Текст книги "Жека Стар. Контрольная"

Глава 3

В окошках пропали звёзды и через мгновение сложились в узоры созвездий системы академии. Проплыло сообщение об успешном переходе. Жека передал управление автомату и скомандовал отключение скафандра от корабля. Вылетел из ячейки, вскоре показалась Кэт. Они, не глядя друг на друга, ждали, когда загорится индикатор атмосферы, чтобы снимать скафандры… раздеваться.

Жека снял шлем, проговорил задумчиво, – интересно, можно считать, что я тебя снова спас?

Кэт снисходительно ответила, – вроде бы наоборот? Тебя, кажется, хотели приговорить к повешению?

– Ну, что ты! – воскликнул Жека, размещая скафандр в закрепах ниши, – эти добрые европейцы всего лишь вымогали из наёмника его грязные деньги!

– А! – мотнула Кэт чёлкой, надевая трусы, – всё равно спасла!

Жека тоже принялся одеваться. Застегнул пижаму и мрачно проговорил, – спасибо тебе, конечно! Просто не могу поверить в такое совпадение – как ты вообще обо мне узнала?!

Кэт насмешливо на него взглянула и вдруг сказала по-русски без малейшего акцента, – а сам-то как думаешь, мистер Трувер?

Жека смог лишь открыть рот, дальше ничего толком не выговаривалось. Кэт снисходительно пояснила, – ну, пишется всё в карантине, камеры включаются на движение. Что тут неожиданного?

– Но… э… по-русски! – смог он сказать, – и как ты узнала, что я арестован? Да вообще, что я на Сайори?!

– Разведка Русской Тирании приветствует тебя, мальчик, – грустно ответила Кэт. Улыбнулась, – ну, перестань, интуит! Обо всём ты давно догадался!

– Я не хотел догадываться, – признался Жека, – значит, ты тоже… как Лиля и Лёля?

– Надеюсь, у них сложится жизнь удачнее, – добродушно сказала Кэт, – я не выполнила контракт. Погиб подопечный, я его… ну, так иногда бывает…

– Ты же говорила, что у тебя где-то сын, – напомнил Жека.

– Ну да, его это ребёнок. – Тепло улыбнулась девушка. – Россия пристроила в приёмную семью в неведомом мне свободном мире.

– Ладно, – насторожился Жека, – а что Русской Тирании потребовалось от меня?

– Во-первых, чтобы ты слушался тётю Катю, – строго сказала Кэт, – а то накажу.

– Что во-вторых? – спросил Жека ровным тоном.

– А во-вторых, чтобы ты, гадёныш этакий, посидел хотя бы месяц на жопе ровно! – Повысила голос Кэт, – тогда с тобой свяжутся американцы, возможно даже, лично Ленка.

– И чем мне заниматься целый месяц? – воскликнул Жека.

– Хотя бы месяц! – строго уточнила Кэт, – и ты совсем тупой? У тебя первое место в рейтинге, только что закончен экзамен, твой братец с приятелем спят в капсулах.

– Точно! – скривился Жека, – надо Луи уговаривать, чтоб взял в школу.

– И так возьмёт, – заверила Кэт, – судья же оправдал только тебя, а их ждёт приговор.

– Да? – Жека неуверенно спросил, – ну, может, просто отпразднуем это дело?

– Не люблю делать это в невесомости, – призналась девушка. Подлетела к переборке, провела ладонью у сенсора, открылась ниша. Она вынула коробку с тюбиками, протянула Жеке, – на, празднуй.

– Ой! А тут что же, даже столовки нет? – удивился Жека, всё-таки взяв коробку. Как-никак близилось время обеда, и от нервов у него всегда повышался аппетит.

– Какая столовка? – Кэт тоже открыла коробку с космической пищей, – для кого?

– Ну, твои эти – Тони и Джош, – проворчал Жека с полным ртом. – Кстати, нафига они тебе? Пленных таскать?

– И пленных тоже, – согласилась Кэт, – они операторы ремонтных дроидов, не всегда, знаешь, обходится без повреждений, как сейчас. Спят мужики в ячейках, благодаря тебе, пилот Стар, – сказала она задорно.

Жека и Кэт занялись космическими тюбиками, в пристойном молчании дело дошло до кофе. Жека осторожно спросил, – так ты следила за мной с самого начала?

– Приглядывала, – кивнула Кэт.

– А Валеру… Ты специально заколола?!

– Да, – просто сказала она, – это был неприятный момент, ты мог не справится сам.

– Неужели меня так легко просчитать? – грустно воскликнул Жека.

– Смотря для кого, – резонно ответила девушка. – Пойми, малыш, мы все в начале жизни ходим кем-то уже хожеными путями. Ты выбрал редкую дорожку, но ты на ней не один.

– И ты прямо можешь мне сказать, какую дорожку я выбрал?! – возмутился Жека.

– Да, – серьёзно кивнула она, – и я тебе уже говорила. Ты рыцарь, Жека. Мечтатель, искатель смысла. Самый мой любимый тип мужчин.

– Правда? – он взглянул на неё с надеждой, – тогда, может, пофиг на невесомость?

– Подожди до стыковки со станцией, – улыбнулась Кэт.

– Так надо будет идти по делам! – возразил Жека.

– Не надо, Луи занят – толкает речи, раздаёт шиллинги и подписывает контракты. – Она подарила ему многообещающую улыбку, – у нас всё время до завтра.

На другой день Кэт подарила Жеке свой серый комбез, у них оказалась схожая комплекция, а что топорщился слегка на груди, можно расстегнуть верхние пуговки. Всё равно лучше, чем в тюремно-больничной пижаме без единого еврогрошика в кармане – Кэт и такси ему вызвала и оплатила. Чмокнула его на прощанье в щёку, пообещала напоследок зарядить Тоше и Тому по двойному карантинному укольчику в обе булки перед отправкой их в суд, а он сказал, что позвонит, как только обзаведётся трубкой.

Через несколько минут Жека вышел с автобусной остановки и деловым шагом направился к отсекам компании. Странное ощущение. С одной стороны радостно, он возвращался домой, с другой досада – он снова возвращался! Злость на себя и уверенность – он всё-таки когда-нибудь удерёт из школы навсегда. Впрочем, идти до родных отсеков с остановки два шага, Жека отринул лирику, пройдя внешние двери, система узнала его.

Пошёл прямо к кабинету Луи, постучал, потянул за ручку. Дверь поддалась, значит, всё нормально.

– Привет, Луи, – сказал он входя.

– Привет, – ответил директор, пригласил, – проходи.

Жека подошёл к столу, Луи молча выложил из ящика стола листы нового контракта, коммуникатор и пластиковую карточку. Жека взял ручку, посмотрел договор по диагонали – он становится участником подготовки кадетов на таких-то условиях…

– На карточке миллион, – сухо проинформировал учитель, – не благодари, это твой контуженый приятель передал. И не собирается зараза разоряться! Пока ты лазил по родным местам, загребал кредитки с живых и мёртвых.

– Я всегда говорил, что Джонни гений, – спокойно сказал Жека, – как они там?

– Спроси его сам, – ответил Луи. – Просил тебя заглянуть в Шармуз, когда вернёшься.

– Да, только кадетов оформлю, – согласился Жека.

– Эй, парень! Ты хорошо понимаешь, какую берёшь за ребят ответственность? – Сурово спросил Луи, – ты же первый сержант!

– Я понимаю, – серьёзно сказал Жека.

– Учти! У меня есть право в любой момент отстранить сержанта. – Сердито сказал учитель. – Не заставляй меня это делать, пожалуйста.

– Хорошо, – согласился Жека.

– Зайди в класс теории за Франсуа, он у нас сейчас вместо Дитриха. Поедешь с ним в суд, он наденет обручи.

– Ладно, только кофе попью и переоденусь, – ответил Жека, поворачиваясь на выход.

– Давай, – улыбнулся Луи.

Жека действительно зашёл в столовку, поздоровался с Жадиной, взял кофе с бутербродами. Робот усиленно делал вид, что только вчера с ним виделись, ничего особенного. Жеку это устраивало, не тянуло что-то с утра к общению, он расположился за пустым столиком. Взял бутерброд, отпил из стакана, припомнил Кэт – снова она его выгнала без завтрака!

– Разреши, – послышался развязный мужской голос.

Жека обернулся, за его столик встал рослый парень, бледная шея, в весёлых глазах пустота космоса – свой. С виду старше Жеки, держится уверенно, но и немного нагловато, признак неуверенности. Значит, будет о чём-то просить – заключил он.

– Сержант Сони, – представился парень, – второй номер. А ты у нас первый, легендарный Стар.

Жека с безразличием жевал бутерброд, глядя мимо.

– Дружище, – задушевно заговорил Сони, – уступи мне трёх кадетов. То есть не забирай в своё звено.

– Кого? – равнодушно спросил Жека.

– Ноя Лепске, Ганса Губера и Тода Зумана, – отчётливо проговорил Сони.

– Я подумаю, – небрежно ответил Жека.

– Ты хорошо подумай, – угрюмо произнёс парень, – чтоб мне не пришлось тебя убивать.

Что – то отвечать на это Жека не собирался. Думать тоже. От Сони ему нужны были только имена. Он улыбался – те самые имена. Жека из столовки направился в комнату самоподготовки. Занял терминал, ввёл сержантский код, хотя система и так опознала его и поздравила с участием в программе подготовки. Вывел список претендентов, отметил пятерых – теперь они почти кадеты, остались формальности.

Сходил в ближайший магазин за мундиром и шпагой с ножнами и перевязью, потом снял каюту, зашёл переодеться. Позвонил заместителю Дитриха, оказалось, что он его ждёт. Договорились встретиться на остановке, вместе доехали на такси до отсеков юстиции.

Жека вытряхнул из ячеек Тошку, Тома и ещё троих одноклассников. Пьер в этой ситуации вдобавок к гигантскому росту и массивной челюсти вооружился парализатором, Жеке всё это не требовалось – мальчишек парализовало одним его видом.

– Смирно! Направо! Вперёд! Рожами в стену! – Грубо командовал Жека. – Налево и пошли!

Говорить, чтоб не бежали, было бы издевательством, ребята сильно хромали после прощальных «карантинных» инъекций. Жека усадил их на скамейку в зале суда, началось представление. Все механически оттарабанили свои роли: Тома и Антона за участие в изнасиловании приговорили к смерти с отсрочкой до достижения совершеннолетия, пожизненный приговор Ноя, Тода и Ганса заменили условным смертным опять же до следующего заседания. Судья снова сказала, – да поможет вам Бог, – суд удалился. Франсуа надел мальчишкам обручи – теперь снять их по идее может только он – и отбыл на остановку.

Жека повёл ребят показывать станцию, на остановку спиральной электрички. Обычные космические электрички, те же по сути лифты, только из нескольких кабин цугом двигались не в сфере уровня или по радиусу, а именно по спирали. В любую точку огромной станции отовсюду можно добраться всего за две пересадки. На такси было бы быстрее, но только так можно дать ребятам какое-то представление о том, куда они попали.

Привёл в столовку, почти слово в слово повторился диалог Пьера и Жадины, робот милостиво выдал ребятам сэндвичей. Из столовки сводил в операционную, записал кадетов на себя, между делом поведал о школе, об экзамене. Потом в каптёрку, показал казарму, привёл в игровую комнату. Вот в этом месте начались серьёзные отличия от Жекиного варианта – его совершенно не интересовали их истории. Вернее, он в целом знал, детали неважны.

Однако Ноя как чёрт потащил за язык. Видите ли, им обещал адвокат, что в космосе их определят к правильному сержанту. Они поверить не могут, что им оказался Жека, но всё-таки – что их действительно ждёт, на что они могут рассчитывать?

Жека для настроения засветил Ною по роже и сказал, что он как раз самый неправильный сержант. За то, что они сотворили, они все заслуживают смерти.

– Все, я сказал! – он презрительно посмотрел на Антошу.

Но так и быть, он не станет их убивать. Они все навсегда становятся наёмниками, и сдохнут наёмниками.

– Можете мне поверить, – угрюмо сказал Жека. – Короче, забудьте, что вам обещали родители. Всё очень серьёзно.

Он взял две теннисные ракетки, скомандовал, – Тоша, Том, к столу. Постарайтесь меня обыграть.

Жека до обеда прогнал их всех в разных сочетаниях. Играли парни так себе, талантами не блистали, да и не стремились. Видимо, ещё не могли поверить, что всё на полном серьёзе.

Отвёл пацанов в столовку. Поджидал за обедом Сони со вторым звеном, но не дождался. Жеке показалось это немного странным, чего же он тянет с выбором? После обеда повёл детей на плац – аж сердце сжималось от жалости даже к этим уродам. Как бы ни провинился человек, что бы ни сотворил, плац всё равно будет слишком суровым наказанием. Остаётся только не считать строевую подготовку возмездием за грехи, включая всё сотворённое в прошлых жизнях – это просто необходимый элемент учебной программы.

Оставил мальчишек Франсуа на истязание, а сам зашёл к себе за шпагой и отправился в таверну попить слабенького американо, послушать пианино, может, встретить знакомых. Приятелей в таверне не было. Жека попивал кофейную бурду из большого пластикового стакана, думал о пустяках и слушал игру Моцарта. Парень действительно любил и умел играть. Хотя не такие это и пустяки, когда твои же кадеты прямо в лицо обвиняют в лицемерии и притворстве. Антон за обедом спросил, почему Жека без макияжа «эмо», он на Сайори врал? Забавно, конечно, только…

Тренированное сознание зафиксировало целенаправленное приближение Сони, Жека всё сразу понял. Вот он останавливается, его плевок отделяется от губ, одновременно с этим Жека запустил стакан ему в рожу, вскочил, выхватывая шпагу. Внимательно взглянул в глаза противнику, Сони растерян. Рассчитывал надавить решительностью, захватить моральное преимущество, а тут кофе в харю – Жека его сам вызвал и вынул шпагу. Слова не нужны, осталось только драться, Сони выхватил клинок.

А Жека уже атакует, обманка через клинок и укол в бедро. Нежно отвёл шпагу, чтоб только не выронил, укол во второе бедро – Сони пал на колени. Жека от души врезал ему ботинком по роже, его опрокидывает на спину. Один за другим три укола сверху в живот, – ты будешь долго подыхать!

Никто в таверне не шевельнулся, чтобы помочь – в его руке шпага, бой продолжается. Да и вырони он клинок, Жека его сможет просто казнить, как отказавшегося от чести.

Тело противника бьёт агония, Жека равнодушно отвернулся к столу. Взял салфетки, вытер сталь, бросил кровавые комки на труп. Подумалось отчего-то, – «блин, это же мой первый наёмник! Первая настоящая дуэль»!

Спросил громко, – сколько с меня за уборку?

Мо ответил серьёзно, – нисколько, это уже включено в цену.

– А! – сказал Жека, – ну, просто извини.

– Да за что ж извини! Спасибо тебе! – Воскликнул Мо, – теперь Джин стала вторая, а я третьим!

– Тогда поздравляю, – усмехнулся Жека.

Две девушки-официантки в «ковбойских» нарядах прикатили медицинскую каталку. Опустили до уровня пола, перекантовали труп Сони. Побрызгали из баллончиков на кровавые лужи, вытерли. Сами извинились за беспокойство, пожелали гостям приятного отдыха и увезли тело.

Жека спросил ещё кофе, Мо заиграл что-то джазовое. До окончания занятий на плацу ещё оставалось прилично времени, Жека подумал, а не сходить ли ему в магазин? Прикупить по мелочи, в конце-то концов, здесь ему кого стесняться? И от Ильяса нужно чем-то отличаться…

Глава 4

Утром в столовке Жадина спросил, – Стар… э… у тебя всё нормально?

– Разумеется, – холодно ответил Жека и потребовал фаршированных творогом блинов со сметаной, кофе и штрудель.

В столовой завтракали ещё люди, но Жека всех игнорировал. Встал за пустой столик и приступил к еде с мрачной миной. Трудновато поначалу получалось не улыбаться в ответ на вытаращенные взоры, приходилось делать рожу кирпичом. Его забавляла ситуация, он сам себя спрашивал – ну чем в принципе отличаются наёмники от школяров? Ему же одинаково плевать на мнение и тех, и других, так чего ради он лишал себя такой забавы?!

И с Ильюшей не спутают, и перед Антошкой не стыдно – одна польза! Да и самому импонировала собственная новая версия. Образ пажа графа-вампира подходил для школьника, сержанту больше подобает образ просто граф-вампира. Поэтому чёрные атласные рубашка и брюки, чёрные кружевные жабо и манжеты. Берет и куртка чёрного бархата. Чёрная, шитая серебром перевязь, чёрные ножные с серебряным орнаментом. Всё это в сочетании с гримом «эмо» произвело на Франса и кадетов сильное впечатление, когда Жека пришёл забирать своих с плаца.

Привёл ребят на ужин, так у Жадины не нашлось, что сказать, только сегодня разродился вопросом, хотя Жека пришёл по утреннему времени в простом повседневном чёрном комбинезоне, только макияж нанёс. Морока с раскраской, но делать ничего, теперь уже без неё нельзя, а то ведь подумают, что это на него находит иногда. Пусть привыкают – не находит – он такой всегда.

Начались четыре дня психологической подготовки, непосредственного Жекиного участия не требовалось, он решил слетать в Шармуз. Узнал с радостным удивлением, что туда стали совершать ежедневные пассажирские рейсы, то есть можно уже не лезть в ячейку перед погрузкой на транспорт, а прибыть на лайнер на автобусе и залезть в ячейку уже на борту. Или вообще не лезть в ячейку, занять кресло в первом классе, а пассажиры бизнес-класса и выше могли посетить ресторан. Кстати, пробой всегда назначался на обеденное время, чтоб пассажиры время перелёта потратили именно в ресторане.

Жека через приложение компании купил билет вип-класса и задумался, как с пользой провести до обеда время. Открыл нужные функции, купил время в «пыточной» Сузуки, на симуляторе и, чуть поколебавшись, в фехтовальном зале. Без Джона, конечно, там нечего делать, но свет на контуженом клином не сошёлся, и может же он когда-нибудь прилететь сюда! Вот будет чем заняться – так, на всякий случай.

В лаборатории Сузуки Жека решил поставить на себе давно запланированный эксперимент. Накачка за два с половиной миллиона давала возможность переносить без ущерба чёрт знает какие перегрузки, установка Лили позволит не терять сознание от боли – есть реальные шансы сломать шайтан-агрегат или хотя бы узнать порог его возможностей, если не рехнуться от боли, конечно. Правда, Лиля сказала, что установка будет работать, пока она ему не безразлична…

Жека, в том числе для проверки, работает ли ещё установка, прошёл в лабораторию, сказал в пространство перед собой, – Сузуки, привет!

Традиционно не получив ответа, занял ложемент, надел тактик. Время оплачено, система его опознала, японец может отдыхать – сеанс начался.

А Лиля ему всё-таки не безразлична! Простились они без громких слов, можно сказать, что и не прощались… к тому же он ей ещё не изменял – да Жека не представлял, фантазии не хватало, что нужно такое сотворить, что будет для неё изменой. Но всё равно в душе теплело, когда он о ней думал, и Жека со всей откровенностью себе признавался, что с удовольствием занялся бы с ней этим… и с Лёлей тоже… но только без Джона!

Стартовали первые уровни, Жека просто вспоминал нужные ответы, перегрузка вообще пока детская, он по инерции думал о своём. Что тогда уже Джон обязательно сочтёт это изменой, обидится – поэта легко обидеть. Он же не виноват по сути, просто не смог отказаться, да и Жека не уверен, что смог бы. А Лиля и Лёля просто вот такие, и ничего с этим не поделать. Пусть уж лучше четвёртым лишним станет сам Жека, он и так их любит, всех, а спать можно э… и одному пока.

Система сообщила о прохождении уровня, Жека поморщился, открыл меню настроек. Выключил паузы между уровнями, ему отдыхать не требовалось. Дело пошло веселее, он даже перестал думать о пустяках, пришло «ощущение справедливости». Понять парадокс Дитриха формально не получалось, или решение нельзя формализовать, оно только так и может существовать или «ощущаться». Справедливость она… как Бог – непостижимая, непобедимая… и беззащитная, Богу нужны паладины, справедливости рыцари…

– Твою ж мать, сволочь! Пожар! – раздались визгливые возгласы Сузуки.

Жека отметил, что раздаются они просто сами по себе, а не через акустику тактика, экран потух, и куда-то пропала тяжесть. Жека нахмурился – он же отменил паузы! Принюхался, воняло палёной изоляцией. Ленты продолжали его удерживать. Жека усмехнулся – прикольно сгореть заживо в учебном ложементе!

– Эй! Отпусти меня! – крикнул Жека.

– Не могу! – проорал Сузуки, – ты всё-таки спалил аппаратуру, гадёныш! Я знаю – ты всегда об этом мечтал!

– Ну, так-то не гони! – воззвал Жека к рассудку учёного, – твой агрегат сломался, я могу сгореть, а ты меня обзываешь! Да за каждую минуту, что я тут пролежу привязанный, ты из жалованья мне заплатишь, и будешь платить до смерти!

– Да ты посмотри на данные! – Продолжал верещать японский учёный, – пятнадцать Же! Уровень за четыре с половиной минуты! И без перерыва! Ты специально жёг моё оборудование!

– Сузуки! – Жека стал терять невозмутимость, – ты совсем тупой? Да я после такого должен сдохнуть! И я тут сгорю! Убирай свои чёртовы ленты!

– Да-да, сейчас, – проговорил Сузуки другим тоном. Через секунду обработал агрегат из углекислотного огнетушителя, посмотрел на Жеку и проговорил, – Господи! Что с тобой!? Тебе плохо?! Подожди, сейчас вызову…

– Мне чудесно, – ласково проговорил Жека, – это у меня просто макияж. Убирай ленты.

– Макияж? – недоверчиво переспросил Сузуки, воскликнул с придыханием, – пятнадцать Же! – он посмотрел на руки Жеки, – ногти почернели!

– А зубы могли почернеть? – спросил Жека и широко улыбнулся.

Лицо Сузуки вытянулось, он что-то забормотал.

– Что? – не разобрал Жека.

– Это я по-своему, – пояснил учёный, – заговор от демонов. Сейчас я тебя освобожу.

Он открыл под ложементом некий люк, выдвинул рычаг с ручкой и принялся её крутить, ленты заструились в норки. Жека уважительно подумал, – «надо же – механический привод предусмотрели!»

По дороге в каюту самоподготовки Жека пытался определиться, сработала установка Лили или это для него нормально, что аппарат сгорел? Он точно помнил, что было очень больно, но должен ли он от этого терять сознание? А он его действительно не терял? Не помнит же ничего, хотя Сузуки показал ему данные – пройдено пять уровней за двадцать минут, кто-то ведь решал все эти задачи.

Ясно было только одно – Сузуки его в лабораторию больше не пустит. На счёт Жеки вернули оплату и ещё десять тысяч сверх за беспокойство и одностороннее расторжение договора, японец сказал, что пока, до устранения неполадок, его просят не беспокоиться, а потом ему сообщат.

«– Не сообщат», – печально подумал Жека, входя в каюту самоподготовки. Он решил, что здесь будет осторожным, вообще обойдётся без компании. Ему захотелось переиграть последний рейс с Кэт, если бы его послушали – что бы он сделал? Жека занял ячейку, ввёл сержантский код, запросил создание учебной миссии.

Итак, он командует всеми с шатла, пусть сержанты будут слушать его беспрекословно, как бы он управлял боем? Жека принялся моделировать ситуации, задавать решения и тут же всё проверял на симуляторе. Искусственный интеллект за «хорьков» находил малейшие неточности, нелогичности и разносил кадетов с теми же результатами, что и были в действительности. В пробой уходили живыми не более сорока пилотов.

Жека с психу «оставил в ангаре» половину кадетов, вывел отдельно звено сержантов и три первых кадетских звена. Всем виртуально стало ясно – за них гибнуть некому, некого подставлять в жертвы, работаем «без дураков». И что удивительно – в такой раскладке потери сократились втрое! В двух случаях Жека выиграл в сухую, без потерь! Но… во всех других вариантах гиб кто-то из сержантов.

Жека покидал симулятор в сложных раздумьях. Насколько оправданы такие жертвы пусть даже оступившихся мальчишек и девчонок? И кто он такой, кого-то спасать? Да, настоящий смысл экзаменов оказался просто омерзительным, но – вот же гадство – его никто и не скрывал с самого начала! Жека вдруг осознал, что от них вообще ничего не скрывали, всё называли своими именами, чуть ли ни в уши орали и показывали на пальцах.

Только главный обман заключается в том, что простые эти вещи кадетам не понять, для этого нужно сначала стать пилотом – сдать этот чёртов экзамен. Впрочем, он-то экзамен сдал, всё понял, надо жить дальше. То есть он не хочет тащить на убой даже Ноя, не говоря уже о братике, и вообще – сколько можно воевать без командования? Надоел этот фатализм – придумать план и в бой, угадали – молодцы, а не угадали… ваш опыт будет изучен.

Близилось время отлёта. Жека зашёл освежиться, снова нанёс грим, оделся в графский костюм и отправился на остановку автобусов. Оттуда на такси добрался до терминала перевозчика, предъявил билет в коммуникаторе. До отлёта оставалось несколько минут, ему предложили пройти в зал ожидания. По трансляции передавали лёгкую музыку, прославляющую романтику космических путешествий. Мужественные тембры энергично напевали нечто с закосом на древность, – «билет в коммуникаторе, билет в коммуникаторе, билет в коммуникаторе лежи-и-ит»!

«– Тарам-пам-пам», – криво усмехнулся Жека. – «И тру-ля-ля, грусти-и-ит! Ё ж моё!»

Жеку продолжала забавлять реакция встречных на его вид и на его шпагу. Пусть он выглядит, как псих, не стоит ему об этом говорить, хуже всего, если он действительно окажется психом. Почтительность и подчёркнутая корректность, чтоб он, боже упаси, не подумал чего. Жеке даже было немного досадно, как скучно жилось ему раньше без этого… как его… эпатажу, вот!

Секунда в секунду пассажиров пригласили занять места в автобусе, он кометой домчал их до лайнера. Жека сразу направился в ресторан, поскольку даже перегрузки он переносил легче, чем малейшие задержки в питании. Занял столик, тотчас подошёл официант, продиктовал ему заказ. Только принесли первую перемену, за столик подсел джентльмен загадочного вида.

Жека и сам догадался, когда он сказал, – я от отдела Капетти, Жека Стар.

Жека кивнул, невозмутимо продолжая трапезу.

– И ты ничего не хочешь меня спросить? – удивился мистер, – как я тебя нашёл, или что мне от тебя понадобилось?

– Есть хочешь? – спросил Жека.

Мистер растерялся, – ну… не отказался бы.

– Бог подаст, – проворчал Жека. – У тебя всё?

– Э… – мистер с трудом собрался с мыслями, – я по поручению от родителей твоих кадетов. Если они живые и здоровые вернутся домой, они готовы гарантировать тебе неприкосновенность в Сайори и триста тысяч кредитов.

– А, – безразлично отреагировал Жека, – передай, что мне они все пофиг, я удавлю их щенят сразу после экзаменов. Они никогда их не увидят.

– Но… пятьсот! – мистер возвысил голос. – Пятьсот тысяч!

Жека задумчиво похлебал супчику и заговорил доверительным тоном. – Смотри, какая петрушка. Удавить их сразу я не могу, в звене должно оставаться не менее трёх курсантов. – Он улыбнулся мистеру, блеснув чёрным лаком на зубах, – пожалуй, сразу я удавлю только двоих, а третьего только после экзаменов.

Мистер смотрел на Жеку оловянными глазами, он понял, что тот не пугает и не шутит.

Жека продиктовал бесцветным тоном. – Я вернусь на станцию через три дня. И ты покажешь мне сообщение от моего брата Тима Старкина, что он получил три миллиона кредитов.

– Или… – прохрипел мистер.

– Пошёл вон, – приказал Жека брезгливо.

Джентльмена по общим вопросам сдуло из-за стола. Жека, конечно, не собирался убивать пацанов, но папаш их следовало наказать за то, что плохо воспитали ребят, и за то, что так думают о людях. То есть если считают Жеку подонком – за то и заплатят, и это будет справедливо.