Текст книги "Грамляне"

Глава 46

(В которой магистры спешат на помощь.)

Грум и Кари ехали на скакунах из королевской конюшни по пыльной дороге уже полдня, но до сих пор так и не догнали скорохода из клана Быстроногих. Или гномы бегали быстрее лошадей, или пользовались своими, только им известными короткими путями. Постепенно поля с перелесками сменились лесом с редкими полянами. Домов в посёлках становились всё меньше, а расстояние между ними увеличивалось. Дорога стала петлять ощутимо забираясь вверх. Лошади сильно устали, но времени на передышку не было. «Только бы успеть!» – Твердил про себя Грум.

«А вдруг это не Пур? Да, по описанию похож, но мало ли мальчишек лазают по пещерам? Нет, должен быть он. Скороход намекнул, что мальчишку нашли там, где не всякий глава клана побывал, а это значит, что скорее всего он попал на секретное месторождение кристаллов-накопителей, каким-то чудесным образом использовав их энергию для телепортации из замка Сукаонов.» – В который раз пытался сопоставить факты магистр, так и не приходя к однозначному ответу.

«Вполне вероятно, что случайно подслушанный разговор в королевском дворце подстроен специально, чтобы направить нас по ложному следу. Арбан мог и не заметить, что попал под контроль, и до сих пор может думать, что он самостоятелен. Жаль, что эта мысль не пришла в голову раньше, я бы нашёл способ проверить и разговор, и самого Арбана, вот бы Кари обрадовалась. Уж она бы всё разузнала, что надо и что не надо тоже. Ладно! Что мы реально имеем:

– У гномов появился какой-то серьёзно больной мальчик, не совсем понятно как там очутившийся;

– С королём явно что-то не так и этот новый советник имеет отношение к неизвестной магии и возможно похищению Темара;

– Есть вероятность, что за этим стоят пожиратели, а это очень плохо;

– Появилась неизвестная магия, которой общепринятая наука ничего не может противопоставить. Может сработать запрещённая тёмная магия, которой кроме него с Кари владеет несколько магистров Анклава, пребывающих в благодушном нежелании что-либо видеть дальше своего носа и почивающих на лаврах. Убедить их действовать не удастся, пока не станет слишком поздно, но попробовать нужно;

– Наконец магия хранителей точно сработает, но там всего несколько сверхмощных и очень опасных заклинаний, которые знают и могут применить только он и ключница;

– И наконец последний шанс: амулет, который может уничтожить весь этот мир. Его применяли один раз, за всю историю изгнав демонов и положив конец войне на истребление людей. В тот раз повезло и планета выдержала магическое воздействие. Повезёт ли снова? Лучше об этом не думать…»

Вот и перевал с постом на въезде, где отожравшиеся до неприличия стражники с усмешками осматривали телегу со скарбом, больше хватая повизгивающих селянок за мягкие места, чем заглядывая в потайные места под сеном. У магистров же они даже не спросили кто такие, куда путь держите, а должны бы. Расслабились.

За шлагбаумом начинались Хрустальные Горы и формально владения гномов, хотя люди с удовольствием здесь жили, занимаясь сельским хозяйством и снабжая продукцией не только коротышек, но и продавая излишки в человеческих городах. Заниматься чем-либо кроме горного дела, металлургии, металлообработки, включая изготовление оружия и приспособлений; от часов до паровых двигателей гномы считали ниже своего достоинства. Ну и конечно они любили торговать. Если хочешь смертельно обидеть гнома, заплати сколько он просит сразу, не торгуясь, и деньги полетят назад тебе в лицо. Больше тебя никогда не пустят ни в один магазин, который содержит гном.

Невдалеке показался пост коротышек, где важно вышагивали поперёк дороги навстречу друг другу два гнома в полном обмундировании и с боевыми топорами на плечах. Третий внимательно следил за чёткостью шага, сидя в теньке дерева на табурете, рядом с домиком стражи. Охранять вход в тоннель считается очень почётной обязанностью и кланы по очереди заступают на этот пост, иногда ссорясь из-за очерёдности. Сейчас службу несли Рыжебородые. Тут начинался тоннель, куда почти никто из людей не мог зайти, кроме проверенных купцов, что бывало не часто, и приглашённых гостей, что бывало ещё реже. Но их ожидали. Гном подскочил с табуретки и спросил:

– Вы магистр Грум?

В ответ тот распахнул плащ и показал висящий на цепочке серебряный знак члена Совета кланов. Насколько он знал всего пятеро людей получили его из рук Председателя за всю историю гномьего рода.

– Оставьте животных здесь, о них побеспокоятся. – Сказал рыжебородый, с трудом скрывая свою неприязнь.

Дело в том, что гномы не любят ездить верхом и поэтому не жалуют и лошадей. За свою многовековую жизнь Грум лишь считанные разы видел гномов верхом, при этом выражение лица у них было такое, как будто они наглотались живых лягушек, а теперь прислушивались к их возне внутри желудка.

Спешившись и передав поводья вышедшим из помещения гномам, они попросили их поводить скакунов, пока те не остынут и в сопровождении встречающего направились по тоннелю в сердце Хрустальных Гор. Вскоре они услышали пыхтенье парового двигателя, который вращал лебёдку, поднимающую наверх гружёные вагонетки и тележки для пассажиров. Идею вырастить им чирка для комфортабельного путешествия от тоннеля до центра подземного города гномы своё время с негодованием отвергли. Усевшись в металлические сиденья они шустро понеслись по рельсам вниз. Спуск тускло освещался редкими неяркими фонарями. Рыжебородый гном лишь немного подтормаживал на поворотах перемещая рычаг, торчащий перед передним сиденьем. На прямых участках тележка разгонялась почти до скорости скакуна. Весь путь занял не более получаса. Гостей встречал сам Умник, который их сразу поторопил:

– Мальчик очень плох, давайте поспешим! – И торопливым шагом повёл гостей к своему дому, находящемуся на соседней улице.

Темар лежал в кровати, укутанный в одеяло, а рядом сидела хрупкая девчушка с синяками вокруг огромных синих глаз, в которых дрожали слёзы и шептала:

– Пожалуйста не умирай, ну пожалуйста, послушай меня и открой глазки. Хочешь я спою тебе свою любимую песенку, только не умирай! – И запела тоненьким голоском:

Из под камушка водичка вытекает,

А в неё слезинки девушка роняет,

Ты журчи мой ручеёк, журчи всегда,

Пусть несёт мою печаль твоя вода.

Не услышит мой любимый, мой родной,

Он навек остался спать в горе чужой,

Никогда мне не увидеть его вновь,

Ты неси водичка к милому любовь.

Увидев вошедших, девчушка вскочила, зашмыгала носом усиленно пытаясь протереть глаза кулачками и кинулась Умнику на шею со словами:

– Папочка спаси его!

Кари украдкой смахнула слезинку и подошла к лежащему без сознания Темару. Первым делом она положила ему на лоб невзрачный камешек и начала что-то нашёптывать, закрыв глаза и положив руки на неровно вздымающуюся грудь ребёнка. Грум тем временем доставал из сумки и раскладывал на столе следующие предметы: веточку с аккуратно расщеплёнными под углом друг к другу концами; три закупоренных пузырька из тёмного стекла; керамическую плошку; небольшую ступку с пестиком; завязанный мешочек с шуршащим содержимым; косточку от какого-то фрукта и рубиновую четырёхгранную пирамидку.

Тем временем усилия Кари возымели своё действие, Темар задышал ровнее, но лицо его оставалось как будто вылепленным из воска. Ключница тяжело дышала, её лоб покрылся бисеринками пота и сразу стало заметно, что ей уже очень много лет. Грум тем временем насыпал из мешочка в ступку немного содержимого, сразу плотно его завязав. В ступке шуршали постоянно перемещаясь, как песчинки на склоне бархана, маленькие, похожие на блох или крохотных жучков частички блестящего чёрного цвета.

– Живой песок. Много раз слышал, но вижу впервые. – Почтительно прошептал Умник.

Затем магистр плеснул немного в плошку из первого пузырька. Вверх взметнулось белое пламя, когда он добавил жидкости из второго – пламя пропало, но из плошки полезла шапкой синяя пена. Настала очередь третьего пузырька и пена пропала. На дне посуды была простая с виду вода, которую Грум сразу вылил в живой песок и принялся энергично перемешивать расщеплённой палочкой, потом застучал пестиком, превращая живой песок в пыль и что-то приговаривая шопотом. Немного подождав, он сунул в ступку косточку и водрузил сверху пирамидку.

Через несколько минут пирамидка задрожала, покрылась трещинами и рассыпалась в красную пыль, и тут же сквозь неё появился чёрный росток, на глазах раскрывая первую пару листочков, потом вторую и наконец третью. Грум с облегчением выдохнул только тогда, когда появился неожиданно разноцветный трёхлепестковый бутон, один лепесток белый, один синий и один красный.

Только теперь ключница сняла руки с груди Темара и взяв лежащий у него на лбу камешек покачнулась, едва не упав, но её успел поддержать следящий за действиями самых знаменитых во всей Гории магистров магии Умник. Он любезно довёл Кари до стула и помог сесть. Он стал было наливать в стакан воды из кувшина, но она отстранив его руку кивнула в сторону резной нефритовой бутылки литра на три, стоящей на полке в шкафу.

– Это… – Начал Умник…

– То, что мне сейчас и нужно. – Дрожащим от слабости голосом проговорила Кари.

Умник покачал головой, но налил почти полный стакан крепчайшего гномьего самогона пятилетней выдержки, который ключница выпила не поморщившись и откинулась на спинку стула. Её бледное лицо порозовело.

Между тем внутри бутона стало что-то мелодично звучать, как будто где-то далеко-далеко танцевал свою прощальную тарантеллу печальный белый клоун, позвякивая пришитыми на одежду крохотными бубенцами. Бутон раскрылся, явив совершенно чёрную бархатистую внутреннюю поверхность, усеянную трёхцветными тычинками. Цветок повернул свою роскошную голову к Темару, из ноздрей которого заструилась в сторону диковинного растения желтоватая дымка, тут же поглощаемая трепещущими тычинками пока не исчезла без следа. Цветок поник, стал быстро увядать и безжизненно упал в ступку.

Щёки Темара порозовели, веки затрепетали и он открыл глаза.

– Я хочу есть. – Сказал он, недоуменно глядя на окружающих.

Радостно взвизгнув Синеглазка убежала на кухню, а Грум тяжело опустился на стул и сказал:

– Умник, ты только дамам наливаешь? А как же старый друг, где же твоё хвалёное гномье гостеприимство?

Глава 47

(В которой взрослые встречают в храме старую знакомую.)

С обнажёнными клинками в руках, мы стояли перед входом в город-храм, напряжённо всматриваясь внутрь, через щель между створками. Нашему взору постепенно открывался призрачный город, сотканный из иллюзий, порождаемых игрой света и тени. Грозные стражи у ворот, в покрытых красивым узором доспехах, с копьями и алебардами еле заметно подрагивали переливаясь бледной акварелью. Так бывает если смотреть на удаленный объект, расположенный за костром, или жарким днём в пустыне горизонт так же колышется и плывёт. По улицам ходили призрачные синекожие люди. Из одежды на них были лишь просторные шаровары, а на поясе у всех висели богато инкрустированные кинжалы разной длины и формы. У мужчин волосы на головах и лицах не росли совсем, или они их тщательно выбривали. Одеяние женщин ничем не отличалось от мужского, но все они носили причёски из длинных, до пояса волос, почти у всех чёрных, хотя изредка попадались и шатенки и даже блондинки. Вид конечно ещё тот для непривычного взгляда. Идеально гладкая мостовая из чёрного с розовыми прожилками полированного мрамора казалась скользкой. Разноцветные дома светлых тонов поражали воображение архитектурными изысками и огромными, часто в полстены зеркальными окнами. Насколько хватало глаз не то что одинаковых, даже просто похожих зданий не было. Длинная и широкая улица упиралась в дворцовый комплекс с бассейнами и фонтанами, цветочными клумбами и экзотическими деревьями, арками и колоннадами, и венчал этот ансамбль неописуемой красоты пятиглавый храм из белого с розовым мрамора. Несколько небольших домиков по бокам, похожих на часовни естественным образом дополняли эту простую, божественную красоту.

Мы шли по улицам призрачного города, шарахаясь от прохожих, которые нас не замечали, а если и прикасались, то ощущалось как бы лёгкое дуновение ветерка. Призраки, как им и положено, проходили сквозь нас и шли дальше как ни в чём ни бывало. На балконе одного из зданий дремал самый обыкновенный рыжий котяра с разорванным ухом. Он подскочил, зашипел на нас, выгнув спину дугой и задрав пушистый хвост, потом с негодующим воплем исчез за золотой ажурной занавеской, заставив ту колыхаться. Откуда он здесь? И он точно увидел нас, а мы его ещё и слышали, тогда как жители были безмолвны, хотя друг с другом оживлённо «говорили» открывая рты, но не издавая при этом ни звука. Переглянувшись мы двинулись дальше.

Пройдя по центральной аллее дворцового комплекса между двух вытянутых в длину прямоугольной формы бассейнов, мы вошли в распахнутые двери главного храма. Здесь царила прохлада и приятный, после яркого солнца высокогорья естественный полумрак.

– Я приветствую вас в небесном храме Каккаль, подойдите поближе. – Раздался знакомый молодой голос.

В конце зала на троне сидела отшельница Мудра, а теперь – королева призрачного города. Я нагнул голову и преклонил колено. Это была точно она, несмотря на синюю кожу, покрытую незаметным, но придающим бархатистый вид, бледно-голубым, очень коротким пушком. На голове была довольно массивная золотая корона, совершенно не соответствующая её облику. Послышались лёгкие шаги и восхитительный запах цветущего луга, аромат весны и молодости окутал меня. Несмело подняв голову я увидел её, стоящую передо мной босиком и одетую по местной моде только в белые шаровары. Между грудей с задорно торчащими в стороны голубыми сосками, висел на серебряной цепочке дракон с драгоценными камнями вместо глаз, из которых били два синих лучика. На поясе, сплетённом из платиновой проволоки и украшенном пряжкой с огромным сапфиром висел маленький, символический кинжальчик. Украдкой, я глянул на свой перстень. Мой дракончик сердито кривился, его глаза испускали рубинового цвета лучи.

– Встаньте, не пристало королю Тарии и повелителю обитаемых миров стоять на коленях. Как ваша рана? – Мудра взяла мою руку и внимательно осмотрела, так до конца и не заживающий жёлтый шрам.

Её прикосновение заставило меня вздрогнуть. Отпустив мою руку королева обвела взглядом стоящих на коленях соратников и сказала:

– Прошу вас, ваши комнаты давно готовы. На обед вас пригласят.

Распахнулись двери, из-за которых вышли уже настоящие стражники, точная, только живая копия оных у ворот и жестами пригласили моих друзей следовать за собой. Меня же Мудра проводила в свои покои, где она присела на маленький диванчик, обтянутый кремового цвета кожей какого-то экзотического животного и пригласила присоединиться к ней. Я повиновался и сел, касаясь её бедра, отодвинуться было просто некуда. Мудра улыбнулась и сказала, положив руку мне на колено:

– Я рада видеть Ваше Величество в добром здравии и снимите наконец эти доспехи, я помогу вам принять ванну…

Наша беседа неприлично затянулась, но я не мог не уточнить целый ряд вопросов, имеющих непосредственное отношение к нашему с Буком будущему:

– Я видел в Тарии портрет одной коронованной особы, удивительно похожей на вас, со скромным кинжалом простого грамлянина в руках. Но что меня беспокоит ещё больше, так это судьбы Темара, Лана и… не вы ли Витязь в синих доспехах Мечты?

Смеясь, Мудра обнажала небесно-голубой рот с жемчужными зубами внутри, дёргая при этом за какие-то скрытые ниточки в груди, отчего сердце замирало, а ноги отнимались и холодели. Она привстала, выдвигая верхний ящик тумбы, стоящей рядом и достала мой старый кинжал с зарубкой на ножнах.

– Это мой трофей. До этого никто не владел чем-либо, принадлежащим королю Тарии. – Сказала она и добавила уже серьёзно:

– Это длинная история, пожалуй я начну с себя…

– Простите, но обед… – Я попытался сохранить хоть какую-то видимость приличия.

– Начнётся тогда, когда я скажу! – Парировала Мудра и продолжила:

– Итак, я есть некий символ Тарийского королевства и обречена вечно ждать нового короля. Вы, Ваше Величество не очень-то спешили, прошло тридцать тысяч лет, с тех пор, как последний король Тарии вернулся в свой изначальный мир. Меня знают под сотнями имён в тысячах разных миров. Иногда любопытство заносило меня в совсем уж экзотические места. Как вам разумные крабы, живущие в пещерах, вырытых в иле на дне океана? Или черви стометровой длины, тоже любящие тепло километровых глубин, но не океана, а суши. Правда иногда они поднимаются на поверхность, вызывая землетрясения, катаклизмы и панику, среди прозябающих в вечном средневековье людей. Очень своеобразные ощущения. А уж их период размножения! – Мудра оценивающе осмотрела меня с головы до ног, задержав взгляд на определённом месте и продолжила:

– И везде мой облик соответствует месту. Но когда наступает время нового короля, я, волей Неизбежности оказываюсь там, где хранится один из артефактов, необходимых для воссоздания нового поколения драконов, кости последнего из которых ждут в глубинах Кавказских гор. Последнее яйцо лежит на виду, но попадёт только в руки человека, собравшего все древности вместе. Предыдущий король разбросал их по мирам, руководствуясь только ему известными мотивами и вы так поступите, если только не выполните свою миссию. Здесь хранится Грелка – кусочек ткани, всегда тёплый, своеобразный матрасик для Колыбели, которую вы уже добыли.

Кстати, доспехи, это не волшебные атрибуты, это разумная сущность, чаще всего их называют Заидры. – Мудра встала, подошла к шкафу и достала оттуда кувшин и два бокала. Налив на палец в каждый янтарного цвета тягучей жидкости, аромату которой я не смог найти даже отдалённого аналога, она протянула один бокал мне и снова села.

– Сколько раз я пыталась получить доспехи, но… А вот Темар спокойно стал Витязем Неизбежности, Лан облачился в одежды Пророка. Оба выполняют свою миссию, а я даже умереть не могу. – Она замолчала, грея бокал двумя руками, чем я и воспользовался.

– Доспехи живые?

– Не просто живые! Это очень редкая разумная форма жизни, заключающая симбиотический союз, часто навсегда. Сейчас на тебе не доспехи, это они представились в наиболее соответствующей твоему видению форме. Для меня, например, на тебе вообще ничего нет.

При этих словах я поёжился под взглядом вечной скиталицы.

– Никто не покушается на твоё совсем даже не слабое достоинство, по крайней мере без твоего согласия. – Усмехнулась Мудра, продолжая:

– Они не разговаривают, или не хотят разговаривать, но иногда выполняют прихоти второй половины, хотя исчезающе редко. И всегда и везде они будут защищать тебя, даже ценой своего существования. Уничтожить их правда ещё никому не удавалось. Можно прогуляться даже по поверхности звезды, прецеденты уже были, но лучше не злоупотреблять. Многие считают, что это специальный проект сеятелей, но я склоняюсь к воплощённым грёзам драконов, в те времена, когда их было много и они были сильны. Собиратели до сих пор ищут родину Заидров, не догадываясь, что их сознание спроецировано во флуктуации вакуума вселенной, а обрести реальность, (они и так более чем реальны в своей истинной сущности) для нашего убогого восприятия, они могут только по собственной доброй воле. Когда-нибудь собиратели докопаются до истины, а пока они нашли-таки некие сущности с похожими возможностями на окраинах вселенной. Но это оказались паразиты, легко меняющие источник жизненной энергии, если рядом оказывался более мощный. У них есть самоназвание: Паркры, и они довольно общительны. Если смысл существования у Заидров во взаимовыгодном обмене с уклоном в сторону альтруизма, то Паркры просто едят жизнь своих хозяев. Поэтому собирателей часто зовут пожирателями, они просто вынуждены есть чужие жизни, а поскольку были созданы в качестве альтернативы людям, то и питаются они в основном жизнями людей. Мы, а я когда-то была человеком и в некоторой степени остаюсь им, склонны останавливаться в своём развитии, акцентируя внимание на философской стороне бытия, не имея ещё для этого достаточного базиса. Смысл же существования собирателей в непрерывной экспансии, они не остановятся никогда. Кто-то победит в конце-концов и докажет своё превосходство и состоятельность. Только мы не хотим поголовного истребления пожирателей из соображений гуманизма, они нашего – из гастрономических соображений. – Мудра вопросительно посмотрела на меня.

– Темар и Лан, где они? – Спросил я.

– Темар обучается в академии магии, лучшей из всех во всех мирах. Время там течёт быстрее и через годик прошедший здесь, там он закончит обучение, станет юношей и присоединится к вам. Что касается Лана, тут всё сложнее. Он должен найти Витязя Мечты, пока это не удавалось ни одному Пророку. Будем надеяться, что ему повезёт. В любом случае все вернутся в своё время и ничего не будут помнить, кроме вас, Ваше Величество, и ждёт вас такое же вечное скитание по мирам, как и моё. Вы будете чувствовать приход нового короля и Витязей, но ничем не сможете помочь. – Закончила Мудра и попыталась встать, но я придержал её за талию:

– Простите за бестактность, но последний вопрос: «Кто это ходит в изумрудном плаще с капюшоном, закрывающим лицо и похоже знает ответы на все вопросы, но отвечает только на три?»

Мудра вскочила, опрокинув при этом кувшин, из которого потек нектар богов, собираясь лужей под столом. Наконец она успокоилась и сказала, глядя на меня совершенно безумными глазами:

– Это был ты сам!