Текст книги "Стратегия блицкрига"
Автор книги: Алексей Фомичев
Жанр: Боевая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
– Серега со своими в Дельру идет, – пояснил я. – И еще нам надо отследить переходы шпионов империи. Здесь быстро узнают о вторжении и наверняка отправят разведку.
Я помолчал, вновь оценивая задание, и добавил:
– Перехватить их мы сможем уже в доминингах, так даже лучше. Подумают на них. Но как их вычислить?
– Тех, кто идет с торговцами, сложно обнаружить. Но отдельные отряды вполне, – задумчиво произнес Михаил. – Только опять же, мы всю провинцию под контролем не удержим.
– Надо думать, – вздохнул я.
– Надо, – кивнул Михаил.
Мы замолчали, пытаясь прикинуть, каким образом выполнить задание и не засветить себя. Дело сложное, почти невыполнимое. Нас и впрямь мало. Но ведь Бердин и не просит закрыть границу наглухо. Ему больше нужна информация, а не наши погони за отрядами и шпионами. Хотя взять пару-тройку шпиков заманчиво. Они много чего могли бы поведать и о тайной службе, и о принципах ее работы.
– Значит, наше плавание закончилось, – констатировал Макс. – Можно прямо сейчас сходить.
– Не стоит, – вполне серьезно возразил Михаил, не уловив в словах Макса иронии. – Нужно придумать обоснование, убедить Охочи, что у нас важные дела…
– Миха, успокойся, – остановил его Макс. – И так ясно. Меня больше интересует, нет ли у Охочи насчет нас особых планов!
Слово «особых» он подчеркнул, сопроводив его ехидной ухмылкой. Никаких сомнений относительно истинного лица торговца у нас не осталось. Судя по всему, наш приятель-торговец был не просто шпионом, а как минимум руководителем целой сети. Разведчик такого уровня на простую басенку не поведется. Вся надежда на его расположение к нам. Мы спасли жизнь его людям, да и ему самому тоже. И оказали услугу, привезя вести о пропавшем агенте.
Хотя благодарность шпиона – вещь иррациональная. Во всех мирах и во всех эпохах.
Так сразу мы ничего не придумали. Вскоре Охочи с помощниками вернулись на корабли, и мы поплыли дальше. И следующую остановку сделали возле небольшого поселка.
А там мы сошли на берег и наткнулись на шайку разбойников. Вернее, это они на нас наткнулись, причем так неудачно, что разом завершили свои неблагочестивые дела в этом мире.
Мы заработали благодарность синдика, одобрительные слова Охочи и… неожиданно для себя придумали легенду. Весь путь до Камюка легенду оттачивали, правили. Хотя понимали, что окончательно Охочи не убедим. Однако этого и не требовалось.
Матерый шпион понимал, что дальше мы не поедем, захватывать нас у него не было полномочий, да и желания. К тому же он знал, во что станет эта попытка.
Несомненно, о нас было доложено бургомистру Камюка и начальнику гарнизона. Несомненно, доклад ушел в столицу, руководителю тайной службы. Однако ничего конкретного на нас не было и поэтому только предостережениями в докладе Охочи и ограничился.
Корабли торговца пошли дальше в Бамареан, а мы остались в Камюке, привыкая к новой службе и к новым заботам. Закрепившись на месте, приступили к выполнению основного задания руководства. То есть в очередной раз начали путешествие по лезвию бритвы.
4 Артем Орешкин
В отличие от тайной службы цензоров, служба приставов – открытая. По сути, пристав – делегат префекта в каком-то районе провинции или отдельном городе. Он осуществляет надзор за всеми областями деятельности, кроме, может быть, военной. Однако имеет право проверять финансовые ведомости легионов и когорт, отслеживая расход денег, особенно на тыловые нужды. Как и везде, тыловики здесь имеют правило прикарманивать государственные средства.
Полномочия пристава огромны, власть выше, чем власть бургомистров и командиров легионов. Но и ответственность велика. За ошибки, недобросовестность, сговор с мздоимцами и казнокрадами пристав легко может поплатиться головой.
Конечно, в одиночку такой груз забот приставу не вытянуть. И он подбирает себе помощников из числа граждан империи. Причем род занятий этого помощника не особо и важен. Хоть воина может нанять, хоть ремесленника, хоть дворянина. А для особо важных дел пристав обычно создает сеть осведомителей и выведов. Это уже тайная структура, финансируемая самим приставом из его собственного фонда.
Также в ведении пристава находится наём отрядов брантеров для поимки бандитов и разбойников. Такие отряды в основном создаются в приграничных районах провинций. Они вроде силовой структуры пристава, можно сказать, охранные отряды.
Пристав лично выдает плату и премии, а также указывает задачи отрядам. Обычно это поиск и уничтожение шаек разбойников, значительно реже – охота за неугодными людьми. Но такие задачи пристав дает только проверенным, прикормленным брантерам. Своей тайной гвардии.
Пристав Ленерольт – дородный мужчина лет сорока, среднего роста, с необъятной грудью, короткой шеей и вечно красным лицом – был похож на кожевенника или мельника, но никак не на потомственного дворянина. Голова почти лысая, в пигментных пятнах, лоб изрыт морщинами, губы пухлые, нос картошкой. По виду алкаш, только вот глаза у этого мужичка явно не соответствуют внешности. Глаза умные, хитрые и холодные.
На своем посту Ленерольт уже восемь лет и за эти годы научился многому. А опыт, как известно, не пропьешь. И мудрость, свойственную людям умным и образованным, не растеряешь.
Слыл Ленерольт хватким, умелым чиновником, знающим район и людей, владеющим обстановкой и держащим под контролем абсолютно все, от выпечки хлеба до выделки кож, от сельского хозяйства до военных дел, вроде бы лежащих в стороне от его забот.
Вот к такому человеку мы и прибыли под вечер, почти точно в указанный срок, даже с небольшим запасом времени.
Обычно все приемы проходили в маленькой комнате на первом этаже большого дома пристава, больше похожего на дворец. Здесь он встречал помощников, приказчиков, посланцев от бургомистров, синдиков и кавекеров. Здесь же он разговаривал с брантерами.
Кресло, узкий деревянный диванчик, столик – скупая обстановка, должная настраивать на деловой лад. Каждый визитер понимал – ему надо быстро и сжато изложить суть дела и уйти, дабы не занимать время важного чиновника, делегата самого префекта провинции!
Однако нас пристав принял в центральном зале. Здесь было гораздо просторнее и мебели не в пример больше. За стол разом может сесть десятка два человек. А несколько широких диванов у стен позволяли отдохнуть еще десяти гостям. И потолки тут высокие, и окна забраны слюдой, и по углам стоят большие жаровни, нагоняя тепло.
Вроде не по чину нам тут быть, однако пристав так не считал. Он явно отличал нас от остальных перехватчиков. Чем вызвано такое отношение, я сам не до конца понимал. Конечно, нас рекомендовал Ленерольту Охочи. Конечно, мы не зря получали серебро, однако это не повод для подобного отношения.
Что касается Охочи, то его рекомендация как раз, наоборот, могла оттолкнуть пристава от нас. Ведь торговец принадлежал к службе цензоров, что подчинялась Малому Имперскому Совету. А между Советом и приставами существовала конкуренция и некая борьба.
Не любили префекты, когда императорский дом лез в дела провинций больше необходимого. И не любили, когда донесения цензоров шли во дворец императора, минуя их самих.
Да и само противостояние цензоров и приставов, зачастую дублирующих друг друга, разжигало если не вражду, то недоверие и неприязнь. Так что рекомендация Охочи скорее мешала нам. Однако пристав никак не проявлял недоверия.
Да, работали мы хорошо. Результативно. Две шайки и банда городских грабителей за три октана – очень даже неплохо. Другие команды брантеров такой результативностью похвастаться не могли, хотя тоже плату получали не зря.
Вроде бы мелочь – где принимать нас, – однако в этом мире, где четко и строго выстроена структура иерархии, подобные мелочи играют большую роль. И зачастую определяют дальнейшее развитие событий.
Была еще одна догадка относительно милости пристава. Наше дворянское происхождение. В брантеры, бывало, шли отпрыски знатных родов, но никогда команды не состояли из них целиком.
К слову, команды брантеров обычно состояли из трех – шести человек. Вообще-то можно было набрать хоть сотню. Но против небольших банд хватало и шестерых, и даже троих. А плату лучше делить на меньшее количество частей.
Все это крутилось у меня в голове, пока мы шли к залу и пока ждали, когда появится пристав. Первым тот прийти не мог – не по чину. Хоть в этом надо было показать свое положение! А может, просто задерживался?..
* * *
Ленерольт вошел в зал в сопровождении двух слуг. Те быстро поставили на столы подносы с фруктами и сладостями, а также несколько кувшинов с вином и пиалы. Потом слуги ушли, а Ленерольт сел в кресло и милостиво кивнул нам, давая разрешение сесть.
– Я только приехал от префекта. Что-то произошло?
– Прошу нас простить, мэор пристав, – склонил голову я. – Мы не хотели беспокоить вас, но нам есть что рассказать.
Пристав повел глазами в сторону столика, предлагая угоститься, но меня не перебивал.
– Шайки Комсу и Амазотера больше не будут беспокоить кордоны и поселки.
Пристав изумленно вскинул брови и недоверчиво произнес:
– Вы их выследили?
– Амазотера и его людей мы настигли в Заречном урочище. Они там добычу прятали. Вот мы их тайник и отыскали. И Амазотера там оставили.
– Урочище по обе стороны границы, – продемонстрировал хорошую память и знание местности пристав.
– Вот как раз в закордонной части он и был, – я изобразил усмешку, показывая, насколько мне наплевать на границы и порядки, – тайник мы не тронули, некогда было возиться.
Ленерольт довольно кивнул. Содержимое тайника его мало волновало, хотя грабители обычно прятали самое ценное и за все время могли насобирать приличный куш.
По обычаям брантеры все забирали себе, если только приставы специально не оговаривали, что конкретные вещи надо вернуть. Редко, но грабители захватывали ценности влиятельных особ, дворян. Владельцы могли просить пристава о помощи и тот, как правило, шел им навстречу.
* * *
– А Комсу?
– Комсу напал на торговый караван неподалеку от Бреаша. Мы случайно узнали. Они через Лиомог ехали, там их и опознали. Мы, правда, опоздали, торговцев почти перебили, караван-то маленький, но грабители не ушли. Все шестеро в Бреаше и утонули.
И опять пристав кивнул. Быстрое решение вопроса в духе приграничья. Раз бандит пойман на месте преступления – наказание должно последовать незамедлительно. И в полной мере.
– Уцелевших торговцев сопроводили до Лиомога, товар с ними.
– Да вы молодцы! – оживился Ленерольт. – Давно я таких вестей не получал. Махел молчит, Югга молчит, Ферул оправдывается да жалованье просит. А ведь мнят себя матерыми брантерами! Цену набивают!
Имена наших «коллег» по работе пристав произносил с долей презрения. Я тактично промолчал, не желая поддакивать ему. Ленерольт в чем-то и прав, но явно перегибает.
Названные им перехватчики не так плохи и не такие попрошайки. Просто привыкли получать плату за потраченное на поиски время, а за поимку разбойников еще и требовать премии. Это основная форма оплаты труда брантеров.
Мы же сразу установили иной способ. Деньги брали только за результат. Но и просили больше других. Ленерольту этот вариант почему-то понравился. А вот другим брантерам нет. Потому те и косились на нас. Правда, дальше этого дело не шло. Слишком свирепая слава пошла о нашей группе, чтобы кто-то что-то предъявил нам.
Начав с хороших новостей, я перешел на не самые радостные. Рассказал о банде Усвира и о том, как он ускользнул от нас и скрылся где-то то ли за озером Гиль, то ли в рощах, то ли в мелких поселках, разбросанных по округе.
Правда, я обнадежил, что Усвир рано или поздно вылезет из берлоги, чтобы совершить новый налет. И тогда мы его прихватим.
В конце доклада я плавно перешел к финансам и попросил премии за две разгромленные шайки, за спасенный караван и плату на текущие расходы – упряжь для лошадей, новую одежду для нас, запасы продовольствия и фуража.
Обычно деньги на такие расходы давали раз в два октана, они не входили в премиальные. С учетом наших успехов пристав мог расщедриться. Он должен видеть, что деньги нам важны, как и остальным. А они и впрямь важны, траты у нас немалые, а расходовать свои запасы глупо.
Ленерольт мои слова выслушал спокойно, с выкладками не спорил и сумму сбить не пытался. Хлопнул в ладони, призывая слугу, приказал тому принести ларец и предложил нам пока выпить вина.
Я посмотрел на пристава, искоса глянул на своих. Ага, парни тоже отметили несколько задумчивый и даже недовольный вид пристава. С чего бы это? Ведь новости мы ему принесли хорошие.
Вернулся слуга, неся довольно увесистый ларец. Поставил его на столик перед приставом. Тот достал ключ, снял замок, поднял крышку и стал быстро отсчитывать и выкладывать стопки серебряных шинаев. Немного поколебавшись, выложил и несколько золотых.
Обычно нам платили серебром, но сейчас плата была большая за две шайки и караван. Да еще расходные. Кожаные кошели сегодня будут полны!
Покончив со счетом, пристав так же спокойно закрыл ларец, позвал слугу и перевел взгляд на нас:
– Пересчитайте.
Можно было бы сказать, что верим ему, но я стал добросовестно пересчитывать. Как и все брантеры, мы не доверяли чужим рукам. Только своим!
– Благодарю, мэор.
– Убери деньги и сядь, – перебил меня пристав. – Это не все. Есть новости…
Вот это уже интереснее. Новости нас интересуют в первую очередь, как-никак, источник надежный. Но раньше мы выуживали информацию в разговоре. Атут он вдруг сам напомнил. Что так?
Ленерольт помолчал, переводя взгляд с нас на окна, на кувшины. Вид у него был довольно мрачный. Наконец, он заговорил:
– Слышали, что хординги пошли войной на домининги?
Я пожал плечами. Мол, что-то слышали, но так, краем уха. Ерунда какая! Нас-то не касается!
– Говорят, они раньше ходили в набеги. Но сейчас их уж что-то больно много, – тем же мрачным голосом продолжал пристав. – Говорят даже, что они идут в глубь доминингов. А значит, побили дворян и, может быть, даже армию короля Тиагана.
Интересно, откуда у него такие сведения? Кто-то из выведов быстро добрался до кордона и передал сообщение? Или послали донесение птичьей почтой? Неплохо, совсем неплохо работает шпионская сеть.
– Нам-то что? – подал голос Макс. – Пусть они там друг друга режут. Сюда хординги точно не придут, их в доминингах перебьют.
Ленерольт зыркнул на Макса, недовольно шмыгнул и потер ладони.
– Хординги наступают. Мы не знаем, как им удалось собрать большую армию и внезапно напасть. Не знаем, почему их до сих пор не перебили. В Дельре уже есть беглецы из доминингов. Самые трусливые или самые расчетливые. Скоро границу перейдут и у нас. А потом… если хординги и дальше будут наступать с таким же напором, поток беглецов только увеличится.
– Вы хотите перекрыть кордоны? – спросил я.
Пристав зыркнул на меня, тут же спрятал раздражение и изобразил улыбку.
– Нет. Мы хотим знать о том, что происходит в доминингах. Где хординги и как далеко им удастся пройти.
Ленерольт вдруг встал, сделал несколько шагов, подойдя к большому столу, укрытому покрывалом, и сдернул его. Под покрывалом был здоровенный лист пергамента.
Таких я здесь еще не видел. Размер где-то метр на метр. Стоит этот кусок явно не дешево и, конечно, не по карману даже зажиточным людям. Только богачи да вельможи способны приобрести такой. И конечно, не для записи стишков или любовных похождений.
На этом листе была изображена карта провинции. С указанием городов, поселков, рек, озер, лесов, полей, возвышенностей. И хотя единая система обозначений еще не существовала, все же большинство обозначений можно легко понять.
Кроме того, здесь же, на полях, были выписаны данные о численности населения, налогах, взимаемых с городов и ремесленных мастерских, указаны причалы на Бреаше и Луманне.
О существовании такой карты мы знали, Ленерольт как-то обмолвился. Но видели в первый раз. Такие карты всегда секретные и составляют тайну если не империи, то уж провинции точно.
– Мы граничим с королевством Догеласте, – отрывисто бросил пристав. – По нашим сведениям, там пока тихо. Во всяком случае, так было два дня назад. Но если хординги и впрямь сильны, они обязательно ударят по королевству. Империя получает сведения оттуда от… своих верных помощников.
Ленерольт запнулся, подбирая слова. Он не хотел указывать на цензоров и их агентов. А ведь служба в основном работает за пределами Скратиса. Приставы редко отправляют своих людей через кордоны.
– Но этих сведений мало. Открыто лезть к соседям мы не можем. Но негласно…
Он поднял голову и обвел нас выразительным взглядом.
– Нам нужна достоверная информация о том, что происходит за кордоном и насколько нашествие хордингов может угрожать империи.
– Вы хотите, чтобы мы… – начал и намеренно оборвал фразу Виктор, делая шаг к приставу.
– Чтобы вы посмотрели, что там происходит, – закончил мысль пристав. – У меня просто нет подготовленных людей, способных незаметно перейти кордон и добыть сведения. А вы, судя по докладу, знаете прикордонные земли довольно хорошо.
Ленерольт улыбнулся и тут же стер улыбку с лица.
Я краем глаза заметил движение Михаила. Тот достал небольшую камеру, замаскированную под футляр. Он хотел сфотографировать карту. А Виктор отвлекал внимание пристава на себя, специально выйдя вперед.
Мишка молодец, карта нам нужна. Это достоверная информация о военном и экономическом потенциале провинции. Конечно, полностью доверять карте нельзя, но ведь всегда проще уточнять сведения, чем добывать их с нуля.
– Мы одни должны проверить… обстановку? – Я сделал шаг в сторону, тоже отвлекая внимание пристава от Михаила.
– Нет. Кое-кого из брантеров я тоже попрошу. За отдельную плату.
О деньгах Ленерольт заговорил не зря. Ведь новое задание выходит за рамки привычных дел брантеров. И оплачиваться должно по особому тарифу.
Если бы он знал, насколько этот приказ нам на руку! Насколько он упрощает работу в приграничных областях! Конечно, показывать радость я не буду, наоборот, нахмурюсь, сурово посмотрю на карту и с сомнением в голосе скажу:
– Это сложно. Пока мы тихо шастали по кордонам, нас не видели и не слышали. А если полезем в поселения королевства, могут и прихватить.
– Я плачу за риск и за сведения, – ответил пристав. – А как искать, решайте сами. На то вы и брантеры. Конечно, лезть в их города не надо. Это просто опасно…
– Мы можем поехать туда под видом охраны торговых караванов, – вставил Макс, подталкивая пристава к верному решению. – Это проще. Конечно, среди торговцев есть люди империи, но они несут сведения в столицу. А мы – вам.
Ленерольт милостиво кивнул Максу.
– Это верное решение! Очень хорошо! Я дам указание, чтобы каждый караван сопровождали брантеры. Причина проста – война в доминингах. Никто не будет возражать.
Я кивнул на карту.
– А армия? Легион не будет занимать кордон? На всякий случай?
Ленерольт кашлянул, мотнул головой.
– Пока никаких приказов Аммер не получал. Император не считает, что хординги реально угрожают нам.
Стратион Цеко Аммер командовал Шестым легионом. Раз ему не пришел приказ из столицы, значит, там и впрямь об угрозе не думают. Это хорошо.
– Когда надо выступать? – спросил я. – И как быть с Усвиром и прочими?
Ленерольт отмахнулся:
– Попадутся – прибьете. А в королевство пойдете с первым же караваном.
– Чегей должен прибыть в Делим, – подсказал Виктор. – Вот с ним мы и пойдем.
– Верно. Я сообщу командирам когорт, чтобы легионеры на заставах оказывали вам содействие. И прикрыли в случае чего. Пусть оторвут свои задницы от теплых подстилок и немного послужат империи. Хватит им обирать торговцев и брать мзду с контрабандистов.
Мы переглянулись. Взаимные распри местных властей и армии хорошо известны. И каждая сторона всегда рада при случае прижать другую.
* * *
Ленерольт хлопнул в ладони, указал вошедшему слуге на стол.
– Выпьем холодной парды. Она хороша даже в такую погоду.
Раз речь зашла о парде, значит, разговор идет к концу. А приглашение выпить говорит о хорошем расположении к гостям. Под этим соусом можно немного поболтать и на отвлеченные темы. Пристав прибыл из столицы провинции, говорил с префектом, узнал новости. Надо вытянуть из него самое интересное. А если повезет – и тайное.
5 Артем Орешкин. Смех как лекарство
Чем мне не нравится Камюк? Не знаю. Не то чтобы не нравится, просто… ну вот так. Не лежит душа к этому городу. Хотя никаких неприятных ассоциаций и воспоминаний нет.
Довольно крупный, по имперским меркам, город, почти не уступает размерами столице провинции Келарагу. Можно сказать, промышленный центр. Здесь много ремесленных артелей, кузнечные, оружейные, шорные, швейные, сапожные мастерские.
Они обслуживают не только горожан, но и гарнизон – две из трех манипул четвертой когорты Шестого легиона. Когорты хоть и сокращенные, но в них около шестисот пятидесяти воинов, правда, почти половина раскидана по кордонным заставам.
Еще есть строительная артель, плотницкая. Тут же три пекарни, мясной цех, винный цех, рынок.
И пристань тут хорошая, рядом с городом. Разом пять-шесть кораблей встать могут. Сгрузить или загрузить товар, пополнить запасы.
Чистенький такой, по местным меркам, просторный город, улицы замощены мелким гравием и обожженным кирпичом. Опять же факелы на стенах. Ночная стража шугает воров.
Нет, ничего в Камюке не вызывает явного отвращения. Но вот душа не лежит.
А Делим, наоборот, симпатичен. Раза в три меньше Камюка, весь какой-то шебутной, непоседливый. Это даже не город, а поселок. Но поселок важный. Здесь живут артели корабельных плотников, столяры, тут же ткацкий цех и своеобразный рынок наемных гребцов.
Ну и пристань тоже здоровенная, и даже док для починки кораблей. В Делиме все торговые суда, идущие в домининги из них, встают на осмотр, починку, а то и крупный ремонт.
Дома здесь почти все саманные, улочки кривые, неимоверное количество кабаков, чуть ли не больше, чем в Камюке. Гуляют здесь гости торговые, их наемные работники, местные жители и заезжие из соседних поселений. Шум, гам, ссоры, драки, иногда до крови доходит.
По идее, должен больше нравиться тихий Камюк, а не шумный Делим. Но вот поди ж ты, все наоборот.
А может, как раз и давит тишь да гладь? И гарнизон, и соглядатаи приставов и цензоров? Близость к врагу всегда нервирует. В Делиме всех этих ребят не в пример меньше.
Хотя не в этом дело. Просто нервишки играют. Пошаливает тонкая система, давит на душу и сердце. И заставляет напрягаться там, где не надо. Что поделать, работенка такая. Выжигает нервы и травит душу. И конца этому не видно.
Долгий автономный рейд – не наш профиль. Не готовили нас для этого. Самый продолжительный вояж – две недели. А тут уж который месяц без перерывов и пауз. Без единой возможности расслабиться, перестать контролировать и оценивать обстановку, выбирать выражения, следить за собой.
И мы начали срываться. Специально, нарочно. Разрешая себе небольшие отклонения от привычного поведения. Бабы, мелкие стычки, легкие загулы.
Давали выход эмоциям, разгружали нервную систему. Спускали пары, как говорится. Но под контролем, без фанатизма.
Это нас так психологи в свое время учили. Только не знали они, что такое работа «в поле», в хрен знает каком удалении от дома. И как иногда корежит от всего, что видишь и слышишь. Сказки о супергероях, годами сидевших в окружении врагов и чувствовавших себя отлично, хороши для кино и книг. А в жизни такой «герой» через некоторое время либо срывается, либо сыплется. И чем «горячее» обстановка, тем быстрее наступает этот момент.
Мы держались. Насколько это было вообще возможно. Находили время для шуток, легкого трепа, смешных воспоминаний. Ну и загулы в какой-то мере.
То девок в постель тащили едва ли не всех подряд, благо дворянские титулы позволяли делать это с легкостью необычайной. То в кабаках морды били пьянчугам, аккуратно, чтобы не покалечить. Хорошо помогала новая работа, там можно было выплеснуть эмоции в сшибке, не жалея противника, потому как тот тоже добром к тебе не переполнен.
Словом, находили способы удержать себя в рамках и при этом не забывать о деле.
Кстати, судя по всему, Бердин и Навруцкий понимали наше состояние. Во время сеансов связи они успевали хоть как-то ободрить нас и поддержать. И осторожно так намекали, что «держать морду кирпичом» постоянно не стоит.
У директора была своя история – его вояж на Бакар, ставший хрестоматийным. Бердин успел повоевать и тоже вдали от дома. Оба они наши проблемы понимали и этот факт как-то благотворно действовал на нас.
Нет, все же правы психологи – человек в стрессовом состоянии может нормально плодотворно работать только определенный срок. А потом его либо надо выводить из стресса, либо давать время на релаксацию. А то будет совсем не киношный хеппи-энд. Чего нам совсем не хотелось.
…Таверна Седого Химма пользовалась самой большой популярностью в Делиме. Тут было просторно и светло в отличие от мелких кабаков, разбросанных по городку. Тут всегда подавали горячее, а еще свежее мясо и овощи. Тут не разбавляли вино и готовили парду. И наконец, тут часто обедали знатные люди, а значит, всякой разбойничьей шушеры, голытьбы не бывало. Как не бывало обычных для кабаков драк и ругани перепивших мастеровых и рыбаков.
Клиентам прислуживали не беззубые старухи и угрюмые половые, а молодые девчонки в чистых опрятных одеждах. Сам Седой Химм лет десять как из-за широкой стойки не выходил, а следил за всем со своего места и от его маленьких глаз не могло скрыться ничего.
Репутацией таверны Химм дорожил и специально держал нескольких дюжих молодцов, в чьи обязанности входила фильтрация клиентов на входе и обеспечение спокойствия в зале и во дворе.
Здесь было тихо и чинно, потому городская верхушка с удовольствием обедала в таверне, а не дома. Да и выпить кувшин-другой вина лучше в компании достойных людей, когда жена не видит и не пилит понапрасну.
Всем хороша была таверна и всех устраивала. Особо синдика – ведь налоги шли в казну городка и кое-что перепадало ему. Кстати, синдик тоже обедал здесь.
Но сегодня тишина и спокойствие таверны были нарушены самым наглым и довольно шумным образом. И причиной этого были мы, собственной, так сказать, персоной…
Не помню, с чего началось, но наш разговор свернул на баб. Точнее надо сказать – опять на баб. Ну, на женщин, если хотите. И в какой-то момент Макс, подогретый двумя кубками хорошего вина, вдруг вспомнил историю своих похождений в Белеяре, в графстве Мивуса. Свои ночные приключения, когда он увлекся одной молодкой с выдающейся фигурой.
Он явно не хотел говорить все, но Миха и Витя как-то раскрутили его, не забывая подливать. И Макс махнул рукой и, осушив еще один кубок, рассказал.
К счастью, мы уже успели перекусить и теперь только пили. Но и пить вскоре перестали, потому как не могли ни держать кубки в руках, ни вино во рту. По мере того что рассказывал Макс, мы буквально заходились волнами хохота. Хотя, если честно, это был ржач! Безудержный, оглушительный, непрекращающийся.
Макс пересказывал историю чуть нудным голосом, но эмоционально, и от этого мы ржали еще больше, наглядно представляя картину происходящего и ощущения «главного героя».
Наша компания расположилась в одном из небольших закутков в «белой» части зала, где сидели только гости благородного происхождения. В этот час белая часть была полупустая и на наш хохот сперва обращали внимание только сновавшие по залу девочки.
Потом, когда Макс постепенно переходил к кульминации рассказа, оборачивались и посетители. А под конец из-за стойки вышел даже сам Седой Химм.
К тому моменту никто из нас троих сидеть уже не мог. Я и Миха скрючились на скамейках, не в силах даже привстать. Витя соскочил вниз, на приступок, и держался руками то за живот, то за уши. Его буквально выворачивало, а руки были залиты вином.
Макс, скотина, так и продолжал менторским тоном, изредка вставляя острые словечки, от которых нас буквально подбрасывало. Мы уже не столько ржали, сколько всхлипывали и урчали.
А потом Макс выдал финальную сцену и мы дружно взвыли, распугав всех посетителей таверны. Даже вышибалы заглянули в зал, но войти не посмели. Раз благородные смеются, значит, так надо. И хозяин пока молчит.
Седой Химм явно был озадачен таким невиданным взрывом веселья и не знал, как быть. Отогнав девчонок, он сам чуть откинул занавеску и заглянул в закуток.
Картина, представшая его взгляду, могла изумить любого. Трое знатных мэоров лежат кто на скамейке, кто на полу, с красными лицами, держась за животы, и только дрыгают ногами. А четвертый сидит за столом, кривя губы и постукивая по столешнице пустым кубком.
Признаюсь, я не мог найти силы встать минут десять. Дико до жути болел живот, ныли лицевые мышцы, ухало в голове, а тело охватила странная слабость. Парни выглядели не лучше. Даже слезы вытереть не могли.
Наконец, чуть придя в себя и заняв относительно вертикальное положение, я заметил Химма, слабо махнул рукой и с третьего раза прохрипел:
– Два кувшина карминного. С холодка.
Карминным здесь называли самый насыщенный сорт вина, который делали из винограда и ягод, точь-в-точь похожих на черешню.
Химм зыркнул по нам внимательным взглядом и с поклоном исчез. А спустя секунду Витя как-то по-детски всхлипнул и это опять вызвало волну хохота. Теперь ржал и Макс, наконец в полную меру осознав комизм произошедшего с ним.
Видимо, завсегдатаи таверны надолго запомнят этот день и смех, нечастый здесь, но такой оглушительный. И что более удивительно – смеялись брантеры, коим по статусу такое веселье вроде бы не свойственно.
Угомонились мы через полчаса, а пришли в себя еще через час. Это был первый за весь вояж раз, когда мы выплеснули эмоции без остатка. Макс, молодчик, вовремя рассказал историю и помог нам снять напряжение последних недель. Хотя мы от его повествования едва концы не отдали.
Зато по всему Делиму теперь разнесется весть, что отчаянные брантеры хорошо погуляли, значит, либо кого-то словили, либо много золота нашли. Не самая плохая весть, особенно в свете будущих дел…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.