Текст книги "О душах умерших людей"

Разговор 5
О последних временах света

Старик.

Окончив вчера все, что можно было мне сказать тебя касающегося до перемен состояния душ умерших людей в продолжение того времени, покуда настанет последнее время мира и решится уже на вечность судьба всех оных, поговорим теперь о сем последнем времени.

Внук.

Очень хорошо, дедушка! И я с великим вожделением хочу слышать об оном, а всего более любопытен бы был знать, когда и скоро ли или еще не скоро наступит сие страшное для нас время.

Старик.

О, мой друг! О сем никто из смертных не знает и знать не может, потому что сам Спаситель наш Христос сказал, что назначение времени того, когда произойдет разрушение всего видимого нами ныне мира, или так называемое Преставление света и всеобщее воскресение мертвых, предоставил небесный его Отец одному самому себе и своей власти. И никто, кроме его, о сем не знает и знать не может, а все достоверно известно по тем же словам Христовым, состоит в том, что произойдет сие нечаянно, непредвиденным образом, и так дружно и скоропостижно, что все, в живых находящиеся тогда люди не успеют, так сказать, и опомниться.

Внук.

Но неужели, дедушка, и на сей важный предмет не направляли ученые люди особенного внимания и не любопытствовали сколько-нибудь, и сколько возможность им дозволяла предузнать, когда не самый тот день и час, когда сие страшное событие воспоследует, по крайней мере приближение оного?

Старик.

По великой и чрезвычайной важности сего события не могло и сего никак не быть. Но было довольно и о сем любопытствующих и таких людей, которые напрягали все силы умов своих к отысканию чего-нибудь во всем Священном Писании, что могло б им хотя несколько помочь, хотя не с точною достоверностию, так гадательно предполагать близкое настание сего времени. И о сем помышляли уже многие не только в нынешние последние, но и в давние уже времена.

Внук.

Что ж, имели ль они какой успех в том, дедушка?

Старик.

Нельзя сказать, чтоб они имели успех совершенный, но нельзя сказать, чтоб и не имели они никакого, а особливо в недавние пред сим времена. Скажу тебе, мой друг, что было такое время, а именно около нынешнего тысячелетия и в первые столетия оного, что все жившие тогда европейские народы по таковым предугадываниям тогдашних ученых людей и богословов за достоверное предполагали и предубеждены были в том мнении, что кончина мира очень скоро воспоследует, и ожидали того, так сказать, с года на год. Чем и не преминули тогдашние римские папы и католическое духовенство воспользоваться и чрез убеждения легковерных к скорейшему отдаванию всего движимого и недвижимого имущества монастырям и церкви, дабы чрез то посвалить с плеч своих бремя греховное и приготовиться с меньшею озаботливостию в самих себе к Страшному Суду Христову, – обогатили чрез то и себя и монастыри чрезвычайным образом.

Внук.

Неужели это было в самом деле? И не удивительною ли была та выдумка к обогащению себя?

Старик.

Почитай, только, мой друг, историю, о так называемых Крестовых походах, так ты о том в подробности узнаешь и подивишься. Но по счастию, сия горячка, или паче сумасбродство, скоро прошло, ибо как предназначаемое время пришло и кончина мира не воспоследствовала, то все одумались и не стали тому более верить и вновь давать себя соблазнять своим духовникам.

Внук.

Но скажите, пожалуйста, дедушка, на чем же они основывали такое свое предугадывание?

Старик.

На писаниях двух знаменитейших древних святых пророков Исайя и Даниила, особливо сего последнего, предназначившего приближение конца мира иносказательным образом, означением нескольких времен и недель. Так же на откровении, бывшем в последние года жизни святаго апостола Иоанна Богослова и описании в так называемом Апокалипсисе и на исследовании сих только трех старинных документов, основывались не только старинные, но и бывшие в недавние времена исчисления времен и все предугадывания любопытнейших и ученейших богословов, из коих особливого замечания достоин живший около половины минувшего столетия в Германии великий богослов по имени Бенгель[79]79
  Бенгель (Bengel) Иоганн Альбрехт 1687–1752, немецкий лютеранский богослов один из основоположников библейской текстуальной критики.


[Закрыть], который неутомимо трудился целых тридцать лет в искании ключа к Апокалипсису или в узнавании способа уразуметь в точности сие сокровенным и удивительным образом написанное иносказательное сочинение и был очень доволен тем, что ему наконец и удалось оный найти, которым пользуясь, и написал он истолкование всему Апокалипсису и оное едва ли не лучшее в самом деле всех прежде бывших исследований и толкований. Ибо все прошедшие и бывшие до сего времени в свете так согласны с растолкованными иносказаниями Апокалипсиса, что сомневаться почти не можно, чтоб и то также не было справедливо, что он, оснуясь на тех же иносказаниях Апокалипсиса, говорил о временах, будущих после его и происшествиях, быть в свете еще имеющих. Ибо он, между прочим, говоря о тех будущих временах, предсказал ровно за тридцать лет имеющие произойтить те великие перемены в свете, какие были во время известной Французской революции, и означил ее точь-в-точь в самой почти подробности, что через 30 лет после того как он писал и воспоследовало действительно.

Внук.

Это удивительно! И поэтому предсказания его в самом деле достойны особого внимания.

Старик.

Они и почитаются таковыми и уважаются по достоинству. Однако не надобно позабывать, что и он был человек, следовательно легко и он в иных утверждениях своих и предположениях [мог] погрешать и ошибаться, что всем смертным свойственно без изъятия, а потому легко может случиться, что иные предположения его не все так будут, как он предсказывал и предугадывал.

Внук.

Не одолжите ли вы меня, дедушка, рассказанием мне хотя несколько о том, что предполагал и предсказывал он о кончине мира, и близка ли она или отдалена от нас?

Старик.

По его исчислению времен и недель Даниловых и по его предполаганию самая кончина мира не так еще близка и отдалена от нас более еще, нежели за тысячу лет.

Внук.

О! Слава же Богу! И посему есть надежда, что мы до того времени еще не доживем.

Старик.

Однако, мой друг, ты не слишком же тому радуйся, а ведай, что по его же исчислениям и предполаганию предстоит нам и очень уже близко престрашная и ужасная перемена во всех обстоятельствах сего мира: и до сей легко ты дожить еще можешь.

Внук.

О, дедушка! Вы меня сим даже опечалили! Но пожалуйста, скажите мне, какая же это будет перемена.

Старик.

Для преподания тебе о том общего понятия, скажу, что основание, на котором он, да и многие другие толкователи оснуют свои исчисления и мнения, состоит в предполагании почему-то, что существование всего созданного Богом мира в нынешнем его образе и виде продлится не более как ровно семь тысяч лет, и предполагается сие наиболее в соображении семи дням, в которые всемогущим Творцом создан сей мир. И как собственное творение производилось только шесть дней, а седьмой день был днем отдохновения, то предполагая, что каждый из сих дней соответствует тысяче лет и заключает он, что по прошествии шести тысяч лет начнется седьмая и что сия седьмая тысяча лет будет также несравненно лучшею и спокойнейшею, нежели прежние 6 тысяч лет, почему и называют они ее земною субботою, и, сообразуясь с точными словами Апокалипсиса, утверждают, что при начале сей Великой Седьмицы и седьмого тысячелетия Сатана будет связан и во всю сию тысячу лет не будет иметь возможности смущать и соблазнять народы и людей, и что воспоследует тогда, упоминаемое в Апокалипсисе первое воскресение мертвых, и что Господь воскресит множество мучеников и угодивших ему праведников, которые в другой раз уже не умрут, но будут на земли жить во всю тысячу лет и будут над народами царями, князьями, правителями, судьями и священниками Бога и Христа, но не такими, как нынешние, да и царствовать будут со Христом тысячу лет, и что блаженны будут все те, которые иметь будут участие в воскресении первом. Далее говорят, что все народы обратятся уже в христианскую веру и не будут уже сооблазняемы и развращаемы злыми духами, будут вести уже прямо христианскую жизнь, и что не будет между ими никаких ссор, войны, битв, распрей и несогласия, а будут все жить в мире и любви между собой, и вести жизнь добродетельную и богоугодную, и на всей земле будет господствовать уже один закон христианский и будет едино стадо и един пастырь, тоесть сам Господь Иисус Христос, и что сей тысячелетний период времени будет Христово царствие на земли, и что свое начало сего славного тысячелетия уже очень недалеко от нас, потому, что по лучшему и надежнейшему счислению лет от сотворения мира доходит уже шестая тысяча лет и вскоре она уже кончится, и что едва ли не начнется она с 1836 года, следовательно, лет через 13 после нынешнего 1823 года.

Внук.

Ну что ж, дедушка! Это бы и хорошо! Я и сам, может быть, дожил бы до такого прекрасного и блаженного времени, каковым по упоминанию вашему будет сие тысячелетие.

Старик.

То так, мой друг! И всякому пожелать того было бы можно, но я повторю тебе, что и сему радоваться не слишком еще можно, или можно разве только тем одним, которые ведут жизнь прямо богоугодную и живут не во вражде, а в дружбе с Богом, а особенно со Христом, а прочим нет никакой побудительной причины тому радоваться слишком.

Внук.

Почему же, дедушка?

Старик.

Потому, мой друг, что по тем же толкованиям Апокалипсиса выходит и наверное предполагается, что в последние годы шестой тысячи лет и пред самым помянутым великим переворотом будет наибедственнейшее и такое страшное и горестями преисполненное время, какого никогда еще не было. Произойдут страшные и такие землетрясения, каких с начала света не было, погублявшие несметное множество народа, возникнут повсюду ужасные всем добрым людям гонения, произойдут между всеми народами битвы, и люди, живущие в сие время, подвергаемы будут таким бедствиям, напастям и страданиям, что не рады будут, что родились на свет, и завидовать станут умершим прежде и погибающим в сей ужасный, хотя и кратковременный период времени. И произойдет сие может быть от того, что Сатана, предчувствуя скорое ему негодье, употребит со всеми своими сподвижниками напряжение всех сил и возможностей к развращению людей и к доведению их до таких бедствий и погубления чрез них несметные тысячи народа. Словом, тогдашнее бедственное состояние и поколение людей будет таково, что соделается всем и даже самым добродетельным и праведным несносно, и что Господь из сожаления о сих и для сохранения их сократит сие горестное время и повелит ангелу связать и оковать Сатану и ввергнуть его на целую тысячу лет в заточение, а в самое то же время воскресить своих любимых для управления, уцелевшими от всех тех бедствий и восставшими людьми на свете, и как уцелеют одни только добродетельные, благочестивые и непременно покаявшиеся, то и не мудрено уже составиться из них добродетельным и в мире и покое живущим народам.

Внук.

О, дедушка! Вы меня сим даже опечалили и когда предшествующее пред началом седьмого тысячелетия время будет столь ужасно, то не желал бы дожить до оного, ибо страшно об оном и подумать, но скажите мне, ради Бога, не в самом ли деле начало сего тысячелетия так от нас близко, как вы упоминать изволили?

Старик.

В этом я никак не могу тебя удостоверить, а о упомянутом самом годе сего начала по их исчислениям в некоторое ободрение тебе и в утешение скажу, что на счет их не можно еще совершенно полагаться и что может быть оный сопряжен с ошибками и более потому, что толкователи не совсем еще согласны в том, с которого именно года начинать считать им пророчения Даниловы седьмины[80]80
  Даниил вычислял время прихода Мессии на основании так называемых седьмин.
  В течение этих седьмин (70x7=490 лет) должно было состояться освобождение иудейского народа из плена, восстановление Иерусалима и искупление мира смертью Христа.


[Закрыть] и не с позднейших ли годов начинать им свои счисления, которые по сему самому и могут быть еще неверными, а множайшие толкователи не хотят верить и существованию самого помянутого блаженного тысячелетия, хотя оное ясными словами и не один, а несколько раз в Апокалипсисе упоминается, и почему-то думают, что и сие сказано иносказательно, и что сего блаженного тысячелетия, и предварительного и толь ясно в Апокалипсисе названного] первым воскресения не будет. Несмотря на то, что блаженная жизнь всей тысячи лет изображена и описана и самым Исайем-пророком

Внук.

Поэтому они отвергают и тот бедственный и несчастный период времени, о котором вы упоминали давеча.

Старик.

Нет! Сего нельзя никак отвергнуть. А говорят они, что будет сие пред самою кончиною мира и за короткое время перед тем, как надобно быть так называемому преставлению света. Напротив того, Бенгель и другие, с мыслями его согласующиеся толкователи и сообразно с словами самого Апокалипсиса утверждают, что самая кончина мира воспоследует уже по прошествии помянутого седьмого тысячелетия и что тогда Сатана будет и на короткое время освобожден из своего заточения и опять натворит столько зол между всеми народами, что Господь не допустит уже долго ему чудесить и производить пакости между народами, но кончит все разрушением всего мира огнем и всеобщим воскресением всех мертвых. Итак, есть два мнения и предполагания, мой друг! И, Бог знает которому из них надежнее и лучше верить.

Внук.

Что касается до меня, то я охотно хотел бы последовать первому и верить, что будет прежде кончины мира помянутое блаженное тысячелетие и царствие Христво на земли, и мне хотелось бы дожить до сего и быть даже согражданином сего славного царствия! Помянутое только вами бедственное пред тем время и скорое наступление оного меня несколько стращает.

Старик.

Сие может быть и не так скоро еще воспоследует, как говорили, и отдаленное еще от нас 13 лет. Всего легче статься может, что в счислении толкователями Апокалипсиса действительно есть некоторые ошибки, так же и все упоминаемое в оном о сих бедствиях не совсем буквально разуметь надобно. Впрочем, и то статься может, что некоторые преддверия о нем мы уже видели во время Французской революции и Наполеонова времени, а нынешние варварские поступки турков против греков и междоусобия в Испании и в Америке не к тому же ли имеют свое отношение.

Внук.

Да! Это таки были времена, когда не всем народам, то многим людям очень бедственны и пагубны, однако все еще не так устрашительны, как вы говорить изволили, а не наступят ли вскоре еще худшие?

Старик.

Не мудрено и сему статься! Непокаянность людей и увеличивающееся час от часу более в народах и даже в самом нашем зло, умножающиеся неправды, мздоимство, грабительство и всякого рода нечестивые и развратные дела, а паче всего крайняя наша неблагодарность и нечувствительность за оказанное нам от всемогущего явное милосердие при случае нашествия на нас французов и обстоятельство, что мы не уважили сего помилования нас от них и чудесное истребление всего их войска, и не ценим сего так, как ценить и уважать долженствовало б, и вместо того чтоб, чувствуя сию милость Господню к нам, сделаться сколько-нибудь лучшими, мы вопреки тому сделались и делаемся еще худшими. Сии обстоятельства говорю, не обещают ничего доброго для (нрзб). И мне крайне неприятно, и заставляет страшиться, что б мы сею нечувствительностию и неблагодарностию не навлеки бы на себя каких-нибудь новых бедствий и чтобы не были они еще хуже и разительнее прежних.

Внук.

О, дедушка! Чуть ли опасение ваше несправедливо, хотя, впрочем, дай Боже, чтоб сего не было и что б всемогущему Творцу и впредь народ наш был угоднейшим против прочих народов, и чтоб удостаивал он его дальнейших своих милостей и благоволения.

Старик.

Сего и я, мой друг, желаю всей душею моей и сердцем, а в некоторое утешение и ободрение скажу тебе, что, по словам помянутых толкователей Апокалипсиса, истинная вера из южных европейских мест убежала в наши края, и что наша страна менее прочих подвержена и чувствовать будет имевшие быть страшные и ужасные бедствования пред началом седьмого тысячелетия: один из последних почему-то замечал и предполагал, что с нашим народом имеет Господь особенные и великие намерения.

Внук.

Дай Бог, чтоб сие было так и чтобы слова сии были справедливы! А сие меня и более уже побуждает желать, чтоб сие блаженное тысячелетие действительно было, и начало оного было бы от нас не слишком отдаленно, почему и хотелось бы мне, дедушка, поговорить с вами еще более об одном и просить вас в особенности разрешении недоумения моего в рассуждении одного пункта, относящегося до оного.

Старик.

А в чем таком состояло бы недоумение твое, мой друг?

Внук.

А вот в чем. Изволили вы упоминать, что, по словам помянутых толкователей Апокалипсиса, в оные бедственные последние годы шестого тысячелетия по разным случаям погибнет ужасное множество народов и что Господь из единого сожаления, из находящихся между оными его истинными приверженцами и для сохранения их от всеобщей пагубы прекратит сии бедственные времена, но как по великой развращенности господствующего между всеми нынешними народами с некоторой вероятностию заключить можно, что таких истинных приверженцев к Богу и добрых и благочестивых людей, для коих прекратит Господь оные бедственные времена, найдется очень небольшое число, то не последует ли из сего само собою того следствия, что число уцелевших от всеобщей погибели и дождавшихся начало оного блаженного тысячелетия будет уже слишком мало и ничего почти не значущим против огромной толпы тех, которые сего сожаления Господня не удостоятся, и что по малому числу первых свет будет походить на пустыню.

Старик.

На сие в ободрение твое могу я тебе рассказать о многих причинах, могущих служить к уничтожению твоего недоумения, и тебя с сей стороны успокоить.

Внук.

О, пожалуйте же, расскажите мне, и одолжите меня тем, дедушка!

Старик.

Изволь, мой друг! Я и удовольствую теперь твое любопытство, и, во-первых, повторю то же, что я прежде тебе сказывал, а именно, что количество истинных почитателей Бога и к нему приверженных никому, кроме самого Бога, неизвестно, и всего легче быть может, что оное несравненно более, нежели мы думаем и себе воображаем. Ибо как зло, по-видимому, в народах и в самом нашем ни увеличивается, и как Сатана ни надрывается всеми своими адскими усилиями развращать всех людей и доводить их до злодеяний всякого рода и к неуважению закона христианского и отпаданию от него в сердцах своих, так, напротив того, Всемогущий не оставляет чрез своих служебных духов, а паче всего, чрез действия Святаго Духа, не только подкреплять многих в вере христианской, но также многих приклонять вновь к истинному почтению и уважению себя и к приверженности к себе. Нынешний пример самого нашего Отечества может служить тому явным доказательством, ибо как, с одной стороны, по-видимому, всякое зло не увеличивается во всем народе, но несмотря на всю развратность в наших, не только молодых, но и совершенного возраста людей, никогда еще не было столь многих охотников к сочинениям и переводам, и к изданию в печать духовных и прямо душеполезных книг как ныне, и невероятное почти многое раскупание оных не доказывает ли, что и читатели оных есть и умножаются множайшие охотники к тому, а сомневаться не можно, что чтение сих, во многих городах распространяемых книг, производит в сердцах многих и вожделенное действие, и многих преклоняет к итинному богопочтению и к прямой христианской жизни, а чрез то и количество рабов, приверженцев христовых более, нежели мы думаем, умножается.

Внук.

Да! Это замечание ваше кажется очень основательно и обстоятельство сие утешительно.

Старик.

Во-вторых: может быть, и самое наступление помянутого бедственного времени, которое легко статься может соединено будет со многими страшными и ужасными революциями во всей натуре и во всей нашей атмосфере, как, например, громовыми и грозовыми страшными и разорительными тучами, и наводнениями, необыкновенными стужами или засухами, бурями, вихрями, землетрясениями и тому подобными, и самая несносность бедствий принудят почти неволей к истинному покаянию бесчисленное множество людей и побудят их к прямой благочестивой жизни иль истинной праведности, к Богу, а паче всего к Христу Господу Иисусу, а сие сделает их достойными того, чтоб Господь сохранил от всеобщей погибели, а чрез то и увеличится доживших до седьмой тысячи людей до несметного множества.

Внук.

Да! И это легко статься может, дедушка!

Старик.

К увеличению вероятия, что сие так будет, скажу тебе, в-третьих, что некоторым приуготовлением к таковой покаянности людей и к обращению их к истинному богоуважению и служению и в веру христианскую, а особливо людей принадлежащих к народам, живущим во тме идолослужения и магометанства, – служат невероятные и новые чудесные успехи возникших в недавние времена иностранных библейских обществ[81]81
  Библейские общества для издания и распространения Библии стали возникать в начале XVIII в. Они существовали в Германии, Британии, Франции, Дании, Швеции, Норвегии, Голландии, Швейцарии, Северной Америке и России. Наиболее активными были Британское (1802), Прусское (1814), Американское (1816).


[Закрыть], старавшихся переводить Библию, а особливо книги Нового Завета на разные азиатские и другие такие языки, на которых нигде и никогда оных не было, и по напечатании оных в бесчисленном множестве екземпляров рассылать их во все земли и распространять за дешевую цену, а иные раздавать желающим безденежно. И чрез то произвели уже, что в самых идолопоклоннических и магометанских землях отыскиваются многие охотники к покупанию и питанию оных и обращению в христианскую веру, и что сия спасительная вера начала и там везде и всегда распространяться и не доказывает ли это, что и сие есть действие самого Бога, приуготовляющее народы к будущему многочисленнейшему и дружному покаянию народов.

Внук.

Да, дедушка! И это обстоятельство в самом деле нечто важное и особливое собою означает. А и у нас наше Библейское общество[82]82
  В декабре 1812 г. Александр I утвердил проект учреждения в Петербурге Библейского общества. Первое его заседание состоялось в январе 1813 г. Уже в первый год существования Библейское общество открывает шесть отделений.


[Закрыть] и его многочисленные отделения не к тому ли принадлежат? И не удивительны ли и его такие успехи в распродаже великого числа вновь напечатанных Библий, а того множайшего количества книг Нового Завета и Псалтыри.

Старик.

Всеконечно, мой друг! Но прибавить надобно к тому и то, что не сам ли Господь побудил нашего кроткого и милосердого Государя к предприятию и произведению такого дела, о каком все прежде бывшие до него государи при всем их благочестии и подумать даже не отваживались, а не только чтоб на то решиться, а именно на повеление перевесть книги Новаго Завета на самый природный наш русский и более для всех вразумительный язык, нежели на новославенский, на котором были они до сего печатываемы. И не только сие, но повелеть сделать и основать и у нас Библейское общество, прославившееся уже действиями и успехами своими во всем свете и старанием которого переведены уже книги Новаго Завета на самые азиатские и такие языки, на каких никогда и никаких книг не было. И чрез то преподан случай просветить и сим народам, и способ к прочитыванию на своих языках сих спасительных книг и побуждаться ими к принятию христианства. Бывало ли подобное сему когда-нибудь у нас в России и можно ль было сего когда-нибудь ожидать? А теперь по многочисленному раскупанию и рассеиванию сих книг суди сам, сколь многим людям доставляется случай и возможность спознакомиться ближе со Священным Писанием и с теми спасительными истинами, кои в нем содержаться. И не обязательно ли все наше Отечество особою благодарность за то нашему великодушному и благословенному монарху, и не составляет ли все сие величайшего его благодеяния народам, над которыми вручена ему промыслом господним власть, держава и владычество?

Внук.

И подлинно, дедушка! Ежели все сие принять в рассуждение, то обязаны все мы за сие великой благодарностью Государю нашему. А теперь желать остается, чтоб множайшие люди соответствуя такому благодеянию его или паче самому действию в том господне читали и получили существительную пользу от сих покупаемых дешевою ценою книг и не давали бы лежать им неразгибаемыми и нечтомыми и чрез то не отвергали бы от себя и все действия Святаго Духа, старающегося побуждать их к сему спасительному делу, но без всякого, однако, принуждения их к тому.

Старик.

Сие желание твое очень похвально, и дай Боже, чтобы оно и совершилось. Но старания о том надобно представлять самому Богу. Он произведет такое великое дело и не допустит оному остаться втуне, и постарается бессомненно о том, чтоб книги сии произвели свое спасительное действие в умах и сердцах многих, хотя нам неизвестных людей.

Внук.

Всем сим и разрешили вы, дедушка, мое недоумение, и теперь вижу я сам, что легко, быть может, что и уцелеет великое и несметное, может быть, множество людей и вступят в новое тысячелетие. Но теперь любопытно хотелось знать, как-то оной страшной переворот происходить будет и какие иметь последствия? А и самое то святых праведных и богоугодных людей, коих изберет из умерших и назначит всемогущий Господь к первому воскресению из мертвых, как то произойдет? Не сопряжено ли будет сие с какими-нибудь особенными событиями или громкими и такими происшествиями, которые удостоверять народы о подлинном их воскресении из мертвых и побудят к признанию и к достодолжному почтению и уважению оных? Где-то и между какими народами и как-то они появятся, так, думать надобно, удивят до чрезвычайности народ своим появлением? Как-то они ими примутся и поверят ли они их воскресению? Как-то они вступят в назначенные им от Творца должности и оные отправлять будут? Останется ли кто в живых из прежних государей и разных владельцев, также из первенствующих иерархов, церковных учителей, духовных особ и чиноначальников? Останутся ли нынешние разные исповедания христианских вер в народе, или произойдет в том какая перемена? Также останется ли кто из гражданских судей и чиноначальников? Не произойдет ли тогда совсем новых держав, государств и областей, до того небывалых, и новых установлений? Судов и расправ и чиноначальств всякого рода? Также самые народы кем и каким образом будут управляемы и порядки наблюдаемы быть? Как-то люди станут жить и по-прежнему ль работать разными делами и трудами заниматься: родиться, расти, совокупляться браками, стариться, хворать и умирать, как ныне, или будет что отменное от нынешних обыкновений, обрядов и происшествий? Будут ли народы по нынешнему производить между собой торговли и такие же ли они будут, как ныне, или иного рода? Будут ли и тогда в народе какие-нибудь роскоши, переменяющиеся часто во всем обыкновения и разныя неумеренности и излишества? И совершенно ли все люди будут добронравными, благочестивыми и добродетельными, и не будет ли еще и тогда многих остатков из господствующих ныне пороков и худых дел и так далее.

Старик.

О, мой друг! Ты любопытствуешь узнать столь о многом, и предлагаешь вдруг столько вопросов, что я уже не знаю, что тебе и сказать на то, кроме того одного, что нам все то совершенно еще не известно, и ни о чем о том с достоверностию судить и ничего предполагательно сказать не можно, а известно то одному только Богу.

Внук.

Всеконечно так! Однако все-таки что-нибудь и когда не обо всех упоминаемых мной вещах, то хотя о некоторых из них, и когда не с свершенной достоверностию, так, по крайней мере, с некоторою вероятностию и гадательно предполагать можно.

Старик.

В этом не хочу я с тобою спорить, в удовлетворение любопытства твоего, исчислю и те вещи, о которых сколько-нибудь нам судить и с некоторою вероятностию предполагать можно.

Внук.

Весьма много и тем вы меня обяжете, дедушка, и удовлетворите мое любопытство.

Старик.

Первое, и как сомневаться в том почти не можно, воспользует то, что чрез посредство воскресших святых людей и истинного учения их просветятся все обитающие на земном шаре народы истинною Христовою верою. Уничтожится совсем идолопоклонство, магометанство, далайламская и самая жидовская вера, а едва ли уцелеют в нынешнем своем существе, образе и в виде и разные христианские религии и секты, и вместо всех их составится уже одна, и от всех дрязг, человеческих выдумок и прибавок разных, суеверий и злоупотреблений совершенно очищенная и такая христианская вера, какая угодна самому Богу, и сия, уже единая, господствовать уже будет во всем мире, и, по словам Спасителя, составят все народы единое стадо, и будет над ним един пастырь, то есть сам Господь Иисус Христос. Исчезнут тогда все ереси, расколы и все споры, распри и несогласия между нынешним духовенством. И сие составится уже из истинных служителей господних и прямых наставников народных в учении и в правилах жизни христианской и во всем, относящемся до веры, не будет уже никаких злоупотреблений.

Внук.

Этому, конечно, так и быть надобно! И как это будет хорошо!

Старик.

Второе, можно наверное предположить, что все и тогдашние люди будут по нынешнему и точно таким же образом родиться, просто жить, совокупляться браками и, наконец, стариться и умирать, как то происходит и ныне, а не будут умирать уже одни воскреснувшие святые мужи, ибо второй смерти уже не будет и они ей не подвергнутся никогда. Но в рассуждении сих, скажу и я, что любопытно знать, в каком наружном и внутреннем состоянии находиться они будут во все продолжение сего седьмого тысячелетия? Что, наружный вид иметь они будут тот же, какой имели они вовремя прежней своей жизни? А в том сомневаться не можно, но как устроена будет их внутренность и самое их тело, так ли, как у прочих живых людей, или так, как устроена будет внутренность и телеса всех людей при общем воскресении мертвых, того прямо неизвестно, но, вероятнее, можно заключать, что и они иметь будут такое же внутреннее устроение, какое будет у тех, которые воскреснут при всеобщем воскресении. И как те не будут уже иметь нужды питать себя яствами и питием, то, может быть, и сим не будет уже в том никакой надобности. И как в сих не будет происходить таких внутри тел их действий, какие происходят внутри тел находящихся в живых ныне людей, то натуральным последствием будет уже то, что во все продолжение тысячи лет не будут они уже и стареть и не подвержены будут никаким слабостям, дряхлостям и болезням, обыкновенно старым людям свойственным, но пребудут во весь сей длинный период времени в не пременяющем во всем, а в одинаковом виде и состоянии.

Внук.

И сему, кажется, уже так бы быть надобно. Но очень любопытно будет видеть сие новое устроение тем, какое получат все умирающие впредь по воскресении своем из мертвых.

Старик.

Конечно, любопытно, поразительно и удивительно! Но пойдем дальше. Что люди, провождая такого же рода жизнь, как и ныне, будут и тогда по-нынешнему питаться яствами и питьем и для снабжения себя съестными припасами по-нынешнему станут возделывать и обрабатывать поля и земли и произращать на них разные хлебы и другие произрастения. В том удостоверят нас точные предсказания Исайи-пророка, внушаемые ему безсомненно Святым Духом, а именно как тогдашние народы жить будут между собою в мире и согласии и не будет никакой между ими войны и кровопролитных и смертоносных сражений, то все их военные оружия, мечи и копья переделаны будут в земледельческия орудия и сие, и доказывает, что сии им надобны будут не на иное, как для работ полевых.