Текст книги "Шут из Бергхейма. Красный Хёрг"

Шаман и сам отступил. Стас и Игнат вышли из дома.

– Выйдите, пожалуйста, наружу, – ворчливо передразнил я, проходя мимо Юры. Но у двери остановился. Прижался к стене, где дверной проём мог прикрыть от прямой атаки из зала. – Крайности! В другой группе у нас есть паренёк, Миша Прыщ. Он бы сказал это: «рвите лос, ща аое будет, лолы».

– Если так понятнее – могу перефразировать, – сказал Головастик. Шаман встал с другой стороны проёма. – Я стараюсь общаться на том языке, который быстрее понимают. Ты мне кажешься человеком неглупым.

С хлюпаньем рядом со мною шлёпнулся воск. Потёк по доскам вниз. Что-то грохнуло в зале. Будто бы на пол упала рельса. Я осторожно заглянул внутрь, несмотря на то, что Юра уже зашёл внутрь.

– Тронут! – сказал я ему в спину.

Дверь на второй этаж была открыта.

Глава двенадцатая «Любовь»

– Нам предстоит много работы, посему не будем медлить, – сказал Головастик. В проём он нырнул первым. С лестницы щёлкнул установленный тотем. Что-то забулькало. Захрюкало.

Зашкворчало жареной плотью.

– Я ИДУ! – взвыла забытая нами Свана. Голос скакнул от высоких частот до выгребных ям ада. Девочка белой молнией ворвалась в зал. – ИДУ!

Доблестная соратница бросилась к лестнице и смела меня в сторону. Я пребольно приложился о бревенчатую стену. Рядом тут же оказался Стас.

– Вы в порядке, Егор?

– ПЕТЕР! – мёртвая девочка перепрыгнула труп гигантского викинга, сожженного тотемами Головастика, и запрыгала по лестнице дальше. Скрылась на следующем пролете.

– Поднимайтесь, – закричал сверху шаман. – Время не теряем, хорошо?

– Деловой он парень, – буркнул я барду, бросаясь по ступеням наверх.

– Да, – счастливо выдохнул мне в спину Стас.

– Быстрее пройдём – быстрее сможем отправиться за море, – сказал Головастик, когда мы поднялись на следующий этаж. Высокий проём с резными колоннами заслонило падающее тело. От стража валил дым, воняло гарью. Тотемы, вогнанные в стены, равномерно пульсировали, отстреляв свое. Шаман стоял достаточно картинно, демонстративно не замечая валящегося позади него монстра.

Здоровенный викинг, расстрелянный палками Головастика, упал на колени, а затем рухнул навзничь. С головы мертвеца свалился дырявый шлем и подкатился ко мне. Интересно, сколько бы мы долбили эту тварь без нашего космато-пернатого товарища, а?

В каске дохлого северянина можно было утопить гнома.

Хотя…

Я пнул ногой железку. Нет, действительно. Можно утопить. Да и меня, при желании, можно, если мордой внутрь сунуть. Весьма своевременные, надо сказать, мысли. Другого времени не нашлось.

– Я намекал на то, что мы должны быстрее закончить с прохождением вашего подземелья и двинуться на воссоединение с группой. Полагаю, мой намёк был излишне тонок? – прокомментировал мои действия Головастик.

Я со значением поднял вверх указательный палец.

– Погоди…

За проёмом начинался тёмный зал с ещё одной выставкой свечей. Окна завешены чёрными полотнами, чтобы не пропустить ни толики естественного света. Ряды лавок, как в церкви. Пустые, угрожающие. Свечи усыпали стены, пол, потолок. От сквозняка пламя подрагивало. Посреди дрожащей тьмы застыла маленькая девочка в белом платье, растерявшая всю свою кошмарность.

– Петер… – неожиданно тихо сказала Свана.

В противоположном конце зала возвышался алтарь, ощетинившийся длинными тонкими свечами.

– Пока не понимаю, что здесь делать, – признался озирающийся Головастик.

– Просто подожди. Сжечь все в пламени собственной ярости ты успеешь. Придержи свои зенитки.

Я обошел его. Приблизился к девочке и спросил:

– Это он?

Свана торопливо закивала. Совсем как настоящий ребёнок. Я машинально протянул ей руку – мол, Егорка рядом. Девочка даже не посмотрела в мою сторону. Минуту постояв с протянутой ладонью, я пожал плечами и оставил мимимишность в прошлом. В конце концов, кроха так лихо во дворе монстров сжигала, что скорее это меня за руку брать надо и защищать всячески.

– Петер? – девочка осторожно шагнула к алтарю. – Петер, ты спишь?

В конце зала грохнула дверь. Свечи колыхнулись, как одна. Повеяло сыростью.

– Так, позвольте мне, – решился Головастик. Зашагал к нам. Я остановил его жестом.

В зале появилась Зодчая. Долговязая худая женщина встала между нами и алтарем. С гневным видом ткнула пальцем в Свану. Лицо хозяйки Хёрга и при первой нашей встрече красотой не блистало, а сейчас…

Оно бурлило. От теней, от ярости. Возможно, от внутреннего напряжения. Скандинавская пародия на Слендермена застыла с протянутой в обвиняющем жесте рукой.

– Пожалуйста, можно поиграть с Петером? – спросила Свана.

Зодчая сделала шаг вперёд. Вокруг неё закружился воздух. Свечи погасли. Поток увлек огарки, и те завертелись восковым смерчем. Волосы женщины зашевелились, поднимаясь.

– Мы теряем время, – сказал Головастик. Он остановился рядом со мною. В руках появился готовый к бою тотем.

– Цыц! Тут драма ж, ептыть! Кого выберет Белла? – фыркнул я.

– Не ведала я, что болею… – сказала Свана.

Зодчая шагнула. Ветер усилился. Он втягивал в себя свечи, и некоторые из них отчего-то уже не гасли. Со скрежетом к женщине поползла лавка. В смерче появились щепки, какой-то мусор и огарки-огарки-огарки. Глаза Зодчей загорелись жёлтым пламенем.

– Ведала бы, не пришла бы никогда-никогда, – продолжала Свана. – Можно, я поиграю с Петером?

– Нет времени, – Головастик воткнул в пол тотем. – Выберемся – купи себе подписку на какой-нибудь чудонетфликс и смотри сериалы целыми днями.

– Стой, блядь!

Я сбил тотем ногой. Но тот уже плюнул в сторону Зодчей.

– Понимаю неприятие. Но время, – Юра воткнул следующий.

– И ведь даже не сказать, что я не с тобой и ни хрена тебя не знаю, да? – протараторил я. Хозяйка Хёрга перевела палец на Головастика. Рот женщины раскрылся, будто та решила не слишком утруждать себя боем, а просто проглотить обидчика.

Вихрь рванулся вперёд. Поток воздуха сбил нас с ног. Огарки с мусором забарабанили по незащищенным местам, сшибая здоровье. Тут же затянул песню Стас. Но оправившийся от удара Юра вогнал в доски новый тотем, на хил, и шансон умолк.

– Не стойте. Бейте, – скомандовал Головастик и двинулся к Зодчей. С гудением шмеля в сторону босса ушла стрела Игната. Позади проблевался Евгений, вызывая очередную тварь из преисподней.

– Егор? – крикнул шаман. – В чем задержка?

– Вы торопитесь, – ответил я. – Слишком торопитесь.

Мне категорически не нравилось происходящее. Стоило огород городить с соратниками, когда можно войти и снести босса?

– Мы что-то делаем не так.

Головастик пожал плечами и бросился на Зодчую врукопашную. Женщина опешила от наглой атаки. Вспышки пламени от тотемов подпаливали одежду, оставляя на теле обугленные отметины, а тут ещё и боксер подоспел.

Босс попятилась под градом ударов.

Игнат опустил лук, опасаясь подбить перекачанного хилера. Я направился к Сване. Понял, что это выглядит несколько странно, и изменил походку на танцующую. Сделал пару па, уклонившись от сражающихся, и остановился рядом с соратницей.

– Идём! – толкнул я её в холодное плечо. Девочка сделала шаг к алтарю.

– Петер? – сказала она. Ещё шаг.

– Ньет! – громыхнуло над нами. – Ньет!

Зодчая развернулась к нам, отбросив в сторону Головастика. Тот пролетел через весь зал и грохнулся на пол, перевернув пару лавок.

– Ньет!

– Дья! – гаркнул я в ответ Злым Языком.

Босс лишь мельком отмахнулась от меня. Прозрачная волна разошлась по залу, сбивая нас с ног и переворачивая мебель. Пламя свечей погасло. Огни остались только у алтаря.

К которому упорно шла Свана.

– Тьи приньесла смьерть! Тьи! – громыхало под потолком. Девочка вопли игнорировала, а Зодчая, на удивление, бездействовала. Головастик поднялся на ноги. Воткнул ещё один тотем и, набычившись, двинулся в сторону босса. Игнат пустил стрелу, но тут же опустил лук.

– Имун, – обронил он.

– Я не хотела! – не оборачиваясь, прокричала Свана.

– Тьи приньесла разльюку! Тьи, пльевок рабиньи! Рань верьнюла тьебя, но нье верьнюла Пьетера!

Зодчая настигла девочку, схватила её за плечо. Свана попыталась вырваться, но худая и длинная рука хозяйки Хёрга вцепилась намертво. Женщина изогнулась, как змея, потеряв сходство с человеком. Лицо оказалось совсем рядом с головкой девочки.

– Я верьнюла мньюогих. Но ньикто не осьталься сьобой. Тьолько ти. Почьемю? – гаркнула Зодчая в ухо моей соратницы.

– Можно я поиграю с Петером! – повторила та, рванулась из хватки Зодчей.

Последовательница Ран отшвырнула её в сторону. Загрохотали лавки, разлетающиеся от падения хрупкого тела, как будто кто-то чугунный котел запустил в полёт, а не маленькую девочку. Свана несколько раз перевернулась так, что обычный человек уже никогда не встал бы, потому что со сломанной шеей или спиной – не ходят, но в конце полёта невозмутимо поднялась на ноги и упрямо двинулась к алтарю.

– Почьемю ти? Почьмю мой Пьетер нье вьернулься, а ти – здьесь?!

Головастик вошёл в клинч с Зодчей, но та снова откинула его в сторону. Шаман деловито пролетел через залу, с треском свалился на пол и стукнулся о бревенчатую стену. К нему тут же подбежал Стас, помог подняться.

В бой Юра уже не рвался. Глаза маски были направлены на меня. Осуждает?

Я мягко двинулся к алтарю с Петером.

Зодчая вновь поймала Свану и откинула её прочь.

– Нье подьходьи к ньему!

– Да завали её, и все, – буркнул я себе под нос, переступая лавки. – Что за рестлинг? Врага надо уничтожать, а не кидаться им.

– Всье изь-за тьебя!

Я поднялся на ступень, отделяющую зал от постамента с алтарем. Там, среди свечей, лежал мальчик. Сложив руки на груди, он пялился пустым взглядом в потолок. Когда я приблизился – малец повернул голову ко мне.

– Ой-ой.

– Тьи! – взвыло за моей спиной. Волна выбила пол из-под ног, швырнула на стену. От удара дыхание прервалось. Поднявшись, я вновь двинулся к алтарю, убедившись, что из-за моей жертвы Свана подошла чуть ближе, а внимание Зодчей переключилось.

– Нье смьей! Тьи тьворец! Тьи дольжень поньять!

– Саечка за испуг, – я безумным кузнечиком поскакал к алтарю. Протянул руку к мальцу. Воздух загустел, задерживая меня, превращаясь в невидимый кулак. От объятий великанских пальцев в груди стало тесно.

От момента броска даже дух захватило. Я зажмурился – за миг до того, как врезался в бревенчатую стену. Внутри хрустнуло. Зубы заныли. В желудке будто пища всколыхнулась. Но это не удержит Егорку!

– Та да! – раскинул я руки. Меня повело от накатившейся слабости, и ноги подкосились, но я снова вскочил, делая вид, что так и планировалось:

– Я сказал – та да!

Здоровья оставалось совсем немного.

Щёлкнул тотем лечения. Я с благодарностью нашёл Головастика взглядом, тот подошёл чуть поближе и теперь, скрестив руки на груди, наблюдал за нашим противостоянием.

– Тьи изь чьюжих месть. Тьи изь тех, ктьо пльюет на ньаш мьир! Тьи изь тьех, кто…

Я уже бежал к алтарю. Зодчая с воплем ярости махнула сразу двумя руками, и меня вновь подхватила пустота.

Бум!

– Та да, бля… – просипел я. Поднялся. Жизнь восстановилась почти мгновенно.

– Петер? – Свана оказалась у алтаря. Добралась, наконец.

– Ньет! Нье-е-е-е-ет! – взвыло с потолка. Зодчая обернулась к девочке, сделала шаг, но замерла.

– Свана? – ответил мальчик.

– Петер!

Мёртвая девочка протянула руку лежащему на алтаре пареньку. Сын Зодчей медленно оторвал ладонь от груди, неуверенно потянулся к Сване.

Я подошёл к хозяйке Хёрга. Встал рядом. Рот Зодчей раскрылся ещё больше, из глаз ушли ярость, злоба, страдание. Осталось лишь недоумение.

– Свана… – сказал Петер. Сел.

– Пошли, поиграем? – сказала ему мёртвая девочка.

– Мама? – мальчик повернул голову к Зодчей.

Босс хватанула воздух ртом, посмотрела на меня сверху вниз, будто бы в поисках поддержки.

– Если что – я не против. Хватит им уже дома сидеть, дорогая, – пожал плечами я. – Погода хорошая!

– Петьер… – донеслось с потолка.

– Можно поиграть со Сваной, мама? – спросил Петер.

– Тьолько недьольго… – выдохнула пустота.

Мальчик спустился с алтаря и, взяв ладошку подруги, пошёл к выходу из залы. Будто так и надо. Будто бы сидел и ждал чего-то все это время.

– Но почьемью? – спросил потолок. – Почьемью? Вельикая Рань, отьвьеть мнье!

– Любовь? – сказал я. Зодчая вновь уставилась на меня. Чуть склонилась.

– Тьи… Зньяль? Тьи… Тьи верьньюль мнье Петьера?

Внимание. Вы завершили секретное задание «Дружба детства»

Вы получаете награду Серьга Сваны

Внимание. Вы прошли альтернативный вариант фазового подземелья и заработали репутацию с главным боссом фазового подземелья. Вам доступна возможность конвертировать подземелье в Бастион. Конвертировать?

– Да.

Женщина встала на колени, и всё равно оказалась выше меня.

– Прикьязывай.

Вам доступно управление Бастионом. Открыть?

– Слишком далеко от места действий. Но лишним не будет, – ко мне подошёл Головастик. – Ты хорош, Егор. Быстро сообразил.

Признаваться ему, что ничего я не соображал, и всё было по зову сердца – было бы неразумно. Поэтому пришлось отделаться мудрым видом.

– Что такое Бастион?

– Грядка, на которой ты выращиваешь себе юнитов. Можешь армию сколотить из того, что здесь может быть. Героев нанимать. Ресурсы получать, если обустроишься. Но это стартовый Бастион, ты здесь вряд ли много полезного получишь.

Я уже возился в меню Бастиона – здесь информации было много. Возможные здания, доступные ресурсы, какие-то таблицы, списки. Всё раскладывается гармошкой. Выбираешь пункт, из него выпадает ещё несколько, а там ещё по два.

– Слишком сложно…

– Не слишком. А теперь собираемся и пошли. Раз ты сделал Бастион из этого подземелья – опыт тут больше не поднимешь. Так что движемся к городу, закупаемся и отправляемся на воссоединение.

Я ткнул пальцем в «Население бастиона»

– Всю жизнь мечтал о личной деревне крепостных, – буркнул, проглядывая имена. – О своем крошечном Аббатстве Даунтон. Никуда я с вами не пойду.

Зодчая так и нависала надо мною, преданно заглядывая в лицо. Снаружи послышался детский смех. Должно быть, Петер и Свана резвились между гниющими будьдонами и стенающими Духостражами. Ну… каждому свое детство.

Хозяйка Хёрга улыбнулась.

– Отзови всех своих, – приказал я ей. – Отовсюду. Чтобы за пределы холма никто не уходил.

Женщина кивнула.

– Голову будем резать для квеста? – спросил Игнат.

Я посмотрел на него так, что он даже сквозь маску понял всю глубину моего возмущения.

– Тут такое, а ты – резать!

– Можешь задать ей направление для развития, – подсказал Головастик. – Экспансия, накопление ресурсов, развитие строений, наращивание военного потенциала. Вручную управлять не выйдет. Только если ты, и правда, решишь поселиться здесь навсегда.

– А очередность действий можно? Алгоритм там?

– Не знаю. Я в своих задавал так, общим направлением.

– О, а сколько их у тебя?

– Ноль, – Головастик постучал пальцем по невидимым часам. – Нет времени.

– Ноль? Тогда откуда знаешь?

– Было три. Роттенштайн их забрал. У нас все работали на общее направление. Кто-то на ресурсы, кто-то на производство, кто-то на расширение.

– Злодеи…

– Это было разумное решение. Я бы поступил так же, – не согласился Головастик. – По развитию мой тебе совет: если есть возможность экспансии – включай её, а после этого всех кидай на сбор ресурсов. Если нет возможности экспансии, то просто собирай ресурсы. Вообще – без разницы, мы сюда не вернемся. Можешь просто его разрушить. Удаленные Бастионы малопригодны. Особенно за морем. Нам дня три только плыть.

– Ну, уж нет! – вскинулся я. – Моё! Не дам!

– Поторопись тогда. Не забывай, каждая минута промедления – это подарок Роттенштайну.

В меню я нашёл значение экспансии.

«Внимание, у вас достаточно очков славы, чтобы расширить влияние Бастиона. Увеличение владений позволяет собирать больше ресурсов, открывает доступ к определенным постройкам, меняет отношение соседствующих фракций»

– Вперёд, мои легионы! Вперёд!

Я нажал на кнопку «Расширить».

Ваша репутация с кланом Фредлишеман – враждебная

– Йопт. Назад, мои легионы! Назад! – ахнул я.

«До следующего этапа экспансии вам не хватает очков славы»

– Сдьеланьо, – сказали с потолка.

– Ой, знаешь, копи тогда ресурсы, – отмахнулся я от Зодчей и обратился к соратникам: – Двинулись, братцы. Егорка облажался.

Глава тринадцатая «Не все герои – герои»

Итак, что мы имеем.

Первое – в городе новый шериф. Опытный и многомудрый Головастик резко переключил на себя внимание ребят. За что ему благодарность с занесением. Это плюс.

Второе – я больше не звезда северных народов. Мало того – агрессор. Все порядочные организации бородатых наций уже отправили послов с нотами протеста, хором осудили и наверняка подготовили пакет санкций.

С этим придётся как-то жить. Кнопки «сузить» влияние Бастиона я не нашёл. Наверное, это минус. Как это аукнется в будущем – пока не известно.

Третье – квест за голову Зодчей висел проваленным. Свое отношение к этому пункту я никак не мог определить, потому что лихо провалил его по личной инициативе и, одновременно, провалил его и для всех товарищей разом. Чтобы никто, так сказать, не ушёл обиженным.

Потому что: а – могу, б – это мой Бастион, в – я люблю игры с развитием поселения.

(Здесь можно принять аплодисменты со стороны прочих анонимных игроголиков. Ферму – играл. Любил. И капусту снимал точно по расписанию. Поэтому возможность застроить тут всё зиккуратами и добыть больше золота – воодушевляла).

Минус это или плюс? С одной стороны – минус. Мы все лишились не слишком лихого скачка репутации (вряд ли способного спасти меня от враждебности Фредлишемана), унылой награды, не важно какой, и толики опыта. Так как копейка рубль бережет – это потери, а значит баланс отрицательный.

С другой стороны – плюс. Бастион. Возможность развития. Вероятная база. Хоть какая-то подвижка в бесконечной бродилке по страданиям и мобам. Я был уверен – игра в игру встроена не просто так. Она наверняка влияет на многое. Это вам не Гвинт в стареньком Ведьмаке.

Осталось разобраться в полученных возможностях.

Чем я и занялся. Наш отряд двинулся в путь, растянувшись по тропе. Я двигался замыкающим, рядом с Райволгом, изучал настройки (бесконечные, надо сказать) Бастиона, внося изменения на ходу. Головастик гарцевал на коне во главе отряда, не скрывая недовольства, что мы тратим время на пеший ход, а оставить нас здесь он опасается, потому что есть риски потерять кучу времени, чтобы «собрать вас всех на этом корабле»

Так что в первые полчаса хода Красный Хёрг стал Мясодельней (переименования – это прекрасно).

Ещё через полчаса я разобрался в дистанционном управлении Дома Мёртвых, где оставил Зодчей приказ на создание Сестры. Цена – одна плоть, тысяча единиц волшебного света и, неожиданно, десять единиц древесины. Не знаю, почему. Может быть она – бревно?

Впрочем, личная жизнь Сестры меня не касалось. Больше интересовала её возможность управлять стадом мёртвых викингов. Это могло пригодиться.

На девочке в капюшоне ресурсы Мясодельни закончились. Зато остались сводные таблицы, карты захваченных земель, десятки недоступных зданий.

Я лихорадочно скакал по меню, иногда спотыкаясь о вылезающие на дорогу корни. Райволг пару раз попытался со мною поговорить, но добивался только отстраненного:

«А?»

Давно так не увлекался! Чёрт, да в этом Бастионе было всё! Можно было заниматься настоящими налетами, можно было воспитывать мёртвых героев, можно было нанимать тех, кто решил присоединиться к Мясодельне. Отправлять караваны. Грабить их, ептыть! Вкладываться в оборону, в торговлю. Строить, рушить, планировать.

Прежде всего, на карте обнаружились точки с ресурсами. К югу от Бастиона находилась «Мистическая башня», дающая 10 единиц волшебного света в день. К востоку лесопилка, к западу – каменоломня. Классические шахты, привычные. Однако на карте нашлось ещё несколько мест, с вопросительным знаком вместо описания. Несколько серых, один красный, два зелёных.

Клики по ним выдавали два сообщения:

«Вы уверены, что хотите отправить войска на захват?»

И сразу же:

«Для создания отряда вам необходим командир. Выбрать из героев Бастиона?»

Конечно!

«В вашем Бастионе нет свободных героев. Нанять?»

По нажатию на «Нанять» окно бледнело и печально сообщало, что у меня недостаточно славы, зданий, прогресса и мозгов.

Ладно, последнее это уже для красного словца. Так, что дальше: кроме стандартных ресурсов раз в неделю, как мне писал отчет по Бастиону, я должен был получать сто единиц плоти. Основной, надо сказать, ресурс для постройки войск. Бульдонов там, Посланниц, Малышей или же Боевого Братства.

Их всех можно было строить и выпускать в окрестные леса, но для большего успеха требовались командиры. Провозившись ещё какое-то время, я нашёл место, где можно добавить их к Бастиону из клана. Тыркнул, но система лишь открыла панель с колонкой пустых силуэтов. Нет клана, нет командиров.

– Злость отчего множится твоя? – спросил Райволг, когда я вылез из вложенного дерева Света Моря, увеличивающего прирост плоти на втором уровне, дающего внутреннюю Мистическую башню, которая в свою очередь позволяла строить Духостражей, наличие которых поднимало защиту территорий и снимала часть блокировки для Божественного Зала, которая, в свою очередь… вот где-то тут я и вывалился на барда. Светлый, невинно-наивный взгляд менестреля меня зацепил.

– Не мог бы ты кое-что для меня сделать? – вкрадчиво спросил я.

– Освободил меня ты. Сделаю! – спокойно и уверенно ответил Райволг.

– Я выбираю Райволга из Рассветного! – громко сказал я.

«Райволг принял приглашение в „Пренебречь, вальсируем“».

Я лихорадочно вернулся в меню Бастиона. Нашёл, где появилась менюшка Райволга, и перекинул его в Мясодельню. Затем ткнул в ближайший вопросительный знак. Проскочил до выбора командира, назначил Барда, и прошёл на следующий этап:

«Собрать отряд?»

Так…

Два Боевых Братства, четыре Малыша. Один Духостраж. Три Посланницы. Псарь.

И два Мастиффа. Непобедимая армия Мясодельни, блин. Сестру должны были призвать за день, но её призыв блокировал строительство всех остальных юнитов.

– Пренебречь, вальсируем! – я сгреб всех мертвецов в один отряд и запустил создание. Глаза Райволга расширились. Бард смотрел куда-то в пустоту, испуганно моргал, но не возмущался. Система, должно быть, прошивала ему мотивацию.

Менестрель, наконец, избавился от взгляда в тысячу ярдов, повернулся ко мне:

– Сделаю.

Он развернулся и двинулся по дороге назад, к Мясодельне. Я остановился, провожая Райволга взглядом. Потом обернулся на удаляющихся соратников, не заметивших моей заминки. В груди кувырнулось знакомое чувство тотальной пустоты. Лес вокруг словно вырос повыше, дороги расползлись бесконечными лентами, уводя от меня последних живых людей.

Я снова был один. Как плот Хейердала посреди океана. Как оторванный от станции космонавт. Как… Егорушко.

В ушах зашумело. Хрустнули дворники.

– Ой, да в жопу, – сказал я себе под нос и зашагал вслед за задохликами.

* * *

К Бурнолесью мы вышли с утра. Лес затянуло туманом, и звуки спрятанной на деревьях деревушки гасли в призрачном одеянии. Мир будто отгородился природой от реальности и пытался жить где-то там, в сказочном краю, подальше от жестокой правды.

А последняя встречала нас на дороге. Несколько вооруженных северян преградили тракт и терпеливо ждали, пока наш отряд приблизится. Слева от тропы горел большой костёр, разгоняя сырость. У него расселась ещё пятерка викингов. Один что-то увлеченно рассказывал, размахивая руками. Остальные посмеивались.

Головастик остановился в паре метров от застывших на дороге бойцов, глядя на северян сверху вниз. Напротив него оказался викинг с картинно положенным на плечо топором. Шаман скучающе опёрся на луку седла:

– Рассказывайте. Не тяните резину.

Северянин демонстративно сбросил оружие в руку, обернулся к костру и громко свистнул.

Смех в убежище света и тепла прервался. Пять фигур поднялись с земли, подхватывая оружие. Послышался характерный шелест мечей, покидающих ножны. Я окинул бойцов взглядом. Воины как воины. Отличался лишь один – гориллоподобный мужик в накинутой на голый торс медвежьей шкуре. Заметив мое внимание, он смачно сплюнул и… зарычал. Руки бугая, опутанные вздувшимися венами, заканчивались перчатками с длинными стальными лезвиями. Фредди, мать его, Крюгер.

Головастик невозмутимо разглядывал северян. А те его и не замечали вовсе. Внимание солдат Фредлишемана было приковано к Егорке. Лидер дозора ткнул в мою сторону оружием:

– Ты отвернулся от живых ради мертвых.

– Ой, да ладно! И вы туда же? – возмутился я.

– Может, дело всё-таки в тебе? – вкрадчиво вставил Женя. Я привычно сунул ему в лицо средний палец, выбрался на первую линию. Горилла в медвежьей шкуре захрипела и, по-моему, у неё изо рта закапала слюна. Предводитель викингов – молодой и гладковыбритый паренёк с собранным на затылке хвостом – смотрел уверенно, спокойно и с нескрываемым презрением.

– Говорящий с мертвецами. Мы дали тебе проход. Мы дали тебе приют. А ты так отплатил нам? Ты должен был убить Зодчую, а не обратить её против нас!

– Мы торопимся, – сказал Головастик.

– Я вас не держу, – ответил молодой. – Вы не враги Фредлишеману. Добро пожаловать в Бурнолесье. Мы рады любому страннику.

Он не сводил с меня взгляда:

– Кроме того, кто покусился на земли клана.

– Принял, – Головастик понукнул коня, и тот сделал шаг вперёд. Викинги расступились перед шаманом. В брешь просочился Женя-Призыватель.

– Но Юра…, – подал голос Стас.

– Можешь подождать здесь, – бросил, не оборачиваясь, Головастик. Они с Евгением миновали кордон и отправились в поселок. Игнат и Стас остались.

– Это так мило, братцы, – сказал я товарищам. – Не бросили старичка.

Игнат задумчиво перегнал веточку из одного уголка рта в другой, но ничего не сказал. Стас же взволнованно повторял себе под нос:

– Ну как же… Ну… Отчего же? Так ведь… Как же так-то…

– Полагаю, заверения о том, что случился миссклик – Фредлишеман не успокоят? – предположил я. Гориллоподобный сделал шаг ко мне. Вены на шее воина вздулись. Глаза безумно сверкали.

– Эмммм. Ыыыыр! – прогудело в недрах северянина.

– Вы это… Того… Собачку уберите, – настороженно предупредил я.

Юра и Женя удалялись по дороге прочь, растворяясь в тумане. Никто из них не оборачивался. Северяне же охватывали нас в полукольцо. Очень неприятная и очень знакомая стратегия.

– Нас бить будут, – предупредил я товарищей.

Игнат неторопливо снял с плеча лук. Затем ловко вытащил стрелу и наложил её на тетиву. Спустя миг наконечник застыл в метре от лица безбородого северянина. Стас с угрюмым видом взялся за копьё:

– Мы не бросим вас, Егор.

Один из северян хохотнул. Другой скрипнул кожаным доспехом, разминаясь. Лидер викингов, не обращая внимания на стрелу у лица, цокнул языком:

– Фредлишеман ценит смелость. Но никто не жалеет глупцов.

Гориллоподобный хищно взмахнул когтистыми лапами, будто бы собрался атаковать Стаса, но тут же подался назад. Развёл руки в стороны и завыл, перемежая вой с хохотом.

Бард не дрогнул. Лишь копьё перехватил поудобнее. Уважаю. Я бы так не смог. Нервы бы точно сдали.

БАХ!

Я дёрнулся. Коротышка справа бахнул топорищем по умбону щита. Слева лысый бородач с меховым воротником крутнул в кистях зажатые мечи. Двоерукий. Не люблю таких. Остальные работники драккарных дел выглядели не менее колоритно и не менее опасно.

Бородатое кольцо сжималось.

Игнат привычно перекатил веточку в другой уголок рта. Рука не дрожала. Но и лидер дозора успешно делал вид, что ему вообще до фонаря подобное вооруженное внимание.

– Братцы, давайте вы репутацию сливать не будете, ладно? Мой косяк, мне и отвечать, – сказал я. – Чего вам…

– Либо вы уходите, либо отправитесь в Хельхейм, – перебил командир северян. – Решайте.

Танг.

Стрела вошла ему в глаз. Викинг смешно дёрнул головой, взмахнул руками и пошатнулся. Схватился левой рукой за древко. Танг.

– Ну вас на фиг! – бросил я и кинулся наутек.

– Егор?! – крикнул изумленный Стас.

– Уахахахахаха! – заржал я в ответ помесью Джокера и серийного убийцы. И при этом работая руками, чтобы разорвать дистанцию.

«Неистовый хохот» активирован.

Северян сдёрнуло с Игната. Топор, уже летевший в голову охотника, поменял траекторию и прошёл в стороне. Десять взглядов вонзились в меня. Лидер выдернул из глаза стрелу, отбросил её в сторону.

– Смерть чужакам! – рявкнул он. Кровь толчками выливалась из глазницы, но, чёрт побери, на боевые качества это вряд ли влияло.

«Душевная рана»

Воздух дрогнул, пропуская невидимое лезвие. Северян полоснуло заклинанием, которое я до сих пор вроде бы и не использовал.

Момента подходящего не было. Удар остановил северян на пару мгновений. Скорее удивив, чем поранив. А затем гориллоподобный взревел и, расталкивая товарищей, бросился на меня.

«Коварный удар»

Воин в медвежьей шкуре ахнул, застыл на месте, мигом растеряв всю угрозу и чудовищность. Щупальце жахнуло его по лицу, срезав часть шерстяного капюшона. Второй удар пришёлся по животу. Третий в бедро. Про яд мне ничего не писало, так что стоило надеяться на три стака.

Громила, наконец, очнулся. Наброшенная на плечи шкура задымилась. Взгляд воина из отсутствующего стал бешеным.

– Аааррх! – сформулировал викинг своё отношение к ситуации.

Во вспышке энергии грохнулся на землю лидер северян. Игнат торопливо добивал его почти в упор. Стас подскочил к охотнику и прибил отключившегося викинга копьём к земле.

– У вас там командира убивают, бестолочи!

Бестолочи, порабощенные моим хохотом, на поверженного предводителя внимания не обращали. В их агролисте был только шут.

– Аараррараар! – гориллоподобный приближался. За ним летели остальные северяне. Восемь рыл сорокового уровня. Несомненно, по всем правилам хорошего фильма, я должен был расправиться с ними по очереди, пока ребята, следуя джентельменским обычаям, будут выходить на драку по одному.

Но как-то не настолько хорошим оказался наш фильм. От удара гориллы я увернулся, пропустив его правую над собой. Резанул по ноге серпом, уклонился, прыгнул в сторону и ухнул от удара, наткнувшись животом на кулак коротышки с топором. Отшатнулся, и тут мелкий паршивец сунул мне в лицо древком. От боли вспыхнуло перед глазами. Я попятился, вслепую взмахнул щупальцем, но тут же получил пушечный удар в затылок.

Мир кувыркнулся. Земля прыгнула на лицо. Рядом что-то взорвалось, во все стороны полетели огненные брызги. Фальцетом завизжал один из северян.

– ла и и и йен ал. Э ом из ери… – забулькало в ушах. Меня подняли на ноги. Мелькнуло медвежье пятно. Один раз, другой. Затем рожа гориллоподобного закрыла всю вселенную.

– Арррх! – прогудел он мне в лицо. Ножи чёртовой перчатки вошли в бок. От боли я только засипел, засучил ногами. Северянин засадил оружие поглубже, внимательно глядя мне в глаза. Безумная морда улыбалась.