Текст книги "Проект хаоса – 2"

Вязов бросил на стол набитый магазин и взял другой.

– А я вообще сегодня с женой в отпуск должен лететь, – ответил Макаров. – Дочку и сына родителям жены отвезли, а сами… вот и слетали.

Они вернулись к дежурке. Макаров протянул автомат сержанту.

– Спрячь пистолет. Это уже на крайний случай. Держи. Пользоваться умеешь?

Сержант усмехнулся.

– Значит так, парни. Держим вход, если что – отступаем к складу. Там мощные двери и стены. И коридор с поворотами, гранатами не закидают.

– А потом? – спросил сержант.

– А потом либо мы, либо они. Все ясно?

Через несколько минут изображение с камеры пропало, видимо ее попросту расстреляли. Потом перестали колотить в дверь. Макаров скомандовал отход. Они едва успели спрятаться в коридоре, когда взрыв выворотил дверь и часть косяка, ударив по ушам словно кувалдой.

Тут же внутрь полетели гранаты и Макаров чуть не схлопотал осколок в голову, отпрянул в последний момент. Через дверь дали несколько очередей, потом чей-то голос на чужом языке отдал команду. Через минуту последовал новый взрыв и дверь рухнула на пол.

– Эй, мусора! – донесся звонкий голос, говоривший с ярко выраженным акцентом. – Хотите жить – сдавайтесь! Не сдадитесь – сдохните!

– А сдадимся, пряниками угостишь? – насмешливо крикнул Вязов.

Ответа не последовало. Зато рванула еще одна граната, но за угол коридора она не залетела и осколки только искромсали стены и потолок. Правда, контузию получили все, но это были мелочи.

Боевики пошли вперед, поливая коридор очередями. Патронов не жалели, жали на спуск и быстро опустоши магазины. Уловив момент, когда противник перезаряжал автоматы, Макаров лежа высунулся из-за угла и дал две очереди.

Кто-то заорал в голос, кто-то молча рухнул на пол. Послышались крики уцелевших. И новый шквал очередей.

Отправленные на захват боевики были из состава вспомогательных отрядов, не имели хорошей подготовки и тем более, боевого опыта. Они думали задавить ментов огнем и перестрелять. Но насовершали ошибок и в самом начале боя потеряли троих. Командир боевиков доложил о проблемах руководству и получил приказ: не выпускать полицейских наружу и ждать помощи.

Вялая перестрелка продолжалась минут десять, потом боевики дали пару выстрелов из гранатометов и пошли вперед. По изменившемуся характеру стрельбы и упорному давлению Макаров понял, что к врагу прибыла помощь. Держать общий коридор стало невозможно, и капитан скомандовал отход. Он и Вязов успели перебежать к складу, а вот сержант промедлил, схлопотал пулю в ногу, попробовал отползти и получил еще две пули в спину.

Вязов подстрелил двоих боевиков, что первыми рванули к сержанту и чуть не попал под новый выстрел.

Оглушенные контуженные офицеры, кашляя от едкого дыма, заскочили на склад и закрыли за собой дверь. Потом быстро соорудили баррикаду из столов и шкафов, а затем с трудом притащили малый сейф.

– Патроны еще есть? – спросил Макаров.

Вязов хлопнул себя по боку, где висела небольшая сумка с магазинами, показал взглядом на неоткрытый цинк.

– До хрена! Только что толку? Может, сдадимся?

Макаров увидел усмешку на губах лейтенанта и ответил:

– Хорошая идея. Они нам устроят веселое развлечение с отрезанием голов и прочего. Умирать придется, Игорь.

Капитан впервые назвал лейтенанта по имени и тот от неожиданности вздрогнул.

– Попробуем утащить за собой побольше этих ушлепков. Чтобы было не так обидно.

Вязов протянул руку Макарову и тот пожал ее.

– Только особо на тот свет спешить не будем. Рано еще.

Помощь к боевикам действительно подошла, восемь человек во главе с заместителем командира группы. Тот посчитал убитых и раненых, велел унести их к машинам и скомандовал готовить накладной заряд. Большие потери на второстепенном объекте требовали быстрого и жесткого ответа. Он должен доложить командиру группы об успехе как можно скорее.

Первым погиб Вязов. После взрыва дверей боевики поперли вперед, поливая огнем. Вязов удачно подстрелил двоих, но не уберегся от осколка гранаты. Макаров даже не смог оттащить его тело в кабинет, где заперся сам. С убитого боевика он снял гранату Ф-1 и когда террористы начали стрелять сквозь дверь, капитан вдруг крикнул:

– Сдаюсь! Сдаюсь!

Стрельба с той стороны стихла. Жесткий голос скомандовал:

– Выходи без оружия. Быстро.

Капитан, прижимая руку к окровавленному боку, а вторую подняв над головой, медленно вышел.

Когда-то отец рассказывал, как погиб дед, воевавший в партизанском отряде. Раненый, он попал в руки немцев и в последний момент взорвал себя и нескольких фрицев. Это видел его товарищ, он после войны и рассказал все жене деда.

Сейчас внук повторял судьбу отважного предка, не желая сдаваться и не имея возможности победить. Капитан Николай Макаров вышел из кабинета, увидел троих боевиков, один из них что-то возбужденно кричал, доставая нож. Еще двое стояли в дальней части коридора.

– Русская свинья, я тебя сейчас на куски порежу! – проорал боевик с ножом.

Макаров улыбнулся, сделал шаг вперед, отнимая прижатую к боку руку и показывая гранату. Боевик сбился с шага, а двое других отпрянули.

– Пошел на хер, пидор! – крикнул Макаров и подкинул гранату перед собой.

Взрыв разбросал тела по углам коридора. Боевик с ножом отлетел назад. Нож так и остался в руке, но вот головы у трупа не было. Двое других прожили еще секунд пять, корчась в диких муках. А душа русского капитана покинула тело и полетела куда-то далеко. Может быть, навстречу с дедом.

9
Сурсак. Кто диктует условия

Доклады о потерях среди личного состава все чаще поступали к Тимуру. На местах росло сопротивление, иногда это были отчаянные попытки одиночек продать жизнь подороже, иногда в бой вступали группы жителей. В нескольких районах зафиксированы вполне организованные отряды самообороны, сумевшие отстоять не только дома, но и целые улицы. Правда там работали вспомогательные отряды боевиков, однако все равно горожане демонстрировали неплохую сплоченность и выучку.

Все это Тимур прогнозировал и имел несколько схем противодействий при излишне активном сопротивлении, но пока считал лишним отвлекать сколь-нибудь значительные силы на подавление противника. В целом, операция шла более чем успешно и не следовало больше тянуть с выходом на контакт с властями.

– Пленники из областной и городской администраций собраны? – задал он вопрос помощнику.

Тот указал на один из мониторов, на нем шла трансляция из помещения, где были собраны мужчины и женщины в возрасте от тридцати до шестидесяти лет.

– Два зама губернатора, четыре руководителя отделов областной администрации, заместители мэра, чиновники горадминистрации. И восемь депутатов областной думы.

– А мэр?

– Убит, пытался бежать вместе с сыном, отстреливался.

– Ясно.

Местный мэр, то есть глава городской администрации, когда-то служил в ВДВ, слыл заядлым охотником. Видимо, когда охрану дома перебили, он понял, что последует дальше и открыл огонь, благо оружия у него хватало. Его сын тоже стрелял и тоже был убит на месте.

– Его жена с дочерями на курорте, а…

– Помню, – перебил помощника Тимур.

Взять живым сопротивляющегося в своем доме противника способны только специально подготовленные бойцы, да и то не всегда это удается. Вот других чиновников скрутили тепленькими, одного вообще вытащили из постели четырнадцатилетней подружки. Любитель малолеток успел нагадить в штаны, так его испугало появление боевиков.

– А где губернатор?

– Он в Никольске у брата. Должен был вернуться.

– Но не вернулся, – Тимур в упор посмотрел на помощника. – Так?

Глава областной администрации Иван Александрович Озеров ранним утром возвращался из поездки. В Никольске жил его брат, владелец строительной компании, агрохолдинга и нескольких рынков. У брата Озеров провел три дня, успел обсудить вопросы по будущим проектам, распределению средств областного бюджета и строительство нового дома в Испании. Конечно, было уделено время рыбалке и баньке, отдано должное домашней наливочке, богато накрытому столу и молоденьким официанткам, готовым услужить высокому гостю за столом и в постели. Несмотря на свои пятьдесят восемь лет, Озеров-старший не потерял физических кондиций и охотно демонстрировал их прекрасному полу.

В десять часов Озеров назначил встречу с замом по строительству и начальником финансовой службы, чтобы по горячим следам обсудить нужные темы и сразу определить необходимые для проектов суммы.

Ехали на двух машинах – внедорожнике Озерова «Линкольн» и внедорожнике охраны «Мерседес». В первой машине вместе с Озеровым ехал его личный телохранитель Сергей Озеров. Все считали его родственником главы администрации, но он был просто однофамильцем, отставным офицером, попавшим в охрану чиновника и назначенным им самим своим главным охранителем.

Сергей вполне устраивал своего именитого однофамильца как специалист и как человек. Скромен, сообразителен, отлично подготовлен, не лезет, куда не надо, свое дело знает.

Иван Александрович даже спокойно принимал явный интерес своей дочери к Сергею, хотя тот был старше ее на десять лет. Двадцатилетняя Оксана почему-то запала на него, хотя вокруг хватало юношей из влиятельных семей, желавших породниться с главой администрации.

Довольный поездкой, размякший после бурного отдыха Иван Александрович дремал на заднем сидении, когда водитель вдруг достал смартфон, посмотрел на него, а потом громко сказал:

– В городе беспорядки! Стрельба, на улицах какие-то бандиты! Говорят, разгромлены отделы полиции.

Иван Александрович не сразу отреагировал на сообщение, потом вдруг рывком выскочил из дремы.

– Что? Откуда ты взял?

Водитель отдал Озерову смартфон и тот с ужасом смотрел на кадры, снятые в городе. Вооружённые бандиты на улицах, трупы на дорогах, взорванная база ОМОНа, объятое пламенем здание областной думы. А вот два повешенных на дереве сотрудника полиции. Все в крови, избитые, один без брюк.

Озеров побледнел, с трудом проглотил вставший в горле комок, закашлял. Телохранитель подал открытую бутылку с минералкой и Озеров жадно опустошил ее, пролив часть воды на рубашку.

– Останови машину!

Водитель послушно надавил на тормоз и внедорожник мягко встал на обочине. Глава администрации судорожно тыкал пальцем в экран своего телефона, набирая начальника управления полиции, потом начальника управления ФСБ. Потом телефон первого зама. Никто не отвечал. Озеров велел Сергею обзвонить райотделы полиции, а сам стал набирать номера чиновников обладминистрации.

Ответил главный коммунальщик области, он отдыхал на даче под Ялтой и ничего не знал. Потом отозвался руководитель правового департамента. Каким-то ненормально высоким голосом, заикаясь, тот поведал о кошмаре, творящемся в городе. Он лично наблюдал, как жителей элитного дома выгоняют почти голыми и сажают в автобус. Одну молодую женщину изнасиловали прямо на скамейке. А на дороге расстреляли патрульную машину, трупы убитых полицейских хорошо видны из окна квартиры. Чиновник едва не выл от страха и умолял помочь.

Озеров выслушал стенания и громко выругался. Заметил напряженный взгляд телохранителя.

– Ты что?

– Видел мой дом. Мать больная лежит, а отец из командировки должен прилететь.

Отец Сергея работал главным инженером завода, мать там же бухгалтером. Озеров хотел назначить отца Сергея директором нового предприятия, принадлежавшего брату.

– Та-ак… – неопределенно потянул Озеров и набрал новый номер.

Он с кем-то переговорил, точнее, выслушал чей-то монолог, изредка прерывая его вопросами, потом резко опустил смартфон и минуту сидел молча. Его лицо побледнело, осунулось. Сергей без труда определил, что его шеф испытывает нешуточный страх. Скорее даже ужас. Но что он будет делать дальше? Позвонит в Москву? Вызовет начальника гарнизона?

Он не угадал. Озеров глубоко вздохнул и коротко приказал.

– В Никольск!

Сергей посмотрел на шефа. Он что, тупо бежит? Нет, самому атаковать захватчиков города глупо, но вот так просто бросить город на съедение бандитам? А там родители Сергея! Мать почти не встает из-за болезни суставов, и где отец, прилетел или нет? Бросить их одних? Он, Сергей Озеров, уже не офицер, не в строю, но бежать от врага не может. Не город, так близких защитит.

Водитель уже развернул машину, когда Сергей сказал:

– Останови!

Водитель выполнил приказ. Озеров недовольно осведомился:

– В чем дело?

– Я остаюсь.

– Что?

– Я остаюсь! Там родители.

Озеров не сразу нашел слова, а потом дал волю чувствам.

– С ума сошел! Мальчишка! Кого ты спасешь? А если их убили?! Один против всех? Герой! Защитник Родины! Ты на службе, твоя задача меня защищать, а не…

Он вовремя остановился, поняв, что едва не ляпнул нечто омерзительное.

Сергей обернулся, пристально посмотрел на шефа и открыл дверь. Из второй машины выскочили двое других телохранителей и недоуменно посмотрели на старшего.

Озеров опустил стекло дверцы, высунул голову и проорал:

– Заберите у него пистолет! Пусть идет с голыми руками. Щенок!

Сергей перехватил вопросительный взгляд коллеги, покачал головой. Закрыл дверь и пошел к городу. Озеров плюнул ему вслед и прокричал:

– Ты уволен! Идиот! И денег не получишь! – в ярости хлопнул водителя по плечу. – Чего стоишь, поехали!

Сергей проследил, как обе машины на полной скорости удаляются прочь, поправил кобуру на ремне, стащил легкий пиджак, повесил его на плечо и зашагал к городу. Он не знал, сможет ли добраться до дома, найдет ли там мать и отца, не знал, что будет через дальше, но поворачивать не собирался. До Сурсака пять километров, где-то час пути. Следовало поспешить и он прибавил шаг, настраиваясь на войну в родном городе.

– Список наших добрых друзей заполнен? – осведомился Тимур, пробуя свежезаваренный чай и добавляя в него бальзам.

– Большей частью. Остались несколько человек. Их не нашли дома.

– Надо найти. Их же вели.

Помощник взял планшет со стола и доложил:

– Два офицера полиции поехали на рыбалку, их не успели перехватить, а шуметь до старта операции было запрещено. Сейчас они за городом, место нам известно, отправлена группа. Из городской администрации убраны все, из областной тоже все кроме одного, он куда-то пропал. Районные управы зачищены. Депутаты и военные тоже.

– Я понял.

Чай был хорош, и Тимур с удовольствием сделал несколько глотков. Очень хотелось коньяку, но пить сейчас он не мог.

– Поиски пропавших продолжать, но внимания не акцентировать. Их осталось слишком мало, чтобы вывести на след. Второй список?

Помощник провел пальцем по экрану, перелистывая страницу.

Списки добрых друзей состояли из чиновников разного уровня, депутатов областной думы, сотрудников полиции, нацгвардии, бизнесменов, помогавших террористам на разных этапах подготовки. Кого-то купили, кого-то шантажировали, но так или иначе, эти люди выполняли поручения, обеспечивая работу команде Тимура на разных этапах. Сейчас, когда операция была в разгаре, большинство этих «добрых» помощников стали не нужны и от них избавлялись.

Те же, кто еще мог помочь, делали свое дело. Но и их ждал тот же исход. Ибо оставлять предателей в живых просто неразумно. Впрочем, кое-кого Тимур решил пощадить. Потом, когда уляжется шум, именно этих предателей и изменников сделают козлами отпущения и отправят на заклание. Власть, перепуганная и разозленная, даже не станет проводить тщательный разбор, а сразу расправится с виновными. Заодно и с невиновными. До кучи.

Помощник передал Тимуру планшет с выведенным на экран списком взятых в плен высокопоставленных сотрудников «силовых» ведомств. Им отводилась своя роль в будущей игре с центральной властью. И кое-кто, сам того не зная, сохранит жизнь. Только вряд ли будет этому рад. Ибо карающий, зачастую слепой меч правосудия снимет голову с них быстрее, чем с гражданских предателей.

Тимур мельком просмотрел список, отложил планшет, допил чай и встал со стула.

– Пора выходить на связь. В Москве наверняка уже знают, что тут происходит. Во всяком случае, догадываются. Не будем заставлять их нервничать раньше времени. У нас все готово?

– Да, – отозвался помощник. – Можем начинать в любой момент.

– А что в сети? Обсуждение идет?

– Давно. Реакция отличная.

Тимур заинтересованно кивнул.

– Выведи на экран самые популярные форумы. Посмотрим немного.

Один из техников развернул на боковом мониторе страницы сайтов и блогов, запустил первую картинку, снятую каким-то жителем всего полчаса назад. Тимур прочитал несколько постов и комментарии под ними. Да, сеть уже бурлила.

Новостной блог «Впередсмотрящий».

«…Они нас просто убивают! Их тут тысячи! На моих глазах бандиты увезли куда-то три автобуса с людьми! Люди голые, кто-то босиком! Даже отсюда слышны крики… стреляют в центре, у здания мэрии. Где полиция? Где все эти стражи порядка?!»

Блогер «Облачное царство».

«Вот горят две патрульные машины! Внутри точно двое, может еще кто-то, за пламенем не видно! База ОМОНа разрушена. Там никого нет. Я не стану подходить ближе, там машина с боевиками. Это кавказцы или кто-то там еще?.. Они говорят не на русском! Люди, не выходите из дома!»

Телеграм-канал репортера Кумарского.

«Это точно не банда, это террористы. Я сам видел, как к котловану на стройке подвозят автобусами и грузовиками схваченных людей. Там оцепление из вооруженных мужчин! Это не наши точно, это с Закавказья, может со Средней Азии. Мужчин бьют прикладами. Мне написали читатели, в городе в разных районах стрельба, взрывы. Мы угодили в ад!..»

– Боятся, но съемки ведут, – заметил Тимур. – И видео много.

– Может, отрубить электричество хотя бы в центре? – предложил помощник.

– Не надо. Пока не надо. Пусть вопят, снимают. Чем больше воплей уйдет за город, тем лучше. Нам нужно давление на власти. И не только в столице. Кстати, что в соседних областях по этому поводу слышно? Там ведь уже не спят?

Помощник вывел на экран новостные сайты соседних областей и страницы популярных блогеров.

– Дублируют и перезаливают видео из Сурсака. В Москву тоже дошли вести.

– Значит, они скоро очухаются.

Тимур довольно потер ладони, сделал пару махов руками.

– Как с завтраком?

Помощник указал на дверь в соседний кабинет.

– Стынет.

– Пойдем, перекусим. Потом времени не будет.

Паника захватила Сурсак. Паника вытекла за пределы города и добралась сперва до соседних областей, а потом и до столицы. Страх жителей Сурсака по телефонным проводам, по радиоканалам, по интернету передавался в другие регионы. Происходящее вселяло в сердца людей ужас, какого на этой земле не знали восемьдесят лет. Ужас парализовал волю, отнимал рассудок и сковывал душу.

Именно поэтому Тимур не препятствовал работе интернета и телефонных станций. Хотя и контролировал их деятельность. Ему нужна была паническая атака на страну и власть, чтобы подготовить базу для предстоящих переговоров. А что центральные власти на него скоро выйдут, он знал. И ждал, в какой форме это произойдет. Его спецы выдали несколько сценариев контакта и разработали стратегию по каждому варианту.

Долго тянуть они не станут, время играет против них. Значит, в любой момент последует вызов. Но это не значит, что он даст ответ сразу. Во всяком случае, не раньше, чем закончит завтрак.

Первые попытки провести разведку обстановки в городе предприняли в начале девятого часа. К тому времени немногие счастливчики, сумевшее сбежать из Сурсака, добрались до районных центров, а кто-то и до соседней области. Видимо, шум они там подняли знатный, раз местные власти поверили в их торопливый пересказ и получили такие же сведения из интернета.

Конечно, сперва из районов звонили в областное управление полиции, в горуправу, потом в областную администрацию, но ответа не получили. Тогда послали пару полицейских машин проверить обстановку.

Первыми к восточному выезду из Сурсака прибыли машины из Кузнецка. Их встретил передовой пост в Кижеватах на улице с многозначительным названием Большая Дорога. Машины встали возле самой настоящей баррикады из бетонных блоков. Перед ней был прорыт широкий ров. Без специальной техники ни автомобиль, ни даже танк такую преграду не преодолеют.

Баррикада выглядела безлюдной, но когда старший патруля – лейтенант – вылез из машины, по нему с двух сторон ударили автоматы. Лейтенант рухнул как подкошенный, а автоматы уже стреляли по салону. Вторая машина резко сдала назад метров на сто, развернулась и помчала прочь, оставив позади убитых товарищей. Спасать их не рискнули, понимая, что просто лягут сами.

Вторая группа пошла с юга через Алферьево. И тоже налетела на баррикаду, была обстреляна и с трудом выбралась, увозя одного убитого и троих раненых полицейских. Террористы давали уйти, понимая, что рассказ выживших свидетелей ценнее любых видеороликов из интернета.

После такой «разведки» местные власти уже не могли действовать сами и звонили в Москву. Там о невероятном по замыслу и чудовищном по исполнению теракте уже знали. Вот только реагировали не так, как от них ждали люди.

Нет, полиция и ФСБ тут же доложили наверх, выдвинули массу предположений и даже расписали вероятный план действий. Вот только принимать решение никто не спешил. Ибо никто не знал, как такое вообще возможно – в мирное время потерять целый город. И кого туда направлять: армию, нацгвардию, полицию? Всех вместе с ракетными войсками в придачу?

Президент только вернулся с саммита, еще не успел войти в курс дел, а на него уже свалился Горинск с восставшим народом и настоящим, а не вымышленным мятежом. Премьер-министр так сильно болел, что уже вслух говорили о его скорой замене на другого «компетентного технического специалиста». Видимо, у кого здоровье в порядке. Больше никто реально не мог ни принять решение, ни отдать приказ. Впрочем, даже выздоровей внезапно премьер, и он все равно бы ждал вердикта сверху.

Так что все ждали, что скажет тот, кого в последнее время не принято было поминать всуе. Ибо он делегировал часть своих прав регионам и чиновникам, наплевав на основной закон государства, а сам вроде как был занят только внешней политикой. Поэтому все косяки, промахи и залеты автоматически списывались на исполнителей и региональных боссов. Один такой исполнитель уже залетел по самые небалуйся и еще никто не знал, чем там все закончится.

Второй удар за сутки – это слишком даже для главы такого огромного государства, обладавшего почти беспредельной властью. Вот и президент не сразу пришел в себя от подобной новости. Директору ФСБ и министру МВД дважды пришлось повторять доклады, прежде чем они услышали реакцию президента.

– Так…

Он сидел за столом, сложив руки перед собой и смотрел в никуда. Присутствующие молчали и ели глазами хозяина. Через пару минут он вздохнул.

– Что вы о них знаете?

Теперь молчали силовики. Все, что они знали, уже сказали, а врать и выдумывать сейчас было опасно.

– Что они хотят?

– Они пока не выходили на нас, – подал голос министр внутренних дел.

– А вы будете ждать, пока они соизволят вам сказать?

– Были отправлены патрули полиции к городу. Но их расстреляли.

– И что? Других способов наладить контакт нет?

В голосе президента сквозили презрение и издевка. Министр уже мысленно простился с погонами, должностью и всем достатком, который приносило министерское кресло. Лишь бы не посадили. Хотя за ошибки и безделье сейчас не сажали. Только за политику и мелкие кражи. Крупные кражи проходили как финансовые сделки, а выгоду получали все причастные.

– Найдите способ связаться с ними! – повысил голос президент. – Это и вас касается!

Последние слова адресовались директору ФСБ. Тот торопливо кивнул.

– Сделаем!

– Объявите чрезвычайное положение в регионе. Готовьте внутренние войска (теперь кивал глава войск нацгвардии), центр антитеррора. Я вызову министра обороны. Надо что-то решать. Но только после того, как мы узнаем, кто они и что хотят.

– Может быть, закрыть интернет в Сурсаке? – предложил директор ФСБ. – Мобильную связь отрубить.

– А также телефон, телеграф и почту! – с сарказмом проговорил президент. – Уже и так все знают, что там произошло. Или вы думаете, что мы этим хоть как-то помешаем террористам?

Он встал из-за стола, тут же вскочили все остальные.

– Я жду точной информации!

Контакт произошел через полчаса после завтрака. Тимур пил зеленый чай с турецкими сладостями, когда помощник доложил о звонке по скайпу. Тимур с сожалением отставил армуду и вытер руки о полотенце.

– Я не знаю, как к вам обращаться… – раздался в кабинете жесткий голос.

Тимур дал команду убавить звук, поправил на лице большие очки, скрывавшие пол-лица, и огладил бороду.

– Можете называть Хан.

На мониторе было видно, как покривилось лицо говорившего.

– А вы кто?

– Генерал-лейтенант Бессонов. Войска национальной гвардии.

– Всего лишь? – улыбнулся Тимур. – Я думал, говорить будет кто-то более весомый.

– Зачем?

Разговор явно шел не так, как хотел этот грозный генерал, отчего тот злился, не в силах скрывать эмоции.

– Когда-то Шамиль Басаев взял всего лишь небольшой городок Будённовск. Точнее, больницу. И с ним разговаривал премьер-министр. А сейчас у меня в руках Сурсак. И на связь вышел только генерал? Даже не министр. Как-то неловко.

Генерал проглотил тугой комок и глянул куда-то вбок. Ему явно что-то подсказывали или показывали, может, список вопросов?

– Что вы хотите? Зачем…

– Генерал! – властный голос Тимура без труда перекрыл слова оппонента. – Мы взяли ваш город и полностью контролируем его. Мы уничтожили вашу полицию, фээсбэ, нацгвардию и прочих. Мы разогнали местные власти. Мы взяли столько заложников, что их не сосчитать. Ты действительно думаешь, что мы что-то будем у вас просить?

Генерал молчал. Он не по своей воле пошел на переговоры, его буквально выпихнули под камеры, наказав говорить жестко и не давать слабину перед каким-то террористом. Словом, нашли крайнего, тем более, не так давно залетевшего на поставках продовольствия в подведомственные учебные заведения. Сам глава войск нацгвардии дал понять, что карьера и свобода висят на волоске. И от того, как он проведет переговоры, зависит будущее. Но этот бородатый тип в очках явно знал, как надо говорить и не давал генералу ни единого шанса.

– Нет, генерал! Это вы должны подумать, что можете нам предложить! Вы должны назвать цену городу и жителям. И это должна быть очень хорошая цена! Я говорю не о деньгах, если ты не понял. Но прежде мы выдвигаем особое условие: Россия должна уйти с Кавказа! Совсем! А чтобы помочь вам принять решение, я покажу небольшое кино. Когда посмотрите его, подумайте. И пусть со мной говорит либо ваш президент, либо премьер-министр. Никто другой может даже не звонить. Иначе я накажу вас.

Бессонов не успел ничего ответить, лицо Хана пропало, а вместо него на экране возникла фигура подполковника полиции. Форма на нем помята, кое-где порвана. На скуле синяк, волосы всклочены, взгляд потухший.

– Имя! – потребовал закадровый голос. – Звание, должность.

Полицейский поднял взгляд, пожевал губами и глухо произнес.

– Тарасевич. Подполковник Тарасевич, начальник районного отдела полиции Первомайского района города Сурсак.

– Где взят в плен?

– Взят в плен дома.

– Кем?

– …

– Кем?

– Бойцами фронта «Воля пророка».

– Что с твоей семьей?

– Жена убита, сын и дочь в плену.

– Ты хочешь, чтобы они были живы?

Подполковник смотрел мимо камеры и молчал. Его лицо покраснело, как кумач.

– Ты хочешь, чтобы они были живы?

– Хочу.

В камере возникла фигура мужчины с маской на лице. В руке мужчина держал пистолет Стечкина. Встав сбоку от подполковника, мужчина сказал:

– Это офицер полиции. Один из многих, кого мы взяли в заложники. Он имел работу, семью, достаток. Теперь он потерял все. Но еще раньше он потерял честь.

Мужчина поднял руку и выстрелил подполковнику в висок. Тарасевич дернулся и рухнул на землю.

Камера ушла в сторону, показала толпу людей возле стены здания. Было хорошо видно, что в толпе есть мужчины и женщины в возрасте от тридцати до шестидесяти лет. Некоторые мужчины избиты, две молодые женщины в изорванной одежде. Трое мужчин в полицейской форме стоят отдельно. Еще дальше четверо в форме войск нацгвардии и прокуратуры.

Заговорил закадровый голос.

– Это чиновники городской администрации, депутаты, полицейские. Те, кто должен был заботиться о городе и защищать его. Ничего этого они не сделали. Они крали средства из бюджета, крышевали бизнес, нарушали законы страны. Они забыли о чести и достоинстве.

Теперь на экране возник огромный котлован стройки на дне которого стояли большие клетки, как в зоопарке. В клетках были люди. Отдельно мужчины, женщины, старики. Со следами избиений, пыток, полуголые, ослабшие. И у каждого в глазах страх и мольба.

– Если вы думаете, что это все заложники, то вы ошибаетесь! – вещал голос. – Таких мест много. А еще больше людей сидят по домам и ждут, когда за ними придут. Весь город у нас в заложниках! И если власть захочет совершить глупость, пусть сперва подумает, что мы тогда сделаем с городом! Пусть примет решение. А если будет слишком долго думать, мы поторопим.

Картинка вновь вернулась к стене, возле которой стояли пленные чиновники и силовики. Прозвучала короткая команда и силовики попадали друг на друга, расстрелянные из автоматов. В толпе чиновников кто-то закричал. Потом картинка пропала.

Президент сидел в глубоком кресле, глядя перед собой и больше вслушиваясь в глухие удары в голове, чем в слова министра МВД. Давление разыгралось сразу после возвращения из-за границы, лекарства вроде привели его в норму, но сейчас президент вновь чувствовал себя неважно. Однако встречу не отменял.

А министр все бубнил, приводя никому не нужные сейчас цифры, упоминал какие-то проценты. За всем этим словоблудием слышалось одно – министр тупо не знал, как объяснить тот факт, что его ведомство элементарно прохлопало появление в Сурсаке целой армии террористов.

– Это все? – перебил президент докладчика.

Тот замолчал, глядя на президента преданным взглядом, потом поник и тоном ниже ответил:

– Все.

– Директор ФСБ тоже хочет озвучить цифры достижений? Сколько ячеек накрыли, сколько оружия конфисковали, сколько экстремистов в соцсетях выловили.

Он обвел взглядом собравшихся. Некстати вспомнил, как один наглый журналист недавно назвал этот взгляд «взглядом больного льва перед стадом гиен». Блог журналиста заблокировали, самого едва не подвели под статью об оскорблении главы государства.

Глава нацгвардии, директор СВР, премьер-министр тревожно смотрели на президента, ожидая, когда дойдёт очередь до них. В кабинете только один гость был спокоен, заместитель начальника ГРУ генерал-лейтенант Славин. Его шеф, начальник управления, лежал в больнице после операции.

Генерал Славин слыл настоящим профессионалом, даже интеллектуалом, имел за плечами большой опыт участия в специальных операциях, половину из которых спланировал сам. Нынешний начальник ГРУ был больше чиновник, чем разведчик, потому, наверное, и взял в заместители такого опытного специалиста.