Текст книги "Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830–1918)"

«Ждать до Учредительного Собрания, которое явно будет не с нами, бессмысленно» (В. И. Ленин. «Доклад на заседании ЦК 23 октября 1917 г.»).

Да что там Учредительное Собрание, Ульянов был не уверен даже в результатах голосования на Съезде Советов, где большинство голосов было у его сторонников:

«Было бы гибелью или формальностью ждать колеблющегося голосования 25 октября, народ вправе и обязан решить такие вопросы (однако только одному Ленину было известно это тайное желание народа. – Авт.) не голосованием, а силой» (В. И. Ленин. «Письмо к членам ЦК»)

Тем не менее без призывов к миру большевикам к власти было не прийти и на ее вершине не удержаться, но мир-то Ленину был нужен только после захвата власти его партией:

«Надо скорей кончать эту преступную войну, и не сепаратным (отдельным) миром с Германией, а всеобщим миром, и не миром капиталистов, а миром трудящихся масс против капиталистов. Путь к этому один: переход всей государственной власти целиком в руки Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов и в России и в других странах» (В. И. Ленин. «Письмо к делегатам Съезда Крестьянских Депутатов).

Наконец в ночь с 24 на 25 октября большевики арестовали Временное правительство и захватили власть в Петрограде. После чего на Съезде Советов были приняты первые декреты новой власти. И прежде всего, Декрет о мире. Теперь Ленин выступил уже в роли главы правительства России. Однако, несмотря на это, он продолжал талдычить о совершенно абсурдных условиях прекращения войны, которые должны были перекроить границы практически всех государств мира.

По мысли Ленина, для начала процедуры самоопределения было достаточно, чтобы некто просто заявил о таковом желании в печати, или же за независимость высказалась какая-либо из партий. После чего следовало вывести все войска из той области, о желании к самоопределению которой было заявлено в печати, и провести демократическую процедуру всенародного голосования, которая должна была окончательно определить ее судьбу:

«Если какая бы то ни было нация удерживается в границах данного государства насилием, если ей, вопреки выраженному с ее стороны желанию – все равно, выражено ли это желание в печати, в народных собраниях, в решениях партий или возмущениях и восстаниях против национального гнета – не предоставляется права свободным голосованием, при полном выводе войска присоединяющей или вообще более сильной нации, решить без малейшего принуждения вопрос о формах государственного существования этой нации, то присоединение ее является аннексией, т. е. захватом и насилием» («Декрет о мире», принят съездом Советов 26 октября (8 ноября) 1917 г.)

Впрочем, на этом дипломатические фантазии вождя революции внезапно прервались, и в нем вдруг проснулось подобие здравого смысла:

«Вместе с тем Правительство заявляет, что оно отнюдь не считает вышеуказанных условий мира ультимативными, т. е. соглашается рассмотреть и всякие другие условия мира, настаивая лишь на возможно более быстром предложении их какой бы то ни было воюющей страной и на полнейшей ясности, на безусловном исключении всякой двусмысленности и всякой тайны при предложении условий мира» («Декрет о мире», принят съездом Советов 26 октября (8 ноября) 1917 г.).

Бывшие союзники России по Антанте, естественно, от ленинских мирных предложений открестились. Так что ни к какому всеобщему миру призывы Ленина не привели, да и привести не могли. Однако если ранее Ильич категорически отвергал даже саму возможность заключения сепаратного мира: «Сепаратного мира для нас не может быть, и по резолюции нашей партии нет и тени сомнения, что мы его отвергаем… Никакого сепаратного мира с немецкими капиталистами мы не признаем и ни в какие переговоры не вступим» (В. И. Ленин. «Речь о войне»), то тут, начисто забыв о собственных принципах, советское правительство подписывает с немцами перемирие, а 22 декабря начало вести с Германией и ее союзниками сепаратные переговоры.

И тут уж кайзер, будто кошка с мышкой, затеял игру с большевистскими дилетантами в области дипломатии. Для начала Берлин заявил о присоединении к основным положениям советской декларации о мире без аннексий и контрибуций, при условии принятия этих предложений правительствами стран Антанты. После чего Петроград обратился к своим бывшим союзникам с предложением принять участие в мирных переговорах. И, разумеется, не получил от них никакого ответа.

Тем временем Берлин на оккупированных им территориях проводил целенаправленную деятельность по формированию в бывших национальных окраинах России полностью подотчетных ему марионеточных правительств, добивавшихся отделения от России. На Украине не без влияния ленинских воплей о так называемом национальном угнетении великороссами малороссов к власти пришла буржуазная Рада, которая мгновенно стала искать защиты своей самостийности у немцев.

9 января немецкая сторона заявила, что, поскольку Антанта не присоединилась к мирным переговорам, то Германия считает себя свободной от советской формулы мира, а через несколько дней потребовала отторжения от России свыше 150 тыс. км² ее территории. Причем все это делалось Берлином в полном соответствии с ленинской трактовкой принципа мира без аннексий. Просто Германия якобы была вынуждена держать свои войска в Польше и Прибалтике по просьбе национальных правительств этих новых государств.

9 февраля Германией и Австрией был подписан сепаратный мир с украинской Радой. Хотя в этот момент времени Рада уже никого не представляла, поскольку власть на Украине практически полностью перешла к Советам.

18 февраля австро-германские войска начали наступление по всему фронту от Балтийского до Черного моря. Через два дня немцы вошли в Минск. В эти дни генерал М. Гофман записал в своем дневнике:

«Вчера один лейтенант с шестью солдатами захватил шесть сотен казаков…

Самая комичная война из всех, которые я видел, малая группа пехотинцев с пулеметом и пушкой на переднем вагоне следует от станции к станции, берет в плен очередную группу большевиков и следует далее».

21 февраля Ленин объявил, что «социалистическое отечество в опасности». С тех пор в советской мифологии появился праздник День Красной армии. В соответствии с этим историческим мифом 23 февраля под Нарвой и Псковом только что созданные полки Красной армии якобы остановили немецкое наступление. Однако никакого наступления немцев на Петроград в то время не было, поскольку оккупация русской столицы могла привести к падению правительства Ленина и полному восстановлению Антанты, чего немцы опасались более всего.

Тем не менее, поскольку стараниями большевиков русская армия фактически была уничтожена, то по категорическому требованию Ленина, мгновенно забывшего о своих заверениях ни при каких обстоятельствах не подписывать сепаратного мира с Германией, ЦК ВКП(б) принял решение о полной капитуляции, и 3 марта 1918 г. правительством Ленина был подписан с Германией и ее союзниками Брестский мирный договор. Так, высадив в Петрограде ленинский десант и заключив с ним сепаратный мир, Германия получила на Востоке все, о чем только могла мечтать, начиная мировую войну.

От России отторгалась территория Польши, Прибалтики, Украины и Белоруссии общей площадью в 780 тыс. км² с населением 56 млн чел., что составляло почти треть населения Российской империи, включая 40 % всех промышленных рабочих. На этой территории находилось 27 % обрабатываемой в стране земли, 26 % всей железнодорожной сети, 33 % текстильной промышленности, выплавлялось 73 % железа и стали, добывалось 89 % каменного угля, находилось 90 % сахарной промышленности, 918 текстильных фабрик, 244 химических предприятия, 615 целлюлозных фабрик, 1073 машиностроительных завода.

По условиям Договора, Россия обязывалась выплатить победителям 2,5 млрд руб. репараций, произвести полную демобилизацию своей армии, признать марионеточные правительства Украины, Прибалтики и Финляндии и незамедлительно вывести оттуда все свои войска.

Формально отошедшие от России территории не аннексировались Германией, однако в условиях немецкой оккупации правительства ряда вновь образованных государств к моменту заключения договора уже обратились к Берлину с «просьбой» о присоединении ко Второму рейху, а когда, скажем, правительство Украины 17 апреля 1918 г. отказалось подписать украино-германскую военную конвенцию, на которой настаивали немцы, то оно попросту было арестовано, а во главу «независимого» государства был поставлен еще более незалежный гетман Скоропадский, который сразу же подписал все, чего от него требовали в Берлине. В целом же все это было прямо-таки настоящим триумфом провозглашенной Лениным политики мира без аннексий и контрибуций.

Впрочем, Ленин не слишком-то горевал об отданных немцам территориях, хотя и назвал Брестский мир «похабным», но гораздо большее его возмущение вызвало отторжение Антантой территорий у Германии:

«Брест-Литовский мир, продиктованный монархической Германией, а затем гораздо более зверский и подлый Версальский мир, продиктованный “демократическими” республиками, Америкой и Францией, а также “свободной” Англией» (В. И. Ленин. «Империализм как высшая стадия капитализма»).

Именно поэтому сейчас, когда в российском обществе необычайно возрос интерес к патриотической деятельности грузина И. В. Сталина, практически никто уже не вспоминает добрым словом дела великоросского русофоба Ленина. Ныне в его адрес чаще звучат лишь слова анафемы и проклятий.

Заключение

Большая геополитическая игра – это извечная борьба великих государств за достижение ими мирового первенства, осуществляемая с помощью дипломатических, экономических и военных средств. Непременным атрибутом большой геополитической игры являются военно-политические союзы, которые два или более государств заключают между собой для решения общих для них задач, как правило, для борьбы с общим противником. Вступая в коалицию, каждое из государств во главу угла ставит свои национальные интересы, которые далеко не во всем совпадают с интересами остальных участников союза. Тем не менее добровольный союз возникает только тогда, когда общий для всех его участников интерес перевешивает существующие между ними разногласия.

Наивысшей точкой союза является достижение поставленной союзом цели в результате военной или дипломатической победы над общим противником. Однако довольно часто достижение этой цели приводит к тому, что после одержанной победы бывших союзников уже ничего не сплачивает, а сохранившиеся между ними противоречия приводят к тому, что бывшие союзники становятся противниками.

История знает великое множество примеров такой трансформации бывших союзников во врагов, а бывших врагов в союзников. Достаточно вспомнить, что уже вскоре после победы европейской коалиции над Наполеоном, Англия, Австрия и Франция решительно выступили в дипломатическую борьбу против России и Пруссии. А в 1853 г. еще недавно воевавшие друг с другом Англия и Франция совместно напали на Россию – бывшую английскую союзницу в войне с Францией.

Летом 1849 г. австрийская империя была спасена Николаем I от распада и гибели, и, как тогда казалось царю, победа над венгерскими повстанцами должна была бы обеспечить прочный союз России с Австрийской империей в случае осложнений на Балканах или борьбы за проливы. Однако благодарность Франца Иосифа тут же исчезла, как только у России возникли проблемы в ходе войны 1853–1856 гг.

С другой стороны, после австро-прусской войны 1866 г. Австрия и Германия стали неразлучными союзниками. А воевавшие между собой во время наполеоновских войн и во время Крымской войны Франция и Россия в 1893 г. заключили военно-политический союз, направленный против давнего союзника России – Германии.

В этой связи нельзя не вспомнить историю освобождения Болгарии русскими войсками во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг., после чего София и во время Первой мировой войны и во время Второй мировой войны выступила в рядах противников России.

К концу XIX в. отношения между Англией и Францией обострились из-за Египта до предела, однако, осознав угрозу, которую Германия стала представлять обеим странам, Париж и Лондон вдруг заключили между собой союз Сердечного согласия, к которому в 1907 г. присоединилась и Россия.

Но как только Антантой была одержана победа, а Германия повержена, сразу же на первый план вышли другие задачи английской политики. И в этих условиях Великобритания была уже заинтересована в том, чтобы ни при каких обстоятельствах не допустить возрождения мощи России. Именно поэтому Лондон отказался поддерживать белых, которые выступали под лозунгом единой и неделимой России. И именно поэтому в гражданской войне стала возможна победа красных, которые, как показал Брест, были готовы жертвовать чем угодно, лишь бы удержаться у власти.

Впрочем, приоритеты английской политики после окончания Первой мировой войны очень быстро изменились не только в отношении России, но и в отношении Франции и Германии. Уже на Парижской мирной конференции 1919 г. Лондон сделал все, чтобы не допустить кардинального ослабления Германии, которая теперь была нужна ему в качестве противовеса против слишком уж усилившейся Франции. И тем самым Британия в Версале создала объективные предпосылки для возникновения новой мировой войны.

На первый взгляд такой процесс трансформации союзников во врагов, а врагов в союзников, может показаться случайным, но это совсем не так. За всеми внезапными переменами в направлении политического вектора того или иного государства, как правило, стоят хорошо выверенные шаги игроков большой геополитической игры. Поэтому чтобы понимать историю не просто как набор фактов и дат, необходимо, прежде всего, вникнуть в мотивацию всех участников большой игры и осознать, какую последовательность событий стремился выстроить тот или иной игрок, когда делал свой очередной ход, как и то, что из этого шага вышло в действительности.

В последнее время на книжных прилавках появилось большое количество книг, в которых проблема истории большой геополитической игры России сводится к англо-русским противоречиям. Лейтмотивом этих произведений была идея, что главными врагами России всегда были англосаксы в лице Великобритании и США, а нашим естественным союзником будто бы является Германия.

В этой связи даже появилась «теория», согласно которой Россию и Германию якобы намеренно стравили англичане, в результате чего русские и немцы яростно сражались между собой и в Первой, и во Второй мировой войне за интересы Великобритании. Ни в коей мере не являясь ни сторонником западных ценностей, ни англофилом, тем не менее, должен сказать, что такая позиция не что иное, как примитивное упрощенчество и абсолютно не соответствует сложнейшей картине реальной мотивации основных участников обеих мировых воин.

В настоящее время есть основания полагать, что уже начался очередной процесс смены мирового лидера. На сей раз на эту роль претендует Пекин. Но если такая смена действительно произойдет, то неизбежно возникнет углубление русско-китайских противоречий. И к этому надо быть готовым. Разумеется, в таком случае нам нужны будут союзники, при этом нельзя исключить, что национальные интересы США и России могут вновь привести к очередному союзу между нашими странами.

Следовательно, хотя сейчас США, безусловно, являются нашим вероятным и очень опасным врагом, но при этом нельзя демонизировать Вашингтон, представляя его в качестве извечного и непримиримого врага России, союз с которым в будущем якобы принципиально невозможен, как нельзя недооценивать истинные цели сегодняшней американской политики. При этом надо иногда вспоминать слова бывшего государственного секретаря США, мадам Олбрайт, которые она изрекла в одном из своих публичных выступления в декабре 2005 г.:

«Это несправедливо, что одна страна обладает такими территориями как, Сибирь и Дальний Восток. Территории, на которой может расположиться несколько государств».

У России нет, и не может быть как постоянных врагов, так и постоянных друзей. Поэтому необходимо быть готовым по мере надобности без всякого сожаления менять их, не особенно заботясь при этом о моральной стороне дела. А единственным, чем следует при этом руководствоваться, так это долгосрочными национальными интересами Российской империи, как бы империя ни называлась в данный момент времени.

Использованные источники

Генов Ц. Русско-турецкая война 1877–1878 гг. и подвиг освободителей. София, 1979.

Дискант Ю. В. Порт-Артур, 1904. М., 2003.

Керсновский А. А. История русской армии: В 4-х тт. Т.3 1881–1916 гг. М., 1994.

Куропаткин А. Н. Русско-японская война, 1904–1905. Итоги войны. Спб., 2002.

Романов Б. А. Очерки дипломатической истории русско-японской аойны (1895–1907). М. – Л. 1947.

Тарле Е. В. Крымская война в 2-х т. М., 2003.

Халфин Н. А. Провал британской агрессии в Афганистане. М., 1959.

Шишов А. В. Россия и Япония. История военных конфликтов. М., 2000.

Штейнберг Е. Л. История британской агрессии на Среднем Востоке. М., 1951.

biblia-v/narod.ru

bookz.ru/authors/aleksei-6i6ov/niezvest

militera.lib.ru/genov

mynwtu.narod.ru/old_style/univer/History

navycollection.narod.ru/library/WWI_Keegan/Chp_

ortodox.etel.ru/2003

ru.wikipedia.org/wiki

vivovoco.rsl.ru/VV/JOURNAL/NEWHIS/WAR 12/HTM

wiki-linki.ru/citates

www.zlew

www.bg-znanie.ru/print

www.diphis.ru

www.ei1918.ru/russian_empire/finljandija

www.fortress.grodno.by/first_1916

www.grwar.ru/library/German-lryme/GC

www.hrono.ru/bio_e/eduard7

www.hrono.ru/sobyt

www.istorya.ru/book/uchebnik

www.litportal.ru/genre23/authors4539/read

www.russky/com/history/library

www.soldat.ru

www.sqlaw.ru/research

www.world-history.ru/events