Текст книги "A.S.Y.L.U.M: Дети Сатурна"

Девушка с наслаждением расправила плечи и с полным восторгом вдохнула полной грудью.

– Успели! – очень непосредственно, по-детски обрадовался Таурус. – Я боялся, что мы попадём в сумерки. Было бы не очень приятно общаться в темноте.

– Мы здесь будем разговаривать? – спросила Касьянова, разглядывая тихие дома. Впрочем, ей было уже всё равно, о чём и где беседовать. Настя вкушала чувство свободы, которое открыл ей вид необъятных просторов.

– Нет, что вы, – поспешно ответил проповедник, с некоторой брезгливостью озираясь по сторонам. – Есть одно место – очень красивое – нам туда.

Чувство невероятной лёгкости было испорчено, ведь девушке снова пришлось шлёпать по грязи, словно рабочему на рисовых плантациях. Чертыхаясь, она дала себе зарок никогда больше не вступать в эту омерзительную жижу, и уж лучше ходить по крышам или усесться кому-нибудь на шею, чем испачкать в очередной раз ноги.

Когда они покинули пределы последнего грязевого рубежа, Таурус мигом воспрянул духом. Мужчина почти что бежал, озираясь на девушку и заметно волнуясь. Остановился он у подножия зелёного холма, тяжело отдышался и принял вид некоей торжественности.

– Вы рады? – просто спросил пастырь.

– Н-не знаю, чему радоваться, может и рада, – растерянно ответила девушка.

– Погодите, сейчас сами всё увидите, – с придыханием, как пушкинский скупец пред сундуком, ответил Таурус и начал с невиданной доселе проворностью взбираться на холм.

Карабкаться было и правда легко – земля мягко пружинила под ногами и как будто сама подбрасывала девушку вверх. И, хотя издали растительность казалась ей каменной, точно холм был покрыт множеством огромных изумрудов, на ощупь трава была пушистой и нежной; когда её колыхал слабый ветерок, она источала приятный ментоловый аромат.

Таурус взобрался первым и застыл, пристально разглядывая солнце.

– Здесь совсем не так, как на Большой Земле,  – задумчиво пояснил он подошедшей девушке. – У нас солнце медленно насыщается жёлтыми красками, будто кто-то постепенно увеличивает яркость на невидимом пульте. Затем резко гаснет, и сумерки наступают за считанные мгновения. Впрочем, – добавил он с некоторой меланхолией, – солнце у нас бывает только после Арихарата, на праздник Великого Оплодотворения.

– И часто вы бываете на Большой Земле?  – скептически поинтересовалась Настя, скрещивая руки на груди. – Небось, у каждого уважающего себя представителя Верхнего города и вилла есть в Испании?

– Да нет, – пожал плечами Таурус. – Путешествуем, закупаемся… Да и на солнце, опять же, охота поглядеть.

– А деньги на всё это роскошество вы откуда берёте?

– Как вы знаете, – наставительно ответил проповедник, – из тихми можно изготовить всё, что угодно. У нас особый отдел торговлей с вашим миром занимается. Путешествовать мы можем не так часто, как хотелось бы: всё-таки ресурсов на всех не хватает, приходится ждать своей очереди. Но, если получается выбраться, это настоящее счастье! По секрету скажу вам, Анастасия, что я частенько покидаю Кальхинор и так, без денег в кармане. Просто стою у ворот или гуляю по окрестностям. Больше всего на Большой Земле меня манит солнце.

– Почему же местное светило так упорно избегает Ариман, так редко бывает с визитом? Точно это капризная прима-балерина, что иногда удостаивает гастролями захудалый городок.

– Мы его выключили, – холодно произнёс пастырь. – Солнечное излучение мешает технологиям, благодаря которым функционирует Ариман; поэтому наслаждаться лучами для нас непростительная роскошь.

– Все эти ваши фокусы с тихми и Судными днями?..

– Это не фокусы, – приструнил её Таурус. – В основе всего – точные вычисления и десятилетия сложнейших экспериментов.

– Десятилетия… – протянула Касьянова. – Скажите пожалуйста, какими словечками щеголяют жители Верхнего города! Рядовым ариманцам не известен термин «год». Они живут детоднями и подготовками. Это вы на Большой Земле – хотя стойте, рядовые ариманцы говорят «Злые земли» – такой гадости нахватались?

– Оставим все эти колкости, – твёрдо заявил мужчина; взгляд его разгорался всё ярче, голос становился всё громче – так говорит человек, когда абсолютно уверен в правоте своих слов. – Я сразу хотел привлечь вас на нашу сторону. Всегда предпочтительнее переманить умного противника в свои ряды. Но Ари – настоящий параноик… И что же? Чего я боялся, то и случилось: вы стали болтаться без руля и без ветрил, пока не заплыли слишком далеко… Пора прекратить это безумие.

– Я вас внимательно слушаю.

– Быть может, – тяжело, будто перед неприятной операцией по выгребанию деревенского туалета, вздохнул Таурус, – нам стоит построить коммуникацию в ином ключе. Вы задавайте вопросы, а я постараюсь ответить на них с максимальными подробностями и без утайки.

– Боже мой! – всплеснула руками девушка. – Свершилось чудо. Я не верю своему счастью. Мне даже придётся потрогать вас, чтобы убедиться, что это не сон. Итак, всё происходит наяву: ко мне явился Дед Мороз с презентами в виде правды об этом трёхкратно проклятом месте.

– Не иронизируйте, – снова вздохнул проповедник; за плечами у него как будто висел невидимый мешок с тяжелыми камнями. Он лишь изредка посматривал на Касьянову, с трудом отрывая взгляд от вожделенного солнца. Тело его в этот момент казалось отлитым из металла.

– Вы правы, не стоит упускать такую возможность. Кто знает, не превратится ли мой благодетель в тыкву с заходом солнца. «В начале сотворил Бог небо и землю»… Как было в случае Аримана?

– Историю этих земель можно проследить, по вашей временной системе, на семьсот лет назад. Около семи веков тому здесь плодоносили цветущие сады и текли полноводные реки. Потом в результате неприятного происшествия, непосредственно связанного с демонами из Дома Хаоса, – я не буду останавливаться на нём подробнее – произошла катастрофа, которая убила всё живое и превратила некогда дивный край в чахлую пустыню. Горсть выживших взялась за выполнение главного долга – продолжение людского рода. Достигнуть прежнего уровня жизни не удалось: племя законсервировалось в настоящем, а после и в прошедшем. Мне кажется, подсознательный страх повторения случившегося мешал им поднять свои владения на прежнюю высоту: кто знает, не налетит ли шквалистый ветер, не уничтожит ли в один миг все плоды их трудов? Зачем взращивать сокровища, которые заберут неведомые силы? Страх развития и фанатичная привязанность к тому, что есть, закрепился в культуре. Но жизнь не терпит застоя. Тот, кто не плывёт вверх, пойдёт ко дну – так и случилось. На небосводе нашего мира зажглась звезда Ари.

– Когда это случилось?

– Около трёхсот лет назад.

– Сколько?..

– Предвижу ваше удивление. Дело в том, что наша дорогая Ариматара заручилась поддержкой Дома Хаоса и заполучила некие эликсиры, позволяющие продлевать жизнь бесконечно… Так она, по крайней мере, разъяснила это нам. А как было на самом деле, не знает никто. В любом случае, я живу по вашим меркам уже пятьдесят шесть лет, и с моего детства Ари ничуть не изменилась.

– Отчего же она с другими секретом бессмертия не поделится? – сухо поинтересовалась Касьянова.

– Смеётесь?  – удивился Таурус. – Вы хотите, чтобы она своими руками взрастила опасную конкуренцию? Многие хотели бы оказаться на её месте в разгар Арихарата, ох как многие… К тому же, эти настойки не имеют цены и не ходят в свободном доступе. Даже не представляю, чем она платит Дому Хаоса.

– Ариматара изначально отобрала правильных людей, с потомками которых и делит власть в Верхнем городе?

– Святое солнце, что это вы такое говорите, – тихо рассмеялся пастырь. – Ари ни с кем делиться не привыкла, чай, не Мать Тереза. Яблоко она с вами разделит поровну, даже большую половину отдаст, а вот власть – ни в коем разе… В Верхнем городе она собрала самых преданных сторонников и единомышленников – тех, кто творит реальность Аримана – но эти ваши «взять и поделить» вы бросьте. Хотя для неё, мне кажется, культ личности значит больше, чем возможность непосредственно управлять и контролировать. Какая разница, кто отдаёт те или иные приказы, если ты проникла в самую подкорку мозга людей…

– Как же ей удалось установить свою власть?

– Вы полагаете, кто-то сопротивлялся? Когда среди людей, привыкших плыть по течению, появляется человек с кипучей энергией и железной волей, участь остальных решена. Жители равнин даже и не заметили, как делегировали гигантские полномочия Ари и её сторонникам. Этот пирог расчленяли маленькими кусочками… Дальнейшее было вопросом времени. Она всё сильнее продавливала подданных, а те всё глубже прогибались – совсем как в набившей оскомину байке про лягушку в кипятке. У неё было триста лет в запасе… Впрочем, я не думаю, чтобы в этом хитром сценарии была нужда. Выйди Ари на площадь и объяви, что планирует превратить полупустые равнины в Ариман нынешнего образца прямо завтра, в ответ она увидела бы лишь равнодушное пожимание плечами. Апатия овладела умами её соотечественников; эти люди решили, что прокляты судьбою и никогда не увидят лучшей жизни… Что же, Ариматара была не прочь воспользоваться этой слабостью и укрепить всех в этой мысли.

– И что, ни разу ни у кого не возникало желание отбить престол у Желаннейшей?

– Судьба миловала, – всплеснул руками Таурус. – Во-первых, Ари предпочитает держать возле себя людей не с властным складом ума: учёных, художников, проповедников. Есть даже простые рабочие, которые относятся к Верхнему городу, но трудятся на полях далеко за пределами Аримана. Управленцы кое-какие тоже имеются, но они посажены на низовые функции и начисто лишены амбиций. Кроме того, раз в десять лет Ариматара проводит профилактические чистки. Между нами говоря, я не думаю, чтобы новичок заручился большой поддержкой элиты: зачем менять шило на мыло? Пока есть Ари, сохраняется привилегированное положение жителей Верхнего города. Ещё неизвестно, что стал бы вытворять её преемник, как сложились бы его отношения с Домом Света и Домом Хаоса… Страшно.

– Она бросает людей в тюрьмы рандомно, повинуясь прихотям слепой фортуны?

– Не то чтобы в тюрьмы, – глухо кашлянул мужчина. – Но об этом позже.

– Да уж, – вздохнула Настенька, – достойное эффективного менеджера занятие.

– Но вы поймите, – молитвенно сложил руки Таурус. – Наша Ариматара – настоящий параноик. Иначе она не продержалась бы у власти так долго. Ари ведь даже от полиции отказалась, от армии. Вооружённые силы гипотетически могут перейти на враждебную сторону. Так, пара десятков охранников есть, их Верхний город гоняет по поручениям, но это мизер… Сколько мы ни увещевали, ни умоляли её, она всё время твердит «нет» и «нет». Приходится довольствоваться доносами да редкими вылазками из дома Тартанов, который, как вы понимаете, формируется из наиболее доверенных лиц Верхнего города. И даже их она порою перетряхивает.

– Но ведь такие чистки подрывают всё желание служить ей!

– Да не то чтобы… Каждый ведь считает себя самым умным, избранным, его-то эта беда точно не коснётся. Справедливости ради надо отметить, что судить в этом случае Ариматара старается разумно, так что у нас создаётся какая-никакая иллюзия предсказуемости. Собственно, о чём я говорю: Ари отказалась даже от идеи внешнего врага, а вы прекрасно представляете, насколько пламенные мысли подобного рода скрепляют народ.

– Да как же это вы существуете без армии и вооружённых сил?

– На случай внешнего нападения она имеет договорённости с Домом Хаоса – какие именно, знает тройка-пятёрка приближённых. Но подобная агрессия очень маловероятна… Не буду вдаваться в подробности устройства Кальхинора. Что же касается внутренней жизни города, то Ари, как видите, пытается давить любые проявления мужественности у населения. Так что опасаться вооружённого восстания ей не приходится. Кроме того, жители Аримана настолько уверены, что Великая Матерь читает все их мысли, что даже думать о подобном боятся.

– Но мысли ариманцев, конечно, ей не подвластны?

Таурус неопределённо пожал плечами.

– Не более, чем мне или вам.

Грудь Насти стала всё тяжелее вздыматься от возмущения.

– И что же, никому не приходила мысль о том, что система чтения мыслей имени Ариматары-Мархур-Здормы не работает?

– А вот тут Ари сделала очень хитрый и очень грамотный ход, – улыбнулся проповедник. – Я сначала отвергал его и не принимал, а теперь считаю гениальным. Как вы думаете, согласно какой системе дома в Судный день уходят под землю?

– А это Ари их «уходит»?

– Естественно. У неё есть миниатюрный макет города. Стоит лишь придавить тот или иной дом палочкой, и он тут же провалится в грязь. Так вот, вы догадались, по какому принципу она расправляется с ариманцами?

Губы девушки побелели. Она ничего не ответила и лишь яростно уставилась Таурусу в глаза.

– А ни по какому, – с гордостью ответила оранжевая мантия. – Ари убивает горожан рандомно. На то есть два резона. Во-первых, как она разъяснила нам, какое она имеет право судить людей? Чтобы вынести действительно разумное решение, нужно вникнуть в мириады нюансов, и даже такой подход не является гарантией справедливого суда. Достаточно упустить мельчайшую деталь, неверно интерпретировать ничтожный факт, оказаться в дурном расположении духа – и прийти к неверным выводам! К тому же, человек не может познать замысел самого Неба – кто мы такие, чтобы вершить суд над нами подобными? Как спать с осознанием того, что неосторожное дуновение ветерка качнёт чашу весов в неправильную сторону, как не сгубить себя муками совести? Поэтому Ариматара вынесла соломоново решение: она отдаёт свою волю во власть сил хаоса. Пусть она сносит дома, не опираясь ни на что и повинуясь невнятной женской прихоти, – боги хаоса сами рассудят её подданных. Возможно, сегодня выбор Ари был несправедлив, зато завтра она покарает того, кто никогда не был бы пойман, опирайся мы лишь на глаза и факты. Как видите, блестящая задумка Ари полностью решает проблему с правоохранительными и судебными органами: все грехи списываются на Судный день, и нам нет необходимости следить за поддержанием порядка и карать преступников, разбираясь, кто прав и кто виноват.

Девушка ничего не отвечала, и лишь пристальнее впивалась взглядом в самые зрачки проповедника.

– Это, конечно, спорное утверждение, – вздохнул Таурус, оттирая пот со лба ажурным розовым платочком. – Мне кажется, ей просто лень вникать во все дела Аримана, да и некоторый азарт от слепого следования своей интуиции пробирает. Что действительно хорошо, так это то, что хаотичным распределением смертей мы снимаем вопрос о греховности ариманцев и каждый раз вливаем свежую струю в их экзистенциальные поиски. Сколько систем, пытающихся объяснить непостижимость слепого рока, я слышал за свою жизнь – вы со счёта собьётесь. Периодически людям кажется, что они нащупали логику, они раскусили замысел Ари, они поняли, как нужно вести себя, чтобы не погибнуть, – но через пять-десять Судных дней от их системы не остаётся камня на камне. Впрочем, некоторые особенно живучие и упорные верования трансформируются, приспосабливаются, дополняются, так что уже пережили не одно десятилетие. Мы держим ариманцев в тонусе, в постоянном напряжении. Как-то неодобрительно вы смотрите на меня. Скажите, где в ваших землях муж более покладист: с непредсказуемой женщиной, чьи прихоти и настроения нужно постоянно угадывать, или с монотонной тихоней, которой он уже через месяц-другой сядет на шею?

– Зачем вам это нужно? – сдавленным голосом спросила Настя.

– Нужно что?

– Убивать их.

– Ах, я так и знал, что этот момент настанет рано или поздно, – сказал Таурус, с удвоенной энергией протирая лоб. – Понимаете ли, Ари построила Ариман по принципам большой семьи, во главе которой стоит она как главная матерь. Она жаждала высшей любви, которую способны дать люди, а это любовь религиозная, любовь к своему божеству. Как выпестовать это благодатное чувство, как укрепить его и – что главное – направить на свою персону? Ари исходила из мысли, что религиозное чувство есть не что иное, как замершее в детстве и сохранившееся во взрослой жизни отношение к родителям. Что есть – в вашем понимании – Бог? Отец, который карает и дарует, в руках которого находится счастье и благосостояние ваше. Малышу стоит лишь попросить родителя, чтобы свершилось самое заветное желание – какая-нибудь игрушка – и его мечта будет мигом исполнена. То же и с Богом, только ставки повышаются. То, что случайно – или благодаря собственной настойчивости – сваливается на вашу голову, вы склонны видеть подарком Главного Отца и подтверждением того, что он услышал вашу молитву. Родители берегут вас, думают и заботятся о вашем благополучии – то же и Создатель. Родители могут прийти к вам в комнату и отобрать все любимые игрушки, запретить желаннейшие из развлечений – то же и Творец. Когда Ари ещё раздумывала о том, какую идеологию внедрить в своём городе, она имела ряд бесед с одним весьма учёным старцем, который оформил в единую систему те бессвязные ощущения, что клубились в потайных недрах души её. С тех пор все усилия Ариматары брошены на то, чтобы поддерживать в ариманцах блаженное состояние детства. Они избавлены от работы, потому что труд зажигает в человеке искру самосознания. Они живут с родителями по той же причине. Чтобы ещё более зациклить их в кругу семьи, мы искусственно создали проблему с дорогами в Аримане (к тому же, каждый выход в свет превращается в настоящее событие, и людям всегда есть, чем себя занять). Инцест мы не планировали – просто, как вы понимаете, любая идея, будучи запущенной в народ, естественным образом обнажает нутро своё и доходит до абсурда. Так что в плане укрепления семейных привязанностей всё само собой очень удачно получилось.

Касьянова неопределённо повела головой.

– А что же это у вас предметов культа нет? – спросила она безжизненным голосом.

– Ну нет и нет, – пожал плечами Таурус. – Нам, проповедникам, очень бы этого хотелось, но Ариматара не желает вводить никаких официальных ритуалов. Любой обряд успокаивает, вселяет чувство защищённости; Ари же хочет, чтобы человек ежесекундно вопрошал себя, всё ли он делает правильно, а не отделывался символическими танцами или песнопениями.

– Так зачем же ей убивать людей? – беззвучно повторила девушка.

Таурус собрался и выпалил всё как на духу; он долго нервничал и плясал вокруг этого вопроса, однако увиливать вечно было невозможно.

– Как вы могли заметить, милая Настенька, ариманцы не заняты никаким полезным делом. Как же найти пропитание для многотысячного населения? Учёные Аримана безрезультатно задавали себе этот вопрос до того дня, пока город окончательно не принял нынешний вид, то есть лет двести семьдесят назад. Пять или шесть десятков лет прыгали мудрецы вокруг этого вопроса, пока самые дальновидные из них не объединились с неугомонными исследователями третьего этажа. Вдалеке от города ими были найдены огромные болота с веществом, похожим на тягучий и дурно пахнущий кисель. Мы называем его едукат. О, это лучшее открытие, что когда-либо совершали во Вселенной. Невероятное везение! Видимо, ангелы поцеловали Ариматару в самую макушку. При добавлении белковой основы едукат разрастается почти в 150 раз. Так получается тихми – субстанция, которая перенимает свойства любого вещества, с которым реагирует, тоже немного увеличиваясь в размерах. Вы, впрочем, видели, как это бывает.

– И?..

– Ариман представляет собой закрытую систему. Человеческое мясо очень нежно и обладает всеми необходимыми минералами и микроэлементами. Из одного человека в среднем получается 6750 килограмм тихми, а дальше ариманцы вольны делать с полученной массой всё, что им заблагорассудится. Некоторые необычные материалы для поделок и оригинальные приправы, чтобы горожане могли экспериментировать с блюдами, мы добываем за пределами Аримана. То же касается и продуктов, потому что смешивать тихми с любой съедобной основой – гораздо выгоднее, чем есть его в сыром виде. Чтобы накормить город, нам требуется около тысячи человек в год – сюда я закладываю и расходование материала на поделки, а также на торговлю с Большой Землёй. Мы смешиваем тихми с золотом, как вы понимаете, чтобы получать деньги для нужд Верхнего города. Продукты, увы, в России слишком дороги, поэтому нам выгоднее торговать с дальними племенами третьего этажа. Рожают у нас хорошо, поэтому Ариман может позволить себе такие жертвы. Утонувшие дома мы перерабатываем обратно в тихми, на пользу городу идут и погибшие во время Арихарата – ни грамма не пропадает, система работает идеально.

Что случилось сегодня, когда незапланированно обрушился дом, я не знаю. Должно быть, Ари плохо закрепила палку и та упала на стол – подобный случай уже был около ста пятидесяти лет назад. Очень неприятное дело, конечно. Ума не приложу, как объяснять моим слушателям эту досадную оплошность. Она идёт вразрез с выстроенной мной стратегией проповедей на ближайшие полгода. Единственное, что утешает в этой ситуации – невинно пострадавшие пойдут на пользу Ариману. Подкрепимся же этой мыслью, дочь моя.

– Новых нарожаете, – с каким-то неоднозначным выражением лица ответила Настя.

– Конечно, – мило улыбнулся Таурус. – К счастью, система нашего милого Пазюкулоса позволяет. Видели парящих сперматозоидов? Это он придумал около двухсот лет назад, когда город провалился в демографическую яму. Выдавливание мужественности быстро привело к увяданию мужской силы во всех смыслах. Тогда умнейший Пазюкулос придумал собирать дающее жизнь семя у тех, кто гибнул в грязи. Хоть одного мужчину с функционирующими тестикулами мы всегда найдём, а этого более чем достаточно. Вскоре после наступления смерти должные органы отрезаются, сперматозоиды подвергаются определённому излучению, а специальное поле, генерируемое расставленными по городу приборами, позволяет им парить в пространстве. Таким образом мы обеспечили продолжение людского рода при полудохлых мужчинах наших.

– И не прибегая к огромной матке Желаннейшей из Женщин.

Таурус поморщился.

– Ох, уж это глупость, я соглашусь. Я увещевал Ари убрать это прозвище, выставляющее её посмешищем. Но её было не унять. Женское тщеславие, что поделать… У вас остались ко мне какие-либо вопросы?

– Нет.

– Вы хотите, чтобы я проводил вас в город?

– Да.

– Послушайте, – схватил он Настю за руку. – Теперь у вас есть только один путь. После всего, что я рассказал вам, вы либо отправляетесь в Верхний город и служите нам, либо идёте на тихми.

– Хорошо.

– Вы проследуете за мной?..

– Оставьте меня, – машинально вырвала руку Касьянова. – Мне нужно подумать.

Если поначалу Настя живо реагировала на речи Тауруса, то к середине его рассказа замкнулась в себе, так что проследить её реакции стало совершенно невозможно. Губы девушки едва шевелились, отвечала она чисто механически и лишь изредка бросала на проповедника сумрачные взоры.

– Ладно, – остановился Таурус, внимательно поглядывая на брюнетку. – Я вижу, вам нужно время, чтобы подумать, переварить всё услышанное. Даю вам время до завтрашнего вечера. Клянусь Великой башней, если вы не придёте в Верхний город, мы примем меры. А если начнёте болтать о том, что я вам тут понарассказывал, то в один день обнаружите себя утонувшей в грязи. Я не шучу. Плевать я хотел, что там от вас хотят силы хаоса или света.

Касьянова кинула на него мрачный взгляд и поспешила в Ариман, не обращая никакого внимания на отстающего мужчину.