Текст книги "Его студентка"

Глава 16
Ник

– Может быть, покажешь свою квартиру, Ник? – мурлычет бывшая жена, проводя длинным ногтем по моему плечу.

– Ты такой бука, и ни разу не приглашал меня в гости.

Она округляет губы, эффектно демонстрируя обиду, и я не удерживаюсь от смешка. Дженна до сих пор мнит себя повелительницей моего сердца и члена. Считает, что стоит ей немного пококетничать, как у кобеля лопнет ширинка, и он будет служить ей, стоя на задних лапах.

– Я согласился на встречу только потому, что тебе нужна была финансовая консультация, и ты мастерски пела дифирамбы моему профессионализму. Мы оба знаем, что дизайн моей берлоги тебя не интересует, и это просто повод снова вскарабкаться на мой член.

– А что, даже если и так? – Дженна стреляет вверх искусно выщипанной бровью, окидывая меня знойным взглядом. – Когда-то нам было хорошо вместе.

– Действительно, – ухмыляюсь ей в лицо, хотя споры злости уже прорастают в печени.

– Ровно до тех пор, пока ты не стала сосать трухлявым пням за дорогие погремушки. Захотелось ощутить во рту что-то потвёрже сморщенной кожи, и ты вспомнила обо мне?

В глазах экс-супруги сверкают молнии, изо рта вот-вот вырвутся раскаты грома, но она быстро подавляет стихию, и миролюбиво щебечет:

– Думаю, ты такой злопамятный Ник, потому что ещё не отпустил ситуацию между нами. Тогда ты и я были молоды и наделали кучу ошибок. Теперь, когда мы повзрослели, нам вполне под силу стать достойными партнёрами друг для друга.

Если бы я не был так хорошо воспитан, то рассмеялся бы ей в лицо. Хотя о чём это я? Откидываю голову назад и смеюсь так долго, что Дженна начинает беспокойно озираться по сторонам.

– Мы оба наделали ошибки? В чём, прости, была моя ошибка? В том, что учился и работал, чтобы оплачивать аренду и содержимое холодильника? В том, что находил силы трахать тебя, когда едва держался на ногах после учёбы и шестичасовой смены? Думаешь, я вижу достойного партнёра в твоём лице? Я вижу стареющую шлюху, которая чувствует, что выходит в тираж. Которая так боится остаться одна, что вспомнила о единственном идиоте, имевшем неосторожность на ней жениться.

Лицо Дженны начинает трястись, накидывая к её тридцати ещё пять лет сверху, но я уже не в силах остановиться. Мне потребовалось два года, чтобы прийти в себя после нашего развода, и этот монолог – самое малое, что эта сука мне задолжала.

– Я всегда старался избегать дешёвых закусочных и общественных туалетов из-за вони, милая. А именно с ними ты у меня и ассоциируешься.

Выдохнув злость, добавляю:

– Как ты можешь догадаться, у меня нет проблем с сексом, поэтому твоё предложение меня не интересует.

– Да пошёл ты, Ник, – шипит Дженна, вонзаясь каблуком в асфальт. – Проблем с сексом у тебя, может, и нет, вот только насколько я знаю, после меня ты ни с кем так и не встречался.

– С чего ты взяла? – приподнимаю брови, и делаю то, чего обычно не делаю. Произношу заведомую ложь: – Сейчас я встречаюсь с девушкой. Ей двадцать два, – на этой цифре я осознанно делаю ударение, – красавица и умница.

Говоря это, я представляю Еву. Возможно, этот спонтанный выброс фантазии повод задуматься, но сейчас я не хочу этого делать. В данный момент я хочу наслаждаться тем, как ломаются замороженные ботоксом черты лица бывшей жены.

– Удачи тебе, Ник, – рычит Дженна, встряхивая волосами. – Начнёшь по мне скучать, не вздумай звонить.

– Начну по тебе скучать, навещу психоаналитика, – бросаю ей вслед и прыгаю за руль.

Несмотря на то, что я вожу кабриолет, меня не покидает ощущение, что салон пропитался её тошнотворным запахом. Поэтому я отменяю назначенную встречу и еду в ближайший автосалон, чтобы выбрать комфортный внедорожник.

Следующая лекция у моих зомби состоится в пятницу.

Наступает новый день, и я вдруг чётко осознаю, что не видел Еву уже два дня. Может быть, поэтому я прихожу в аудиторию раньше, чем обычно, и прослеживаю глазами входящих студентов: готическая принцесса выразительно трясёт сисечным пирсингом, пробираясь на своё место; предводительница арбузного фан-клуба подмигивает мне, усаживаясь напротив; голубоглазый парнишка в розовых кроссовках, кажется, Тоби, бросает на меня такой жаркий взгляд, что задница непроизвольно сжимается. Дверь в аудиторию захлопывается, а Евы нет.

Внутри неприятно щемит оттого, что она, кажется, снова решила пропустить занятия. Вдруг и впрямь у неё с мужем наладилось, и в данный момент они занимаются сексом. Возможно, этот вялый олух, наконец-то, оценил свою жену по достоинству?

На душе становится погано. Предполагалось, что подобные мысли не должны посещать мою голову. В конце концов, мне нужен секс, и уводить её из семьи я не планировал.

Я уже был готов начать занятие, когда дверь вдруг распахивается, и в аудиторию входит она. Член мгновенно оживает в штанах, потому что сегодня выдающаяся грудь Евы соблазнительно упакована в тонкую белую майку без рукавов.

Плохо, Ник, очень плохо. Сейчас совсем не время расправлять парус.

Златовласка озирается по сторонам, выискивая свободное место. Мой фан-клуб, безошибочно почуяв угрозу, равномерно растекается по первым рядам.

– Ева, садись ко мне! – раздаётся воодушевлённый мужской оклик. Глаза сами отзываются на этот раздражающий звук, упираясь в похотливую рожу пляжного качка.

Ева несколько секунд сканирует взглядом забитые ряды, после чего начинает пробираться к инициативному доброжелателю. Тот даже не удосуживается подобрать слюну с подбородка, когда она садится рядом.

Эта лекция напоминает ад, по правую руку от Евы сидит слюнявый бодибилдер, по левую – разрисованный дешёвыми татуировками рокер, не поленившийся спуститься с верхнего ряда, догадываюсь, с намерением обглодать взглядом щедрые дары природы. И почему неугодным студентам нельзя с ходу бить в морду? Эти двое уже вправляли бы носы в больнице, за то, что трахают Златовласку глазами.

– Кевин, – окликаю качка, когда он особенно близко наклоняется к Еве. – Не хочешь повторить то, о чём я только что сказал?

Парень морщит лоб, очевидно, впервые в жизни пытаясь напрячь что-то, кроме бицепса, и пожимает плечами.

– Я…

– Не слушал, – заканчиваю за него, чтобы впустую не тратить время. – Обидно до глубины души. Думаю, тебе стоит подумать над своим поведением вне этих стен.

Знакомьтесь, Ник Мэдсен, продуманный мудак.

Незадачливый Кевин бросает огорчённый взгляд на Еву, после чего, повесив на плечо рюкзак, понуро покидает аудиторию.

Оставшись без мышцатого конкурента, лицо косплея на Слэша озаряется улыбкой, и он с удвоенным энтузиазмом нависает над Евой.

– А ты, Саймон, – пристреливаю второй дротик, – не хочешь повторить мудрость, дарованную тебе преподавателем?

Саймон не хочет. Пялится себе в обувь и грызёт ногти.

– Ну если нет, тогда проведай за дверью своего коллегу Кевина. Он, наверное, ещё не успел далеко уйти.

Рокер отправляется обтирать костлявой задницей стены коридора, а я перевожу взгляд на Еву. Она смотрит на меня из-под опущенных ресниц и улыбается.

Это официально, я её ревную.

Глава 17
Ева

Тяжело переставляя ноги, плетусь к автобусной остановке. Я не успела перекусить между лекциями, и, видимо, поэтому есть ощущение, что рюкзак весит целую тонну. Моя радость оттого что семейная жизнь налаживается, оказалась преждевременной. Хотя Джейк больше не задерживается на работе, дома он всё чаще проводит время со своим возлюбленным ноутбуком, а после того как мы два дня подряд занимались сексом, в нашей интимной жизни снова воцарилась засуха. Словом, всё вернулось на круги своя, завтрак в одиночестве, постель, в которой нас трое: я, муж и YouTube, и катастрофический недостаток общения.

Неужели никогда ничего не получится изменить? Говорят, в семейных проблемах всегда виноваты двое. Возможно, поэтому меня не покидает ощущение того, что я всё ещё могу что-то предпринять и поправить ситуацию. Вот только совершенно не представляю, что именно. Мы ведь с Джейком любили друг друга, ходили на свидания, смеялись, скучали порознь. Куда всё это делось?

– Златовласка! – окликает меня знакомый голос, от которого на коже проклёвываются мурашки. – Всё в порядке? Выглядишь так, словно идёшь по раскалённым углям.

Я останавливаюсь, чтобы встретиться взглядом с Ником, улыбающимся мне из окна блестящего чёрного внедорожника. Во внутренностях ураганом закручивается знакомый трепет, но я старательно маскирую его приветливой иронией:

– А что случилось с твоей соблазнительной машинкой? Неужели спорткары вышли из моды?

– Купил на случай нападения зомби, – шутит Ник, вылезая из автомобиля. Протягивает руку и уверенно забирает у меня рюкзак. – Тащи свою милую задницу в салон, Златовласка. Прокачу тебя на своём большом парне.

Кажется, именно такого эффекта от своих слов он и добивался, с довольной улыбкой разглядывая, как я в тысячный раз заливаюсь краской.

– Тебе нравится меня смущать, – бормочу, послушно залезая внутрь. – Это подло с твоей стороны.

– Что тут скажешь, я грязный преподаватель, – ухмыляется Ник, пробегаясь взглядом по моим ногам, перед тем как захлопнуть дверь. Садится за руль и, поймав мой взгляд в капкан, уточняет:

– Домой?

В горле пересыхает от безошибочного намёка, таящегося за этим коротким словом. Усилием воли стряхиваю с себя шоколадно-ореховый взгляд и кручу головой.

– Недалеко от нас есть супермаркет. Сможешь оставить меня там?

Едва я заканчиваю эту фразу, желудок урчит, словно стая голодных медведей.

– Кажется, кто-то пропустил обед, – без тени усмешки замечает Ник.

– Я как раз собирался заскочить перекусить. Составь мне компанию, Златовласка.

Конечно, я должна отказаться. Во-первых, потому что не могу позволить себе заведения, в которых привык питаться Ник, во-вторых, потому что уверена, что он не позволит мне платить. Ну и, в-третьих… Я знаю, это неправильно, ехать обедать с ним. Но когда представляю, что, возвращаюсь в пустую квартиру, и жую сэндвич в тишине, слова согласия вылетают изо рта сами собой:

– Через два часа мне нужно быть дома.

– Звучит как вызов, Златовласка, – смеётся Ник, тыча на кнопку пуска двигателя. – Так мы можем до еды не добраться.

К счастью, мы приезжаем не в пафосный ресторан, а в небольшое уютное кафе с уличной террасой.

– В меню этого кафе есть русский борщ, – сообщает Ник, деликатно подталкивая меня ладонью вперёд, – ты обязательно должна его попробовать. Если позволишь, я сам сделаю заказ.

Официант приносит нам меню, и пока Ник называет желанные блюда, я с опаской оглядываюсь по сторонам. Вдруг здесь окажутся друзья Джейка или кто-то из поклонниц Ника. Страшно представить, что они могут подумать в такой ситуации.

К моему облегчению, в кафе не замечаю ни одного знакомого лица. Несколько пожилых людей, чинно попивающих кофе, и одна молодая пара справа от нас, разговаривающая чересчур громко.

– Какого чёрта ты снова притащил меня сюда, Малфой? – доносится до меня насмешливый женский голос с незнакомым акцентом. – У тебя ностальгия по России?

Её спутник, красивый темноволосый парень, широко ухмыляется и бесстыдно лезет ей ладонью под юбку, заставляя меня невольно отвести взгляд.

– Гас-младший шепнул, что если ты натрескаешься борща, то подобреешь, и мы снова потопчем Луну.

– Ах ты продуманный гад! – усмехается девушка, не слишком убедительно шлёпая его по руке. – Когда я в следующий раз предложу пойти в «Бургер Кинг», тебе стоит начать беспокоиться за свой непочатый Марс.

У меня не получается выяснить, чем закончилась эта космическая эпопея, потому что Ник отпускает официанта и возвращает моё внимание на себя.

– Как твои дела, Ева?

По серьёзному выражению его лица, я понимаю, что это не связующая фраза для поддержания угасшей беседы. Ему, действительно, интересно знать, как у меня дела.

– Я в порядке, – бодро лгу, понимая, что ни за что на свете не расскажу этому мужчине в каком плачевном состоянии находится моя семейная жизнь.

Чтобы немного разрядить обстановку, добавляю:

– Вот только немного волнуюсь перед предстоящим тестом по финансовым рискам. Говорят, преподаватель – просто зверь.

Ник заливисто смеётся, обнажая ряд ровных белых зубов.

– Могу подсказать тебе пару проверенных способов как его ублажить. Уйдёшь с улыбкой на лице и с высоким баллом.

Он забавно играет бровями, отчего я не выдерживаю и тоже начинаю хихикать.

– Ты и, правда, ужасен, Ник.

Его смех сменяется тёплой улыбкой, от которой внутри что-то пронзительно ёкает.

– Ты даже не представляешь насколько, Златовласка.

Официант ставит перед нами тарелки с красным дымящимся супом и корзиночкой хлеба, от вида еды я незаметно сглатываю слюну. Ник берёт в руку ложку и кивает на мою тарелку.

– Хватит гипнотизировать еду глазами Ева. Ешь.

Борщ оказывается только первым блюдом. Следом за ним мне приносят утку с рисом и овощами, и огромный мильфей с ароматным латте. Мне становится немного неудобно оттого, что я смогла всё это съесть, но, кажется, Ника это не смущает.

– Мне нравится, когда девушки не отказывают себе в еде. Никогда не понимал моды на тощих вешалок.

– А сам ты готовишь? – не удерживаюсь от любопытства.

– Готовил, когда был женат. Сейчас почти нет.

Я не уверена, что должна лезть к нему в душу, но всё же осторожно спрашиваю:

– Почему вы развелись?

– Я бы хотел сказать, что причина в том, что жена мне изменяла, но это окажется ложью. Потому что после того, как я обо всём узнал, мы ещё пытались сохранить отношения. Но для того чтобы их спасти, хотеть должны были двое. А на поле боя воином был лишь я один. Поэтому скажу, что настоящая причина заключалась в том, что Дженна не ценила наш брак.

Я чувствую, как к глазам подкатывают слёзы, потому что всё, о чём говорит Ник, так похоже на мою собственную ситуацию с мужем. Я, правда, все эти годы чувствую, что в одиночку бьюсь головой о стену. На лбу давно вылезла шишка, а результат нулевой.

– Эй, Златовласка, – голос Ника звучит мягко. – Десерт не понравился?

Я кручу головой и быстро промакиваю влагу салфеткой. Мне стыдно за то, что я дала при нём волю чувствам. Но это от того, что мне совсем не с кем поделиться своими переживаниями. Подруги далеко, а мама считает, что у всех в браке бывают тяжёлые времена, а женщина должна находить в себе мудрость их пережить.

– Не представляю, что в мире существует женщина, которая могла бы тебе изменить, – силюсь улыбнуться, чтобы не смущать Ника и заодно вернуть себе спокойствие.

– Сейчас ты стала на один шаг ближе к хорошему баллу на экзамене.

Улыбаюсь уже без усилий и украдкой бросаю взгляд на часы, через полчаса мне нужно быть дома. Мне ничего не приходится говорить вслух, потому что Ник поднимает руку и просит у официанта счёт.

Когда машина останавливается в привычном месте, я отстёгиваю ремень и поворачиваюсь лицом к Нику.

– Спасибо тебе за ужин. Кажется, мой долг тебе вырос как минимум втрое. И мне очень жаль, что так вышло с твоей женой.

– Если нужны будут советы по укрощению зверя-преподавателя, напиши мне, Златовласка, – вытягивает руку и проводит ей по моим волосам.

– Береги себя, Ева.

В течение долгих секунд мы смотрим друг на друга, отчего у меня сбивается дыхание. Его лицо так близко, что требуется совсем немного усилий, чтобы совершить сладкую ошибку, дотянувшись до его губ и ощутив кожей жёсткость щетины.

Ладонь Ника требовательно сжимается на моих прядях, мгновенно посылая разряды тока между бёдер. Хочется послать всё к чёрту и забраться к нему на колени, чтобы проверить насколько он твёрдый. Не помогает и пришедшая в голову мысль, что у меня никогда не было секса в машине.

– Не могу, – выдыхаю одними губами.

Жадный свет в глазах напротив гаснет, Ник понимающе кивает и перемещает руку на колесо руля.

– Увидимся на тестировании, Златовласка.

Глава 18
Ник

«Готова сделать лучший минет в твоей жизни, если получу „А“ за тест. И если балл будет ниже, я всё равно готова тебе его сделать.

Барбара.

PS Я заглочу твой член вместе с яйцами».

Я несколько секунд пялюсь в телефон, ощущая, что в паху начинает ощутимо печь. Я же, в конце концов, здоровый мужик. Было бы странно, если бы мысль о глубоком отсосе меня не заводила.

Откуда у предводительницы фан-клуба номер моего телефона? Иногда пробивная деятельность зомби не на шутку меня пугает. Удаляю сообщение и на всякий случай вношу этот номер в чёрный список. Он у меня, к сожалению, длинный.

Разговор с Евой напомнил мне о том, что я, действительно, давно ничего не готовил. Будучи студентом, я с удовольствием делал завтраки для мирно сопящей в кровати Дженны. В то время, когда ещё находился в счастливом неведении того, что эта спящая красавица – шлюха, которая засадит двадцатитрехлетнему влюблённому мне отравленный нож в сердце.

Тогда мама даже уговорила пойти меня к психоаналитику. Обрюзгший мужик в дорогом пиджаке выслушал мой рассказ, и с видом старика Фрейда сделал вывод о том, что судя по тому, как я всё ещё называю бывшую жену дешёвой шлюхой, то не до конца отпустил ситуацию. И что мне непременно необходимы дополнительно несколько сеансов терапии, чтобы истребить корни моей злости.

Я ответил ему, что терапия, очевидно, нужна ему самому, если он считает, что жену, которая трахается со старперами за тряпки и цацки, пока её муж разрывается между работой и учёбой, можно назвать как-то по-другому. С тех пор прошли годы, и я не изменил своего мнения. Дженна – дешёвая шлюха. И это не злость, а сухая констатация факта.

Уйдя в воспоминания, сам не замечаю, как подъезжаю к супермаркету. Кажется, моей плите всё же суждено сегодня лишиться невинности. Если и так, то я, как истинный джентльмен, сделаю это с бутылкой вина и ризотто.

Паркую свой танк на свободное место у входа и ныряю в заполненные продовольствием ряды. Бросаю в корзину два треугольника пармезана, бутылку оливкового масла, рис, туда же кидаю упаковку чёрных бамбуковых салфеток.

Высматриваю глазами бутылку сухого хереса, когда вдруг слышу знакомый звенящий голосок.

– Давай возьмём спагетти, Джейк. Я приготовлю пасту, как ты любишь. «Карбонару» или «Альфредо»?

Отчего-то я очень хорошо помню имя мужа Златовласки. Джейк. Ленивый тюфяк Джейк.

Наверное, рассудительный мужик, встретивший свою любовницу, пусть и бывшую, в компании её мужа, должен благоразумно ретироваться, чтобы не искушать судьбу и не ставить даму в неудобное положение. Но я, ни хрена, не такой мужик. Хочу взглянуть на существо, из-за которого плачет моя грудастая нимфа.

Толкаю тележку прямиком на звук голоса, от которого у меня уже второй месяц сводит яйца. Златовласка и её муж стоят в соседнем ряду, выбирая макароны. Вернее, выбирает Ева, а её суженый стоит рядом, рассеяно уставившись в забитые коробками полки. Окидываю парнягу взглядом, и мою челюсть неприятно сводит. Я ожидал увидеть тщедушного ботана с сальными волосами, но рядом с великолепной четвёркой стоит высокий и вполне симпатичный парень. Не такой, как я, конечно, но вполне ничего. И это злит.

– Здравствуй, Ева, – широко улыбаюсь, глядя, как Златовласка в паническом ужасе таращит на меня свои прекрасные голубые глаза. – Не ожидал тебя здесь увидеть.

У Евы дёргается шея, и она медленно кивает, дрожащим голосом выводя:

– Здравствуй, Ник… Мистер Мэдсен.

Она выглядит такой напуганной, что я даже начинаю сожалеть, что сунул свой нос в их ванильные семейные будни. К счастью, Златовласка быстро берёт себя в руки и, поворачиваясь к своему мужу, говорит уже более твёрдо:

– Джейк, это мой преподаватель по финансовым рискам, Ник Мэдсен.

Рассеянный взгляд парня становится более концентрированным, и он протягивает мне руку.

– Рад познакомиться.

Сжимаю его руку, намеренно делая это крепче, чем нужно. Мы же самцы, в конце концов. Соревновательный дух у нас в крови, особенно когда поблизости очаровательно хлопает глазами желанная самка.

Но, кажется, всё это не про Джейка. Его ладонь вялая, как старческий член, и в глазах сквозит задумчивое безразличие.

Мне даже захотелось заглянуть в зеркало. Ау, чувак! Секси-красавчик преподаёт твоей бомбе-жене теорию финансовых рисков. При желании может оставить её после занятий, чтобы провести лекцию тет-а-тет и параллельно преподать урок орального мастерства.

В его глазах нет ни капли тревоги, недовольства или ревности. По крайней мере, такие взгляды я привык ловить на себе от других мужиков, когда разговариваю с их спутницами. К чему ложная скромность, если такова правда.

И от чего-то мне становится обидно за Еву. Неужели он не видит, что его жена привлекательна в глазах других? Доверие доверием, но первобытные инстинкты никто не отменял. Может быть, он какое-то высокоорганизованное существо, познав дзен, обрёл полную гармонию с собой? Хотя, какое, на хрен, это имеет значение, если твоя половина несчастна.

– Не буду вам мешать, Ева, – улыбаюсь ей, краем глаза замечая, как Далай Лама уставился в телефон. Нет, он точно придурок, и достоин того, чтобы его красавица-жена много, очень много раз объездила мой член.

– Предоставь готовить ужин мужу, а сама займись подготовкой к завтрашнему тесту.

Ева кивает, и чтобы больше её не смущать, я укатываю свои фантазии о ней, скачущей на мне, как и скрипучую тележку в винный отдел.

– Это Ник, помнишь, я рассказывала тебе о нём, – долетает до меня ласковый щебет Евы.

– Тот, кто тебя достаёт? Фэрис?

– Нет, тот мистер Флетчер, и он преподаёт макроэкономику.

– Прости, милая, кажется, перепутал.

Блядь, вот дебил.

*****

Сегодня моя арбузная армия трусливо отползает на задние ряды. Выглядят зомби так, словно их окропили святой водой, цепляются друг за друга когтистыми клешнями и трясутся. Всё-таки мне нравится быть преподавателем.

Златовласка сидит в первом ряду, рядом с ней ещё парочка отчаянных. Я намеренно задерживаю на ней взгляд, изучая глазами декольте платья. Зомби приходят на лекции едва ли не в трусах, и моему либидо это фиолетово, но платье на Еве, целомудренно прикрывающее колени – сильнейший афродизиак для него.

– Думаю, не стоит вам напоминать, насколько сегодняшний тест важен для итогового балла на экзамене, – с садисткой ухмылкой обвожу глазами ряды, замечая, как бледнеют лица. Чёрт, да я, правда, зверь.

– Да пребудет с вами сила джедаев.

Не могу удержаться и снова смотрю на Златовласку. По её пунцовым щекам вижу, что она ещё не забыла моего Мастера Йоду.

Подавляю эректильные воспоминания и сажусь на место, остаток занятия развлекаю себя наблюдением за ёрзаньем присутствующих, и тем, как Ева кусает губы. И снова это паршивое чувство тревоги за неё. Она не знает ответов на вопросы? Плохо подготовилась?

– Время сдавать тесты, дамы и господа, – объявляю, когда положенное время вышло. – Надеюсь, вы всё успели.

В аудитории становится шумно, и студенты один за другим выходят за дверь. Ева и ещё человек пять, среди которых я замечаю и пляжных библиотекарш, остаются сидеть на месте. И судя по отчаянию в их взглядах, попытка сдать тест является лишь попыткой.

– Дамы, мне жаль, – говорю, потому что мне, правда, жаль. Еву, – но вынужден попросить вас покинуть аудиторию.

Библиотекарши поднимаются с места и плетутся к выходу. Через пару секунд Ева тоже с грохотом вскакивает и устремляется за ними. Она выглядит расстроенной.

Со вздохом иду к двери и запираю аудиторию, ограждая себя от нежданного вторжения зомби. Не собираюсь заниматься проверкой результатов дома, поэтому решаю расквитаться с ними на месте.

Открываю первый тест, творцом которого является разрисованный рокер Саймон. Хрень, хрень, и ещё одна хрень. Как я и предполагал, парнишка туп, как пробка, и едва ли наскребёт на F. Следующей идёт глотательница шпаг. Пробегаюсь глазами по результатам и тяжело вздыхаю. С такими знаниями ей нужно проявлять большую изобретательность. Например… Да ну к чему это я, всё равно не заинтересован. Мисс «Я починю ваш телефон». Ну, здесь всё не так уж и плохо. Кажется, помимо того, что она трахает меня глазами, всё-таки умудряется и слушать.

От ироничного анализа работ меня отвлекает звук дёргающейся двери. Кажется, кто-то пытается выбить замок снаружи, и почему-то в этот момент мне очень хочется, чтобы меня обняла Мила Йовович.

Нехотя поднимаюсь с места и дёргаю дверь, встречаясь с ошарашенными голубыми глазами.

– Ты здесь… – лепечет Ева. – Я не знала… так волновалась, что забыла телефон.

– Проверяю тесты, – поясняю ей, упираясь глазами в пульсирующую на шее голубую вену.

Взгляд сам неумолимо спускается ниже, где быстро вздымается её туго обтянутая платьем грудь.

С трудом оторвавшись от её вида, встречаюсь со Златовлаской взглядами. Прозрачные озёра больше не кажутся голубыми, теперь они почти чёрные. Голову и пах бомбит похотью от того, как она смотрит на меня, и рука сама тянется ей за спину, чтобы проверить, заперта ли дверь.

– Что ты делаешь? – шепчет Ева так тихо, что мне приходится напрячься, чтобы её услышать.

Иду ва-банк, потому что я так сильно и так долго хочу её, что истёр уже не одни штаны.

– Собираюсь трахнуть тебя на преподавательском столе.

Её тёплое дыхание на моём лице и жаркий рот уничтожают ещё одни брюки.

– Я совсем не против.