Текст книги "Век Лилит"

Глава двенадцатая. Преодолевая сотни световых лет

Артур Белл передал через Генри Сигурна, что назначает встречу на смотровой площадке космопорта, там, где еще совсем недавно Дэни Николсон любовался ажурными громадами Коралловых Замков и думал о Лейле Хазред. Он и сейчас был мыслями с ней, только раньше его душа была полна неясной тоски, а сейчас ее снедало бешеное нетерпение. А тут еще к столику подошел маленький чернявый тип, в котором Дэни с недоумением узнал своего давнишнего собеседника. Только этого болтуна здесь еще не хватало! Дэни хотел было сказать, что все места за столиком заняты, но живчик бесцеремонно отодвинул стул и уселся напротив, вопросительно уставившись на ошеломленного таким нахальством молодого человека.

– Ну что? – спросил незнакомец. – Будем в молчанку играть?

– Что вам от меня нужно? – вспылил Дэни, стискивая кулаки.

– Полегче, приятель! – прошипел тот. – Не я с тобой захотел встретиться, а ты со мною.

– Так вы Артур Белл?!

– Он самый.

– Ох, простите.

– Ладно! – отмахнулся живчик. – Проехали. Признаться, не думал, что мы снова увидимся, да видно, Вселенная – тесное местечко. Рассказывай, дружище!

– Мне нужен звездолет. Подержанный, конечно. Ну и навыки астронавигации.

– Ого! – восхитился Артур. – Нехилые у тебя запросы. Кошелек-то выдержит?

– Не знаю, – понурился Дэни, – но я готов отдать все, что у меня есть.

– Постой, приятель, – проговорил его собеседник. – Твоя фамилия Николсон, верно?

Дэни кивнул.

– А Десмонд Николсон, случайно, не твой отец?

– Мой.

– Ну что ж, парень, считай тебе повезло, – осклабился живчик Белл. – Я в долгу перед твоим папашей, так что сделаю все, что в моих силах.

– Благодарю вас, господин Белл!

– Артур, просто Артур, – проговорил тот. – И давай на «ты»!

– Хорошо, Артур.

– Деньжата, само собой, потребуются, – вздохнул «просто Артур», – но свои комиссионные я с тебя не возьму.

– Я бы очень не хотел одалживаться.

– И не надо! Возьмешь меня в попутчики – и будем в расчете.

– Договорились. Как мы будем действовать?

– Через полчаса уходит шлюпка на рейсовый до Аймы. Так что, если у тебя здесь больше никаких дел нет, беги покупай билеты.

Столь стремительный поворот событий не входил в планы Дэни. Он еще собирался поговорить с Илгой Бергман, но тридцати минут на такой разговор не хватит, а следующий рейсовый звездолет по маршруту Земля – Сочи – Айма будет только через трое суток. За это время с Лейлой может случиться все что угодно. Он и так потратил уйму дней на бесполезное ожидание и малопродуктивные разговоры.

– Бегу за билетами! – сообщил Дэни своему новому приятелю.

– Вот это деловой разговор! – одобрил тот. – А я пока закажу какую-нибудь выпивку, если не возражаешь.

Возражений у Дэни не было. Кивнув, он сорвался с места и кинулся к длинному ряду кассовых автоматов. Забронировав места на звездолете «Каскад» на двоих, Дэни вернулся к столику. Он как раз застал момент, когда Артур разливал по стаканам виски.

– Ну как? – спросил тот, поднимая стакан в знак приветствия. – Путешествие начинается?

– Да, забронировал двухместную каюту во втором классе, – откликнулся Дэни.

– Во втором – это хорошо! – одобрил живчик Белл. – Пассажиры второго класса допускаются к бесплатной выпивке в бортовом баре. Давай опрокинем по стаканчику за успех нашего предприятия!

Чуть пригубив, Дэни отставил стакан в сторону. Зачем ему выпивка?! Он жаждал оказаться на борту звездолета! Ему казалось, что, покинув планету, он станет немного ближе к Лейле. Артура не смутило, что попутчик прикончил положенную порцию. Он перелил остатки виски в свой стакан и осушил его. Прозвучало объявление о посадке в космошлюпку, доставляющую пассажиров на борт звездного лайнера, что проходил по пролетной траектории через планетную систему, в которую входила курортная планета Сочи. Как были, налегке, не считая ополовиненной бутылки виски, прихваченной рачительным Артуром Беллом, путешественники направились к взлетно-посадочному стапелю, в коем покоилась пассажирская шлюпка.

Несколько часов спустя они уже были внутри «Каскада», пассажирского межзвездного лайнера стандартной конструкции. Шлюпка догнала его, покуда звездолет, теряя скорость, огибал по большой дуге желтую карликовую звезду, что царила в этой системе. Стыковки не потребовалось. Лайнер перехватил шлюпку гравитационным лучом и втащил ее в один из своих шлюзовых отсеков, словно библейский кит, поглотивший Иону. Стюард проводил Дэни и Артура в их каюту на третьей палубе. Это оказалось не слишком просторное помещение с двумя плоскими ложами, прикрепленными прямо к переборкам, и столиком между ними. За сдвижной дверцей обнаружились санитарно-гигиенические устройства. Иллюминатор заменял большой экран, посредством которого можно было любоваться звездами или смотреть развлекательные шоу.

Артур почти сразу же покинул каюту и отправился на поиски бара с бесплатной выпивкой, а Дэни улегся на свое ложе, которое оказалось способным принимать форму тела, и принялся смотреть на звезды.

«Каскад» относился к кораблям прыжкового типа. Он двигался в обычном пространстве на субсветовой скорости, покуда не достигал области, равноудаленной от всех гравитационных полей. Здесь звездолет в считанные минуты ускорялся почти до трехсот тысяч километров в секунду и совершал прыжок на десятки световых лет. Потом опять ускорялся и снова прыгал. Таким способом он мог преодолеть сотни световых лет всего за несколько мгновений, проблема заключалась лишь в том, что подготовка к прыжкам занимала гораздо больше времени.

Поэтому команда корабля, точнее служба главного стюарда, делала все, чтобы развлечь пассажиров. Особенно купивших билеты в каюты первого и второго классов. К их услугам были бары, рестораны, спортивные залы, бассейны, оранжереи, библиотеки, салоны красоты и сауны. Попутчик Дэни вовсю пользовался этими благами, особенно теми из них, где не требовалось платить. Сам же Дэни выбирался из каюты только для того, чтобы поесть. Его безмерно тяготило ожидание, и он воспрял духом лишь тогда, когда по системе внутреннего оповещения пассажиров пригласили к посадочным шлюпкам. Еще несколько томительных часов – и очередное путешествие Дэни Николсона между звездами завершилось. Рука об руку с приунывшим Артуром Беллом он покинул шлюпку, что доставила их на планету Айма.

С первых же шагов на планете Дэни почувствовал разницу между этим миром и тем, где он сначала работал в курортной администрации, а потом проводником-инструктором в горах. Айма была далеко не курорт. Сила тяжести на ней была немного выше привычного, в морозном воздухе чувствовался привкус железа, а над горизонтом торчал край громадного багряного диска. Собственное обращение планеты почти совпадало с периодом ее обращения вокруг красного гиганта, что скупо освещал и обогревал подвластные ему миры, из-за чего день на Айме длился целых триста семьдесят дней, а приход ночи праздновался вместе с наступлением нового года. В момент прилета двух приятелей до новогодних торжеств оставалось еще около месяца.

– Ну и куда же мы направимся? – спросил Дэни, охлопывая себя по голым плечам.

На нем по-прежнему были шорты и безрукавка, и он очень жалел, что не догадался прихватить из дому одежду колониста, что до сих пор висела в шкафу в коттедже Сигурна. Ну откуда ему было знать, что отправляться придется немедленно?

– П-прежде в-всего н-на с-склад од-дежды, – отстучал зубами его напарник.

– Ты хотел сказать, в магазин?

– На склад, тупица! – заорал Артур. – Здесь все нужное выдают даром!

– Так бы и сказал, – пробурчал Дэни.

Оскальзываясь на металлическом пандусе, они поспешили к высокому ангару с надписью «СКЛАД» огромными, фосфоресцирующими в красноватом сумраке буквами. Ворота склада были заперты, но в них обнаружилась узкая калитка. Протиснувшись в нее, приятели оказались в просторном помещении, щедро обогреваемом тепловыми пушками. Их встретил безмолвный робот-серв, который сразу догадался, что им нужно. Через полчаса они покинули склад тепло одетыми и нагруженными рюкзаками со всякой всячиной. Серв также снабдил их электронными ключами от комнаты в громадном здании бесплатной гостиницы для вновь прибывших, похожей на пирамиду Хеопса. Администрация планеты предпочитала обеспечивать прилетевших жильем, предметами личной гигиены и продовольствием, чем отвечать за их жизни. По крайней мере, на первое время.

Ведь на Айме ничего не стоило замерзнуть где-нибудь под железным забором, окружающим промышленное предприятие или рудник. Единственная обитаемая планета в системе красного гиганта обладала колоссальным запасом полезных ископаемых и строила космические корабли любого тоннажа. Поэтому сюда стекались тысячи людей в поисках работы, порою продавая все свое имущество, чтобы купить билеты в общие каюты третьего класса. Для состоятельных господ, которые прилетали на Айму по делам, существовали роскошные отели – своего рода города под куполом, где всегда было тепло, и на пляжах рукотворного моря под лучами искусственного солнца загорали красивые женщины, сопровождающие деловых мужчин в космических вояжах.

Дэни Николсон и Артур Белл не могли себе позволить даже самый дешевый номер в таком отеле и потому безропотно расположились в бесплатной ночлежке, в комнате, немногим более просторной, чем каюта, занимаемая ими на «Каскаде», и куда менее комфортной. Они не собирались надолго задерживаться на этой холодной планете, да и срок бесплатного пребывания в казенном обиталище был ограничен. С первого же дня Артур развил бурную деятельность. Во-первых, он нашел превосходного специалиста по психосоматической имплантации, который должен был в недельный срок превратить выпускника философского факультета в космического пилота второго класса. Во-вторых, неустанно разъезжал по местным рынкам, где торговали списанными или подержанными звездолетами.

И покуда Дэни валялся под гипноиндуктором и надрывался на тренажерах, имитирующих условия космического полета, дабы закрепить имплантированные рефлексы и навыки, его напарник обшаривал отсеки, ощупывал обшивки, следил за работой реакторов в холостом режиме и проверял, насколько чутко реагируют системы управления, временно подключенные к тестирующим устройствам. Весь этот период приятели почти не виделись. Наконец, когда Дэни сдал небольшой экзамен и получил сертификат, разрешающий пилотирование частного космического судна, Артур объявил о том, что нашел подходящий кораблик за разумную цену. На следующий день, вернее в следующие двенадцать часов, условно считающиеся на Айме «днем», оба отправились осматривать потенциальную покупку.

Они сели в гусеничный вездеход – единственный вид наземного транспорта на планете, способный одолеть ледяную пустыню, разделяющую городки, заводы, шахты и космопорты. Перемалывая траками снежный наст, тот довольно быстро доставил приятелей к многокилометровой свалке отслуживших свое звездолетов. Здесь их резали на металлолом, или разбирали на запчасти, либо продавали целиком. На рынке было не протолкнуться от покупателей и продавцов. Одни, облачившись в экзоскелеты, усиливающие естественную мускулатуру, тащили тяжелые конструкции сами, вторые эксплуатировали транспортных роботов, третьи рылись в электронных потрохах приборов, выискивая пригодные для дальнейшего использования детали, четвертые приценивались к громадным кораблям, отбрасывающим глубокие черные тени в кровавых сумерках местного заката.

Как это принято на всех рынках Галактики, продавцы тут же принялись хватать приятелей за рукава, зазывая в свои лавки, расхваливая разложенный в них товар и обещая неслыханные скидки, но Артур решительно вел своего спутника к совершенно определенной цели. Они обогнули приземистый корпус полуразобранного межпланетного корабля, и Дэни сразу увидел ее. Она была не слишком велика, но изящна. Плавные обводы корпуса радовали взор. Обшивка сверкала в багряных лучах слишком медленно заходящего солнца, словно отполированная. Возле этого чуда стоял подбоченясь рослый толстяк в брезентовом комбинезоне, сложив могучие руки на груди. Пожалуй, он был единственным, кто не гонялся за покупателями. Его товар говорил сам за себя. Вот к нему-то и направился живчик Белл.

– Здравствуйте, Говард! – приветствовал он продавца, который в ответ лишь небрежно кивнул. – Хочу, чтобы мой приятель тоже осмотрел твою посудину.

– Люк открыт, – буркнул Говард.

– Давай, Дэни! – кивнул Артур.

Тот подошел к низкой лесенке и вскарабкался по ней к люку. С тех пор как ему были имплантированы знания и навыки космического пилота, Дэни Николсон впервые оказался на борту настоящего корабля, а не тренажера. Парень впервые смотрел на оборудование глазами профессионала. Он сразу понял, что суденышко представляет собой космическую яхту на несколько человек. Гравитонный двигатель, компенсатор инерции, кварк-глюонный испаритель, консолидированное управление – не звездолет, а мечта пилота. Единственный недостаток кораблика заключался в том, что он не мог совершать самостоятельные прыжки, для этого его требовалось пристыковать к носителю – кораблю-матке. Впрочем, это проблемы не составляло: такие носители регулярно курсировали между обитаемыми планетными системами.

Дэни поднялся в рубку, проверил уровень заряда в реакторе. Запустил тестирование электрических цепей. Контрольные приборы подтвердили, что все системы яхты в полном порядке. Осталось лишь позаботиться о запасах кислорода, воды и продовольствия, и можно отправляться в путь. Вот только хватит ли у него денег, чтобы купить такую красотку? Свежеиспеченный космический пилот поспешно выбрался наружу. Артур и Говард о чем-то толковали друг с другом. Дэни понял, что парни торгуются, и решил подождать, когда они закончат. Наверняка живчик Белл сбивает цену, а этот громила Говард не уступает. Лучше им не мешать. Пусть сговорятся. Он обернулся к яхте, багровые отблески на обшивке которой сделали ее похожей на застывший язык пламени.

– А, дружище… Ты уже здесь! – окликнул погрузившегося в созерцание звездолета приятеля Артур. – Ну, как тебе лодчонка? Можно на ней перебраться хотя бы через куриный брод?

С трудом подавив желание завопить от восторга, Дэни пожал плечами.

– Староват кораблик, – проговорил он. – Хорошо бы проверить его в деле. Вдруг он и взлететь-то не сможет?

– Ладно, парни! – буркнул Говард. – Нечего меня за дурака держать. Лучше здесь вы все равно не найдете.

– Но не за твою же цену, Говард! – патетически воскликнул живчик Белл.

– Если заплатите, сколько я прошу, – сказал тот, – оформление бумаг и заправка системы жизнеобеспечения за мой счет.

– Ну что, Дэни? – вздохнул Артур. – Доверимся старине Говарду?

И заговорщицки при этом подмигнул.

Глава тринадцатая. Что случилось с Пиштой?

Старая космошлюпка, на некогда полированном корпусе которой виднелись многочисленные следы столкновений с микрометеоритами и царапины, оставленные швартовочными механизмами корабля-матки, тяжело плюхнулась на берег небольшой запруды, чьи воды плескались у входа в пещеру. Лопнула мембрана люка, и наружу полезла разношерстная команда, собранная в разных космопортах Галактики. Прилетевшие выскакивали на хрусткий песок, образовавшийся из из раздробленного ракушечника, с настороженностью озирались, опасаясь, что на неведомой планете их могут поджидать кровожадные хищники. И только один человек знал, что именно ждет этот сброд, которому он посулил немалые деньги за участие в научной экспедиции.

Он вышел из шлюпки последним, в который раз проверив, насколько легко вынимается из подмышечной кобуры протоник, с которым не расставался все время, пока занимался организацией экспедиции. От людей, которых он нанял, можно было ожидать любой пакости. У них было лишь одно положительное качество – они не задавали лишних вопросов. Дабы обезопасить себя, доктор ксенобиологии Карел Пишта, помимо протоника, обзавелся еще и личным помощником. За свою долгую, бурную жизнь Хью Кларк успел послужить в полиции, еще в те времена, когда охраной правопорядка занимались исключительно люди, а не робогвардейцы, как сейчас. Его крепким кулакам, мышечной силе и скорости реакции мог позавидовать любой молодой парень.

Поэтому Пишта и нанял Кларка, а еще потому, что тот, в отличие от остальных наемников, не был жаден до денег. Выскочив из шлюпки, старина Хью зычным голосом созвал всю команду, уже успевшую разбрестись по берегу запруды. Приказав им построиться, он хмурым взором бывшего полицейского сержанта оглядел дюжину небритых, одетых во что попало мужиков. Он прекрасно видел, что слово «дисциплина» для них пустой звук, что их выводит из себя сухой закон, объявленный ксенобиологом, что, будь их воля, они бы расправились с «начальничками», сели обратно в шлюпку и улетели с планеты, где нет ни выпивки, ни девочек. В узде этих бродяг удерживало только то, что свои деньги они получат лишь после возвращения, и при условии, что рядом с ними будет по-прежнему находиться доктор Пишта.

– Так, парни, – сказал Кларк, – разгружайте оборудование, ставьте палатки и готовьте жратву. Сегодня отдыхаем. Завтра начнем работать. Наша задача заключается в обшаривании пещер и сборе образцов. Каких именно, вам расскажет доктор Пишта. Вопросы есть?

– А как же, босс, – лениво проговорил тощий рыжеволосый Бир, бывший рудокоп с Кемберли – планеты, где было найдено крупнейшее месторождение алмазов в Галактике. – Когда нам нальют полбанки?

– Напоминаю, что у нас действует сухой закон! – повысив голос, произнес Кларк. – Вы все согласились с этим, когда подписывали контракт. Когда мы закончим, вы вернетесь на цивилизованную планету, получите свои денежки, и тогда все бары Галактики ваши. Еще вопросы?

– Сколько мы здесь проторчим, босс? – спросил рыхлый здоровяк Смит.

– Сколько потребуется! – отрезал тот. – Вы что же, рассчитываете деньжата по-легкому срубить?

– А что, мы не против, начальничек, – осклабился щербатым ртом Храпюк, самый подозрительный тип из всей шайки.

– Все! – отрезал бывший полицейский. – Разошлись. Принимайтесь за дело.

И без того не слишком ровный строй распался. Поворчав, парни принялись за дело. Несколько минут Кларк напряженно наблюдал, как они таскают тюки и ящики. Ему приходилось в молодости усмирять бунты в тюрьмах, которые в те времена еще существовали, и он хорошо чувствовал настроение большой группы людей, не слишком уважительно относящихся к закону. Уставшие от болтанки в космосе, сегодня они будут вести себя смирно, наслаждаясь твердой почвой под ногами и бездонным небом над головой. А вот что будет завтра, неизвестно. Неплохо было бы дать им какой-нибудь допинг, но доктор Пишта запретил даже нанококтейль, не говоря уже о выпивке и легких наркотиках. Зачем старику ученому понадобилось, чтобы это отребье постоянно находилось в состоянии нервного возбуждения, бывший полицейский не понимал.

– Вроде работают, док, – пробурчал Кларк, обращаясь к Карелу, который молча наблюдал за происходящим, не отходя от люка космошлюпки. – Какие будут приказания?

– Подберите мне на завтра человека три, – сказал тот. – Желательно самых тупых.

– Сделаю, док!

Пишта кивнул и отошел от шлюпки. Он не стал подходить к лагерю, который медленно, вяло, но рос на берегу запруды, а направился к самому водоему. Кларк краем глаза следил за ученым, так, на всякий пожарный случай. Вдруг какой-нибудь ухарь якобы случайно столкнет яйцеголового в воду, а вся банда будет ржать, или еще какую-нибудь мелкую пакость учинит. Обидную, но не опасную для жизни. И ведь не накажешь их толком, это не армия и не полицейская академия. Хью Кларк по привычке мысленно обращался к старым добрым временам, давно канувшим в прошлое. Армия, полиция, разведка, контрразведка – все эти структуры были упразднены. За всем теперь присматривает искусственный интеллект, бесстрастно управляющий робогвардией – железными парнями, которые не страшатся ни начальства, ни смерти.

Доктор ксенобиологии Карел Пишта стоял на берегу запруды, жадно вглядываясь в темный зев пещеры. Он был невероятно счастлив оттого, что вернулся сюда. Если бы не эта идиотская робогвардия, его эксперимент уже дал бы результаты, нет ведь, прилетели, забрали одного из подопытных, а вторая сама наотрез отказалась продолжать. Пришлось вернуться в базовый лагерь колонии, где объявили срочную эвакуацию. Будь его воля, он бы остался, но что он мог сделать один? Для проведения эксперимента он нуждался как минимум в двоих, хотя желательно больше. И тогда доктор Пишта решил, что найдет добровольцев и вернется сюда. Час пробил – он здесь. Конечно, это отребье Вселенной нельзя было назвать в полном смысле добровольцами, они были наемниками, не ведающими своей судьбы, но ведь и он и не знал, что им предстоит вынести.

Если тигроволка супра превратила в некое сверхживотное, то что она сделает с человеком? Здесь могли открыться такие перспективы, что даже дух захватывало. Ксенобиолог все рассчитал. Из дюжины «добровольцев» шестеро вой-дут в пещеру, а оставшиеся станут контрольными образцами. Он будет наблюдать за ними и сравнивать их с теми, кто войдет в соприкосновение с супермолекулой. Помня об ограниченности срока действия нанодатчиков, Карел Пишта заказал изготовление дополнительных. Новые подпитывались энергией от тепла человеческого тела и могли передавать данные неограниченно долго. Ксенобиолог не собирался выпускать своих подопытных из виду даже тогда, когда их придется отпустить на все четыре стороны.

– Док! – окликнул его Хью Кларк.

– Да? – обернулся ученый.

– Ваша палатка установлена, – сообщил помощник. – Ребята уже втащили в нее ящики с оборудованием. Вам помочь в них разобраться?

– Благодарю, Кларк, я сам, – проговорил Пишта. – Позаботьтесь о том, чтобы люди как следует поели и отдохнули перед завтрашним днем.

Он не стал говорить помощнику, что попросту не может доверить кому бы то ни было вскрытие ящиков с оборудованием, тем более его сборку и подключение к генератору. От исправной работы приборов слишком многое зависело…

* * *

Она снова почувствовала присутствие рядом с пещерой приматов. Теперь их было много. И пахло от них отнюдь не мыслью. Тем не менее присутствие стольких двуногих прямоходящих в непосредственной близости невероятно возбудило супру. Она то затягивала вход в пещеру радужной пленкой, то сворачивалась в плотный шарообразный сгусток и каталась по полу пещеры, словно взбесившийся желеобразный мяч. Супра хотела дождаться, покуда источник губительного ультрафиолета окажется по другую сторону планеты. Странно, что она не сделала этого в прошлый раз, когда на берегу водоема коротали темное время суток трое, мыслящих куда более интенсивно, чем то стадо приматов, что расположилось на том же месте ныне.

Впрочем, супра не всегда могла выбирать, ведь она была всего лишь биологической машиной, созданной давно вымершей высокоразвитой расой с единственной целью, и не в ее власти было изменить процесс достижения этой цели. Супра была уверена лишь в том, что теперь-то она своего шанса не упустит. У нее не было ни глаз, ни ушей, но ее рецепторы были весьма чувствительны, а аналитические способности вполне достаточны, чтобы составить представление о происходящем в становище приматов. Когда оборот планетарного сфероида снизил интенсивность ультрафиолетового излучения до минимума, и двуногие прямоходящие преимущественно перешли к пассивной фазе жизнедеятельности, супра решила покинуть пещеру.

Рассеянный свет звезд не позволял заметить едва поблескивающую пленку на скале, это не смог бы сделать даже самый внимательный часовой. А даже если и заметил бы, что с того? Мало ли что там блестит.

В первую ночь пребывания экспедиции Пишты на Хосте Хью Кларк не мог сомкнуть глаз. Лежал без сна в своей палатке и время от времени выбирался из нее, чтобы проверить, не дрыхнет ли очередной часовой на посту. И все же бывший полицейский сержант прозевал момент нападения. Хотя как такового нападения не было. Супра подкралась к часовому вплотную, вползла по ботинку на штанину. Парень почувствовал легкий зуд на ноге, потянулся, намереваясь почесать щиколотку, и вляпался в какую-то слизь. Машинально поднес изгвазданный непонятной дрянью палец к носу, чтобы понюхать, и…

Супра выстрелила длинными слюноподобными тяжами, мгновенно облепив ими голову и проникнув человеку в ноздри. Часовой не успел даже крикнуть, лишь попытался содрать неизвестную гадость с лица, но поднятые руки безвольно опали, а крик застрял в горле. Супермолекула почти мгновенно захватила контроль над его сознанием. Когда встревоженный странными судорогами часового Кларк подошел к нему, то увидел лишь идиотскую ухмылку, блуждающую на губах парня. Сбитый с толку бывший полицейский наклонился, чтобы понюхать, не разит ли от часового выпивкой, и тоже был мгновенно атакован. Кларк резко дернулся, интуитивно почувствовав опасность.

Теперь их было двое. И несмотря на разницу в происхождении, воспитании и уровне интеллекта, оба они стали носителями генома представителей расы, вымершей миллионы лет назад, а некогда владевшей всей Галактикой. На то, чтобы заразить геномом всех остальных, уйдет не более нескольких часов. Эксперимент, задуманный ксенобиологом Пиштой, вышел из-под его контроля, еще не успев начаться. И когда поднялось солнце и участники экспедиции приступили к завтраку, в лагере практически не осталось ни одного человека, не подчиненного неведомой людям программе. Хотя внешне все выглядело по-прежнему. Парни скоблили ложками в мисках и банках с консервами, справляли нужду, бесцельно слонялись между палатками, но при этом потерянно молчали. Ни ругани, ни тупых подначек, ни жалоб на отсутствие выпивки. Полнейшая тишина.

Карел Пишта оказался зараженным одним из последних. Он проспал в своей палатке дольше обычного, всю ночь его мучили кошмары, встал ксенобиолог позже остальных. Несколько минут он лежал в коконе спальника, настороженно прислушиваясь к тишине. В какое-то мгновение Карелу подумалось, что остальные участники экспедиции покинули его, улетев на космошлюпке. Однако силуэт массивного шара по-прежнему отчетливо рисовался на пронизанной солнцем полотняной стенке, и у доктора ксенобиологии отлегло от сердца. Он высунулся из палатки и увидел своих людей, которые вяло жевали, хлебали воду из кружек и тоскливо озирали окрестности, словно не могли понять, как они здесь очутились. И при этом никто не произносил ни слова. Пишта окликнул помощника:

– Что случилось, Хью?

Бывший полицейский медленно обернулся на голос и, не ответив, шагнул к своему начальнику. В руке у Кларка была кружка, которую он молча протянул ксенобиологу.

– Что это? – спросил тот. – Вода? Отлично! У меня что-то в горле пересохло.

Ученый взял кружку, сделал большой глоток. Вода оказалась горьковатой на вкус, но… В следующее мгновение он уже об этом забыл. Сначала в ушах раздался тихий звон, сквозь который настойчиво пробивались импульсивные сигналы. Постепенно они становились все более отчетливыми, наконец сформировались в определенные сочетания звуков, несущие смысловую нагрузку. Пишта посмотрел в глаза своему помощнику и понял, что тот обращается к нему, при этом не раскрывая рта. Одновременно слышались и другие сигналы, в которых мелькали обрывки смысла, как если бы он улавливал отдельные реплики разговаривающих между собою людей. Людей ли? Ведь этих существ заботили какие-то совершенно иные, нечеловеческие проблемы.

«Сократор третьего уровня, – настойчиво твердил тот, кого ученый прежде знал как бывшего полицейского сержанта Хью Кларка. – Я не знаю, как связаться с центром. Оборудование примитивно. Мощности обнаруженных передатчиков недостаточно, чтобы пробить радиационные пояса планеты. И… я не понимаю, где мы, и как здесь оказались?»

Тот, кто прежде был доктором ксенобилогии Карелом Пиштой, понял, что это существо обращается именно к нему, это он и есть сократор третьего уровня, а сам обращающийся носит звание спин-сектора. Рядового спин-сектора, ниже которого по положению находится просто сектор. Так, и чего хочет спин-сектор от сократора третьего уровня? Как обычно – определения цели своего дальнейшего существования. Лишь сократоры владеют тайной смысла жизни, и только они могут наделить им своих подопечных. Разумеется, в строго ограниченных дозах и на относительно короткий отрезок времени. Однако он и сам не понимает, где находится и как здесь оказался. Что же он тогда сообщит своим секторам? Сократор, не владеющий необходимыми данными, не в состоянии сформировать необходимые смыслы, следовательно, подлежит дезинтеграции.