Текст книги "Рим. Полная история города"

В противостоянии формально победил император Генрих IV, но идеологическая победа осталась за папством. Точку в многолетнем споре поставил конкордат[101]101
  Конкордат – договор между папой римским как главой Римско-католической церкви и каким-либо государством, регулирующий правовое положение Римско-католической церкви в данном государстве и его отношения со Святым Престолом.


[Закрыть], заключенный в 1122 году в Вормсе императором Генрихом V и папа Каликстом II. По условиям этого договора прелатов возводил в сан папа, а право на землевладение им предоставлял императора. Таким образом инвеститура была разделена на духовную и светскую, но приоритет при этом оставался за папой, поскольку он решал, кого возводить в сан, а светская инвеститура являлась следствием духовной.

Величие папского престола способствовало возвеличиванию Рима.

Кстати говоря, Григорий VII, первый из многих пап, в 1078 году приказал учреждать при церквях школы для духовенства. Первый луч света прорезал тьму невежества, в которую был погружен тогдашний Рим. Надо сказать, что на фоне остальной Италии Рим выглядел достаточно бледно. Монах Гвидо д’Ареццо, реформатор музыкальной нотации, жил в бенедиктинском аббатстве Помпоза близ Феррары. Медицинская школа, ставшая первым высшим учебным заведением Западной Европы, была основана в Салерно. В Монте-Касино изучалась даже медицина, процветавшая в Салерно под влиянием арабов. Рим XI века если мог похвастаться разве что сборником писем Григория VII.

Всему свое время, разве не так?

Глава тринадцатая. Новый сенат и Авиньонское пленение

* * *

Первыми добились самоуправления ломбардские города, а за ними потянулась вся остальная Италия, в том числе и Рим. Самостоятельность начиналась с привилегий, которые жаловали городам императоры. Изначально магистраты выступали в роли помощников местных епископов, но со временем они забирали все больше и больше власти. По старой традиции главы магистратов, обычно избиравшиеся на год, именовались консулами. Преимущество магистратов состояло в выгоде подобного управления городом, ведь никто не мог так заботиться о благе горожан, как они сами.

Но в других городах были обычные епископы, пусть, даже и очень влиятельные, как например в Милане, а в Риме был папа, наиболее авторитетный среди епископов и, к тому же – преемник святого Петра. Поддержка норманов тоже способствовала упрочению папской власти. Впрочем, эта «палка» имела два конца, поскольку поведение норманов возбуждало ненависть римлян и способствовало росту антипапских настроений. В Риме была милиция – гражданское ополчение, в которое входили все взрослые мужчины, способные носить оружие. Значимость жителей богатых, экономически развитых городов, опиралась на золото, а римлянам приходилось самоутверждаться с помощью мечей.

«Переворот исходил… от самой знати, – пишет Грегоровиус о событиях 1143 года, – городской класс только присоединился к восстанию. Как бы ни казалось это восстание неожиданным, оно тем не менее готовилось давно. Отряды милиционеров, возникшие за время борьбы в XI веке, уже представляли собой политические корпорации, добивались участия в управлении и стремились к установлению демократической республики. Тирания партий сделала господство феодалов, поддерживавших папство, невыносимым для народа. Среди знати существовала партия, которая признавала папу местным сюзереном и даже тем истинным главой Рима, которому принадлежало право пожалования имперской властью. Эту партию составляли папские вассалы-аристократы; они были опорой политического положения пап в Риме и придавали светский блеск папскому двору. Наделяя этих вассалов землями и правом взимать пошлины, назначая их фохтами[102]102
  Фохт – наместник.


[Закрыть], придворными, судьями и консулами в Риме и в провинции, папы тем не менее не поступались своими интересами и поддерживали в вассалах рознь, возбуждая в них взаимную зависть. Опасаясь пробудить в классе горожан общинный дух, папы не искали в них поддержки и охотно мирились с неверностью «консулов», так как, конечно, с пробуждением этого духа пап ждала та же участь, какая постигла всех других епископов, от которых гражданская власть перешла к общинам… В 1143 году в Риме была сделана попытка объединения некоторых классов, которое в Милане, Пизе, Генуе и других городах тогда уже было достигнуто. Менее знатные люди, движимые завистью к «консулам», соединились с классом горожан, и новая община, овладев Капитолием, провозгласила себя настоящим сенатом, объявила войну наиболее могущественным лицам из знати и изгнала тех из них, которые не пожелали примкнуть к этой общине. Тогда капитаны[103]103
  Капитаном (Caporione) в средневековом Риме назывался староста (супрефект) городского округа (квартала).


[Закрыть] и в их числе также те, которые принадлежали к имперской партии, немедленно встали под знамя папы, и таким образом Рим разделился на два враждебных лагеря: одна сторона боролась за старый государственный порядок, за власть аристократии в лице консулов, другая – за новый порядок, за власть народной общины в лице сената на Капитолии»[104]104
  Фердинанд Грегоровиус. История города Рима в Средние века. (Пер. В. И. Савина).


[Закрыть].

Городское самоуправление в Риме, установленное в ходе революции 1143 года, представляло собой сенат (общинный совет), а не магистрат (городскую управу).

Поводом к восстанию римлян послужила ситуация с Тиволи, городом в области Лацио, неподалеку от Рима. Независимая политика Тиволи осложняла отношения с папским престолом. В 1139 году Тиволи начал войну с Римом, в которой потерпел поражение. Победу одержали римляне, но формально Тиволи сдался папе Иннокентию II и ему же присягнули в верности. Выглядело это так, будто папа украл у римлян город, над которым они утвердили свою власть в результате войны. Римляне решили разрушить Тиволи и потребовали у папы согласия на это, но папа отказал и получил восстание, в разгар которого (сентябрь 1143 года) он умер. Новый папа Целестин II пробыл на престоле чуть более пяти месяцев и все это время безуспешно пытался восстановить спокойствие в Риме. Однако римляне были непреклонны – они требовали отказа папы от светской власти и не хотели идти ни на какие компромиссы. Судьба следующего папы Луция II была трагичной – в феврале 1145 года он лично повел своих сторонников на Капитолий, где в окружении революционеров засели сенаторы, был ранен и вскоре скончался. Новым папой избрали Бернарда, аббата церкви святой Анастасии в Аквас Сальвиас, но тому сразу же пришлось бежать из Рима в Фарфу, где он был посвящен под именем Евгения III. Как видно, у римлян не осталось никакого почтения к папской власти. Разграбив (а то и разрушив) дворцы сторонников папы, римляне упразднили городскую префектуру и передали исполнительную власть выборному патрицию.

Революция свершилась, однако отстоять завоеванную самостоятельность в полном виде римлянам не удалось. Евгению III удалось собрать антиримскую коалицию. Угроза войны, на победу в которой вряд ли можно было рассчитывать, вынудила римлян пойти на компромисс – они признали верховную власть папы и восстановили префектуру, а папа, в свою очередь, примирился с существованием сената.

Якобус Неффс. Св. Бернар проповедует крестовый поход против турок по просьбе папы Евгения III. 1653 год

Сенат, переизбиравшийся ежегодно, обладал законодательной властью, но при условии, что принятые решения будут одобрены народным собранием. За неимением подробных сведений о структуре и полномочиях нового римского сената выводы приходится делать на основании отдельных фактов. Так, например, появление монет с древней надписью «Senatus Populus Que Romanus» свидетельствуют о том, что чеканка монеты перешла из рук папского двора в руки сената. А договор с Пизой, заключенный в 1151 году, указывает на то, что сенат ведал внешней политикой (это очень важное полномочие!). Также сенат занимался разбором гражданских дел, вплоть до тех, в которых обеими сторонами выступали духовные лица (еще одно важное полномочие). Словом, Рим превратился в самоуправляемую республику, проводившую политику, независимую от папского двора.

О социальном составе сената в начальный период его существования нельзя судить определенно. Документальных свидетельств нет, а авторы более позднего времени приводят разные сведения. Но известно, что в 1148–1151 годах в числе сенаторов были живописец, портной, адвокат и капитан городской милиции. В конечном же итоге, новый римский сенат стал тем же, что и старый – собранием представителей знатных семейств.

Между 1143 и 1188 годами между сенатом и папским двором шла довольно ожесточенная борьба, пусть и не всегда явная. В 1188 году между только что избранным папой Климентом III и римлянами был заключен договор, подтверждавший полномочия общинной власти. Подчиненность сенаторов папе выражалась лишь в присяге на верность, приносимой ими по избрании, но все же этот акт ставил папу над сенатом. Кроме того, папа вернул себе ряд утраченных ранее прав, в том числе и право на чеканку монеты.

О влиянии сената (а также о степени ограниченности папской власти в Риме) можно судить хотя бы по тому, что германский король Генрих после смерти своего отца императора Фридриха, обратился к папе Клименту и сенаторам Рима с просьбой о признании его римским императором. Иначе говоря, король Германии признавал, что без согласия сената он не сможет возложить на себя императорскую корону.

В XII веке, как, впрочем, и в XI, и в XIV, Рим представлял собой совокупность кварталов-крепостей. Каждое мало-мальски влиятельное семейство окружало свою резиденцию домами сторонников и старалось всячески укрепиться – возводились стены и сторожевые башни, сооружались баррикады и т. п. Недаром же хронисты называли Рим «Roma turrita» – «Римом с башнями». Бесконечные свары между феодалами ослабляли Рим. Узурпация власти в руках знатных кланов вызывала недовольство как у пап, так и среди римлян.

Аллегорическое изображение Рима на миниатюре из рукописи XIV века

Вот интересный исторический факт. В 1252 году римляне решили пригласить для наведения порядка в городе человека со стороны, не связанного ни с одним римским кланом. С этой целью они отправили послов в Болонью с просьбой прислать порядочного и добродетельного человека для занятия сенаторской должности.

Почему именно в Болонью? Дело в том, что Болонья была могущественным городом с давними республиканскими традициями, да вдобавок еще и славившимся своей школой правоведения.

Болонцы порекомендовали Бранкалеоне дельи Андало, графа Казалеккио, человека знатного, богатого и убежденного сторонника республиканизма. Тот был согласен стать сенатором, но оговорил, что его изберут не на один год, а на три. Также он потребовал по заложнику от каждого знатного семейства и клятвы верности от римлян. Все условия были приняты и Бранкалеоне начал наводить в Риме порядок, строго карая преступников, в особенности – убийц. При этом он не считался ни с положением, ни с заслугами. Английский хронист Матвей Парижский пишет о том, что Бранкалеоне «вешал преступников на зубцах их собственных башен», то есть карал смертью и знатных людей. При этом он проявлял справедливость, чем заслужил уважение римлян. Однако, это уважение не спасло Бранкалеоне от мести. После того, как его сенаторские полномочия истекли, он был заключен в замке Пасаванте. Жан де Жуанвиль в своей «Книге благочестивых речений и добрых деяний нашего святого короля Людовика», также известной как «Деяния Людовика IX», рассказывает, что вначале Бранкалеоне был захвачен римлянами, которые затем выдали его знати, стало быть, и среди простого народа у Бранкалеоне хватало врагов. Правда, впоследствии народ освободил экс-сенатора в ходе апрельского восстания 1257 года, об этом сообщает Матвей Парижский. Это восстание было одним из множества выступлений римлян против папской власти и засилья знати. Известно, что инициатором стал магистр (глава гильдии) пекарей англичанин Матвей де Беальверо.

Освобожденного Бранкалеоне снова избрали сенатором. Получив возможность отомстить своим обидчикам, он разрушил около ста сорока «замков» – резиденций знатных семейств. В 1258 году произошло новое восстание, теперь уже поднятое знатью…

На этом, пожалуй, можно остановиться, тем более что Бранкалеоне дельи Андало в том же году умер. История его сенаторства дает исчерпывающее представление о политической жизни Рима в XII–XVI веках, сутью которого была борьба за власть между знатными семействами и борьба горожан со знатью. Эти конфликты проходили на фоне охватившей всю Италию борьбы сторонников папы, именуемых «гвельфами», с «гибеллинами», приверженцами императора Священной Римской империи. Принято считать, что гвельфам в основном симпатизировала нарождающаяся буржуазия, а костяк гибеллинов составляла феодальная знать, но на деле принадлежность к той или иной партии определялась сиюминутными интересами.

Укоренившаяся практика выбора сенаторов (гражданских правителей) Рима со стороны стала удобным и действенным политическим инструментом. В 1265 году по инициативе недавно выбранного папы Климента IV сенаторские полномочия получил Карл Анжуйский, младший сын короля Франции Людовика VIII. Сенаторство Карла стало одним из этапов борьбы за Сицилийское королевство, которым с 1258 года правил незаконнорожденный сын императора Фридриха II Манфред. При поддержке папского престола Карл собрал армию, которая позволила ему завоевать Сицилию… История воцарения Карла Анжуйского в Сицилии не имеет отношения к нашему повествованию о городе Риме, она приведена лишь в качестве примера использования сенаторской должности в папских интересах, в интересах партии гвельфов.

Примечательно, что Карл Анжуйский был избран сенатором пожизненно. Он занимал эту должность с 1268 по 1278 годы и отказался от нее под давлением папы Николая III, принадлежавшего к влиятельному римскому клану Орсини, потомков Юлиев-Клавдиев, первых императоров Рима. Не исключено, что папе Николаю хотелось бы возложить сенаторские полномочия на себя, но он ограничился изданием постановления под названием «Основа воинствующей церкви» («Fundamenta militantis ecclesiae») в котором доказывалось право папы управлять Римом и налагался запрет на выбор сенаторами «императоров, королей, князей, маркграфов, герцогов, графов или баронов… или других знатных или могущественных людей… а также их братьев, сыновей или иных потомков». Также запрещалось избирать на должности сроком более года без согласия папы. Примечательно, что, ограничивая возможности сената, папа не мог его упразднить.

Франческо Айец. Сицилийская вечерня. 1846 год

К слову заметим, что Данте в своей «Божественной комедии» помещает Николая III в восьмой круг ада как погрязшего в симонии, торговле церковными должностями. Этому греху было подвержено множество пап, и ничто так сильно не ударяло по престижу Священного Престола, как симония.

С 1309 по 1377 годы папская резиденция находилась не в Риме, а во французском Авиньоне. Перенес ее туда папа Климент V, бывший до своего избрания архиепископом Бордо. Переезд был спровоцирован нестабильной обстановкой в Риме, раздираемом очередной гражданской войной. Пребывание папского престола в Авиньоне принято называть «Авиньонским пленением пап», но на деле то было не пленение, а взаимовыгодное сотрудничество пап и французских королей, бывших в то время самыми могущественными монархами Европы. С течением времени политическое влияние папства снизилось, но зато возросло его влияние внутри католической церкви – власть пап стала незыблемой, она уже не оспаривалась другими епископами.

Все папы Авиньонского периода были французами, как и большинство кардиналов, составлявших конклав. Находиться под сенью французского престола было спокойнее, но из Авиньона плохо получалось контролировать папские владения в Италии. К тому же ослабление Франции в ходе Столетней войны,[105]105
  Столетняя война – серия военных конфликтов между Англией и Францией, длившаяся с 1337 по 1453 годы.


[Закрыть] сделало пребывание пап в Авиньоне не таким уж спокойным. В январе 1377 года папа Григорий XI вернулся в Рим. Он стал первым папой, обосновавшимся в резиденции на Ватиканском холме вместо сгоревшего в 1308 году Латеранского дворца.

Папский дворец в Авиньоне

За возвращением папского престола в Рим последовал Великий раскол Западной церкви. Григорий XI скончался вскоре после переезда в Рим. Римляне стали требовать избрать папу-итальянца, опасаясь того, что очередной папа-француз может вернуться в Авиньон. Профранцузский конклав принял компромиссное решение, избрав папой Бартоломео Приньяно, архиепископа Бари. Бари входил в Неаполитанское королевство, которым правила анжуйская династия, так что и волки оказались сытыми, и овцы целыми – папа-итальянец был довольно тесно связан с Францией. И все пошло бы хорошо, если бы не властный характер нового папы. В считаные месяцы Урбан восстановил против себя большинство кардиналов. Кардиналы объявили папу душевнобольным, а его выборы – незаконными и недействительными, поскольку они были совершены под давлением римлян, и избрали вместо него кардинала Роберта Женевского, ставшего папой Климентом VII. Этот папа обосновался в Авиньоне. Франция, Сицилия, Неаполь, Шотландия и ряд других государств признали законность избрания Климента, а Дания, Англия, Венгрия, Польша, Фландрия, Норвегия и государства Северной Италии поддержали Урбана, то есть – Рим.

Раскол был преодолен на вселенском соборе, проходившем в городе Констанце с 16 ноября 1414 года по апрель 1418 года. В результате новых выборов папой был избран Мартин V, архипресвитер Латеранской базилики.

Так папский престол окончательно был возвращен в Рим, который в ту пору являл собой весьма безрадостное зрелище. Бесконечные гражданские войны нанесли городу больший урон, нежели варвары, сарацины и норманны вместе взятые. Во всех хрониках того времени отмечается, что Рим пребывал в запустении и упадке.

Но что такое запустение, как не предпосылка к Возрождению?

Глава четырнадцатая. Восьмое чудо света

* * *

«Особенностью города [Рима] во все времена было пассивное и созерцательное бытие. Великим продуктом Рима были две центральные мировые реформы, империя и церковь; но город не способен был приобщиться к активному процессу жизненной цивилизации. Новейшая образованность нашла средоточие свое во Флоренции, начавшей с XIV века занимать на Западе место Афин… Эту предназначенность к подобной гегемонии обусловливала целая совокупность благоприятных условий: гвельфо-республиканский вольный дух, не столь скоро подавляемый, как в Милане; отсутствие гнета со стороны основных мировых сил – папства и императорства; трудолюбивый и любоискательный дух граждан, уравнивавший состояния и в совершенстве урегулировавший изменчивые формы политического быта города; свежая, не насыщенная монументами древности почва… наконец, пытливый, даровитый, разносторонний нрав… С XIV века Флоренция стала образцовым итальянским государством. Мы видим, что политическими установлениями заимствовался оттуда сам Рим. Между тем как тосканский этот город был вместилищем всей предстоящей и новой жизни, Рим высился как достопочтенный монумент классической культуры и непрестанно являл итальянцам руины ее – как документы цивилизации древности, благодаря чему соблюдено было и сознание единства латинского мира».[106]106
  Фердинанд Грегоровиус. История города Рима в Средние века. (Пер. В. И. Савина).


[Закрыть]

Гравюра Флоренции из Нюрнбергских хроник. 1493 год

Фердинанда Грегоровиуса в предвзятости обвинить невозможно. Чаще всего авторы всячески превозносят свой предмет, будь то город, личность или идея, и ничего удивительного в этом нет – хочется же показать миру то, о чем ты пишешь, во всей красе. Но историку положено быть объективным. Если Рим и в XIV веке, мягко говоря, не блистал, то с этим ничего не поделаешь…

С тем, что особенностью Рима во все времена было пассивное и созерцательное бытие, согласиться трудно. «Пассивным» Рим не назовешь, отнюдь. Если посмотреть на бесконечную цепь политических конфронтаций, которую представляет собой средневековая история Рима, то на ум приходит сравнение с бурлящим котлом. Созерцательное бытие – это не про римлян. Суть в том, что главной и, пожалуй, единственной ценностью средневекового Рима была власть, а до наук и искусств у римлян просто не доходили руки. Когда же папский двор переместился в Авиньон, борьба за власть не утихла, а вспыхнула с еще большей силой, как это обычно бывает при уходе с арены самого сильного игрока.

Андреа Гастальди. Портрет папы Бонифация VIII. 1875 год

Во Флоренции, ставшей независимой в 1116 году, тоже хватало интриг, и гвельфы с гибеллинами там тоже мутили воду. Но бо́льшая часть этих интриг протекала подспудно, «в формате лайт», как выразились бы сейчас, а в синьории на первом месте всегда стояло благосостояние города, опирающееся на экономическую и политическую стабильность. Могущество Флоренции основывалось на банках, ссужавших деньгами почти всех европейских правителей (в том числе и пап), а также на благосостоянии ряда семей: Спини, Фрескобальди, Барди, Перуцци, Моцци, Аччайоли и Боннакорси, которые кредитовали пап в Авиньоне и государей всей Европы (особенно, королей Франции и Англии), а также на обрабатывающей промышленности, особенно, шерстяной.

Но вернемся к Риму и взглянем хотя бы на Римский университет, основанный в 1303 году папой Бонифацием VIII в качестве духовного учебного заведения. Бонифаций VIII был последним из понтификов, пытавшихся утверждать приоритет церковной власти над светской. Он остро нуждался в хорошо подготовленных кадрах и потому, буквально накануне своей смерти открыл духовную школу, превратившуюся впоследствии в университет. В 1303 году, обратите внимание! В то время как Салернская врачебная школа открылась в конце IX века, а Болонский университет – в 1088 году. Более того – в далеких варварских землях, куда просвещение в свое время было принесено на острие римского меча, примерно в одно время с Болонским появился свой университет – Оксфордский.

Болонские студенты. XV век

Уже через полвека после открытия Римский университет пришел в упадок ввиду нехватки преподавательских кадров. В 1406 году папа Иннокентий VII попытался вдохнуть в университет новую жизнь. «Не существует на свете более славного города, чем Рим, в котором дольше процветали бы науки, каковые мы теперь желаем возвратить сюда, поскольку в Риме была создана латинская литература, составлено и дано народам гражданское право и здесь же пребывает каноническое право. В Риме были созданы или заимствованы у греков все науки. Если в других городах преподаются чужие науки, то в Риме преподается только свое, исконное», говорится в папской булле. Однако благие намерения не были реализованы из-за бурных событий, которыми сопровождался Великий западный раскол. Университет возобновил свою деятельность только в 1431 году, при папе Евгении IV. В принципе, эту дату и следует считать датой реального основания университета в Риме.

Что же касается искусств, то их существование определялось потребностями дворцов и базилик, надо сказать – потребностями весьма скромными. В XIII и XIV веках Рим не столько строился, сколько реставрировался. Из памятных сооружений того времени можно отметить разве что лестницу Арачели, ведущую к базилике Святой Девы Марии «Жертвенник Небесный» на Капитолийском холме[107]107
  Арачели – это «Ara Coeli» («Жертвенник Небесный» – ит.).


[Закрыть]. Лестница сооружена в память событий 1348 года как знак благодарности Богоматери за избавление римлян от очередного прихода чумы – виток эпидемии внезапно пошел на спад после того, как город обнесли чудотворной иконой Мадонны из этого храма. Мрамор для ступеней римляне собирали по всему городу, что называется «с бору по сосенке», поэтому ступени неровны. Сейчас, по истечении семи веков, эти неровности не бросаются в глаза – «возраст скрывает недостатки», как говорят в Риме, – но в момент своего сооружения… Впрочем, не столь важна сама лестница, сколько личность человека, по приказу которого она была построена.

Флоренция дала миру Данте, Петрарку и Боккаччо[108]108
  Все трое родились на землях Флорентийской республики.


[Закрыть], имена которых знает весь мир, а в Риме родился Кола ди Риенцо – последний из римских трибунов, которого в наше время помнят только итальянцы, преимущественно римляне. На склоне Капитолия недалеко от базилики Святой Девы Марии можно увидеть памятник человеку в капюшоне, который простирает руку над Римом. Это и есть Кола ди Риенцо.

В 1835 году английский писатель Эдвард Бульвер-Литтон, автор известного «Пелэма, или Приключений джентльмена», написал роман «Риенци, последний из римских трибунов», по которому немецкий композитор Рихард Вагнер написал одноименную оперу. Этого трибуна прославляет и картина британского художника-прерафаэлита Уильяма Холмана Ханта «Риенци клянется отомстить за смерть своего младшего брата, убитого в схватке между кланами Орсини и Колонна», тоже написанная под впечатлением от романа Бульвер-Литтона. У Кола ди Риенцо явно легкая рука – слава композитора Вагнера и художника Ханта началась с произведений, посвященных последнему трибуну Рима.

Риенцо был «человеком из народа» – сыном небогатого римского трактирщика. Ораторский талант помог ему приобрести популярность среди римлян. В 1343 году он был отправлен с миссией в Авиньон к папе Клименту VI, на которого произвел настолько хорошее впечатление, что получил должность городского нотариуса. «Жизнь удалась», сказали бы многие, но у Риенцо были грандиозные планы – он мечтал возродить былое величие Рима в границах некогда существовавшей империи. Программой-минимум было наведение порядка в Риме, в котором царила анархия, вызванная произволом знати. К представителям знати у Риенцо, кроме общих, имелись и личные претензии – они убили его младшего брата.

В мае 1347 года Риенцо, поддерживаемый папой, возглавил восстание торговцев и ремесленников. Восставшие беспрепятственно захватили правительственные здания на Капитолийском холме, после чего Риенцо провозгласил себя «трибуном свободы, мира и справедливости», а Рим – народной республикой. В августе того же года он созвал сейм, в котором приняли участие депутаты от городов и государств Италии. На сейме было провозглашено объединение всей Италии под главенством Рима. Объединение это носило сугубо утопический характер, потому что на деле никто ни с кем объединяться не собирался. Но Риенцо уже видел себя императором Новой Римской империи… Папа Климент VI, намеревавшийся обуздать римскую знать руками Риенцо, неожиданно для себя лишился светской власти над Римом. В декабре 1347 года папский легат (посланник) и знать подняли восстание против Риенцо, которому удалось бежать из Рима.

Уильям Холман Хант. Риенцо клянется отомстить за убитого брата. Между 1848 и 1849 годами

Кола ди Риенцо был не из тех, кто легко сдается. В июле 1350 года он явился в Прагу и обратился к германскому императору Карлу IV с предложением восстановить былое величие Рима и заодно провести реформу церкви. Эти идеи не встретили понимания у императора, вдобавок Риенцо осмелился с ним спорить… Разгневанный Карл велел арестовать Риенцо как еретика. Проведя в заключении около полутора лет, Риенцо был отправлен под стражей в Авиньон, к папе Иннокентию VI.

В Авиньоне народному трибуну улыбнулась удача. Заступничество Франческо Петрарки и еще нескольких известных людей, а также очередной виток феодального произвола в Риме привели к тому, что папа вернул Риенцо свободу, присвоил ему сенаторское звание и отправил в Рим во главе войска для наведения порядка. В августе 1354 года Риенцо вступил в Рим под приветственные возгласы горожан… Симпатии толпы непостоянны, очень скоро налоги, установленные Риенцо, вызвали недовольство римлян и позволили знати поднять новый бунт, в ходе которого народный трибун был убит (произошло это 8 сентября 1354 года). Труп Риенцо проволокли по всему городу, затем сожгли, а пепел развеяли по ветру.

Риенцо разделял гуманистические взгляды Петрарки, а тот, в свою очередь, восхищался Риенцо как патриотом и политиком, способным объединить Италию (Петрарку сильно огорчали внутриитальянские распри). Поэт посвятил народному трибуну канцону (лирическое стихотворение) «Высокий дух, царящий в этом теле». Риенцо можно считать автором первого путеводителя по Риму – в 1344 году он написал (разумеется – на латыни) «Описание города Рима и его великолепия».

Со второй половины XIII века в Риме сменилась мода. Все, у кого была возможность, сменили практичные одежды на те, что считались красивыми, а мужчины вдобавок начали носить окладистые бороды на испанский манер. Это был очень смелый шаг, поскольку прежде бороды у итальянцев считались неприличными и дозволялись только отшельникам, дававшим обет не стричь волос (он обычно сочетался с обетом не мыться).

Просторные одежды стали узкими, мужчины надели поверх шапочек шляпы, а женщины стали щеголять большими вырезами на платьях, почти полностью обнажавшими грудь. Драгоценных украшений стали носить больше, а те, кому не хватало перстней да ожерелий, начали украшать камнями и жемчугом платья. Шерсть, которой прославилась Флоренция, осталась материей для бедных – богатые шили одежды из шелка, бархата и батиста, обильно украшая их кружевами.

Власти пытались бороться с чрезмерно роскошными и «непристойными» одеяниями при помощи декретов, а модники и модницы придумывали различные уловки, позволявшие обходить запреты, или же просто игнорировали их. Так, например, запрет на оголение тела обходился при помощи тончайших просвечивающих тканей – вроде бы женщина и закутана в материю, как положено, а все на виду. Грегоровиус пишет о том, что одежды знатных римлянок были настолько великолепны, что привели в восторг венгерскую королеву Елизавету Польскую, посетившую Рим в 1343 году. А еще он упоминает о том, что римляне превосходили прочих жителей Италии духом помпезности и великолепия. Рим в то время был единственным городом, в котором происходили грандиозные торжественные зрелища, устраиваемые не только при коронациях императоров и пап, но и по иным случаям.

«Зрелища средневековых римлян не дают, правда, никакого высокого понятия ни об их культуре, ни об их могуществе. Турниры были в то время прекраснейшими праздниками рыцарского духа. В Риме они не привились бы даже и помимо многократных запретов со стороны церкви; они вообще не привились в граждански-цивилизованной Италии. Но аристократия римская доставляла себе варварское, предков ее достойное удовольствие – бороться с быками. Она устроила 3 сентября 1332 года бой быков в Колизее… бой происходил пеший. Мы имеем описание этого боя быков; оно дает нам мимолетные очертания молодых людей и прекрасных дам, блиставших в тогдашнем римском обществе, и целое, подобно метеору, проносится перед любопытными нашими очами. Как и в античные времена, так и теперь распределялись сидения по рангу. Знатные дамы сидели на крытых красным балконах… Народу предоставлено было занимать места как попало. Рыцари-борцы (приглашены были и иностранцы) носили на забралах цвета своих дам и девизы вроде следующих; «Я один, как Гораций; я Эней для Лавинии; я раб римской Лукреции». Орсини, Колонна, Савелли, Анибальди, Асталли, Капоччи Каффарелли, Конти, Патрески, Альтиери, Кореи, Манчини взошли на арену без лат, со шпагами и копьями. Каждый напал на своего быка. Бой был серьезный, на манер любого античного боя гладиаторов. Прекрасные дамы могли восторгаться безумным геройством своих поклонников и оплакивать 18 благородных юношей, лежащих пронзенными рогами быков на арене… Столь смертоносная игра соответствовала дикости тогдашнего поколения. В ту же самую эпоху даваемы были в Неаполе перед глазами двора кровавые бои гладиаторов, с отвращением виденные и описанные Петраркой».[109]109
  Фердинанд Грегоровиус. История города Рима в Средние века. (Пер. В. И. Савина).


[Закрыть]