Текст книги "Эталон победы"

14
Неприятности большие и малые

Свист стрел заглушил дикий выкрик откуда-то сверху:

– Бей!

Орали разом несколько глоток, и в их пронзительном визге слышались страх и отчаяние.

Капрал Сопр метнулся влево, под ствол неохватного дерева, росшего прямо у обочины, в полете умудрился выхватить взглядом смутную фигуру, засевшую в ветвях соседнего дерева, и после приземления пальнуть в нее из арбалета.

Спустя мгновение еще два болта ушли в кусты, бойцы его группы тоже заметили врагов и открыли стрельбу.

Капрал перекатился дальше, угодил локтем в небольшой муравейник, вскочил и крикнул:

– На месте!

А потом сам рванул вперед, заходя засаде во фланг. Это был риск, но капрал иначе не мог. Проклятые мнельщики могли уйти, а отпускать их нельзя.

Он перепрыгнул через поваленный ствол, скользнул мимо кустарника и лоб в лоб столкнулся с закутанной в темно-зеленую накидку фигурой с большим луком в руках.

Вскидывать арбалет было некогда, Сопр ударил ногой, с просадом, как когда-то учили в лагерях, фигура улетела к дереву, шваркнулась так, что аж гул пошел. Лук исчез в кустах, а противник замер, явно оглушенный мощным ударом.

Болт сорвался с тетивы и через мгновение возник в груди противника. Капрал рванул рычаг, услышал треск веток над головой и упал вбок. Сверху обрушилась тяжесть, хлесткий удар ткнул в спину, скользнул по краю толстого кожаного ремня и царапнул плечо.

Сопр перекатился, выпустил арбалет из рук, выхватил из ножен нож и, не глядя, отмахнул рукой. Клинок задел бок противника, тот сдавленно зашипел и отскочил дальше.

Капрал взлетел на ноги, успел бросить взгляд по сторонам, но больше никого не заметил. Тем временем враг пошел по дуге, держа в правой руке длинный нож, а в левой небольшой топорик на короткой рукояти.

Топорик был каменным, но острым, способным раскроить голову с одного удара. Излюбленное оружие местных вояк.

Арбалет лежал в трех шагах, подбирать его некогда, капрал перекинул нож в левую руку, правой вытащил фальшион и прыгнул вперед, нанося хитрый удар сбоку и снизу вверх по косой траектории. Для обороняющегося такой удар неприятен, сложно предугадать, куда угодит клинок. А уж отбивать, топориком, тем более трудно.

Но враг попался хитрый, не стал гадать, а сделал самое разумное в этом случае – отскочил назад. Сопр, не снижая темпа, опять прыгнул и, увидев, что за спиной врага дерево, ударил наотмашь. Противник вновь попытался отскочить, влип спиной в ствол, инерция бросила его вперед. Капрал тут же добавил ногой, метя в колено врагу. Удар прошел, мнельщик скривился, отмахнул топором, но недостаточно быстро. Сопр сблокировал удар и рубанул клинком, целя в шею.

С легким хлопком треснули кожа и мышцы, брызнула кровь. Враз побелевший противник отшатнулся, цапнул рукой порванную шею, попробовал поднять топорик, но силы его уже оставили, и он сполз на усыпанную пожелтевшей хвоей землю, обильно пятная ее кровью.

Судя по шуму на дороге и редким выкрикам бойцов, те сумели не только отразить внезапное нападение, но и нанести противнику серьезный урон. Во всяком случае, Сопр не слышал треска веток. Нападавшие отойти не смогли, значит, ранены или убиты.

– Расчет! – выбегая к дороге, крикнул капрал.

– Первый!

– Второй!

– …Четвертый!

– Пятый!

Судя по голосу пятому досталось.

– Шестой! – подвел итог перекличке еще один голос и тут же добавил. – Бортника наглухо! Мнельщики все…

Капрал выскочил на узкую лесную дорогу быстро схватил всю картину отметил раненого бойца, сидящего под деревом и тела двух мнельщиков у кустов.

– Проверка! – подал команду капрал, а сам поспешил к раненому. – Где Бортник?

– Там, – махнул рукой пятый – Фиж, по прозвищу Кость. – За кустами.

– Что у тебя?

– Нога, стрелой зацепило. Наконечник вытащил, теперь перевязать.

– Я сейчас, Бортника принесу…

Настроение у Сопра упало. Его группа понесла большие потери в простой стычке с местными. Ранение Фижа ерунда, но вот Бортник… Бедолага угодил в ловушку – упал на заостренный кол, скрытый в кустах. Проклятые мнельщики устраивают подобные ловушки везде, где только могут, сколько уже хордингов попало в них, сколько погибло!..

Теперь надо прекращать поиск и вытаскивать группу к своим. И тело убитого забрать. Хординги своих не бросают никогда. Сколько на задание ушло, столько и вернется. Таков закон!

Пока Сопр вытаскивал труп на дорогу и помогал Фижу накладывать повязку, вернулись его бойцы.

– Четверо, – доложил Досах, помощник капрала. – И еще один успел шагов на тридцать убежать. У него два болта в спине, дорезали.

– И я двоих срубил, – добавил Сопр, – всего семеро. Плохо! Не засекли вовремя.

– Как их засечешь? – пожал плечами Досах. – Они тут каждое дерево знают и прячутся – с огнем не отыщешь!

Капрал промолчал. Знают местные каждое дерево или нет, а выбивать их надо. Всех до одного! Чтобы никого в тылу не осталось!

– Собираемся! Носилки сделайте, Фижа и Бортника потащим.

– Я сам, – заикнулся раненый, но капрал не обратил на него внимания.

– Давайте быстрее, надо засветло дойти до роты.

…Стычка в лесу была одной из многих, что возникали в разных местах на немалых просторах баронства Мнел. Именно здесь, в баронстве, возникли непредвиденные сложности. Которые приходилось решать на ходу.

Корпус «Закат» быстро и без больших хлопот завершил зачистку королевства Тиаган и со всей силой ударил по полуночным дворянствам доминингов. Полки корпуса одновременно вторглись в баронство Балалмер, графство Зелл и маркизат Юм.

Как всегда, внезапность сыграла свою роль: владетельные дворяне и не подозревали о подходе столь крупных сил хордингов. Диверсионные отряды и разведка сделали свое дело – перекрыли границы владений и остановили поток беглецов.

Правда, некоторое количество беженцев все же преодолело внутренние кордоны между дворянствами, но их было мало, и никакой конкретной информации они дать не могли. Конечно, дворяне слышали о вторжении хордингов, но особого беспокойства это не вызывало. Полуденные варвары не раз приходили в домининги, однако весь их пыл угасал в боях с дворянами полудня. Так что бароны и графы занимались своими делами.

Более того, бороны Балалмер и Мнел начали очередную свару из-за старых счетов. Их отряды успели разок сойтись в поле, но итог был ничейным. Потеряв по два десятка воинов, отряды ушли обратно.

Да и граф Зелл вроде бы тоже готов был напасть на прикордонные земли Балалмера, под шумок отхватить пару поселений.

Столь шикарный подарок как внутренний раздрай был весьма кстати хордингам. Ослабленные противники не могли оказать сколь-нибудь значительного сопротивления. Во всяком случае, поначалу так и было.

Полки быстро прошли по землям Балалмера, Юма и Зелла, в коротких сшибках разбили дружины, разогнали наспех собранное ополчение, настигли самих дворян. Потом, пока первый полк зачищал графство Зелл, третий из маркизата Юм перешел в Догеласте, а конный полк исполнял роль подвижного резерва генерала Вьерда, второй полк Стади вошел в баронство Мнел. И вот там хординги столкнулись с новой проблемой.

Немолодой, хитрый и изворотливый Мнел в порыве отчаяния, а может быть – озарения, придумал новую тактику противостояния врагу. Потеряв в первом же бою две трети дружины, он понял, что открыто воевать с хордингами бессмысленно. Силы не равны. Очень и очень не равны!

Значит, надо вести войну иным способом. А именно нападать внезапно, из-за угла, исподтишка. Наносить быстрые удары и уходить. Вынудить врага гоняться по лесам за неуловимым противником, тратить силы и время.

Замыслов хордингов барон не знал и вполне справедливо полагал, что те пришли пограбить, а потом все равно повернут обратно. Здесь им делать нечего, это не их земли.

Исходя из этого барон и действовал. Отобрал из ополчения три сотни мужиков – сплошь лесные обитатели, – вооружил их из своих запасов, велел разбиться на небольшие группы по пятнадцать-двадцать человек и нападать на хордингов при первом же удобном случае. А для этого следить за ними, перекрывать лесные дороги, ставить завалы, устраивать засады у озер и рек. Не давать врагу свободно идти по земле баронства.

Командовать группами отрядил уцелевших дружинников. Они и обучат ополченцев, и присмотрят, чтобы не разбежались. Сам барон покинул замок и ушел в лес, где создал несколько схронов. Туда же перевез семью.

На первых порах новая тактика дала неплохие результаты. Не найдя врага, отряды хордингов двинули вперед, высылая небольшие дозоры и патрули в поселения. Следовало объяснить жителям, кто теперь хозяин, кому платить выходы, а заодно пригрозить, чтобы не бежали из домов.

Дозоры и патрули попадали в засады и ловушки, начали терять воинов и как следствие – отступать. А иногда и бежать.

С владениями барону Мнелу повезло. Даже в доминингах они считались краем сплошных лесов. Пахотных земель мало, зато в лесах много пушного зверя, дичи, мелкого и крупного зверья, копытных животных. Ягод, грибов немерено, хватает озерного жемчуга и руды. А еще здесь стояли целые рощи «слимов» – высоченных деревьев, чьи стволы славились стройностью, крепостью и долгим сроком службы. Именно слимы империя Скратис охотно покупала и платила сполна за каждый ствол. Слим – в переводе «прямой». Очень точное название!

Понятно, что жители в основном занимались охотой, собирательством, вырубкой леса (а заодно и посадкой – так повелось издавна, дабы не терять богатство). Еще ловили рыбу, кое-что выращивали на небольших полях. И конечно, все чувствовали себя в лесу как дома. Или даже лучше. А воевать дома, как известно, легче, тут и стены помогают.

Вооружение ополченцев было самое простое: топоры, большей частью каменные, копья, иногда с каменными наконечниками, иногда просто обожженные колья, ножи, вилы. И луки. В баронстве Мнел луков было, наверное, больше, чем во всех доминингах.

А еще лесной люд умел строить ловушки и завалы. Навык потомственных охотников теперь использовался против врага. Хорошо упрятанную ловушку разглядеть можно, только когда попадешь в нее. Правда, это будет последнее, что увидишь в своей жизни.

Вот так баронство и оборонялось от захватчиков. И поначалу оборонялось вполне успешно.

…Внезапная заминка и резко возросшие потери сразу привлекли внимание командования корпуса и куратора Андрея Якушева. Пришлось самому выезжать на место, выслушивать командира полка и его ротных. Те были слегка подавлены столь неожиданным сопротивлением и таким количеством убитых. За первые три дня погибло десять и ранено пятнадцать воинов. В то время как потери всего корпуса на втором этапе операции составили едва ли десяток человек.

Суть дела стала ясна сразу. Местный хозяин по наитию наткнулся на единственно верный вариант действий – перешел к партизанской войне. И что еще хуже – привлек к этому ополчение. А воевать с народом да еще в таких местах всегда сложно.

Во время видеосеанса с Бердиным Якушев подробно рассказал о сложной ситуации.

– Конечно, пока это слабое, разрозненное движение. Активно действуют не больше пяти сотен человек, почти все – не воины. Да и воюют они нагло, сами нападают, лезут на рожон, несут большие потери. Даже при засадах мы теряем меньше, чем они. Но все равно это задерживает нас.

– Барон считает, что хординги пошли в набег, – размышляя, проговорил Бердин. – Потому и ведет себя так. Но скоро он сообразит, что нападать невыгодно. Что вылезать из лесов ради нескольких патрульных глупо. И начнет действовать более осторожно. Вот тогда вам придется туго.

– А мы уже не укладываемся в сроки, – напомнил Якушев. – Второй полк должен зачищать кордоны и готовиться к броску во владения барона Салдепа. Но пока до конца зачистки далеко. Этот чертов барон смешал нам все карты!

– Что ты предпринял?

Якушев недовольно вздохнул и доложил, что по его указанию в полку созданы полтора десятка ягдкоманд. В них отобрали выходцев из племени Ленатрам – лесных жителей. Тех, кому лес был знаком с детства. По запросу генерала Вьерда из других полков прислали еще около сотни ленатрамцев. Задачей ягдкоманд был поиск баз противника, связных, разведчиков.

Кроме того, блокировались известные поселения с тем, чтобы отрезать врага от снабжения и лишить его опоры на местный люд.

Это была новая тактика, ранее не отработанная, поэтому хватало ошибок и накладок. Что вело за собой потери и остановки.

Вьерд с согласия Якушева даже вернул разведку и передал во второй полк половину диверсионного отряда: диверсанты лучше других были подготовлены для такой работы.

– Неплохо, – одобрил Бердин. – В общем-то, ты сделал все как надо. Такая тактика приедет к успеху, барон просто не сможет ничего противопоставить.

– Еще мы работаем с местными. Где грозим, что за помощь партизанам будем карать, где обещаем плату за сотрудничество. Устанавливаем слежку за дворами, что стоят на отшибе, вербуем осведомителей. Словом, весь набор действий, как в наставлениях по борьбе с партизанами, лесными братьями и прочими сепаратистами. Но время, время! Все упирается в сроки. Мы не можем держать целый полк в каком-то жалком баронстве больше октана!

– Надо найти барона. Вычислить его логово, обложить и захватить! Вряд ли он сидит в непроходимых болотах в глуши леса. Ему нужны припасы, доступ к запасам оружия, нужно держать нити управления…

– Ищем. Замок взяли, обнаружили запасы, казну – вернее, ее остатки. Нашли тайные ходы в лес. Поставили засады на всех дорогах от замка и у соседних поселений.

– Хорошо. – Бердин недобро усмехнулся. – Перекройте кордоны с баронством Салдеп, чтобы Мнел не ушел туда.

– Уже сделали. Хотя взять под контроль все тропы невозможно. Мнельщики с закрытыми глазами пройдут через буреломы, а наши охотники все-таки привыкли к другим лесам, не таким глухим.

– Кто пройдет? – не понял Бердин.

– Мнельщики. В полку так называют людей барона Мнела.

– Ясно. Вот что… – Бердин сделал паузу, размышляя, увел взгляд в сторону. – Я тут прикинул по карте. Ваш третий полк вошел в полуночную часть Догеласте.

– По плану.

– Верно. Сделайте так. Пусть конный полк, части первого и третий ударят с двух сторон по баронству Салдеп. Надо захватить его как можно быстрее, выйти на границу с империей и закрыть ее намертво. А второй полк пока покончит с Мнелом. И тому станет некуда бежать, все равно нарвется на нас.

Якушев кивнул, план Бердина хорош, надо было самому догадаться.

– Но все равно с бароном не затягивайте, сроки надо выдерживать. А то этот Ковпак местного разлива начнет настоящую партизанскую войну. Тогда придется вырезать все население баронства. А такую глупость мы позволить не можем.

– Это точно!

– Докладывай каждый день. И еще, мы вам перебросим подкрепление из резервного корпуса. Его полки уже в доминингах, помощь придет быстро.

План Берлина приняли к работе. Генерал Вьерд начал готовить корпус к вторжению в баронство Салдеп, а Якушев сосредоточился на уничтожении Мнела. В дополнение к прежним мерам он разработал новый план операции.

За каждой ротой закреплялся определенный район, из состава роты выделяли четыре ягдгруппы, которые вели поиск противника. Остальные силы выступали в качестве ударных подразделений. Разведка и диверсанты тоже искали мнельщиков, но работали в глубине лесов.

Из резервного корпуса прибыли пять рот, их тут же включили в поиск. Теперь работать стало проще.

Донесения приходили к Якушеву постоянно, он обрабатывал их, наносил на карту обстановку и отмечал очищенные от противника районы. Андрей готовил масштабные зачистки тех мест, где мог быть барон Мнел. С каждым днем таких мест становилось все меньше.

15
Достойный враг

Бегать по лесу – занятие не самое интересное и тем более не самое легкое. Ноги заплетаются о корни и кочки, по телу и голове хлещут ветки, словно ниоткуда вырастают необъятные стволы деревьев, плохо различимые в полумраке чащобы. Можно запросто лишиться зрения и улететь в прикрытый кустарником овраг, переломав руки, ноги, ну и свернув вдобавок голову. Нет, бегать в лесу паршиво даже тем, кто в нем вырос. А уж тем более тем, кто столько деревьев сразу увидел всего пять зим назад.

Однако Актар все же бежал. Из последних сил переставлял ноги, даже не глядя вниз, широко раскрытым ртом хватая морозный воздух и не обращая внимания на ноющую в боку рану.

Силы почти оставили его, но заряд страха гнал дальше, прочь от опасного места и от опасных людей. Прочь, прочь!.. Даже если придется ползти, все равно.

За спиной Актар слышал надсадное сипение второго беглеца. Тому было тяжелее, кожаный доспех с пеньковым подбивом сковывал движение и затруднял дыхание, но беглец упрямо переставлял ноги. Скинуть доспех просто не было времени. Другое дело – щит из толстых прутьев, обшитый двойной воловьей кожей. Его стряхнуть с руки дело мгновения. Как и бросить топор и шлем и сорвать широкий пояс с флягой и ножнами.

– Влево! – прохрипел второй беглец. – Там… ключ…

Актар молча повиновался, при этом едва не упав. Нога зацепила вылезший из земли корень. Еще через три шага он все-таки упал, влип левым плечом в дерево, отчего тело отбросило в сторону. Актар съехал на спине в неглубокий овражек, зашипел, хватаясь за рану, попробовал встать и… не смог. Силы оставили его.

Рядом упал и второй беглец. Раскрыл рот, судорожно вздыхая, трясущимися пальцами попробовал развязать ремни доспеха, потом нашарил за обмоткой небольшой ножик с узким лезвием и просто срезал завязки. Со стоном откинул доспех и замер, прижавшись к прелым листьям.

Оба лежали на земле, приходя в себя и не веря, что выбрались, ушли, ускользнули от верной смерти.

– Не догонят, – немного окрепшим голосом произнес второй беглец. – Если сразу не схватили…

Он не закончил, иссяк воздух, но и так было понятно. Раз погоня не настигла в самом начале, дальше ее можно не опасаться. Проклятые хординги бегать за каждым врагом по лесу не будут.

Немного отдохнув, Актар сумел встать и дойти до ключа. Небольшой родник бил из-под камня, стекал в вымоину и опять уходил под землю. Вода была ледяной.

Актар стянул с себя накидку и тунику при этом оторвав присохший край, выругался и внимательно осмотрел бок. Вражеский клинок рассек мышцы, но лишь скользнул по ребрам. Рана не опасная, тем более туника закрыла ее, и крови вытекло не так много.

Повезло ему сегодня. Трижды повезло. Первый раз, когда он не полез вместе с остальными к завалу, откуда местные стреляли по хордингам и кидали в них камни. Из тех, кто сидел на завале, не выжил никто. Всех либо сбили страшными стрелами, либо добили мечами.

Второй раз повезло, когда сумел увернуться от удара мечом. Хординг бил наотмашь, почти не глядя, ибо зацепился поясом за ветку и едва не упал.

Ну а третий раз повезло, когда вражеская стрела прошла впритирку с макушкой и со стуком впилась в дерево. Угоди она на два пальца ниже, голова Актара треснула бы как орех.

Актар обмыл в ключе рану, приложил к ней оторванный от туники кусок ткани, снял с пояса тонкий ремешок и примотал им ткань. Теперь лишь бы до барона дойти, у него есть лекарь.

Второй счастливец тоже приполз к ключу, долго пил, потом омыл лицо, фыркнул и опять припал к воде. Совсем иссох, пока бежал.

– Надо идти, – сказал Актар. – До темноты дойдем, там отдохнем.

– Знаю. Тут немного. Скрытня у озера.

– Я не о скрытне. Надо к барону идти.

Второй беглец поднял голову, удивленно посмотрел на Актара, но возражать не стал.

– Если успеем до ночи.

– Надо – успеть. Я должен видеть барона.

Ответа не последовало, но второй беглец встал, вытер лицо и глубоко вздохнул.

– Надо так надо. Если сил хватит.

Актар тоже встал. Есть силы или нет, а дойти надо. От этого зависит не только жизнь беглецов, но и дело!

Еще немного передохнув, они двинули вперед, через лес, который хоть и мешал нормально идти, зато укрывал от чужого взора и от острой стали.

За то, что до сих пор жив, а не сгинул в мелких стычках и не попал под хордингскую сталь, Актар благодарил службу в легионе. Прослужив два ценза – пятнадцать лет – и получив звание квадрианта, он попал в поле зрения цензорской службы Малого Совета и после подготовки получил назначение в домининги. Сперва был простым курьером, потом помощником цензора в полуночных доминингах. А последние полгода после отзыва прежнего цензора замещал его.

Основной работой резидентуры было скрытое противостояние с Догеласте и Тиаганом и создание сети выведов и осведомителей во всех дворянствах. Империя хотела как можно сильнее ослабить королевства и не допустить покорения ими доминингов. За пять лет цензорская служба добилась немалых успехов, однако полностью остановить королевства не смогла. Догеласте и Тиаган вовсю готовились к войне и захвату соседних владений.

Цензор, а потом и Актар слали донесения начальству и прямо говорили, что их усилий, как и усилий других агентов явно недостаточно. Видимо в Скрате это понимали, потому что в последние два круга стали поступать новые указания о сборе сведений. Количество и качество дорог, наличие источников воды, возможность подготовки запасов продовольствия и фуража, оценка настроя владетельных дворян и их отношение к империи.

Не надо было быть мудрецом, чтобы понять – империя готовилась к вторжению в домининги. Правда, в перспективе. Как минимум через год, а то два.

Актар исправно выполнял приказы, не забывая и о прежних задачах. Будет вторжение или нет, сеть выведов никому не помешает.

А потом вдруг пришли хординги. Нагрянули разом со всех сторон, не дав времени на раздумье и возможности защищаться.

О том, что варвары с полудня напали на домининги, Актар узнал октан назад. Неясные слухи и невнятные сведения не позволяли даже приблизительно оценить характер угрозы. Но сам факт, что хординги дошли до соседних владений, говорил о многом.

Как военный Актар сразу понял, что хординги очень сильны и хорошо подготовлены. Иначе бы они не прошли королевство Тиаган с его большим войском. Но насколько велика сила врага, цензор смог оценить только после того, как тот вступил на земли баронства Мнел.

Хординги напали внезапно. И сразу с двух сторон. Этот факт сам по себе заслуживал внимания, но барону Мнелу некогда было анализировать и сопоставлять. Да и не силен он был в анализе. Зато реакцией обладал отменной.

Вообще барону повезло. О нападении он узнал сразу, благодаря двум случайностям. С восхода весть о вторжении пришла с птичьей почтой, а с заката прискакал воин кордонной заставы. Единственный, кто уцелел, и только потому, что успел уйти.

Мнел сразу отправил дружину на перехват посмевших напасть врагов. Он-то поначалу думал, что это соседи, и считал, что сил хватит на обоих. Он даже оставил при себе малый отряд – личную стражу из сорока воинов.

Актар, тогда бывший при бароне, уговорил Мнела приставить к отрядам своих людей. Мол, пусть будут гонцами. Именно эти гонцы и принесли дурные вести – оба отряда сгинули. А напали на барона не соседи, а вроде как ужасные хординги.

Как ни странно, но именно слухи о хордингах и сподвигли барона на отчаянный и на первый взгляд безумный шаг – собрать ополчение. Вроде бы дружина не сладила, куда уж простому мужичью лезть?! Однако барон не погнал ополчение на врага, а… велел спрятаться в лесу.

Рассуждал он так: хординги пришли издалека, прошли почти все домининги (видно, темные боги помогли), пограбили хорошо, но потеряли много людей. Скоро повернут обратно. И богатая добыча отягощает, и силы на исходе. Если в открытую к ним не лезть, может, и пронесет. А чтобы они быстрее ушли, надо их поторопить. Дороги перекрыть, мелкие отряды пощипать, коней побить. Как мошкара – налетел, укусил, улетел. Благо, местность позволяет играть в эти игры долго. Непроходимые леса, буреломы, болота. Тут все войско сгинуть может.

Вожаками отрядов он назначил уцелевших дружинников. Велел большие отряды не создавать, а нападать и вовсе мелкими группами, по пять – десять человек. Из лесов носу не казать, на крупные отряды не нападать.

Актар, узнав о приказе барона, только головой покачал. Что даст эта тактика мелких укусов? Мужичье поляжет, и барон останется ни с чем. Но неожиданно дерзкий план Мнела начал приносить плоды. Хординги стали нести потери, их разведка и малые отряды – попадать в засады и терять воинов, обозы – застревать в диких лесах. Стремительное продвижение на полночь застопорилось.

Привыкший к другим масштабам и тактике Актар с изумлением смотрел на успехи ополчения и на самого барона. Никогда не считал его настолько сообразительным. А тут – на тебе, удивил!

Актар, ни на миг не забывавший о работе, тут же начал осваивать непривычную тактику барона, а заодно собирать сведения о хордингах. Для этого он сам стал участвовать в налетах и засадах – правда, больше наблюдая, чем стреляя и рубя.

И правда, новая тактика барона поначалу принесла успех. Хотя полностью остановить продвижение хордингов она не смогла. А потом все переменилось. Хординги стали сами засылать в леса небольшие отряды, начали гонять людей Мнела, устраивать засады, облавы. Находить схроны, места ночевок.

Откуда-то у хордингов нашлись воины, хорошо знавшие лес и умевшие обходить завалы, не тонуть в болотах, проникать в чащобу. И конечно, выучка врага была высока. На одного убитого хординга приходилось полтора-два десятка мужиков барона.

Дважды чудом выскользнув из ловушек хордингов, Актар понял, что больше испытывать судьбу нельзя. Мнел ничего нового придумать не сможет, его силы тают на глазах, и вскоре от всего лесного воинства останется не больше полусотни человек.

Выжив в последней схватке, Актар не сразу нашел новое логово барона. Это был глухой уголок на полуночи владений Мнела, маленький островок посреди лесного болота, где и дышать-то почти нельзя от тяжелого смрада, висевшего в воздухе.

Цензор застал барона в паршивом состоянии. Тот тоже пережил жесткую схватку, потерял половину своей и без того малой охраны и пребывал в подавленном настроении. Похоже, Мнел начал понимать, что хординги не уйдут, и вообще это не обычный набег, а настоящее вторжение.

На цензора барон едва взглянул, отметил побитый вид и… ничего не сказал.

– Еще один отряд разбит, – выдохнул цензор. – Мы ушли вдвоем. Думаю, к закату от Норты никого не уцелело.

Барон вытащил из-под груды шкур, что заменяли лежак, небольшой кувшин, сковырнул пробку и сделал глоток. Протянул кувшин цензору.

– Они захватили замок, – вдруг сказал он, – и земли вокруг него. Так что мы отрезаны с восхода. Мой Гритек угодил в плен. Раненым. Наверное, уже мертв.

Актар тоже приложился к кувшину, ощутил вкус дешевого вина и едва не сплюнул. Что и говорить, вести плохие. Барон остался без снабжения, без помощи и без верного помощника. Средний сын Мнела в отличие от старшего, не встававшего с постели после тяжелой болезни, был настоящим воином и умелым вожаком. До поры он успешно держал замок отца, обеспечивая тому поддержку.

– Мы в западне, – хрипло произнес Актар. – Хординги подступают со всех сторон, твои силы тают. Почти все отряды разбиты.

Барон сплюнул далеко в сторону, брезгливо поморщился и зло посмотрел на цензора.

– Я и сам это знаю! Нечего напоминать. Что делать теперь? Где помощь империи? Где легионы? Ты говорил, что Скратис готов выступить в защиту вольных дворянств, если его позовут. Вот, зову! Кричать готов, но что толку?! Что-то не видно легионеров!

Барон постепенно перешел на повышенный тон, и на него оглядывались уставшие воины и слуги. На их лицах была тревога.

– Не кричи! – прошипел Актар. – Я не говорил, что по твоему слову сюда придут легионы. Я сказал, что, если дворяне обратятся к императору с прошением, тот может послать армию. Может! Но не отправит срочно! Никто не знал о хордингах. Никто не думал, что эти полудикие варвары с полудня посмеют напасть на домининги, да еще смогут дойти до этих земель.

– Но они дошли! Это проклятое отродье захватывает мои владения, убивает моих людей. Взяли мой замок! Чем они лучше Тиагана и Догеласте? Мне все равно, кто пришел сюда, короли или хординги! Мне нужна помощь!

В словах барона был свой резон, но цензор не спешил признавать его. Нельзя показывать слабину. Хоть он и представитель могучей империи, хоть и обладает немалым весом, но здесь он сам по себе. Его помощники и агенты либо погибли, либо далеко. И случись что, цензору придется действовать самому. Если вдруг этот барон захочет отыграться на нем за все поражения и неудачи.

Нет, показывать слабость нельзя. Но и перегибать палку тоже.

– Хочешь совета? – после паузы сказал Актар. – Тогда слушай. Своих земель тебе самому не удержать. Сил нет. Уходи к соседу, к барону Салдепу. Он тебя примет. Тем более, ты принесешь важную весть. А от него перейдешь в империю. И сам отошлешь прошение императору. Если Салдеп согласится, прошение будет и от его имени.

Барон набрал в грудь воздуха, желая что-то сказать, но потом передумал и погрузился в размышления. Цензор подал неплохую мысль. Все равно здесь ему не жить: на болоте долго не просидишь, замок занят врагами. Путь один. Но бежать?..

– Что я скажу императору? – мрачно поинтересовался Мнел. – Как смогу убедить, чтобы дал помощь?

– У императора свои интересы в доминингах. Захватывать их он не станет, но не позволит, чтобы здесь хозяйничали хординги.

Последние слова явно понравились барону. Актар видел напряжение во взгляде Мнела, но теперь оно ушло. Барон не хочет попадать в зависимость от кого-либо ни при каком случае.

– Да. Это хорошо. Если убедить Салдепа… Если кто-то еще из дворян согласится просить императора… – Мнел запнулся, кашлянул. – Если кто-то еще жив. Мы сможем вернуть свои земли. И будем верными союзниками императору.

Актар незаметно перевел дух. Барона захватила новая идея, и он уже не смотрел на цензора со злобой. Нет, пусть делает что хочет, но самому Актару надо уходить. И как можно быстрее. Важные вести о хордингах, о падении дворянств император должен получить вовремя. И любой ценой.

Утром барон поднял свое невеликое воинство и двинул к другому логову где сейчас под небольшой охраной сидели жена, старший сын и дочь. С ними же был малый запас казны – та часть, что барон успел прихватить с собой.

До логова добрались быстро, сумев избежать встречи с поисковыми группами хордингов. Хотя пару раз видели их разъезды на дороге. Количество врагов и их снаряжение ввергли барона в уныние. Хордингов слишком много, и они очень хорошо вооружены. Да и воевать умеют. Нет, самому с ними не сладить. Цензор сказал верно, надо уходить в империю.

Барон принял окончательное решение и теперь торопил своих людей. Он отправил гонцов с задачей разыскать уцелевшие отряды и передать им приказ: «Борьбу прекратить, оружие спрятать, хордингам не мешать. Ждать возвращения барона!»