Текст книги "Алёна. О давно прошедшем. Непридуманные истории из жизни необыкновенной девочки"

Концерт

Вот и зима заканчивается. Будет весна, лето, но всё теперь мне одной. Давно уже нет со мной моих подружек, с которыми мы так весело проводили время. Конечно, они живут где-то, но я думаю, что сейчас это совершенно другие люди, потому что с тех давних пор, о которых я тут вспоминаю, много воды утекло. Если бы встретиться с ними снова, то, может быть, что-то и вспомнилось бы нам, может, и почудили бы ещё, но вряд ли…

Кукушка на кухне прокуковала двенадцать раз, бег времени не остановить…

Но хватит о грустном. Сейчас я хочу рассказать об одном случае, который никак нельзя оставить без внимания.

Если вы помните, на моём дне рождения мы с девчонками играли в довольно странную игру, которую сами и придумали. Называлась она «Сколько надо? Сколько будет!», и одним из совпавших наших желаний был поход на какой-нибудь концерт, как мы уговорились, в Лужники.

Дело было уже к концу лета, но на улице было по-прежнему жарко. И душно. Сидим мы с Ольгой вечером у себя в квартире, окна распахнуты настежь, и всё равно от духоты спасения нет.

И тут раздаётся телефонный звонок. Ольга снимает трубку:

– Вас слушают! А-а, это ты, Лидок? Ну, что скажешь?

Потом Оля замолкает и только иногда говорит «да» или «нет». Разговор заканчивается фразой:

– Ладно. Мы с ней сейчас поговорим.

Ольга кладёт трубку, достаёт из холодильника очередную бутылку кваса, наливает в кружки мне и себе и усаживается за стол напротив. Потом подпирает руками голову и, улыбаясь, смотрит на меня и молчит.

– Что-нибудь интересное? – спрашиваю.

Оля в ответ кивает головой и улыбается ещё шире.

– Так давай, говори уже! – не выдерживаю я.

– Лидка купила билеты на концерт в «Лужники». Сборник какой-то, но, главное, там Серов петь будет. Ты же знаешь, что он нам с ней нравится? Вот и пойдём. Помнишь нагну игру «Сколько надо? Сколько будет!» на твой день рождения? – заканчивает Ольга.

– Помню, помню, – отвечаю, а сама уже думаю, что надевать-то. – Оль, а когда концерт?

– В субботу. На приготовления у нас с тобой два дня, – говорит Ольга.

На том разговор закончился. И правда, время ещё есть.

Волновалась ли я перед этим выходом? Врать не стану, чуток было из-за того, что наш поход на концерт был для меня чем-то новеньким. Но при всём при том меня больше интересовало другое, как меня Ольга накрасит и во что одеться? Такие вот дела.

В пятницу вечером колупались со своим прикидом, наверное, часов до двух ночи. Вот что у нас получилось.

Для себя я выбрала синюю блузку, очень походившую на мужскую: от середины груди до шеи на ней была белая планочка, которая переходила в белый отложной воротник, рукава три четверти, которые заканчивались белыми отворотами. Но основное отличие от мужской заключалось в том, что на моей блузке имелись довольно приличные вытачки, так что я могла спокойно застегнуться, потому что моя грудь помещалась очень комфортно, то есть не было впечатления, что пуговицы вот-вот оторвутся. Ещё я взяла тоже синюю в складочку юбку повыше коленей. А на ноги были припасены синие гольфы с кисточками. Ничего не могла с собой поделать, очень уж я к ним была неравнодушна в те времена. Ну и туфельки на небольшом каблуке.

С Ольгой всё было гораздо сложнее. Уж у неё-то шмоток было мне не в пример больше. Сперва она хотела идти на концерт в джинсах, и только после долгих уговоров с моей стороны о том, что она в них запарится, Оля выбрала себе белую джинсовую мини-юбку. Сверху она наметила одеть белую блузку с очень глубоким вырезом на груди, чему я очень завидовала, потому как по известной причине себе такого позволить не могла. Вся блузка была с каким-то, теперь уже не помню точно с каким, рисунком и выглядела со стороны очень весёленькой. Были также приготовлены белые носки и белые туфельки.

Ух! Вроде всё вспомнила. А помню я это, наверное, потому, что собирались мы в тот вечер очень долго: выбирали, спорили, потом гладили выбранные вещички – ну и всё такое, с девичьими разговорами и шутками.

Лидка приехала к нам в субботу задолго до концерта и в джинсах.

– Слушай, Лидок, тебе не холодно? – спрашиваю.

– А что?

– Так ведь жара на улице!

– Не знаю. Я всё лето так проходила, и ничего, – говорит Лидка.

Я с ней спорить не стала и только рукой махнула, тем более что переодеть её, даже если бы она и согласилась, было не во что – баскетболистка!

– Ты давай, садись. Сейчас буду из тебя красотку делать, – это уже Ольга мне говорит.

Я сажусь, и начинается. Лидка всё время даёт Оле ценные указания, на которые она не реагирует никаким образом: не в первый раз меня красит.

Забыла сказать, что я сижу уже переодетая, осталось только причесаться, и, когда с мэйкапом закончено, девчонки вдвоём делают мне причёску, толкаясь и отпихивая друг друга, пока я не говорю Лидке, чтобы она оставила Ольгу в покое. Лидка надувается и отходит.

Но вот вроде всё. Смотрюсь в зеркало: действительно, сегодня Ольга постаралась на славу. Я выгляжу так, как не выглядят многие девчонки.

– Так что? Едем? – говорю.

– Да, я думаю уже пора, – отвечает Ольга, взглянув на часы.

Ехать решили на машине. Добрались до места благополучно. Вот только с парковкой уже и тогда были проблемы. Но я всё же отыскала местечко неподалёку от метро «Спортивная». Закрыли машину и направились к Дворцу Спорта.

Нельзя сказать, что народа было очень много, однако у входа была небольшая очередь. И вот наконец мы внутри. Там было не так жарко по сравнению с улицей, и это сразу сказалось на моих ощущениях. Как когда-то давно пришло чувство лёгкости, оттого что на мне юбка и моим голым ногам прохладно. И ещё я физически чувствовала на себе всю свою одёжку: и трусики, и лифчик, и юбку. Я ощущала себя девушкой гораздо больше, резче, реальней, чем всегда. Может, это было от того, что я давно не бывала в местах, где много народа, может от чего другого. Присутствовало полное осознание моей женской сущности, которое с большим допуском можно было сравнить с тем чувством, какое посещало меня давно тому назад, когда я только привыкала к тому, что я девушка.

Тем временем Лидка внимательно изучала окружающую обстановку:

– Нам сюда. Вот смотрите, сектор «В».

Мы заходим на трибуну, поднимаемся вверх по ступенькам и боком пробираемся к своим местам. Усаживаемся.

– Слава Богу, добрались, – это уже Ольга.

– А ведь отсюда не так плохо и видно, – говорю я.

– Ну а как же! Кто билеты-то покупал? – улыбается Лидка.

Сидеть в короткой юбке, когда ряды уходят вниз и твои ноги на уровне головы сидящего впереди, очень непривычно. Я сдвигаю колени, ножки на замочек, наклоняю их вправо и, насколько возможно, запихиваю под своё сиденье. Так потом и пришлось менять позу то вправо, то влево. Самое главное, чтобы трусики видно не было.

Концерт начался. Ничего особенного. А если учесть, что к наглей отечественной попсе я отношусь, прямо скажем, очень не очень, то и вся программа меня мало интересовала.

Но, естественно, когда на сцену вышел Александр Серов, с моими подружками стало твориться что-то невообразимое. Я сидела спокойно и вспомнила, что Ольга вела себя точно так же, как я сегодня, когда мы были на футболе. Только там скакали мы с Лидкой, а теперь я поменялась местами с Ольгой.

После концерта выходим на улицу. Девчонки тараторят, размахивают руками, смеются. Я очень рада за них, что им так понравилось. Лидка обращается ко мне:

– Алён! А ты чего смурная такая?

– А чего радоваться? Концерт как концерт, – отвечаю я.

– Ты что! А как же Сашенька?

– Вот только если он, – улыбаюсь в ответ.

– Ты ничего не понимаешь! – категорично заявляет Лидка.

Я молчу. Если кто-то кому-то нравится, то что в этом плохого? Значит, мы не зря потратили время. Но у меня на уме было совсем другое. Я никак не могла отделаться от своих ощущений, которые во время концерта стали ещё ярче и не отпускали меня. Я так остро чувствовала своё женское начало, настолько была девушкой, что и не могла припомнить, а было ли так со мной когда?

Благополучно дотопали до нашей старенькой «пятёрки» и поехали домой.

– Лид, ты к нам поедешь или как? – спрашиваю я.

– К вам, к вам! – возбуждённо говорит Лидка. – Оль, а у тебя есть его записи?

– Конечно есть! – не менее восторженно отвечает Оля.

– Тогда точно к вам! Сейчас приедем и дальние слушать будем! – мечтает Лидка.

Фанатизм чистой воды. Но я их понимаю. Я такая же, но у меня, правда, другие приоритеты.

Солнце уже село, и стало гораздо прохладнее. Ехать по вечерней Москве – сплошное удовольствие. Мы никуда не спешим, а девчонки всё никак не могут успокоиться. Ольга с переднего сиденья вся вывернулась назад, а Лидка, согнувшись, чтобы с её ростом не долбиться об крышу, наклонилась к ней.

Вот так мы и сходили на концерт. Но для меня это было не главное. Главным в тот день было то, что я снова, и на этот раз очень сильно, ощутила себя настоящей девушкой.

Бас-гитаристка

На дворе уже была осень. На улице холодно, дождь весь день моросит, совершенно мерзкая погода. И вот в такое ненастье надо было тащиться через всю Москву, потому что мы всё так же играли в ресторане и сегодня нам надо было ехать на работу. А охоты никакой.

– Оль! А может, закосим? Давай не поедем, – предлагаю я.

– Ты что? Да нас с тобой просто зашибут! – говорит Ольга.

А ехать так не хочется! Прямо хоть ложись и помирай, вот до какой степени!

– Оль! Ты им позвони и скажи, что я заболела, – цепляюсь за всё, чтобы только не ехать.

– Ага, так нам и поверили! – отвечает Оля.

Ну что бы такое ещё придумать? И тут мне в голову приходит такая идея, которая поднимает меня с дивана, и я в корне меняю своё мнение относительно нашей с Ольгой поездки.

– Ладно, поедем. Только с тобой, Оля, поеду не я, а Алёна. Я ж тебе сказала, что я, не Алёна, заболела, – говорю.

Последовала немая сцена: Ольга застыла посередине комнаты с открытым ртом.

Минуты через две она приходит в себя:

– Ты с ума сошла? Тебя ж там все знают!

– И что с того? Ведь не я, Алёна едет, а она на меня совсем не похожа, ты мне об этом всё время твердишь! – завожусь я.

Ольга задумалась, трёт себе лоб, разводит руки в стороны и наконец говорит:

– А ведь правда. Я, когда тебе макияж сделаю, сама тебя не узнаю. Уж где мы только не были! Но давай ты сегодня помолчишь как в добрые старые времена, подстрахуемся на всякий случай. Скажем, как, впрочем, и всегда говорили, что у тебя голоса нет, пропал совсем, даже шёпотом говорить не можешь. А уж я попою как-нибудь одна.

Вот это монолог! И главное, что Оля всё правильно рассудила. Однако у меня возник один вопрос, который я тут же и задала:

– А где ты меня, Алёну, взяла? Ну, в смысле, бас-гитаристку?

– Скажу, что ты моя подружка и в женской рок-группе играешь. Рокерша, короче. И ещё, что я тебя попросила помочь, а ты согласилась, – моментально отвечает Ольга.

– Точно. Ну а я, не Алёна, с температурой дома лежу, – заканчиваю я.

– Правильно. Теперь давай краситься, – говорит Оля.

– Э-э нет! Сначала я лучше оденусь, а то потом, не дай Бог, что-нибудь в макияже испорчу при одевании, – возражаю Ольге.

Она соглашается со мной, и стали мы думать, во что лучше одеться.

После недолгих размышлений решили, что я надену купленный совсем недавно мой тёмно-синий костюм, пиджачок и юбку-макси, чёрную водолазку и такого же цвета колготки. Ну а на ноги сапоги.

– Возьми с собой туфли, там каблук поменьше, – предложила Ольга. – Приедем в кабак, переобуешься.

– Да ну! Таскать ещё с собой! – отказалась я.

– Ну смотри, – только и ответила мне Оля.

Сапоги мне эти очень нравились: каблуки там были где-то сантиметров шесть или семь, я в них уже много протопала, и было мне очень удобно. И я так и не послушалась свою подружку, как потом оказалось, зря.

Оделась я, и Ольга приступила к мэйкапу Она мне его в этот раз делала, наверное, вдвое дольше, чем обычно. Дальше причёска, и я к зеркалу.

– Оля, ты сегодня превзошла себя! – хвалю её.

На меня глядела Алёна, но какая! В макияже присутствовали элементы вечернего и сценического вариантов. Я выглядела совершенно сногсшибательно!

– Ладно. Одеваемся и вперёд! – говорю.

– Постой, постой, мне-то ведь тоже подкраситься надо. Хотя бы чуток, – обиженно возражает Оля.

Я от радости и забыла, что и Олюшке тоже надо привести себя в порядок. Чмокаю её в щёчку, а сама решаю, пока суть да дело, покрасить себе ногти синим лаком, в тон моему костюму. Ногти, правда, короткие, потому как иначе ни на гитаре, ни на бас-гитаре не поиграешь, но для меня длина была неважна. И пока Ольга занималась собой, я накрасилась и даже всё успело подсохнуть. Растопыриваю пальцы и с гордостью любуюсь своей работой, ведь это было единственное, что я умела делать сама.

Наконец Ольга готова и одета. Закрываем квартиру, выходим на улицу, где дождь так и не перестал, быстренько садимся в машину и едем.

Доехали, припарковались и в ресторан. Там ещё никого наших не было.

Ольга роется в своей сумке и достаёт оттуда чёрный вязаный шарфик:

– Вот, таскаю всё время с собой, а никогда им не пользуюсь. Давай-ка мы тебе ещё горло замотаем, чтобы убедительнее выглядело.

Она подходит, и, как ни странно, шарфика хватает на два полных оборота вокруг шеи, хотя сначала он мне показался совсем маленьким. Ольга отходит в сторону, оценивающе смотрит на меня и, судя по всему, остаётся довольной.

Проходим в нашу комнатушку за сценой, и буквально за нами вваливается гитарист Юрка. Он здоровается с нами и спрашивает у Ольги:

– А ты чего одна?

– Болеет. Лежит дома с температурой, – отвечает Оля.

– И кто же играть будет?

– Проблем нет. Знакомься, это Алёна. Она в рок-группе на басу играет и согласилась нам помочь. Только с разговорами к ней не лезьте, она говорить совсем не может. Тоже простуда.

Юрка подходит ко мне, берёт мою руку и к губам. У меня внутри всё аж замерло, а потом полетело в никуда. Супер! Стало быть, он не только не узнал меня, а увидел во мне девушку! Руку я не отдёрнула, улыбнулась ему и кивнула.

Тут появляется наш главный, Дмитрич. Ему скоренько обрисовали ситуацию. Он посмотрел на меня, но, естественно, тоже не узнал.

– Играть-то умеешь? – задаёт он мне совершенно идиотский вопрос.

Я в ответ киваю. Как оказалось, сегодня надо было играть обязательно, потому как у хозяина ресторана какие-то важные гости намечались. Вот Дмитрич, по ходу, и психовал. Я это отлично разглядела. Но Ольга завелась:

– Она? Играть? Да нашу лабуду на раз отыграет. Знаешь, Дмитрич, что она умеет-то? – наверное, Оля сказала бы ещё много чего про меня, Алёну, но пришло время играть.

Вышли мы на сцену и было начали первую песню, но я руками крест сделала. Все остановились, а Ольга ко мне:

– Ты чего?

Я ей шёпотом на ушко:

– Ты им скажи, чтобы перед каждой песней мне тон говорили для полной реальности происходящего.

Ольга заулыбалась и кивнула головой. Мы-то с ней знали, что всю программу я могла с закрытыми глазами отыграть, но ведь надо же было нашу легенду поддерживать. И потом они мне так всё время и объявляли: ля-минор, соль-мажор и так дальше.

Играть мне, Алёне, непривычно, но очень приятно. Бас-гитару я и всегда держу на длинном ремне, а здесь она оказалась прямо у меня под грудью. И когда я гриф гитары задирала вверх, её нижняя поверхность касалась моей левой груди, а я нарочно ещё крепче прижимала инструмент к себе. Ощущения такие, что просто и не передать!

Но смотрю, с Ольгой творится что-то не то. Пригляделась, особенно когда она ко мне поворачивалась, и мне чуть плохо не стало: она петь-то поёт, но еле-еле сдерживается, чтобы не расхохотаться. Надо срочно брать тайм-аут. Доигрываем песню, машу руками, и Дмитрич объявляет перерыв.

Юрка сразу ко мне, не иначе выпить предложить. За плечо меня взял, но я вывернулась, пальцем у виска кручу, а Ольга тут как тут:

– Юр, ты думай, чего делаешь! Она сейчас больная и оделась под наш ресторан, чтобы нам помочь. Но не забывай, что она рокерша! Может и по роже заехать!

Ну, Юрка и поплёлся за сцену, а мы на выход, в дамскую комнату.

Я по привычке завернула направо, Ольга хватает меня за рукав и шипит:

– Ты куда, дура?

И правда, дура. До меня доходит, что нам надо налево, ведь я же Алёна.

Закурили, и я Ольге говорю:

– Ты завязывай ржать. Хорошо, что пока про себя.

– А ты что, заметила? – заколыхалась Оля.

– Вот, вот! Я тебе именно про это, – отвечаю.

– Ладно, я постараюсь, – сквозь смех обещает Ольга.

– И ещё. Обязательную программу отыграем и домой. «На шапку» сегодня играть не будем, я ведь всё-таки Алёна и просто согласилась помочь, – говорю Оле.

Она согласно кивает, и, раз уж мы были в таком месте, сделали, что надо, и обратно в зал.

Пролезаю по сцене к инструменту мимо Юрки, а сценка маленькая, так он, бедный, так от меня шарахнулся, что чуть Дмитричевы клавиши не завалил. Мне и смешно и приятно, стало быть, я вела себя с ним по-женски.

Играем. Очередную песню доиграли, и вдруг чувствую, что кто-то меня за юбку дёргает:

– Красавица, так хорошо играешь! А спой сама.

Смотрю: мужик и называет мне какую-то песню. А сам на ногах почти не стоит. Я юбку из рук его вырвала, а Ольга уже объявляет в микрофон:

– Заказы после половины десятого.

И мне подмигивает: мы же с ней знаем, что сегодня никаких заказов не будет.

Отыграли программу, и я засобиралась домой, а Ольга со мной. Уж как Дмитрич меня ни упрашивал, я только головой мотала. И Ольга ему:

– Да отвяжитесь вы от неё! Спасибо ещё скажите, что она, больная, нам помочь приехала!

В конце концов мы отговорились, мне ещё каких-то денег дали, вышли на улицу, сели в машину, и вот тут я пожалела, что не послушалась Ольгу и не взяла с собой туфли:

– А ведь права ты, Оль, была: ноги гудят. Одно дело на каблуках ходить, но совсем другое простоять два часа на одном месте.

– Я тебя предупреждала, – говорит Ольга.

И мы сквозь холодную промозглую осеннюю ночь поехали домой.

А Юрка, когда я приехала в кабак уже не как Алёна, мне говорил:

– Знаешь, какую штучку тут наша Ольга приводила? Играет супер! Тебе до неё далеко будет. Но рокерша!

Ночной клуб

Очень долгое время мы с Ольгой хотели сходить куда-нибудь поразвлекаться. Естественно, как две подружки. Обсуждения, куда пойти, возникали как-то вдруг, а потом всё опять забывалось. До следующего раза.

Очередной следующий раз нарисовался где-то в начале зимы. Снега ещё не было, но морозец уже прихватывал и за уши, и за нос, и за щёки, когда выходили на улицу.

– Так мы с тобой всё-таки пойдём отдыхать? – спрашивает Ольга.

– А куда? В кино несерьёзно, в ресторан неохота, своего хватает, почти каждый вечер там, на концерте уже были, – отвечаю.

– Тогда пойдём-ка в ночной клуб, – говорит Оля.

Мне и самой такая мысль приходила в голову, но я всё как-то не решалась предложить этот вариант Оле. Однако сейчас, после похода на работу в наш ресторан, где меня никто не узнал, я совсем расхрабрилась и согласилась, даже не раздумывая.

Скажу сразу, что клуб был абсолютно нормальный, безо всяких там интересов. Просто ночной клуб. В те годы их в Москве развелось великое множество. Наметили дату на ближайшую субботу и больше об этом не вспоминали.

В субботу, как и обычно, спали часов до двух. А когда встали, почти сразу начали собираться к нашему вечернему выходу.

– Оль, как ты думаешь, если я надену белый свитерок в синюю полоску?

– Это тот, который на тельняшку похож? – ехидно спрашивает Ольга.

– Да, на тельняшку. Он мне очень нравится именно из-за этих синих полосочек, – я не обиделась. – А ещё хочу надеть тёмно-синюю юбочку и синие колготки.

– Это та юбка, которая колени закрывает? – всё тем же тоном продолжает Ольга.

– Ничего она не закрывает, а очень даже наоборот. Она выше коленок на целую ладонь, – я сегодня настроена миролюбиво, и Ольгины подколки до цели не доходят.

– Надевай, надевай, – говорит Оля, а сама уже полезла в шкаф: не иначе у неё те же мысли, что и у меня – во что одеться.

Ближе к вечеру нарядилась я, и Оля начала макияж. В этот раз она с ним возилась, наверное, целый час, не меньше. Потом Ольга подправляет мне волосы, и я, как и всегда, к зеркалу. Выглядела я просто великолепно: вечерний макияж, губы блестят, распущенные волосы закрывают грудь.

Ехать решили на такси. Куда-то на Пресню. Там какой-то клуб был, который Ольге расхвалили, вот она меня туда и потащила.

Когда приехали, было уже где-то часов одиннадцать вечера. Сняли свои куртки и пошли в зал. Музыка, как это обычно бывает в ночных клубах, была настолько громкой, что я могла спокойно разговаривать с Олей не Алёниным, а своим голосом. Да что голос? Приходилось кричать ей в ухо, чтобы она хоть что-нибудь услышала, а она орала в моё.

Сидели мы за столиком с заказанными коктейлями, разговаривали, насколько это было возможно. И тут Ольга говорит:

– Пойдём, потанцуем!

Я ей киваю, и идём на середину зала.

Девушки мы роста не маленького, в те времена под сто восемьдесят я была, да и Ольга всего чуток пониже. Плюс каблучки. Такие вот две «баскетболистки». Не хуже Лидки.

И тут к нам пританцовываются два парня, рост выше нашего. Если бы я была настоящей девушкой, то сказала бы, что они ничего. У Ольги, как оказалось потом, сложилось точно такое же мнение. Но тогда было не до разговоров.

Предварительно спросившись у нас, ребята подсели за наш столик. Причём это разрешила Ольга. Я, когда парни не смотрели в нашу сторону, покрутила пальцем у виска, но она только отмахнулась. И вот сидят они с нами, пытаются о чём-то в этом грохоте говорить. Ольга что-то отвечает, а я решила просто молчать. Если спросят, покажу на горло. Старая байка о простуде. Ну не нравится мне мужское внимание! Но ребята больше молчали и только всё пялились на нас.

Долго ли, коротко ли, пошли мы в дамскую комнату. Парни тоже вроде к себе. И тут я Ольге выдаю:

– Ты чего творишь-то? Как мы теперь от них отвяжемся?

– А зачем? Ребята симпатичные, да и мы с тобой классные девчонки! – по ходу, моей Оле коктейль в голову ударил.

– Ты думай, я ж даже молчать решила, чтобы они от нас отлезли быстрее, а ты мне – классные девчонки! – завожусь я.

– Вот и молчи. Не боись! Чего-нибудь придумаем! – бодро заканчивает Ольга, и мы возвращаемся за столик.

Через какое-то время подваливают парни. Ладно. Опять сидим, потом танцуем, потом пытаемся разговоры говорить. Ольга уже выдала информацию о моей болезни, и я объясняюсь жестами. Вроде всё ничего, но мужское внимание уже просто достаёт меня с каждой минутой всё больше и больше. А тот парень, что со мной разговаривает, и не скрывает своего интереса ко мне. Просто жуть какая-то! Меня всю прямо закорёживало!

Между тем время уже к четырём подходит. Пора бы и домой. Только вижу, что ребята просто так расставаться не хотят. По себе знаю, когда я не Алёна. Они считают, что раз познакомились с девчонками, то надо бы это дело продолжить где-нибудь ещё.

Тащу Ольгу в дамскую комнату опять:

– Ну, чего? Дальше?

– Чего дальше? Пора домой катиться. Прощаемся и в тачку, – вроде хмель из башки у Ольги повыветрился.

– Да, так они от нас и отстали! – говорю.

– Не парься! Будем действовать по обстановке, и не из таких передряг выпутывалась! – очень уверенно заявляет Оля.

Я ей киваю, а на душе неспокойно, просто так мы от этих парней не свалим.

И точно. Только Ольга заикнулась, что нам пора, они в ответ, что им тоже. Один пошёл ловить такси, вроде как для нас, а другой остался, помог куртки надеть. Вышли на улицу и ждём.

Минут через пять подкатывает такси, оттуда «мой» парень вылезает, ну и понеслось! Сценарий известный: разговоры, уговоры…

Я, недолго думая, на заднее сиденье плюхнулась и дверь сразу на замок. А Ольга стоит у передней двери и с парнями препирается. Смотрю, а она уже как будто вообще ничего не пила, несмотря на три коктейля. Вижу, что злость в ней уже доходит до точки кипения. Но ребята не отцепляются.

И тут происходит то, чего я и ждала. Ольга начинает материться на парней, да не просто, а семиэтажным. По этому предмету она была не какой-то студенткой отличницей, а кандидатом наук. Парни опешили. Продолжалось это какие-то секунды, но Ольге этого вполне хватило: она с размаха хлопнулась на переднее сиденье и шефу:

– Гони!

Два раза ему это повторять было не надо, он и сам прекрасно всё видел и слышал:

– Что, девчонки, чуть не попали?

– Да ну их, козлы! – Ольга всё ещё возбуждена недавней стычкой.

И в самом деле, всё могло кончиться плохо. И для неё, и для меня. Последствия, конечно, были бы разными, но, несомненно, со знаком минус.

Доехали до дома. И только там мы окончательно успокоились. Вот так погуляли. И от этого вечера у меня до сих пор осталось двойное чувство: облегчения, потому как избежали крупных, подозреваю, неприятностей, и большого удовлетворения, ведь опять меня приняли за настоящую девушку, да ещё как!

С тех пор мы с Ольгой уже больше никого к себе за столик не сажали и уж тем более не знакомились. Правда, так мы поступали из-за меня, сами догадываетесь почему, но Ольга из девчачьей солидарности поддерживала свою Алёну. Да и за каким ей был нужен ещё кто-то? Я-то, её закадычная подружка, всегда была рядом с ней.