Текст книги "Шут из Бергхейма. Красный Хёрг"

Пушистый шар от Жени работал довольно забавно: монстрик замирал, упирался тонкими ручками в колени, будто степняк перед походом по-большому, затем открывал огромный рот и закатывал глаз.

Медленная, но неотвратимая дрянь вылетала из пасти монстра и плавно, замедленным снарядом мортиры, уходила в небо. Чтобы оттуда, слегка меняя траекторию, рухнуть вглубь бегающей за мною толпы.

Призыватель стоял рядом с тварью, зорко оглядывая место сражения и иногда погружаясь в транс управления. Интересно, что за способность? Но, чего не отнять, работал Женя внимательно, с душой. Даже ругаться не хотелось.

Игнат в основном выбивал корабелов по одному. Одна из абилок превращала стрелка в пулеметчика, но, к сожалению, откат у неё был несколько минут. Впрочем, пока я бегал кругами – это проблемы не составляло. Стас поначалу пытался бегать за ордой мертвецов с копьём, затем взял лук и принялся тренироваться в стрельбе. Лечить меня нужды не было.

Наконец, скорость стала падать. Последних трех корабелов, изрядно покоцаных, я забил серпом, хоть немного отведя душу.

Остановился, наконец. Посмотрел на товарищей.

– Уныло.

– Ты читер, – улыбнулся призыватель. Глаза его горели. Вражда была забыта. – Читер! Думаю, будь тут простой танк – пришлось бы несладко. Нерфить тебя надо.

Я приложил указательный палец к нарисованной на маске улыбке.

– Два уровня поднял. Отличное место! – возбужденно протараторил Женя. – Отличный прислужник!

Пушистый глаз вывалил из пасти розовый язык и тяжело дышал.

– Мне один дали, – подал голос Стас. Игнат поднял палец к небу – мол, ему тоже один.

Значит, Стас тридцатый. Игнат почти его нагнал. Женя тоже догонит. Сражение заняло времени не больше двадцати минут. Это прекрасное место для фарма! Вокруг были разбросаны тела мёртвых корабелов. Кто лежал на песке, кто островком в грязных лужах вокруг корабля. Что там говорилось? У них респ раз в сутки?

– Двигаемся к морю. Собираем всё, что можем, и идём!

Но уже через несколько минут бесполезного лутания выяснилось – с добычей напряг. Мелочь в виде небольшого числа монет, всякая поломанная утварь без усилков. Рухлядь, драная одежда, гнилая еда. Ничего достойного.

– В целом, я бы тоже их за такое проклял, – поделился я с соратниками.

Игнат хмыкнул, а затем указал мне зажатой в кулаке стрелой куда-то за спину. Я обернулся. Следующий корабль находился от нас метрах в шестистах по заболоченному песку.

– Вижу цель, не вижу препятствий, – ответил я охотнику.

Глава шестнадцатая «Мусорщики»

Признаюсь: мы увлеклись. Такой простой путь для прокачки оказался подарком с неба. После боли и унижения в Хёрге, когда каждый моб был, считай, рейдовым боссом, здесь можно было просто развлекаться. Крошить так, как хотелось бы. Разумеется, очень помогало Унижение. Очень помогал «Ремень Тора».

На тридцатом уровне Стасу досталась новая песня, регенерирующая дух. ДПС группы сразу вырос. Душевные раны сыпались на несчастных корабелов одна за другой. Я скакал кругами вокруг соратников, отвешивая шутки-прибаутки, чем регенерил дух ещё больше. Пушистый глаз аннигилировал, Игнат работал расстрельной командой, а Стас бренчал посреди этого безумия на лютне, приосанившись и с гордым видом глядя куда-то вдаль.

Уровни ползли вверх. Игра шла в удовольствие. Заминка была только один раз, когда среди обслуги очередного драккара оказался хмырь под названием Старый Корабельщик. Я весело сграбастал пачку хохотом, покидал унижения и тут вдруг получил стан. Толпа накинулась на бедного Егорку. Стас чудом успел сменить пластинку, вытаскивая меня с того света.

Игнат, красава, тоже сработал моментально, выцелив моба среди пачки мертвецов, и нюкнув его за несколько секунд. Нашему охотнику выпал какой-то буст на способности, и теперь он краснел и дымился, когда её использовал. Мне повезло, что усиления не были в тот момент на КД.

Хотя, чего там!

Всем повезло.

Ведь зажатый в кольцо врагов шут не так хорош, как на пробежке. Я крутился в окружении, как бешеная белка в блендере. Здоровье несколько раз падало почти до нуля, но песня барда возвращала к жизни. Наконец, я выскочил из толпы, как в лучших традициях фильмов с Джеки Чаном. Пробежался по головам мёртвых корабелов, обвинявших меня в тунеядстве, и поскакал дальше, позволив нашим истребителям всего неживого оторваться на полную катушку.

Выходит, отделались легким испугом. Повезло.

Дальше работали по прежней схеме, но теперь Игнат сразу высматривал среди множества голов самые необычные. И, как обычно поступает общество с белыми воронами, сносил их первыми. Опыт. Практика. Слаженный коллектив, увлечённый общей идеей.

Настолько увлечённый, что когда начало темнеть, и Женя спросил:

– А когда мы должны были встретиться с Юрой? – я не сразу понял, какой, к черту, Юра. Да и не только я. Игнат почесал затылок с виноватым видом.

– Некрасиво получилось, – ахнул Стас. – Ой, как некрасиво с нашей стороны.

Смеркалось. Море, до которого оставалось не так уж и много, потемнело. Бледные пятна песка, в которых угрожающе застряли гнилые корабли, стали особенно яркими. Луна отражалась в водной глади лиманов.

Корабельщики исчезли.

– Думаю, наш рациональный лидер все равно будет доволен, – не слишком-то уверенно приободрил я соратников. Покорил себя за сомнения. Откуда они? Ведь за день усердного кача картина нашего развития оказалась следующей:

Охотник Игнат «Кузьмич» – 33 уровень

Призыватель Женя «Балабол» – 31 уровень

Бард Стас «Книгожор» – 34 уровень

И скромный шут Егорушко – 36 уровень. В целом – прекрасный рывок.

А ещё из инвентаря выползли на белый свет набитые в Красном Хёрге вещи, тогда ещё не подходившие по уровню. Райволг за этот день поставил под флаг Мясодельни ещё две шахты (и одну из них действительно с золотом). Я запустил строительство Алтаря Верности (судя по информации, способного предоставить мне шанс набирать «репутационных героев»). Что такое репутационные герои, я не знал, и система в этом помогать не собиралась.

Однако всё померкло, когда мы вернулись к океану травы и чёрным деревьям. Под раскидистым клёном горел костёр, отсветы красили листья в золото. Неподалеку паслись кони. Их силуэты в призрачной дымке полей казались нарисованными.

Я шёл первым, и в фигуре стоящего у огня человека сразу узнал Олега. Тут же вспомнил утренний заказ сущности. Облизнул вмиг пересохшие губы и натянул на лицо улыбку, прогоняя тревогу.

Так ли нужна мне Свора?

С другой стороны, эти-то ребятишки меня бросили. Чего теперь распинаться?

– Хороший результат, – с толикой изумления произнес Головастик, когда мы вышли к костру. – Очень хороший.

– Чмоки, коллегушки. Дружочки мои родимые. Братишки, – сказал я, перешагнув поваленное у огня бревно и взгромоздившись сверху. Протянул руки к огню. – Скучал страшно. Две ночи не спал – ворочался.

– Лолушко! – расплылся в улыбке Юра-Кренделёк. Ох, сложно будет теперь с идентификацией Юр. Придётся переходить на клички. От взгляда на Свету в сердце что-то сладко сжалось. Девушка сидела чуть в отдалении от всех, и с нашим появлением даже привстала. Улыбка была искренней.

Лицо Миши скрывал капюшон, и его эмоции мне не дались. А вот Олег смотрел хмуро, безрадостно.

И только на меня.

– Я предвкушаю, как много нам предстоит с вами обсудить, дружочки! – сказал я, глядя ему в глаза. – Сколько слов не сказано!

– Прежде чем вы начнете кидать друг в друга какашки, учтите: хотите – не хотите, а играть придётся вместе, если собираетесь выйти на свободу, – вмешался Головастик. Говорил он вкрадчиво, без тени ехидства. Словно до души добраться пытался. – Поэтому сегодня ночью у вас есть шанс разобраться. Можете набить друг другу морды. Можете переспать друг с другом – дело ваше. Но у танков разлада быть не должно. Утром вы будете профессионалами.

– Он что, жаловался на меня? – с вызовом спросил я.

– Лолушко. Серьёзнее, – попросил Головастик.

– А что будет, бля, если мы не станем профессионалами? – мрачно поинтересовался Олег. – Что ты сможешь сделать, ёпт?

Юра тяжело вздохнул, посмотрел на воина. Тот был уже сорокового уровня. Хорошо они тут качались.

– Я очень рассчитываю, что мы тут все взрослые люди. Повлиять на вас иначе, чем взывая к голосу разума – не могу. Нет у меня таких инструментов.

– Я не обижаюсь, Олежка, – сказал я воину. – Поэтому не надо со мною сегодня спать.

Снежок не улыбнулся. Посмотрел волком на Свету.

– Доброй ночи, – буркнул воин и отошёл от костра.

– Ну, расскажите мне, как у вас тут что прошло, ребятки? – повернулся я к Юре-Крендельку. – По опыту вижу – успешно.

Я бросил взгляд на Свету. Горло сильно напряглось в этот миг, сердце ухнуло. Откашлявшись, я с силой отвел глаза, уставившись в чёрный провал капюшона Миши. Что за нафиг, а? Как-то надо уже уйти от подростковых эмоций. Я взрослый человек.

– А, Мишань? Давай, лабани что-нибудь по-геймерски! Лол кек чебурек?

– Я не в курсах был, что зону зафризят, – буркнул тот. – А, ватэвер!

– А вот по тебе я скучал, – повернулся я к Свете.

– Да, тоже о тебе думала, – улыбнулась она. – Интересная маска.

Я постучал пальцем по белой щеке:

– Волшебная! Плюс десять к обаятельности. Правда, даже с таким бонусом я умудрился разосраться со всеми фракциями севера. Но всё равно – очень её люблю.

Хотя бы за то, что в ней можно спокойно смотреть в глаза заклинательнице, не вызывая лишних вопросов.

Головастик откашлялся, разрывая магию.

– Ты несколько уровней заработал, должен был уже восстановить репутацию с местными.

Я отрицательно помотал головой.

– Так… – протянул шаман, повернулся к Игнату, – а ты?

– Нейтральная, – сказал тот.

– Егор, вам, и правда, не удалось отбить репутацию? – ахнул Стас. – Я тоже нейтральный. После первого корабля уже.

Я поднял брови в изумлении:

– Она должна была расти?

Головастик хмыкнул.

– Это странно.

– Может, это из-за того, что я Бастион расширил? Меня как раз после этого невзлюбили, – предположил я.

– Надо было всё же отрезать ей голову, – вставил Игнат. Он с веточкой во рту уже разлегся на земле рядом с костром.

– Тебе бы врачу показаться, как выползем. Слишком уж зациклился ты на отсекании голов, – огрызнулся я на него. Охотник широко улыбнулся в ответ.

– Да, это из-за расширения Бастиона, – шаман громко вздохнул. – Хорошо.

Он кинул полено в костёр. Я бы даже сказал – швырнул. Так, в сердцах, короче, подбросил. Будто на самом деле с бОльшей радостью в меня запулил бы.

– Хорошо… – Юра поднял голову. – Что-нибудь придумаем. Как удалось так быстро поднять уровни?

Я рассказал свою тактику. Так, в двух словах. Почти не хвастаясь. Однако когда закончил, то услышал из-под капюшона Миши недовольное:

– Читобот.

– Воу-воу! – ткнул я в него пальцем. – Какие ваши доказательства?!

Головастик поднял руку, привлекая внимание.

– Эта способность действительно не сбалансирована, – сказал он. – Но жаловаться мы на неё не станем. Завтра пойдёте большой группой. Миша удержит вас двоих. Я не буду тратиться. Подстрахую за пределами состава.

– Простите, а как вы били? – заглянул я в чёрный зев капюшона.

– Кайтили. Снежок пачку брал и водил. Сорвавшихся снейрил рога или в рут ставила… – жрец глянул на заклинательницу. – …Светлана. И аоешками по массе, пока я от сорвавшихся бегаю.

Девушка наблюдала за Мишей с задумчивой улыбкой и слегка прищурившись. Будто довольная результатом воспитательница.

– Завтра утром пойдёте все вместе. Сразу на дальние корабли. Если результат будет хороший – останемся ещё на один день, пока не доведем вас до уровня. После чего уходим на материк. Там качзоны слишком далеко от места действий, но зато они лутовые.

– А? – не понял я. – Лутовые?

– С мобов падаёт что-то ценное, а не трэш, как здесь.

Я покачал головой в изумлении:

– Как ты до всего этого допёр, Юрамба?

– Лолушко, ну пожалуйста! – вновь уклонился от ответа шаман. – Если хочешь видеть – просто смотри. Это же элементарно.

– О. Был у меня знакомый джавист, из сеньоров, он мне, написавшему свой первый класс в Hello World, про докер сварм так же задвигал. Ни хера не элементарно это! – не выдержал я.

Света хихикнула. У меня сразу крылья за спиной выросли. В очередь выстроилась пачка разномастных шуток, чтобы выстрелить.

– Это ты сейчас на русском говорил вообще? – спросил Головастик.

– А что, не слишком элементарно? – шутки отвалились в пользу пассивной агрессии.

– Камон, – прервал нас Миша. – Какой план на завтра?

* * *

Флот северян шёл на восток. Мы разобрались с очередным гнездом проклятых корабелов, когда скучающий Олег увидел паруса в море. Танку-воину заняться было нечем. Он должен был хватать сорвавшихся с меня мобов и либо допиливать самостоятельно, либо подводить ко мне поближе, чтобы его залили наши ДД.

Вот только, не премину похвастаться, никто не срывался. Пачки дохли на глазах. Опыта падало поменьше, хоть и мобы были серьезнее, но зато совместная мощь группы чувствовалась. Я спуливал унижением. Набирал скорость, давал хохот, одновременно с этим в толпе выбирался из стелса Юра-Кренделёк, вздымалась трава Светы, падал град стрел от Игната, взлетал в небо пузырь Жени и, в целом, бой заканчивался.

Стас качал дух, Миша ковырялся в носу. Головастик красовался на коне чуть поодаль, во главе гружёного каравана с лошадьми.

Драккаров, уходящих в сторону восхода, было больше сотни. Множество пёстрых точек шли единым курсом по волнам зелёного моря. Вода пахла солью и гнилыми водорослями. Над головами верещали чайки.

– Тот самый поход? – спросил я у товарищей. – Новый конунг решил продолжать дело старого?

– Новый конунг? – не понял Юра-Кренделёк. Вор повернулся ко мне, вытирая ножи, залитые чёрной жижей из тел корабелов. Светлана тоже обернулась. Надо отметить, что с Олегом они почти не разговаривали. Воин делал вид, что её нет. Она изображала, что тот не очень хорошо пахнет.

Это хороший знак.

– Ну, Миккеля же вздёрнул Серый Человек. За то, что тот меня на кладбище фармил. Вот, теперь, в качестве… – попытался объяснить я.

– Так вот, бля, почему они на нас наезжать стали, – вставил Олег. – Из-за тебя? Я, бля, так и думал. Сука, ты со своими ботами лишь мозоль на жопы наши накидываешь!

– …в качестве тимбилдинга, – продолжил я, поморщившись, – новый конунг отправил всех воинов на грабеж. Это логично.

– Сука… вот почему постоянно так! – убивался Олег. – Из-за чиканутого, слышь, Миша!

Жрец благоразумно промолчал.

– Олег, перестань, – сказала Света.

Воин сплюнул. На голове у него красовался типичный скандинавский шлем-полумаска, без бармицы. Поэтому видны были только безумные глаза и щетина.

– Нас как зверей гоняли, – процедил Олег, – потому что ботолюб этот, бля, что-то опять сделал!

– Олег! – крикнула Света.

Воин двинулся ко мне, не справляясь с эмоциями. Я змеёй скользнул ему навстречу. Уклонился от грубого замаха и впечатал кулак Олегу в челюсть. Он отшатнулся. Схватился за топор.

– Сука.

Я откатился, пока ещё не торопясь хвататься за оружие. Уклонился от одной атаки воина. Затем от другой. Отскочил, пританцовывая и изображая боксерскую стойку.

– Прекратите! – воскликнул Стас.

– Пусть разберутся! – крикнул Головастик. Он подъехал поближе. Устроился в седле поудобнее.

– Ставьте на меня! – хохотнул я, поднырнул под топор Олега и врезал воину в челюсть ещё раз.

Снежок покидает группу

– На, сука, – рявкнул воин и саданул щитом. От удара клацнули зубы, но страшнее оказался плевок системы.

Вы получаете негативный эффект «Удар щитом». Ваши способности уклонения снижены на 100 процентов.

Следующий удар Олега я видел, как в замедленной съемке, умом понимал, как много вариантов у меня имеется. Как можно поднырнуть, куда можно ударить. Как поставить ногу, чтобы уйти и от второго удара в серии.

Но способности уклонения – это способности уклонения, тут ничего с этим не поделаешь.

Бац. Бац.

Я отшатнулся, получив топором в плечо и в бедро. Наконец-то полез за щупальцем, но тут Олег заорал, брызнув слюной.

Волна заклинания сбила меня с ног и бросила на землю.

Вы получаете негативный эффект «Вопль гнева». Вы обездвижены.

Воин навис надо мною и пнул сапогом в голову.

Вы получаете негативный эффект «Контузия»

Да какого лешего?!

Сталь вошла в грудь. Олег навалился на рукоять, вдавливая топор глубже. И тут его смело в сторону. Где-то запел Стас. Негативные эффекты полопались один за другим. Я торопливо поднялся на ноги, встряхнув щупальцем и выхватив короткий меч с прибавкой к урону огнем. Отыскал взглядом Олега. Воин, спеленутый травой, шипел и страшно вращал глазами. От рывков зелёные волокна лопались.

– Зря, Света. Они должны были сами закончить, – посетовал Головастик. Шаман подъехал чуть ближе.

Заклинательница сыграла бровью, немного надменно, а затем махнула рукой, и трава оставила воина в покое. Олег грохнулся на колено. Волком глянул на бывшую. Потом на меня.

– Смотри, Олежка, в следующий раз ты так легко не отделаешься, – хмыкнул я.

«Унижение активировано»

– Ну, Егор! – возмутилась Света.

– Сука… – взвыл воин и будто рябью подёрнулся.

Меня снова сбили с ног, теперь уже «рывок ярости». Кратковременный стан прошел почти моментально, и я смог вогнать в Олега «Коварный удар», а затем вложить три крита с отравлением.

– Перестаньте! Перестаньте! – отчаянно кричал Стас. Игнат вцепился в барда и что-то шипел ему на ухо.

– Легче стало? – спросил я у Олега. Тот морщился. Кожа его побледнела. На каждый взмах я реагировал лишь уклонением. В драку не лез и держал дистанцию, чтобы и рывком меня не сбило, и щитом ещё раз не приложили. Что делать с воплем – не знаю. Будем надеяться, что под унижением у Олега с ним не заладится.

– Сука… – сплюнул воин. – Если бы не Светка…

Тут спорить смысла не было. Да, своим поступком, несомненно, благородным, заклинательница совсем не помогла. Даже наоборот. Я чувствовал себя униженным, а Олег несправедливо пострадавшим.

– Прав.

Я выпрямился, убрал оружие и развёл руки в сторону.

– Ты победил. Света, дай ему сделать то, что должно.

Но воин так и стоял напротив, прикрываясь щитом. По-моему, он немного обалдел от такого хода. Как, в целом, и остальные.

– Ну? Давай, хреначь! – сказал я.

– Что ты задумал, сучёныш?

– Ты ведь на самом деле прав. Да, из – за моего щепетильного отношения к местным персонажам вы пострадали. Я виноват. Можешь меня вальнуть, раз станет легче. Пока яд не дотикал. Но только вот учти, что я поступлю так и в следующий раз.

Олег тоже выпрямился. Опустил щит.

– Мы ведь люди, блядь, – в сердцах сказал он. – Не боты, блядь. Не программы. А тебе будто всё игра!

– Мне всегда было проще с программами. Примите это. Это не значит, что вы хуже. Это значит, что они не хуже.

Я протянул ему руку. Воин посмотрел на неё с изумлением. Затем попытался разглядеть мои глаза в маске. Сделал шаг навстречу.

И кулем рухнул лицом на землю.

«Вы убили игрока Снежок»

Сценарист

Она была красива. Это точно. И знала, как себя подать. Как надо пройти, как посмотреть. Как правильно встать, чтобы выглядело соблазнительно, а не пошло. Причем обнаженная девушка за стеклом вела себя так совсем неосознанно. Это радовало, так как картинность хороша для разового употребления. Потом уже чувствуется двуличность, которая предаёт истинную красоту. Которая уже не возбуждает, а раздражает.

Которую хочется покарать.

Сценарист улыбнулся. Он подошёл к дому со стороны леса, под покровом темноты. Бесшумно пересёк газон и остановился метрах в десяти от освещённого окна. Свет дарил хозяевам коттеджа иллюзию безопасности, скрывая ночного гостя за пределами дома. Созидая тьму, в которой таились монстры.

Влюбленная парочка была тут как на подиуме, в свете софитов. Спокойные, уверенные в себе люди. Лишенные первобытного страха перед лесом, перед тьмой. Полагающие, что в наши спокойные дни из чащи зло не выбирается.

Сценарист резко обернулся. Уставился на чёрный лес позади. Уж кто-кто, а Андрей знал – демоны существуют. И сейчас ему показалось, что один из них наблюдает за ним из мрака. Рука нырнула под куртку, нащупала тёплую рукоять пистолета.

Металл успокоил.

С дыханием изо рта Сценариста шёл пар. Похолодало. Лес отсырел. Если бы не резиновые сапоги, на три размера больше чем надо (если вдруг найдут следы) – то ноги были бы уже мокрые. Предзимний лес не такой сырой, как весенний. Но все же сырой.

В ночи был едва слышен шум телевизора за стеклянными стенами. В самой деревушке устало и равнодушно брехал пес. На одной из кривых улочек бесполезно горела лампочка разбитого фонаря. Живых домов в поселке осталось немного. Это ожидаемо. Ведь старики умирают, не в силах изменить привычный быт, молодежь уезжает, не желая идти по той же дороге и мечтая, пока есть силы, всё сделать иначе.

Да, на смену им приходят те, которые могут заработать на комфортную жизнь за городом. Кто не боится леса у дома, уверенный, что привычная ему цивилизация не подведёт. Что в провинции беда бывает только в страшных романах да фильмах. И только в Америке.

Сценарист сделал шаг к свету. Такие богатые идеалисты рушили саму идею деревни, где люди селились ближе друг к другу, чтобы было где искать помощь при необходимости. Теперь же сюда тянулись эскаписты, интроверты, дауншифтеры и десяток других новомодных определений для людей, не способных жить в полноценном обществе.

Отчасти Андрей и себя причислял к таким. У него, правда, всегда было чем заняться. Времени никогда не хватало.

А вот тут, в стеклянном домике, влюблённые попросту убивали столь хрупкий ресурс. Парень сидел у телевизора с бутербродом в руках. Девушка расположилась на небольшом кресле, закинув ножки на подлокотник и облизывая ложку из-под йогурта. Привыкший к сексу молодой человек был полностью поглощен происходящим на экране, не отвлекаясь на соблазнительные изгибы подруги. Да и красотка смотрела фильм с интересом.

Сценарист зашёл так, чтобы и самому глянуть в огромный экран. С изумлением узнал в картинке «Того самого Мюнхгаузена» из советского кинофонда. Покачал головой. Эстеты…

И вновь обернулся. В лесу что-то хрустнуло. Отчётливо. Андрей развернулся и сделал несколько шагов во тьму. Прикрыл глаза, вслушиваясь. Зверьё? Может быть. Нормальному человеку в такое время, в такую погоду, в таком месте – делать нечего.

Он стоял несколько минут неподвижно, тщательно контролируя дыхание и успокаивая мысли. Тишина. Если и пришёл кто из лесных обитателей, то уже ушёл подальше от человеческого логова.

Очень хотелось курить. Сценарист выпрямился, повёл плечами и медленно вдохнул свежий ночной воздух. Бросил в рот драже, покатал его языком и зашагал к дому.

Входную дверь они не запирали. Андрей проник в дом без единого скрипа. После ночной прохлады тепло протопленного жилища показалось душным. Он даже расстегнул молнию на куртке. Тихонько отворил дверь в ванную, скользнул внутрь.

Душевая прямо напротив, рукомойник слева. Унитаз в дальнем углу, за ширмой. Имитация раздельного санузла. Сценарист опустил взгляд на сапоги. Осторожно выполз из них, взял холодную обувь за голенище и прошел в дом. Поставил их на бачок. Задёрнул ширму и забрался на унитаз с ногами. Приготовил транквилизатор.

Прикрыл глаза. Оставалось только ждать.

Первым в туалет пошёл мужчина. Повезло. Когда хлопнула дверь – Андрей сдёрнул колпачок. Подобрался. Парень с телефоном в руках отдёрнул ширму, вскинул голову в изумлении. Глаза расширились. Щёлкнул спуск. Сценарист подался вперёд, хватая подстреленную жертву.

Игла вошла в шею. Телефон грохнулся о кварцвиниловый пол. Парень рванулся, но уже не так уверенно. Скорее пьяно отшатнулся, с каждым мигом теряя силы. Андрей последовал за ним, придерживая слабеющее тело. Аккуратно опустил будущего игрока на пол. Перетянул ноги и руки пластиковыми стяжками.

– Что такое, Слав? – послышался голос девушки. Сценарист поднял голову. Натянул на лицо вязаную маску, собранную до того на затылке в виде шапки.

И вышел в гостиную. Красавица все ещё сидела на кресле, чуть переменив позу. Андрей облизнулся. Но когда девушка в испуге завизжала, увидев гостя, то весь сексуальный шарм с неё слетел. Зло ощерившись, Сценарист двинулся к жертве.

Обнаженный мужчина – легкий противник. Женщина – нет.

Она повалила кресло, выскакивая из него. Метнулась к камину за кочергой. Сценарист поднял руку с пистолетом-транквилизатором.

– Стой! Не подходи! – закричала девушка, схватив острую железку.

Андрей склонил голову набок, а затем нажал на спусковой крючок.

Жертва попыталась отмахнуться от иглы кочергой, но промахнулась. Ахнула. Уставилась на вошедшую в живот стрелку с зелёным оперением. Подняла на Сценариста мутнеющий взгляд и повалилась на дорогой ковёр.

Андрей подошёл ближе. Перевернул девушку на спину. Хороша…

Но некогда.

Капсулы для обоих игроков у него были. Поэтому он просто погрузил тела в их же «смарт». Доехал на машине-крошке до отворота, где ждал своего часа фургон. В этот раз у Андрея не было никакого прикрытия на случай полиции. Но и дороги предстояли не федеральные. Проселки Волосовского района, многие из которых не видели ГАИ несколько лет. Связав пленников покрепче, Андрей отогнал смарт назад в деревню. Поставил в гараж. Навёл порядок в гостиной. Критически осмотрел дом, стёр отпечатки. Выключил свет.

На улице ему вновь показалось, что за ним наблюдают. Сценарист долго слушал темноту, косясь на чёрный лес. А затем зашагал в чащу, чтобы уйти из деревни и никому не попасться на глаза.

У себя Андрей был уже утром. А к десяти часам влюблённые оказались в капсулах. Разделённые навеки. Девушку Сценарист отправил на замену Адаму, суппорту из Пяты Титана, а парня – в Гхэулин Иль Сикка, дамагером. Пусть у них будет интересный конфликт в будущем.

Если оно у них вообще будет.

Светлана уже начала обход. Наблюдая за ней одним глазом, Сценарист погрузился в виртуальную реальность, чтобы посмотреть, как заселились новые постояльцы. Проверил договор с шутом. Нахмурился. Паренёк так и не выполнил то, что у него попросили.

Андрей хрустнул пальцами. Стиснул зубы, прищурившись. Дерзость должна иметь меру. Если надо сломать – так не вопрос, Андрей шута сломает.

Но что-то смутило его больше, чем непокорность Лолушки. Что-то ненавязчиво простое, но необычное. Сценарист переключился на Пяту Титана. Проследил за тем, как мечется по новому миру девушка. Вывел на экран её будущую группу.

Хлопнул по карману в поиске пачки сигарет. Наткнулся на драже. Посмотрел на коробочку с белыми леденцами так, словно в ладонь попала липкая мерзость, и с рыком отбросил прочь. Взгляд вонзился в зелёные таблички с именами.

Пальцы легли на клавиатуру. Застучали по клавишам. Камеры закрутились, завертелись. Слева выползли логи.

Он ещё раз перепроверил время, настройки, число. Всё точно. Игроки общались вот буквально прямо сейчас. Сию минуту! Сценарист вывел камеру на них. Убедился, что глаза его не обманывают, и откинулся на спинку стула. Потёр переносицу.

– Как? – хрипло спросил он сам себя. Перечитал ещё раз.

«Адам: Там, может, и нет ничего на колдуна, Лехандрий. Зачем снова идти? Трэш отвратительный на Голодных Глазах. Лучше, как позавчера – Желтопузов пофармить. С них бафы падают».

Измученное тело Адама он утопил в болоте три дня назад.

Сценарист посмотрел на дрожащие пальцы, покрутил кистью и вновь перевёл взгляд на монитор. Вывел камеру так, чтобы видеть лицо игрока. Боевой татуаж на лице, весёлые глаза. С широких полей кожаной шляпы свисают разноцветные шнурки, на концах которых сверкают золотые фигурки. Точно Адам. Никакой ошибки.

Виски сдавило. Андрей облокотился на стол, массируя их указательными пальцами. Повторил:

– Как?!