Текст книги "Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830–1918)"

Глава 5
Провал проекта Желтороссии

Япония долгое время развивалась как тщательно закрытая от постороннего влияния империя. Однако в середине XIX в. Страна восходящего солнца, стараниями европейцев принудительно открытая миру, явилась чем-то вроде джинна, выпущенного из бутылки, который вскоре начал активную борьбу за свое экономическое и политическое господство в Азии.

Первыми объектами японской экспансии явились ее соседи Китай и Корея. В 1872 г. Япония отторгла от Китая острова Рюкю, через два года попыталась занять китайский Тайвань, а еще через два – 26 февраля 1876 г. – навязала зависевшему от Китая корейскому королевству Кантхоадский трактат. Все это вызвало обострение противоречий между Японией и Китаем и привело к японо-китайской войне 1894–1895 гг.

Формальным поводом для этой войны послужило восстание корейских крестьян, которое было разбито правительственными силами при поддержке китайской армии. Однако китайцы после подавления восстания явно не спешили выводить свои войска из Кореи. Этим и воспользовался Токио. Ссылаясь на японо-китайский Тяньцзиньский договор 1885 г., японцы высадили в Чемульпо свой десант, а после чего заняли Сеул, вынудив корейского короля «попросить» японскую армию изгнать китайцев из Кореи.

В результате 1 августа 1894 г. Япония объявила Китаю войну, которая длилась 8 месяцев. В течение этого времени китайские войска и флот были полностью разбиты, а японцы захватили значительную часть китайской территории. И уже 17 апреля 1895 г. враждующие стороны подписали Симоносекский мирный договор, по которому к Японии отошли полуостров Ляодун с Порт-Артуром, Тайвань и Пескадорские острова. Кроме того, Китай признавал полную независимость ранее вассальной по отношению к нему Кореи и выплачивал военную контрибуцию в размере 200 млн лянов серебром, открывал для японской торговли четыре порта, позволяя японским судам плавать по Янцзы, Хуанхэ и каналу Шанхай – Ханчжоу, отдавал под временную оккупацию Вэйхай.

Однако столь значительные территориальные приобретения Японии в войне вызвали крайне негативную реакцию ряда европейский держав, считавших, что серьезное изменение баланса сил на Дальнем Востоке сильно затрагивает их государственные интересы. В результате в апреле 1895 г. Россия, Германия и Франция направили Токио союзную ноту, требуя от Токио отказа от притязаний на Ляодунский полуостров. Это требование мотивировалось тем, что если Япония подчинит себе эти территории и будет стратегически господствовать над столичной провинцией Джили (то есть над китайской столицей Пекином), то это будет угрожать миру на Дальнем Востоке.

Впрочем, свои требования к Японии три европейские державы подкрепили демонстративными военными действиями. После чего из текста Симоносекского договора была полностью исключена статья об отказе Китая от Ляодунского полуострова в пользу Японии. Тем не менее, в компенсацию за свою «уступчивость» Токио дополнительно получал от Китая вознаграждение в сумме почти в 5 млн английских фунтов стерлингов.

Однако такой пересмотр итогов победной для Страны восходящего солнца войны вызвал среди японской общественности, особенно ее милитаристских кругов, крайнее возбуждение. Причем возникшее в Японии негодование в основном обрушилось на Россию, поскольку японцы сочли, что именно Петербург стоял во главе дипломатического похода против Токио. Но самое главное, вскоре выяснилось, что отнятый у Японии законный военный трофей – Ляодунский полуостров вместе с Порт-Артуром оказался в руках северного соседа. Этого Токио перенести не мог. В Японии поняли, что за Корею и Маньчжурию придется вступить в яростную борьбу с Россией, поэтому уже с 1896 г. там начинается подготовка к новой войне.

Начало российской экспансии в Китае

Впрочем, начало реальному противостоянию Японии и России положило строительство Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Дело в том, что еще в 1891 г., для разработки природных богатств Сибири и Дальнего Востока, Петербург начал строительство Транссибирской магистрали, которая должна была соединить Москву с Владивостоком. К 1895 г. строительство дороги дошло до Читы. Однако вместо того чтобы продолжить вести железнодорожную магистраль дальше вдоль Амура и Уссури, в 1897 г. было решено направить ее к Владивостоку напрямик через Маньчжурию. Это значительно сокращало длину трассы, но проведение железной дороги через китайскую территорию делало неизбежными конфликты России как с Китаем, так и с Японией.

Одновременно министр финансов Витте, активно проталкивавший идею строительства КВЖД, фактически породил в сознании молодого и еще не опытного Николая II крайне вредные прожекты о присоединении Северной Маньчжурии к России и создании там так называемой Желтороссии. Так, например, 30 октября 1895 г. Витте подает на имя императора всеподданнейший доклад по вопросу прокладки железной дороги через Маньчжурию, где писал:

«Такое положение вещей дает ныне… русскому правительству весьма благоприятные шансы, чтобы путем мирных переговоров добиться от Китая того, что при других условиях было бы трудно получить: напрямую проведение линии Сибирской железной дороги через Маньчжурию по направлению к Владивостоку. Но необходимо действовать настоятельно и решительно, а для сего прежде всего потребуется коренное изменение нашей дипломатии на Востоке».

Как это ни печально, но Витте удалось-таки продавить свой проект КВЖД, несмотря на то, что со стороны наиболее дальновидных русских политиков уже тогда высказывались возражения по его реализации. В этой связи, например, Приамурский генерал-губернатор С. М. Духовской 11 января 1896 г. писал в российский МИД:

«Не будет ли крупной исторической ошибкой проложение участка Сибирской [железной] дороги в 2000 верстах по району, который долгое время будет для нас чужеземным. Для верного закрепления чести и достоинства России, будущей ее силы и мощи на Дальнем Востоке весьма рискованно увлекаться экономиею сегодняшних дней».

К сожалению, разумные доводы Приамурского генерал-губернатора были блокированы активным противодействием министра финансов, по инициативе которого в конце 1895 г. был основан Русско-Китайский банк, устав которого предусматривал самые разнообразные операции на Дальнем Востоке, включая финансирование китайских властей, сбор и хранение налоговых поступлений, получение железнодорожных и иных концессий на всей территории Китая. Надо сказать, что действия Витте были обусловлены вовсе не государственными интересами России, а диктовались его личной заинтересованностью. Ведь проект КВЖД позволял курирующему его министру финансов сказочно обогатиться за счет государственной казны.

Но самое вопиющее преступление против России, которое совершил Витте, заключалось в том, что для финансирования своего маньчжурского проекта министр финансов резко, почти в два раза, урезал военные расходы империи, в результате этого военное ведомство оказалось в жестких тисках бедности. Нищенский бюджет повлек за собой чрезмерную централизацию в расходовании средств, бездействие на тех участках, на которые денег не хватало, и, в конечном счете, к общей деградации русской армии. Бедность военного ведомства пагубно отразилась как на техническом оснащении армии и положении военнослужащих, так и на работе аппарата министерства. В частности, именно недостаточное финансирование и, как следствие этого, плохая организация военной разведки повлекли за собой абсолютную неготовность России к войне. Поспешные же финансовые вливания, произведенные во время войны, уже не могли значительно улучшить сложившуюся ситуацию.

Однако при жесточайшей экономии на нуждах армии, Витте, чтобы добиться получения от Пекина железнодорожной концессии в Маньчжурии, умудрился создать специальный многомиллионный фонд, специально предназначенный для подкупа китайских сановников. На это он денег не жалел. В конце апреля для переговоров о строительстве КВЖД в Петербург приехал министр иностранных дел Китая Ли Хун-Чжан. Хотя официальной целью его визита было участие в коронации нового русского царя, тем не менее результатом проводившихся переговоров явился Московский договор от 3 июня 1896 г. об оборонительном союзе против Японии. Согласно этому договору в случае ее нападения на Китай, Корею или на восточноазиатские владения России каждая из договаривающихся сторон должна была прийти на помощь другой своими вооруженными силами.

Одновременно для облегчения подвоза войск при выполнении союзного договора Китай разрешал России строительство железной дороги через Маньчжурию на Владивосток, выдав на это концессию Русско-Китайскому банку. Кроме этого Витте всячески добивался разрешения на строительство ответвления КВЖД на юг, к Ляодуну. Однако, несмотря на громадные взятки, которые получил Ли Хун-Чжан, он так и не дал своего согласия на постройку этой ветки.

Надо сказать, что КВЖД, с ее огромным административным аппаратом, собственной военизированной охраной и прилегающим экстерриториальным поясом, уже вскоре стала государством в государстве, которое не очень-то считалось с порядками и правом, действовавшими в Китае.

Серьезным успехом царской дипломатии того времени стало подписание 14 мая и 9 июля 1896 г. двух соглашений с Японией по Корее, благодаря которым Россия получила право держать в Корее воинский контингент, а также осуществлять контроль за армией и финансами этой страны. Кроме того, от корейского правительства была получена концессия на эксплуатацию лесов у пограничной реки Ялу. Та самая концессия, реализацией которой позднее занялся статс-секретарь А. М. Безобразов, причем ряд авторов с подачи Витте совершенно необоснованно утверждают, что именно эта деятельность якобы и являлось непосредственной причиной начала русско-японской войны.

Успехи России на Дальнем Востоке вызвали обеспокоенность других великих держав, решивших, что пришло время отхватить свой кусок от ослабевшего китайского колосса. Инициатором в этом деле выступила Германия, которая 14 ноября 1897 г. под предлогом мести за гибель двух немецких миссионеров ввела свою эскадру в бухту Киао-Чао и захватила китайский порт Циндао.

В ответ на это Петербург направил свой протест в Берлин, напомнив, что Россия имеет в Киао-Чао преимущественное право якорной стоянки. Кайзеровское правительство было раздражено этим шагом, но сочло целесообразным предложить Петербургу компромисс: Россия не будет возражать против захвата Киао-Чао Германией, а в свою очередь Германия не будет возражать против приобщения к России Порт-Артура. Нетрудно понять, что таким образом Вильгельм II намеренно подталкивал русского царя на конфликт с Японией.

В результате 6 марта 1898 г. Киао-Чао вместе с 50-километровой полосой вокруг залива был сдан Пекином в аренду Германии сроком на 99 лет. Кроме того, ей было позволено построить две железные дороги и эксплуатировать месторождения угля на полуострове. При этом японская печать настаивала, что именно России китайское правительство предоставило пользоваться Киао-Чаоской бухтой. Стало быть, Германия заняла эту бухту с согласия Петербурга, Россия же за счет этой сделки получила Квантунский (Ляодунский) полуостров с Порт-Артуром.

И действительно, со своей стороны царское правительство вместо того, чтобы отстаивать свои права на Киао-Чао, сочло за благо взять себе Порт-Артур, после чего в марте 1898 г. был подписан русско-китайский договор об аренде Россией Квантунского полуострова сроком на 25 лет. При этом китайское правительство одновременно дало и свое согласие на постройку железной дороги от Порт-Артура до Харбина на соединение с КВЖД.

Всего зв три года до этого Россия заставила уйти Японию с Ляодунского полуострова, говоря о том, что не может допустить нарушения целости Китая, и заключила с Китаем оборонительный союз против Японии, а теперь сама вынудила Пекин уступить ей важнейшую часть этой территории.

В Японии такие действия России вызвали бурю негодования и породили призывы начать войну с коварным Северным соседом. Для снятия этой негативной реакции и из опасения, как бы занятие Россией Порт-Артура не привело к англо-японскому сближению, Петербург решил подсластить Японии горькую пилюлю и 28 апреля 1898 г. пошел на подписание с Токио нового соглашения по Корее. В соответствии с этим соглашением из Сеула отзывались русские финансовые и военные советники, а японский капитал получал возможность широкой промышленной и торговой экспансии в этой стране. В целом же соглашение признавало нейтральный и независимый характер корейского государства. Как ни печально, но эта уступка не только не устранила агрессивных намерений Токио, но и дала ему важнейший козырь в будущей войне, обеспечив Японию стратегически важным корейским плацдармом.

Надо признать, что захват Россией Порт-Артура и создание там военно-морской базы, был еще одной большой ошибкой царского правительства, которая наряду со строительством КВЖД и привела нашу страну к поражению в русско-японской войне.

И дело даже не в том, что Россия в данном случае явилась захватчиком. В то время от Китая только ленивый не отхватил «своего» куска пирога. Россия попыталась откусить слишком большой кусок, проглотить который была не в состоянии. В результате были понапрасну брошены на ветер колоссальные средства на строительство двух мощнейших портов, сооружение КВЖД и освоение Маньчжурии. Война привела к бессмысленной гибели большого числа русских солдат, матросов и офицеров, потере большей части русских военных кораблей и надолго лишила Россию Южного Сахалина. Но главное, что эта война привела к взрыву народного недовольства и породила величайшее зло начала XX в. – революцию 1905 г. От нее империя так и не смогла оправиться до 1914 г., когда ее ждало еще одно испытание.

Впрочем, приобретение Россией Порт-Артура не осталось не замеченным другими европейскими державами, которые срочно принялись делить Китай. Великобритания в качестве ответного шага 3 апреля 1898 г. заняла ранее оставленный японцами порт Вэйхай, получив от Пекина право его аренды, а также арендовала полуострова Цзюлун около Гонконга. В том же году Англия добилась обязательства китайского правительства замещать должность генерального инспектора таможен исключительно англичанами, а Франция взяла в аренду на 99 лет бухту Гуанчжоу на побережье провинции Гуандун.

Таким образом, уже вскоре великие державы разделили значительную часть Китая на сферы влияния. Сфера Великобритании включала в себя долину реки Янцзы, а также провинцию Гуандун, российская – Маньчжурию, немецкая – провинцию Шаньдун, французская – провинцию Юньнань и остров Хайнань, японская – расположенную напротив Тайваня провинцию Фуцзянь. Кроме того, Япония фактически начала прибирать к рукам Корею.

Такой откровенный и жестокий грабеж Китая вызвал рост возмущения среди 400-миллионного китайского народа, которое началось в 1898 г. с локальных выступлений, но постепенно к маю 1900 г. переросло в крупное народное восстание на территории провинций Шаньдун, Шаньси, Хубэй и северо-восточной Маньчжурии. Это восстание получило название боксерского. 14 июня повстанческие отряды заняли Пекин и под лозунгом изгнания заморских дьяволов осадили районы проживания дипломатов, где ими были убиты послы Германии и Японии. Вслед за тем боксеры подвергли осаде дипломатические миссии других европейских государств.

В ответ Япония, Германия, Великобритания, США, Франция и Италия послали в Китай объединенный 19-тысячный экспедиционный корпус в Дагу, что стало причиной объявления Китаем войны державам-интервентам. В результате на Пекин отправился международный экспедиционный корпус, который под предводительством русского генерала Н. П. Линевича разбил китайцев и 14 августа освободил миссии. Восстание было подавлено. Китайское правительство покинуло Пекин к бежало в Сианьфу, а захватчики приступили к карательным мерам по отношению к населению.

Тем временем военные действия распространились и на Маньчжурию. Китайские правительственные войска вместе с повстанцами напали на Харбин и Благовещенск, мешая судоходству на Амуре и Аргуни, после чего железная дорога оказалась разрушенной чуть ли не полностью, и по рекомендации Витте на территорию строительства были введены русские войска. Это повлекло за собой мобилизацию до 150 тыс. чел. и фактическую оккупацию к осени 1900 г. всей Северной Маньчжурии, где российские войска силой подавили массовые беспорядки. А 9 ноября 1900 г. царские власти заключили соглашение с мукденским губернатором, по которому российские войска приступили к охране строящейся КВЖД. При этом вплоть до окончания строительства китайским войскам запрещалось находиться в Маньчжурии.

После этого Петербург стал настойчиво склонять китайское правительство к заключению сепаратного договора по Маньчжурии. Однако такой вариант развития событий никак не устраивал других участников конфликта. Вот, например, что по этому поводу сообщал в телеграмме от 22 марта 1901 г. министр иностранных дел Китая Ли Хун-Чжан директору Русско-Китайского банка князю Э. Э. Ухтомскому:

«Наше правительство мне постоянно отвечает только о своих опасениях подписать с Россией соглашение, так как тогда это послужило бы толчком соответственному территориальному разделу своих сфер в Китае со стороны других держав…

Прежде всего, протестуют против договора с вами немцы. Американцы нам указывают на чрезвычайные выгоды, которые русские хотят извлечь из своего сепаратного соглашения. Англия угрожает тяжкими для нас последствиями от него».

В феврале 1901 г. в Пекине последовал совместный протест Японии, Англии, США против договора, закрепляющего русское влияние в Маньчжурии. В итоге, если ранее Россия выступала в качестве защитника Китая от японской агрессии, то теперь Пекин стал рассматривать ее как страну, оккупировавшую часть китайской территории.

Так в результате непродуманных государственных решений и грубейших дипломатических ошибок Россия фактически стала заложницей своего проекта КВЖД и к началу XX в. оказалась на Дальнем Востоке один на один в своем противостоянии с Японией. При этом китайцы были настроены резко против строительства, чему способствовало боксерское восстание и его жестокое подавление русскими войсками. Кроме того, было очевидно, что Япония стремится сделать Корею своим протекторатом и вернуть себе Ляодунский полуостров вместе с Порт-Артуром. Поэтому Россия не могла вывести свои войска из Маньчжурии, а именно этого от нее требовали Китай, Япония, Англия и США.

До этого момента воинственные порывы Токио сдерживались опасениями возможности повторения истории 1895 г., когда совместные угрозы России, Германии и Франции заставили Японию отступить и отдать Китаю плоды своих военных трофеев. Однако, как только Петербург потерял практически всех своих прежних союзников на Дальнем Востоке, война с Россией для страны Восходящего Солнца стала входить в фазу практической подготовки.

Дипломатические игры вокруг Японии

В августе 1900 г. Англия попыталась втянуть Германию в борьбу с Россией на Дальнем Востоке, предложив ей заключить договор, гарантировавший территориальную неприкосновенность Китая. Однако Берлин сразу же почувствовал подвох, связанный с Маньчжурией, и согласился на подписание договора о совместной охране территориальной неприкосновенности Китая, свободы торговли и принципа открытых дверей лишь в тех областях Китая, на которые распространяется влияние одной из держав-подписантов.

Но после того как 26 января 1901 г. Россия предъявила Китаю свой проект сепаратного договора по Маньчжурии в Лондоне возник центр полуофициальных консультаций между английской, японской и германской сторонами о том, при каких условиях Япония могла бы выступить против России из-за Маньчжурии.

Решительный провокационный шаг в этом направлении был сделан Берлином 21 февраля, когда заместитель германского министра иностранных дел заявил японскому послу, что Германия:

«Совершенно не одобряет образа действий России в Маньчжурии… Будет соблюдать благожелательный нейтралитет в случае, если дело дойдет до кризиса… Эта позиция Германии будет сдерживать французский флот, между тем как, вероятно, Англия поддержит Японию».

Между тем уже на другой день японский посол в Лондоне Гаяси передал министру иностранных дел Великобритании Лэнсдоуну официальный запрос из Токио по поводу этого берлинского заявления:

«1) посоветовался ли Берлин с Лондоном до своего выступления, 2) думает ли Лэнсдоун, что это выступление добросовестно и заключает в себе окончательное решение Германии, и 3) как далеко может полагаться Япония на поддержку британского правительства в случае, если Япония найдет необходимым выступить против России».

В связи с этим запросом известный английский дипломат посол Англии в Париже лорд Берти 26 февраля разразился весьма откровенным меморандумом:

«Если Япония не будет уверена, что ни Германия, ни Франция не станут активно на сторону России, она не будет воевать с Россией из-за Маньчжурского соглашения…

Если Германия и Англия, в ответ на запрос Японии, посоветуют избежать войны и скажут, что если она, к сожалению, разразится между Японией и Россией, то целью Англии и Германии будет елико возможно ограничить ее театр, и, следовательно, они останутся нейтральными, пока ни одна третья держава не примет в ней участие, – тогда такое заверение может быть достаточным, чтобы убедить Японию, что Франции не будет позволено присоединиться к России и что Япония может воевать с Россией один на один.

Япония чувствует или, вернее, в Японии распространено чувство, что русская опасность надвигается быстро и что в недалеком будущем Россия рискнет на включение Кореи в свою сферу. Поэтому, если Япония должна воевать из-за Кореи, ей лучше воевать из-за Маньчжурского соглашения, пока не готова русская железная дорога.

Если Франции будет позволено стать на сторону России и они разгромят Японию, результатом может оказаться возобновление тройственного русско-франко-германского соглашения…»

Говоря о возобновлении тройственного русско-франко-германского соглашения, лорд Берти имел в виду демарш, предпринятый Россией, Германией и Францией в апреле 1895 г., тогда принудивших Токио отказаться от притязаний на Ляодунский полуостров, перешедший к Японии в соответствии с Симоносекским мирным договором, навязанным Китаю по завершению японо-китайской войны 1894–1895 гг.

«…Эти три державы станут господами в Китае, и мы будем затерты. Если Россия одна или вместе с Францией победит Японию и мы пойдем спасать ее, чтобы предотвратить уничтожение Японии, мы стяжаем вечную вражду России и Франции, и побежденная и, вероятно, неблагодарная Япония не очень-то пригодится нам, как орудие против русской экспансии.

Говорят, что если Япония победит Россию, это будет серьезной опасностью для европейских интересов на Дальнем Востоке. Невероятно, чтобы великая военная и морская держава, с безграничными естественными ресурсами и бесчисленным населением, как Россия, была побеждена навсегда. Она реорганизуется для дальнейшей пробы сил, но эта проба сил может быть надолго отсрочена, если разрешить Японии взять Ляодунский полуостров как приз войны. В руках Японии он будет гарантией того, что между Россией и Японией не произойдет примирения. Это было бы выгодно Англии и Европе. Желтая опасность сдерживалась бы Россией, а русская опасность Японией… Если мы ничем не поощрим Японию рассматривать нас как друга и возможного союзника против России и Франции, мы можем толкнуть ее на политику отчаяния, которая приведет ее к известного рода соглашению с Россией. Наши интересы очень пострадают, если она пойдет на это».

В результате анализа сложившейся ситуации в Лондоне был сделан вывод о том, что целесообразно обратиться к Берлину, чтобы вдвоем с Германией нейтрализовать Францию на Дальнем Востоке. В соответствии с этим 5 марта 1901 г. Лэнсдоун в беседе с советником германского посольства Г. фон Экардштейном предложил Берлину заключить оборонительное англо-германское соглашение. Это, пожалуй, был один из самых критических моментов. Ведь если бы Англии, Германии и Японии удалось объединиться в антирусский союз, то результаты такого шага могли значительно превосходить печальные последствия русско-японской войны.

По счастью, благодаря бездарности и высокомерию Вильгельма II, Германия и Англия так и не смогли объединиться в начале прошлого века. В ответ на британское предложение кайзер стал упорно настаивать на присоединении Англии к тройственному союзу с тем, чтобы в дальнейшем к нему могла примкнуть и Япония. Однако эти настоятельные призывы кайзера значительно усилили подозрительность Лондона, а германская военно-морская программа, принятая на гребне антибританских оскорблений во время англо-бурской войны 1899–1902 гг., привела к значительной коррекции английской внешней политики по отношению к Берлину.

Смысл состоявшейся дипломатической пикировки был предельно ясен. Британское правительство предлагало Берлину такой союз, который обязал бы Германию поддерживать Великобританию при возникновении англо-русского конфликта. А такой конфликт легко мог внезапно вспыхнуть из-за любого из многочисленных противостояний, имевших место между Лондоном и Петербургом. В то время как Германия была заинтересована лишь в договоре, гарантировавшем ей помощь Великобритании в возможной войне Германии и Австрии против Франции и России. Но на это Англия пойти не пожелала, и со своей стороны отклонила немецкий проект.

1 марта 1901 г. немецкий канцлер Бюлов в рейхстаге демонстративно напомнил, что обязательство Германии, вытекающее из англо-германского соглашения 1900 г. по Китаю, на Маньчжурию не распространяется. С другой стороны, 9 марта английскому послу в Токио было заявлено, у японского правительства нет надежды, что Китай внял советам не подписывать с русскими соглашения, при этом Япония не доверяет Германии, которая просто хочет вовлечь Японию в войну с Россией, однако «без помощи (союзников. – Авт.) Япония не имеет намерения идти на войну из-за маньчжурского вопроса».

Английская поддержка Японии в основном свелась к давлению на Пекин, который по настоятельному совету лорда Лэнсдоуна 11марта отказался подписать маньчжурское соглашение с Россией. Одновременно в Токио были приняты все меры, чтобы в Петербурге возникла уверенность, что Япония из-за Маньчжурии уже в ближайшее время готова пойти даже на открытие военных действий, направленных против своего северного соседа.

Так и не дождавшись положительного ответа Лондона на немецкое предложение о присоединении Великобритании к тройственному союзу, 11 апреля 1901 г. Вильгельм набросился на английского посла с упреками, что Англия не пользуется благоприятными обстоятельствами, чтобы предотвратить падение своего престижа на Дальнем Востоке. А далее, как сообщал английский посол Лэсцельс в депеше из Берлина, Вильгельм заявил ему, что Великобритания:

«Рассердила японцев, которые теперь чувствуют, что не могут рассчитывать на поддержку Англии против России. Разве вероятно, чтобы такой благоприятный случай для сопротивления русской экспансии представился вновь? Сейчас японские силы на Дальнем Востоке превосходят силы России, но последние будут постоянно возрастать, и через 3 года Россия будет сильнее Японии. Тогда было бы уже поздно».

На вопрос же Лэсцельса, в самом ли деле кайзер думает, что Россия эвакуирует свои войска из Маньчжурии, не будучи принуждена к тому силою, тот пожал плечами и заметил, что Япония обладает в Китае большей силой, чем Россия.

Здесь надо учесть то обстоятельство, что армейские кадры Японии готовились по германским воинским уставам, для обучения войск привлекались германские инструкторы, и императорская армия Японии являлась выразительницей взглядов высшего командования кайзеровской Германии. Начало этому процессу положил в 1884 г. боевой немецкий генерал, участник австро-прусской и франко-прусской войн, профессор Берлинской военной академии К. Меккель, который провел всестороннюю реорганизацию японской армии по германскому образцу и энергично внедрил немецкую оперативную школу в среду руководящих кругов японской армии. И надо сказать, что подавляющее число высших офицеров японской армии, участвовавших в русско-японской войне, были его учениками.

Собственная военная промышленность Японии была еще развита весьма слабо, и без помощи других государств ни в экономическом, ни в финансовом, ни в военном отношении не могла претендовать на роль ведущей державы. Фактически же ее финансировали, вооружили и подготовили к войне с Россией – Англия, США и Германия. Так, например, артиллерию Япония в основном импортировала с германских заводов Круппа и Шнейдера.

С другой стороны, германская дипломатия еще со времени японо-китайской войны всячески подстрекала Россию к экспансии на Дальнем Востоке, поскольку стремилась отвлечь внимание и силы России от Европы. Одной из форм воздействия на Петербург в этом направлении была личная переписка кайзера с царем. Вильгельм не давал покоя Николаю, регулярно убеждая его выполнить историческую миссию заступника Европы от «желтолицых», поносил японцев и обещал, что обеспечит России прочный тыл на ее европейской границе.

Смысл всех этих «дружественных» увещеваний был предельно прост. Вильгельм всячески желал втянуть русских в военный конфликт на Дальнем Востоке, для того чтобы Россия увязла в этом конфликте, а Германия, спокойно расправившись с Францией, стала бы европейским гегемоном и с позиции силы диктовала бы России условия дальнейшей политической игры.

Тем временем в прямой связи с позицией России в Маньчжурии 18 июля в Лондоне японский посол Гаяси от имени английского правительства получает предложение начать переговоры о заключении англо-японского договора.

19 июля в Петербурге В. Н. Ламсдорф, в связи с мартовским угрожающим демаршем Японии, сообщает о принятом царем решении приступить к эвакуации Маньчжурии «по собственному почину». С другой стороны, 20 июля в Пекине Ли Хун-Чжан заявил одному из агентов Витте, что он «желал бы возможно скорейшего очищения Маньчжурии от русских войск и потому желал бы возбудить вопрос о пересмотре соглашения о Маньчжурии», при этом просил запросить мнение Витте.

Однако вместо того чтобы просто сообщить китайцам о своей готовности к выводу русских войск из Маньчжурии, Витте решил поторговаться с Пекином, и 27 июля известил, что Россия готова вывести войска, если Китай даст Русско-Китайскому банку обязательство «не давать никому в Маньчжурии никаких железнодорожных и промышленных концессий, ранее не предложив их банку».