Текст книги "Век Лилит"

Глава вторая. Вокруг безымянного желтого карлика

Шлюпка снизилась над границей света и тени, в астрономии именуемой терминатором, а на обычном человеческом языке – рассветом. Появление темного шара в небе вспугнуло стадо копытных животных – лиророгов. Лейла машинально пересчитала их – восемнадцать особей. Двенадцать самок разного возраста, пять молодых бычков и телок. Чуть поодаль задрал к небу губастую морду матерый вожак. В отличие от своих подопечных, он не спешил поддаваться панике. Наклонив увенчанную громадными рогами голову, вожак победно взревел и бросился в атаку. Внешние микрофоны шлюпки отчетливо доносили каждый шорох, тем более оглушительный рев рогатого зверя. Лейла подумала, что если бы она находилась не на борту космического аппарата, а там, внизу, среди густой травы на берегу холодной лесной реки, то наверняка бы струсила и бросилась наутек.

Конечно, вожаку не удалось зацепить рогами массивный шар, что прошел на высоте не менее сорока метров. Обескураженный этим, рогач обернулся и долго смотрел вслед странному круглому врагу, который отказался принять вызов и предпочел спасаться бегством. Шлюпка скользила над руслом реки, и, покуда стадо не скрылось за излучиной, Лейла могла видеть горделивый силуэт вожака на бледно-розовом фоне утренней зари. Чтобы запечатлеть это, она взяла свой любимый блокнот, несколькими движениями универсального карандаша набросала очертания лирообразных рогов, широколобой головы, могучего тела и удивительно тонких для обладателя такой туши ног, а также стадо, которое испуганно сгрудилось возле реки, все еще переживая необыкновенное происшествие.

Впрочем, девушке вскоре пришлось отложить рисование и взять управление на себя. Космическая шлюпка, пилотом которой она была, приближалась к укрепленному лагерю колонистов, расположенному в верховьях реки. Когда-то основатели колонии обнаружили плоский выступ песчаника, с трех сторон окруженный отвесными стенами скал, а с четвертой защищенный высоким обрывом. Предусмотрительно был возведен частокол из заостренных бревен, а за ним построено два ряда хижин для жилья и хозяйственных нужд. Чуть позже к жилищам прибавили небольшую молельню. Вскоре оказалось, что места маловато, и тогда с помощью лазерных буров в скалистой стене высверлили несколько штреков, объединив их в систему искусственных пещер. Здесь расположили глюонно-кварковый реактор, снабжающий поселение энергией, и склады с запасами провианта.

Колония превратилась в небольшую крепость, которая могла бы выдержать длительную осаду. Правда, осаждать ее на этой планете было некому. Здешняя эволюция еще не произвела мыслящих форм жизни, способных к организованному нападению. А от нашествия из космоса за бревенчатым частоколом не отсидишься. И все же в этой крепости колонисты чувствовали себя спокойнее. Вот и сейчас, когда шлюпка мягко опустилась на плоскую вершину близлежащего холма, приспособленного под взлетно-посадочную площадку, обитатели крепости не спешили покинуть ее, чтобы встретить прибывших. Лейла знала, что сейчас ее суденышко разглядывают в бинокли со сторожевой вышки. Разумеется, экипаж корабля-матки, который удалялся теперь в сторону Альфы Скорпиона, сообщил на планету о том, что отстрелил в ее направлении космическую шлюпку без опознавательных знаков, но меры предосторожности никому еще не мешали.

Мало ли. Вдруг другой звездолет сбросил в это время точно такую же шлюпку, на борту которой находится отнюдь не дружественный экипаж? Колония на маленькой планете Хоста, вращающейся вокруг безымянного желтого карлика, имеющего лишь номер в астрономическом каталоге, была нелегальной, и в случае ее обнаружения у галактической администрации было достаточно оснований для ликвидации незаконного поселения. Поэтому колонисты были настороже. Пилот космической шлюпки знала, что в эту минуту на нее нацелены тщательно замаскированные боевые лазеры. Несколько секунд длилось напряженное молчание. Наконец, в коммуникаторе рубки раздался щелчок, и искаженный радиопомехами мужской голос произнес:

– Во имя Богини!

Лейла облегченно вздохнула. Это был пароль.

– Именем Ее! – откликнулась она.

– Слава Богине! – обрадованно произнес голос. – Это ты, моя девочка? Как улов?

– Об этом спроси у Олафа, отец, – ответила Лейла. – Кажется, синяк у него под глазом еще не сошел.

– Ого, наш гость оказал сопротивление?!

– Он настоящий джентльмен, защищал честь нашей Карен.

– Не терпится на него взглянуть.

– Мы выходим, – откликнулась девушка. – У нас не только гость, но и почта, и масса всяких вкусняшек. Встречайте!

Она с удовольствием поднялась из пилотского кресла, потянулась и покинула рубку. Заглянула в пассажирский отсек. Там было четверо. Трое парней из колонии и новичок, похищенный на курортной планете Сочи. Колонисты, увидев Лейлу, радостно заулыбались, а чужак посмотрел хмуро, исподлобья. Девушка мельком глянула на свое отражение в отполированной до зеркального блеска переборке. Ничего, милое личико, чем ему-то не нравится? Сам незнакомец, следовало признать, был красавчиком – слишком смазливая и при этом нарочито мужественная физиономия. Этакий мужчина-ребенок, трогательный и сильный. На любой вкус. Но только не на ее. И что только Карен в нем нашла?

Лейла разблокировала люк и опустила аппарель. Прохладный воздух мира, который давно стал для нее родным, ворвался в шлюз вместе с запахами хвои, дыма и снега, что покрывал горы, обступившие густые леса, росшие по руслу реки. Ворота в частоколе были открыты, по металлической лестнице вдоль обрыва спускалась вереница парней и девушек, спешащих на разгрузку космической шлюпки. Слышался смех и веселые приветствия. Лейла обернулась к своим пассажирам и кивком разрешила им выходить. Трое парней колонистов выскочили с радостью. Им надоело космическое путешествие, во время которого они почти безвылазно сидели в тесной каютке звездолета, его капитан не хотел, чтобы колонисты с Хосты лишний раз мелькали среди других пассажиров. Капитана можно понять: связываться с нелегалами – дело рискованное, хотя и прибыльное.

Здоровяка Олафа с пожелтевшим синяком под правым глазом встретили насмешками, впрочем, незлобивыми. Лейла отворила багажный отсек, и молодежь колонии принялась радостно разгружать его, из рук в руки передавая коробки и ящики. Пилот опять заглянула в пассажирский отсек. Похищенный по-прежнему оставался в кресле. Сидел, понурив голову, разглядывая свои пальцы, словно видел их впервые. Девушка понимала его. Вот если бы ее так схватили ни с того ни с сего, сунули в космошлюпку и отвезли за тридевять миров. Да она не один синяк поставила бы, она бы все здесь разнесла. А этот ничего, тихий. Только грустный. Лейла хотела сказать ему что-нибудь ободряющее, дескать, не бойся, парень, ничего плохого с тобой здесь не сделают, но не успела.

Похищенный вдруг поднялся и решительно шагнул к выходу из отсека. Девушка посторонилась, пропуская его к люку. Ни на кого не глядя, он спустился по аппарели и остановился озираясь. Ветерок с реки взъерошил его каштановые волосы, и он машинально пригладил их ладонью. Лейла опять хотела к нему обратиться, сказать, чтобы шел к лестнице, но ее отвлекли. Подружки Тина и Моника налетели ураганом. Принялись обнимать, целовать, одновременно обрушивая град новостей пополам со сплетнями. Кто с кем из молодежи колонии подружился за время отсутствия Лейлы, кто поссорился, кого Богиня благословила на священный брак. Когда пилот космической шлюпки отбилась от подруг, похищенного нигде не было.

– Эй, кто-нибудь видел этого, ну, которого мы привезли? – спросила она у ребят и девчат, что занимались разгрузкой.

– Да он в лагерь отправился, – сказал Иван.

– Нет, – возразила Лара. – Он к переправе махнул.

– Как к переправе?! – встревожилась Лейла. – Что ж вы его не остановили?

– Так откуда мы знали, что его нужно останавливать? – послышалось в ответ.

– Я его перехвачу! – вызвался Олаф, сжав кулаки.

– Нет уж, я сама, – буркнула пилот.

– Только карабин возьми, – посоветовал Иван. – За переправой я видел волчьи следы.

* * *

Когда Лейла нагнала похищенного, тот шел будто слепой, спотыкаясь о камни, размахивая руками. Шел в сторону стада лиророгов, не понимая серьезности своего положения. Трудно было сказать, те ли это животные, что Лейла наблюдала во время захода на посадку, или другие. Сейчас ей было не до пересчета поголовья. Девушке хотелось крикнуть, предупредить этого сумасшедшего идиота, чтобы замер на месте и не шевелился, авось пронесет, но опоздала. Замычали нервные самки, пугливо заметался молодняк. Вожак переступил тонкими ногами, шумно выдохнул и опустил рогатую голову к прибрежной гальке. Это был сигнал предупреждения, но чужак его не понял. Он по-прежнему пер прямо на стадо, не видя, что животные стали отступать к воде. Огласив победным ревом утренний воздух, вожак лесных лиророгов бросился на человека. Лейла успела передернуть затвор карабина, но выстрелить не могла. Между нею и взбешенным самцом все еще маячил похищенный с планеты Сочи красавчик.

– Ложись, идиот! – крикнула она.

До парня наконец дошло. Он рухнул на мокрую гальку, не жалея своего щегольского курортного костюмчика. Лейла прицелилась и нажала на спусковой крючок. Грохнул выстрел. Стадо бросилось врассыпную. Когда пороховой дым отнесло в сторону, девушка увидела, что вожак рыжей грудой валяется на крапчатой речной гальке, а спасенный красавчик медленно поднимается на подрагивающих ногах. Лиророги, лишенные своего повелителя, поглядывали в сторону его трупа, призывно подревывая, но, увы, не получая ответа. Убедившись, что опасность для похищенного миновала, Лейла положила карабин все еще не остывшим стволом на плечо – благо ткань комбинезона отлично защищала кожу как от перегрева, так и от переохлаждения – и бросилась к спасенному ей парню, испытывая острое желание разорвать его на мелкие клочья.

– Куда ты поперся! – выкрикнула она. – Он насадил бы тебя на рога, а потом еще и растоптал!

Спасенный уставился на нее безумными глазами. На побледневшем лице его блуждала неуверенная улыбка.

– Мое имя Дэни, – пробормотал он. – Дэни Николсон. Простите меня.

– Простите… – пробурчала Лейла. – Когда лиророги приходят на водопой, их даже волки не трогают.

– Волки?! – удивился Дэни. – Разве мы на Земле?

– Мы на Хосте, – ответила девушка. – До Земли отсюда триста световых лет. А волками мы называем местных хищников. Они полукошки-полусобаки.

– Понятно.

– Что тебе понятно! – снова накинулась на него Лейла. – Мне из-за тебя пришлось вожака пристрелить! Стадо осталось без защиты. Их же всех волки порежут.

– Я-то что могу поделать? – начал оправдываться он. – Между прочим, я не просил меня сюда привозить. И кстати, мне до сих пор толком никто не объяснил, для чего.

Лейла вынуждена была признать, что он прав. Девушка и сама не понимала, зачем Клиру понадобилось похищать этого Дэни Николсона. Как будто у них в колонии своих парней мало. Однако говорить об этом похищенному Лейла не стала. В конце концов, это не ее дело. Надо было пилотировать космошлюпку. Сначала она подняла ее над Хостой и вывела в точку рандеву с «Прометеем». Затем, когда звездолет отстрелил шлюпку на орбите Сочи, Лейла привела ее на пляж по радиосигналу, который отправила Карен Бишоп – агент Клира на курортной планете. Потом девушка-пилот вывела свое суденышко в точку встречи со звездолетом «Аргус», курс которого пролегал мимо Хосты. Ну и, наконец, приземлила шлюпку рядом с колонией. Свою задачу Лейла выполнила. И даже больше – спасла этому надутому индюку жизнь.

– Для чего тебя сюда привезли, ты скоро узнаешь, – пробурчала она. – А пока что помоги мне перегнать стадо через реку.

– Как это – перегнать стадо?

– Очень просто, стегай хворостиной и гони в нужную сторону.

– Хворостиной?

– Как говорит мой отец, – вздохнула девушка, – типичный выкормыш интеллектронного рая.

Она выломала в ближайшем кустарнике две ветки подлиннее и одну из них протянула Дэни. Скомандовала:

– Делай как я!

Она подскочила к группе самок, что испуганно жались к бездыханному вожаку, и принялась стегать их по бокам и спинам, сбивая в кучу. Дэни стал ей помогать. Ему удалось худо-бедно собрать молодняк, и, объединив таким образом разбредшееся стадо, они погнали его через речной перекат. Навстречу им уже бежала молодежь колонии. Им не впервой было обращаться с лиророгами. В обрыве для них был даже вырыт большой загон, вход в который охранялся специальной системой, распознающей хищников. Туда-то со смехом и прибаутками и поместили осиротевшую без вожака скотинку. Когда последний лиророг пересек черту, которую уже не могли переступить ни волки, ни другие хищники, коих на Хосте водилось предостаточно, Дэни спросил:

– Мне тоже туда? – Он указал на испуганно мычащих копытных. – К ним?

– Нет, что ты, – буркнула Лейла. – Для тебя предусмотрен загон посвободнее.

– Так я и думал, – отозвался похищенный.

– В пределах планеты, – продолжала девушка, – три материка: Центральный, Полярный и Экваториальный. Четыре океана. Семь морей. Ступай куда угодно. Правда, ты ведь уже попробовал…

– А если я удеру?

– На чем?

– Да вот хотя бы на твоей шлюпке?

– Все управляющие системы настроены на геном ее пилота, – сказала Лейла. – Да и ты ведь не космонавт.

– Откуда ты знаешь?

– Вижу.

– Эй, парень! – окликнул Дэни белокурый гигант Олаф. – Тебе пора к Омару.

– Кто это – Омар?

– Мой отец, – откликнулась девушка. – И еще он глава нашей колонии.

– Теперь все ясно, – невесело ответил похищенный. – Сначала я пас коров в компании Ее Высочества принцессы, а теперь мне предстоит аудиенция у Его Величества короля. Он тоже пастух?

– Если понадобится, то и пастух, – сказала Лейла без тени иронии. – А также охотник, наладчик, плотник, акушер… У нас нет узкой специализации, каждый выполняет ту работу, которую умеет. А если кто-то чего-то не знает – учится.

– Отрадно слышать, – не сдавался Дэни. – Помнится, мне уже советовали поселиться на отдаленной планете, валить лес, построить дом, жениться на прелестной и работящей дочке бородатого колониста. А ведь это идея! Может, мне попросить у Его Величества широко специализированного короля руки его дочери?

– Попробуй!

– Ну ты, трепач! – рявкнул Олаф. – Пошевеливай мослами!

– До встречи, Ваше Высочество!

Дэни поклонился раскрасневшейся то ли от гнева, то ли от смущения девушке и последовал за гигантом. Они поднялись по металлической лестнице, прошли через ворота. Олаф повел похищенного к ничем не примечательной хижине. Конечно, это добротное строение, сложенное из толстых бревен и крытое тесом, следовало бы называть по давней традиции колонистов блокгаузом, но слово «хижина» прижилось еще с тех времен, когда основатели колонии на скорую руку ладили неказистые строения, которые были скорее навесами от непогоды, чем полноценными жилищами. Гигант толкнул сшитую из толстых плах дверь и, заглянув в проем, доложил:

– Мастер, я привел его!

Глава третья. Само совершенство

Обстановка хижины главы колонии удивляла спартанской простотой. Кроме камина, облицованного крупной речной галькой, в ней ничего не было, не считая стола, двух стульев и навесного шкафчика. Правда, часть помещения была скрыта за занавеской. Подобная скромность обычно не присуща людям, развращенным абсолютной властью, да и сам Омар, или как его назвал здоровяк Олаф – Мастер, мало походил на самодержца. Он был смуглолицым жизнерадостным человеком, неуловимо похожим на Лейлу, но почему-то именно это сходство и показалось похищенному отталкивающим.

Мастер Омар вышел из-за стола навстречу пленнику, но руки не подал. То ли этот древний земной обычай был здесь не в ходу, то ли глава колонии опасался, что прибывший с другой планеты передаст ему через рукопожатие какую-нибудь заразу. Хотя – это Дэни помнил отчетливо – его подвергали дезинфекции на борту корабля-матки. Вместо этого Омар указал на свободный стул, достал из шкафчика бутылку и два стакана. Разлил напиток и кивком отпустил Олафа, который по-прежнему торчал у Дэни за спиной. Все выглядело так, словно у главы колонии масса свободного времени и он чрезвычайно рад провести его с гостем.

– Меня зовут Омар Хазред. С кем имею честь?

– Как будто вы не знаете? – фыркнул Дэни. – Представьте себе, нет!

При этих словах Омар хитровато сощурился. Неудивительно, что парня мгновенно захлестнуло приливом раздражения. Он слишком устал во время долгого перелета между звездами, когда его держали в каюте под присмотром трех амбалов, ни один из которых не удосужился сказать пленнику, куда и зачем его везут. Да и встряска, полученная на речном берегу, не прошла для него даром. Дэни почувствовал, что в горле у него пересохло, он схватил свой стакан и мгновенно опорожнил его. Увы, это было лишь некрепкое спиртное вроде пива, а не нанок. За время перелета ему тоже ни разу не давали нанококтейля, но тогда похищенный думал, что конвоиры таким образом издеваются над ним. Сейчас он в этом не был уверен, но гордость не позволяла попросить хотя бы глоток живительной влаги у этого самодовольного араба или кто он там?

– Мое имя Дэни Николсон, – устало проговорил пленный.

– Рад нашему знакомству! – с приветливой улыбкой воскликнул глава колонии.

Но похищенный уже не верил своему пленителю.

– Было бы лучше, Омар, если бы вы разъяснили мне цель моего похищения, – с трудом сохраняя вежливый тон, произнес парень.

Похоже, до главы колонии дошло, что он слегка переиграл в радушного хозяина. Залпом осушив свой стакан, Омар Хазред поднялся и начал расхаживать по комнате за спиной гостя. Дэни сидел, стиснув кулаки и глядя в столешницу, борясь с желанием вскочить и свалить своего пленителя одним ударом. Видимо, глава почувствовал это, потому что перестал метаться по хижине и снова вернулся стол. Около минуты молчал, растирая ладонями наголо обритую бугристую голову. Потом опять заговорил, но уже совершенно иным тоном, словно теперь это был совсем другой человек:

– Решение о вашем похищении принято не мной. Да я бы и не осмелился. Мы маленькая, независимая от галактической администрации колония на планете, где нет городов, транспорта и коммуникаций, зато очень много дикой природы, порой враждебной к человеческим существам.

– Кто же вам приказал украсть человека? – терпеливо осведомился Дэни.

Глава колонии промолчал, из чего похищенный сделал вывод, что местному корольку не слишком-то хочется отвечать на этот простой вопрос. А может быть, ему запрещено говорить на эту тему?

– Ответить на ваш вопрос не так-то просто, – подтвердил его догадку Омар. – И не потому, что мне запрещено, как вы, возможно, думаете. Просто мне следует начать издалека.

– А я никуда и не тороплюсь, – произнес пленник, немного расслабившись. – Заработка меня лишили, так что теперь я на вашем иждивении, если, конечно, мне не подыщут здесь какую-нибудь должность.

– А кем вы работали на Сочи?

– Неважно, – усмехнулся Дэни. – Вашим колонистам моя профессия вряд ли пригодится.

– Жаль, – искренне вздохнул глава колонии. – Ну а местечко мы вам, конечно, подыщем. У нас никто даром хлеба не ест.

– Могу пасти лиророгов, – предложил гость. – Благодаря вашей дочери кое-какой опыт в этом деле у меня уже имеется.

– Я подумаю, – без тени иронии пообещал Омар.

– Сделайте милость! – с ухмылкой разрешил Дэни. – А пока я хотел бы послушать вашу историю.

– Постарайтесь понять, – снова заговорил отец Лейлы. – Вы имеете дело с людьми, которые исповедуют свою веру…

– Это вам вера позволяет похищать людей?

– Не перебивайте, пожалуйста. Мы верим в Богиню – Великую Матерь всего живого. Иногда мы называем ее Лилит. Это имя восходит к древней легенде, некогда популярной среди христиан. Она гласит, что прежде Евы Творец сотворил Лилит. Первую жену Адама. Легенда утверждает, что Лилит была своенравна и капризна и не желала слушать своего Создателя и любить Адама, хотя и подарила ему «блистающих сыновей и сияющих дочерей», за что якобы была низвергнута в пекло. Так вот, это полная чушь, граничащая со святотатством. На самом деле именно Лилит является Творцом Вселенной, Великой Матерью. И при этом она остается непорочной.

Он вдруг умолк и пристально всмотрелся в лицо Дэни. При этом взгляд его стал холодным и колючим.

– Прежде чем я продолжу, – сказал глава колонии, – хочу предупредить, не вздумайте иронизировать, хохмить, упражняться в остроумии, касаясь догматов нашей веры, – это может плохо для вас кончиться.

– Вы перешли к угрозам? – не слишком удивился похищенный.

– Это предупреждение. Большинство колонистов с младенчества воспитано в почитании и любви к Богине, поэтому, если вы проявите непочтительность, их реакция может оказаться, скажем так, радикальной. Лучше слушайте дальше. Вера в Великую Матерь возродилась, когда человечество вышло к звездам. Повсюду почитатели Богини становились свидетелями Ее власти, щедрости и мощи, поэтому храмы Лилит стали появляться на самых отдаленных планетах. Однако галактическая администрация начала преследовать Ее адептов, не брезгуя бесчеловечными методами. Пришлось скрыться в подполье, перейти на нелегальное положение, заселять вновь открытые планеты и даже самим вести космическую разведку.

– И вы не сопротивляетесь?

– Если вы имеете в виду насилие, то нет, – ответил Омар. – Это противоречит нашей вере.

– Как же! – усмехнулся Дэни. – А похищение разве не насилие?

– Богиня порицает необратимое насилие, то есть убийство, кроме охоты, если та ведется в целях выживания. Однако даже за ваше похищение на нас возложена епитимья. Нам придется долго отмаливать это грехопреступление.

– Благодарствуйте! – все же не удержался от сарказма пленник.

– Вероисповедание Великой Матери не изобилует сложными ритуалами, – как ни в чем не бывало продолжал Омар Хазред. – Мы молимся Ей в своей душе. Раз в несколько дней собираемся на общие радения. У нас нет огромных храмов, лишь крохотные молельни. У нас нет священников. Вернее, их функции выполняют пресвитеры, которые одновременно являются и главами колоний. Здесь, на Хосте, обязанности пресвитера выполняет ваш покорный слуга. Впрочем, они не очень сложные. И еще у нас есть своего рода координационный центр, который осмысливает информацию, полученную из колоний, и принимает жизненно важные для всех адептов Великой Матери решения. Мы все обязаны эти решения исполнять. Этот центр мы именуем Клиром. В целях безопасности ни местонахождение, ни состав его никому из нас не известен. Так что эту тайну у нас не вырвать ни клещами, ни психотехническими таблицами.

– Кажется, я догадался! – воскликнул Дэни. – Это Клир отдал вам приказ о моем похищении?!

– Совершенно верно.

– Выходит, с вас взятки гладки. И уж, конечно, вам не известна цель похищения?

– И в этом вы правы, Дэни, – подтвердил глава колонии. – Клир вообще редко разъясняет смысл своих решений.

– И вас это не смущает?

– Ни в малейшей степени. Клир хранит главные реликвии нашей веры, а они не могут находиться в руках нечестивых. Поэтому у нас нет оснований сомневаться в его приказах.

– Я вас понял, – понурился пленник. – Без отмашки этого вашего Клира вы меня не вернете на Сочи.

– Безусловно.

– И вы должны будете обратить меня в вашу веру?

– Только если вы сами обратитесь к Богине. Насильно мы нашу религию не насаждаем.

* * *

Комната, которую Дэни выделили в хижине для холостяков, оказалась довольно просторной, в ней имелось даже небольшое окно. В него был виден все тот же темный лес, который, насколько можно судить при беглом знакомстве, состоял в основном из хвойных деревьев. На окне оказалась толстая витая решетка. С виду декоративная. Кто-то потратил немало труда, выковывая эти лепестки и листья. Интересно, зачем им здесь решетки, когда вся планета – тюрьма? Уж точно не для того, чтобы удержать пленника. Ведь дверь-то запирается только изнутри. Похоже, и решетки, и внутренние замки призваны защитить колонистов от того, что приходит извне. В конце концов, что он знает об этой планете? Только то, что ее облюбовали религиозные фанатики. Хорошо, хоть не требуют немедленно обратиться в их веру. По крайней мере на словах. Волей-неволей, а придется теперь считать себя колонистом. Рубить деревья, строить хижину, жениться. С планеты не убежишь, а в лесу или в горах не выживешь, не зная повадок зверья и не разбираясь в съедобных растениях и грибах.

Кроме леса, в окно можно было разглядеть довольно старое здание, что стояло за пределами частокола, на отшибе. Когда-то оно было очень прочным, основательным. Крышу здания покрывали листы поликарбона, который весь покоробился, вздулся, свернулся грязными, надорванными по краям свитками. Не от обычного пожара. Похоже, по зданию ударили пучком высокотемпературной плазмы. Почему же уцелел частокол и деревянные хижины? Скорее всего, этих строений в момент нападения просто не существовало. Их возвели позднее. Впрочем, ему-то какое до всего этого дело? Если прилетит робогвардия, он не станет от нее отстреливаться, а выйдет, подняв руки. Пусть забирают. Он расскажет всю правду и попросит вернуть его домой. Может, нанока нальют, а то от здешних его не дождешься.

Дэни отошел от окна и от нечего делать принялся осматривать комнату. Минимум мебели, ничего лишнего. Койка с жестким тощим матрацем, стол, стул. На стене крючки для одежды. И ни следа интеллектроники. Первобытная хижина. Обиталище нищего. На столе стояла грязная посуда…

А вот обед оказался неожиданно вкусным. Дэни даже не сразу понял почему. А потом догадался. Тушеные овощи. Жареное мясо. Хлеб. Слабенькое пиво. Все натуральное. Никакого субмолекулярного синтеза. Никакой синтетики. Непонятно было, что делать с этими тарелками, вилкой, ножом и стаканом? Утилизатора в хижине не было. Да и посуда не походила на одноразовую. Дэни приподнял тарелку – тяжелая. Не металл, не пластик. Глина, наверное. Кустарное производство. Такую вряд ли суют в утилизатор после использования. Эдак никаких тарелок не напасешься…

Вдруг по спине Дэни побежали мурашки. Он вздрогнул и обернулся, хотя был уверен, что один в комнате. И тем не менее за ним кто-то наблюдал. Исподтишка. Дэни подскочил к двери, что вела в общий коридор большой, длинной, как казарма, холостяцкой хижины, – никого. Вернулся к окну. Все тот же пейзаж и ни души. И все же наблюдатель был здесь и не здесь. Вернее, присутствовало только его око. Тогда Дэни подошел к перпендикулярной окну стене и постучал по ней кулаком. Сплошное дерево, судя по звуку. И вдруг ему почудился еле уловимый отблеск. Дэни шагнул вправо и влево, не отрывая взгляда от сложенной из брусьев трещиноватой стены. Отблеск повторился. Проделав это несколько раз, Дэни засек направление и смог обследовать подозрительный участок.

Скорее наощупь, чем глазами, он обнаружил крохотное углубление, не шире прокола, какой могла бы оставить вязальная спица. В нем, без сомнения, притаился оптический датчик, совсем крошка. Пришлось повозиться, чтобы выковырнуть его из отверстия. Вот тебе и никакой интеллектроники, подумал Дэни, разглядывая на ладони зернышко микроскопической видеокамеры с усиками антенн. Отличное стационарное следящее устройство. Дешево и сердито. Он аккуратно положил датчик на стол, взял тяжелую глиняную тарелку и с размаху расплющил ею интеллектронного шпиона, не заботясь о последствиях. У Дэни было ощущение, что он снова засветил в глаз, и не этому дураку Олафу, а кое-кому повыше.

Несколько минут он стоял, глядя на дверь, ожидая, что сейчас в его комнатушку ворвется Олаф со своими дружками и объяснит наглецу с планеты Сочи, как тому следует себя вести. Вернее, попробуют объяснить. Еще неизвестно, кто кого. Особенно если они поступят как мужчины и обойдутся без всяких подлых штучек вроде парализатора. Ну же, врывайтесь! На этот раз я встречу вас, паршивые скоты, как подобает. Дэни почувствовал, что еще мгновение, и он сам бросится на поиски здоровяка скандинава или любого другого, кто подвернется под горячую руку. Он сгреб остатки оптического датчика и стиснул их в кулаке. В том самом, которым собирался нанести Олафу или кому другому сокрушительный удар.

Скрипнула дверь. Дэни вскинулся, но тут же обмяк. На пороге комнаты стояла Лейла. Теперь на ней вместо облегающего комбинезона был мешковатый костюм колониста, но, как ни странно, он не портил ее фигуры, а наоборот – подчеркивал достоинства и скрывал недостатки. Хотя сейчас Дэни меньше всего думал о несовершенствах этой девушки. Он словно впервые увидел ее. Цвета воронового крыла с металлическим отливом волосы обрамляли округлое смуглое лицо; большие и в то же время чуть раскосые глаза, пухлые, но красиво очерченные губы. Лейла словно была соткана из противоречий – солнце и луна, лед и пламень… Дэни забыл о том, где он находится и как здесь оказался, его рефлекторно сжатый кулак разжался, и смятый оптический датчик беззвучно шлепнулся на пол.

– Я не помешала? – спросила девушка.

– Нет, – выдавил он. – Я только что пообедал и… Не знаю, что мне делать с посудой.

Лейла улыбнулась. Мелькнувшая меж двух карминовых лепестков жемчужно-белая полоска ослепила Дэни, как фотовспышка. Он даже зажмурился. И открыл глаза, когда услышал:

– Нет ничего проще, Дэни. На кухне раковина. В кране горячая вода. Справа бак для пищевых отходов. Слева сушилка для посуды. Вымоешь тарелки и прочее и все поместишь в сушилку. Когда потребуется убрать мусор, – она указала на обломки оптического датчика, – возьмешь в кладовке, что напротив твоей двери, совок и щетку. Мусор тоже выбросишь на кухне, но в бак для непищевых отходов. Он стоит справа от кухонной двери.

– У вас все убирают и моют за собой? – буркнул парень.

– Все без исключения! – ответила она. – Добро пожаловать на Хосту, Дэни! И да благословит тебя Богиня!