Текст книги "Врата скорби. Последняя страна"

– Речь не о тебе… – сказал Соломон, досадуя на себя за то, что в свое время согласился спрятаться в тюрьме – почему у тебя в отрядах русские?

– Они хорошие воины и наши братья, эфенди Сулейман. Они учат нас, как сражаться и убивать. И у них правильные взгляды…

Сулейман покачал головой

– Ты ошибаешься, мой маленький брат, руси очень хитры. Они подослали к тебе своих людей, а ты и не заметил. Я делал джихад в Междуречье, и знаю, сколь руси искусны, в провокации и обмане. Они подсылали к нам своих людей… я и сам попал в руки кяфирам благодаря одному из таких провокаторов. Никому кроме своих доверять нельзя. ты понял?

Али кивнул

– Понял, эфенди Сулейман

Соломон решил, что Али – можно доверять. Он не проявил открытого неповиновения.

– Сколько у тебя людей в вилайяте?

– Больше тысячи, эфенди…

Это было очень солидно. Больше, чем он мог представить. Но меньше, чем было в других группировках. Если не считать вооружения идарата, которое было новее и эффективнее.

– И что ты собираешься делать со своими людьми?

– Центральный совет принял решение атаковать правителя. Мы – готовим атаку.

– Это почему?

– Потому что правитель – враг и угнетатель нашего народа, разве нет?

Соломон помолчал, подбирая ответ

– Мой маленький брат, помни, что, выбирая сторону в битве, надо вставать со слабым, против сильного. Сильные сейчас руси.

– Правитель связался с ваххабитами. Мы ведем войну с ними. Они нападали на нас вместе с англизами. На их руках, наша кровь.

Али помолчал и добавил

– Теперь ваххабиты, которые орудуют в городе – опора режима. Племена, которые ранее поддерживали Абу, племена из которых он происходит – недовольны им, хотя и не показывают этого. Ударив по ваххабитам– мы выбьем из-под режима одну из опор. А кроме того – мы ударим по самому нечестивому Абу. Мы убьем его и возьмем власть в государстве, чтобы построить справедливое общество.

Али снова взял паузу

– Эфенди, разве не ради этого мы сражаемся?

Теперь паузу выдержал Соломон. Он очень многое не понимал – но вот что касается выживания – здесь ему было мало равных

– Ты прав, брат. Давай, сделаем это. Когда?

– Скоро. Я знаю, когда он выбирается за пределы Шук Абдаллы с минимальной охраной. И скажу вам об этом. Все пройдет как надо.

Соломон кивнул

– Я лично возглавлю атаку…

Горы, недалеко от Шук-Абдаллы. Долина Атак. 17 сентября 1949 года

От автора: перед тем как рассказывать дальше, я расскажу вам одну притчу. Встретились на берегу реки скорпион и лягушка. Скорпиону надо было на тот берег, и он угрожал ужалить лягушку, если та не перевезет его. Лягушка – могла перевезти скорпиона на тот берег на своей спине – но боялась того, что как только одна достигнет того берега, скорпион ее ужалит. Но скорпион поклялся Аллахом, что не сделает этого. И лягушка решилась плыть.

Когда они выплыли на середину реки – скорпион ужалил лягушку. «Зачем ты это сделал?!» – вскричала лягушка, чувствуя, как немеют от яда мышцы: – «Ведь мы оба сейчас утонем!» А скорпион грустно улыбнулся и ответил: «Потому что это Ближний Восток…»

* * *

Это место – в долине Атак – отстояло от Шук-Абдаллы, столицы княжества не более чем на пять миль. Обычные для этих мест горы, долина, кишлаки, расположившиеся у одной из немногих торговых дорог и живущие как за счет торговцев, так и за счет примитивного сельского хозяйства. Все так, как всегда, как везде, как было сотню лет назад – и как, наверное, еще сто лет будет.

Совсем не то место, в каком полагалось бы быть Абу, повелителю княжества. Но он был сейчас именно здесь…

Потому что он был ничуть не глупее англичан, даже умнее. Он был умнее даже сэра Роберта Брюса, хотя сэр Роберт пришел к тем же самым выводам. Его отличала звериная хитрость и способность выживать в самых экстремальных условиях, в самой агрессивной среде. Он понимал, что находить общий язык следует, прежде всего, со своими врагами – ведь друзья и так остаются друзьями, а вот проблему с врагами надо решать, пока не поздно. И самое главное – племена должны быть друзья ему, а врагами – англичанам. Тем самым англичанам, которые привели его к власти – теперь, разгромив племена юга, они стали сильны, а, следовательно – и опасны.

И почти сразу после победы, выждав лишь для того, чтобы племена успели похоронить своих мертвых – он сказал, что желает видеть шейхов племен на нейтральной земле. Для того, чтобы оговорить условия мира… Надо сказать, что шейхи такого не ожидали – ведь они подняли мятеж, а мятеж всегда карается смертью, и не только своей – но и смертью всего рода, чтобы не осталось мстителей. Но Абу – предложил встречу на нейтральной территории и отправил заложников из числа родственных ему племен – а это было серьезно. Несмотря на поддержку англичан – Абу не мог выжить без поддержки одной из трех влиятельных племенных групп Сейяр, Аль-Дохар или Джа’ада, И если заложников в результате вероломства Абу убьют – он лишится поддержки клана и рано или поздно погибнет.

Встречались при свете фонаря – летучей мыши, подвешенного на потолок мадафы – качающийся свет высвечивал суровые, с печатью горя лица. Абу был в своей тарелке – помимо прочего он был великолепным оратором. Этому искусству он научился в Мекке.

… Подлый предатель и вероотступник Касим… – сказал он, и слова его гремели подобно каменным глыбам, катящимся по склону – это он подбил вас на мятеж. Вы думаете, что я ничего не знал об этом? Да я узнал ровно в тот самый час, когда вы замыслили подлое предательство и удар мне в спину! Как вы думаете, откуда я узнал, в какой именно день вы пойдете?

Старейшины молчали. Был только один ответ на те вопросы, которые задавал Абу – среди них, среди тех, кто внимал Касему и кто готовил в поход войска на столицу – был предатель. Для здешних мест – дело неслыханное, здесь предательство воспринимается особенно остро.

– Почему вы пошли за Касемом? Что он пообещал вам того, чего не мог дать я?

…

– Что он вам сказал?!

…

Абу понизил голос

– Быть может, он сказал вам то, что я спутался с англизами? Что неверные топчут землю, самим Аллахом предназначенную для правоверных?

…

– … так вот что я вам скажу. Неверные – хитры и сильны. И если бы я, с помощью Аллаха не обманул их, не усыпил бы их бдительность – знаете, что было бы с нами со всеми?

…

– Неверные прислали бы самолеты, и они пролили бы на нашу землю желтый дождь. Никто из вас – не остался бы в живых…

Старейшины зашептались. Хотя это было и на британской земле – но там проживали родственные племена. А историю с хлоропуском в Дофаре – помнили до сих пор. Уцелевшие – рассказывали ужасы, которые походили на рассказы о конце света. А потом умирали, выхаркивая свои легкие. И умерли – все до единого…

– Вот что было бы с вами, не обмани я англизов…. Но теперь…

Абу выдержал мелодраматическую паузу

– Англизы думают, что они сильны. Что они хозяева на этой земле, и что они купили меня с потрохами. Ха-ха-ха…

Смех Абу был таким, что даже многое повидавшие старейшины почувствовали легкую оторопь. Замогильный смех.

– Хвала Аллаху, милостивому, милосердному, Царю в день суда, достаточно нам Аллаха как хранителя и не нужен нам никакой другой хранитель помимо Аллаха Всевышнего. Скоро придет час, когда к вам придут англичане. Придут те, кто убивал наших сыновей. Придут от имени того, кто толкал вас на мятеж. Придут, и протянут руку дружбы – но дружба эта будет лицемерна и тот кто пожмет эту руку – будет не мужчина и пойдет против самого Аллаха!

Абу снова выдержал мелодраматическую паузу

– Я знаю, что воины вашего народа погибли, и нет никого, кто смог бы сдержать хищников, которые скоро ринутся на ваши земли, хватать куски того что плохо лежит. И на мне – нет обязанности защищать вас как вассалов, потому что вы предали меня, и принесли клятву верности узурпатору и поддонку Касиму, который живет как кяфир и дает деньги в рост. Но я, Абу, правитель княжества Бейхан, клянусь в том, что в тот день, когда вы принесете мне головы этих англизов – вы заслужите мое прощение. И если кто будет просить ваши земли, я откажу им в этом, а если кто попробует взять их силой, армия из Шук Абдаллы придет вам на помощь. Такова будет цена, которую вы уплатите за ваше предательство. Убейте англичан, которые придут к вам, убейте всех до единого и принесите мне их головы.

Шейхи молчали. Потом один из них заговорил

– О несравненный[53]53
  Одно из имен Аллаха, аль-Бади, и тот кто так называет человека, даже князя – придает Аллаху сотоварища и впадает в грех многобожия.


[Закрыть]. Англизы уже говорили с моим сыном о желании встретиться.

– Тем лучше. Встретьте убийц ваших детей самым достойным образом. Таким, как и принято встречать убийц в наших горах

Абу встал с места

– Я все сказал.

Потом – он стоял у выхода, а каждый, кто выходил – униженно целовал его руку с княжеским перстнем. Никто не думал о чести, о гордости… там, где земля почти не дает урожая, там, где смерть зачастую – избавление – никто не думает о гордости… для того, чтобы быть гордым, надо сначала быть сытым… жестокая правда жизни. После того, как большинство племенного ополчения, да что там говорить – большинство мужчин погибли в долине Мариб, сожженные адским огнем с самолетов – было не до гордости. Все помнили историю племени Шахра, которое долгое время сражалось с португальцами и потеряло почти всех своих мужчин и из племени воинов – превратилось в племя рабов. В племенной иерархии они опустились с первой строчки на последнюю и дошли до того, что их мужчины не имели права брать женщин из других племен, а за женщин Шахра – полагалось платить самый маленький выкуп – а то и вовсе не платили. Ни про какую справедливость тут речи не шло – те из племен, что отсиделись в стороне во время войны, сейчас унижали и угнетали Шахра. Так будет и сейчас – проигравших обязательно затопчут, отнимут их земли, возьмут их женщин вторыми и третьими женами, а то и рабынями. Но если Абу, князь княжества Бейхан не разрешит этого – то этого и не будет. Потому что только Аллах – или шайтан знает – кто за ним стоят, и откуда прилетят другие самолеты, если кто-то посмеет его ослушаться.

Не время для чести. Не время и не место…

* * *

Авто, несмотря на то, что это был тяжелый армейский Додж – слегка качнулось, как только Абу разместил в его кузове свои обширные телеса. Устроившись на сидении, он широко, во весь рот зевнул.

– Поехали…

Али открыл небольшое окошечко, которое отделяло бронированный кузов от водительского места…

– Поехали.

После того покушения – Абу заказал себе бронированную машину. Но так как Роллс-Ройс доставить сюда было крайне затруднительно – пришлось купить бронированный кузов, обычно используемый почтовым ведомством для перевозки ценностей и установить на обычное шасси Доджа. В бронированном кузове не было особых удобств, приходилось передвигаться по-спартански – но приходилось терпеть. Когда у человека столько врагов – вытерпеть можно многое…

– Все прошло хорошо, светлейший? – осведомился Али. сидевший напротив. Он имел право задать такой вопрос – Абу доверял ему и часто использовал как слушателя.

– Более чем… – Абу кашляюще засмеялся – более чем. Если люди не умеют повелевать – им остается научиться подчиняться.

Машина уже шла, подпрыгивая, когда под колесо попадал камень.

– Ты хорошо знаешь англизов? – вдруг спросил Абу

Али вздрогнул – но вида, что испугался – не показал

– Мне часто приходится иметь с ними дело, светлейший… – сказал он. использовав обтекаемую формулировку

– И что ты думаешь про англизов?

– Они сильны, эфенди.

– Сильнее меня?

Абу любил такие вопросы

– Нет, эфенди…

– Почему же? У них есть самолеты… корабли.

– Да, но у них нет вашей предусмотрительности, эфенди…

Абу довольно рассмеялся

– Клянусь Аллахом, мой друг, ты нравишься мне все больше и больше. У тебя большое будущее. У них нет предусмотрительности, это верно. Но знаешь, что у них есть?

– Что же?

Абу улыбнулся улыбкой хорошо пообедавшего крокодила.

– Принципы. Они весь мир сводят к своей системе координат. Они не познают его и не пытаются понять. Они думают, что весь мир – должен быть таким, каким они хотят его видеть. Но скоро они узнают, что мир совсем не таков…

Последние слова – прозвучали зловеще. Особенно из уст правителя княжества Бейхан, у которого руки по локоть в крови.

* * *

Тем временем – охрана Абу столкнулась с неожиданной проблемой.

Кортеж состоял из трех машин, главная – была в центре. Первая машина шла с опережением главной метров на тридцать на ней была фара– искатель и совмещенный с ней пулемет. Но это не помогло вовремя обнаружить груду камней на дороге – машина уткнулась в нее бампером и остановилась, всех бросило вперед.

– Ишак, какой ишак! – заорал офицер

– Я не виноват! Я не виноват! – крикнул в ответ водитель

Луч фары, который смотрел раньше на горы – теперь смотрел вперед.

– Шайтан…

Гора камней высилась перед ними – как будто шайтан наложил тут кучу им на вред. Они не подумали о том, что это может быть засада.

– Что это, о Аллах.

– Бросай камни! Бросай!

– Сейчас, эфенди!

– Да не туда! Осел!

Подъехала главная машина, остановилась. высветив фарами корму первой.

– Что здесь происходит?! – высунувшись, заорал Али

– Камни упали на дорогу!

– Что?!

Ответить он не успел – на головной машине с хлопком погас прожектор – и тут же, по металлу забарабанили пули.

– Стреляют!

Али захлопнул дверь – машина была бронированная. Она сама – была защитой.

– Ложитесь на пол!

Он открыл окошко для переговоров с водителем

– Сдавай назад, быстро!

Водитель с хрустом переключил передачу и нажал на газ – ровно для того, чтобы врезаться в третью машину. От удара – их сильно тряхнуло.

От головной машины – застрочил автомат и тут же – замолчал

– Аллаху Акбар! – крик тоже оборвался

Где-то на склоне – мимолетная вспышка высветила ночь и комок огня – устремился к замыкающей машине. От взрыва – вылетели все стекла, вышибло двери…

Кто-то еще пытался сопротивляться – но их выбивали по одному. Страшно было и то, что выстрелы совершенно не было слышно – из темноты летели пули, разя наповал, но откуда они – никто не видел.

Потом – стрельба прекратилась. В третьей машине – с хлопком рванул бензобак, пламя вспыхнуло с новой силой.

– Они ушли? – прохрипел Абу. – Ушли?

– Я не вижу их, эфенди…

– Предатели…

Сам Абу много раз предавал – и потому испытывал большую ненависть к тем, кто предал его. Сами мы – никогда не примеряем то, что делаем мы – к себе. Хотя и в Библии и в Коране сказано: какой мерой меряете, такой и вам будут мерить.

Из темноты – показывались призраки – осторожные, не похожие даже на людей из-за бесформенных накидок, в которых если присесть – человек становится похожим на камень. Держа автоматические винтовки, они обходили машины, держась так, чтобы не перекрывать линию огня друг другу и добивая тех, кто уже был мертв и тех, кто вот-вот встретится с Аллахом короткими очередями. Они не рисковали.

Двое – подошли к машине с бронированным кузовом, которую освещало пламя горящей третьей машины, встали по обе ее стороны, направив винтовки в темноту. Затем третий человек – подошел и постучал по дверце машины.

– Не открывай… – сказал Абу, правитель княжества Бейхан

Али – толкнул дверь, и автоматная очередь почти в упор изрешетила того, кто подошел к машине. Двое с оружием – повернулись и бросились бежать.

– Они уходят… – сказал Али

Абу – принялся громко молиться, так и лежа на полу бронированного кузова.

Али, начальник стражи – достал самозаряжающийся фонарик, потряс его. Луч света – высветил оскаленное лицо лежащего у бронемашины человека, на котором тюрьма навсегда оставила свой отпечаток. Ему не долго – пришлось пробыть на свободе. Движению – нужны иконы. А не вожаки… их и так слишком много.

Соломон…

Княжество Бейхан. Шук Абдалла. Княжеский дворец в городе. Сентябрь 1949 года

Ночь темна и костры под запретом,

Зверь не спит, путник сбился с пути,

Самый темный час перед рассветом,

Если верить, то можно дойти…

Путник

Самый темный час перед рассветом…

Спят все. Торговцы на рынке – давно подсчитали барыш и возблагодарили Аллаха. Возблагодарил Аллаха и простой люд – даже если в их миске в этот день почти ничего не было. Княжеская стража – напившись кофе, который в этих высокогорных местах лучший в мире – героическими усилиями старается не спать на посту. Спит сэр Роберт Брюс – опасаясь, он ночует на раскладушке, постоянно переставляя ее с места на место и держа пистолет под подушкой. В горах, недалеко от Шук Абдаллы – коротают ночь русские. В отличие от британского резидента – у них нет крыши над головой, и даже пещер он опасаются – пещера это ловушка, тем более, незнакомая пещера. Спят они как бродячие собаки, обернувшись верблюжьим одеялом и положив руку под голову вместо подушки. Так получилось, что Шук Абдалла стала местом, где перекрестились интересы великих держав – и потому здесь много тех, кого по здравому размышлению быть здесь не должно. Но они здесь – потому что они здесь и с этим надо считаться…

Но есть и те, кто не спит…

Например, джинны. Как, вы не знаете, кто они такие?

Джинны – существа, живущие на земле, в мире, параллельном человеческому. Арабское слово «джинн» происходит от «джанна» – прятаться или скрываться. Таким образом, согласно их описанию, джинны невидимы людям. Именно из-за этого некоторые люди отказываются верить в них. И, тем не менее, влияние джиннов на наш мир достаточно велико, чтобы доказать несостоятельность отрицания джиннов как Божьих творений. О происхождении джиннов говорит Коран и Сунна:

Мы сотворили человека из сухой звонкой глины, полученной из видоизмененной грязи.

А еще раньше

Мы сотворили джиннов из палящего пламени[54]54
  Коран 15:26–27.


[Закрыть]

Джинны много чего могут. Например, если что-то пропало, а потом нашлось – значит, джинны брали попользоваться. А если вы точно знаете, что наливали в сосуд воду – а там оказался харам – значит, это джинны искушают вас на пути Аллаха[55]55
  Харам – то есть спиртное. Удивительно – но автор нашел и такое оправдание, почему мусульманин может выпить спиртное – это джинны превратили воду в водку. Конечно же, искренне верующий мусульманин искушению не поддастся и выльет запретное на землю.


[Закрыть]. Джинны существуют среди нас и охотятся по ночам – они могут либо вселиться в человека, либо украсть его. Потому то мусульмане избегают выходить по ночам из дома, а если услышат ночью лай собаки или рев осла – читают ду’а или баккару, вторую суру ислама, потому что согласно хадисам ослы и собаки могут видеть джиннов.

И если кто вышел ночью на улицу и пропал – то в этом, несомненно, виноваты джинны.

Городской дворец в Шук Абдалле – был построен всего несколько лет назад. И уже при строительстве – в нем было заложено немало тайников и тайных ходов для того, чтобы властитель не испытывал неудобства перед народом, делая что-то запретное. Про это даже четверостишье есть, на русском языке.

 
Чтоб худого про царя
Не болтал народ зазря
Действуй строго по закону
То есть – действуй втихаря…
 

Конечно – это у русских некоторые болтают про царя невесть что – в последнее время законы смягчились и даже Особое совещание не каждый месяц собирается[56]56
  Особое совещание при министре внутренних дел – внесудебный орган, разбирающий дела «смутьянов» и имеющий право приговорить любого подданного Империи к лишению свободы на срок до пяти лет, поражению в правах (то есть лишить права избирать и быть избранным) вплоть до бессрочного, высылке из столицы или лишению подданства с выдворением. Ликвидировано в 1980 году в связи с гуманизацией и дарованием Императором новых прав подданным. С 1980 года никого нельзя было ограничить в правах или наказать иначе, чем по суду


[Закрыть]. Здесь – те, кто распускал свой язык, запросто могли его лишиться в самом прямом смысле этого слова…

Чайханщик Гариб только закончил подсчитывать дневную выручку (время было уже к рассвету, но он был «совой») – как люк в полу, в том помещении, где хранились съестные припасы, открылся. Первым из него выбрался Али, и в каждой руке у него было по пистолету – пулемету Маузера. Вторым – с трудом отдыхиваясь – выбрался Абу, правитель княжества. Лицо у него было нездорово – серым и от него попахивало спиртным.

– Что это значит?! – визгливо крикнул он

Чайханщик – обвязал деньги веревочкой и спрятал в стол, в тайник

– О чем вы говорите, светлейший? – спокойно спросил он

– Что произошло на дороге?! Почему вы пытались меня убить?!

– Аллах с вами – возмутился Гариб – на какой дороге?!

– Дороге на юг! В долине Атак! Меня чуть не убили!

– Кто вас только что чуть не убил?!

– Русские! Не делайте вид, что не знаете, о чем идет речь! Русские чуть не убили меня! Они говорили по-русски!

Гариб провел руками по заросшим бородой щекам

– Светлейший, если бы мы хотели вас убить…

Мысль он не закончил – но было ясно и так.

– Тогда кто?!

Чайханщик – неторопливо поднялся со стола. Прошествовал к мешкам – Али прицелился ему в спину. Но Гариб – только достал бутылку харама и стаканы…

– Выпейте, Светлейший. И расскажите, кто и как на вас напал.

Правитель выпил. Начал бессвязно рассказывать. Али – быстро, вполголоса дополнял остальное – благо, он был трезв и более наблюдателен…

* * *

В этом то – и заключалась одна из главных тайн Шук Абдаллы. Едальня чайханщика Гариба была связана черным ходом не с чем другим, как с княжеским дворцом! И совсем не просто так – в Шук Абдалле у боевиков Идарата был и транспорт, и склады, в которых оружия было на небольшую армию. Абу всегда подмечал такие вещи… если кто-то выступает против власти, то надо задать вопрос – чьей власти. Если твоей, то это очень плохо, а если у соседа – так вовсе даже и неплохо. Все просто. Идарат – такая же организация, как и все остальные и если у его лидеров есть хоть немного ума – они должны понимать, что идти на конфликт сразу со всеми нельзя. Должна быть база, где можно отсидеться, спрятаться, хранить оружие, обучать новобранцев. Это практика партизанской войны. И если теория противоречит практике – то лучше всего придерживаться все-таки практики. А Абу – в свою очередь соображал, что дестабилизация у соседей ему даже и выгодна, поскольку дает шанс сильно расширить свои территориальные владения. Здесь было не в ходу такое понятие, как неприкосновенность границ – и каждый держал ту землю, какую мог и доил тех коров, каких мог – а от войны всех против всех спасались только тем, что против агрессора, нарушающего статус – кво – моментально соберется коалиция всех остальных. Но если статус – кво нарушает террористическая организация – против нее войной не пойдешь…

* * *

Гариб внимательно выслушал.

– Клянусь Аллахом, мы не имеем никакого отношения к этому нападению – он прижал руку к груди и повторил – клянусь Всевышним Аллахом, да покарает он меня за ложь.

– Тогда кто… – потерянно сказал Абу – кто…

– Наши договоренности остаются в силе – ответил Гариб – через несколько дней Племенной совет. На нем – все произойдет так, как мы и договорились. Все в силе. Что касается произошедшего сегодня – мы узнаем, кто это был. Узнаем и накажем.

* * *

Когда возвращались обратно – подземный ход был низким, пришлось идти, пригнув голову даже человеку среднего роста – Абу вдруг остановился, схватил своего верного охранника за одежду.

– Я не верю этому шакалу… – проговорил он, и его голос был похож на шипение змеи – он шакал и им останется.

– Я тоже ему не верю, эфенди.

– Как только я отправлюсь на федеральный совет, я оставлю тебе мой приказ. Возьмешь людей. И к моему возвращению – зачистишь город. Этого шакала Гариба – в первую очередь.

– Я вас понял, эфенди…

Али – сдерживался, не смея улыбаться даже в темноте. Все шло так, как они и договорились с Гарибом. Соломона больше нет – и одновременно он есть. Теперь он, Али – и будет Соломон.