Текст книги "Врата скорби. Последняя страна"

И потому они просто не могли сделать того, чего требовал от них сэр Роберт. А когда крысу загоняешь в угол – она бросается в лицо.

* * *

Военный амир Вилайята потрогал за руку безжизненно лежащего у его ног англиза, затем встал на колени и приложил ухо к груди. Англиз был жив…

– Позвольте мне, эфенди… – Магомед, резчик скота уже был рядом с его большим ножом

Амир – с силой оттолкнул его

– Уйди, обиженный Аллахом.

Магомед не обиделся. Но надо было принимать решение – и прямо сейчас. Нельзя просто так убить англиза – и думать, что ничего не будет.

– Англиз был один?

– Больше с ним никого не было, эфенди

– Я тебя спрашиваю – он был один? – переспросил амир

– Клянусь Аллахом, мы никого не видели.

Амир сплюнул от досады

– Свяжите его.

Когда приказание было исполнено – амир сам, собственноручно обшарил его карманы и забрал все что было. Взвесил на руке гранату.

– Альхамбулиллях, ты послал нам победу над этим кяфиром. Теперь возьми этого кяфира и иди обратно в город. Как только увидишь город – убей неверного и брось у дороги.

– Слушаюсь, эфенди.

– Только не смей его убивать сразу, понял? Только там. Как будто на него напали грабители. И не пулей. Грабители просто так не тратят патроны, они дорого стоят. Убей его ножом или камнем. Или удави…

– Понял, эфенди…

Грабителей вокруг города – и в самом деле бродило немало. Иногда пойманных вешали – но меньше не становилось.

– Иди. Аллах с вами…

* * *

Бандиты наскоро собрались и заседлали осла. На него – они навьючили англиза и привязали его веревкой. После чего – тронулись в путь. Время было позднее, ночное – и совсем не лишним был разговор, который они вели – и который пугал джиннов. Которые, несомненно, были рядом с дорогой и думали, как бы им схватить еще одного правоверного.

– Шахи, а куда мы идем…

– Откуда мне знать…

– Ты же стоял у дома амиров…

– Меньше болтай. Идем, наверное, на ту сторону границы…

– А что там делать…

– Главное, что не делать. Не воевать…

– Брат, но разве джихад не обязанность?

– Где ты видишь джихад, несчастный. С одной стороны тагут, а с другой стороны мушрики – ничуть не лучше.

– Ты называешь мушриками людей племен?

– А кто они такие? Как не мушрики? Разве они сражаются за Аллаха…

– Брат, не каждое сражение – за Аллаха.

– В твоих словах я слышу маловерие. Опасайся впасть в грех ширка…

Более молодой огляделся по сторонам. Темная ночь – и далекий огонек… один шайтан знает, кто скрывается в темноте.

– Прости, брат…

– Пусть люди тагута и племенные убивают друг друга. Потом мы придем и продиктуем свою волю…

– Да, брат…

Боевик внезапно остановился

– Что случилось?

– Ничего. Послышалось что-то, брат…

– Что послышалось?

– Ничего…

– Наверное, джинны, да спасет нас от них Аллах

Яркий свет – высветил бандитов на дороге, ослепив их. Из темноты – отрывисто застрочили Маузеры – и бандиты все как один повалились на землю. 22САС – уделял точной стрельбе в экстремальных условиях очень много внимания. Взревев, осел побежал, обожженный пулей, чтобы ткнуться в землю несколькими метрами далее.

И наступила тишина.

Сэр Роберт освободился от веревок, с трудом встал. Подбежавшие спецназовцы помогли удержаться на ногах.

– Сэр…

– Я в порядке…

– Положите его на землю, черт возьми!

– Нет… я в порядке.

Голова кружилась – но злость помогала держаться. Как все глупо. И как все мерзко.

Один из спецназовцев растворился в темноте – он ляжет где-то между ними и населенным пунктом – на случай подмоги.

– Сэр… работаем? – спросил Керзон, перезаряжая свой автомат

Сэр Роберт сплюнул. Больше всего на свете – ему хотелось вылететь сюда на Британии и сбросить пару десятков больших зажигалок.

– Нет.

– Сэр?

– Я сказал, нет – сказал сэр Роберт – они нам нужны.

Гребаные уроды.

– … Даже то, что они пытались меня убить… мы идем назад.

– Сэр…

– Отрежьте головы этих.

Даже для спецназовцев 22САС это было слишком. В конце концов, они были представителями цивилизованного народа.

– Черт возьми, вы слышали приказ!

– Джентльмены… – сказал Брюс, снимая с пояса нож.

* * *

На сей раз – сэра Роберта пропустили до самого домика, держа его постоянно под прицелом. У спецназовцев, скрывающихся где-то в предрассветной темноте – не было ни одного пулемета, были только легкие пистолеты-пулеметы, но и с ними они могли натворить дел. Если придется. Но скорее всего не придется…

Однажды – один китайский князь приказал устроить состязания лучших бойцов Срединного царства, обещая большую награду. На состязания прибыли действительно лучшие. В финал вышли трое. Последним испытанием было – выстоять против сотни княжеских бойцов, окруживших тебя. Один мастер кунг-фу вышел в круг и в него бросили сотню копий и камней – и он все их отбил. Второй мастер кунг-фу вышел в круг, в него бросили сотню копий и камней и он все их поймал. Но победил третий – хотя он не отбил и не поймал ни одного копья, ни одного камня. В него просто никто не посмел кинуть ни копьем, ни камнем…

Военный амир вышел встречать англичанина – он не мог не выйти и не встретить его, иначе он потерял бы намус, потому что все сочли бы, что он испугался. Сэр Роберт – бросил ему под ноги мешок, на котором проступали невидимые в темноте бурые пятна крови.

– Твои люди.

Амир промолчал

– Ты можешь уйти за границу, в Дофар. Но кто сказал тебе, что Дофар или какое-нибудь другое место на земле – скроет тебя от гнева моего суверена?

Военный амир подумал. Затем отпихнул от себя мешок

– Триста, англичанин?

– Нет… Триста было тогда. Теперь это будет сто. Триста – тебе больше не потребуется

Сэр Роберт указал на мешок

– У тебя стало меньше людей. Триста – тебе ни к чему.

* * *

Оставшиеся дни – у сэра Роберта заняла подготовка операции. Он должен был сделать почти невозможное – и перекрыть долину достаточно надежно, и при этом не поставить под сомнение слабость обороны в глазах лазутчиков. А то, что лазутчики будут – он в этом не сомневался…

Долину Мариб он посетил лишь трижды, каждый раз переодеваясь в местного. В первый раз – он приказал племенным ополченцам, заскорузлым и тупым боевикам копать окопы и выкладывать из камней брустверы с бойницами. Во второй – приказал пороть каждого десятого за то, что ничего не сделано. Тупость местных – приводила его в отчаяние: они сидели на месте, жевали этот проклятый кат, курили гашиш, у кого были деньги, поставили на дороге заставу и обирали купцов. На приказ им было, в общем то плевать, даже если эти приказы отдавал британский офицер и они могли спасти им жизнь. Иншалла – если так будет угодно Аллаху – вот настоящее проклятье этих мест. Иншалла, доживем до завтра. Иншалла, раздобудем что пожрать. Иншалла, выкопаем окопы, если придет в голову поработать. Единственное, что они делали регулярно – это молились. Пять раз в день – они мылись, расходуя и без того скудный запас воды, после чего расстилали коврики и обращались к Аллаху, демонстрируя небу черные от грязи, голые пятки…

Чтобы этих горе – воинов не сбили первой же атакой – сэр Роберт пошел на крайность: оборудовал закрытую пулеметную позицию. Он дал один из немногих имевшихся крупнокалиберных Виккерсов, трофейный Браунинг – ижевский с большим запасом лент и посадил на позицию главным Гордона Колдфилда, бывшего пулеметчика Пулеметного полка Его Величества, Гвардейской бригады. Ему – он приказал не лезть на рожон, не высовываться и поддерживать племенное ополчение огнем. Отходить – только по сигналу – две красные ракеты. Пулеметчики – естественно выкопали себе и замаскировали две основные и три запасные и ложные позиции. Если честно – на одного этого немногословного, не первый год обретающегося в горах здоровяка – он надеялся больше, чем на все племенные бандформирования вместе взятые.

Основную же активность – он развернул на юге, перекрывая долину Атак двумя рядами позиций: основной и запасной. Поскольку сильнее всего сопротивление на юге, где находятся родственные предыдущей династии и враждебные племена – логичнее было бы ждать, что наступление на столицу начнется именно оттуда.

* * *

Что же касается Велехова – то ему план не понравился с самого начала…

У него не было нормальной карты этих мест, он воспользовался десятиверсткой[32]32
  Десять верст в одном сантиметре карты. Несмотря на то, что Россия в 1926 году перешла на международную систему мер и весов, дабы быть ближе к Германии – карты по старой памяти выпускали еще в верстах, и в военном министерстве тоже часто считали верстами.


[Закрыть] – лучшим, что у него было, чтобы прояснить обстановку. Если верить этой карте – а она была составлена по данным аэрофотосъемки – то в Шук Абдаллу вели три долины: аль-Байда на северо-западе, Мариб на Востоке и Атак на юге. Каждая долина – названа в честь населенного пункта, к которому она ведет – для простоты и удобства. На севере и западе – были горы, с этой стороны город был защищен, там не пройти большим силам. Получается, три направления для наступления. Будь у него в подчинении казачьи полки – он непременно пустил бы их по двум направлениям, не давая защитникам городов сосредоточиться на отражении наступления с одного направления. Но Велехов понимал, что под его началом хоть и многочисленный – но недисциплинированный и разношерстный сброд. Он не сможет командовать ими, если разделит на две части. И все провалится. Удар надо наносить в одном месте, сосредоточенными силами, дабы сразу прорваться к городу. То, что под его началом только пехота – конечно же, осложнит дело.

Будь его воля, он бы вообще отказался от этого чертового штурма. К черту все. Учитывая качество его солдат и тот стиль войны, к которому они привыкли – он измотал бы их нападениями на караваны (часть продовольствия можно раздать людям бесплатно, дабы обрести популярность), мелкими налетами, обстрелами – и, в конце концов, вынудил бы вывести большую часть войск из города в горы – а там бы обескровил в засадах. Так воевали против них, черт побери – и это было эффективно, они знали о том на своей шкуре. А этот штурм… все-таки, штурм любого укрепленного района не такая простая задача, тем более, если его защитники имеют поддержку извне. Но он понимал и то, что местные горцы, как и горцы кавказские – быстро загораются и точно так же быстро прогорают и тухнут. Сколько он будет тянуть время – сколько от него будут отпадать силы и племена. Ковать железо надо пока горячо – иначе здесь никак…

И, скрепя сердце – он дал согласие на штурм Шук Абдаллы. Решение принимал не только он один, был племенной совет, на который – впервые в истории этих гор были допущены командиры отрядов Идарата – но все понимали, что никто не даст лучшего совета, чем этот бородатый, совсем не похожий на белых неверных человек. И он сказал свое слово – вперед…

* * *

Наступление – началось ранним утром, с обстрела позиций в долине Мариб из минометов. Сам сэр Роберт – в ожидании неизбежного переселился со своей городской квартиры на аэродром – и проснулся, услышав первые же минометные разрывы…

Под его рукой – была кнопка, включающая электрическую сирену. Он включил ее – и заунывный вой разнесся над полем…

Тревога!

Из ангаров, из землянок, выкопанных по периметру – аэродром нужно было отстоять в любом случае, его падение означало бы гибель всей британской колонии в городе – выскакивали люди, часто полуодетые – но в ботинках. Неслись со всех ног к ангару, у которого было что-то вроде парадного плаца. Кто-то был в одних трусах – но с оружием, как это и приято в спецчастях британской армии. В конечном итоге солдат без оружия – не солдат, а почти что дезертир, а вот как выполнять задание, в штанах или без – это уже личное дело каждого…

Сэр Роберт – спал последнее время одетым, поэтому появился перед своими людьми почти что щеголем – насколько можно выглядеть щеголем в помятой полевой форме. В руке – он держал короткоствольный автомат Маузер, который взял трофеем.

– Джентльмены! – сказал он, и его голос без труда перекрыл нарастающий гул разрывов и перестрелки

Строй замер перед ним

– В таких случаях, обычно говорят: у короля много[33]33
  Обычная британская поговорка, пошла из королевского флота. Применяется, когда говорят о потерях, наш аналог – новых нарожают…


[Закрыть]. Я скажу вам, господа: вы – те, кто стоит на переднем крае борьбы цивилизации и варварства. Варвары наступают, и мы должны принять бой. Когда мы снова построимся здесь – я хочу, чтобы этот строй не стал короче. Хочу, вновь увидеть каждого из вас. Ура, джентльмены!

– Ура! Ура командиру! – громыхнул строй

* * *

Сам сэр Роберт – побежал к своему самолету, который он раздобыл правдами и не правдами, почти что шантажируя тех кто засел в Мирбате. Это был учебный Пайпер Кэб[34]34
  Легендарный самолет в истории авиации, производится с 1939 года по наши дни, используется как частный и самолет для обучения. Первые самолеты продавались по цене 135 долларов за единицу, произведено более двадцати тысяч этих самолетов


[Закрыть], один из тех, на которых пытались научить чему то «летчиков» Оманского султана. Он изначально был красным, точнее – бледно-розовым, но уже здесь, на аэродроме его крайне небрежно перекрасили, в результате – цвет сменился на пятнистый, что сэра Роберта более чем устраивало. Он сам учился летать на примерно таком же самолете (на Тайгер Моте) – и с «американцем» у него проблем не возникло, он был очень простым в управлении, как и большинство малых самолетов. Справа – он снял дверь и повесил вместо нее толстую парашютную стропу. Это было необходимо для того трюка, который придумал еще его отец в Судане.

Вместе с ним – летел Горди Бивер. Мэтт Керзон оставался на земле, он был отличным унтер-офицером, и сэр Роберт поставил ему задачу командовать группой поддержки, в которую он дал три пулемета…

– Время немного пострелять, а, сэр! – жизнерадостно заявил он, пристегиваясь к своему креслу и приводя в готовность пулемет. Это был БРЭН с барабанными магазинами на сто патронов – зенитный вариант, но и для стрельбы с самолета сойдет…

– Смотри, как бы нас не подстрелили…

Сэр Роберт – дал газ, больше чем требуется и самолет покатился по взлетке. На самой грани – взял штурвал на себя…

Нервничаешь. Спокойно…

Пайпер Кэб уходил в воздух, весело жужжа мотором, на горизонте – вставал рассвет. Многие – заката сегодня не увидят…

Он заложил вираж и, развернувшись через левое крыло, пошел по дуге над городом, больше смотря не на приборы, а на то, что творится в городе. Больше всего – он опасался восстания в самом городе. Там и в самом деле – шла перестрелка, в одном месте даже что-то горело – но признаков настоящего восстания он не увидел…

Уже радует…

Разворачиваясь над городом – он имел возможность издалека осмотреть то, что происходит в долине Мариб. С виду – там ничего особенного и не происходило: то тут, то там были какие-то несерьезные серые дымки. Но на деле – это было признаком серьезного боя…

– Доложить готовность! – прокричал сэр Роберт в микрофон

– Готов, сэр!

– Оружие к бою!

Сэр Роберт – набрав высоту, устремился прямо в долину, держась ее левого фланга, чтобы в случае чего зайти на правый разворот. Под крыльями – летела дорога, расцвеченная зелеными заплатами полей бурая гладь земли, невысокие холмы разрезали подходы к городу на несколько частей. На одном из таких холмов, в стратегически важной точке – сейчас находится его пулеметная бригада. Всего то – два пулемета и семь британских солдат – против как минимум нескольких тысяч врагов.

Это была Империя. Империя, над которой не заходит солнце. Ее не построить просто так, и границы ее – окаймлены, как и полагается – могилами. Часто даже безымянными. Никакая земля не может быть твоей, право на землю надо доказывать – ежеминутно, ежечасно, ежегодно. На свете – существует только несколько народов, готовых идти за горизонт – и он ощущал гордость от принадлежности к одному из них. Правь, Британия! Их империю – строили не только дипломаты, хотя и дипломаты тоже. Они были потомками тех тридцати четырех храбрецов из Дозора у Шангани и павшей в холмах Балаклавы Легкой кавалерийской бригады. Им было не привыкать – когда несколько человек против нескольких тысяч. И если даже сегодня смерть придет за ними – они все равно своей смертью впишут еще одну славную страницу в летопись дел Империи. И никто не может отрицать того, что сегодня – будут они живы или нет – но повеселятся они славно…

Сэр Роберт безошибочно нашел тот холм – и снизился, прошел над ним, чтобы ободрить тех, кому сегодня предстоит сражаться в великой битве и дать им понять, что они не одни и про них не забыли. Пройдя на низкой высоте – он выпихнул из кабины сверток… поймают, нет – хрен с ними, но попробовать он обязан. В свертке – была тщательно обернутая толстой мешковиной и ватой бутылка односолодового виски, одна из тех, которые он привез с собой…

Покачав крыльями – он пошел на высоту, не желая подвергаться излишнему риску огня с земли. Перед ним – была территория, захваченная противником. И хотя он не был отчетливо виден – противник не наступал сомкнутым строем, кусты и холмы не давали обозреть поле битвы целиком – но он был здесь. Сэр Роберт видел с высоты движение… неутомимое, как движение муравьев в лесу, но целенаправленное и подчиненное одной злой воле. Боевики – мелкими группами или даже поодиночке – переползали, перебегали от укрытия к укрытию, стреляли, снова перебегали. Очевидно, что тот, кто послал их – перед этим их хоть чему-то научил. Это не дикая атака пустынной конницы, для отражения которой нужна всего-то пара пулеметов и пара крепких парней на них. С этими – придется попотеть…

– Повеселимся? – спросил сэр Роберт через микрофон и, не ожидая ответа, направил машину в вираж…

Пулемет застрочил, закашлялся, харкая смертоносным свинцом. Этому он научился у своего отца, а тот – придумал это сам для разгона небольших конных мобильных банд в Судане. Обычно – такая банда состояла из пятнадцати – двадцати человек с легким стрелковым вооружением и посылать против них даже легкий бомбардировщик (а они всегда летают не менее чем по два, значит – два бомбардировщика) как то глупо. К тому же Судан – это болота, и легкие фугаски, отлично работающие на твердой поверхности, в горах – там почти бесполезны. Вот они и придумали – легкий самолет, обычный учебно-транспортный или почтовый, пилот и один или два пулеметчика. Обстрел – производится при сваливании на крыло, огонь пулеметчик корректирует визуально, по трассерам, точность – намного выше, чем если использовать самолетные пушки. Даже после короткого налета – на земле остаются убитые и раненые, а банда – больше уже не думает о нападениях, она думает о том, как скрыться. Сбить самолет они не смогут, сам самолет легкий и дешевый, любой летчик КВВС начинал именно с него, найти пулемет тоже не проблема, и пулеметная лента – дешевле самой примитивной и легкой фугаски. А помимо боевых вылетов – этот же самолет может вести наблюдение, развозить почту и иные срочные грузы до удаленных аутпостов, и на его переделку из боевого в почтовый – уходит минут пять. В общем – просто дешево и эффективно: именно так удалось свести на нет сопротивление махдистов.

Один барабан – закончился, Горди сунул его в большую сетку, прикрепленную к сидению, и достал из держателя другой. Насколько точна стрельба – сэр Роберт не видел и не хотел видеть: значения не имеет. Еще в Судане они убедились: психологический эффект от таких атак даже выше реального ущерба, который они могут нанести. Аборигены – не понимают, что такое самолет и потому смертельно боятся его. Один будет убит или ранен – но от трех до пяти бросятся бежать со своих позиций. И казакам – придется приложить немалые усилия, чтобы остановить их…

Горди отстрелял второй барабан – и сэр Роберт вышел из виража, направляясь по дуге к позициям племенного ополчения, чтобы пролететь над ними и ободрить и их. Потом – они пойдут на следующий заход и так – пока не отстреляют все, что у них есть.

– Каков счет? – прокричал сэр Роберт в микрофон

– Десяток, сэр! – в голосе Горди было разочарование – много растительности, сэр. Трудно целиться…

– Сейчас пройдем немного дальше.

– Понял, сэр… Кстати – чертовы минометы…

Сэр Роберт снизился, чтобы лучше видеть и даже накренил самолет. Да, черт возьми – это минометы. И судя по интенсивности обстрела – не один, а как минимум три. Неприятный сюрприз. Горный аутпост – может держаться против бандитов, что конных, что пеших пока не закончится вода или патроны – но только если у них нет миномета.

– Сейчас – пройдем дальше. Я не буду разворачиваться на другой заход. Попробуем поискать, откуда они пуляют…

– Понял, сэр…

– Будь готов. Проверь гранаты.

– Два, сэр…

Помимо пулемета и дисков к нему – у них еще были гранаты. Обычные, оборонительные осколочные гранаты – но опять-таки, против мелких групп противника чрезвычайно эффективное оружие. Фугаска, даже легкая – избыточна против такой цели как несколько всадников с лошадьми. А вот пара гранат, сброшенных с легкого самолета – если и не перебьет их, то покалечит лошадей и лишит банду подвижности. И весит пара гранат – на порядок меньше самой легкой из фугасок…

Они прошли над кое-как оборудованными позициями ополчения – они держались (впрочем, по-настоящему серьезной атаки еще не было) – и сэр Роберт снова направил самолет вглубь долины, снова застрочил пулемет. Но вместо того, чтобы завершить вираж поворотом вправо – он вдруг резко пошел влево и вверх, закладывая самолет в новый…

Развернулся на сто восемьдесят, пошел по широкой дуге, пытаясь увидеть плотность боевых порядков противника и понять, где находится его командный центр, чтобы ударить точно туда. Здесь – было больше растительности и на горизонте – был виден Мариб, большая и грязная деревня. Сэр Роберт не пошел туда – вместо этого он снова повернул влево и наклонил самолет, давая возможность стрелять пулеметчику.

– Видишь? – проорал он, когда Горди менял барабан.

– Нет!

Скверно…

Он дождался, пока будет отстреляна еще сотня патронов – и вывел самолет из виража, мельком бросив взгляд на указатель уровня топлива – еще достаточно, даже более чем. Заложив еще один вираж, он развернулся для следующего прохода – и на фоне восходящего солнца, сильно слепящего – увидел какие-то искры. Он сначала даже не понял, в чем дело… пока пули не ударили по плоскости и по стойке…

Это же пулемет!

Какой – то ублюдок – пытался нащупать его, используя трассеры для корректировки. И наверняка, это не местный… местные таких фокусов не знают…

Еще не зная, насколько поврежден самолет, сэр Роберт направил его резко вниз и влево. Что-то заорал Горди… центробежной силой его выбросило бы из кабины, если бы он не был пристегнут. Это был риск – поврежденный самолет из резкого, почти пикирующего снижения, даже с разворотом мог и не выйти. Но он выиграл, как и всегда – выровнял машину у самой земли, пошел над самой дорогой, ведущей в город. По ним стреляли уже из обычных винтовок, и, по меньшей мере, одна пуля попала, выбив плексигласовую форточку. Горди – бросал гранаты на дорогу, одну за другой, за ними – взрывы поднимали цепь пыльных фонтанов. Самолет слушался – и сэр Роберт, уведя его от дороги, начал закладывать вираж вправо, не поднимаясь на большую высоту и стараясь как можно ближе подойти к тому месту, с которого по ним велся огонь.

И нарвался на крупнокалиберный. Почти в том же самом месте. Он сам – взял русский крупнокалиберный трофеем – но почему то не предполагал, что русские могут устроить на него засаду. Типично британское поведение – любой британец с радостью расквасит тебе морду, но ни один из британцев не готов к тому, чтобы морду расквасили ему.

Из-за мотора – он не увидел, когда по ним открыли огонь – и только когда рядом с ним пролетел трассер, выломав кусок плоскости, и когда самолет подкинуло от удара – он понял, что дело дрянь. Совсем дрянь…

Запаса высоты не было – а значит, не было и пространства для маневра. Оставалось лететь вперед, на предельно малой, рассчитывая, что цель быстро выйдет из прицела пулеметчика. Он так и сделал, их тряхнул еще раз, с хвоста – и только сейчас закашлялся мотор. Больше по ним – крупнокалиберный не стрелял, самолет еще держался в воздухе – но было понятно, что он поврежден. Глянув влево – сэр Роберт увидел, что едва ли не половина плоскости вырвана… и если она оторвется совсем, то самолет, кувыркаясь полетит к земле…

И они вместе с ним.

– Ты в порядке? – проорал он в микрофон

– Да… кажется…

На приборной панели – лампа «двигатель» мигала красным светом. Значит, еще не хреново – но вот – вот будет хреново…

– Плоскость!

– Что, сэр!?

Сэр Роберт напомнил себе, что рядом с ним – хоть и опытный солдат, но ни черта не понимающий в авиации. И как член экипажа почти ноль

– Плоскость справа. Посмотри, она повреждена.

– Нет… только на конце… кажется.

– Сильно?

– Нет, сэр…

Уже радует. Но ни о каких виражах – речи больше быть не может…

– Идем на юг. Я сяду на дороге…

– Понял, сэр…

Под крылом – мелькали холмы, чихал двигатель. Один раз – они натолкнулись на какой-то караван, то ли припасами, то ли просто купеческий – но с каравана их обстреляли и Горди обстрелял их в ответ. Лампа горела уже красным светом непрерывно… поврежден бак и топлива осталось с гулькин… понятно, в общем. Но сэр Роберт – упорно тянул свой самолет в долину Атак, зная точно – что его звезда – не подведет его и на этот раз. И топлива – точно хватит…

* * *

А в долине тем временем – своей чередой шел бой…

Гордон Колдфильд, пулеметчик Гвардейской бригады и самый квалифицированный пулеметчик на поле боя – оставил Виккерс и взялся за трофейный Браунинг – ижевский. Нокс, по прозвищу Носок – зарядил свой снайперский Мосин трассирующими и вел наблюдение, каждый раз видя цель, он посылал туда одну трассирующую пулю. И Колдфилд добавлял туда одну – одну – две очереди из русского пулемета, контролируя попадания опять-таки по докладам своего наводчика.

Остальным – он приказал молчать.

Несмотря на то, что их холм господствовал над местностью, и они имели отличный, градусов на сто пятьдесят сектор обстрела – все равно, хорошего было мало. Местность была пересеченной, здесь были не горы – а долина, причем долина, используемая местными в сельскохозяйственном производстве. А это значит – чертовы арыки, деревья и группы деревьев, невысокие каменные стенки, собранные для того, чтобы допустить смывания плодородного слоя во время сезона дождей. Но это для фермера – арыки и стенки, а для солдата – чертовы укрытия…

И местные… племенные боевики – нет, они вовсе не бросались в атаку, крича что-то несуразное. Они ползли, изредка стреляли и снова ползли. Видно было – их кто-то серьезно обломал… приказал не спешить к Аллаху. И это плохо…

Еще беспокоил миномет. Точнее – минометы. Черт знает, когда он замолчит, мины тяжелы, и с собой их много не утащишь. И вероятность попадания в их окопчик невелика. Но все равно – минометы беспокоили…

Стрекот самолета – раздался со спины

– Босс летит! – крикнул кто-то

Самолет проскользнул на небольшой высоте, обдав их ветром …

– Он что-то сбросил…

Пулеметчик не отвечал – он пытался подловить одного ублюдка, который проявил немалую ловкость, не позволив ему это сделать несколько секунд назад. И черт его возьми, если у этого придурка не пулемет…

– Справа. Сектор два. У камня.

– Не вижу

– Ловкий, гад. Достанешь? Там кажется, яма…

– Окей.

Самолет – разворачивался над позициями, стрекоча пулеметом и Колдфилд заставил себя не смотреть на него, не отвлекаться…

– Есть… кажется.

– Давай дальше…

– Есть. Ориентир три. Пятьсот.

Короткая очередь.

– Лежит.

– Их немного, тебе не кажется…

– Достаточно, сэр…

– Давай дальше…

– Окей. Граница между третьим и четвертым.

– Точнее…

– Пятьсот пятьдесят…

Колдфилд прицелился и еще нажал на спуск – как вдруг с пулеметом что-то случилось… или это с ним что-то случилось, только в поле зрения больше ничего не было, кроме пыли.

– Вот… ублюдок.

Он нырнул на дно укрепленной позиции. По нему не попало – но неожиданность…

– Сукин сын…

– Снайпер!

Да, черт возьми, снайпер. Самый главный враг пулеметчика, его можно сказать экзистенциальный противник. В отличие от пулеметчика – он стреляет только один раз.

И если даже он промахивается – то делает выводы, принимает поправку и второй раз – точно не промахнется.

– Видишь его?

– Нет!

– Валим… – приказал Колдфилд – третья позиция.

Она была менее удобна – но сейчас речь шла не об удобстве.

Сняв с бруствера пулемет и забрав остатки лент в мешках, они на четвереньках выбрались с позиции – и поползли. И когда до позиции оставалось футов десять – парень по фамилии Стенливилл – вдруг крикнул и зажал брызгающую кровью ногу.

– Вперед! Вперед!

Они ввалились в выкопанное в каменистой земле укрытие, и кто лежал на ком. Пахло кровью, и было очень скверное предчувствие, что игра только начинается. Этот сукин сын – пристрелялся и просто так не уйдет.

– Сукин сын, где он…

– Стэн, давай сюда ногу…

– Носок – приказал Колдфилд, разбираясь с пулеметом – найди его… И я его грохну. Только найди…

Носок – вытащил из чехла рыжей кожи призматический перископ и принялся осматривать местность.

– Видишь его…

– Черт!

Хлесткий удар, от перископа – полетели осколки.

– Гад…

– Он рядом, сэр… – сказал Барри Митчелл, спокойный и серьезный волонтер – он близко, ближе, чем мы думаем…

– Где рация?

Через потрескивания – они вышли на связь со штабом обороны города.

– Зулус один здесь, Дробовик, слышу вас… У вас там жарко, ребята…

– Дробовик, слушай меня внимательно. Вызываю отель – эхо, западнее свой текущей позиции. Моя текущая позиция – триста справа от ориентира шестью. Мне нужен отель Эхо, срочно.

Отель Эхо – так назывались снаряды с белым фосфором. Они появились недавно и прежде всего на флоте – но уже успели прижиться в пехоте и вызвать горячую и искреннюю ненависть всех повстанцев мира…

– Зулус, босс приказал приберечь отель эхо на крайний случай. Могу подбросить несколько фугасок, как понял…

– Черт бы тебя побрал, Дробовик. Давай по координатам, скорректирую.

Колдфилд сунул кому-то трубку, корректировать артиллерийский огонь – а сам, приведя в порядок пулемет, застыл в готовности.

Пушкари попались веселые – первый снаряд горного орудия едва не вынес их позицию, дрогнула земля. Кто-то – заорал в трубку, используя самые непристойные выражения, какие и в шахте не услышишь. Колдфилд – сложив сошки, выставился на самый бруствер.

Ну же. Ты смелый парень – давай!

Он послал очередь, потом еще одну. Пуля снайпера ударила правее, в самый бруствер. Видимо, артобстрел все таки бил по нервам… хотя еще вопрос – кого больше. Он снова выпустил очередь, длинную – и на сей паз ударило совсем рядом. Но и он засек: слева, и намного ближе, чем он думал. Покрепче взявшись за приклад, он нажал на спуск и стрелял, пока не закончились боеприпасы в ленте. Ответного огня не было…

* * *

Настоящая атака – началась примерно через час.

До этого – они только концентрировались на промежуточном рубеже, а тут – бросились в атаку все разом. И они были близко… футов с трехсот, не больше…

Два пулемета, ротный и крупнокалиберный – не замолкали не на минуту. Они меняли стволы и снова стреляли. Меняли пулеметные ленты… к счастью, пока они оставались, хотя и уходили одна за одной. Как они и предполагали, боевики скрытно подтянулись на рубеж атаки, представлявший собой почти сухой водовод – а потом бросились в атаку.