Текст книги "Миф о «застое»"

1956 год – цепь «совпадений»

В 1956 г. британские собеседники Хрущёва и Булганина заявили, что коренные изменения внутренней и внешней политики СССР рассчитаны на несколько этапов и такие изменения скажутся на всех странах советского блока.

Да, после того, «как хрущёвцы публично выразили солидарность с Расселом, т. е. советское руководство поддержало идею создания мирового правительства, с тех пор в СССР и в мире стали происходить большие изменения» (Л. Ларуш).

«Корр.: В чём они выражались?

Линдон Ларуш: «Примерно в то же время происходит разрыв СССР с Китаем, а в 1957 г., при непосредственном участии британской разведки, сподвижники Рассела устроили в Канаде первую Пагуошскую конференцию. А самая важная Пагуошская конференция прошла в 1962 года в Квебеке, где расселовский агент Сцилард выдвинул предложения, повлиявшие на весь дальнейший ход истории. Первое было о необходимости развёртывания системы стратегических ракет с ядерными боеголовками, а второе – что нациям нужно запретить разработку эффективных средств защиты от таких ракет. Затевалось это для того, чтобы государства были вынуждены капитулировать перед мировым правительством» [210; с. 80–81].

Название своё конференция получила по названию канадского городка, где в 1957 г. состоялась первая встреча.

В заседаниях также участвовали представители СССР. С 57-го ответственным секретарём советской группы был Владимир Павлович Павлюченко – он был им до 1990 года. В период с 1957-го по 1990-й было проведено 173 заседания [360; с. 240]. Но ведь был «железный занавес» и все были «невыездными»! Для кого как.

С уверенностью можно сказать, что Павлюченко, как и Хаммер, был связным между определёнными людьми в ЦК и Госдепе.

Например, во второй половине 80-х членом Совета Пагуошского движения был академик М.А. Марков. Он пригласил принять участие в очередной конференции сына А. Громыко, Анатолия [360; с. 240].

Несколько ранее, в мае 1954 года в голландском городе Осербек, в отеле «Бильдерберг», был основан Бильдербергский клуб. Был проведён XX съезд.

В Европе «вдруг» начались события, которым, как казалось, не было причин.

«Бархатная революция» в Польше

Вскоре после XX съезда умер в Москве Первый секретарь ЦК ПОРП Болеслав Берут. Э. Ходжа: «Берут скончался, как и Готвальд, “от насморка”» [205; с. 36]. Берут скончался 12 марта 1956 года в кремлёвской больнице. Без сомнения, что ему в Москве дали яд из «Лаборатории-Х», которую никто и не думал ликвидировать после убийства Берии. А Берута назначал ещё Сталин. Как говорится, «мавр сделал своё дело»…

После смерти (убийства?) Берута, Хрущёв высказал поддержку другим евреям – Охабу, Завадскому и Циранкевичу.

Начать, видимо, следует с того, что, после освобождения Восточной Европы от немецкой оккупации, во главе соцстран были поставлены евреи. Показательно, что Эйзенхауэр счёл нужным заявить о «волне бешенного антисемитизма в странах – сателлитах Восточной Европы» [87; с. 536]. Одновременно «Голос Америки» и «Свобода» обещали полякам, венграм и т. д. «скорое освобождение» от «советской оккупации».

События, произошедшие в Польше, как две капли воды были похожи на венгерские события. Выступления познаньских рабочих в июне 1956 года начались до венгерской «революции», но фактически оба этих события возглавлялись одними и теми же людьми.

Непосредственно за событиями в Познани появляется статья некоего Зульцбергера «Антисемитизм за железным занавесом», содержащая жалобы на то, что убрали Якуба Бермана, и что командующий польской армией Рокоссовский уволил несколько сот офицеров – евреев. Но уволил их маршал не за принадлежность к евреям, а за другие проступки и по выслуге лет, но на это «не обратили внимания».

В августе 1956 года зампред Совмина Зенон Новак («истинный поляк») заявил, что, по мнению народа, «имелось непропорционально большое число евреев на ведущих постах в партии и правительстве». Такова была видимая часть польских событий [87; с. 536]. Надо отметить, что население Польши составляло 25 млн человек, из них евреев было около 30 тыс., т. е. менее одного процента занимали почти все высшие должности в государстве. И это – в Польше, «славившейся» своим антисемитизмом!

События развивались под влиянием «курса XX съезда», под лозунгами «демократизации» и «реабилитации». Фоном событий стало засилье евреев на руководящих постах.

В 1948 г., когда состоялся объединительный съезд Рабочей и Социалистической партий, Берут и другие руководители осудили взгляды и фракционную деятельность Владислава Гомулки. Владислав Гомулка был членом ЦК КП Польши, в 1942 г. стал одним из организаторов Польской рабочей партии (ППР), в 1943-48 гг. был её генсеком. Он разделял троцкистские взгляды [289; с. 173]. Был обвинён в «правонационалистическом уклоне», и попал в тюрьму, где сидел в 1951-54 годах. Но выступил с самокритикой и был избран в ЦК ПОРП. (Как некогда и «раскаявшийся» троцкист Хрущёв.) «Самопокритиковаться» ему посоветовал присутствующий на съезде Б. Пономаренко. Можно сделать вывод, что Гомулка был «пятой колонной» хрущёвцев в новой партии. Но Гомулка и не думал отказываться от своих убеждений [205; с. 37]. В результате в 1951 г. его посадили. Когда в Польше началась, под давлением Москвы, кампания по «реабилитации», сторонники Гомулки стали оказывать давление на партийное руководство, чтобы Гомулку выпустили, и он был освобождён в апреле 1956 года. 19 сентября 1956 года Гомулка был восстановлен в членах ЦК.

20 октября начался пленум ЦК ПОРП. На пленум вылетели Хрущёв, Молотов, Каганович и Микоян. На аэродроме Хрущёв сказал руководителям Польши: «Мы кровь проливали за освобождение этой страны, а вы хотите её отдать американцам» [205; с. 39]. Но советскую делегацию на пленум не пустили, а Рокоссовского вывели из состава ЦК [205; с. 39].

Пленум открыл еврей Охаб, который предложил поляка Гомулку на пост Первого секретаря.

Став Первым, Гомулка повёл антисоветскую политику. На словах. Он сделал ряд антисоветских заявлений – чтобы показать, какой он крутой поляк! Хрущёв даже сказал: «Гомулка стал настоящим фашистом» [205; с. 38]. Ясно, что все эти обвинения в «фашизме» были рассчитаны «на публику».

В октябре в Варшаву прилетел Микоян.

Но вскоре Хрущёв и Гомулка «на публике» подружились (хотя никогда и не ссорились). Гомулка съездил в Москву, получил там кредит и высказался за дружбу. Польша стала проводить «курс XX съезда».

Под руководством Гомулки в Польше стали восстанавливать капитализм. Национализация промышленности была прекращена, большая часть колхозных земель была снова роздана кулакам. В 1968 г. из 19,8 млн га сельхозземель 16,7 млн га. (84 %) были в руках кулаков [289; с. 174]. Стал укрепляться класс кулаков, а обычные крестьяне беднели и вынуждены были идти в батраки.

«Фашист» Гомулка стал проводить «якобы антисемитскую» политику: на съезде в июне 1964 года в Политбюро было избрано только 4 еврея, а в 1967 – два. Он поддержал официальную антиизраильскую позицию Москвы в войне 67-го года. Стали популярны лозунги типа: «Долой пятую колонну!», «Очистим партию от сионистов!» Был снят со своих постов Берман.

Но в то же время в 67-68-м годах началась массовая эмиграция евреев в Израиль.

Прямая параллель: Гитлер – Гомулка. И тот, и другой «преследовали» евреев, стимулируя их к эмиграции в Израиль. В качестве пушечного мяса (см. книгу «Кто выиграл Вторую мировую войну?», гл. 9 «Одна из главных целей войны – создание Израиля»).

Параллельно в Польше сионисты создают сеть т. н. «коммандос», во главе которых встают такие известные в будущем деятели «Солидарности», как Адам Михник (Арон Шехтер, сын Озема Шехтера, одного из руководителей «Центрального комитета евреев Польши» в 40-е годы – ЦКЕ), Яцек Куронь (Исаак Цукерман), Хенрик Шлейфер, Антонин Замбровский. Родителями их были высокопоставленные партчиновники, многие из которых работали в ЦК. Опекал этот «спецназ» соратник Гомулки Охаб [183; с. 181]. То есть готовилась смена хрущёвцам.

Лозунгом момента был «антисемитизм польского руководства». Проводились митинги, демонстрации, действовал дискуссионный клуб «Живое колесо» [183; с. 181]. Хотя ни Гомулка, ни, тем более, Охаб, антисемитами не были.

Аналогичные «бархатные» перевороты произошли в Болгарии и в Монголии.

В 1954 г. Первым секретарём БКП был избран Тодор Живков. Он и его приспешники постепенно оттеснили от власти премьер-министра Вылко Червенкова, а потом и исключили его из партии.

В Монголии ставленник Хрущёва Юмжагийн Цеденбал узурпировал партийное руководство в 1959 г., стал верно проводить прохрущёвскую и антикитайскую политику.

Антисоветская революция в Венгрии
Западные кукловоды

Следующей «полубархатной революцией» стали события в Венгрии. Итогом их было то, что Ракоши оказался в Горьком «на вечном поселении», где и умер в 1971 году. На его место назначили масона Яноша Кадара [90; с. 263].

Хотя эту революции можно, видимо, назвать «первой оранжевой революцией», ибо она проводилась не «бархатными», а насильственными методами.

В венгерских событиях напрашивается параллель с польскими: Берут умер (?) в Москве, Ракоши был снят; реабилитированы Гомулка и Спыхальский, а в Венгрии – Надь, Райк и Кадар; большую роль сыграли кардиналы Вышинский и Миндсенти (как тут не вспомнить контакты хрущёвцев с Ватиканом).

Венгерские события начались в Москве и Белграде [289; с. 173, 182]. После XX съезда и в свете указаний, полученных в Лондоне, Хрущёв и Тито начали действовать.

Как отмечал глава Румынии в 1948-65 годах Георге Георгиу-Деж: «Похоже, цель состояла в том, чтобы с помощью Венгрии облегчить сближение Москвы с Тито, но главное – ускорить “развенчание” Сталина и сталинского периода в СССР, пагубное и для КПСС. Китай потом открыто обвинял хрущёвцев в этом сценарии, но те не отвечали на такие обвинения».

В марте 1955 года по указанию Хрущёва в Москву была приглашена австрийская делегация для заключения межгосударственного договора. И уже 15 мая договор был подписан в Вене и вступил в силу 27 июля. Согласно ему, СССР и союзники выводили войска из Австрии.

Более того. Войска должны были быть не просто выведены, а выведены немедленно – в течение 90 дней! СССР вывел войска к 19 октября.

Почему такая срочность? Зная о последующих событиях, приходишь к выводу, что «союзникам» необходимо было убрать из центра Европы именно советские войска. В результате ставшая фактически прозрачной австро-венгерская граница позволила тайно вернуться в Венгрию бывшим фашистам и организовать мятеж. А войска поехали в чистое поле, где не были построены городки.

Да, все факты говорят о том, что в Венгрии произошла не «народная революция против сталинизма», как пишут сегодня и в России, и в Венгрии, а именно «цветная революция», инспирированная из-за рубежа.

В 1950 г. в Венгрии были запрещены ложи и буржуазные партии, соответствующий декрет подписал министр внутренних дел Янош Кадар. Запрещение лож было одной из причин революции.

Отдать прямой приказ ЦК ВКП о снятии Ракоши Хрущёв не мог – это выглядело бы как вмешательство во внутренние дела. Да и не было причин у венгерских коммунистов снимать Ракоши. Венгерская экономика динамично развивалась, в магазинах было много товаров по низким ценам, на каждый форинт приходилось товаров на два форинта, дефицита, как в СССР, не было. В стране не было безработицы, люди стали получать бесплатно жильё. Впоследствии в Венгрии говорили, что никогда не жили так хорошо, как в 55-м году, т. е. до «революции». У венгров не было никаких причин свергать коммунистов. Более того, их свержение объективно противоречило интересам подавляющего большинства.

На Западе эти события тут же назвали «революцией против сталинизма» и «народным восстанием». Но у народа не было причин восставать. Так что это определение не соответствовало действительности.

Венгерские события показали, что в Венгрии действовали силы, «всегда готовые» к действиям, даже если эти действия противоречат интересам народа. Это в полной мере можно отнести и к событиям в Праге в 68-м году, и к «бархатным революциям» 89-90-го годов.

Никаких «объективных причин» у этих революций не было. Но зато были «движущие силы».

После «секретного» доклада Хрущёва по Венгрии поползли слухи, что «незаконные репрессии» проводил и Ракоши, а теперь пытается скрыть эти факты. Да, в тюрьмах сидело несколько сот политических, а расстреляны были только 12 человек, среди которых был Ласло Райк. (В правительстве он был единственным неевреем – по иронии судьбы в 1949 г. был казнён во время кампании Ракоши против сионистов. Он был арестован в Будапеште 30 мая 1949 года. Обвинён в государственной измене в форме шпионажа в пользу США и литовской Югославии, в подготовке заговора с целью свержения коммунистического режима М. Ракоши. 11 июня задним числом смещён с поста министра иностранных дел Венгрии. Был главным из восьми обвиняемых на открытом процессе, проходившем в Будапеште 16–22 сентября 1949 года, приговорён к смертной казни через повешение. Казнён 15 октября 1949 года.)

Но слухи ползли не о 12-ти, а о «тысячах жертв». Видимо, эти слухи появились не без участия работников советского посольства, которое возглавлял Юрий Андропов, а помощником его был Владимир Крючков.

С 7-го по 14 июня 1956 года в Будапеште был Суслов (напомню, он долгое время курировал связи с компартиями). Он информировал Москву об отсутствии какого-либо кризиса и предложил продолжить поддерживать Ракоши [178; с. 336]. Но такая позиция Суслова не устраивала Хрущёва и, «по совпадению», посол Юрий Андропов шлёт телеграмму, в которой сообщает, что ситуация ухудшается [178; с. 336].

Вот это – то, что нужно. И в Будапешт едет «сам» Микоян. Он приехал с единственной целью: решить вопрос о судьбе Ракоши. Он провёл двухчасовую беседу с Ракоши, Хагедюшем и Герё и пришёл к выводу: «Достижение единства в руководстве партии, а также восстановление доверия у членов ЦК к Политбюро прямо упирается в вопрос о пребывании т. Ракоши на посту Первого секретаря ЦК ВПТ. Пока т. Ракоши возглавляет руководство партии, ЦК не сможет защитить себя от обвинений в необоснованных репрессиях, которые были в своё время проведены против честных коммунистов… Не лучше ли тогда в настоящих условиях т. Ракоши самому подать в отставку, чтобы обеспечить партии сохранение своего руководства» [178; с. 336–337]. Но Ракоши отказался уйти в отставку и в июне вылетел в Москву для выяснения отношений. В Будапешт он уже не вернулся. Он был фактически арестован. Его сначала поселили в Краснодаре, а потом отправили в Горький – подальше от границы.

«По совпадению», вскоре после отставки Ракоши, в конце августа того же года состоялся съезд Республиканской партии США. Её представитель – генерал Дуайт Эйзенхауэр был президентом до 1960 года. Съезд призвал к освобождению стран советского блока «от диктатуры и вмешательства Кремля», что было воспринято венгерской оппозицией как сигнал к активным действиям. Тем более, что в Австрии и Югославии увеличилось количество пунктов переброски в Венгрию антисоветской литературы, а также «инструкторов», оружия, боеприпасов, средств радиоразведки.

Ранее, в мае 1945 года, Ракоши, будучи сам евреем, информировал Москву о массовом вступлении в партию евреев, в чём видел опасность. Во-первых, благодаря этому факту, Запад, в пропагандистских целях, стал говорить, что, мол, как в 19-м, к власти пришли евреи. А, во-вторых, далеко не все вступившие были коммунистами и много было сионистов, получающих «ценные указания» из-за границы.

Застрельщиком «подвижения народа на революцию» стала, как обычно, «творческая интеллигенция». Помните ленинское определение интеллигенции в письме к Горькому как «говна нации, а не её мозга»? Это очень верное определение.

«Творческая интеллигенция» объединилась в «Клуб Петефи». В этом клубе, находящемся в Доме культуры Союза молодёжи (!), «интеллигенты» произносили антисоветские и антикоммунистические речи. Это была масонская ложа, тем более в 1946 г. в Будапеште вновь возникла ложа «Галилей», в честь ложи, в которую в своё время входил Бела Кун (Коган) [90; с. 131]. Хотя, что значит «вновь возникла»? Судя по всему, эта ложа действовала в подполье.

Этот «Клуб Петефи» был создан в 1954 г. при участии сотрудников Национального музея, создателем его считается «поэт» И. Лакатош. Первоначально клуб был назван именем венгерского просветителя (т. е. иллюмината) Д. Бешшенеи. В него входили Г. Танцош, Б. Надь, А. Хегедюш.

Первое его заседание прошло 25 марта 1955 года под эгидой Демократического союза молодёжи в дискуссионном клубе им. Кошута (масон).

Дебаты в клубе Петефи пользовались большой популярностью, дискуссию о прессе 27 июня 1956 г. слушали через репродукторы около 7000 человек. «Братья» активно участвовали в подготовке событий «венгерской революции».

Посмотрите на памятник Петефи. А также на памятники Кутузову, Барклаю, Ломоносову, Ришелье (в Одессе) и Наполеону. Посмотрите, в чём они одеты.

Известно, что Кутузов был масоном и есть его памятник в тоге. Так вот, аналогичный памятник Петефи в тоге и со свитком был установлен в 1882 г. на одноименной площади Будапешта Адольфом Гусаром. Видимо, в ложах это была своеобразная форма. В тогах, видимо, ходили на собрания лож.

Как тут не вспомнить, что, согласно общепринятой истории, «древнеримские императоры» ходили в тогах и носили лавровые венки! Обратите также внимание на их титул. Сразу видно, кто придумывал «историю Древнего мира». Уместно привести слова Наполеона, что «история – это басня, в которую договорились поверить». Вот только кто и почему договорились поверить именно в эту басню?

Для наглядности, я приведу фотографии этих памятников в тогах.

Памятник Петефи в Будапеште

Памятник Кутузову

Памятник Барклаю

Памятник Ломоносову

Памятник Фредерику Адаму

Памятник Наполеону на Корсике

Памятник Ришелье

(Вот так начинаешь изучать историю – и возникает много вопросов, на которые историки не дают ответов. Например, почему после победы России над Францией во главе городов – французы? А одинаковые памятники? А принадлежность к ложам Наполеона и Александра? Получается, что «брат» пошёл на «брата»?

Так исторически сложилось, что людям ставят памятники согласно их профессии. Полководцам ставят памятники в военной форме – и это логично. А вот памятники Кутузову и Барклаю одеты в тогу.

В 1837 г. перед Казанским собором были торжественно открыты памятники Кутузову и Барклаю-де-Толли. Они были выполнены по рисункам скульптора Бориса Орловского (1791–1837) и отлиты в бронзе мастером В. Екимовым. Проекты постаментов для памятников были разработаны архитектором В. Стасовым. Сооружением памятников руководил архитектор К. Тон.

Но сама идея установки памятников возникла ещё у Александра I в 1818 году. Однако в то время проект не был осуществлён, и лишь при Николае I возобновились разговоры о необходимости увековечить их память и в 1831-м Орловский начал работу над статуями.

Но почему именно в тоге? Ведь логично было бы изобразить их в мундирах. Ведь, насколько я знаю, на Руси в тогах не ходили – климат не тот.

Да, на Руси не ходили, но, видимо, так ходили на закрытых собраниях лож. И Александр, будучи масоном, это прекрасно знал.

Кутузов изображён в мундире, поверх которого накинута тога, со свитком, отставив палец по обычаю своей ложи. Интересно, что могло быть написано в свитке? Ещё более интересно, что считающийся «врагом масонов № 1» Николай разрешил поставить такие памятники. В тогу одет и Барклай.

Но эти памятники в тоге были не первыми.

В 1825 г. в Архангельске стали собирать средства на памятник земляку – масону Михаилу Ломоносову. Проект памятника составил ректор Академии художеств Иван Мартос. Ломоносов был также одет не в мундир Академии и не в штатское платье, а в тогу. В руке у него – арфа. Почему, ведь он не музыкант? Видимо, он исполняет какой-то обряд. Вообще, показательно – памятники масонам напротив православных соборов.

Другой памятник в тоге – памятник герцогу де Ришелье в Одессе. В 1803 г. он приехал в Россию, Александр I, с которым он был в дружеских отношениях, назначил его градоначальником Одессы, в 1805 – генерал-губернатором Новороссийского края (до 1814 г.).

Или возьмём памятник сэру Фредерику Адаму, верховному комиссару Великобритании на Корфу, построенный англичанами в 1824 году. Ну чем не «древний грек»?

Опять – то же самое: почему в тоге и что должно было быть написано в свитке?

Ответ один: он так же, как и Александр, и Кутузов, и Ланжерон, и Воронцов, принадлежал к тайному обществу; тоги одевали, видимо, на собраниях ложи.

Кстати, памятник Александру в Таганроге – тоже в тоге. Памятник, работы скульптора И. Мартоса и архитектора А. Мельникова, был установлен в 1831 году. Император гордо попирает ногой извивающуюся змею.

Памятник был установлен на Иерусалимской площади, напротив греческого Иерусалимского Александро-Невского монастыря.

Аналогичен и памятник Наполеону на Корсике – он также одет в тогу и держит свиток.)

Кстати, Петефи погиб в ходе битвы при Шегешваре (ныне Сигишоара) в Трансильвании 31 июля 1849 года в стычке с казаками царской армии Паскевича. То есть он был убит русскими.

17-18 сентября 1956 года венгерский съезд писателей и общественных деятелей строго по американским лекалам призывает страну всячески поддерживать Имре Надя – «прозападно-протитовского», как называли его вскоре попавшие в опалу Молотов и Шепилов. А какое, собственно, дело писателям и общественникам до Надя? Тем не менее первые крупные антисоветские и антисталинские выступления в Венгрии начались именно с этого съезда. Москва же словно ждала: когда же, наконец, разрушат памятник Сталину в Будапеште? (Провокационные акции против крупнейшего в Восточной Европе памятника Сталину в Будапеште, как и в Сталинвароше (вскоре переименованном в Дунауйварош), начатые осенью 1953 года, стали постоянными с июля 56-го, но Москва на это не реагировала.)

К тому времени в стране активно действовали террористические группы («Белая гвардия», «Меч и Крест», «Кровавый Договор»), намеревавшиеся вооружённым путём свергнуть власть.

Решение о снятии Ракоши было принято в Москве и Белграде [205; с. 27]. Первым секретарём «избран», т. е. назначен, Эрнё Герё (Зингер, Герё – псевдоним), так же еврей. Герё в 1919 г. был вместе с Куном и Ракоши создателем Венгерской Советской республики.

Новое руководство решило перезахоронить «невинного» Райка. 6 октября 1956 года состоялся массовый митинг в связи с перезахоронением. Аккомпанементом были статьи в газетах о «необоснованных репрессиях». В митинге приняло участие 300 тысяч человек. Затем Герё поехал в Югославию, откуда приехал 23 октября. Ясно, зачем он туда ездил: он получал инструкции от Тито. Видимо, так же «целовал перстень».

Вечером того же дня в Будапеште состоялась стотысячная демонстрация. Около 22-х часов радиоцентр атаковала группа молодёжи, раздались первые выстрелы. Был разрушен памятник Сталину. Начались погромы магазинов. Герё обратился за помощью в подавлении беспорядков к советским войскам. Санкция из Москвы была дана и 24 октября советские и венгерские войска разогнали демонстрацию на Парламентской площади.

Вечером 23 октября, т. е. сразу после приезда от Тито, Герё назначает премьер-министром Имрё Надя. А 25-го Герё уходит в отставку и на его место избирают Яноша Кадара, масона [90; с. 263]. При Ракоши Кадар сидел в тюрьме по обвинению в шпионаже в пользу Югославии (как и Райк).

Утром 24 октября в Будапешт снова приехали Суслов и Микоян. На заседании Политбюро ЦК ВПТ 25 октября Микоян назвал Герё виновным в восстании 23 октября и от имени Президиума ЦК рекомендовал заменить его Я. Кадаром [178; с. 340].

Немного об Имрё Наде (венгр). Родился в 1896 году. Участвовал в Первой мировой, в 1916 г. попал в русский плен. В 1918 г. он стал членом РКП(б). Вопреки часто встречающейся информации, он не принимал участия в «убийстве» Николая Второго. В 20-х годах был подпольщиком в Венгрии, был арестован, эмигрировал в СССР, работал в Коминтерне. 4 сентября 1930 года по своей инициативе стал сотрудничать с НКВД, подписал «Обязательство» о сотрудничестве. В июне 1989 года председатель КГБ В. Крючков подготовил для Политбюро справку о Наде: «Работал под псевдонимом “Володя”». Его использовали для сбора сведений о венгерских политэмигрантах. Имеется документ, свидетельствующий, что в 1939 г. Надь предложил НКВД для разработки 38 венгерских политэмигрантов, в том числе Ф. Мюнниха. В другом списке он называет 150 знакомых ему венгров, болгар, русских, немцев, итальянцев, с которыми он мог бы «работать». По донесениям «Володи» было осуждено несколько групп политэмигрантов. Все они обвинялись в антисоветской и контрреволюционной деятельности. В одном из документов (июнь 1940 г.) указывается, что Надь дал материалы на 15 человек, работающих в Международном аграрном институте, Коминтерне, Радиокомитете. Деятельность «Володи» привела к аресту учёного Е. Варги, других деятелей компартии Венгрии… Из имеющихся материалов не следует, что «Володя» проявлял большую заинтересованность и инициативу в работе, являлся квалифицированным агентом» [211; с. 368–370]. (Интересно, что в своих воспоминаниях Крючков не пишет, что Надь – агент «Володя». Он пишет как-то абстрактно: «Сталинские репрессии больно ударили по венгерским коммунистам, погиб их руководитель Б. Кун, но Надя они как-то обошли стороной» [212, т. 1; с. 54]. Почему Крючков не пишет о своей же справке? «Забыть» он о ней не мог.)

Летом 1953 года Надь («Володя»), по прямому указанию советского руководства, возглавляет правительство ВНР. Но во время конфликта Сталина с Тито Надь принимает сторону Тито. Может, Надь был масоном и так же целовал ему перстень? В 1955 г. его снимают со всех постов и исключают из партии за правый уклон (заметьте, не за сотрудничество с Тито).

Я. Кадара назначил Тито. Хрущёв поехал в Белград. Вот что говорит Хрущёв: «Когда поговорили с Тито, который знает Кадара, то с Маленковым решили рекомендовать Кадара… Молотов был против, начал говорить оскорбительные слова по адресу Кадара» [209; с. 147, 534]. Конечно, Молотов был против ставленников Тито, и это ему ставили в вину на пленуме 57-го года. Кадар сидел за шпионаж в пользу Тито и в тюрьме.

Надь был восстановлен в партии и назначен главой правительства. После его назначения было разрешено действие буржуазных партий, ранее запрещённых. Партиям были возвращены прежние резиденции, они стали издавать газеты. Партийные руководители получали оружие и деньги из Австрии [205; с. 29]. Надь сформировал кабинет на многопартийной основе.

Надь объявил о выходе из ОВД.

В те дни посол Андропов говорил: «Новое правительство – хорошее и его необходимо поддерживать. Выступления Надя не плохие» [205; с. 30].

23 октября состоялось заседание Президиума ЦК, на котором было решено ввести в Будапешт войска.

30 октября, по рекомендации вновь прибывших в Будапешт Суслова и Микояна, советские войска были выведены. Микоян встретился с лидером Партии мелких хозяев Тильди Золтаном. Золтан одобрил вывод советских войск [212, т. 1; с. 56]. А пока Микоян беседовал с вождём антикоммунистов, начался штурм горкома ВПТ. Толпу подстрекали провокаторы. Коммунистов стали вешать на фонарных столбах, как «агентов Москвы». В боях участвовали и советские войска.

Первый секретарь горкома И. Мезё попросил срочной помощи. По приказу министра обороны на площадь прибыли три танка и… открыли огонь по зданию горкома. Мезё был убит, начались бои по всему городу.

Эти бои не были стихийными. Мятежники пользовались оружием, которое было специально заготовлено в тайниках. Об этом позаботились члены подпольной военной организации «НЕМ». Её ячейки действовали почти во всех воинских частях. Результаты работы «НЕМ»: меньше, чем за сутки в Будапеште появились вооружённые отряды «революционеров» (напрашивается параллель с Майданом). «НЕМу» помог и Хрущёв: в конце 55-го – начале 56-го годов из советских тюрем были освобождены венгерские военнопленные; они возвратились в Венгрию, но не в тюрьмы, а приступили к подготовке мятежа. Одновременно, после отставки Ракоши, новое руководство во главе с Герё объявило амнистию старым фашистам. Совпадение? Понятно, что полностью подконтрольное Москве руководство не могло делать такие вещи по собственной инициативе. С 26-го октября в Венгрию из ФРГ стали проникать небольшие группы агентов Народно-трудового союза (НТС). А до мятежа в Венгрию понаехало много западных журналистов. Риторический вопрос: откуда они знали, что «завтра» начнётся революция?

В начале ноября на политической сцене появляется «сильный человек» – кардинал Миндсенти. Освобождённый из заключения, которое он отбывал по обвинению в заговоре, он заявил, что «намерен продолжать с того места, где остановился 8 лет назад». Но, услышав весть о приближении советских войск утром 4 ноября, кардинал отправился из парламента не в кафедральный собор, чтобы в трудный час быть с народом, а в посольство США, где провёл 15 лет.

2-3 ноября Хрущёв и Маленков были в Югославии, на острове Бриони (в резиденции Тито), где провели переговоры о вводе советских войск в Венгрию [209; с. 743]. И 4 ноября войска были введены.

Надь с группой единомышленников бежал в посольство Югославии, но 22-го ноября был вывезен на советском самолёте в Румынию. В июне 1957 года в Венгрии над ним состоялся суд. 16 июня 1958 года он и ещё 4 человека были расстреляны и похоронены в безымянной могиле (нашли козла отпущения). А зимой 1989 года Совмин ВНР принял решение о перезахоронении его останков и 16 июня 1989 года прах пятерых человек был захоронен на площади Героев в Будапеште.

Утром 4 ноября Кадар сформировал Временное революционное рабоче-крестьянское правительство (во названьице!). Оно издало указ о роспуске Венгерской партии трудящихся и объявило о создании новой партии – Венгерской социалистической рабочей партии (ВСРП). Был издан указ об изменении герба ВНР. На гербе 1949-56-го годов центральное место занимали Молот и Колос, как символы рабочих и крестьян. Теперь же их место занял щит с тремя полосами цветов государственного флага.

Итак, «коммунист» Кадар запрещает компартию. Напрашивается аналогия с ельцинским указом августа 91-го. Ракоши сказал, что под его руководством в Венгрии победила социалистическая революция, а в 56-м – контрреволюция.

Решения о составе нового венгерского руководства принимали Микоян, Суслов, Хрущёв и Жуков.

Помогали Хрущёву и Микояну и западные «партнёры».