Текст книги "Лекарство от Апокалипсиса"

– Примерно, – вздохнул Макс, взглянув на часы. – Сейчас оно примет фиолетовый цвет.

– Да-да, я помню!

– Давай! – Макс включил частотомер и подошел ближе к точке входа.

Следуя команде Макса, Алекс сделал резкий рывок вперед. В голове он моделировал ту самую ситуацию пуска ракет, представляя себя сидящим за пультом управления ракетной шахты. Но мгновения вдруг растянулись в его сознании, а в голове поднялся рой мыслей, застучавших в висках. И если в первый раз он отправлялся в такое путешествие, движимый лишь чувством любопытства, то теперь в нем поселился еще и мерзкий, растекающийся по телу липкой массой страх.

На этот раз Алекс явно ощутил момент, как его психофизическая сущность отделилась от тела и отправилась в полет по длинному коридору времени…

В глаза бил яркий свет, исходящий от кристалла сложной формы, расположенного под потолком. Алекс медленно приходил в себя в надежде увидеть что-то, способное сразу же натолкнуть на понимание времени и места происходящего.

Но его мысли тут же переключились на другой, озадачивший его факт. Носитель опустил глаза вниз, глядя на ноги, обутые в кожаные сандалии с открытыми носами, и Алекс понял, что смотрит вниз не с привычного человеческого роста, а с высоты около семи метров. И даже с такой высоты нога казалась просто огромной. Когда носитель наклонился и принялся рассматривать высокие колосья растения, очень похожего на пшеницу, он особенно сильно ощутил разницу в росте.

Его мысли заметались. Объяснить происходящее чем-то, кроме очередной волны бессвязного бреда, он не мог.

Тем временем великан вновь поднял голову вверх. И теперь Алекс смог рассмотреть кроме кристалла, из которого бил свет, многослойный потолок, составленный из множества небольших пластин различных цветов. Некоторые его ярусы, судя по всему, вращались. Но Алекс не успел в полной мере оценить всей прелести конструкции, от которой на массивные колосья опускались лучи преломленного света, когда носитель резко повернулся, и перед его взором предстал голый до пояса гигант с массивным торсом. Внимание Алекса привлекло к себе лицо. Оно было вполне человеческим и несмотря на мощные скулы имело изысканные черты. Голову украшал отливающий золотым блеском конусовидный шлем, чем-то напоминающий праздничный колпак, с неразборчивыми узорами. В центре лба он имел круглое отверстие, украшенное по периметру небольшими драгоценными камнями с искусным гранением. Именно в центр этой окружности был устремлен взгляд носителя. От чего Алекс вновь ощутил какое-то ранее незнакомое ему чувство, будто какая-то теплая волна пронизывала все тело.

– Что с тобой? – раздался гортанный голос гиганта, издающего щелкающие и клокочущие звуки.

Ничего подобного Алекс никогда не слышал, но все же с легкостью понял слова.

– Я тоже ощущаю какое-то инородное присутствие внутри. Мне тревожно сегодня, – в несколько шагов носитель преодолел расстояние в двадцать метров и почти вплотную подошел к своему собеседнику.

– Дай мне свои руки, – гигант протянул к нему ладони, повернутые кверху. – Я загляну внутрь тебя.

То, что произошло дальше, окончательно лишило Алекса чувства реалистичности происходящего. На мгновение он оказался будто вне тела своего носителя и наблюдал все происходящее со стороны. Гиганты без единого движения продолжали смотреть друг на друга, держась за руки.

Только сейчас Алекс, ощущая себя бестелесным, парящим над землей, смог осмотреться. Похоже, что они находились в просторной оранжерее, в которой выращивалось множество различных растений, каждое из которых освещалось своим особым светом.

Вдруг в помещении раздался оглушающий рев, и Алекс вновь очутился в теле носителя, который опасливо, как и его недавний собеседник, озирался по сторонам.

– Что это? – спросил носитель.

– Сигнал о бедствии.

– Неужели и до нас докатилась волна бедствий?

– Не знаю.

Алекс не мог читать мысли своего носителя. Точнее, те обрывки, которые ему вдруг удавалось осознавать, казались полной бессмыслицей.

Когда они оказались снаружи, Алексу уже в очередной раз показалось, что он окончательно сошел с ума. Это неприятное ощущение становилось навязчивым, но ничего поделать с ним он не мог. Алекс даже всерьез подумал, что либо облучение нанесло непоправимый вред головному мозгу, либо лечение Макса дало побочный эффект.

Но творящееся снаружи действительно походило на начало отличного фантастического романа. Миновав полупрозрачные двери, они оказались на широкой улице, устеленной массивными черными плитами, поглощавшими звуки шагов. Здесь раздававшийся тревожный гул усилился. С обеих сторон дорога была окружена цветущим кустарником, похожим на сирень, но значительно больших размеров.

Где-то на горизонте виднелась гигантская ступенчатая пирамида, на усеченной вершине которой разместился огромный ромбовидный кристалл, излучавший какое-то неестественно белое сияние. Он был похож на тот, что Алекс уже видел в оранжерее, но только его размеры были в несколько сот раз больше, а его мягкое сияние даже на таком огромном расстоянии практически обволакивало тело. Но это был не просто свет, что-то значительно большее, будто его энергия питала каждую клетку тела, наполняя ее жизненной силой. Призывный гул, судя по всему, доносился оттуда же.

– Что происходит? – проговорил носитель, оглядываясь по сторонам на огромное количество таких же гигантов, спешащих к пирамиде.

– Не знаю! Глас может созывать народ, лишь если городу или его правителям грозит серьезная опасность.

– Я впервые слышу его. У нас в деревне ничего подобного не было.

– Тебе еще многое нужно узнать о нашей жизни, – на лице собеседника появилась едва уловимая боковым взглядом улыбка.

– Я знаю главное, – почти прорычал носитель. – Я знаю, что я был рожден туанцем в касте рабочих и останусь им до конца.

– Это похвально, – проговорил собеседник, – но мы должны поторапливаться.

Широкими шагами они шли в толпе взволнованных гигантов. Алекс видел, как мимо мелькают грандиозные строения. Огромные дома были выстроены из какого-то неизвестного ему материала, отливающего серебристым блеском. Многие из них были окружены высокими деревьями в несколько раз больше роста того существа, в котором находилась его сущность. Но больше всего его поражали проносящиеся мимо гиганты, восседавшие в деревянных или полупрозрачных кабинах, установленных на спинах гигантских ящеров.

У подножия пирамиды собралась огромная, клокочущая толпа, шумевшая на разные голоса. На одну из ступеней пирамиды вдруг вышел гигант с покрытым морщинами лицом. Его тело было плотно обмотано белыми одеяниями, голову украшала хрустальная диадема.

– Жители Туаны! – размеренным голосом заговорил гигант, стоявший на пирамиде. Толпа умолкла. – В последние годы мир стал другим. Его очертания порядком изменили многократные землетрясения, цунами и извержения неожиданно проснувшихся вулканов. Многие из жителей близлежащих стран уже ощутили последствия таких катаклизмов, приведших их государства в упадок и распространяющих по обреченным территориям не известные ранее болезни. Но это лишь часть беды, постигшей наш мир. Теперь появилась и другая. Могущественная империя воинствующих роммаали, обманом отколовшая некоторые пограничные регионы от нашей страны, по всей планете развязала междоусобные войны, провоцируя на убийство друг друга даже жителей одних племен. Они стремятся отнять все месторождения кристаллов силы, чтобы создать новый мировой порядок и стать абсолютными властителями планеты. И последним оплотом на их пути к полному господству остаемся только мы – туанцы. Мы долго вели переговоры с роммаали, закрывали глаза на многие их действия, ссылаясь на собственную слабость после отделения наших территорий, но вскоре их войска появились на уже бывших наших землях. Теперь же они перешли к открытой и откровенной агрессии. Эти голуболицие уже захватили несколько десятков наших приграничных городов. Если нам не удастся оказать достойного сопротивления, то у нас останется лишь один выход – применить огонь Артая.

Эта фраза, которую не понял Алекс, явно произвела на толпу шокирующее впечатление. Окружающие сначала будто застыли, а затем взорвались негодующим эхом – огонь Артая… огонь Ар… огонь…

– Это будет нашим последним шансом не стать рабами, – вновь проговорил гигант с пирамиды. Алексу показалось, что он вдруг почувствовал искреннее волнение носителя, у которого будто заклокотало нутро.

Речь походила на какой-то призыв к сопротивлению, оставляющий за собой шлейф безнадежности. Казалось, что все уже предрешено, и остается лишь одно – применить оружие возмездия. Алекс не понимал, что именно он видит, но это так напоминало ему сейчас их собственную ситуацию, в которой применение ядерного оружия наверняка стало таким же жестом обреченности и отчаяния. Неужели все цивилизации в конце концов приходят к тому моменту, когда они вынуждены оставить за собой пустынную планету, лишенную жизни, но не сдаться и не стать рабами, не попытаться решить существующие сложности мирным путем? А жизнь рано или поздно превращалась из величайшего дара Вселенной сначала в тяжкую обузу, обрастающую плотскими желаниями, а затем и вовсе в деструктивную силу, разрушающую все, что встречается на пути. И лишь некоторые способны сдержать в себе это необъяснимое желание крушить и отнимать жизни, подавляя каждое негативное стремление, и открыться тому, что многие называют светом. Только люди подобного толка способны удержать от глупостей народы и цивилизации, не обрекая их на тотальное уничтожение.

Время шло, толпа обреченно расходилась, и Алекса стали посещать довольно неприятные мысли о том, что его визит в это место затягивается. Он пытался всматриваться в каждую деталь странного и непонятного мира смуглых гигантов. Алекс ни на минуту не сомневался в том, что он находится на Земле, но на какой-то другой Земле, неизвестной и непонятной, где солнце встает на западе, а скрывается на востоке. Эта цивилизация не знала пороха, и основным ее оружием были деревянные копья с железными наконечниками, бомбы, наполненные нефтью или нервно-паралитическим газом, и какое-то жуткое подобие напалма. Очень странным образом здесь сочетался научный и технический прогресс со средневековой отсталостью и даже в какой-то мере дикостью. Алекс видел, что делают с лазутчиками противника, орудия пыток походили на те, которыми с легкостью управлялись инквизиторы.

Затянувшееся путешествие день ото дня все сильнее беспокоило Алекса. Ему никак не удавалось ни взять тело своего носителя под контроль, ни вернуться назад. Постепенно в нем появлялся страх того, что сбылись самые страшные опасения, и он останется в этом мире навсегда. И единственное, что оставалось ему – ждать.

От этих мыслей отвлекали лишь попытки познать этот мир. И даже не дикий нрав и быт гигантов увлекал Алекса больше всего, а та тщательность, с которой они готовились, может быть, к последней своей битве.

Носителя вместе с другими жителями привлекли к работам по укрытию ценностей и сохранению знаний, теперь Алекс мог наблюдать за тем, как тщательно упаковываются тайны и секреты этой цивилизации. Они опускались в подземные пещеры, похожие на ходы червей. Входы в них располагались под каждой из пирамид, которых оказалось великое множество в округе. Гиганты будто готовились к чему-то ужасному, стремясь сохранить все свои знания и технологии даже не для себя, а для кого-то, кто будет потом. Это было пугающее состояние, будто вместе со своими знаниями они заживо хоронили самих себя.

Лишь однажды, когда под землю опускался какой-то гигантский круглый каменный объект, изрезанный ровными концентрическими окружностями, состоящими из различных иероглифических значков, иногда разделенных другими символами, похожими на пирамиды, носитель решился поинтересоваться, задав неуверенный вопрос:

– Что это?

– Это одна из величайших реликвий на нашей планете, – ответил гигант в белом одеянии, похожий на того, что выступал, стоя на пирамиде. – Она появилась еще задолго до рождения нашей цивилизации, возможно, на заре формирования самой планеты. Это календарь времен. Он отсчитывает одну за другой эпохи, отведенные тем или иным цивилизациям. Об этом помнят немногие, но до нас на планете были другие жители, и они закончили свою эпоху, расколов каким-то страшным оружием свой гигантский континент на части. Этот календарь сохранялся остатками цивилизаций, чтобы появиться вновь.

– И что же, мы заранее знали, когда погибнет наша цивилизация? – вновь спросил носитель.

– Не совсем так, календарь ведь ведет только отсчет времени, все остальное каждая цивилизация довершает сама. Конечно, планета в периоды окончания эпох сама подсказывает, что вышел срок, но все же роковое решение лежит на разумных цивилизациях. Сумеют ли они объединиться перед угрозой и защитить самих себя или же только усугубить и без того надвигающуюся на них угрозу? То есть, мы должны бы сейчас не развязывать войны, а наоборот, стремиться сделать все, чтобы не допустить их. Но, увы, может быть, так за нас решили высшие силы, – гигант опустил голову, и каменный календарь стал скрываться в подземелье. – Возможно, мы оказались недостойны продолжить свое существование на планете и способны погубить не только планету, но и нарушить равновесие во Вселенной.

В этот момент пол, уложенный массивными каменными блоками, задрожал.

– Что это? Что происходит? – донеслось с разных концов помещения пирамиды.

– Торопитесь! Скорее, опускайте его! Осторожнее, – гигант в белых одеждах кричал громче.

Массивные каменные глыбы, служившие потолком, вдруг под напором сотрясающейся массы стали проседать, нависая над головами. Один из камней, не выдержав напора, рухнул на гиганта, рассказывавшего о календаре. От удара золотой шлем слетел с его головы, а из расколотого черепа потекла алая кровь.

Увидев это, носитель испуганно взглянул на календарь, всматриваясь в изображение вырезанного в центре отвратительного божка. Даже отведя взгляд и бросившись к выходу, Алекс видел его пугающую улыбку, будто запечатленную перед глазами. Может быть, это ужасающее существо некогда стало автором этого бессмертного календаря, а может быть, тем, кто создал бесконечную систему разрушений. Алекс знал, что эта реликвия переживет любую катастрофу, чтобы в его времени возникнуть предвестником Апокалипсиса под названием «Календарь Майя».

Когда носитель оказался снаружи, буквально проскользнув под стремящимися обрушиться блоками, он застал жуткую картину пылающего города. Каменные строения будто плавились от высочайших температур. На горизонте вздымались пылевые грибы ядерных взрывов. Именно ядерных, теперь Алекс не мог их перепутать ни с чем. Тело охватил невыносимый жар, от которого он закрылся рукой.

На лице играли желваки. Алекс тяжело дышал, но тут же вскочил, и вновь опустившись на пол, принялся ощупывать себя. В теле возникло непонятное ощущение, он физически ощущал, что стал меньше. Алекс закрылся рукой от света небольшого фонаря, подобно гиганту, спасавшемуся от обжигающего жара. В это мгновение он осознал, что тот последний жест, сделанный в мире гигантских жителей Туаны, был воспроизведен им самим. Неужели у него получилось? Или же его инстинктивное желание лишь совпало с желанием носителя?

– Что? Что с тобой случилось? – Макс посветил фонарем в глаза Алекса, от чего тот крепко зажмурился и отстранился. – С тобой все в порядке?

– Я умер, я только что умер, – Алекс пытался выровнять вдруг сбившееся от слов дыхание.

– Что значит умер? Это не ты! Не ты! Это тело, не принадлежавшее тебе.

– Сколько меня не было?

– Несколько минут! Так всегда бывает, я неоднократно проверял, устанавливая секундомер.

– Мне кажется, я провел там около недели, – Алекс продолжал разговор, но в его голове все еще крутился вопрос: «Неужели получилось?». Но почему-то он не решался озвучить это Максу. Вдруг и правда всего лишь показалось, вдруг он даст себе и ему только эфемерную надежду на успех.

– Так всегда бывает, здесь проходят мгновения, там минуты, часы, дни. – Макс, немного задумавшись, поднял глаза в потолок, а потом, резко вернувшись из своих мыслей, спросил: – Куда тебя занесло на этот раз? В соответствии с планами?

– Черт его знает, мне так и не удалось понять, что это за ерунда была. Я не понял ни времени, ни места, в котором оказался.

– Как это может быть? Неужели не было никаких признаков времен?

– Ну, – протянул Алекс, – если гиганты, носящие на голове шлемы с кристаллами и укрывающие свои ценности в ступенчатых пирамидах, способны навести тебя на какие-либо мысли о времени своего существования, то я даже не стану с тобой спорить.

– Что ты говоришь? Гиганты и пирамиды? – Макс с нескрываемым изумлением и широко раскрыв глаза смотрел на Алекса. – Но это же безумие.

– Безумие, – пожал плечами Алекс. – Но во всем этом оказалось слишком много чересчур реальных деталей.

Алекс говорил без остановки почти несколько часов, рассказывая о гигантах, их жилищах, наездниках на динозаврах, ступенчатых пирамидах. Именно рассказ о пирамидах больше всего прочего увлек Макса, и он попросил остановиться на них с большими подробностями, припоминая каждую деталь.

– Сами стены пирамид были выстроены из плотно подогнанных друг к другу гигантских гранитных блоков, – ведя к концу разговор, проговорил Алекс.

– Гранитных? Ты в этом уверен?

– Я могу только предполагать. Но материал был очень похож именно на гранит, его сложно с чем-нибудь перепутать.

– Да, только представь, что необходимо для того, чтобы поднять эти глыбы на огромную высоту. Хотя наша планета вся усеяна подобными сооружениями.

– Я знаю, но мне показалось это чем-то совершенно иным, не свойственным тому, что мне доводилось видеть когда-либо.

– Ты говорил про ядерные взрывы, а ведь гранит – это один из лучших поглотителей радиационного излучения.

– Мне показалось, что эти сооружения одновременно исполняли много различных функций, действительно являясь и противорадиационными укрытиями, и храмами, и еще черт знает чем, – кивнул Алекс.

– Дело в том, что мне довелось побывать в различных пирамидах Египта, Мексики, Перу. Там есть еще много сооружений, не похожих на пирамиды. Некоторые из них отстроены по всем правилам противорадиационных укрытий. Причем, понимаешь, если даже не брать в расчет толщину стен и материал, из которого они изготовлены, то достаточно взглянуть, как плотно закрывались проходы, практически формируя шлюзовые камеры. Сами двери хоть и выполнены совершенно в иной технологии, но по своему назначению очень напоминают защитно-герметические переходы, используемые в современных противорадиационных убежищах, и практически полностью исключают возможность попадания пыли внутрь помещений. Еще один важный элемент внутреннего устройства многих сооружений, наталкивающих на подобные мысли, заключается в том, что коридоры пересекаются под прямым углом, что препятствует распространению взрывной волны и прямому воздействию излучения, а также снижению мощности ударной волны. Кстати, с той же целью в этих коридорах, скорее всего, делались и небольшие ниши – чтобы рассеять взрывную волну и тем самым снизить ее мощность. Собственно все те же технологии применялись до последнего времени. Одно лишь отличие в том, что сейчас подобные укрытия делают под землей, а тогда почему-то сооружали на поверхности. Я долго осознавал это, общался с различными специалистами. Это ведь не моя точка зрения, об этом говорят многие. Сложно поверить, что древние жители планеты не только были способны на возведение мощнейших сооружений, но и возводили их в качестве противодействия ядерному оружию.

– То есть? Выходит, что я видел древнейшую историю нашей планеты еще до появления современного человека?

– Может быть и так. Все дело в том, что это слишком древняя история, если она когда-то и была действительно, то следы ее едва ли сохранились в камне. Но и не только в камне.

– А в чем же еще? Очень слабо верится, что подобное могло быть правдой. Я, честно сказать, забеспокоился о том, что видения такого рода могут быть всего лишь следствием применения лекарств.

– Лекарств? – Макс усмехнулся. Нет, они безопасны, к тому же, на последних стадиях я вводил тебе различные кровоочищающие препараты, которые должны были вывести следы присутствия радионуклидов и сгладить возможные последствия. Так что едва ли. Но я тебе расскажу еще вот какую историю, может быть, она немного тебя убедит в подлинности того, что ты видел. Дело в том, что однажды мне довелось побывать на раскопках в одном древнеиндийском городе Мохенджо-Даро в Пакистане. Слышали о таком?

– Нет, что-то не доводилось. Я никогда не интересовался историей Индии, – с явным сожалением в голосе ответил Алекс.

– Об этом центре Хараппской цивилизации, уничтоженном, по официальной версии, примерно за две тысячи лет до нашей эры, мало кто знает вообще. Вопрос в том, каким образом он был уничтожен. Понимаешь, судя по всему, там был реализован один из сценариев ядерной войны.

– В каком смысле? – глаза Алекса все сильнее выдавали его удивление, все же смешанное с толикой явного сомнения.

– В самом что ни на есть прямом. Город был не просто уничтожен, по нему нанесли ядерный удар. И это было сделано предположительно четыре тысячи лет назад. Так считают классические ученые, но я думаю, что все это произошло значительно раньше.

– Вы меня разыгрываете?

– Ни в коем случае, – Макс снова усмехнулся, – материалов по этому поводу опубликовано немало. Так вот, расчеты ряда специалистов, с которыми мне довелось работать, показали, что сила удара там была равна примерно той же, что мы наблюдали в тех самых Хиросиме и Нагасаки. Там есть пятидесятиметровый эпицентр, в котором все кристаллизовано и расплавлено, а поодаль – оплавленные с одной стороны кирпичи. Представляешь, там даже можно проследить направление движения ударной волны! Но дальнейшие находки и исследования вообще повергли нас в шок. Скелеты, найденные в городе, лежали так, будто были повержены какой-то молниеносной силой, а измерение уровня радиации расставило все на свои места. Там везде оказался значительно повышен радиационный фон, даже спустя тысячелетия. Самым активным источником стали как раз обнаруженные человеческие кости. Кое-кто хотел это объяснить естественными природными условиями, но подобные версии не выдерживают критики.

– То есть, ты хочешь сказать, что действительно есть подтверждения того, что кто-то в ситуации, подобной сложившейся в мире сейчас, за две тысячи лет до нашей эры решился на применение ядерного оружия?

– Не готов утверждать, что ситуация была подобной, но не думаю что кто-то мог по пустякам применять ядерные заряды! Я веду к тому, что человечество идет по кругу или, точнее, по спирали, используя одни и те же знания, но не дела я выводов, уничтожает само себя, возвращаясь в первобытное общество и начиная все заново. Это оружие у древней индийской цивилизации называлось «оружие Индры», или «оружие Брахмы». По-моему, как-то очень похоже назывались баллистические ракеты и в современной Индии, недавно испытанные и, возможно, теперь использованные по прямому назначению. Если следовать логике древних текстов, то приблизительно десять тысяч лет назад разразилась большая война между Атлантидой и Царством Рамы, кстати, к которому, судя по всему, и относился на самом деле Мохенджо-Даро, а в древнем тексте Махабхараты говорится о том, что война эта велась страшнейшим оружием. Всего лишь одного его удара было достаточно для того, чтобы уничтожить сразу несколько городов.

– Это не выдумка? – все еще удивляясь разговору, недоверчиво поинтересовался Алекс.

– Нет, это чистейшая правда. Хотя и мало кем признанная. Я сейчас попробую по памяти процитировать один из текстов, который присутствует в этой древней книге, сразу прошу прощения за возможные неточности, – Макс на секунду остановился и, напрягая память, произнес: – Единственный снаряд был заряжен всей силой Вселенной. Раскаленная колонна дыма и пламени, яркая, подобная десяти тысячам солнц, взмыла ввысь во всем своем великолепии. За этим последовал железный удар молнии, превративший в пепел целую расу Вришни и Андахков. Тела их были так сожжены, что стали неузнаваемыми. Волосы и ногти людей выпадали. Стоящая на полках посуда разбивалась сама по себе, а птицы вдруг стали белыми. Спустя несколько часов все продукты оказались заражены. Спасаясь от этого огня, солдаты бросались в потоки, чтобы отмыть себя и свое оружие, – Макс вдруг закашлялся.

– Еще час назад я подумал бы, что это фантазии древних авторов.

– Так многие считали. Но интереснее другое. После этой войны три года люди не видели ни солнца, ни неба, ни луны… Когда я думаю об этом, я понимаю, что нас ждет что-то похожее… Планета вновь проходит через жуткий рукотворный Апокалипсис. Достаточно взглянуть на мониторы наружных камер.

– Значит, человечество все же действительно склонно повторять свои ошибки… У меня появлялась эта мысль еще там. И в прошлом, и сейчас оно ведет себя к самоуничтожению. Возможно, мы тоже дошли до того уровня технологий, которые погубили нас подобно прошлым цивилизациям. Знаешь, я изучил много пророчеств, грозящих человечеству страшными войнами, концом времен и прочим. Именно они натолкнули меня на мысль о том, что из арки может выйти великолепное укрытие. Теперь я думаю, может быть, эти предсказания – лишь пересказ прошлых страшных периодов в истории человечества?

– Возможно. Только дело в том, что каждая из подобных катастроф запускала полное обновление Земли и перерождение всего животного и растительного мира, – Макс растягивал слова, продумывая, что он скажет дальше. – Будто почти все имеющиеся на планете органические сущности разбивались на мельчайшие фрагменты, чтобы собраться вновь, перерождаясь в хаосе. Именно тогда длительная эволюция обрывается революционным скачком в бездну, где судьба редких сохранившихся жизнеспособных особей зависит от того, смогут ли они приспособиться к новым условиям или же навсегда останутся в очередном историческом слое прошлого. И это удается немногим. Пугает лишь то, что безжизненная эпоха длится слишком долго, чтобы даже осознать ее протяженность. Говорят, что сам Будда охарактеризовал это так: вообразите огромную скалу-монолит без единой выщерблины. И представьте себе, что раз в год к скале подходит человек и трет ее шелковой тканью. Так вот эта скала истерлась бы скорее, чем истечет период, отделяющий одну эпоху от другой, а мы здесь, под аркой, оказались скрыты и от процесса разрушения, и от процесса случайного преобразования организма. Используя наследие Чернобыля, мы попытаемся задать этому формированию необходимое нам направление.

– Ты хочешь стать новым божеством? – Алекс неприятно оскалился. – Знаешь, мне кажется, что этим всем и без нас кто-то управляет, может быть, действительно Бог или какая-нибудь инопланетная раса. Они давали нам знания, ограждали от необдуманных и губительных шагов. Возможно, сейчас вместе с нами так же грустят о нашей Земле.

– Наверное, ни одна другая цивилизация никогда не пошла бы с нами на контакт лишь по одной причине – мы для них цивилизация варваров и агрессоров, склонная к эксплуатации и порабощению. Каждое новое знание мы, так или иначе, превращаем в оружие. Человечество всегда находится в состоянии войны, и это не располагает к дружескому контакту с нами. К тому же, мы наверняка слишком глупы для них – создали ядерное оружие, но так и не научились от него защищаться. Нам элементарно не хватает знаний, чтобы остановить ядерную реакцию. А может быть, это они инициировали Апокалипсис во имя галактического спокойствия. Возможно, эта же участь постигла многие древнейшие цивилизации, которые погибли на высшем уровне прогресса, так и не сумев должным образом распорядиться достижениями, запустив совершенные механизмы самоуничтожения.

– Думаешь, мы снова выбрали не тот путь? – на лице Алекса вновь появилось сомнение.

– Очевидно, и мы миновали распутье, не понимая, к чему может привести научный прогресс – к дальнейшему развитию или гибели мира.

– Но почему же тогда они не подсказали нам верный путь?

– Они не имели права сделать выбор за нас. Если мы сами не сумели понять, как правильно жить с уже имеющимися знаниями, то мы не достойны и новых. Прогресс возможен и безопасен лишь под контролем разума, которого, вероятно, нам не хватило.

– И никак иначе, – кивнул Алекс.

В этот момент около его уха раздался тонкий писк, и Алекс одним интуитивным движением схватил рукой и убил крохотного комара. Макс замер, глядя на это:

– Что ж ты наделал, – вздохнул он.

– Что? – непонимающе посмотрел на него Алекс.

– Зачем ты его убил? – лицо Макса стало небывало грозным.

– По инерции, я даже не успел сообразить, что происходит, – Алекс только развел руками, не понимая такой реакции своего спутника.

– А если он был последним в этом мире? Ты не думал об этом?

– Нет, – Алекса даже передернуло от такого поворота разговора.

– Нет, – протянул Макс, – ты не на прогулку вышел. Представляешь, ты только одним движением мог оборвать эволюционную цепочку, которая не прерывалась миллиарды лет. Ведь они будто перешагнули сквозь время, став свидетелями вымирания тысяч видов, сами оставаясь неизменными. Я ношу на груди кусочек янтаря, в котором когда-то увяз и погиб комар. Ему уже несколько сотен тысяч лет, а он такой же, как и его потомки, совершенно не изменился.

– Почему? – Алекс удивленно и по-прежнему растерянно переводил взгляд с собеседника на руку, в которой застыло крошечное тельце комара.

– Это интересный вопрос. Я думаю, что здесь главную роль сыграла простота его организма. Так устроена природа, что сначала погибают существа большого размера и имеющие сложные организмы, которые больше подвержены разрушению в результате даже незначительных доз облучения. Да, правило гибели пятидесяти процентов особей при попадании в высокорадиоактивные поля еще никто не отменял…

– Что ты этим хочешь сказать? – не понял Алекс.

– Ничего особенного, просто люди – первые претенденты на вымирание со многими другими млекопитающими. Сначала мы, потом при десятикратном увеличении радиационного фона вымрут насекомые, затем, если фон увеличится еще в десять раз, то погибнет пятьдесят процентов популяции бактерий, и планета очистится. И если хоть что-то живое на ней останется, то развитие жизни начнется сначала, и на поверхности Земли возникнут новые неизвестные виды… Может быть, так кто-то извне очищает планету от ненужных и неугодных видов, подобно тому, как в медицинских кабинетах включают кварцевую лампу для дезинфекции. Только представь, может быть, кто-то там в центре галактики или за ее пределами просто смотрит на нас, как на паразитов.