Текст книги "Ромейский талисман"

II

Когда-то Некрас уже испытал подобное чувство. Много лет назад, когда старшие мальчишки привели его и еще нескольких малышей на реку Великую, туда, где в обрывистом берегу зияла пещера, и предложили войти внутрь, испытать себя. Некрас тогда пошел первым – вскарабкался по камням и вошел в черный провал пещеры с замирающим сердцем. Пещера эта была особая – в Выбутах говорили, что в ней когда-то в давние времена жил злой колдун и с тех пор в ней прячется всякая нечисть. Он шел в темноту, в неизвестность, в чуждый угрожающий мир, в котором таилось что-то неведомое и жуткое. Он тогда так и не заставил себя пройти дальше, выскочил из пещеры, едва услышал впереди, в темноте, какие-то скребущие звуки, с воплем скатился по склону, едва не переломав себе руки и ноги и упал к ногам хохочущих великовозрастных недоумков. Мальчику было невдомек, что в пещере заранее спрятался один из парней, он-то и скреб железякой о камень. Некрас на них даже не обиделся – в конце концов, это была всего лишь игра. Но вот теперь, стоя перед воротами Полчева, Некрас ощущал еще больший ужас, чем тогда, на берегу Великой. Потому что в этот раз это была не шутка и не игра. Вокруг него сгущались сумерки, небо над головой разрезали призрачные молнии, а прямо впереди были широко распахнутые ворота городища, за которыми были тьма и неизвестность. Но было кое-что, придававшее юноше уверенность. Некрас был не один – рядом с ним был Ворш.

Перед самыми воротами ведун протянул Некрасу тяжелую бутылочку из зеленоватого камня.

– Выпей, – велел он. – Только два глотка.

Некрас подчинился. Жидкость имела горький вкус и резкий запах, и Некраса замутило.

– Что это? – спросил он.

– Этот напиток откроет твои духовные глаза. Нежить не всегда видима для человеческого взгляда. Мой состав поможет тебе узреть невидимое.

– Там есть нежить? – поежился Некрас.

– Не знаю. Но надо быть ко всему готовым. Едем!

Ворш ударил коня пятками и первым въехал в ворота. Некрас заметил, что ведун никогда не пользуется поводьями, управляет конем ногами, таким образом освобождая обе руки. Такая ловкость вызывала восхищение, во всяком случае Некрас никогда прежде не видел, чтобы всадник так управлял своей лошадью. Следуя за Воршем, Некрас чувствовал себя гораздо спокойнее.

За воротами располагался большой пустырь, с трех сторон окруженный рублеными домами. Окошки домов были темными, собаки не встречали появление чужаков лаем. Поселок казался вымершим.

– Держись рядом, – шепнул Ворш. – Тут что-то не так.

– Опять ежоглавы?

– Нет. Куч разрытой земли не видно. Протяни копье.

Некрас сделал, как велел Ворш. Ведун провел по наконечнику копья Алатырь-камнем, потом зарядил энергией свой посох.

– Если увидишь кого, бей, не раздумывая, – приказал он юноше. – Запомни, твоя жизнь зависит от быстроты. Зазеваешься, голову оторвут.

– Страшно мне, Ворш.

– И мне страшно. Вернее, жутко малость. Поводья держи крепче. – Ворш похлопал парня по плечу. – Пошли.

Они проехали пустырь и углубились в узкую улицу между домами. Ослепительно сверкнула молния; в это мгновение Некрас увидел улицу во всех мельчайших подробностях. Прямо на дороге лежали два тела – мужское и женское. От мужского тела осталась только верхняя половина без рук, искромсанный будто ножами женский труп лежал, скорчившись в темной поблескивающей луже. В руках женщины что-то было. Новая вспышка – и Некрас сумел рассмотреть, что же прижимала к себе покойница. Трупик младенца. Юношу будто ударили кулаком в живот, и подкатившая к горлу горечь прорвалась обильной рвотой.

– Тсс! – зашипел Ворш. – Тихо!

– Не… могу я, – прохрипел Некрас.

– Там еще трупы. – Ворш всмотрелся в дальний конец улицы. – Ничего не видишь?

– Не-е-е-т. – Некрас вытер рукавом мокрый рот, перевел взгляд в ту сторону, куда смотрел ведун. Секунду спустя снова полыхнула молния. В ее свете Некрас увидел еще несколько тел, распластанных в дорожной пыли. И еще ему показалось, что у дальних домов появилось что-то белое. Мелькнуло на мгновение и исчезло. А потом он отчетливо услышал топот копыт.

– Назад! – Ворш бросил коня вправо, к зияющему в плетне пролому, торопясь укрыться за высокой поленницей. Некрас последовал за ним. За поленницей Ворш велел ему спешиться.

– Зачем, дяденька? – удивился Некрас. – Если что, не убегем!

– Вот он! – со странным удовлетворением в голосе прошептал ведун.

Некрас посмотрел в щель между поленьями и вздрогнул. В конце улицы появился всадник. Некрасу в первое мгновение показалось, что и всадник одет в белое, и конь у него белоснежный, но потом понял, что никакой одежды на всаднике нет вовсе. Да и всадник не был человеком. Белесая полупрозрачная тварь, сидевшая на коне, чем-то напоминала человеческий скелет, обтянутый тонкой кожей. Изможденное лицо с проваленным ртом и черными глазницами было повернуто к поленнице. Конь, на котором сидел призрак, был под стать всаднику – тощий, с раздувшимся брюхом и совершенно лишенный шерсти. Видимо, нежить что-то учуяла или услышала. Некрас видел, как настороженно существо поводит остроконечными ушами. Потом в глазницах нежити сверкнули красноватые огоньки, и чудище отвернулось. Некрас перевел дыхание – похоже, их не заметили.

Жуткий всадник постоял еще какое-то время в двадцати саженях от затаившихся людей, потом развернул коня и поскакал обратно в глубь Полчева. Ворш глубоко вздохнул, достал флягу с медом, выпил немного и позволил сделать глоток Некрасу.

– Кто это, дяденька? – шепотом спросил юноша.

– Лемур. Ромейская навия. Плохо дело, Некрас. Уходить надобно.

– Дяденька, там еще двое! – всхлипнул юноша, глянув на улицу.

Лемур вернулся. Он издал неприятный мяукающий крик, и несколько мгновений спустя еще два всадника, точные копии первого, выехали из-за домов, направляясь в их сторону. Один из них ехал на существе, напоминающем облезлую собаку с узкой мордой, другой – на огромном полупрозрачном кузнечике. У ближайшего поворота к ним присоединился четвертый призрак верхом на громадном белесом пауке. В отличие от первых трех этот был вооружен: в руках лемура было оружие, напоминающее насаженную на длинное древко торчком широкую зазубренную косу.

– Так, – шепнул Ворш, – теперь не уйдем. Нагонят.

– И что делать-то?

– Ждать. Посмотрим, чего нави задумали. Огня бы сейчас! Лемуры страсть как огня боятся.

– А твой посох, дяденька?

– Поджечь им нечего. Ни скирды поблизости нет, ни сеновала. – Ворш взял парня за руку. – Слушай, Некрас. Кони наши сейчас за домом стоят. Веди их сюда. Будем уходить из Полчева. Никого мы тут уже не спасем, всех нежить ромейская поубивала. Самим спасаться надо.

– А куда идти-то? Там пожар и эти… головы прыгающие.

– Нам с нашими надобно соединиться. Тогда прорвемся.

Некрас не успел ответить – его прервал топот копыт со стороны ворот. Очевидно, Давиду надоело ждать своих разведчиков, и он решил идти в город, не дождавшись их возвращения. Нежити мгновенно развернулись к приближавшимся всадникам, и снова послышался резкий крик, напоминающий мяуканье разъяренного кота. Тогда Ворш, будто спохватившись, выскочил из-за поленницы и бросился вперед, заходя лемурам с фланга. Некрас колебался лишь секунду: он чувствовал себя сильным только рядом с Воршем, оттого и двинулся за ним, сжимая потными ладонями древко копья.

Лемур на пауке повернулся, глаза его заалели, злобный крик вырвался из проваленного рта. Однако Ворш уже приблизился к тварям на расстояние рукопашного боя. Он увернулся от удара зазубренной косой, ткнул паука концом посоха, а когда белесая гнусь осела на своих коленчатых лапах, из разворота ударил и страшного всадника. Лемур разлетелся в клочья, усеявшие дорогу слизистыми хлопьями, напоминающими выброшенных из воды медуз. Один из трех оставшихся, тот, что был верхом на собаке, бросился на Ворша, но тут подоспевший Некрас, изловчившись, ткнул копьем в брюхо собаки и сам подивился тому, как легко наконечник пронзил утробу нечисти. Собака с визгом опрокинулась набок, сбросив всадника, и Ворш прикончил белесую тварь двумя ударами посоха. Секунду спустя он что-то бросил на землю перед мордой кузнечика, на котором сидела третья тварь: полыхнуло ослепительное белое пламя, и кузнечик заверещал, поднялся на задних лапах, наездник свалился на землю, и Некрас пригвоздил его копьем. Четвертый лемур оскалил мелкие острые зубы и со злобным шипением прыгнул из седла прямо на Ворша, однако ведун был готов к атаке и мгновенно среагировал – его посох описал в воздухе короткую дугу и обрушился на туловище нежити, круша и обугливая ребра и выпуская зловонные внутренности.

– Сзади! – завопил Некрас, который увидел то, что происходит за спиной Ворша. Еще одна тварь, на этот раз крылатая, появилась на крыше дома, у которого они только что прятались. Выставив вперед когтистые лапы, лемур спланировал на ведуна, целя в голову, но Перунов жрец услышал окрик Некраса и успел обернуться. Свирепое шипение оборвалось громким треском, когда посох Ворша расколол голову лемура, будто яйцо.

– Вах! – воскликнул изумленный Давид, осадив коня прямо перед Воршем. – Вы что это прыгаете на дороге, как безумные? И где ваши лошади?

– Я же сказал вам оставаться за воротами, – с упреком в голосе сказал Ворш. – Мы не просто прыгаем, Давид-богатырь. Тут полно нежити.

– Я ничего не вижу, – огляделся Чага.

– Я тоже, – добавил Влад Вороня.

– Быстрее! – Ворш протянул воинам бутылочку, из которой уже поил Некраса. – Все по глотку! Некрас, приведи наших лошадей.

– Я видел трупы на дороге, – сказал Давид, передав бутылочку волхва Вороне. – Что же, все жители мертвы?

Ворш не ответил – он всматривался в темноту в конце улицы.

– Ах ты! – Давид наконец-то увидел на дороге изувеченные тела лемуров и их ездовых тварей. – Я вижу их! Что за гадость такая?

– Долго объяснять. Они убили всех людей в Полчеве. И нас убьют, затем и посланы сюда. Увидите подобную тварь, сразу бейте. Быня, твой лук!

– Сейчас сделаем. – Киевлянин открыл саадак, быстро собрал сложный лук, натянул тетиву и придвинул под правую руку колчан со стрелами. – Что дальше?

– Вынь стрелы пучком и протяни мне! – Ворш дотронулся Алатырь-камнем до наконечников стрел. – Увидишь, что летит что-нито, сразу бей влет.

– Будь спокоен, ведун. – Быня тут же наложил одну из стрел на тетиву, огляделся по сторонам. – Пока что-то никого не вижу.

– Они сейчас появятся. Это был передовой дозор, посланный нам навстречу. Крик слыхали?

– Вроде как кот мяучил, – сказал Влад.

– Кабы кот! – горько усмехнулся Ворш. – Девушкам тоже дайте по глотку.

– Вон они! – внезапно крикнул Реттиль, показывая рукой в конец улицы.

Поначалу людям показалось, что по плетням заскользили бледные тени от взошедшей на расчистившемся небе луны. Но мгновение спустя неясные призраки обрели очертания, и сразу несколько десятков лемуров появились на дороге, сбившись в плотную толпу и посверкивая алыми огоньками глаз. Давид плюнул, вытащил из ножен свой шемшир и хотел было послать коня прямо на нежитей, но Ворш удержал его Арцива, взяв за поводья.

– Погоди, послушай, что я скажу, – произнес он. – Им нужна Ольга. Если в строю будут бреши, они до нее доберутся. Надо окружить девушек плотным кольцом и прорываться из города. Чаю, с южной стороны Полчева тоже ворота есть.

– А если нет?

– Тогда есть у меня один план. Но это на крайний случай.

– Хорошо! – Давид поднял меч. – Все в круг!

Дружинники быстро выполнили приказ. Некрас подвел Воршу его коня, и волхв вскочил в седло. Лемуры тем временем начали бесшумное движение вдоль улицы, двумя крыльями пытаясь охватить людей. На этот раз нежити были пешими, и многие из них были вооружены – кто двузубыми или трезубыми вилами, кто алебардами самых причудливых форм, кто крючьями. По знаку Ворша киевляне начали медленное движение навстречу врагу, держа оружие наготове. Некрас опять оказался рядом с Ольгой и Ивкой. Девушки были странно спокойны – то ли после встречи с ежоглавами они уже перестали пугаться того, что с ними происходит, то ли умело скрывали свой страх. Если так, подумал Некрас, то их отваге и мужчина позавидует.

– Сверху! – закричал Вороня.

Быня вскинул лук, спустил тетиву. Крылатый лемур с визгом рухнул на дорогу, задымился, вспыхнул и в мгновение превратился в обугленный остов. Но мгновение спустя еще несколько тварей камнем обрушились на дружинников. Быня успел выпустить еще одну стрелу, сбив лемура, – и тут же острые когти вцепились ему в шею. Реттиль ударил топором, разнес голову нежити вдребезги, обратным ударом обуха достал еще одну навию, набросившуюся на лошадь Некраса. Однако он опоздал: Быня схватился за горло, забулькал, кровь фонтаном ударила на кольчугу. Некрас увидел, как киевлянин закачался в седле и упал на дорогу.

Давид, Микула и Вороня уже рубили мечами и секирами лемуров, наседавших на людей со злобным визгом, раскраивая черепа, круша позвоночники, обрубая когтистые лапы. Некрас решился – соскочив с раненого коня, юноша подхватил лук убитого Быни, взобрался на лошадь киевлянина. Однако Реттиль выхватил у него лук.

– Дай мне! – бросил он.

Некрас только судорожно кивнул. Скандинав натянул тетиву, послал одну за другой три стрелы, и три крылатых лемура пылающими клубками рухнули прямо на головы своих собратьев. Злобный многоголосый вой наполнил ночь: огонь перекинулся на других навий, и охваченные пламенем лемуры разбегались в разные стороны, в считанные секунды превращаясь в кучи обугленных костей. Между тем над головами людей уже кружились десятки лемуров. Какое-то время они не решались атаковать, потом одна из тварей все-таки спикировала на отряд, но получила стрелу в голову и, кувыркаясь и дымя, врезалась в плетень.

Давид отдал короткую команду, и отряд вскачь понесся по улице вперед, топча тех лемуров, которые попытались преградить им дорогу. И минуты не прошло, как киевляне оказались на полчевском майдане, со всех сторон окруженном домами и невысокими заборами.

– Поджигай дома! – крикнул Ворш, обращаясь ко всем сразу.

Злобный вой над головами людей заставил его посмотреть наверх. В ночном небе появились лемуры – много, несколько десятков. Пока они держались достаточно высоко, чтобы их можно было достать стрелой. А мгновение спустя между домами замелькали уже знакомые белесые фигуры.

Некрас, не покидая седла, возился с кресалом и трутом, пытаясь высечь огонь на трут, когда лемуры начали атаку. Они напали сразу с четырех сторон, воя и размахивая своим призрачным оружием. Микула на секунду замешкался и поплатился жизнью – сразу несколько навий вцепились в него зубами и когтями. Несчастный гридень успел только коротко вскрикнуть, и все было кончено – лемуры в мгновение ока перегрызли ему горло. Покончив с дружинником, они бросились на Некраса. Юноша даже не успел испугаться, когда один из них возник прямо перед мордой его коня, злобно сверкнул красными глазами и замахнулся на Некраса своим отточенным крюком. Некрас ткнул копьем, но слишком поздно – крюк лемура обрушился на голову лошади, и юноша рухнул вместе с конем в грязь. На какую-то секунду Некрас от ужаса потерял способность мыслить, а когда пришел в себя, увидел, что несколько тварей прорвались в центр круга и пытаются стащить с седла истошно вопящую Ивку. Подхватив копье, Некрас с криком бросился вперед, пронзил одного из лемуров, не смог выдернуть копье из тела твари, второго ударил кулаком по голове. Чага обрубил мечом лапы лемуру, схватившему Ивку. Рядом с Некрасом возник Ворш, держа в повод лошадь.

– В седло, паря, быстро! – велел ведун.

Некрасу не надо было повторять этот приказ дважды.

– С девушками будь! – крикнул Ворш.

– Зря вышли на алодное[25]25
  Алодное – открытое.


[Закрыть] место! – прохрипел Чага, вытирая рукавом слизистую лемурью кровь с лица. – За заплот[26]26
  Заплот – забор.


[Закрыть] какой-нибудь надо бы, здесь не сдержим!

Реттиль сбил двумя стрелами двух крылатых лемуров, подлетевших к отряду слишком близко. Стало ясно, что здесь, на майдане, нечисть получила возможность атаковать киевлян сразу со всех сторон. Вдоль заборов к отряду крались сгорбленные тени, в темноте вспыхивали алые огоньки глаз. Крылатые твари кружили над отрядом, с каждым кругом опускаясь все ниже, будто стервятники, спешащие к добыче.

– Сила Перуна! – закричал Ворш, подняв над головой руку с Алатырь-камнем. – Сила богов корня Сварогова! Сила земли и ветра, огня и стали, воды и духа, помоги нам!

Камень в руке Ворша полыхнул белым сиянием, таким ярким, что крылатые лемуры шарахнулись прочь, а пешая нежить застыла у края образованного свечением круга, жалобно пища и прикрывая лапами глаза.

– Едем! – скомандовал Ворш.

Отряд рванулся с майдана, объехал темные безжизненные дома и начал подниматься к вершине холма, на котором стоял Полчев. Вслед им неслись угрожающий вой и мяуканье. Сотни тварей растекались по улицам, сопровождая людей зловещим эскортом. Однако отряд уже был у цели. На вершине холма находилось капище. И хотя костры погасли, а некоторые из изображений богов покосились или вовсе упали, сам круг богов сохранился. Всадники въехали внутрь капища, лишь Ворш остался в воротах, продолжая держать над головой ослепительно сияющий камень.

Некрас остался рядом с ведуном, глянул из-за его спины вниз, на дорогу. К капищу двигалась густая белая масса, а небо, казалось, кишело ромейскими демонами. У юноши екнуло сердце, все тело наполнил мертвящий холод. Ворш обернулся, встретился с Некрасом взглядом.

– Чего пялишься, как балахвост? – сердито бросил он. – Костры разжигайте! Быстро! Камень погаснет скоро.

Некрас хотел ответить, но не смог – язык в пересохшем от страха рту онемел, не слушался. Соскочив с коня, юноша припал к одному из огнищ у самого входа, застучал кресалом. К его удивлению, трут вспыхнул мгновенно, и Некрас сунул горящую бересту под поленья, потом перебежал к следующему костру. А с другой стороны капища костры пытался разжечь Чага.

Первый костер разгорелся, но остальные едва тлели – отсыревшие после дождей дрова никак не хотели заниматься. Ольга решилась. Соскочив с седла, девушка бросилась к первому костру, выхватила горящую головню и побежала к ближайшей куче хвороста.

Она быстро запалила хворост, потом услышала шорох. Из-за поваленного идола выглянула безобразная бледная голова с торчащими ушами, на Ольгу глянули глаза, горящие будто уголья. Ольга завопила. Ударившая из-за спины Ольги стрела угодила лемуру точно в лоб. Но на смену убитой твари появились еще две.

– Назад! – закричал Давид, спрыгнул с коня, побежал к девушке.

Ольга, будто завороженная, наблюдала, как белесая тварь, перескочив через идола, приближается к ней, переваливаясь на по-звериному изломанных назад задних лапах. Давид схватил ее за ворот отороченной мехом курточки, отбросил в сторону, преградил лемуру дорогу. Навия зашипела, прыгнула на Давида, но армянин поймал ее прямо на острие меча, будто обруч на палку. Вырвал меч, повернулся к новым тварям, выползавшим из темноты за поваленным идолом. То ли сияние камня стало слабнуть, то ли глаза нежити привыкли к нему, но лемуры осмелели. И если в ворота, где стоял Ворш, они не рисковали лезть, то с этой стороны навалились основательно.

Рядом с Давидом появился Вороня, и вдвоем они начали рубить наседавших лемуров, выигрывая время для Некраса, Ольги и присоединившейся к ним Ивки, которые спешно разжигали костры. Реттиль и Чага, держа наготове луки, следили за кружащимися в небе навиями. Вот запылал второй костер, третий, четвертый, пятый. Их пламя ярко осветило круг богов. Лемуры отступили, устрашенные огнем, и только свирепо сверкали глазами из темноты. Крылатая нечисть тоже куда-то подевалась. Люди получили возможность перевести дух.

– Что теперь? – спросил Давид Ворша.

– Костры прогорят быстро, – ответил ведун. – У нас совсем немного времени. Мыслю, едва хватит на обряд.

– Какой еще, ко всем чертям, обряд?

– Выбраться из Полчева ни одной из дорог мы не сможем. Западня это. В городе хозяйничают лемуры, на дорогах поджидают ежоглавы. Один у нас выбор – идти за Круг.

– За какой Круг?

– Мы на святом месте, в Круге богов. Отсюда можно попасть в другой мир. Коли боги помогут, сумеем перейти границу между мирами.

– Ва! – удивленно воскликнул Давид. – И как ты это сделаешь, ведун?

– Алатырь-камень поможет. Чаю, его силы на всех нас хватит. Только коней придется тут бросить.

– Коней бросить? Моего Арцива? С ума сошел! Ни за что!

– Пойми, Давид, иначе ничего не выйдет, – мягко сказал Ворш. – Промедлим, все здесь головы сложим, и невесту княжескую сгубим.

– Нельзя коней бросать, ведун. До Полоцка путь далекий, пешими не дойдем.

– Мы пойдем не через Полоцк.

– Да? – Давид с интересом посмотрел на волхва-воина. – В другой мир пойдем?

– В другой мир. Костры пока еще горят ярко. Вели людям собраться в центре Круга богов. Припасов пусть самую малость возьмут и оружие.

Давид отъехал от волхва с озадаченным видом. Между тем в небе опять закружила нечисть – сначала два, потом пять, потом десять лемуров, и вскоре ночное небо снова кишело ими. Это был дурной признак: навии опять готовились напасть.

– Осталось четыре стрелы, – сообщил Реттиль армянину. – И у Чаги три.

– Ворш задумал что-то, – сказал Давид. – Велел спешиться и немного еды взять с собой, больше ничего.

– А мне разницы никакой, – сказал Вороня. – Что здесь помрем, что в другом месте. Навии нас не выпустят, до утра все сгинем.

– Типун тебе на язык! – выбранил молодого воина Чага. – Я ведуну верю. Коли говорит, что надо так делать, значит, надо делать.

– Ахчик, все время будь рядом со мной, – обратился Давид к Ольге. – Даже за руку меня держи, хорошо?

– Это еще зачем? – не поняла девушка. – Уходим отсюда, что ли?

– Уходим. Слезай с коня.

Ольга подчинилась. Спешились Реттиль и Чага, и Вороня со вздохом покинул седло, дав на прощание ласкового шлепка своему коню. Давид медлил, ему было жаль Арцива – оставлять такого коня этой погани ему было невыносимо тяжело. Но ведуну армянский витязь доверял. В конце концов, в Перуновом волхве их единственное спасение. А конь… Одна надежда, что этот конь у него не последний.

Ворш бросил коня у ворот и присоединился к остальным. Последними подошли Ивка и Некрас – юноша прихватил из костра горящую головню, намереваясь использовать ее как оружие. Свое копье он потерял еще на майдане.

– Сверху! – крикнул Вороня.

Реттиль и Чага выстрелили одновременно. Влетевший в Круг богов лемур рухнул прямо в костер. Еще одного Чага сбил стрелой в тот момент, когда тварь спикировала на Давида. Но над головами людей уже кружились сотни призраков.

– Возьмитесь за руки! – велел Ворш. – И закройте глаза…

Некрас сжал в левой руке пальцы Ивки, а в правой – мягкую и теплую ручку Ольги. Сердце его сладко заныло: он в первый раз за этот тяжелый день коснулся своей возлюбленной. Ему больше всего хотелось в этот момент заглянуть ей в глаза и сказать ей о том, как же он ее любит. Сказать, что готов умереть за нее на этом холме. Волхв что-то говорил на непонятном Некрасу языке, будто заклинания творил, но юноша не слушал Ворша. Он думал об Ольге. И ждал чуда, которое спасет их всех. Время шло, но ничего не происходило, и все громче раздавались мяукающие вопли лемуров. А потом Ворш замолчал. И в следующий миг Некраса вдруг обдало небывалым холодом, потом холод сменил опаляющий жар, будто из чрева печи. Некрас почувствовал, что его затягивает невидимый водоворот и закричал. Он еще успел услышать крик девушек и испугаться, а потом провалился в глубокий черный колодец, на дне которого нашел забвение.