Электронная библиотека » Александр Каревин » » онлайн чтение - страница 17


  • Текст добавлен: 30 декабря 2021, 13:36


Автор книги: Александр Каревин


Жанр: Исторические приключения, Приключения


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Сто дней Лаврентия Берии

В биографии Лаврентия Павловича Берии очень много невыясненного. Начиная от происхождения и заканчивая обстоятельствами смерти. Был ли он кровавым палачом, врагом советского народа, тайно стремившимся к развалу СССР? Или, наоборот, являлся противником массовых репрессий, большим советским патриотом, много сделавшим для укрепления мощи и обороноспособности нашей страны? Организовал ли убийство Иосифа Сталина или же оставался верен вождю до конца? Запятнал ли себя всевозможными преступлениями (включая сюда и сексуальные), или разговоры о его преступлениях – ложь и клевета?

Мнения историков на сей счет разнятся. Также расходятся суждения авторов многочисленных мемуаров о той эпохе. И уж конечно, не добавляет ясности появление таких «откровений», как опубликованные недавно «дневники Берии», признанные историками заурядной фальшивкой.

Одним словом, сей исторический персонаж еще ждет своих настоящих биографов. В данной же главе рассматривается лишь небольшая часть его «деяний». Тех, которые касаются Украины.

Как самостоятельный деятель Лаврентий Павлович мог проявить себя на протяжении относительно короткого отрезка времени, протяженностью немногим более ста дней – с марта по июнь 1953 года. После смерти Сталина Берия формально считался одним из первых людей в государстве. Фактически же, по своим возможностям и влиянию, был первым.

Лаврентий Павлович возглавил всесоюзное силовое ведомство – Министерство внутренних дел, к которому присоединили Министерство государственной безопасности. Он входил в состав президиума (так тогда называлось политбюро) ЦК КПСС и занимал должность первого заместителя председателя Совета министров СССР.

Таким образом, в руках Берии сосредоточилась громадная власть. И распоряжался он ею почти бесконтрольно. Ни председатель Совета министров Георгий Маленков (номинально первое лицо страны), ни другие члены советского руководства не решались открыто ему противоречить. Чем Берия и пользовался.

Украине он уделял особое внимание. В частности, Лаврентий Павлович распорядился приостановить все боевые операции против бандеровского подполья. Официально это объяснялось необходимостью захвата боевиков УПА живыми для получения от них нужной информации, а также для пропагандистских акций. На практике же указание Берии привело к почти полному прекращению борьбы с вооруженным противником.

Стоит отметить – к тому времени бандеровское движение на Украине находилось при последнем издыхании. Крупные бандформирования были полностью разгромлены. Мелкие группки (по 3–4 бандита) еще бродили в лесах. Зиму они пересиживали в схронах, выбираясь с наступлением весны на поверхность.

Бандиты могли, явившись ночью в отдаленное село, убить какого-нибудь активиста, поджечь школу, сельсовет, колхозную контору или чей-то дом. Однако серьезной силы эти недобитые головорезы уже не представляли. Одного за другим их вылавливали или убивали. Окончательная ликвидация бандеровского бандитизма являлась вопросом очень недолгого времени. Менять при таких условиях тактику борьбы у власти не было никаких оснований. Но…

Распоряжение Берии позволило УПА перевести дух, попытаться собраться силами и продолжить сопротивление. Напрасно сотрудники МВД докладывали министру о неблагоприятных последствиях «нового курса». Лаврентий Павлович был непреклонен.

Дальше – больше. Глава силового ведомства затеял доукомплектование органов госбезопасности в западных областях Украины местными уроженцами. Составили список кандидатов в чекисты. Первая же проверка показала, что большинство из них прямо или косвенно были связаны с подпольем. Но Берия приказал это обстоятельство игнорировать. Можно представить, во что превратились бы силовые структуры, «усиленные» подобным пополнением.

А Лаврентий Павлович не унимался. Он выступил с инициативой кардинального изменения политики на Западной Украине. По подготовленной Берией докладной записке президиум ЦК КПСС (где, повторюсь, спорить с ним никто не решался) принял в мае 1953 года специальное постановление «О политическом и хозяйственном положении западных областей Украинской ССР».

В документе решительно осуждались «грубое искривление ленинско-сталинской национальной политики», якобы имевшее место в западноукраинских областях, «бессмысленное применение репрессий», «вредная политика» выдвижения на руководящие посты выходцев из других (незападных) областей УССР и т. п. Отмечалась также «недооценка политического значения преподавания в вузах Западной Украины на украинском языке». Отдельным пунктом в постановлении предусматривалось провести пленумы обкомов и горкомов КПУ, на которых следовало «обговорить это постановление ЦК КПСС и докладную записку тов. Л.П. Берии».

Первым и самым заметным результатом партийных директив стало почти неприкрытое гонение на русский язык. Причем не только в западном регионе Украинской ССР, а и по всей республике. Начали с вузов. Там, в отличие от начальной и средней школы, для укрепления связей с научными центрами других союзных республик наряду с украинским широко использовался и русский язык. Теперь это было признано неправильным. Допустившие преподавание на русском языке ректоры вузов (например, Киевского университета) подверглись резкой критике. Им предписали сделать учебный процесс исключительно украиноязычным.

Тотальной украинизацией высшего образования ограничиваться не собирались. Назначенный по протекции Берии на пост первого заместителя председателя Совета министров УССР известный писатель Александр Корнейчук, выполняя указание своего покровителя, потребовал, чтобы «украинский язык стал в полном понимании этого слова государственным языком». Корнейчука энергично поддержали два других ставленника Лаврентия Павловича на Украине – республиканский министр внутренних дел Павел Мешик и его заместитель Соломон Мильштейн.

Другим следствием «записки» Лаврентия Павловича стало массовое увольнение с ответственных постов в республике великорусов. Мотивировалось это тем, что последние плохо знают (или совсем не знают) язык большинства местного населения. Кстати сказать, аналогичную кадровую перетряску (и тоже по инициативе Берии) производили в Белоруссии и Прибалтике.

Тут, вероятно, стоит заметить, что сотрудники аппарата управления конечно же должны знать язык большинства жителей подведомственных территорий. Дело, однако, в том, что для Украины, Белоруссии и части Прибалтики таковым языком был русский.

Но вновь-таки – противоречить Берии не смел никто. С должности сместили даже первого секретаря ЦК КПУ Леонида Мельникова, заменив его украинцем Алексеем Кириченко.

На многие освободившиеся места (особенно в сфере образования, науки и культуры) назначали представителей западноукраинской интеллигенции. И опять же при этом по требованию Лаврентия Павловича власти закрывали глаза на то, что многие новоназначенные сочувствовали взглядам, характеризовавшимся тогда как «украинский буржуазный национализм».

Мало того, деятелям как раз с такими взглядами Берия через своих подчиненных предлагал работу в органах управления. В кругах украинской политической эмиграции, внимательно следивших за происходящим в республике, пришли к мнению, что на Украину возвращается эпоха 1920-х годов – период безграничной украинизации.

Тем временем Лаврентий Павлович готовил на Западной Украине восстановление распущенной в 1946 году Греко-католической (униатской) церкви. Главу униатов митрополита Иосифа Слипого освободили из исправительного лагеря (где он отбывал наказание за сотрудничество с гитлеровцами во время войны) и привезли в Москву. С церковным иерархом провели переговоры. В обмен на обещание лояльности ему разрешили вернуться во Львов для восстановления греко-католических приходов. Сотрудникам госбезопасности было дано указание прекратить всякую разработку функционировавших в подполье остатков униатских общин.

Кроме того, на переговоры в Москву доставили захваченного ранее в плен президента «Украинской головной вызвольной рады» («Украинского главного освободительного совета» – политической структуры при УПА) Кирилла Осьмака. Берия стремился к примирению с Организацией украинских националистов, подготавливал широкомасштабную амнистию членов ОУН, массовое возвращение их в Украину. Было приостановлено исполнение смертных приговоров, уже вынесенных боевикам УПА советскими судами.

Но и это еще не все. Планировалось отправить за границу сестер Степана Бандеры (ранее арестованных, а теперь освобожденных из мест лишения свободы и также доставленных в Москву). Через них Лаврентий Павлович намеревался войти в тайный контакт с вождем ОУН. Только крушение Берии сорвало эти планы.

На июльском (1953) пленуме ЦК КПСС действия бывшего «полудержавного властелина» назвали преступными, антипартийными, антигосударственными. Принятые ранее под давлением Лаврентия Павловича решения были отменены.

Впрочем, дело его не пропало. Прошло немногим более тридцати лет, и начавший свою «перестройку» Михаил Горбачев во многом стал реализовывать то, что задумывал еще Берия. К чему это привело – известно. Но, как часто говорится, это уже другая история.

Президенты и подхалимы

Эпизод из недавней истории

Февральский (1990) пленум ЦК Компартии Украины (КПУ) – событие вроде бы непримечательное. Что там может быть интересного? Общеизвестно ведь, что все судьбоносные для Украины решения принимались тогда на пленумах ЦК КПСС, а не ЦК КПУ. Следовательно, о вышеупомянутом событии можно было бы и не вспоминать, если бы не одно обстоятельство.

Дело в том, что среди выступавших на том пленуме оказался тогдашний генеральный директор «Южмаша» Леонид Кучма. Правда (опять-таки), выступление его принципиально ничем от прочих не отличалось. Выделить же ту речь стоит лишь из-за значения, которое впоследствии, уже в бытность Леонида Даниловича главой государства, стали придавать ей президентские угодники.

«Леонид Кучма выступил за независимость Украины раньше Руха», – чуть ли не захлебывался от деланого восторга автор одного (кажется, первого) из биографических сочинений о «третьем президенте». При этом сочинитель умалчивал про членство Кучмы в ЦК КПУ (ко времени писания его книги такая деталь биографии не считалась достижением, скорее наоборот) и уверял, что на пленуме тот оказался только как директор «Южма-ша» – «руководителей такого гигантского предприятия приглашали на совещания политического руководства самого высокого уровня».

«Лишь тогдашний секретарь ЦК Леонид Кравчук и еще некоторые выступающие, – вел биограф свое повествование далее, – робко говорили о необходимости экономической суверенности в составе обновленного Союза. А Леонид Кучма сказал такое: «…я поддерживаю товарищей, которые выступали тут, что первым декретом нашего обновленного Верховного Совета должен быть декрет об экономическом и политическом суверенитете Украины как государства». Причем фраза «…я поддерживаю товарищей», вероятно, была не более чем дипломатическим ходом, так как никто во время пленума не вносил таких предложений».

«Это народ украинский отозвался в душе генерального директора всесоюзного оборонного, космического комплекса, после многолетних наблюдений и глубоких болезненных раздумий», – вторил первому одописателю другой угодник, приводя ту же цитату о политическом и экономическом суверенитете.

«Особо подчеркнем: это выступление члена ЦК КПУ Л.Д. Кучмы прозвучало в феврале 1990 (!) года на пленуме ЦК Компартии Украины! – умилялись составители еще одного панегирика. – Честно, открыто, без тени сомнения Леонид Кучма заявил о полном экономическом и политическом суверенитете Украины как государства».

Ну и т. д. Выдержки из подобных сочинений можно приводить долго. А между тем для того, чтобы заявлять тогда о суверенитете, мужества вовсе не требовалось. Не требовалось уже потому, что о том же заявляло высшее руководство СССР. Еще в сентябре 1989 года на пленуме ЦК КПСС Михаил Горбачев говорил об «укреплении политической самостоятельности союзных республик, наполнении реальным содержанием их суверенитета». В принятой тем пленумом платформе КПСС «Национальная политика партии в современных условиях» отмечалась необходимость такого переустройства Союза, при котором «каждая республика сохраняет суверенитет и самостоятельность», а «высшие представительные органы власти союзных республик могут опротестовать и приостановить действие постановлений и распоряжений союзного правительства на своей территории, если они нарушают конституционные права союзной республики». Тогда же республиканским властям разрешили самостоятельно решать языковой вопрос. Отсюда пошли и парад суверенитетов, и государственные статусы национальных языков (что вылилось на практике в вытеснение из многих республик языка русского).

В начале февраля 1990 года очередной пленум ЦК КПСС вновь рассматривал вопрос о преобразовании СССР. «Чем быстрее будут приняты решения по разграничению компетенции Союза и республик, укреплению на деле их политической и экономической самостоятельности, тем быстрее люди на практике увидят огромные преимущества новой советской федерации», – объявил Горбачев. В принятой пленумом «Платформе ЦК КПСС к XXVIII съезду партии» говорилось об укреплении положения союзных республик «как суверенных государств».

Получив соответствующие указания из Москвы, подняли эту тему и на местах. В частности, за «реальный суверенитет и экономическую независимость республики в составе обновленной советской федерации» высказался Верховный Совет Украинской ССР – еще тот, не избранный, а фактически назначенный квазипарламент. А вскоре состоялся и пленум ЦК КПУ…

То, что о суверенитете там сказал только Кучма, – примитивная ложь, которую легко опровергнуть (выступления участников пленума были опубликованы в прессе). Говорили об этом многие – Леонид Кравчук (тогда – секретарь ЦК КПУ), Валентина Гошовская (второй секретарь Балаклейского райкома партии Харьковской области), Михаил Кушнаренко (первый секретарь Херсонского обкома), Николай Задоя (первый секретарь Днепропетровского обкома), даже Николай Голушко (председатель КГБ УССР) и др. Леонид Кучма (он выступал одним из последних) лишь присоединился к мнению предыдущих ораторов.

Вот только выступлениями за государственную независимость все эти речи (в том числе – речь Кучмы) не являлись. Разговор шел о суверенитете в составе Советского Союза. Вопрос о полной самостоятельности республики стали ставить позднее. А Леонид Кучма, заняв должность президента уже независимой Украины, действительно, для укрепления этой независимости потрудился много. Но произошло это потом, через несколько лет. А в феврале 1990 года все еще было по-другому. Ну не являлся генаральный директор «Южмаша» Кучма первым в новейшей истории героем борьбы за независимость! Пытавшиеся задним числом приписать ему эту роль подхалимы просто врали, усердствуя сверх меры.

Эх, если бы Леонид Данилович, обосновавшись в президентском кресле, вызвал всех этих мастеров льстивого слова к себе и прямо сказал: «Так, дорогие! В ваших услугах я не нуждаюсь и оплачивать их ни из собственного, ни (тем более) из государственного кармана не намерен. А теперь – вон отсюда!»

Увы, тогдашний президент этого не сделал. В результате – подхалимы в его президентство появлялись как грибы после дождя. Любопытно, что многие из угодников, всячески холуйствуя и пресмыкаясь перед Кучмой во время его правления, затем, в 2004 году, сочли своим долгом засветиться на Майдане уже в роли «борцов с кучмизмом». Позже они взялись обхаживать Виктора Ющенко, также оказавшегося неравнодушным к лести. Впрочем, для Украины такие «кульбиты» – дело обычное.

День независимости

День 24 августа официально считается на Украине праздником. В 1991 году в этот день Верховная рада тогда еще Украинской ССР специальным актом провозгласила независимость республики. Событие сие, безусловно, знаменательное. Оно вошло в историю. Отрицать его значение невозможно. Но является ли данное событие столь радостным, чтобы каждый год праздновать его годовщину? Попробуем разобраться.

Разумеется, у каждого гражданина Украины может быть собственное восприятие факта ее независимости. Не в последнюю очередь такое восприятие зависит от уровня интеллектуального и нравственного развития конкретного индивидуума. Однако существуют критерии, руководствуясь которыми случившееся 24 августа 1991 года можно оценить объективно.

Не секрет, что с провозглашением независимости очень многие украинцы связывали надежды на существенное повышение уровня своего материального благополучия. Мнение о том, что союзный Центр попросту грабит Украину (а значит, и ее обитателей), было распространено достаточно широко. «Москали нас объедают» – так это суждение формулировалось в обывательских разговорах.

Изменить ситуацию мог, как думали тогда многие, только выход республики из СССР. Независимость Украины, таким образом, уже сама по себе должна была привести к быстрому и, главное, не требующему особых усилий обогащению ее жителей.

Привела ли? Сегодня это уже риторический вопрос. С развалом Советского Союза уровень жизни большинства украинцев не просто понизился – он катастрофически обвалился. Правда, существенное снижение благосостояния произошло и в Российской Федерации, и в Белоруссии. Но на Украине оно было особенно ощутимым. И хотя по прошествии двадцати лет положение несколько улучшилось, полностью оправиться от последствий тогдашней катастрофы страна не смогла и поныне.

Что имеем в итоге? Если в советское время жизнь на Украине в материальном отношении была примерно такой же, как в России и Белоруссии (даже несколько лучше), то теперь она стала заметно худшей, чем у стран-соседей.

Ничего удивительного тут нет. Как оказалось, при СССР «москали» нас не объедали. Скорее наоборот. Экономические успехи Украинской ССР во многом обуславливались получением дешевых энергоносителей из России. Да только кто тогда (до 1991 года) об этом задумывался? Объявив себя независимой, Украина добровольно отказалась от взаимовыгодного использования могучего экономического потенциала других союзных республик, прежде всего РСФСР. Последствия не заставили себя долго ждать.

Это первый плод случившегося 24 августа 1991 года. Есть и другие. Как обещали тогда наши «национально сознательные» деятели, независимость должна была привести к небывалому расцвету украинской культуры, якобы ужасно угнетавшейся в СССР все теми же «москалями».

Ну и как, привела? Весьма показательно: до сих пор на общенациональных радиоканалах передают записи спектаклей, поставленных по произведениям классиков украинской литературы в 1950—1980-х годах. То есть в период «ужасного угнетения». Создать что-либо сопоставимое по значению с теми спектаклями театральные деятели независимой Украины не сумели. И так во всем – в литературе, музыке, кинематографии…

А разве поспособствовал культурному развитию страны последовавший с развалом Союза разрыв культурных связей с Россией? Например, после 1991 года украинские библиотеки почти перестали получать книги, изданные в России (а издавалось там много интересного!). Не дождались очередных томов и подписчики выходивших за пределами республики изданий. Кому от этого стало лучше? И что выиграла в культурном плане Украина от начатых гонений на русский язык? Все это тоже риторические вопросы.

Точно так же никакой пользы не принесла украинцам независимость на международной арене. Если, конечно, не считать очень небольшого количества чиновников и их отпрысков, устроившихся на хлебные места в новооткрытых за границей дипломатических представительствах. За годы существования СССР украинцы привыкли ощущать себя гражданами государства, обладавшего огромным международным авторитетом. Размер нынешнего международного авторитета Украины обсуждать излишне.

Как не стоит много говорить и об обороноспособности независимой страны. Украинская армия стала притчей во языцех. Обстрел украинской артиллерией жилого дома в мирном украинском городке. Уничтожение силами украинской ПВО российского гражданского самолета. Танковая стрельба по собственным казармам вместо мишеней. Военный самолет, врезающийся в толпу зрителей на авиашоу. Это – повлекшие человеческие жертвы эпизоды из истории Вооруженных сил независимой Украины. Эпизоды, которых не было, да, наверное, и не могло быть раньше.

Сегодня на Украине много говорится о территориальной целостности страны. Дескать, не уступим ни пяди украинской земли. Границы 1991 года должны быть неприкосновенны! И как-то забылось, что прикосновенными эти границы стали задолго до 2014 года. В президентство Виктора Ющенко богатые нефтяными месторождениями территории в Черном море задаром и безропотно отдали Румынии, что вряд ли могло случиться в бытность Украины в составе СССР.

Еще один аспект сложившегося после провозглашения независимости положения – Чернобыль. Ранее последствия этой страшной экологической катастрофы нам помогали преодолевать все союзные республики. С 1991 года Украина осталась с проблемой один на один. Так легче?

Какое-то время весомым аргументом «за независимость» считалась чеченская война. Дескать, благодаря отделению от России украинские парни не гибнут в Чечне. Но, во-первых, без развала Союза никакая чеченская война не была бы возможна в принципе. А во-вторых, гордиться внутренним миром Украине теперь не приходится. Аргумент утратил силу.

Иногда говорят, что, провозгласив независимость, Верховная рада обеспечила гражданам Украины соблюдение базовых прав человека – свободы слова, печати, совести и т. д. Однако что же такое житель Украины может сегодня говорить, делать, печатать, чего нельзя было бы ему в СССР образца 1990 года? Базовые права обеспечивались и без отделения от России. Вот только в 1990 году на нарушение этих прав местными властями можно было пожаловаться в Москву. Теперь нельзя. Думается, именно это обстоятельство обеспечило поддержку идеи независимости Украины со стороны всякого рода самодуров, бюрократов, казнокрадов, взяточников. Развал Союза принес им определенную выгоду. А остальным?

Была у нас до 1991 года великая держава. Она называлась СССР, но основой ее являлась историческая Русь. Многое в той державе следовало поправить, многие недостатки устранить. Только разрушать ее было нельзя. Так ведь разрушили… Не напрасно ли?


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации