Текст книги "Права и обязанности некроманта"

Глава 13
Жди в гости. С любовью, твои неприятности

Вопросы без ответов раздражали. Но, по крайней мере, на один из них у меня был шанс получить ответ немедленно.

«Эх… С такими разговорами я так и прохожу с розовым кошмаром до каникул», – проворчала я под нос, возвращаясь к себе.

С тех пор как придурочный принц отобрал мой магический перстень, я носила тонкое колечко с ярко-розовым камушком, раздражавшим меня до неприличия. Как раз сегодня я выпросила у Лерроя разрешение не присутствовать на последних двух лекциях, чтобы сходить в город и обзавестись нормальным кольцом. Но, как обычно, между эстетикой и практичностью выбрала второе.

Воровато оглянувшись на дверь, я кинула туда запирающее плетение из тех, что местным незнакомы. Не то чтобы я боялась незваных гостей. Вряд ли кому-то из студентов даже выпускного потока пришло бы в голову без стука ввалиться к «великой и ужасной». Да и Виктор всегда стучал, прежде чем войти. Но вот Тория вспоминала о правилах приличия через раз и, «окрыленная» новой идеей, вполне могла влететь как маленький, но очень любопытный торнадо.

Убедившись, что потревожить меня мало кому под силу, я достала из сундука отцовский подарок. Толстый фолиант с девственно чистыми страницами лег на стол, и я по привычке постучала по обложке кольцом:

– Трактат Ризали!

Что ж… Королевская библиотека опять меня не разочаровала. Кожаная обложка стала черной и потрескавшейся. Закусив губу, я осторожно открыла явно очень старую и хрупкую книгу, в которую прямо на глазах превратился мой артефакт. Пожелтевшие листы с порчеными мышами краями переворачивались будто нехотя. Причудливые буквы складывались в строчки, и я, хоть и с трудом, стала разбирать написанное.

Кажется, пока я корпела над фолиантом, в дверь кто-то стучал. Я едва это заметила, так увлекла меня старинная рукопись. В который раз я порадовалась, что подаренный отцом артефакт привязан к старинному зданию библиотеки, а не к официальному перечню книг. Уж не знаю, в каком закоулке Королевского книгохранилища десятилетиями валялся этот трактат. Но в том, что его не было на полках, уверена на все сто. Книжица оказалась из разряда тех, что в этом мире принято сжигать на площадях. Вместе с любителями чтения.

«Использование частиц человеков в артефакторике». Вот так просто и незамысловато. Но как я уже успела выяснить, в этом мире даже за использование в ритуалах собственной крови можно было угодить на эшафот. Дикая дикость, с моей точки зрения: в прошлой жизни, как некромант, я выцедила из себя ее литров двадцать только за время обучения. Не говоря уже про всякие прочие частицы вроде волос или кожи. Да и слезы периодически покупать приходилось.

По сути, неведомый Ризали воспроизвел некоторые некромантские ритуалы. А уже их результаты использовал в своих артефактах для самых разных целей. Трактат не был сборником рецептов или инструкций. Скорее, у меня в руках оказалось длинное эссе-размышление о перспективах такого подхода. Но я-то еще не успела забыть все то, что вдалбливали мне в голову профессора в иной жизни. И кое-что из упомянутого в местной книге было по меньшей мере узнаваемо. Слишком узнаваемо.

«Ну, здравствуй, кандидат номер шесть… Или пять? – подумала я. – Похоже, мы были земляками…»

Громкий уверенный стук прервал мои размышления на полуслове.

– Лира! Можно войти?

– Нет! – рявкнула я.

И только секунду спустя сообразила, чей голос услышала. Судорожно сунув книгу-артефакт на дно сундука, я захлопнула крышку и ногой задвинула его под кровать. На ходу нейтрализуя запирающие чары, выскочила в коридор.

– Дон!

Разумеется, там уже никого не было… По инерции пробежав до поворота и убедившись, что и там пусто, я выругалась и вернулась к себе.

– Ну все! Хватит идиотских прыжков вперед-назад! – рявкнула я в пространство.

Торопиться я не стала. Старательно заперла сундук с опасной книгой, убрала бумаги Лерроя. Даже волосы привела в порядок, что в последнее время делать периодически забывала, обзаводясь прической «воронье гнездо» и приводя в ужас Торию. Навесив на дверь запиралку помощнее, я направилась прямиком на мужскую половину. Благо как у предстоящей потока, у меня было такое право.

Но чем ближе я подходила к нужному коридору, тем меньше решимости выяснить все и сразу у меня оставалось. «Вряд ли подобный разговор стоит начинать в присутствии Роя или Альва. Хотя откуда мне знать, какой, собственно, разговор? Что, если он приходил по какой-нибудь другой надобности, не имеющей ко мне лично никакого отношения? Например, заявление на внеочередной выходной написать по семейным обстоятельствам или о пересдаче у Лерроя договориться? Ко мне такие по трое в день ломятся. Хороша будет предстоящая, тут же прибежавшая следом!»

У двери незабвенной троицы я додумалась до того, что вообще могла обознаться и приходил вовсе не Дон, а кто-то другой. Я замерла, так и не донеся руку до створки.

– Молчишь? – донесся вдруг приглушенный голос Роя.

Я подскочила и начала озираться, как застигнутый на горячем вор. Но вокруг все так же было тихо: студенты сейчас сидели на лекциях. «За исключением одной любопытной предстоящей и одного оболтуса… Точнее, двух», – мысленно поправила я себя, услыхав голос Альва.

– Да отцепись ты от него… – Ленивые тягучие нотки не дали бы мне обознаться даже в предсмертном бреду. С детства ненавидела эту показную усталость, демонстрируемую аристократами к месту и не к месту. – Тебе же не надо.

– Мало ли что мне не надо, – заметно злился Корве, и я навострила уши: к кому он там пристал? – Понял? Чтобы я тебя больше рядом с ней не видел!

– Это не тебе решать.

Тихий голос я едва разобрала. Если бы не настороженность, то, скорее всего, услыхала бы лишь невнятное «бу-бу». «Дон? Нет?» – екнуло где-то в груди.

– А ты сомневаешься в ее решении? – внезапно расхохотался Рой. – Нет, я, конечно, слышал, что в последнее время она озаботилась благополучием сирых и убогих. Даже какую-то простолюдинку защищать бросилась. Но не до такой же степени.

– Отец говорит, что все девушки через это проходят, – ухмыльнулся Альв. – Кто-то птенцов подбирает, кто-то нищим подает.

– Но за чумными никто ухаживать не рвется и в гладиаторские бои не вмешивается… – подхватил Корве и продолжил с издевкой: – Так что вряд ли у нашей очищающей проснется склонность к самоубийству и она распространит свое человеколюбие на тебя. Я сказал «человеколюбие»? Какая оплошность. Прости, оговорился…

– Я не причиню ей вреда. – Голос Дона стал еще тише, но я, услыхав, что речь идет обо мне, прижалась щекой к холодному дереву и все же его услышала.

– А она успеет об этом узнать, прежде чем с воплями ужаса побежит к ректору? – хохотнул Рой.

– Не думаю, что она побежит, – с непривычной задумчивостью уронил Альв.

– Не успеет, – вдруг, не скрывая злобы, проговорил Корве. – Если я его еще раз увижу рядом с ней – ректор и без нее все узнает. Мало ли кто мог подслушать нашу болтовню. И испугаться. Правда, Дон?

В комнате послышались шаги, и я шарахнулась в сторону. Коридор был прямой, как стрела. Прятаться мне было негде. Заледенев от одной мысли, что сейчас меня застукают подслушивающей под дверью, я вжалась в стену и активировала щит-хамелеон. А в следующую секунду створка распахнулась.

На пороге показался Дон. Он сделал шаг и, посмотрев по сторонам, с облегчением выдохнул.

– Что, Дон, испугался? – ударил ему в спину злой и насмешливый голос Роя.

Я стояла так близко, что видела мельчайшие темные точки на золотистой радужке его глаз. Если бы щит высшей некромантии не искажал звуки так же, как и цвета, сливая их с окружающим, Дон наверняка бы услышал, как колотится у меня сердце. Но услышать меня он не мог. И все равно как-то почувствовал чужое присутствие. Его кольцо вдруг полыхнуло сонмищем миниатюрных золотистых молний, разлетевшихся во все стороны. Я даже не вздрогнула. Слабые поисковые чары не могли сладить с моим щитом.

Молнии, пронизав все свободное пространство метров на десять вокруг, вернулись к хозяину. Но Дон, получив отклик от поискового плетения и убедившись, что стоит тут в одиночестве, в очередной раз меня удивил. На его лице вместо ожидаемого облегчения отразилось разочарование пополам с досадой. Настал мой черед озадаченно моргать: что бы это значило?

– Нет там никого, Дон, – позвал Альв. – Все на лекциях.

Парень, резко выдохнув, вернулся в комнату и резко захлопнул за собой дверь. То ли он накинул на створку что-то против подслушивания, то ли оболтусы просто замолкли, но до меня больше не долетало ни звука. Вспомнив, что вот-вот закончится лекция и коридор наполнится студентами, я отправилась к себе. Впрочем, памятуя про поисковые чары Дона, щит я развеяла, только добравшись до своего этажа и до полусмерти перепугав какую-то первогодку.

Но если я и надеялась спокойно подумать, то сильно просчиталась. У моей комнаты, буквально приплясывая от нетерпения, торчала Тория. Я даже рот раскрыть не успела, как она выдохнула:

– Скорее, тиссари! Я тебе такие новости принесла! Всем новостям новости! И если ты после этого не назначишь меня главой своей разведки, то…

– Тори, – вздохнула я, – у меня нет никакой разведки!

– Нет, так будет! Открывай быстрее! – отмахнулась Тория.

Если моей унаследованной подруге что-то втемяшилось в голову, то вышибить это оттуда можно было бы только боевым пульсаром. Но достать меня до такой степени ей пока не удалось.

– Входи.

Тори вошла и тут же понеслась в ванную.

«В туалет ей, что ли, приспичило?» – опешила я. И тут же поняла, что промахнулась. Тория уже мчалась в противоположном направлении. Я только голову успевала поворачивать ей вслед. Она пробежалась по всем комнатам, даже под кровать зачем-то заглянула и наконец остановилась напротив меня.

– Кинь те свои чары против прослушки!

– В смысле?

– Не придуривайся, не до того. Я заметила, когда ты купол ставишь, в нашу сторону даже не оглядывается никто. Значит, тебе это удается лучше меня.

Я пожала плечами и накинула полог тишины. Разумеется, он был качественно иного уровня, чем все то, что могли устроить студенты академии. Я сама освоила его только на шестой ступени посвящения. Здесь не было необходимости в таких мощных чарах. Но поскольку путь на кладбище в этой жизни мне пока заказан, других возможностей для развития энергетических каналов я не видела и охотно пользовалась именно такими. А с тех пор как благодаря иномирным техникам совладала с аурой смерти, так и подавно. Вот только совсем не ожидала проявлений настолько неприятной наблюдательности.

– Отлично, – с удовлетворением кивнула Тория и посмотрела мне прямо в глаза. – Добро пожаловать на войну, тиссари.

– Какую войну? – опешила я.

– Гражданскую, – расплылась в довольной улыбке Тория и плюхнулась в мое рабочее кресло, закинув ногу на ногу.

– Та-а-ак… Это что еще за новости?

– Вышла я прогуляться… – начала Тори.

Я скептически скривилась, мол, знаем мы эти «прогуляться». Но она не обратила на мои гримасы никакого внимания. Разве что вступительную часть рассказа опустила.

– Наследный принц Алий умрет к концу недели. Его настиг магический откат неизвестного происхождения. Сначала подозревали проклятие, но ничего подобного на нем и близко нет. И тем не менее он теряет силы с каждым часом.

– Неприятно, – проворчала я. О происхождении отката мне было известно куда больше, чем Тории. По коже пробежал неприятный озноб: умеет, однако, магия в этом мире защищать своих избранников. – Но при чем тут война? В покушении на принца обвинили кого-то из соседей?

– Разве для войны обязательно нужны соседи? – отмахнулась Тори. – Мы и сами прекрасно справимся.

– Если под «мы» ты подразумеваешь… – начала заводиться я.

– Я подразумеваю лордов Десятки, мечтающих о правящем Совете, психов-радикалов и конечно же оставшийся без предводителя молодняк, который начнет мстить всем подряд. Ах да… Еще есть матушка нашего недопринца, тоже с большим интересом поглядывавшая на трон до сих пор.

– Какая матушка? Какой недопринц? – обозлилась я. – Я-то здесь при чем?! Пойми ты наконец! Я не собираюсь вмешиваться ни в дележ раззолоченного кресла, ни в разборки между лордами! Я…

– Тиса Мэй! – внезапный стук в дверь прервал меня на полуслове.

– Началось, – одними губами прошептала Тория, с сардонической улыбкой наблюдая, как я взмахом руки развеиваю полог тишины.

– Вас ожидают в комнате для посетителей, – поклонился служитель, едва я распахнула створку.

– Что случилось? – холодно уточнила я. Мне подруженьке разлюбезной надо мозги на место вправить, пока она их не лишилась вместе с головой. А тут какие-то гости.

– Мне это неизвестно, тиса Мэй, – снова поклонился служитель, – но профессор Леррой просил вас поспешить.

Я пожала плечами, бросила короткий взгляд в комнату, убеждаясь, что Тори не сунет свой длинный нос в какие-нибудь забытые бумаги в мое отсутствие, и, запечатав на всякий случай дверь в мастерскую, пошла за служителем.

К моему удивлению, ворота академии стояли нараспашку. К тому же там маячил целый взвод солдат королевской гвардии. Опознала я их только благодаря наследственной памяти – предыдущая Лира видела на каком-то празднике. В груди противным холодком зашевелились неприятные предчувствия.

Профессор Леррой ждал меня у входа в административный корпус.

– Не вздумайте проявить глупое благородство, – шепнул он, неожиданно подхватив меня под локоть. – Сломаете себе жизнь и ничего не добьетесь. Эта система себя изжила.

Пока я, старательно сохраняя на лице выражение вежливого равнодушия, соображала, что бы это значило, распахнулась очередная дверь. В коридор, по которому мы почти бежали, величественно выплыл Лэнгли.

– О! Лира. Очень кстати, я как раз хотел с вами поговорить. Вы позволите, тис Леррой?

Мне показалось, что предплечье зажало в клещи, так сильно впились в кожу пальцы сопровождавшего меня профессора.

– Сожалею, но это придется отложить, – отозвался он. – Тису Мэй ждут посетители.

– Так пусть подождут, – нахмурился артефактор. – Это вроде бы учебное заведение, а не дом свиданий.

Ответить скрипнувший зубами Леррой не успел: открылась еще одна дверь.

«Да сколько же вас тут?!» – мысленно взвыла я, с деланым равнодушием покосившись на новое действующее лицо.

Высокий, чуть одутловатый мужчина лет пятидесяти в мундире гвардейского офицера едва заметно кивнул:

– Благодарю вас, тисы, дальше я сам. – Он согнул руку в локте и подставил мне: – Тиса Мэй…

Первые подозрения зашевелились в душе, когда и гордый Леррой, и брюзгливый Лэнгли вдруг разом отступили. Впрочем, подозрения быстро превратились в уверенность, когда я увидела, как тянутся и подчеркнуто браво отдают честь попадавшиеся нам на пути гвардейцы. Но что делать с этой уверенностью, я не представляла.

– Вы уже, без сомнения, догадались, кто я, – заговорил он, едва мы вошли в небольшую комнату для посетителей. – Только избавьте меня от проявлений верноподданнических чувств.

«И не собиралась!» – мысленно проворчала я. Но вслух, разумеется, не сказала ни слова и посмотрела на собеседника с вежливым равнодушием. Эта маска уже стала настолько привычной, что я пряталась за ней совершенно автоматически в любой непонятной ситуации. А порой ловила себя на том, что смотрю так на собственное отражение в зеркале. Но в данном случае я нацепила ее совершенно осознанно. Ситуация, когда по мою душу лично явился сам король, была более чем непонятной.

– Очень хорошо… Судя по поведению этих… ваших наставников… – король неприятно хрустнул суставами пальцев и уселся в кресло, позабыв предложить присесть и мне, – слухи уже расползаются по столице. Благодаря вам я потеряю сына и наследника.

– Мне? – опешила я.

– Он признался, что как-то там случайно оскорбил вас. – Он пожал плечами. – Вам не кажется, что смерть – слишком жестокое наказание за такой мелкий проступок?

– Это не я решаю, и не я наказываю, – холодно отозвалась я, с трудом удержав рвущиеся с языка ругательства за маской равнодушия.

– Знаю, – нетерпеливо махнул рукой король. – Но в ваших силах если не отменить, то хотя бы смягчить это наказание. Чего вы хотите? Денег? Почестей? Хотите стать принцессой, а потом и королевой? Я точно знаю, что Алий собирался жениться на вас еще до всех этих событий.

«Еще скажи, что он влюблен в меня с пеленок!» – буркнула я про себя.

– Ну что? Согласны стать королевой?

– Сожалею, но мне это неинтересно, – спокойно ответила я.

– Так и знал, что щенок опять нав… – Король бросил в мою сторону короткий взгляд и осекся, продолжив тем же елейным тоном: – И все же вы подумайте. У вас будет все и даже больше. Или хотя бы не распространяйте свою месть на весь наш род. Помните о ваших друзьях. Откат может зацепить и их.

– Угроза? – Я чуть сдвинула брови.

– Разумеется, нет. Я говорил об Альве. Вы же знаете, что он брат Алия.

– Его высочество это отрицал, – не удержалась от шпильки я. Хорошо хоть о степени своей дружбы с Альвом не упомянула.

– О… Детское соперничество, – вымученно улыбнулся король. – В общем, я не прошу ответ сейчас. Подумайте. Вспомните о том, что магия одарила вас ради спасения жизней…

– Я помню, – наплевав на всякую субординацию, перебила я.

– Тогда подумайте.

Он, похоже, даже не заметил, насколько мое поведение вылетает за грань приличия. А возможно, и ожидал что-то подобное. Просто попрощался коротким кивком и вышел из комнаты. В коридоре тут же послышался шум шагов и гул множества голосов. Я только головой покачала: судя по всему, Тори была права, и королевская власть в этой стране не стоит ровным счетом ничего.

Долго размышлять на эту тему мне не позволили: в комнату, едва не толкаясь плечами, ввалились Леррой и Лэнгли. Обменявшись недовольными взглядами, они так же синхронно попытались выйти и чуть не застряли в дверях. Только благодаря иномирным техникам мне удалось удержаться от ехидного смешка, так потешно это выглядело.

– Жду вас завтра, – напомнил Лэнгли и, обойдя порозовевшего от злости Лерроя, все же вышел.

– Я могу идти, профессор? – так и не дождавшись ничего нового, спросила я.

Леррой вздрогнул, словно очнувшись от сна.

– Можете. Разумеется, можете… Но прежде, чем вы уйдете… – Он указал глазами на одно из кресел, и мне ничего не оставалось, кроме как сесть. – Не буду скрывать, я слышал ваш разговор. Безопасность студентов – одна из моих обязанностей…

– …во время учебного процесса. Параграф двести сорок девять Положений о преподавательской деятельности.

Леррой хмыкнул и заговорил уже привычным насмешливым тоном. Впрочем, накинуть полог тишины он все же не забыл. И я тут же задумалась, почему этого не сделал король. Ладно я, мне-то скрывать нечего. Но он…

– У вас вошло в привычку меня удивлять, – сбил меня с мысли Леррой. – Не скажу, что мне это не нравится, но иногда юной девушке стоит быть более предсказуемой, что ли… Поверьте старику, во что бы ни вылился нынешний бардак, некоторые ваши фразы войдут в историю. Надо же было заявить королю, что вам неинтересно быть королевой. Давненько уже нашего горе-монарха не ставили на место так красиво. Но это лирика.

Не лирика заключалась в длинной лекции на тему того, что откат на негодного принца направил чуть ли не сам Единый, чтобы спасти нашу несчастную страну от самодержавия. Я не стала спрашивать, где он тут рассмотрел самодержавие, опасаясь затянуть рассказ о прописных истинах на неопределенное время. Лишь в самом конце, когда меня в сотый раз призвали не вмешиваться в естественное течение событий, я позволила раздражению немного проглянуть из-под маски вежливого равнодушия.

– Вы можете быть спокойны, профессор. Мне совершенно не интересно вмешиваться в какие-то политические дрязги.

– Вот и хорошо, – кивнул Леррой с заметным удовлетворением. – Вашего невмешательства нам будет вполне достаточно.

Я сделала вид, что не заметила довольный блеск глаз и пропустила мимо ушей многозначительное «нам». Но зарубку в памяти сделала. Его величество свою позицию уже высказал, теперь же явно нарисовался представитель пресловутой Десятки. Осталось дождаться кого-нибудь из тронутых радикалов и парочки покушений от безутешных друзей нашего принца. Тогда предсказания Тори сбудутся полностью.

«Хотя полностью они не сбудутся никогда, – поправила я себя, возвращаясь в общежитие. – Становиться тиссари я не собираюсь ни за какие блага мира».

В комнате меня уже ждали сгорающая от любопытства Тори и нервно расхаживающий из угла в угол Виктор. Не видя смысла скрывать от друзей, с кем встречалась, я рассказала и о визите короля, и о советах Лерроя. Тория слушала очень внимательно, то и дело задавая уточняющие вопросы. Орлей же расслабился сразу, как узнал, что становиться королевой я не собираюсь. В душе шевельнулось какое-то смутное сомнение, но Тори тут же сбила меня очередным дотошным уточнением, и я забыла об этой странности. Знать бы тогда, сколько я поимею проблем из-за мимолетной невнимательности… Но я не знала. Да и не могла знать. А потому дальше слушала совершенно неинтересную мне болтовню подруги о политике.

А вот о разговоре, подслушанном в мужском общежитии, я умолчала. Хоть что-то тем вечером мне удалось сделать правильно…