Текст книги "Права и обязанности некроманта"

Глава 27
Последняя гостья бессмертного

– Вот и все, – тихо сказал Дон несколько часов спустя.

Я лежала рядом, уютно устроив голову у него на плече, и смотрела, как медленно розовеет щель между неплотно задернутыми портьерами.

– До чего же странное ощущение, – продолжал он. – Чувствую себя идиотом. Но идиотом очень, просто безумно счастливым.

На границе сознания тихо звякнула сигналка: кто-то из моих «мальчиков» уже явился, чтобы демонстрировать темной тиссари свою верность. Конечно, никому из них и в голову не пришло бы сунуться без разрешения не то что в дом, но даже за ворота. Но мое время истекало…

Я поднялась и стала одеваться, в очередной раз накладывая чары восстановления на испорченную одежду.

Несколько минут Дон недоуменно следил, как я собираю разбросанные вещи, а потом, опомнившись, вскочил:

– Куда ты?!

– Заканчивать то, что начала, – холодно отозвалась я.

– Я с тобой, – отрезал он, хватая штаны.

– И речи быть не может, – отмахнулась я и наклонилась, затягивая высокую шнуровку сапога. Мыслями я была уже далеко отсюда, просчитывая, как искать залог бессмертия моего врага.

– Или мы идем вместе, или я тебя отсюда не отпущу!

– И как ты меня удержишь? – Я вздернула бровь, демонстрируя крайнее удивление.

Но Дона теперь не так-то просто было смутить. Он шагнул вперед и, ломая слабое сопротивление, обнял меня.

– Вот так, – выдохнул он мне в ухо. – И что ты сделаешь?

– Нахал! – фыркнула я, невольно рассмеявшись.

– Какой есть. Помнится, раньше тебя это не смущало.

– Раньше ты не вел себя так нахально, – ухмыльнулась я, когда он отобрал у меня камзол и, плюхнувшись обратно на кровать, усадил к себе на колени.

– И куда это меня завело? – вернул ухмылку Дон. – Нет уж, теперь я буду самым нахальным, безголовым и прямолинейным, каким только возможно!

– Зачем? – Я увернулась от поцелуя, подставив жадным губам щеку. – Зачем тебе это?

– Затем, что это работает, – отозвался он, распуская шнуровку на воротнике-стойке и стягивая блузу с моего плеча. – Стоило вляпаться в неприятности, и я оказался наедине с самой желанной женщиной нашей страны. Это стоит парочки неприятных минут в обществе дохлого дракона.

– О да, безумно желанной. Представители Света мечтают устроить мне свидание с палачом, представители Тьмы – занять мое место, а остальные… Хотя о чем это я? Остальных-то и нет.

– Ну ладно, ладно, не прибедняйся. Остальные – это я. И я прибью любого, кто покусится на это звание.

– И чем же это звание такое завидное? – усмехнулась я, слегка прикусив мочку его уха.

– Тем, что только представителей этой категории не мечтаешь прибить ты, – фыркнул Дон. – Это во-первых.

– А есть еще и во-вторых?

– А как же. Во-вторых, только представителей этой категории можно прочить тебе в мужья, не рискуя, что свадьба плавно перетечет в похороны.

– Да уж. – Я отстранилась, словно окунувшись в ледяную ванну. – Представляю, что бы началось в обоих лагерях, объяви я о своем бракосочетании.

– Представляешь? – Дон, как и раньше, моментально почувствовал изменение моего настроения и попытался разрядить обстановку. – Расскажи. Хочу знать, что меня ждет в ближайшем будущем.

– В ближайшем будущем тебя ждут несколько часов одиночества в этой комнате. – Я не приняла шутку и, выпутавшись из кольца его рук, встала. – А мне надо кое-что разузнать…

– Нет, – он сжал кулаки, разом посерьезнев, – я не буду отсиживаться здесь, пока ты где-то… Пойми! Я столько времени думал, что ты для меня потеряна навсегда! Я не хочу… Я просто не могу потерять тебя снова!

– Бесово дерьмо! – буквально простонала я, резко отвернувшись. – Почему я не поехала тогда за родителями с тобой?! И все было бы тихо… Этот бардак однажды закончился бы. Ты смог бы приезжать ко мне в горы… Или… А, бесово наваждение! Всего одна маленькая ошибка!

– Лира, пожалуйста! – Дон встал и, подойдя, остановился прямо передо мной. – Это теперь не важно. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж! И пусть все интриганы на свете подавятся своими интригами! Давай просто станем счастливыми всем назло!

– Счастливыми? Замуж? – Горькая ухмылка искривила мои губы. – Ты что, не видел, на ком собираешься жениться? Я темная тиссари! Я убийца! Мои руки в крови даже не по локоть – по самые плечи! И всем плевать, что все это только видимость! Для всех я навсегда останусь радикалкой и наследницей сумасшедшего Ланга!

– Лира, постой! – Дон схватил меня за руку, не позволяя уйти. – Выслушай меня, прошу!

Я не смогла заставить себя вырваться, но и не повернулась в его сторону, словно застыв во времени и пространстве.

– Лира, – повторил он. – Посмотри на меня.

Медленно, словно нехотя я обернулась. И чуть не утонула в медовой глубине его глаз. Только он умел смотреть на меня так…

– Я люблю тебя… Я всегда тебя любил! – тихо, но твердо проговорил Дон. – Не важно, что говорят и думают другие. Я никогда от тебя не отступлюсь. Поверь мне! Что бы ты ни натворила, я всегда буду на твоей стороне. Мы оба совершили немало ошибок. Так давай оставим их в прошлом.

– Вот так просто? – прошептала я, опуская ресницы, чтобы не смотреть ему в глаза. Слишком сильно мне хотелось смотреть именно туда и не думать ни о чем. А права на это у меня не было…

– Да! Вот так просто! Я люблю тебя! Я всегда тебя любил! Помнишь, как мы встретились впервые? Тогда ты меня оживила… Я приехал в академию с надеждой, что хоть тут на меня не будут смотреть со страхом и ненавистью, как дома. Думал, вот она, новая, ничем не испачканная жизнь… И первым, кого я увидел за воротами, стал Рой. Он похлопал меня по плечу и велел принести свои чемоданы. Я опешил. А он шепнул мне на ухо: «Иначе все узнают, кто ты такой». И показал мне склянку с проклятым алонитом. Наверное, он развлекался, заполучив новую игрушку. Не знаю. Позже он вел себя куда приличнее. Но первые недели в академии благодаря ему были адом. Я уверился, что нормальная жизнь для меня невозможна. Что все это только мечты, а в реальности существует только страх. Страх сорваться и кому-нибудь навредить. Страх разоблачения. Страх снова почуять от кого-то знакомую смесь брезгливой ненависти и ужаса.

Он сглотнул, переводя дух, и тут же заговорил снова.

– Рой демонстрировал девушкам свою крутость и раз за разом вызывал меня на поединок. Я не мог отказаться. Но и надавать ему по шее, как хотелось, тоже не мог. А он, чувствуя свою безнаказанность, развлекался вовсю. И тут к этой развеселой компании подошла ты. Я до сих пор слово в слово помню твои слова: «А по-моему, он просто поддался». И ты подала мне руку, помогая встать. Ты. Подала. Мне. Руку. Живое доказательство, что нормальная жизнь и нормальное отношение – не мой сон и мечты, а реальность. Что мне есть ради чего жить! А потом ты стала мне другом. Дала поддержку тогда, когда я больше всего в ней нуждался. И я научился ставить на место Роя. Подружился с Альвом. Но тогда не было ничего – только ты. И твоя улыбка – мое теплое солнышко. Я всегда ее помнил. И когда мы спорили. И когда ты отталкивала меня. И когда сам творил всякие глупости. В самые гадкие моменты моей жизни я держался именно благодаря той твоей улыбке, оживившей мою веру в чудо…

Он говорил и говорил, напоминая о каких-то давних мимолетных моментах из прошлого, которые не могли затмить никакие ошибки настоящего… Вот только моменты эти принадлежали не мне. Я могла бы вытащить их из почти забытой памяти той, настоящей Лиры. Могла бы, но не хотела. Мне и так было непросто.

– Почему ты не веришь мне?! – почти в отчаянии воскликнул Дон, каким-то неведомым образом ощутив мое состояние, но истолковав его по-своему. – Пойми, ты всегда будешь для меня той, которая меня оживила! Лира!

Дон попытался обнять меня, но это и стало той самой последней каплей. Я оттолкнула его с такой силой, что, не окажись за ним кресла, он растянулся бы прямо на полу.

– Я не Лира, – холодно выдохнула я, глядя на него сверху вниз.

Медовые глаза расширились.

– Что?

– Я. Не. Лира, – раздельно повторила я.

– Не понял… – проговорил он, машинально пытаясь нащупать отсутствующий амулет.

– Не ищи артефакт, – изогнув губы в жесткой усмешке, качнула головой я. – Во-первых, я не собираюсь на тебя нападать. Во-вторых, он у тебя под кожей. Я решила, что так надежнее. А в-третьих… В-третьих, ты все равно ничего не сможешь мне сделать. Я все-таки не зря была правой рукой Ланга.

– Артефакты? – Дон явно брякнул первое, что пришло в голову.

– Вы провалили зачет, тис Ликаст, – хмыкнула я. – Такие артефакты под кожу не загонишь, ибо действие у них наружное. А меня вы раздевали лично и очень вдумчиво. И по-иному я выглядеть не стала.

– Кто ты? – обозлился он. – Если это шутка, то очень неудачная.

– Какие уж тут шутки… – проговорила я, разом растеряв добрую половину своего апломба. – Я родилась и выросла в совсем другом мире. Там другая магия, и люди ее видят. Я жила обычной жизнью, работала, училась… Ровно до того дня, как однажды зашла в храм поклониться святыням и какой-то ублюдок напротив взорвал этот храм. Вот это в отличие от многого другого я помню прекрасно. Очнулась я в теле юной очищающей Лиры Мэй.

– Но как? – только и смог выдавить из себя Дон.

– Не знаю, – с деланой беспечностью я пожала плечами. – Думаю, вожделенную очищающую травили приворотными зельями все кому не лень, и что-то с чем-то не сошлось. Лира исчезла, оставив мне свое тело, память и прочие недостатки.

Пока Дон хлопал глазами, решая, как реагировать на такие новости, я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и продолжила:

– Там, наверху, некий высший разум решил, что бесхозная душа еще пригодится, и дал мне второй шанс, заодно выставив нехилый такой счет за услуги. Я почти расплатилась, и теперь банкрот. Так что прости. Мне нечего дать в ответ на твои чувства. Ты любишь Лиру. Но я – не она…

– Но… Но… – Он попытался одновременно возразить и осмыслить то, что услышал. Однако я не дала ему такой возможности.

– Нет никаких «но». Больше нет. Мне было велено убрать бессмертное зло из этого мира. Я решила, что это Лэнгли. Или как он себя называл среди радикалов – Ланг. Я нашла способ и уничтожила ублюдка. Должна признать, это доставило мне удовольствие. Он действительно был больным на всю голову уродом. Я постаралась сделать так, чтобы эта война не коснулась никого из моих друзей. Пусть я потеряла их в процессе – не важно. Условия договора выполнены. Но теперь я поняла, что в погоне за злом явным просмотрела зло скрытое. Да, Ланг калечил тела… Но Леррой… Под девизом «всеобщего блага» он уродует души. И я поняла, что ошиблась с выбором. Вовсе не Ланг был худшим злом в этом мире. Пришло время исправлять свои ошибки.

Я накинула камзол и повела рукой, чарами возвращая на место и застегивая все бесчисленные пуговицы.

– Нет! Стой! – опомнился Дон и попытался вскочить.

– Не надо. – Я выставила вперед ладонь, заставив его замереть. – Не надо. Сейчас ты уснешь. А когда проснешься, все будет хорошо. Завещание в кабинете. Все мое личное имущество я завещала племяннику. Он, к сожалению, не твой сын, но все равно мой племянник. Ты сам решишь, как поступить. Прощай.

Я посмотрела ему в глаза, напитывая силой сонные чары. Дон дернул рукой в попытке добраться до скрытого под кожей амулета, но не успел. Под моим взглядом медовые озера помутнели, и его веки смежились. Я знала, что в мою спальню не сунется никто. Уже хотя бы потому, что химера никого не подпустит к дому. А Дон будет спать еще долго. Достаточно долго, чтобы радикалы узнали о новом повороте истории и разбежались по своим норам.

А когда он проснется, то просто уйдет отсюда. Химера еще вчера получила приказ не трогать его. А на территории поместья даже защищать. Так что о том, что я оставляла за спиной, я не беспокоилась. Точнее, не позволяла себе беспокоиться. Я шла вперед, чтобы там, впереди, закончить наконец эту безумно грязную историю о слишком глупой вселенке и слишком бессмертном интригане. Я шла, чтобы поставить точку.

Выйдя из спальни, я первым делом потянула за одну из силовых линий артефакта Лэнгли на своем запястье: темная тиссари созывала своих последователей. Пока радикалы спешили на мой зов, я перечитала все, что им удалось собрать о Леррое. И лишь убедилась в верности своих догадок.

Уже очень давно в роду Леррой рождался наследник мужского пола. Жены этой семьи вели крайне замкнутый образ жизни и в основном были сиротами из захудалых, прервавшихся родов. Всегда единственный наследник оставался на домашнем обучении, путешествовал, в общем, занимался чем угодно, только не встречался с людьми. Он появлялся в свете лишь после смерти своего отца. Ни одного достойного доверия упоминания, что их кто-то где-то мог видеть вместе, я так и не нашла. Впрочем, это меня не удивило. Вряд ли кто, будь он хоть сто раз гениален и бессмертен, сумеет прогуливаться под ручку с самим собой.

А несчастная очищающая, которая попалась в руки Лерроя, скорее всего, находилась где-то в поместье за семью замками. Учитывая, что сказала покойная Делия, сейчас ее травили каким-нибудь сонным ароматом. Раньше это могли быть зелья или что-то подобное. Недаром проклятые семена принес моей сестре именно Леррой.

Обряд, не доведенный до конца, и создал так рассердивший Серую госпожу парадокс. Пару хранила сама магия в ожидании закономерного итога – брака и рождения благословенного наследника. А так как магия сама по себе не разумна, то это ожидание могло тянуться сколь угодно долго.

Головоломка быстро складывалась в цельную картинку. И вместе с тем крепла моя решимость закончить все это безумие одним ударом. Я поднялась и выглянула в окно: сигналка звякала уже не в первый раз, и большинство самых оголтелых радикалов наверняка уже в нетерпении топтали мой двор.

Так оно и было. У дома собралась толпа человек в двадцать пять. Я знала, что примерно столько же добраться еще не успели. Но и присутствующих мне было достаточно, чтобы раз и навсегда отбить этой радикальной шушере желание появляться где-то поблизости, да и вообще желание появляться.

Поправив шитые серебром манжеты камзола, я вышла на крытую веранду. Гул голосов сразу стих, и все присутствующие уставились на меня. На мгновение мне показалось, что я попала на выставку собак. Каждый стремился перещеголять соседа в молчаливом выражении преданности.

– Я пришла к выводу, что мне нужны более сильные и неуязвимые слуги, чем простые маги, – без предисловий заявила я. – Поэтому всем вам дается шанс стать высшей нежитью. Ваша магическая мощь усилится в разы. Как и моя уверенность в вашей верности.

Радикалы радостно загомонили, и я криво улыбнулась. «Сейчас я вас еще больше обрадую, мальчики!»

– Жить вы будете долго.

– Двести лет? – выкрикнул кто-то.

– Возможно, и триста, – пожала плечами я. – Или вечно.

– А отчего это зависит, моя леди, – поклонился мужчина лет пятидесяти, стоявший в первом ряду.

– От того, как долго проживу я, – пожала плечами я. – Я собираюсь жить очень долго. Ну а если Грань призовет меня… Зачем вам жить после моей смерти?

Радости на лицах, к моему тайному удовольствию, резко поубавилось. Но я еще не закончила.

– Ритуал я завершу завтра к вечеру. Тогда все вы соберетесь здесь снова. Надеюсь, к тому времени и остальные будут тут. Если нет, то я буду недовольна… Всеми… По завершении ритуала каждый из вас найдет свою пару и…

– Пару? – опешив, перебил кто-то.

– Разумеется. – Я равнодушно повела плечом. – Как еще прикажете мне увеличивать ваши ничтожные магические силы? Сущность мага поглотит другую сущность и станет сильнее. Донор, конечно, умрет, но это та жертва, на которую я готова пойти. К сожалению, предсказать, кто поглотит кого, невозможно. Это произойдет само, как только подходящие пары сблизятся на расстояние до нескольких метров.

– Это гениально, моя леди! – воскликнул тот же мужчина из первого ряда толпы. – Если вы позволите, то я немедленно отправлюсь поторопить тех, кто задерживается.

– Разумно, – благосклонно кивнула я. – Я довольна вами.

– И я! Позвольте мне! – понеслось с разных сторон, и, подавив ехидную улыбку, я кивнула.

Минут за десять двор опустел. Только облако пыли у поворота дороги за воротами напоминало, что еще недавно здесь была куча народу. Я усмехнулась и села в плетеное кресло, приказав скелету принести чашку бодрящего настоя и подготовить мою лошадь. Я заслужила пять минут покоя. Благодаря моей выдумке радикалы больше ни на кого не нападут. Просто потому, что будут бояться подходить друг к другу слишком близко. А если кто-то и рискнет, то, скорее всего, получит вместо приветствия что-нибудь убойное издалека и без предупреждения…

«Если бы и с бессмертным разобраться было бы так просто», – грустно подумала я, заметив, что лошадь уже стоит у ворот, а настой в чашке закончился. Спускаясь с веранды, я покосилась через плечо на окна собственной спальни, но и только. Полчаса спустя крыша с развалившейся на ней химерой скрылась из виду. За это время я так и не позволила себе оглянуться. Потому что знала: оглянусь – не уеду никуда.

Дорога до поместья Лерроя заняла всего полдня. Я добралась бы и быстрее, но позволила себе не спешить. Внезапно пение птиц стало безумно мелодичным, а скошенная трава запахла одуряюще приятно. И бо́льшую часть пути я просто дышала свободой и красотой природы, едва замечая редких людей.

Только наткнувшись на указатель поворота к нужному поместью, я стерла с лица блуждающую полуулыбку, заставив себя вернуться к привычному равнодушно-холодному состоянию. Ментальные техники иномирья скрыли все, включая воспоминания о спящем в моей спальне мужчине и легкий налет жалости к себе. Я снова превратилась в темную тиссари. Потому что только она могла победить в предстоящей схватке.

– Я знал, что вы поймете меня, Лира! – Леррой появился в дверях старинного белого особняка, едва только слуга принял у меня поводья.

– Это не значит, что у меня не осталось вопросов, – холодно уронила я.

– На которые я с удовольствием отвечу. Главное, что мое предложение в принципе вызвало ваш интерес. Оно ведь вызвало? – с легким беспокойством уточнил он, не дождавшись от меня ответа.

– Посмотрим.

– Прошу. – Он распахнул дверь кабинета, пропуская меня вперед. – Желаете что-нибудь выпить?

– Воды, – отозвалась я, садясь в услужливо пододвинутое к маленькому столику кресло.

Хотелось, конечно, чего-нибудь покрепче. Не каждый день я ставила на карту все, что имела, включая себя. Но чтобы выигрыш стал хотя бы возможным, мне нужна была ясная голова.

– Итак, вы согласны, – выдохнул Леррой, едва за слугой, доставившим мой бокал, закрылась дверь.

«Э, как тебя припекло, старик, – подумала я, наблюдая, как мелькает нетерпение в его глазах. – Тем лучше».

– Скажем так: я рассмотрела такую возможность, и она показалась мне небезынтересной. Но на этом пока все, – слегка качнула головой я. – Для начала… Я хочу ее видеть.

– Кого? – очень натурально удивился Леррой.

– Ну… – Я демонстративно поморщилась. – Начинать бессрочное сотрудничество со лжи…

Я сделала вид, что собираюсь подняться, и он тут же схватил меня за руку. Правда, под моим ледяным недоуменным взглядом сразу и отпустил. Но дело было сделано: я убедилась, что не ошиблась. Его припекало. Да еще как…

– Зачем так горячиться, Лира, – попытался выкрутиться Леррой. – Я просто не понял, о ком вы.

– О вашей жене. Или невесте. Кто она вам?

– Ах, о ней… – с деланым облегчением рассмеялся он. – Всего лишь невеста. Дальше помолвки я не пошел.

Собой старик владел не хуже, чем я. Но если иномирные техники защищали меня и от чисто физиологических проявлений чувств, то у него таких способностей не было. И маленькую капельку пота, скатившуюся по виску, я заметила.

– Да, о ней, – холодно проговорила я. – Хотелось бы посмотреть. И убедиться, что вы не готовите мне аналогичную участь.

– Ну что вы, Лира! Как можно?!

Я только приподняла бровь, молча пережидая фальшивое возмущение.

– Хорошо, пойдемте, – сдался он.

Далеко идти не пришлось. Леррой всего лишь какими-то чарами сдвинул в сторону книжный шкаф, скрывавший темный коридор.

– Но мне нужны гарантии, – уже без ложной радушности проговорил он. – Вы все правильно просчитали. То, что есть, уже не годится. И вы мне нужны. Но и я вам нужен. Я иду вам навстречу, хоть это и сопряжено для меня с большим риском. Пойдите и вы мне навстречу: ваше кольцо останется тут.

– Хотите, чтобы я настолько вам доверилась? Или беспокоитесь, что у меня хватит глупости убить очищающую? – фыркнула я. – Мне казалось, что вы лучшего мнения о моих умственных способностях.

– Если пожелаете, то мое кольцо останется тут вместе с вашим, – дернул подбородком он. – Но вторая дверь не откроется, пока вы не снимете перстень.

Подавая мне пример, он снял свой перстень и положил на край стола. Я пожала плечами и повторила его движение.

– Вам все же интересно мое предложение, – усмехнулся он. – Прошу.

Через минуту мы вошли в маленькую спальню с небольшим, прикрытым полупрозрачной шторой окошком, перегороженную посередине стеклянной стеной. Там, за стеклом у окна на узкой кровати с вычурным нежно-розовым постельным бельем лежала юная девушка. Ее бледная кожа была настолько тонкой, что я даже с такого расстояния видела голубую венку, бьющуюся на ее шее. Изящная, как тростинка, она была одета в нечто среднее между платьем и ночной сорочкой, светлая ткань которой только усиливала впечатление невесомости девушки. «И как такая умудрилась связаться со старым пнем Лерроем?!» – невольно удивилась я.

– Эту участь вы мне готовили? – холодно уточнила я, покосившись на прозрачную колбу с двумя горлышками, впаянную в прозрачную стену.

Открытое горлышко колбы выступало по ту сторону стены, а другое, смотревшее на нас, было плотно закупорено массивной пробкой. В емкости была какая-то маслянистая голубая жидкость. Догадаться, что это и есть один из вредоносных ароматов Делии, труда не составило.

– Нет. В том-то и дело, что нет, – покачал головой Леррой.

– Хорошо. Я так понимаю, что вы – уже бессмертный. Тогда что вам нужно от меня?

– Давайте продолжим разговор в кабинете, – предложил старик, похоже, чувствовавший себя несколько неуютно в обществе спящей красавицы.

– Мне все равно, – пожала плечами я и без колебаний вошла в коридор.

Все, что хотела, я уже сделала: два отсроченных некромантских плетения дожидались своего часа. Старик не знал, что мне совершенно не нужен перстень, чтобы колдовать. И это заставляло меня улыбаться, слыша, как он за моей спиной запирает двери.

Идея пришла внезапно и показалась мне разумной. Убивать эту невесомую девочку, которой и без меня досталось по самое горло, как я планировала вначале, рука у меня не поднялась. Но в этом и не было необходимости. Пусть она просто уйдет и увидит, как изменился мир. Вряд ли она отнесется с пониманием, узнав, что проспала несколько столетий. А помолвку легко разорвать в одностороннем порядке.

– Вы правы, – заговорил наконец Леррой, прервав плавное течение моих мыслей. – Я уже бессмертный. Ну, насколько это возможно в нашем мире. Мне больше четырехсот лет, и с того момента, как я обрел бессмертие, я не постарел ни на один день.

– Поздновато вы его обрели, – не удержалась от шпильки я.

– Увы, – огрызнулся он. – Это вам я поднес это знание на блюдечке. Мне же пришлось до всего доходить своим умом.

– Расскажите. Уж простите мою настойчивость, но я должна знать, с кем мне предстоит разделить вечность.

Была небольшая вероятность, что старик заартачится. Но он не стал спорить.

– Она была моей студенткой. Когда-то давно. Никаких чувств к глупой девчонке я не испытывал. Ни тогда, ни тем более сейчас. Но когда выяснилось, что она – очищающая, задумался. Она влюбилась в меня, как кошка, а отказывать очищающей для смертных было чревато во все времена.

– Отчего же?

– Вы представляете себе, как действует механизм отката в том случае, если очищающую как-то обидели?

– В общих чертах.

– Значит, не представляете, – огрызнулся Леррой. – Ненависть. Вот что служит спусковым механизмом. Если очищающая испытывает к кому-то подобное неприятное чувство, магия воспринимает это как приказ и наказывает невезучего. Вас избил Алий и едва не умер, потому что в тот момент вы его ненавидели. И тем не менее ваша хитроумная сестричка даже не чихнула, напакостив вам куда серьезнее. Вы не испытывали к ней ненависти.

– Так просто?

– Да. Вот так все просто. Если очищающая сдержанна и разумна, то все в порядке. А если капризна и взбалмошна, как та, что лежит в соседней комнате, это – катастрофа. Когда девица явилась в мой дом и при всех заявила, что любит меня и выходит за меня замуж, я был, мягко говоря, в ужасе. Помолвку заключить пришлось. Но потом я напоил ее сонным зельем, пытаясь выиграть время и решить, как действовать дальше.

– Ну, женились бы на девочке, – пожала плечами я. – В чем проблема?

– Для вас моя «проблема» будет непостижимой, – мрачно отвернулся Леррой. – Я был влюблен. У меня была невеста, пусть помолвку мы заключить так и не успели.

– Поздновато для помолвок в вашем-то возрасте, – фыркнула я.

– Ах, избавьте меня от вашего сарказма, Лира, – отмахнулся он. – Я поздно встретил свою любовь. И тем не менее мне было лишь слегка за пятьдесят. Вполне приличный возраст для мага! Понимаю, в ваши двадцать я кажусь вам древним стариком. Но, можете мне поверить, были женщины, которые находили меня привлекательным.

– Удивительно.

Он только глаза к потолку закатил в ответ на очередную шпильку и продолжил:

– Так или иначе, но ни о какой помолвке с интересной мне женщиной больше и речи не шло. Она уехала, как только узнала, что у меня появилась невеста, будь она проклята. Несколько лет я держал девчонку в состоянии полусна, пытаясь решить возникшую проблему. Но, увы, всякий раз, когда я приходил с новой порцией зелья, она встречала меня теми же словами, что и всегда, и пыталась рассказать, как замечательно мы будем жить вдвоем и сколько детишек она мне родит.

На последней фразе Лерроя так перекосило, что я с трудом удержалась от смеха.

– Примерно в то время я и заметил, что перестал меняться. Вообще. Этот феномен так меня заинтересовал, что я забыл о неудавшейся личной жизни и вплотную занялся способностями очищающих. Вам, Лира, с вашей патологической тягой к любого рода знаниям это будет куда понятнее, чем любовь.

– Так и есть, – кивнула я, не желая вдаваться в подробности. – Но давайте меньше лирики. Что же вас не устроило? Залог вашего бессмертия спит и, как я понимаю, может спать бесконечно долго. Зачем вам вдруг понадобилась я?

– Страх, Лира. Меня подталкивал страх.

Я удивленно приподняла бровь.

– Вам странно это слышать? Не сомневаюсь, что о страхе вы знаете еще меньше, чем о любви. Говорят, сумасшедшие вообще не ведают, что такое страх.

– Если это был комплимент, то весьма неудачный, – нахмурилась я.

– Бросьте, – махнул рукой Леррой. – Я достаточно долго наблюдал за вами. Когда я только узнал о вас от вашей сестры, то решил, что вы точно такая же, как и моя… невеста. И первый год в академии это мнение только упрочил. Но вот потом… Потом я понял, насколько ненормально для юной девушки вы целеустремленная и вдумчивая. Это не комплимент и не оскорбление. Это факт. Не знаю, зачем вам понадобилось изображать недалекую дурочку, но вы исполнили эту роль безупречно. Как только она вам по каким-то причинам стала не нужна, вы моментально перестроились…

– Кажется, мы собирались поговорить о вас, – перебила я.

– А я всегда был рядом, – усмехнулся он. – Так что, рассказывая о вас, я в то же время рассказываю и о себе. Чем больше я наблюдал за вами, тем яснее понимал, что вы – мой шанс избавиться от страха, не потеряв заодно и жизнь. Не скажу, что вы облегчали мне задачу. Одна глупая история с берсеркером чего стоит. До сих пор не понимаю, чем он вас привлек. Но вы желали его и брали то, что желаете. Я несколько раз пытался избавить вас от этой гири, которая упорно тянула вас вниз. Но нет… Все мои попытки разбивались о стену вашей предусмотрительности. В коробке с безвредными цветными порошками оказался алонит? Ничего страшного, у вас в запасе окажется нужный артефакт, который до вас никто и никогда не делал. Кто-то сильно рассердится на вашего друга, желая предать огласке его особенности? Не проблема. У вас в запасе такое количество компромата, что юноша до сих пор икает только при упоминании вашего имени…

– Повторюсь, я хочу узнать вашу историю, – прошипела я.

– Прошу прощения, отвлекся.

– Тогда вернитесь из глубин не интересного ни мне, ни вам прошлого и скажите наконец, что вы мне предлагаете. Все, что я слышала до сих пор, скорее склоняет меня к отказу, чем к согласию. Механизм получения бесконечной жизни мне известен. Что мешает найти партнера, не отягощенного такой… – я с сарказмом усмехнулась, – гирей, как спящая очищающая в невестах?

– Практичность? – отзеркалил мою ухмылку Леррой. – Кому-то другому придется что-то объяснять, не говоря уже о том, что его придется еще поискать. Кроме того, я хорошо знаю, что и как сделать, чтобы нам обоим было комфортно. И наконец, я уже попробовал обманывать очищающую. И повторять этот опыт не намерен: себе дороже. А новичок в этих играх может и попытаться.

– Аргументы принимаются, – кивнула я. – И что же вы будете делать со своей невестой? Разорвете помолвку?

Откровенно говоря, я сильно надеялась, что он скажет да. Просто разорвать помолвку. И просто его убить, пока не успел переиграть… Но Леррой уже слишком привык к вечной жизни, чтобы так просто ею рискнуть.

– Было бы неплохо, но, боюсь, это не поможет. Я хочу решить все раз и навсегда, – покачал головой он.

«Какое совпадение, – проворчала я про себя. – Я тоже!»

– Мы поступим проще и безопаснее для всех. Вдвоем мы отправимся в ту комнату. Без колец, уж простите. Чтобы вы не передумали в последний момент. У невест это, знаете ли, бывает. Я разорву помолвку, и мы тут же заключим новую. Уже с вами. А потом я пущу яд в комнату этой истерички. Она тихо-мирно умрет, так ничего и не узнав. Даже не сумев понять, что умирает. Именно это обезопасит нас с вами от отката. После чего мы обменяемся брачными клятвами и кровью, заключив полноценный брак. Уж извините, от первой брачной ночи придется отказаться во избежание неприятных случайностей, так сказать. Но не думаю, что вас это сильно расстроит.

– Ничуть не расстроит, – кивнула я.

Для меня его вариант был еще лучше, чем то, что задумала я сама. В какой-то момент я даже пожалела, что разбудила его спящую невесту. Это можно было бы сделать и позже.

«Бедная маленькая девочка», – подумала я, скрепляя рукопожатием договор с Лерроем.