергею, схватил его за плечо, развернул к себе и со всего размаха нанес сильный удар в подбородок.

Сергей рухнул на землю. Вся троица налетела на него и стала месить беззащитное тело Сергея ногами. Вначале он пытался подняться, но каждый раз удары сбивали его с ног.

Они били его неторопливо и обстоятельно. Он не кричал, а только хрипел, а они размеренно, как футболисты, били и били его ногами в тяжелых ботинках. Лицо Сергея было разбито, изо рта текла кровь, а он корчился, и лишь прикрыть голову непослушными руками.

– Ша, пацаны, – неожиданно произнес элегантно одетый парень и сделал движение рукой. – Хорош, я сказал. Хватит с него.

Очевидно, он был главным в этой троице.

Главарь подошел к лежащему Сергею, наклонился над ним и протянул руку. Сергей инстинктивно поднял руку, чтобы защититься от удара. Но главарь не стал бить: он просто сгреб волосы Сергея в охапку, откинул назад его голову и посмотрел прямо в глаза.

– Запомни, сука, – с тихим злобным шипением произнес парень, четко и внятно выговаривая каждое слово. – Когда тебе что-то говорят, то надо поступать, как велено, а не совать свой длинный нос туда, куда тебя не просят и не выступать. Твой номер шестнадцатый и твое место возле параши, усек? Ты меня хорошо понял, козел?

Сергей пытался что-то сказать, но разбитые губы не слушались. Мелкий парнишка сделал шаг вперед, сунул руку в карман, достал оттуда что-то и поднес к лицу Сергея. Раздался короткий щелчок – и в руке парня сверкнуло тонкое лезвие ножа.

– Ты что, тварь, не понял? – злобно спросил он. – Тебя же русским языком по-человечески спрашивают: понял? Ну?

– Понял, – с трудом шевеля разбитыми губами, ответил Сергей.

– Погоди, не гоношись, – жестом остановил главарь своего мелкого помощника. – Будешь поступать, как велено?

Последние слова относились к Сергею.

– Буду, – ответил Сергей.

– Нос свой длинный не будешь совать туда, куда не просят?

Будучи не в силах произнести ни единого слова, Сергей только отрицательно помотал головой.

– Ну, вот и славненько, – удовлетворенно произнес главарь. – Значит, урок ты усвоил. Люблю иметь дело с понятливыми людьми. Все, пацаны, валим отсюда.

Он отпустил Сергея и сделал шаг в сторону, однако мелкий неожиданно подскочил ближе и со всего размаха ударил Сергея ногой в живот. От такого сильнейшего удара Сергей завалился на бок и на несколько секунд потерял сознание.

– А это тебе, мразь, на память лично от меня, – со злобой произнес мелкий. – Это на закуску – чтобы помнил лучше.

Он подобрал сумку Сергея и повесил ее себе на плечо. Длинный бесцеремонно похлопал по карманам джинсов Сергея, вытащил из них все деньги, после чего вся троица быстро покинула место потасовки.

Придя в себя, Сергей сделал несколько попыток подняться на ноги. Но избитое тело отказывалось повиноваться. Наконец, после нескольких безуспешных попыток он, наконец, встал на ноги и, шатаясь, как пьяный, побрел дальше.

Случайные встречные прохожие брезгливо шарахались в сторону от грязного окровавленного человека.

Сергей остановился и огляделся. Нет, ходить в таком виде по улицам не годится! Не ровен час, еще в полицию заберут за нарушение общественного порядка!

Может быть, самому пойти в полицию и написать заявление? Нет, не прокатывает! Он пил пиво, следовательно, формально, с точки зрения закона, в данный момент находится в нетрезвом состоянии. Скорее всего, при таком раскладе менты не станут разбираться, а просто запрут его в «обезьянник» с точно такими же субъектами – и он будет ночевать в камере предварительного заключения.

А этот вариант ему явно сейчас не с руки: если завтра утром он не явится на работу, то тогда Корзинкин получит в руки прекрасный козырь: формально он сможет сразу уволить Сергея за прогул и ни один суд его не восстановит на работе!

Он вдруг остановился: местность показалась ему знакомой. Елки зеленые, это ж дом его старого друга Сашки Толстова! Вот так удача! Надо зайти к нему в гости, умыться, прийти в себя. А там, как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. Может быть, старый друг что-нибудь, да подскажет умное!

Радость придала измученному Сергею сил. Он подошел к знакомому подъезду и позвонил по домофону.

– Слушаю, – раздался знакомый голос Толстова.

– Саня, это я, Сергей, – ответил Гильман. – Пустишь в гости?

– О, Серега! – радостно завопил Александр. – Какие люди! Заходи, конечно!

Сергей вошел в подъезд и поднялся к Толстову. Тот уже ждал его у раскрытой двери. При виде истерзанного Сергея, радостное выражение на лице Александра сменилась растерянностью.

– Мать моя вся в саже, – с изумлением и ужасом вместо приветствия пролепетал Толстов. – Это кто ж тебя так разукрасил?

– Привет, Саня, – с трудом пробормотал Сергей. Разбитые губы не слушались, саднило ребро, в голове шумело.

– Что с тобой произошло? – спросил Александр. – Кто это тебя так? За что? Ты что, опять вляпался в какую-то историю?

– На этот раз, Саня, сам не пойму, – ответил Сергей. – Меня сейчас по дороге домой трое подонков избили. Плюс ко всему меня с работы уволили.

– Это что, теперь так с работы увольняют? – поразился Толстов. – Сопровождая, так сказать, битьем морды и всего остального организма в придачу?

– Елена дома? – вместо ответа спросил Сергей.

– Нет, – ответил Толстов. – Она к маме уехала до понедельника.

– Какое совпадение, – через силу улыбнулся Сергей. – Моя Людмила тоже вчера отправилась в Москву на курсы повышения квалификации. Правда, в отличие от Елены, она уехала на две недели.

– Вот что, дружище, – решительно произнес Толстов. – Давай-ка, мы с тобой позовем сюда всех наших мужиков – как в прошлый раз. И все вместе обмозгуем твою проблему. Два года назад мы нашли решение. Я уверен – найдем его и сейчас. Поэтому ты сейчас ничего мне не рассказывай: иди-ка лучше в ванную и приведи себя в порядок, а то на тебя смотреть страшно. Кстати, там же в ванной возьми мои джинсы и рубашку, а то твоей одежкой теперь впору автомобили протирать, а не носить приличному человеку! А я пока обзвоню мужиков и позову их сюда. И ты нам все расскажешь.

На предложение позвать на помощь Игоря Симакова, Алексея Бочкарева, Виталия Кулагина (который недавно получил очередное звание майора полиции) Сергей отреагировал довольной улыбкой.

– Кстати, ты слышал, недавно Вовка Мамонтов приехал, – сказал Толстов. – Два года на раскопках был – небось, докторскую пишет.

Их общий друг Володя Мамонтов сделал, пожалуй, самую необычную карьеру. Талантливый и неординарный, он с блеском закончил физический факультет и уже готовил диссертацию, но неожиданно для всех бросил эту работу и устроился ассистентом на кафедру археологии университета. Окончив заочно исторический факультет университета, он защитил диссертацию и с той поры ежегодно летом ездил на археологические раскопки. Последние два года он провел где-то на Дальнем Востоке.

Сергей улыбнулся. Снова в трудную минуту на помощь к нему приходят его дорогие друзья. Впервые за сегодняшний день на душе Сергея стало легко и спокойно.

Он довольно долго приводил себя в порядок. Когда Сергей вышел из ванной комнаты, его друзья уже сидели на кухне. Как всегда, когда они собирались все вместе, стол был уставлен пивом и пакетами с солеными орешками и картофельными чипсами.

Друзья встретили его радостными возгласами.

– О, привет! Все, как всегда: Серый с побитой мордой – значит, жди приключений! И даже меня терзают догадки – на какую часть многострадального организма.

– А то! Небось, снова наступил на хвост какому-то олигарху или вломился туда, куда не следовало! Ну, ничего: зато тебе будет, что вспомнить на пенсии. Внукам рассказывать будешь про свои приключения.

– Ничего! Пиво и рыбка – лучшее лекарство от стресса. Все болезни от нервов и только одна – от удовольствия. Значит, будем сейчас лечиться.

– Привет, мужики, – улыбнулся Сергей. – Как всегда, в трудной ситуации без вас никак не обойтись.

– Давай, садись, бери пивка, кушай чипсы, рыбку, – сказал Симаков и сделал приглашающий жест. – И излагай нам дела твои скорбные.

Они довольно долго сидели на кухне и слушали путаный рассказ Сергея. Он рассказал своим друзьям все: и про задание Корзинкина, и про результаты расследования, и про непонятную реакцию Стаса, и про странное увольнение, и про избиение его тремя подонками.

Никто его не перебивал. Все терпеливо и внимательно слушали, не произнося ни единого звука. Только Кулагин время от времени щелкал зажигалкой, прикуривая очередную сигарету.

– Вот, господа гусары, это, собственно, все, – сказал Сергей, закончив свой рассказ. – И что вы на это скажете?

Никто не спешил с ответом. На кухне воцарилось молчание. Только слышалось негромкое тиканье настенных часов и шум автомобилей с улицы.

– Сдается мне, – неожиданно подал голос Мамонтов. – Вся эта ситуация предельно понятна. И потому, на мой взгляд, дело решается очень легко и просто.

Интересный поворот

А ларчик просто открывался.

И. А. Крылов. 1807

Четыре пары глаз с недоумением уставились на Мамонтова.

– Интересно, – пробормотал Сергей. – Мне лично не кажется, что все просто. Скорее, наоборот: все запутанно и непонятно. И что же тебе стало ясно, как же, по-твоему, мне следует поступать?

– С моей точки зрения тут все прозрачно и очевидно, – сказал Мамонтов. – Сереге надо заявить в полицию о нападении на него. Пойти в травмпункт, зафиксировать побои, а потом – в полицию и подать заявление! За всем этим стоит Корзинкин – это ж ясно, как Божий день!

Сергей не ответил, затем неуверенно пожал плечами. Остальные не произнесли ни единого слова и внимательно смотрели на Мамонтова, ожидая завершения мысли. Вдохновленный всеобщим молчанием, Владимир продолжал:

– Нет, ну, вы сами посудите, парни! Тот факт, что Корзинкин указал Сереге на дверь, говорит о том, что своим расследованием Серый нащупал криминальные дела этого гада! Следовательно, Корзинкину надо от Сереги срочно избавиться. И он принимает единственно верное в такой ситуации решение: предлагает Сереге уволиться по собственному желанию. Но Серый отказывается – и правильно делает: увольнять его не за что! И что в такой ситуации этому Кракозявкину остается делать? Только давить на Серегу грубыми криминальными методами! Так что, все довольно просто!

– Да я бы так не сказал, – с сомнением покачал головой Бочкарев. – Нет, по сути дела формально ты прав: судя по реакции начальника, Серега наткнулся на нечто такое… ну, скажем мягко: нехорошее. И ты вдвойне прав: в этом случае увольнение Сереги – единственный выход для Корзинкина, с этим я не спорю. Но организовывать для этого избиение… Саня, существуют тысячи способов заставить сотрудника уволиться – и при этом все делать в рамках закона, это я тебе как начальник говорю! Говоришь, Серега отказался писать заявление на увольнение по собственному желанию? Ладно, ну, отказался – и что же с того? Тот же Корзинкин, если он всерьез задумал от него избавиться, может просто сократить должность системного администратора и уволить Серого по сокращению штатов. А это означает: два месяца – и нет человека!

– Ага, сократить, – саркастически подал голос Александр Толстов. – Я хочу посмотреть на организацию подобного масштаба, которая сможет работать без системного администратора. А кто работу его делать будет, а, Леша? Да и потом: на каком формальном основании он может уволить Серегу? Так что, я с Володей согласен!

– Его обязанности можно вменить кому-то другому, – парировал Бочкарев. – Но есть и другой путь. Можно просто устроить Серому такую «веселую» жизнь, что тот сам сбежит через месяц! Ты что же думаешь, что у Сереги железные нервы? Кроме того, можно объявить ему два выговора за формальные нарушения дисциплины – ну, там, например, за опоздания, или за отсутствие на рабочем месте, или за невыполнение чего-либо – а потом за третье нарушения уволить по статье трудового кодекса. А можно и еще проще. Не забудь, Санек, что Серега – лицо материально ответственное. Можно просто объяснить человеку «тет-а-тет»: либо ты увольняешься сам, делаешь это добровольно и по-хорошему, либо мы тебе такую недостачу сделаем, что ты до пенсии не расплатишься. А уж устроить недостачу материальных ценностей, да в наше-то время – это, братцы, дело нехитрое! Поэтому затевать избиение человека только для того, чтобы заставить его уволиться из организации – это все равно, что охотиться на уток с помощью системы залпового огня «Град». Или нанимать большегрузный самосвал для того, чтобы привезти из магазина два килограмма картошки. Так что, Саня, если принять за основу версию Володи, что подоплека нападения есть лишь повод заставить Серегу убраться из института – на мой взгляд, это предположение не выдерживает никакой критики. Если цель только в этом, то желаемого результата можно добиться гораздо проще и цивилизованнее.

При последних словах Алексея Симаков утвердительно кивнул головой.

– Ну и что же, – не сдавался Мамонтов. – Для того чтобы все по закону сделать, надо уйму времени затратить. Ты сам сказал: сокращение – это два месяца, постоянные придирки – никак не меньше месяца. А избить в темном углу – это один час. Значит, этой сволочи надо, чтобы Серега немедленно убрался из института. Подчеркиваю: не через месяц, не через неделю, а немедленно! Это говорит лишь о том, что Серега нащупал нечто такое, о чем сам Корзинкин даже и думать боится.

– В принципе, тоже логично, – недовольно проворчал Сергей. – Только пока что сам не пойму, что же я такого нарыл?

– А знаете, парни, что лично меня больше всего настораживает в этой истории? – неожиданно спросил молчавший до сих пор Кулагин.

Все повернулись к нему и замерли в вопросительном ожидании.

– По мне – так все тут сплошная загадка, – недовольным тоном отозвался Симаков. – Совершенно дурацкое задание, абсолютно идиотская реакция на правильные действия Сереги, глупое и бредовое увольнение. Дичь какая-то!

– Ты прав, Игорек, – ответил Кулагин и усмехнулся. – Все это дичь, да вот только одна деталь мне, ментовской крысе, бросается в глаза – ну, очень разительно!

– Пока не понимаю, – с недоумением спросил Сергей. – Ты что имеешь в виду?

– Сейчас объясню, – серьезным тоном произнес Кулагин. – Давайте разберем всю эту ситуацию с самого начала – разберем по молекулам. Этот твой Кастрюлькин дает тебе задание. Ничего из ряда вон выходящего я в этом не вижу: имеет право. Теперь пойдем дальше. Ты приносишь начальнику результаты своей работы, но, ознакомившись с ними, начальник говорит, что этих материалов недостаточно для того, чтобы сделать окончательный вывод. Несмотря на то, что лично я считаю этот вывод несколько странным, но ладно, тоже допускаю: начальнику сверху виднее. Далее этот твой Сковородкин велит тебе переговорить с тем, кто по твоим словам устроил весь этот хакерский балаган. Ну, хотя с моей точки зрения, подобный приказ выглядит несколько необычно и в данной ситуации является достаточно глупым, не это привлекло мое внимание. То, что тебе, говоря нашим полицейским языком, поручили «допросить подозреваемого», это не криминал, а в данном случае просто глупость – вот и все. То, что твой, Серый, шеф поступил так, как он поступил, говорит лишь о том, что твой начальник – не дипломат, а, напротив, человек достаточно недалекий: в подобной ситуации он сам должен беседовать с этим Стасом, но обязательно в твоем присутствии. Но, повторяю, это все не главное, это все детали. Далее, ты беседуешь с этим юным дарованием и задаешь ему вопросы: зачем же ты, нехороший человек, все это затеял? Кстати, реакция парня вполне вписывается в каноны поведения виновного человека: либо уходить в глухую несознанку, либо действовать по принципу «лучший вид обороны – это наступление». Он бежит жаловаться на Серегу и выливает на него ушат отборного дерьма! Опять-таки, все логично: что сказал Стас, вспомните, а? Пьянка, непрофессионализм и все прочее. Учтите, парни, что мы живем в России, а у нас обвинение в пьянке – это классика жанра! Любого обвини – и будешь прав. Так что, тут все логично и понятно. Но вот то, что, судя по рассказу Сереги, происходило дальше, меня искренне поразило.

– А что дальше происходило? – хмуро спросил Сергей. – Мне Корзинкин уволиться по-хорошему предложил, потом мне трое козлов морду начистили по самое не балуйся – вот и все дела.

– Нет, Серый, – возразил Кулагин, глядя Сергею прямо в глаза. – Ты кое-что забыл. Между визитом твоего Стаса к генеральному директору и предложением тебе уволиться произошло еще одно событие. Кстати, господа, мне странно, что никто из присутствующих не обратил на это никакого внимания!

– Ты это о чем? – спросил Бочкарев.

– Я имею в виду в высшей степени странную реакцию генерального директора на жалобу техника, – ответил Виталий. – Поймите, ребята: просто так генеральные директора ТАКИХ организаций не вступаются за рядовых техников – да еще с такой яростью! – что дают команду уволить противоположную сторону, даже не выслушав объяснений и, более того: отказав в приеме. Причем, обратите внимание: этот Стас стоит на две ступеньки ниже в служебной иерархии, нежели Серега – а уж о вашем генеральном я даже и не говорю! Ведь Серый системный администратор, ему подчиняется его помощник в должности инженера, а этот Стас кто? Он просто техник. В переводе это означает: «принеси, подай, пошел к черту, не мешай»! И при таком раскладе Стас мгновенно попадает на прием к генеральному директору, а Серега не может в течение дня попасть на прием: ему отказано! Значит, одно из двух: либо Стас является «блатным», за которым стоят большие люди, или особой, приближенной к генеральному директору по тем или иным причинам, либо в этом деле замешаны очень большие деньги и Серега своим расследованием невольно наступил генеральному директору на любимую мозоль.

– Ну, последнее твое предположение, Виталя, как раз маловероятно, – скептически возразил Алексей. – Нет, я не отрицаю, что руководство института, где работает Серега, крутит какие-то свои темные делишки. Но при чем тут техник? Какое отношение ко всему этому может иметь твой Стас? Он явно не вписывается в любую финансовую схему! Виталя, крупные тузы не посвящают в свои дела столь мелких сошек, каковым является техник. А потому не заступаются за них с такой яростью. Тогда остается одно: кто-то стоит за этим Стасом. И этот «кто-то» таков, что Штерн не может ему отказать и более того: сам боится этого неведомого покровителя. Но если это не так, то тогда остается последнее: Стас является родственником Штерна.

– Хорошо, допустим, – подал голос Мамонтов. – Но какая нам-то от этого польза? Чем мы поможем Сереге, если выясним, что этот Стас является, к примеру, внебрачным сыном губернатора нашей области или самого Штерна? По-моему, парни, вы не туда путь держите.

– Ошибаешься, Володя, – улыбнулся Кулагин. – Когда четко и понятно выстроена схема взаимоотношений в преступной группировке, то разгадать схему взаимодействия между членами объединенного преступного сообщества – это становится делом техники. Вспомните: откуда пошла волна наката на Серегу? Правильно: после визита Стаса к генеральному директору. Если мы поймем взаимоотношения Стаса и Штерна, то тогда, вполне возможно, сможем на корню пресечь наезд на Серегу, договорившись с покровителем Стаса.

– Виталя, а почему ты уверен, что покровитель Стаса не отреагирует точно так же, как и Штерн? – недоверчиво спросил Игорь. – Хорошо, допустим, ты выяснил, что за хмырь стоит за спиной Стаса, затем пришел к нему – дальше что? Почему ты исключаешь аналогичную реакцию этого туза: он может послать тебя на три координаты и приказать своей охране впоследствии больше не подпускать тебя к нему даже на пушечный выстрел?

– А это, дружище, смотря, кто к нему придет и, смотря, с чем придет, – усмехнулся Кулагин. – Во-первых, судя по бурной реакции Штерна, он не может самостоятельно принимать решение. А покровитель Стаса – может. И второе. Если мы выясним, кто стоит за Стасом, то тех материалов, которые имеются у Сереги, вполне достаточны для того, чтобы можно было говорить об открытии уголовного дела. А вот это, друзья мои, вполне реальная перспектива. Ибо здесь мы имеем уже не одну, а целых три статьи родного уголовного кодекса!

– Какие? – с любопытством спросил Сергей. – Я думал, речь идет только об одной статье: нанесение телесных повреждений средней степени тяжести.

– Я не о том, – отмахнулся Кулагин. – Нападение на тебя закон трактует, как банальное хулиганство. А связь между этими тремя уродами и твоим Стасом еще надо доказать. Но вот то, что Стас реально сделал – это даже не хулиганство: все гораздо серьезнее. Ну что, неужели никто еще не понял ситуацию?

Все дружно замотали головами.

– Во-первых, это неправомерный доступ к компьютерной информации, – объяснил Кулагин. – Если некто – неважно, сотрудник он организации или нет – получил доступ к той информации, к которой Серега ему права не предоставил, и если это повлекло за собой некие проблемы в работе, то сия невинная шалость наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей, либо лишением свободы на срок до двух лет. А если это делалось в группе, либо лицом с использованием своего служебного положения – прошу заметить, господа, это как раз о Стасе! – то тогда получи либо штраф от ста тысяч до трехсот тысяч рублей, либо лишением свободы на срок до пяти лет.

– Ничего себе, – уважительно хмыкнул Толстов. – Серьезно!

– Во-вторых, это создание, использование и распространение вредоносных программ, – довольным тоном продолжал Кулагин. – Серега ведь говорил, что Стас там какого-то троянца подсадил в сетку! А вот за эту невинную шалость этот красавец может получить лишение свободы на срок до трех лет плюс штраф до двухсот тысяч рублей. И пускай он молит Бога, чтобы не оказалось тяжких последствий: тогда тюрьма без вариантов на срок от трех до семи лет.

– Ни хрена себе, – пробормотал Симаков. – В интересное время мы живем… Мне уже страшно подумать о третьей статье.

– Ну, и, наконец, в-третьих, – улыбнулся Виталий. – Нарушение правил эксплуатации компьютеров или сетей. А Стас, насколько мне известно, своими шалостями нарушил работу сети. Так вот, други мои сердечные, за это ему могут впаять лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет. Либо лишение свободы на срок до четырех лет. При этом учтите: все это происходило в проектной организации. А такие конторы всегда проходят через ФСБ, поскольку проекты имеют гриф «секретно». Так что, в связи с тем, что мы имеем все три статьи плюс утечка секретной информации, то Стасу за это могут впаять по максимуму: до семи лет тюрьмы. И не условно, а на вполне реальной зоне. Вот такие пирожки с котятами.

В комнате воцарилось молчание.

– То есть ты хочешь сказать, что если перед таинственным покровителем Стаса замаячит угроза скандала, то его покровитель не станет поднимать шум? – спросил Сергей.

– Вы поразительно догадливы, уважаемый охотник за троянцами, – рассмеялся Кулагин. – Если он вменяем, то не станет. А если он невменяемый, то мы просто привлекаем к делу полицию – в этом случае покровителю Стаса придется гораздо хуже. Ты пойми, что органы внутренних дел – это огромная и неповоротливая машина. Но уж если ее привести в действие, то эту махину никто не остановит! Этот чудовищный маховик перемелет любого, кто попадется ей на пути – невзирая на звания, должности и прошлые заслуги! Серега, с этим не шутят, ты уж мне поверь! Нам остается лишь выяснить, что связывает этого слона Штерна и моську Стаса.

– Да, что и говорить, – хмыкнул Бочкарев. – Осталась самая малость. Только как мы это выясним?

– Ну, – замялся Кулагин. – Есть, конечно, некоторые варианты. Можно тихо опросить сотрудников института – особенно, женскую половину и водителей. Как известно, женщины и водители – это ж «сарафанное радио»: всегда все про всех знают. Но это не самая лучшая идея: нам рисоваться не с руки.

Кулагин замолчал и задумался.

– Слушай, Серый, – неожиданно сказал Виталий. – Помнишь, два года назад ты удаленно вошел на наш сервер в УВД? А сейчас сможешь повторить тот же фокус? Только, естественно, так, чтобы наши безопасники тебя не засекли.

– Ну, если ты дашь мне точки входа или IP-адрес, то думаю, что в принципе смогу, – пожал плечами Сергей. – И закрыться от всех смогу – есть такие способы. Только что нам это даст? Ни Штерн, ни Стас не судимы – это я тебе гарантирую. И в вашей картотеке их не будет: мы только время зря потратим.

– А кто тебе сказал, что мы будем искать Стаса и Штерна в уголовной среде? – хитро прищурившись, спросил Кулагин. – Картотека на уголовников – далеко не единственная база данных в УВД. Есть и другие базы. Понимаете, мужики, когда в начале девяностых годов в стране началась вакханалия организованной преступности, то быстро выяснилось, что без надежной информации и отслеживания связей справиться с этой бедой невозможно. Посудите сами: главарь банды записывал свое имущество на подставных лиц, а сам оставался чистеньким! И тогда была создана одна хитрая база данных, которая может находить связи между данными, которые, на первый взгляд, совершенно никак друг с другом не были связаны.99
  Речь идет о программном комплексе «Персей», который в середине девяностых годов использовался в органах внутренних дел. В настоящее время этот программный комплекс уже устарел и вместо него на вооружение приняты более современные программы (Прим. автора)


[Закрыть] А теперь подумайте сами: какие данные есть в УВД? Да практически любые! Информация о дорожно-транспортных происшествиях, кадровые сведения обо всех сотрудниках всех предприятий города и области, данные о посетителях и завсегдатаях разного рода сомнительных заведений и многое другое. Если в каком-то протоколе, каком-то деле хотя бы вскользь упоминалась фамилия человека, то она обязательно будет включена в поиск!

– Ну а что, – хмыкнул Толстов. – За неимением лучшего, это тоже вариант. Серый, сможешь повторить позапрошлогодний подвиг?

Сергей неуверенно пожал плечами: было видно, что данная идея у него не вызвала особого энтузиазма.

– Да, в принципе, можно попробовать, – пробормотал он. – Если там все сделано по стандарту, то в межсетевых экранах есть нигде не документированные «дыры». Я их сам обнаружил, но о них пока еще никто не знает. Можно в принципе провернуть этот фокус. Только, братцы, что-то не внушает мне доверия эта идея. Маловероятно, что мы что-то накопаем…

– Вот не накопаем – тогда и плакать будем, – нравоучительно сказал Кулагин. – А сейчас нечего думать – трясти надо. Давай, Серега, вперед и с песней: начинай своей клавиатурой наш сервер околачивать.

Все засмеялись.

Через несколько минут Сергей оторвался от монитора, повернул голову к Кулагину и усмехнулся.

– Ну что, ваше величество Наполеон, добро пожаловать в вашу епархию. Вход свободен.

Кулагин сел за компьютер. Он довольно долго искал, но все поиски были тщетны.

Сергей угрюмо сидел на корточках в углу комнаты и уныло смотрел в окно, подперев голову руками. Володя Мамонтов листал какую-то книгу, а Алексей Бочкарев нервно ходил из угла в угол и время от времени раздраженно смотрел в спину Виталия. Игорь Симаков и Александр Толстов сидели по обе стороны от Кулагина, но не вмешивались в его работу.

Наступил вечер. В комнате было тихо: лишь мерно гудел компьютер, тикали настенные часы, да Виталий щелкал по клавишам.

– Ну что там, – наконец не вытерпел Бочкарев. – Хоть какой-нибудь результат есть или все глухо, как в танке?

– Отстань, – неожиданно резко ответил Кулагин, не повернув головы. – Не мешайте.

Обиженно примолкнув, Бочкарев отошел в сторону, подошел к столу, взял бутылку пива и, демонстративно повернувшись к Кулагину спиной, сел на стул и начал пить пиво, уставившись в пустую стену, как будто на ней было написано что-то интересное.

Прошел еще час. Толстов уже клевал носом. Симаков с трудом сдерживал зевоту.

– Мать твою за ногу, – неожиданно воскликнул Кулагин. Он непроизвольно добавил несколько крепких выражений, после чего откинулся на спинку стула и замолчал.

Его лицо выражало искреннее и неподдельное изумление.

Все вздрогнули, вскочили на ноги и кинулись к Виталию, который продолжал сидеть, уставившись в экран.

Казалось, он увидел на экране голову Медузы Горгоны.

– Что, что там? – перебивая друг друга, затараторили Гильман, Мамонтов, Симаков, Толстов и Бочкарев. – Что нашел, говори скорее!

Кулагин медленно повернул голову и посмотрел на ребят.

– Знаете, парни, я ожидал всякое, – четко выговаривая слова, произнес Виталий. – Я искал несколько иную связку и не хотел вам говорить, потому что сглазить боялся. Но то, что я искал, не подтвердилось. А на данную связку я натолкнулся совершенно случайно. Братцы, то, что я обнаружил – нет, это уже из другой реальности! Боже, куда катится этот мир?

– Да говори ты толком! – злыми голосами закричали все. – Какого черта…

– Ладно, вы не орите, а вначале послушайте, – сказал Кулагин, пряча улыбку. – Я ведь не случайно сказал, что к нам стекается вся информация – причем, самая разнородная. В том числе и по разным сомнительным заведениям. Я начал искать совпадение фамилий Лановенко и Штерн. То, что мне почти мгновенно был выдан институт, это меня не удивило: так и должно быть. Но вот дальше – почти полная пустота. Я задал глубокий поиск. И – вы не поверите! – нашел! Оказывается, и Стасик, и Штерн оба тусуются в одном весьма пикантном заведении…

– Что? – переспросил Толстов. – Это где же? Что за заведение?

– Есть у нас в городе один весьма закрытый мужской клуб «Инмэн», – ответил Кулагин. – Все подобные заведения у нас на особом контроле: сами понимаете – наркотики, проститутки и прочей радости хватает. Но этот клуб – для элиты. Там такие люди появляются – мама, не горюй! Поэтому все посетители строго фиксируются. Мы у себя тихо тоже это отмечаем. Так сказать, негласное сотрудничество: типа, ребята, мы вас не трогаем и смотрим сквозь пальцы на некоторые ваши вольности с законом, но за это вы нам свою базу предоставляете. Так вот, господа гусары, и Стасик, и Штерн значатся у нас, как завсегдатаи этого пикантного клуба.

– Опаньки, – промолвил изумленный Сергей. – Вот те нате, хрен из-под кровати… Обалдеть! Н-да, не ожидал я от Леопольдыча, что он по таким кафешантанам шляется. Ну, ладно, Стас – понятно: молодой парень, но Леопольдыч… Интересно девки пляшут… Хотя… Знаете, мужики, по-моему, этот факт пока еще ни о чем не говорит.