Текст книги "Рим. Полная история города"

Саломон Корроди. Вид на Колизей и Римский форум. XIX век

Средневековый римский карнавал, проводимый ежегодно, был не феерическим праздником масок, а совокупностью народных игр, которые не отличались изяществом. Во время карнавала, иногда же и при иных случаях, устраиваемы были они на Монте Тестаччио и на площади Навоне. В века далеко отошел от характера, столь сильно прославившего этот праздник. И старые римляне с удивлением взирали бы на те празднества, до которых опустились цирковые их игры, и на сенат, с помпой отправлявшийся на «гору обломков» для того, чтобы торжественно водрузить на поляне хоругвь Рима и подать сигнал к открытию грубых игр. Например, с холма Тестаччо[110]110
  Этот искусственный холм состоял из осколков разбитых амфор времен Римской империи и прочего мусора. Согласно легенде, то были амфоры, в которых приносилась дань подчиненных римлянами народов – любой факт римляне использовали для того, чтобы подчеркнуть величие Рима.


[Закрыть] на юго-западе Рима, представлявшего собой гигантскую античную свалку, скатывали тележки с привязанными к ним свиньями, за которых разгоралась борьба между римлянами. Также были бои с быками, поединки на копьях, поединки борцов и состязания в беге. Во всех состязаниях, кроме римлян, принимали участие жители других итальянских городов, таким образом создавалась призрачная картина былого величия Рима как центра мира. Для подчиненных Риму областей отправка участников на игры была обязательно-принудительной, что нередко вызывало недовольство, так же как и подати, налагаемые для финансирования римских зрелищ.

С культурной точки зрения карнавалы были ценны тем, что на них давались театральные постановки, правда только религиозного характера. В роли актеров выступали не только профессионалы, но и энтузиасты из народа. Так развивалось драматическое искусство.

Относительно численности населения Рима в позднем Средневековье нет ни точных данных, ни единого мнения историков. Ориентировочно-приблизительно можно предположить, что в Риме проживали около сорока или пятидесяти тысяч человек. Петрарка писал, что, благодаря своим великим размерам Рим выглядит пустым, несмотря на то что население его «несметно», но это всего лишь преувеличение, столь свойственное поэтам. Для сравнения – в начале XIV века во Флоренции проживало около ста тысяч человек, а в Париже – более ста пятидесяти.

Эпоху Возрождения (оно же – Ренессанс, а на итальянском – Ринащименто) иногда называют «восьмым чудом света». Это действительно было чудо – свет, воссиявший во мраке средневекового невежества. Оказавшись на условных задворках Ренессанса, Рим, тем не менее, получил свою порцию внимания, поскольку возрождалась великая римская культура античных времен.

Фундамент римского Возрождения заложил папа Мартин V, которого в миру звали Оддоне Колонна. Принадлежность к одному из самых знатных и богатых семейств Рима обуславливала повышенную заботу папы о благе города и предоставляла ему широкие возможности на этом поприще.

«Первой ласточкой» Ренессанса в Риме стал выдающийся живописец Джентиле да Фабриано, уроженец города, прославившегося на всю Европу своей превосходной бумагой. Бумагу в Фабриано производят и по сей день, в том числе и ту, на которой печатают евро. В 1426 году Джентиле начал расписывать фресками, изображающими сцены из жизни Иоанна Крестителя, правый придел Латеранского собора. После года работы художник умер, но роспись храма завершил его друг и ассистент Антонио Пизанелло, считающийся одним из наиболее выдающихся художников эпохи Возрождения, одинаково хорошо проявившим себя как в живописи, так и в скульптуре. Пизанелло знаком нам в основном по своим парадным портретам, а не по фрескам, которые страдали от пожаров и прочих напастей. Считается, что именно он принес в Италию портретный жанр, ранее получивший распространение среди французов и немцев.

Джентиле да Фабриано. Поклонение волхвов. 1423 год

Чуть позднее, в начале тридцатых годов XIV века, в Риме работал великий флорентиец Донателло, уже бывавший здесь в 1404–1407 годах с целью изучения античного наследия вместе со своим другом Филиппо Брунеллески, величайшим архитектором Раннего Возрождения. В поисках обломков древних скульптур друзья проводили раскопки на Римском форуме, где в то время римляне пасли коров (можно представить, в каком состоянии находился форум!). Однажды мастеров чуть не убили грабители, принявшие их за искателей зарытых сокровищ.

Барельеф на гробнице Гонория IV работы Донателло

В уже упоминавшейся выше базилике Святой Девы Марии «Жертвенник Небесный» на Капитолийском холме можно увидеть полустертое мраморное надгробие архидиакона Джованни Кривелли работы Донателло, а в соборе Святого Петра – резной мраморный киворий (балдахин) его авторства, перенесенный из разрушенной старой базилики в новую. На кивории изображена старая икона Санта Мария делла Феббе, напоминающая о том, что из-за расположенных близ города обширных заболоченных территорий заболеваемость малярией в Риме была высокой (Феббе переводится как «жар» или «лихорадка»).

Со своими талантами дело в Риме обстояло не очень хорошо – здешняя интеллектуальная «почва», истощенная бесконечными сварами и волнениями, была неплодородной, но зато Рим предлагал художникам со стороны широкое поле деятельности, на котором можно были раскрыть свои способности и реализовать свои амбиции. После возвращения из Авиньона изменилось отношение пап к Риму. Прежде всего папам стало ясно, что светская власть в городе слаба и насквозь продажна. Римские магистраты не могли противостоять феодальной анархии хотя бы потому, что каждый из них был связан с тем или иным знатным семейством. Когда мы говорим о «неспокойной обстановке», то вряд ли представляем, насколько она была неспокойной. Абсолютное беззаконие, торжество права сильного, нескончаемые волнения, а в паузах между ними – столь же нескончаемая череда убийств, вызванных кровной местью (кланы не только боролись за власть, но и мстили друг другу за реальные и мнимые обиды). Про грабежи и говорить нечего – жизнь по праву сильного невероятно к ним располагает. Но папам был нужен не только порядок в Риме. Им был нужен новый, точнее «новый старый» Рим, величие которого подчеркивало бы величие папского престола и помогло бы преодолеть неблагоприятные последствия Великого раскола. Образно говоря, из места пребывания Рим превратился в милый сердцу дом, в котором все должно быть идеально. Городу башен предстояло превращение в Город папы. Недаром же говорится, что прелесть родных мест осознаешь до конца только после того, как побываешь на чужбине (в данном случае – в Авиньоне). Если бы в то время придумывались слоганы, то папа Мартин V, наверное, предложил бы такой: «Паломники должны трепетать от восхищения, а не от ужаса». В отношении Рима папские интересы совпали с идеалами «еретика» Кола ди Риенцо. Разница была лишь в том, что в Новом Великом Риме властвовать должен был не император, а папа. Но до поры до времени светская магистратура Рима сохраняла свои полномочия, тем более что она существенной опасности для папской власти не представляла.

Преемник Мартина V папа Евгений IV запомнился тем, что восстановил (или – основал заново) Римский университет. Значительную часть своего понтификата Евгений провел во Флоренции, он приложил большие старания, чтобы вернуть Риму былой блеск. Благодаря его усилиям в Вечный город приехало много выдающихся гуманистов, мыслителей, писателей, художников, скульпторов и музыкантов.

Кроме того, его интересовала реформа монашества. А вот при папе Николае V, занявшем престол в 1447 году, в Риме началось подлинное Возрождение, творцом которого стал Леон Баттиста Альберти, гуманист, архитектор-новатор, писатель и один из основных теоретиков искусства эпохи Возрождения.

В старинных кварталах городов Западной Европы часто можно встретить такие изобретения Альберти, как маскировка боковых скатов крыши и гармоничного объединения этажей зданий посредством декоративных элементов-«завитков», называемых волютами. Волюты – классический пример гармоничного слияния античности и современности во времена Ренессанса. Эти «завитки», впервые появившиеся на вазах бронзового века, широко представлены в античной архитектуре, в первую очередь – в капителях ионического ордера[111]111
  Капитель (в дословном переводе – «голова») – венчающая часть колонны или пилястры. Ионический ордер – один из трех древнегреческих архитектурных ордеров.


[Закрыть]. «Воскрешенные» в период Возрождения волюты стали одним из самых популярных декоративных мотивов стиля барокко, зародившегося в Италии в первой половине XVI века, и благополучно дожили до наших времен.

Фасад флорентийской церкви Санта-Мария-Новелла с задекорированными волютами боковыми скатами крыши

Альберти – типичный итальянский «космополит». Он родился в Генуе в знатной флорентийской семье, вынужденной покинуть родные места. Учился в Падуе и в Болонье, затем переехал в Рим, где более тридцати лет прослужил в папской курии (канцелярии). Жизнь этого ученого-энциклопедиста, интересы которого простирались от архитектуры до криптографии[112]112
  В 1466 году Альберти написал «Трактат о шифрах», в котором изложил идею многоалфавитного шифра и описал устройство, реализующее этот шифр, которое вошло в историю под названием «диск Альберти».


[Закрыть], заслуживает отдельной книги (и написано о нем довольно много), но сейчас нам важен архитектор-теоретик Альберти, автор трактата «Десять книг о зодчестве», ставшего архитектурной Библией эпохи Возрождения. Личные проекты Альберти были реализованы вне Рима – во Флоренции, Римини, Мантуе, но идеи Альберти использовались повсюду, в том числе и в Риме. Кроме этого, Альберти принимал участие в амбициозном плане реорганизации города, принятом при Николае V. Этот план включал в себя восстановление городских стен, восстановление или реконструкцию сорока важнейших церквей, расширение собора Святого Петра, реконструкцию Апостольского дворца, планировку и застройку жилого района Борго, для которого было отведено место между замком Святого Ангела и базиликой Святого Петра, а также «изгнание деревни» из Рима, то есть искоренение всех признаков деревенского уклада, начиная с выпаса коз на разрушенных форумах и заканчивая огородами на городских площадях. Дух империи вернулся в Рим, только теперь эта империя была не светской, а духовной. Но городу ведь все равно, на каких принципах основывается его процветание. Главное – это процветать!

Николай V провел на престоле всего семь лет – с 1447 по 1455 год – но его проект увлек и объединил художников из разных школ, которые завершили начатое дело, превратив Рим из «деревни» в столичный город. Риму повезло в том, что папа Николай не был приверженцем стилистической однородности, а приветствовал разные школы, богатство идей которых сплавилось в особый римский стиль. А еще на 1450 год очень удачно пришлось празднование очередного Святого года[113]113
  Святой год – традиционный праздник Римско-католической церкви, происходящий каждые 25 лет (в исключительных случаях папа может объявлять святыми и другие годы). Главной целью праздника является укрепление католической веры, но и увеличение притока паломников в Рим тоже радует.


[Закрыть], которое способствовало привлечению творческих личностей в Рим.

Классическим примером раннеренессансной итальянской архитектуры стало римское Палаццо Венеция (дворец Венеции), строительство которого было начато в 1455 году архипресвитером Собора Святого Петра кардиналом Пьетро Барбо, родившимся в Венеции. Кардинал Барбо любил повторять, что в случае избрания его папой он подарит каждому члену конклава виллу. Неизвестно, исполнил ли он свое обещание, но в 1464 году его избрали преемником папы Пия II под именем Павла II. Вначале этот дворец назывался дворцом Сан-Марко, но в 1564 году в нем разместилось посольство Венецианской республики, от которого произошло новое название.

Палаццо Венеция

Автор проекта неизвестен. Согласно одной из версий им мог быть Леон Баттиста Альберти, но большинство историков склоняются к Франческо дель Борго, родившемуся в маленьком умбрийском городке Борго Сан Сеполькро, расположенном на границе Тосканы и Умбрии. В период с 1460 по 1468 год при папах Пие II и при Павле II Франческо, можно сказать, был придворным архитектором Ватикана. Он проектировал для Пия II лоджию в соборе Святого Петра, а для Павла II лоджию на фасаде церкви Сан-Марко, а также принимал участие в перестройке базилики Санта-Мария-Маджоре, одной из четырех великих папских базилик,[114]114
  Кроме базилики Санта-Мария-Маджоре в число великих папских входят Латеранская базилика, собор Святого Петра и базилика Святого Павла за городскими стенами (Сан-Паоло-фуори-ле-Мура).


[Закрыть] и в ряде других строительных проектов.

Палаццо Венеция – это типично римская постройка, возведенная не только с соблюдением ряда античных принципов, но и частично из «античного» материала – мы имеем в виду травертин, из которого изготовлены отдельные детали этого кирпичного дворца; он был взят из руин Колизея и театра Марцелла. В палаццо гармонично встроены старинные башня и базилика Сан-Марко – все, что можно сохранить, сохраняется. Выдающееся здание должно нести людям какое-то скрытое послание (сейчас бы сказали: «месседж») – переплеты окон второго этажа сделаны в виде удлиненного латинского креста, символа пропапской партии гвельфов. При всем уважении к античности, должна проявляться и современность постройки, воплощенная в зубцах карниза и машикулях.[115]115
  Машикулями называются навесные бойницы, расположенные в верхней части крепостных стен и башен.


[Закрыть] Разумеется, с XV века дворец не раз перестраивали, так что сейчас мы можем увидеть не «аутентичную» постройку, а ее копию, последний раз усовершенствованную в двадцатые годы прошлого века. Тем не менее все характерные черты сохранились.

Все сохранившиеся до наших дней ренессансные дворцы Рима в той или иной мере похожи на средневековые замки, у которых чаще всего есть хотя бы одна башня (реверанс Городу башен).

Имя папы Сикста IV, бывшего на престоле с 1471 по 1484 год, увековечила Сикстинская капелла – результат перестройки Большой капеллы, служившей местом сбора папского двора. По сути, на месте старой капеллы выстроили новую, причем в короткий срок – строительство было начато в 1477 году, а освящение капеллы состоялось в 1483 году. Поводом к началу перестройки было желание папы получить крепкое убежище на случай войны с турками или флорентийским семейством Медичи. Но в результате убежище превратилось в жемчужину эпохи Возрождения, одно из главных культурных сокровищ Рима.

Роспись стен капеллы начал флорентинец Сандро Боттичелли. «И вот как во Флоренции, так и за ее пределами Сандро настолько прославился, что когда папа Сикст IV приказал соорудить капеллу в римском дворце, то, желая ее расписать, распорядился, чтобы он стал во главе этой работы, и здесь он выполнил своею рукой следующие сюжеты: Христа, искушаемого дьяволом, Моисея, убивающего египтянина и утоляющих его жажду дочерей Иофора, затем огонь, спадающий с неба и карающий сыновей Аарона; наконец, некоторых святых пап в нишах над картинами. Этими работами он приобрел славу и первенствующее имя среди многочисленных флорентийских и других художников, работавших вместе с ним и с ним соперничавших, а от папы получил изрядную сумму денег, которую тотчас же истратил до конца, еще не выезжая из Рима»[116]116
  Джорджо Вазари. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. (Пер. А. И. Бенедиктова под ред. А. Г. Габричевского).


[Закрыть].

Боттичелли помогали другие гении, среди которых Доменико Гирландайо, в мастерской которого учился совсем юный Микеланджело, Козимо Росселли и Пьетро Перуджино. Последний, как видно по прозвищу-фамилии, был родом из Перуджи, а двое других – из Флоренции, этой «кузницы кадров» итальянского Возрождения.

В первой половине XVI века Микеланджело сначала расписал свод капеллы, а затем создал на алтарной стене фреску «Страшный суд». За всю эпоху Возрождения подобное истолкование идеи Страшного суда дали только два живописца – Микеланджело в Сикстинской капелле и его предшественник Джованни Пизано (ок. 1250 – ок. 1315) в статуях на фасаде Сиенского собора…

Пора бы и остановиться, поскольку дальнейшее восстановление Рима ознаменовано длинной чередой знаменитых имен, вплоть до бесподобного в своем совершенстве Рафаэля, который провел в Риме заключительный период своей жизни с 1508 по 1520 годы в качестве придворного папского художника. Рафаэль, великий ученик Перуджино, утвердил и завершил в живописи классический ренессансный стиль, созданный великим Леонардо да Винчи, который остается за рамками нашего повествования, поскольку жил в Риме недолго и ничего не успел здесь создать (но, тем не менее, на римской площади Пьяцца дель Пополо или Народной площади есть музей Леонардо да Винчи и один из римских аэропортов, крупнейший в Италии, носит его имя). Живопись Рафаэля – отражение всей культуры Ренессанса, воплощение любви к человеку. Как сказал французский живописец Жан Огюст Энгр, «Рафаэль писал людей добрыми, все его персонажи выглядят честными людьми».

Классицистический стиль, который можно назвать фирменным стилем Рафаэля, был создан в Риме, и воплощением его стали «Станцы Рафаэля» – роспись анфилады из четырех помещений на третьем этаже Папского дворца в Ватикане, и десять шпалер[117]117
  Шпалера – это безворсовый настенный ковер или обивочная ткань с художественными изображениями.


[Закрыть] на сюжеты «Деяний Святых Апостолов». По проектам Рафаэля в Риме были построены церковь святого Элигия цеха ювелиров (Сант-Элиджо-дельи-Орефичи) и капелла Киджи церкви Санта-Мария-дель-Пополо, получившей название по площади, на которой она находилась. Кроме этого, Рафаэль создал еще несколько проектов, которые были завершены уже после его смерти.

Обстоятельства смерти Рафаэля, умершего 6 апреля 1520 года в тридцатисемилетнем возрасте, заслуживают внимания, поскольку они дают представление о медицине (в частности – римской медицине) того времени. Живописец и историк искусств Джорджо Вазари (ХVI век), автор известных «Жизнеописаний прославленных живописцев, скульпторов и архитекторов», описывает смерть Рафаэля так: «Рафаэль… продолжал заниматься своими любовными делами, превыше всякой меры предаваясь этим утехам. И вот однажды после времяпрепровождения еще более распутного, чем обычно, случилось так, что Рафаэль вернулся домой в сильнейшем жару, и врачи решили, что он простудился, а так как он в своем распутстве не признавался, ему по неосторожности… отворили кровь, что его ослабило до полной потери сил, в то время как он как раз нуждался в их подкреплении… после исповеди и покаяния он завершил свой жизненный путь в день своего рождения, в страстную пятницу, тридцати семи лет от роду».[118]118
  Джорджо Вазари. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. (Пер. А. И. Бенедиктова под ред. А. Г. Габричевского).


[Закрыть] Оставим любовные дела в стороне и проникнем в суть. Пациента с высокой температурой лечили кровопусканиями, чего не в коем случае нельзя было делать с точки зрения современной медицины (столь популярное в старину кровопускание в наше время лечебным методом не считается).

План Рима. XV век

Возрождение Рима закончилось на папе Льве X, сыне Лоренцо Медичи, наиболее известного правителя Флорентийской республики, и знатной римлянки Клариче Орсини. Этот папа отличался большими политическими амбициями (в целом не имевшими успеха) и невероятным транжирством – он тратил вдвое больше того, что поступало в папскую казну и потому довольно скоро опустошил ее. Продажа кардинальских должностей и индульгенций, гарантировавших грешникам избавление от загробных мук, обеспечили приток средств в казну, но в то же время вызвали возмущение у значительной части верующих, которое привело к движению реформирования католической церкви, в результате которого в христианстве возникло новое направление – протестантизм (но это уже совсем другая история, не имеющая отношения к нашей).

ПОСТСКРИПТУМ. Дворцы дворцами, но хотелось бы знать, как в том же XV веке жили простые римляне. Дома их, выстроенные на небольших участках, поднимались вверх на несколько этажей (не более четырех, очень редко – пяти), на первом этаже, высоком и по возможности украшенном, обычно размещались лавки, харчевни и мастерские, со второго начинались жилые помещения. На верхнем этаже обычно устраивали лоджии. Как вариант, каждый этаж, предназначавшийся для одной семьи, мог быть оснащен отдельной лестницей. В наше время принято сетовать на тесноту городских квартир, но пять или шесть веков назад комната в пять квадратных метров считалась вполне хорошей для одинокого небогатого горожанина. Кровать, при ней маленький столик или тумбочка, на стене – пара-тройка крюков для одежды… Вполне достаточно для жизни, разве не так?

Глава пятнадцатая. Princeps legibus solutus est

* * *

Папа Юлий II, правление которого пришлось на начало XVI века (1503–1513), уделял мирским делам гораздо больше внимания, чем духовным. Он внес большой вклад в развитие искусств, покровительствуя таким художникам, как Рафаэль, Микеланджело или Донато Браманте, гению архитектуры, основоположнику римского классицизма периода чинквеченто (так в Италии принято называть XVI век) и создатель проекта собора Святого Петра, который после его смерти достраивали Рафаэль и Микеланджело.

Но в историю Юлий II вошел как папа-воин. Он не только принимал решения и заключал союзы, но и разрабатывал планы военных операций, лично инспектировал войска, а однажды (во время осады крепости Мирандола в 1511 году) едва не погиб от пушечного ядра. Разумеется, ни один из христианских правителей, насколько бы монструозным он ни был, не рискнул бы посягнуть на институт папства. Но сделать папу и кардиналов своими марионетками хотели многие.

Юлий II начал с того, что примирил две наиболее влиятельные римские семьи Орсини и Колонна, испокон веков враждовавшие друг с другом, а затем привлек всю римскую знать на свою сторону, чему поспособствовал брак его дочери Феличе с Джан Джордано Орсини.[119]119
  Этот папа был не единственным папой, имевшим незаконнорожденных детей, и ничего особо страшного в этом не видели – даже самый идеальный из людей может поддаться зову страсти.


[Закрыть] Союз папы и знати при отсутствии внутренних межфеодальных раздоров гарантировал спокойствие в Риме. Сами по себе, спонтанно, римляне бунтовали крайне редко, чаще всего их всегда «заводил» кто-то влиятельный.

Папа Юлий II посетил раскопанную статую Аполлона в Бельведере. 1889 год

Папа Юлий приходился племянником папе Сиксту IV. Покровительство племянникам было среди пап обычным делом, своеобразной формой передачи власти по наследству. Практика назначения племянников кардиналами в эпоху Возрождения приобрела такой размах, что появился термин «кардинал-племянник». Конец этой порочной практике положил в 1692 году папа Иннокентий XII, издавший буллу, запрещающую непотизм. Но до тех пор было еще далеко. Юлий II раздал племянникам ключевые должности, а для большего спокойствия создал в 1506 году из швейцарцев папскую гвардию, телохранителей престола.

Союз с королем Франции Людовиком XII, императором Священной Римской империи Максимилианом I и королем Арагона Фердинандом II позволил папе Юлию подчинить Венецианскую республику, представлявшую в то время основную угрозу папской власти. Затем в союзе с Фердинандом Арагонским и венецианцами папа воевал против Франции. Игра стоила свеч, ведь ставкой в ней было создание независимой церковной монархии. И средства для игры, то есть для ведения войн, имелись. Если раньше основу благосостояния папского престола составляли доходы с подконтрольных земель, то сейчас к ним добавились поступления от продажи индульгенций и должностей, причем не только церковных, но и чиновничьих. Кроме того, папский двор начал вести активную дипломатическую деятельность и папы стали выступать арбитрами в спорах европейских монархов, что тоже приносило доход.

Оно бы и хорошо (с точки зрения Рима как столицы папства), только вот противоборство папы Климента VII с императором Священной Римской империи Карлом V[120]120
  Карл V стал последним императором, официально коронованным римским папой (1530).


[Закрыть] привело в 1527 году к разграблению Рима, ставшему черной вехой в истории города и переломным моментом в истории папства.

Папа Климент VII, в миру – Джулио Медичи, стремился всячески ослабить влияния Габсбургов на Святой Престол и создал для этого так называемую Коньякскую лигу, в которую, помимо Ватикана, вошли Франция, Венеция и Милан. Союз с Францией был скреплен браком племянницы Климента Екатерины Медичи с французским принцем и будущим королем Генрихом II. Весной 1527 года, когда внимание папы было отвлечено народным восстанием против семейства Медичи, разгоравшимся во Флоренции, императорские войска подошли к Риму, который защищало около пяти тысяч человек, и после непродолжительной осады взяли его.

Ситуация, надо отметить, сложилась уникальная – армия христианского правителя Священной Римской империи разграбила город наместника Христа. И если кто-то думает, что императорская армия и примкнувшие к ней искатели легкой поживы щадили Священный город, то он сильно ошибается. Урон, нанесенный Риму, можно сравнить с тем, что был при нашествии варваров. Тем более что в императорском войске преобладали немецкие наемники-протестанты, для которых Рим был не святыней, а греховным олицетворением отступничества от христианских идеалов.

Шарль-Филипп Ларивьер, Франсуа-Ксавье Дюпре. Встреча Франциска I и папы Климента VII в Марселе 13 октября 1533 года. 1837 год

Среди защитников города был выдающийся итальянский художник флорентиец Бенвенуто Челлини, живший в Риме с 1524 года. Считается, что именно он произвел пушечный выстрел, сразивший бывшего коннетабля Франции Шарля де Бурбона, командовавшего осадой (так, во всяком случае, утверждал сам Челлини). К сожалению, гибель Шарля де Бурбона не спасла Рим. Даже хуже – в отсутствие главнокомандующего в императорском войске воцарилась анархия, имевшая плохие последствия для взятого города. Сам папа укрылся в замке Святого Ангела, откуда ему дозволили выйти за огромный выкуп в четыреста тысяч дукатов[121]121
  1400 килограммов золота 980-й пробы.


[Закрыть].

К слову – о замке Святого Ангела. Эта крепость была не только папской резиденцией, но и тюрьмой. Здесь томились в заключении многие выдающиеся личности, например – Галилео Галилей и Джордано Бруно, но только одному Бенвенуто Челлини в 1538 году удалось бежать отсюда с помощью веревки, сделанной из простыни. А был заточен он по обвинению в краже папских драгоценностей. Надо сказать, что великий скульптор и живописец прожил очень яркую жизнь, полную приключений, взлетов, падений и любовных безумств. Он оставил интересные мемуары «Жизнь Бенвенуто, сына маэстро Джованни Челлини, флорентинца, написанная им самим во Флоренции», которые дважды (до Октябрьской революции и после) переводились на русский язык.

Иоганн Лингельбах. Разорение Рима в 1527 году. XVII век

Желающие «прикоснуться рукою к истории» могут посмотреть картину «Разграбление Рима» («Il sacco di Roma»), снятую режиссером Серио Ферруччо в 1953 году. Надо понимать, что это не документалистика, а художественное произведение со всеми своими особенностями. Если фильмы смотреть не хочется, можно посмотреть и насладиться выразительным полотно голландского художника XVII века Иоганна Лингельбаха «Разорение Рима в 1527 году». Эта картина изображает фрагмент самого кровавого и страшного события в истории Ренессанса.

Разграбление Рима отбросило город на век назад – многое пришлось восстанавливать заново, и положило конец завоевательным амбициям папского престола. Перетерпев тяжелое унижение и лишившись прав на ряд подконтрольных областей (Парму, Пьяченцу, Чивитавеккью, Модену), Ватикан сошел с европейской политической арены. Теперь понтификам можно было рассчитывать только на духовное верховенство над католическим миром. И то – это верховенство было существенно подорвано появлением англиканской церкви, созданием национальных церквей на севере Европы и ширящимся протестантским движением. Что можно было делать в такой ситуации? Только одно – как можно крепче утверждать свою власть там, где ее еще можно было утвердить, – на землях, принадлежавших папскому престолу.

У нового Рима была одна особенность, которая практически не пострадала при разграблении, – новая, обдуманная и удобная планировка города. К важным храмам и дворцам были проложены широкие улицы, составившие «скелет» нового Рима. Ширина улиц рассчитывалась с учетом трафика и регулярно проводимых шествий. Одновременно началось социальное расслоение кварталов – если раньше богатые и бедные жили вперемешку, потому что место жительства определялось принадлежностью к тому или иному клану или просто волей случая, то теперь появляются центры притяжения богачей и удаленные от них места проживания бедняков. Паломники уже не могли останавливаться в Ватикане, ставшем местом проживания придворных папских сановников. Для того, чтобы снизить траты папской казны, участки под застройку вдоль новых улиц продавались еще до начала работ (вот когда родилась эта широко распространенная ныне практика). Но случалось и так, что улицы прокладывались без последующей застройки, исключительно ради удобства жителей. Организацией работ и содержанием дорог с XIII века ведали чиновники, называвшиеся «magistri viarum» – «уличные магистры», аналог древних эдилов. В качестве примера «новой папской улицы» можно привести Виа Леонина, проложенную папой Львом Х на север от своего дворца, известного в то время как палаццо Медичи, а позднее переименованного в палаццо Мадам.

Разграбленный Рим обезлюдел, папская казна оскудела, и художникам уже нечего было здесь делать. Римская эпоха Возрождения завершилась, но…

Но трагические события 1527 года считаются одним из факторов, приведших к появлению нового художественного течения (или просто ранней фазы стиля барокко – оставим эти тонкости знатокам), которое сначала называли «новой манерой», а впоследствии назвали маньеризмом.

Принято считать, что общественный кризис вызвал кризис искусства. Характерная для Ренессанса гармония между телесным и духовным были утрачены. На смену гармонии пришла манера – вычурность, эпатаж. Отвергая старое, художники утверждали новое. Так, например, на смену прежнего рисунка контуром (линией) пришла совершенно новая графическая концепция тонального рисунка, рисунка светом. Экспрессивность света и пространства сочетается в «новой манере» с вычурной напряженностью поз и обилием деталей.

Переход от классицизма к маньеризму (возникший в самом начале XVI века, еще до разграбления Рима) можно проследить на примере Леонардо да Винчи, одного из ведущих создателей классического стиля. С классикой у Леонардо получилось по известному гоголевскому выражению: «Я тебя породил, я тебя и убью». Леонардо одним из первых разочаровался в идеалах классицизма и перешел к маньеризму. «Леда и лебедь», знакомая нам по копиям других художников, самой яркой среди которых (да простит нас великий Рафаэль!) стала картина Франческо Мельци (ок. 1515), ныне хранящаяся во флорентийской галерее Уффици.

Леонардо да Винчи из категории тех знаменитостей, которых не хочется «выпускать из рук». О нем столько можно рассказать… Но, к сожалению, с Римом у Леонардо отношения не сложились. Точнее не с Римом, а с папским двором. В 1513 году, за четырнадцать лет до разграбления, Леонардо прибыл в Рим, надеясь на внимание и покровительство папы Льва X. Но момент был неудачным – в Риме уже работали более молодые и более ответственные Микеланджело и Рафаэль, которые, в отличие от Леонардо, всегда доводили начатое до конца. Папа Лев принял Леонардо со всеми полагающимися почестями, но за три года не сделал ему ни одного заказа.

Леонардо да Винчи. Дама с горностаем. Ок. 1490 год

В 1516 году Леонардо принял приглашение французского короля Франциска I и переехал из Рима во Францию, где и умер. Но память о нем в Риме все же осталась – в Ватиканской пинакотеке[122]122
  Пинакотекой древние греки называли картинную галерею (помещение для хранения живописных изображений).


[Закрыть] хранится неоконченная картина великого художника «Святой Иероним», приобретенная в 1845 году папой Пием IX за два с половиной миллиона франков. У этой картины, написанной маслом по дереву, была непростая судьба – ее распилили на две части, одна из которых использовалась в качестве столешницы, но, к счастью, этот шедевр не был утрачен, подобно многим другим произведениям того времени.