Текст книги "Настоящая история казацкой Украины"

«Трудно переоценить то влияние, которое оказал на течение украинской истории Богдан Хмельницкий. Украинские, российские и польские историки связывают его достижения с достижениями таких гигантов XVII столетия, как Оливер Кромвель в Англии и Валенштайн в Богемии. В исследованиях, посвященных гетману и его эпохе, часто пишут о его умении достигать очень многого, имея так мало.

Независимо от научных оценок, украинский народ всегда проявлял любовь к «батьке Богдану». У огромного большинства украинцев, начиная с того периода до сегодняшнего дня, Хмельницкий остается великим освободителем, героем, который силой своей личности и ума поднял их из многовекового паралича бездеятельности и безнадежности и вывел на дорогу национального и социально-экономического освобождения».

Историк В. Ф. Остафийчук писал о эпохе великого гетмана:

«Несмотря на просчеты и неудачи, деятельность Б. Хмельницкого является уникальным явлением не только в украинской, но и в мировой истории. Именно Б. Хмельницкому принадлежит огромная заслуга в возрождении Украинского государства, которое после падения первой украинской государственности времен Киевской Руси и Галицко-Волынского княжества почти триста лет находилась в составе других стран и, казалось, потеряла все государственно-политические идеалы. Хмельницкий способствовал пробуждению национально-политической идентичности украинского народа, что имело решающее значение для создания украинской казацкой державы. Послы могущественных государств хорошо знали дорогу к скромному казацкому городу Чигирину, который стал центром, где решалась судьба Восточной Европы, центром европейской жизни.

Поэтому Б. Хмельницкий всегда оставался символом борьбы за свободу, независимость и территориальную целостность своей Отчизны. Сформулированная им национальная идея стала неписаным завещанием для последующих поколений народа Украины. И сегодня пророчески звучат слова первого президента Украины – М. Грушевского – о том, что гетман Хмельницкий «останется героем украинской истории навсегда».

Сохранилось описание гетмана Богдана Хмельницкого, сделанное венецианским послом в Чигирине в 1650 году:

«Роста скорее высокого, широкий в кости, величественный. Его правление показывает зрелый и тонкий ум. Хотя и случается ему погулять, но дела он не бросает. Кажется, что в нем живут две натуры – одна деятельная, твердая, решительная, другая – сонная, утомленная, мечтательная. В поведении ласковый, простой и тем привлекает любовь воинов, которых он держит в повиновении железной дисциплиной».

Гетманство Хмельницкого открыло новую эпоху в истории Украины, одну из важнейших. Однако впереди было еще много лет борьбы и войн, прежде чем пришел период относительного покоя и столетия до образования суверенного государства. А Богдан Хмельницкий – оставил после себя созданную им и украинским народом независимую казацкую державу. Великий Григорий Сковорода писал через столетие о великом гетмане:

 
«Будь славен во век, о муже избраннее,
Вольности отче, герою Богдане!»
 

Время после Богдана Хмельницкого

За несколько месяцев до смерти Хмельницкий, на собрании старшин, просил выбрать гетманом своего сына, пятнадцатилетнего Юрия. Очевидно, Богдан хотел обеспечить Украине систему правления лучшую, нежели в Польше, где король практически был полностью зависимым от шляхты. С больным гетманом не стали спорить, и после его смерти Юрий около месяца был главой Гетманщины, но старшина уговорила подростка оставить гетманство и выбрала правителем войскового писаря Ивана Выговского.

Новый гетман происходил из овручской шляхты. Его отец Остап-Евстафий был наместником Киевского замка у воеводы Адама Киселя, владельцем имения Гоголево. Иван закончил Киево-Могилянскую академию, служил в польской армии в чине поручика, позже стал наместником луцкого подстароства, где служил в 1629–1636 годах. Тогда же Иван Выговский женился на княжне Солемирецкой. После разгрома польской армии под Желтыми Водами раненый Выговский был выкуплен Хмельницким у татар и до смерти гетмана оставался одним из его ближайших помощников, проявив, в частности, незаурядный дипломатический талант. Выговский организовал большую канцелярию и собрал в ней ряд талантливых сотрудников – должность войскового писаря стала главной, ведущей в генеральной старшине. Выговский имел большое влияние на Богдана Хмельницкого, который считался с ним, его предложениями. Когда хотели что-то решить или попросить у гетмана, посредником выбирали Выговского, который имел много сторонников.

После смерти Богдана Хмельницкого Речь Посполитая активизировала свои действия по новому порабощению Украины. Перед Иваном Выговским стояла сложнейшая задача – сохранить и приумножить сделанное великим Богданом для украинского народа.

Сохранилось описание нового гетмана – высокого роста, с большим носом, с аккуратной бородкой, спокойного характера, скрытный. Иван Выговский был также сторонником независимости Украины, но пути достижения этой цели у него были свои. Как стратег Выговский был намного слабее Хмельницкого – и проиграл. Именно после его правления Украину стали называть Малороссией. О. Субтельный писал:

«Выговский был одним из умнейших и образованнейших казацких предводителей. Во внешней политике он склонялся к основанию независимого украинского княжества. Однако Украина была еще слабой для того, чтобы сделать такой шаг, потому Выговский сосредоточился на поисках противовесов московским влияниям на Украине. С этой целью он усилил контакт с Польшей».

Основой нового украинского государства новый гетман считал казацкую старшину, шляхту и высшее духовенство. Эти три кита новой власти были связаны между собой экономическим положением, социальными интересами, культурой, постепенно сливались в единое общество. Казацкая старшина начала отделяться от остального казачества, она получила земли и сама собирала налоги, вела большое хозяйство, получала новые владения и практически слилась с остатками старой шляхты, став новым сословием, имевшим политическую и экономическую власть. Высшее духовенство также не хотело подчиняться московской церковной иерархии, считая, в частности, себя наследниками церкви Киевской Руси и более древним церковным образованием, нежели московское.

Главным советником гетмана Выговского стал Юрий Немирич, учившийся в Оксфорде и Кембридже. Новым митрополитом был выбран Дионисий Балабан, противник Москвы, ее методов управления и власти. Иван Выговский сделал ставку на аристократию и в итоге потерял гетманскую власть. Получая гетманскую булаву, он сказал: «Эта булава будет честному в помощь, плохому на кару. Никому в войске я потакать не буду – Войско Запорожское не может быть без страху».

Иван Выговский заключил договор со Швецией, снова договорился с крымским ханом о союзе, вел переговоры с Турцией, заключил перемирие с Польшей. Московскому послу он гордо заявил: «Пусть Великороссия будет Великороссией, Украина Украиной – мы есть войско непобедимое!» Талантливый дипломат умел говорить красиво, но этого было мало. Опора только на новую аристократию себя не оправдала. Раздел почти единого украинского общества на «высших и чернь» привел к народному восстанию во главе с Полтавским и Миргородским полками, поддержанными запорожцами, которых в 1657 году даже не пригласили в Чигирин на выборы нового гетмана.

В Москву были отправлены донесения запорожского атамана Якова Барабаша и полтавского полковника Мартына Пушкаря, обвинивших Выговского в намерении вернуть Украину в состав Речи Посполитой. Московское правительство, как всегда, проводило двуличную политику – бояре начали проведение «комплекса мероприятий по расколу украинского общества», делая это, по обыкновению, очень неуклюже и непрофессионально.

Впрочем, Украина и сама уже разделилась на два лагеря – почти вся старшина не хотела московского абсолютизма и склонялась к союзу и неизбежному подчинению Польше; казачество, мещане и крестьянство были против возврата польской власти, издевательств шляхты, панщины, религиозных утеснений.

Полтавщина почти не была разорена Освободительной войной, там не было разрухи, экономика успешно развивалась, население практически не знало голода и грабежей. На юге и востоке Полтавщины бурно осваивались новые земли, появлялись новые города, местечки, села, население чувствовало себя свободно и независимо. Выговский стал давать полтавские земли своей старшине, новая шляхта пошла на Полтавщину и, как и на всей Украине, обложила поспольство большой данью и повинностями, вплоть до введения крепостничества. Население поднялось против новых панов – началось восстание, лозунгами которого стали возвращение казацких вольностей, свободная охота и рыбная ловля, свободное «варение горилки», выбор гетмана Черной радой.

Выговский блокировал Полтавщину и Запорожье верными ему войсками, не желая расширения восстания. Первое боевое столкновение в феврале 1658 года закончилось победой полтавцев и запорожцев. Выговский позвал на помощь татар – против своего народа, прекрасно зная, как ведет себя орда с украинским населением! Несколько недель бои велись под Полтавой, которую не могли взять до середины июня. В кровопролитных боях погиб полтавский полковник М. Пушкарь и тысячи украинских казаков с обеих сторон – слава Богу, что Богдан Великий этого уже не видел! Выговский казнил запорожского кошевого Балабана и разрешил татарам грабить украинское население, что они и сделали. Иван Выговский думал, что победил, но это было началом его конца – правителю Украины нельзя безнаказанно уничтожать собственный свободолюбивый народ. Украинец потому и украинец, что у него всегда на боку сабля, даже если ее там нет.

После Полтавской победы гетман решил, что сможет разорвать союз с Московским царством. Немирич в манифестах, разосланных по всей Украине, обвинял московское правительство в соглашении с Польшей и вмешательстве в украинскую политическую жизнь:

«Так обнаруживается хитрость и обман тех, кто сперва посредством внутренней междоусобной войны, а затем и открыто своим собственным оружием уготовили нам ярмо неволи, без всякого повода с нашей стороны. Свидетельствуя о своей невинности и призывая на помощь Бога, мы вынуждены для сохранения своей свободы прибегнуть к законной защите, чтобы сбросить с себя это иго и искать для этого помощи у своих соседей. Таким образом, не на нас падет вина этой разгорающейся войны. Мы были и остаемся верными великому князю и против воли своей беремся за оружие».

16 сентября 1658 года в Гадяче был подписан польско-литовско-украинский договор – Польша, Литва и Украина создают федерацию равноправных государств, к которой может присоединиться и Россия. В состав Украины, получившей название «Великое княжество Русское» с князем Иваном Выговским, должны были войти воеводства Киевское, Брацлавское и Черниговское, и сама Украина в качестве автономии возвращалась под верховную власть Польши. В Украине работают свои министры, находится казна, чеканится монета – по образу Великого княжества Литовского. Законодательная власть на Украине должна принадлежать Национальному собранию, исполнительная – гетману, которого выбирает все население и утверждает король Польши. Войско Украины должно составлять 30 000 воинов и 10 000 наемников. Польские войска не имеют права переходить украинскую границу, а если переходят – подчиняются гетману. Римско-католическая и православная религии признаются равноправными. На украинских землях основывается два университета, другие учебные заведения, типографии. Гадячский трактат сохранился:

«На вечную память тем, кто живет и тем, кто будет жить потом.

Комиссия между властями Короны Польской и Великого княжества Литовского с одной стороны и вельможным гетманом и Войском Запорожским с другой стороны дня 6 сентября, года Божьего 1658 года, Бог дал, счастливо и вечно закончила.

Таким способом постановили мы вечный, который никогда нельзя разорвать, мир.

Религия греческая стародавняя, да и та, с которой стародавняя Русь присоединились к Короне Польской, чтобы оставалась при своих прерогативах и там, куда язык русского народа достигает.

Академию Киевскую дозволяет Его Королевская Милость и власти коронные установить; она должна иметь прерогативы и вольности, как и Академия Краковская.

Вся Речь Посполита народов польского и Великого княжества Литовского, и Русского и провинций, которые к ним принадлежат, восстанавливается во всей полноте так, как было перед войной, то есть чтобы эти народы оставались в своих границах и свободах нерушимо, как было перед войной.

Войска Запорожского должно быть число 60 000, или как вельможный гетман укажет в реестре.

Никаких войск польских и литовских или чужеземных никто не будет вести в воеводства Киевское, Брацлавское, Черниговское.

Монетный двор для изготовления всяких денег в Киеве должен быть основан.

Объединенный совет и объединенные силы этих народов должны будут выступать против любого врага.

К великой русской булаве должно принадлежать Чигиринское староство. А гетман войск русских волен иметь резиденцию при Его Королевской Милости…»

Гадячский договор не был ни принят, ни реализован. Позднее один из тогдашних польских политиков писал:

«То, что соглашения с казаками не существуют до сих пор, то в этом не их вина, но наша, так как мы не считали их за людей. И за это покарал нас Бог, показавший, что они тоже люди, как и все другие, и наказал нашу гордость, и мы, как я думаю, потеряли больше, чем они. И мы должны были пасть, ведь они боролись за свободу, а мы за неограниченное «панування». Действительно, необходимо их признать за нацию, а не за партию.

Дадим наконец им покой, не будем плести интриги и разобщать их. Пусть будет с ними уния, такая, как литовская, пусть другой народ не имеет с ними особых прав – никаких, ведь только через законные отношения существуют государства, а с поднятием одного народа над другим происходит разлад».

По невыполненному Гадячскому трактату Украина от Польши «получила» только автономию, а не государственное равноправие, и эта автономия распространялась только на небольшую часть украинских земель. Главная цель – объединение всех украинских территорий и государственная независимость – осталась неосуществленной. Зато московский царь, узнав о Гадячском мире, уже 24 сентября прислал на Украину свою грамоту, в которой назвал Выговского клятвопреступником и предателем, призывая украинский народ восстать против него – Иван Мазепа был не первым, кого «отметили» московские бояре.

Война Выговского и Боярской Думы началась в августе 1658 года. На московские полки Выговский повел наемников, татарскую орду и польские отряды, несколько казацких полков. Часть войск гетмана под началом его брата Данилы попытались взять Киев, в котором стоял небольшой московский гарнизон, но воевода В. Шереметьев 2–3 сентября 1658 года в кровопролитном бою отбросил нападавших.

Гетман пошел к московской границе, где стояло войско под началом боярина Ромодановского. Начавшиеся украинско-российские переговоры, на которых Москва признавала Украину на условиях Гадячского договора, окончились ничем – Выговского это уже не устраивало.

Весной 1659 года московское войско князя Трубецкого осадило Конотоп. Город взять не смогли – к Конотопу подошел гетман с казаками, татарами и поляками. После нескольких боев 8 июля 1659 года у села Сосновки произошло кровавое сражение. Московские воеводы, как обычно назначенные не по воинскому таланту, а по близости к царю, почти повторили сценарий Оршанский битвы 1514 года, в которой военачальник Великого княжества Литовского Константин Острожский во главе тридцатитысячной армии буквально разнес восьмидесятитысячную московскую армию во главе с боярином Челядниным, по своему обыкновенно необоснованно презиравшего противника. Современные украинские историки В. Скляренко, В. Сядро и П. Харченко писали в работе «Конотопская битва – украинские Канны»:

«К переправе через реку у села Сосновки первыми подошли отряды Выговского, при этом большая часть татарской конницы, отделившись от гетманского войска, переправилась через реку южнее Сосновки и зашла в тыл россиян, ожидая там разгара сражения.

Первой начала атаку московская кавалерия, ударившая в лоб казацко-татарских войск. Под натиском противника Выговский начал отступать вдоль болотистого русла реки по направлению к городищу Пустая Торговища. Это отступление частей Выговского, которое на самом деле было притворным бегством союзников, стало переломным переломным во всей битве. В запале царские войска переправились через Сосновку. В это время украинцы успели разрушить переправу и ниже ее запрудить реку, что сделало невозможным возвращение российской конницы на свои исходные позиции. Тяжелая царская кавалерия застряла в топких местах реки, «настоящих конотопах», как об этом писал один из участников событий. Отряды крымчаков во главе с ханом, улучив благоприятный момент, бросились на россиян с тыла. Московское войско оказались в западне: от Конотопа его отделяла заболоченная местность, а спереди и сзади были казаки и татары. Деморализованные ударом с тыла, россияне начали убегать и стали легкой добычей татарской конницы и казацкой пехоты.

Разгром был полный».

По данным исследователей, из пятидесятитысячной союзной армии Выговского погибли 10 000 воинов, из более чем стотысячной московской – 30 000 воинов, более 10 000 человек попали в плен. Большинство незнатных пленных, за которых нельзя было получить выкуп, были зарезаны. Иван Выговский после сражения заявил:

«Государевых людей побил не гетман, а Божья воля, так как написано: «пусть сильный не хвалится силой своей, богатый богатством своим, а мудрый мудростью своей».

Сам Трубецкой с остатками полков ушел за Сейм. Выдающийся русский историк С. Соловьев писал:

«Цвет московской конницы, совершившей удачные походы 1654–1655 годов, погиб в один день. Никогда позже московский царь не мог более вывести в поле такое сильное войско. В траурной одежде вышел Алексей Михайлович к народу; Москву охватила тревога. Удар был тем тяжелей, что произошел совершенно неожиданно – после таких блестящих успехов! Еще недавно Долгоруков привел в Москву пленного литовского гетмана, недавно шли радостные разговоры о победах Хованского. Теперь Трубецкой, на которого надеялись больше всех, «муж благовейный и изящный, в воинстве счастливый и недругом страшный», погубил такое большое войско! По взятии городов, по взятии литовской столицы, царский город испугался, в августе по приказу царя люди всех чинов начали земляные работы по укреплению Москвы. Сам царь с боярами часто присутствовал на работах. Окрестные жители с семьями и имуществом заполнили Москву; шли слухи том, что царь собирается перебраться за Волгу в Ярославль и что Выговский наступает прямо на Москву».

Крымские татары Карач-бея смеялись над московскими послами: «Ваш царь хочет владеть запорожскими казаками. Польский король тоже этого хотел, но и свое королевство потерял. То же будет и с Московским царством, будет оно уничтожено казаками».

Украина узнала о том, что «Выговский подался к полякам». Началось народное восстание – украинцы даже не хотели слышать о Польше, войска которой Выговский размещал на Украине. На Левобережье действовали отряды наказного атамана Ивана Безпалова и полки Г. Ромодановского, запорожцы кошевого атамана Ивана Сирко напали на Крымское ханство и потом осадили гетманскую столицу Чигирин. Татары Карач-бея бросили Выговского и ушли домой, грабя и разоряя все на своем пути. Военная ситуация резко изменилась. Выговский был вынужден покинуть Левобережье. М. Грушевский писал:

«Мысль о польском господстве поднимала население, не хотевшее и слышать ничего о Польше. Польское войско, размещенное Выговским в Северщине, вызывало, по старой памяти, такую ненависть, что в здешних полках, преданных Выговскому раньше, теперь началось восстание».

Поляков, как и наемников гетмана, уничтожали повсеместно. Под Нежином был убит Юрий Немирич, автор Гадячского трактата. Против Выговского шли почти все старые полковники Богдана Хмельницкого – Сомко, Золотаренко, Цецюра и другие. Левобережные города и местечки открывали ворота полкам Ромодановского и приносили присягу царю. На гетманство объявляли восемнадцатилетнего Юрия Хмельницкого. М. Грушевский писал:

«В первые дни сентября 1659 года сошлись и стали друг против друга под местечком Германовкой оба войска: Юрий Хмельницкий со своими сторонниками, Выговский со своими. Тут и остальные казаки покинули Выговского и перешли к Хмельницкому. Слухи, что Выговский отдает Украину обратно полякам, погубили его дело. С Выговским остались только его наемное войско и поляки. Войско собралось на раду и на ней заявило, что не желает подданства Польше, не хочет воевать с Москвой».

Ярость украинского казачества на раде около Белой Церкви 21 сентября 1659 года была такова, что Выговский покинул ее под охраной наемников и поляков, боясь за свою жизнь. На реке Узени собралась новая рада, избравшая гетманом Юрия Хмельницкого, которому по требованию казаков Иван Выговский в октябре 1659 года передал гетманские клейноды и отрекся от гетманства.

Под напором казаков и московских войск наемники и поляки Выговского отошли на Дубно, и сразу казаки вошли в Чигирин. Выговский стал польским сенатором и киевским воеводой. Он и в дальнейшим пытался участвовать в политической жизни, в 1664 году был обвинен поляками в тайных переговорах с Москвой и убит без суда и следствия. Нельзя было бороться за независимость Украины, не считаясь со своим народом, и уж тем более нельзя было это делать в союзе с Польшей.

Именно при Выговском продолжалось переселение украинцев на Левобережье. Заселение будущих Харьковщины и Сумщины происходило следующим образом.

В период Освободительной войны и Украинской революции XVII века сотник Винницкого полка Иван Фоменко привел в Сумскую область свою сотню и с разрешения московского правительства поселился на древнем городище, в пятидесяти километрах от нынешних Сум. Местечко назвали Белополье – так же, как называлось казацкое население в Винницкой области. Позже «боярин» – воевода князь Григорий Ромодановский в Путивльском уезде на реке Вир построил город Белополье на старом Вирском городище, и в том же городе, поселились из-за Днепра сотник с черкасами». Казаки на Левобережье жили по своим обычным казачьим законам. Белопольская сотня подчинялась полковнику Сумского казачьего полка.

Белопольская крепость второй половины XVII века была окружена рвом и земляным валом с деревянным острогом с башнями и пятью воротами. Высота стен доходила до десяти метров, а длина – более двух километров по периметру. В крепости было около десяти пушек, гарнизон составлял около тысячи казаков. В случае необходимости в Белопольской крепости могли укрыться жители окружающих сел. В период правления Ивана Выговского и некоторых его последователей казаков Левобережья призывали к участию в войне против Москвы, но безуспешно. Н. Березин писал:

«На левой стороне население состояло сплошь из переселившихся сюда в разное время малорусов, лично свободных, не делившихся на сословия, осевших на вальных землях, управляющихся собственными властями под высшим надзором московского правительства. И тем не менее здесь медленно и постепенно в новом, конечно, виде повторяется то же самое, что народ пережил в предшествовавшие столетия.

Понемногу масса малорусского народа стала расслаиваться. Из среды поспольства, т. е. крестьян, занятых обработкой земли, и из среды казаков стали выделятся более богатые землевладельцы, которые разными путями очутились собственниками крупных имений. Хотя они не пользовались особыми правами и не составляли сословия, но по богатству, по образованию и положению в обществе естественно выделялись в высший слой, образуя как бы дворянство. Из среды этих влиятельных семей неизбежно пополнялась войсковая старшина, т. е. разные должностные лица гетманского управления. Сплошь и рядом этот верхний, господствующий слой населения соглашался пожертвовать в угоду Москве политическими правами, если это не мешало, а помогало его дальнейшему обогащению. В то же время в этой части украинского народа постепенно исчезал старый казацкий дух. От внешних врагов Левобережная Украина пользовалась защитой могущественной Москвы, народу ее не было более надобности отстаивать свою веру, иноверных и нерусских панов не было в ее среде. Естественно, что казачество, которое питалось духом борьбы за народ против этих враждебных ему сил, становилось ненужным. Оно превращалось как бы в сословие, казаки являлись в это время чем-то вроде мелкопоместных или средней руки помещиков.

Гетманщина, то есть эпоха, протекающая от разделения Украины и до упразднения гетманов и закрепощения народа при Екатерине II, могла бы посчитаться самым лучшим временем в исторической жизни Украины, особенно в первое время.

Украинский народ по ту сторону Днепра не только пользовался личной свободой, но каждый, даже последний бедняк, был полновластным хозяином земли, которую он обрабатывал. Налоги и общественные повинности также не угнетали его, потому что управление было чрезвычайно просто – крестьянин не кормил панов, не содержал ни королевского двора с его пышной обстановкой, ни многочисленного войска, ни разных учреждений со множеством должностных лиц. Повинности он покрывал натурой, т. е. уделял на это скромную часть своего урожая или исполнял необходимые работы в свободное время.

Плодородная страна оживляется деятельной торговлей и промышленностью. Рядом со старыми силами возникают новые поселки, которые выдвигаются все дальше в степь на юг и восток по мере того, как эти места делаются безопасными от татар».

В самой Гетманщине 1660-х годов ситуация была запутанной и сложной. В стране начали постоянно меняться гетманы, иногда одновременно их бывало несколько. На Украину надвигалась Руина.

1657–1687-е годы в истории Украины называют Руиной. Это были страшные годы гражданской войны и интервенции, это были годы украинской Смуты. Современный украинский историк В. Губарев писал о ее причинах:

«К важнейшим объективным причинам гражданской войны следует отнести сформированную еще в период Хмельниччины очень слабую, плохо структурированную систему публичной власти, основы которой следует искать в устройстве Запорожской Сечи. В основе этой системы лежала «казацкая демократия», на практике же все оборачивалось охлократией (власть толпы) и анархией. Власть московского царя была скорее номинальной, чем реальной, а основная масса народа – селянство – не имела никакого представительства в органах управления Гетманщины. В таких условиях внутренняя стабильность или нестабильность украинского общества целиком зависела от поведения «новой политической элиты» – казацкой старшины, в руках которой сосредоточилась реальная власть. Эта элита не была однородной.

В ней можно выделить три группировки, которые сложились в ходе Национально-освободительной войны. Первую группу представляла реестровая старшина, которая начинала Великое восстание 1648 года вместе с Хмельницким. В другой группе преобладала «показачившиеся» шляхтичи, которые присоединились к Хмельницкому уже в ходе войны. Третья старшинская группа сформировалась из бывших мещан и казацкой «голытьбы». Пока все имели общего врага – Речь Посполитую и пока был жив Богдан Хмельницкий, который умело руководил неоднородными массами повстанцев, противоречия между разными группами казацкой старшины, а также между старшиной и казацкими низами отходили на другой план. Однако когда Национально-освободительная война закончилась и умер Богдан Хмельницкий, амбиции отдельных казацких командиров, их стремление получить гетманскую булаву и захватить богатства Украины вышли на первый план. Вряд ли мы ошибемся, допустив, что не внешние обстоятельства, а собственно внутренние причины подтолкнули украинское общество к гражданской войне и поставили под сомнение само существование автономной казацкой республики.

Соседи Украины не могли не воспользоваться ее внутренней нестабильностью. Вторжение иностранных войск на территорию Гетманщины было прямым последствием этой нестабильности. Необходимо учитывать и тот факт, что казацкие группировки сами приглашали себе на помощь войска соседних государств и таким способом способствовали еще большему разгрому страны. Ни крестьянство, ни мещане, ни православное духовенство не были заинтересованы в гражданской войне. Основная часть ответственности лежит на казаках и их верхушке – старшине».

Украинская старшина уже не верила московскому правительству, не считавшемуся с украинскими интересами – но и союз, а тем более подчинение Польше, было невозможным. Украина должна была лавировать между соседями, должна была идти на уступки. Польский современник писал: «У них это самая высокая государственная правда – не быть ни под королем, ни под царем; хотят добиться этого, ссоря и пугая короля царем, а царя королем».

Трубецкой и Юрий Хмельницкий начали обсуждение договора между Украиной и Россией, который Москва подписывала с каждым новым гетманом. О. Субтельный писал:

«Трубецкой, который вернулся на Украину с новым войском, настоял на том, чтобы молодой гетман прибыл в его лагерь для пересмотра соглашения между его отцом и царем. Подчинившись, Юрий допустил первую из многих политических ошибок. Испуганный силой российского войска и угрозами Трубецкого, Юрий поверил подделанному тексту Переяславского договора 1654 года и в 1659 году подписал новый и очень невыгодный вариант документа. По новому Переяславскому пакту 1659 года российские гарнизоны располагались не только в Киеве, а и во всех больших городах. Более того, казакам запрещалось вести войны и вступать во внешние отношения без разрешения царя. Также им не разрешалось без утверждения Москвы выбирать гетманов, генеральную старшину и полковников. Молодой Юрий согласился на условия, которые пять лет назад его отец даже бы не рассматривал. Для Москвы же этот договор стал большим шагом вперед в ее постоянных действиях крепче ухватиться за Украину».

17 октября 1659 года Юрий Хмельницкий подписал новый договор между Гетманщиной и Московским царством. 19 статей Переяславского договора «образца 1659 года» значительно ограничили автономию казацкой державы:

«1. Без указу и без повеления великого государя, Его царского величества, самому гетману со всем войском Запорожским в войну никуда не ходить, и полками большими и малыми людьми Войска Запорожского никаким окружающим государствам не помогать, и на помощь к ним людей не посылать, чтобы той помощью Войско Запорожское не уменьшалось. А если бы без гетманского ведома кто пошел самовольно, тех карать смертью.

2. Великий государь, Его царское пресветлое величество, приказал быть в своих царского величества черкасских городах: в Переяславе, в Нежине, в Чернигове, в Браславе, в Умани своим царского величества воеводам с ратными людьми.

3. Если какой гетман сделает какой проступок, то войску без указа царского величества самим гетмана не сменять. Также и гетману без рады и без одобрения всего простого люда в полковники и другие начальники никого не назначать.

4. Также и всех полковников и иных начальных людей обеих сторон Днепра не должен гетман казнить без посланного на суд от царского величества».

«Человеческий фактор» всегда играет в истории главную роль. Через три года после переяславского позора 1659 года неудачного сына Богдана Великого ему писали запорожцы: