Текст книги "АнтиМетро, Буэнос-Айрес"

– Как бы там ни было, красноречивый майор, но подземные кечуа, судя по всему, тебя понимают, – хмыкнула Татьяна. – По крайней мере, дружно рыдают, растроганные рассказом о безвременной кончине прекрасной жены сурового генерала Перрона…. А для чего надо было так активно вертеть пальцами? И кто, интересно, тебе, олуху необразованному, рассказал эту трогательную и романтическую историю – о смерти Эвиты?

– Пальцами? – Лёха непонимающе посмотрел на свои ладони. – Ах, это…. Я когда-то давно, ещё перед командировкой в Ливию, изучал – в учебном центре российского ГРУ, понятное дело – язык немых людей, принятый в арабских странах. С тем самых пор, когда не уверен, что собеседник меня понимает, я автоматически прибегаю к языку жестов…. А про Эвиту Перрон мне, конечно же, Мара поведала. Вы бы, соратники, её послушали. Рассказчица – от Бога! Если даже и не хочешь – всё равно – заслушаешься. Особенно хорошо Марии удаются истории, связанные со славным прошлым Аргентины и с её национальными героями.

– Эвита, – с придыханием произнёс вождь кечуа. – Эвита…

Артём, ехидно улыбнувшись, пробормотал:

– Интеллектуал ты у нас, Никон, каких ещё поискать. Говорит по-испански, тут же мысленно переводит собственную речь на арабский и – с помощью восточного языка жестов – общается с подземными южноамериканскими индейцами. И, самое удивительное, но вышеозначенные индейцы всё понимают. Правда, похоже, с некоторым опозданием…. Знаешь, майор, раньше такого за тобой не водилось. Это я в плане – могучего и крепкого интеллекта.

– На тебя, командир, не угодишь, – тут же надулся Лёха. – Я же хотел, как лучше. А с языком для немых, вообще, случайно получилось.

– Да, не обижайся ты, брат! Продолжай общаться с туземцами. У тебя, между прочим, хорошо получается. Обязательно отмечу в отчёте-рапорте на имя генерал-лейтенанта Громова. Не сомневайся…

Никоненко, задумчиво взлохматив волосы на затылке, вновь обратился к кечуа, не забывая – при этом – активно шевелить-работать пальцами:

– Ладно, уважаемые Маугли, про Эвиту Перрон я вам дорасскажу в следующий раз, при очередной встрече…. Итак, нам надо отыскать дорогу к генеральским катакомбам. Этот Хуан Перрон, между нами девочками говоря, был персоной неоднозначной. Учувствовал в многочисленных международных интригах-склоках и в гадких государственных переворотах. Дружил с фашиствующими элементами и даже, по словам авторитетных источников, состоял в близком родстве с красными степными койотами. То бишь, с агуарами…

– Похоже, что это надолго, – недовольно поморщившись, прошептала Таня. – Любит наш Лёшенька поговорить. Метёт языком, как самый натуральный гражданский обыватель – помелом по брусчатке тротуара, примыкающего к его частному домовладению…. Может, майору, действительно, пора в отставку?

Минут через десять-двенадцать некое взаимопонимание, всё же, было достигнуто. Два более молодых кечуа уселись рядышком на плоском валуне, старательно изображая из себя каменные неподвижные изваяния, а индейский страхолюдный вождь, достав из узкой ниши в каменной стене длинный факел, ловко поджёг его от пламени костра и, широко улыбнувшись, приглашающее махнул рукой.

– Предлагает следовать за ним, – неуверенно вздохнув, пояснил Никоненко. – Пойдём, командир?

– Почему, собственно, и нет? – меланхолично передёрнул плечами Артём. – Ведь, ради этого мы сюда и притопали. Ты только попроси, пожалуйста, этого подземного татуированного чудика, чтобы больше не скалился. Улыбка у него – не приведи Бог. Сердце сразу же уходит в пятки. Пусть, уж, лучше сердито хмурится, мать его туземную…. Отставить, майор! Смотрю, ты и тонкий армейский юмор перестал воспринимать. Тяжёлый и неординарный случай…

Узкий ход упрямо змеился из стороны в сторону, то круто поднимаясь, то резко опускаясь – в соответствии с местным рельефом. Иногда от коридора отходили широкие и узкие боковые отростки. Несколько раз путники – по хлипким подвесным мостикам – перебирались через подземные речки, ручьи и овраги.

– Часа три с половиной уже в пути, – принялась устало брюзжать Татьяна. – Жарковато здесь, пот течёт по спине. Я уже слегка вымоталась и здорово проголодалась. Завтрака-то толкового не было. Только слегка перекусили…. Нет, чтобы остановиться, сделав привал, и вскрыть парочку банок с говяжьей тушёнкой. У меня и двухлитровая фляжка с сухим красным вином прихвачена. Смотри, Тёма, упитанные летучие мыши гроздьями свисают с потолка…

– Ты, что же, амазонка, так сильно хочешь кушать, что согласна и на летучую мышатину? – неуклюже пошутил Артём. – Не советую, избыточно волосатый и костистый продукт.

– Не скажи, – совершенно серьёзно ответила жена. – Дяде Виталику доводилось – в его бурной армейской молодости – целую неделю питаться летучими мышками. Так он даже нахваливал, мол: – «Мясо питательное, полезное и деликатесное. А по вкусовым качествам, и вовсе, близко к молодой постной крольчатине…».

Впереди заметно посветлело, подземный коридор значимо расширился. Вождь кечуа, остановившись на пару секунд, рачительно затушил факел о шершавую каменную стену.

– Бережливый, зараза, – хмыкнула Таня. – Хотя, с другой стороны, товарному изобилию под землёй взяться неоткуда. Волей-неволей превратишься в законченного и закоренелого скупердяя…. Кстати, любимый, ты заметил, как в правый боковой ход – минуты полторы назад – юркнул какой-то шустрый зверёк? Тёмно-коричневый такой, с салатными пятнами по тугим бокам?

– Ага, заметил, – хладнокровно подтвердил Артём. – Слегка похожий на ящерицу, только размером будет – с приличную сторожевую собаку. Впрочем, меня сейчас волнует-интересует совсем другое.

– Что конкретно?

– Во-первых, это странное жёлто-зелёное свечение впереди. Во-вторых, подозрительные и тревожные звуки. Словно бы где-то рядом – совсем и недалеко – мычат оголодавшие коровы.

– Какие проблемы? – легкомысленно улыбнулась жена. – Сейчас дошагаем до места, да и посмотрим – что там такое…

Ещё через несколько минут путешественники оказались в просторном подземном зале.

«В зале?», – презрительно фыркнул внутренний голос, считавший себя очень умным и наблюдательным. – «В самом натуральном залище – без конца и без края. А высота потолка, наверное, метров семьдесят пять, если не больше…. Откуда исходит свет? По залу «расставлены» высокие прямоугольные каменные колонны, щедро усеянные тёмно-жёлтыми и светло-зелёными прожилками неизвестной горной породы. Вот, эти-то прожилки и излучают свет – очень мягкий и приятный глазу. Если подойти к одной из таких колонн поближе, то, наверняка, и книжки с газетами – запросто – можно читать, если возникнет такая необходимость…».

– Динозаврики! – радостно объявила Татьяна, тыкая направо указательным пальчиком. – Взгляни-ка, Тёма, на эту прелесть!

Артём, прервав наблюденья-раздумья, посмотрел в рекомендованном направлении: между несколькими светящими каменными колоннами из длинных и толстых жердей было сооружёно некое подобие высокого забора, за которым – с недюжинным аппетитом – щипали травку симпатичные животные, которые – время от времени – и издавали громкие утробные звуки, слегка напоминавшие коровье мычание.

«Лохматую и пышную травку тёмно-фиолетового цвета», – въедливо уточнил приставучий внутренний голос. – «А по поводу «динозавриков» наша Татьяна Сергеевна не ошиблась. Длинные тёмно-зелёные хвосты, чёрные четырёхгранные «пирамидки» по широченным спинам. Ну, и морды характерные, как в знаменитом фильме – «Парк Юрского периода». Знать, данное подземелье обитаемо – различными живыми существами – уже несколько миллионов лет…».

– Толстенькие такие животины! – одобрил Никоненко. – Очевидно, тутошние хозяйственные кечуа использует данную породу динозавров в качестве домашних свинок, старательно откармливаемых на убой. Как известно, голь на выдумки хитра…

– А налево смотреть не стоит! – неожиданно забеспокоилась Таня. – Тёма, я тебе запрещаю! Не смей!

– Я не смотрю.

– Вот, и не смотри!

– Хорошо, любимая наяда, не буду. Как скажешь, так и будет…. Просто интересно – а что там?

– Голые тётки! – довольно хохотнул Лёха. – Причём, весьма и весьма симпатичные. Высокие, стройные, грудастые…. Странная складывается ситуация: подземные мужички – низенькие и кривоногие, а девицы у них – сексапильные Богини. Несправедливо, однако…. А какая пикантная цаца шагает по центру! С шестым – как минимум – размером…

– Майор Никоненко! Изволь немедленно прекратить! – всерьёз рассердилась Татьяна. – Как тебе не стыдно?

– Стыдно – что? Говорить правду? Или же смотреть на обнажённых девиц? Не смеши, пожалуйста, уважаемая Татьяна Сергеевна! Я же пока человек холостой, значит, имею полное право. А барышни-то нас заметили…

– Тебя они заметили, Никон, – поправил Артём. – Только тебя, бравого, идущего следом за туземным вождём. Видно по их заинтересованным взглядам, следящим сугубо за твоей статной фигурой…. Таня, я, честное слово, больше не буду! Уже, считай, отвернулся…

– Да? А почему – только меня? – удивился Лёха. – Впрочем, неважно…. Итак, голенькие тётеньки меня заметили и начали безостановочно кланяться, уважительно сложив ладошки возле аппетитных грудей. Судя по всему, восторгаются неземной красотой бледнолицего пришельца. Кстати, если смотреть правде в глаза, и отбросив при этом в сторону ложную скромность, то абсолютно правильно делают. В том смысле, что такие симпатяги – как я – по обочинам просёлочных дорог, находясь в пьяном угаре, не валяются…. Привет, девчонки!

– Я обязательно нажалуюсь Марии.

– Жалуйся, сколько хочешь. Я сейчас нахожусь на боевом задании. Следовательно – по логике той же Мары – некие моральные вольности не возбраняются. То бишь, не идут «в зачёт», как выражаются местные трепетные и целомудренные сеньориты…. Давайте-ка, камрады, срочно сменим тему нашего разговора. Иначе, я опять затоскую и впаду в жуткую депрессию…

Когда они проходили мимо одной из странных колонн, Таня тихонько охнула:

– Посмотрите, соратники…. Светло-розовый постамент колонны покрыт различными рисунками. Гигантские клыкастые и горбатые медведи, волки с человеческими головами, разгуливающие на задних лапах, неуклюжие мамонты, убегающие – со всех ног – от огромных динозавров.… А, вот, широкогрудые кентавры, сражающиеся с высокими людьми, облачёнными в классические средневековые латы. Причём, в ладонях людей зажаты некие продолговатые предметы, очень похожие на современные пистолеты…

– Богат был, ничего не скажешь, мир (внешний, да и внутренний!), окружавший когда-то древних кечуа, – стараясь не улыбаться, подытожил Артём. – Наверное, в те далёкие и дремучие времена было очень интересно жить. Хотя, и небезопасно. Того и гляди, укусит какая-нибудь неизвестная гадость. Или же пальнёт из парабеллума…. Смотри-ка ты, а здесь изображён самый натуральный реактивный самолёт! А это, надо думать, космический корабль…. Да, как говорится, бывает…

Индейский вождь, шагавший первым, резко свернул налево. Подойдя к чёрному кубу, на котором стояло высокое каменное изваяние, он уважительно опустился на колени и принялся что-то негромко бормотать.

– Похоже, что эта трёхметровая статуя поставлена здесь в честь какого-то храброго спецназовца, – предположил Никоненко. – По крайней мере, амуниция соответствующая, даже наблюдается что-то похожее на классический автомат…. Впрочем, друзья мои, это может быть и пришелец с других планет. Типа – среднестатистический персонаж из знаменитых «Звёздных войн» с лазерной пушкой в руках…

– Ага, инопланетянин, – недоверчиво покачала головой Татьяна. – А почему, майор, у него морда – широкоскулого лица – так похожа на твою? Не подскажешь ли? Типа – Бельмондо в молодости?

– Действительно, немного похожа. В смысле, морда…, – ошарашено протянул Лёха. – Получается, что этот симпатичный памятник поставлен в мою честь? Или же – в память о моём далёком и, безусловно, героическом пращуре? Очередная подземная шарада, однако.

Пожилой кечуа, тем временем, закончил молитву и, поднявшись на ноги, обратился к Никоненко с длинным почтительным вопросом.

– Чего тебе надо, Маугли? – забеспокоился майор, усердно манипулируя пальцами обеих ладоней. – Говори, пожалуйста, помедленнее. Я, ведь, не понимаю твоего птичьего языка…. Или же слегка, всё же, понимают? Ну-ка, повтори, родимый…

– Я тут недавно – сугубо по долгу Службы – ознакомилась с аналитическими записками, подписанными известными и заслуженными советскими академиками, – шепнула Таня. – Естественно, бумаги были украшены многочисленными строгими грифами, мол: – «Совершенно секретно! Секретней не бывает!»…. Из упомянутых текстов однозначно следует, что современные люди произошли, вовсе, не от обезьян. То бишь, сегодняшний человек – бесспорно – является плодом долгих научных изысканий любознательных и настойчивых инопланетян. Причём, разных инопланетян, обитавших в различных звёздных системах.… Получается, Тёма, что мы с тобой «одной» крови, а Лёша – «другой»? Поэтому кечуа нас не видят и не слышат? Здесь когда-то располагалась прародина (инопланетная лаборатория?), человеческой расы, чуждой нам? В этом всё и дело? Тогда становится полностью понятным, почему майор Никоненко так – сразу и однозначно – «прикипел» к Аргентине. Тут, похоже, и «спрятаны» его генные корни? Бывает…. А наши с тобой, выходит, в России?

– Вполне может быть, – согласился Артём. – Лично мне, почему-то, особенно мил Кольский полуостров. Может, там тоже – под залежами апатита и нефелина – спрятаны древние подземелья? Надо будет поискать. Типа – на досуге, в период очередного законного отпуска…

Через несколько минут Лёха, немного смущаясь, сообщил:

– Наш экзотический проводник интересуется, кем мне приходится данный легендарный воин, спустившийся когда-то с Небес. Что отвечать-то, командир?

– Скажи, что, мол, данный истукан является твоим дальним и малознакомым родственником, – посоветовал Артём. – Ну, родом из того же межзвёздного аула…

– А почему – не близким?

– На всякий пожарный случай. Чтобы у туземцев не возникло горячего желания смастерить – из твоего мускулистого тела – знаковое чучело…. Видишь, чуть в стороне расположен ещё один чёрный каменный куб, пока ещё никем не занятый? Придушат тебя, сообразительного, за милую душу. Потом старательно забальзамируют, да и выставят на камушек – в качестве очередной местной достопримечательности…. Оно тебе надо?

– Н-н-нет, п-п-пожалуй…

– Тёма, прекращай свои фирменные шуточки, – вмешалась Таня. – Похоже, что специфичный армейский юмор навсегда покинул бедную Лёшину голову. То бишь, окончательно смирился с тем малоприятным фактом, что отважный майор – в самое ближайшее время – превратится в беззаботного и недалёкого гражданского франта…

Ещё примерно через четыре с половиной часа отряд подошёл к ребристой каменной стене, и вождь кечуа вновь «зачирикал» на своём птичьем языке, указывая тёмной рукой на угольно-чёрное пятно.

Мельком взглянув на крохотный компас, встроенный в корпус минного анализатора, Артём подвёл некоторые промежуточные итоги:

– Получается, мы пересекли древнюю подземную страну с запада на восток. Что же, направление, в общем, правильное. Да и километраж преодолён вполне приличный. То есть, мы неуклонно и целенаправленно приближаемся к северо-западному пригороду Буэнос-Айреса. Вернее, к его подземной части-фундаменту…. А теперь, значит, нам надо идти дальше – сугубо по данному коридору?

Пообщавшись на пальцах минут пять-шесть с индейским вождём, Никоненко подтвердил:

– Ага, где-то там и располагаются искомые катакомбы Хуана Перрона. А, вот, проникнуть туда – ни так и просто. Для этого надо обойти стороной страшное чудище и…. Маугли, повтори-ка ещё раз последнюю фразу! Эге…. Короче говоря, необходимо старательно обойти стороной кровожадное чудище, а после этого – сильно дёрнуть неизвестного гадкого монстра за длинный хвост. Мол, после этого тайная дверка – на короткий временной период – и откроется…

Глава двадцать третья
Яшмовый смилодон

Чувствуя на себе встревоженный взгляд жены, Артём, напустив на себя максимально-беззаботный вид, небрежно процедил:

– Страшными чудищами – во все Времена и у всех народов – было принято пугать маленьких и глупых детей…. Вот, и я, уподобляясь слепой донье Изауре, заговорил о маленьких детишках. К чему, интересно?

– Лучше бы подумал о кровожадных чудищах, – посоветовала Татьяна. – На данный конкретный момент это гораздо актуальней.

– О чудищах? Пускай ими бесстрашные и храбрые майоры озадачиваются. Это и есть – их главное майорское дело…. Майор Никоненко!

– Я!

– Головка от отечественных раритетных часов «Заря». Прощайся со своим страхолюдным вождём…. Не слышу ответа!

– Слушаюсь! Маугли…. Ты, брат, прощай. Важные дела, понимаешь, навалились. Нельзя задерживаться…. Что говоришь-спрашиваешь? Обо мне? Вернусь, конечно же…. Что? Нет, не обманываю. Гадом буду, вернусь! Клятвенно обещаю! Мне и самому хочется – побродить здесь немного, пообщаться, поспрашивать о всяком и разном…. И, вовсе, не из-за симпатичных и стройных подземных баб! У меня самого имеется – вам, отсталым, и не снилось. Марой зовут…. В том плане, что ещё не имеется, но вскоре – в обязательном порядке – поимею. У нас ещё дочка родится в следующем году. Луиза. Рыженькая такая, курносая. Обязательно стаскаю её к вам сюда, на обзорную экскурсию…. Как это – зачем? Затем, что так надо. Типа – положено. Луизе Никоненко-Сервантес – рано, или поздно – придётся возглавить тутошний «Эскадрон смерти». Это, так сказать, старинная семейная традиция. То бишь, планида такая, чисто женская. Поэтому и знать надо моей дочери – всё досконально – об Аргентине и о ближайших её окрестностях. В том числе, и о подземных…. Маугли, не презентуешь ли мне свой факел? Спасибо большое, старина, уважил…

– Хоть, уши пальцами затыкай, – шёпотом пожаловалась Таня. – Такую ересь несёт, это что-то…. Никогда ничего подобного слышать не приходилось. Так его растак. Клоун хренов, не смотря на то, что является действующим майором российского ГРУ.

– Не скажи, – не согласился с супругой Артём. – Эти приборы ночного видения – та ещё коварная обманка. Лучше, уж, следовать по намеченному маршруту с обычным факелом. Толку гораздо больше. Поверь опытному и бывалому человеку.

– Да я, собственно, совсем про другое…. Ладно, проехали. Замнём для окончательной ясности…

Вождь кечуа, низко и уважительно поклонившись на прощание, развернулся и упруго зашагал на запад. Вскоре его кряжистый тёмный силуэт затерялся между прямоугольными святящимися колоннами.

– Ну, господа Беловы, готовы к заключительному финишному рывку? – поджигая факел с помощью китайской газовой зажигалки, поинтересовался Никоненко. – Тогда – полный вперёд! Попрошу пройти в очередной подземный ход. Посмотрим, что там за кровавый и одиозный монстр прячется…. Командир, я сниму автомат с предохранителя? Чудище, как-никак…

Через полчаса в туннеле стало заметно светлее, впереди замаячило приветливое жёлто-зелёное пятнышко.

– Наши дальнейшие действия, командир? – остановившись, спросил Лёха. – Следуем, ни на грамм не сомневаясь, прямо в зубы неизвестного и жестокого противника?

– Отдай-ка факел Татьяне, – снимая с плеча автомат, велел Артём. – А сам сходи на разведку, осмотрись. Как известно, все майоры – прирождённые разведчики и следопыты. Ну и, естественно, будь предельно осторожен. Мы же тебя, потомка местных инопланетян, здесь подождём. В полной боевой готовности, понятное дело…

Когда Никоненко отошёл метров на пятнадцать, Таня спросила:

– А что ты, любимый, думаешь – про чудовище? Оно, действительно, существует?

– Сомневаюсь, – лениво и беззаботно зевнул Артём. – Скорее всего, мы имеем дело с древней и красивой легендой, не более того…. Ну, сама посуди. Если в ближайшем подземном зале обитал бы враждебно-настроенный монстр, то почему же трудолюбивые кечуа до сих пор не завалили коридор, по которому мы следуем, крупными камнями-булыжниками? От опасных и несимпатичных соседей принято надёжно отгораживаться. Хотя бы крепким и высоким забором. А ещё лучше – Великой китайской стеной.

– Может, это чудище – очень большое? Типа – настолько, что не пролезает в данный подземный ход?

– Не фантазируй, беременная амазонка. Для гигантского хищника требуется соответствующая кормовая база. А где её взять в подземелье? На летучей мышатине, как известно, не зажиреешь…

Впереди громыхнула короткая автоматная очередь, ещё через пару секунд раздались характерные звуки, сопровождавшие бегущего сломя голову человека.

– А ты говоришь, мол, древняя и красивая легенда, – пожурила Таня. – Не надо, уважаемый перспективный подполковник, расслабляться раньше положенного времени…

Глаза у подбежавшего Никоненко были…, нет, не испуганные, а какие-то замутнённые и слегка ошалевшие.

– Там, это…, – хрипло выдохнул Лёха. – Смилодон. Очень большой…

– Отдышись, майор, – невозмутимо посоветовал Артём. – С мыслями соберись…. Значит, так его растак, смилодон?

– Ага, реликтовый саблезубый тигр. Я про них недавно передачу смотрел по телевизору. Мол, вымерли примерно десять тысяч лет тому назад…. Оказывается, не все вымерли. Одного, по крайней мере, я видел собственными глазами…

– Ты выглянул из подземного хода, а огромный смилодон грозно зарычал и бросился на тебя? – уточнила Татьяна. – Так, ведь, было дело?

– Нет, он не рычал…

– То есть, просто прыгнул? Коварно, без предупреждения?

– Нет, он не прыгал, – непонимающе заморгал мохнатыми ресницами Никоненко. – А в чём, собственно, дело?

– Ни в чём, родной. Ни в чём…. Но с каких тогда аппетитных и духовитых пирожков ты начал палить из автомата?

– Дык, со страха…. Там такие, блин, глаза….

– Хотя бы попал в зверёныша?

– А, то! Не сомневайся, милая Татьяна Сергеевна. Учили – в своё время…. Тёмный, а чего она опять на меня наезжает? А?

– Ни «она», а Татьяна Сергеевна Белова…

– Отставить! Прекратить – гнилой базар! – прикрикнул Артём. – Пикировку они тут, бездельники, устраивают.… Впрочем, Никон, история, действительно – по меньшей мере – странная. До автоматной очереди никакого рычания мы не слышали. Как, впрочем, и после неё…. Значит, ты выстрелил, а злобный саблезубый тигр, не издав не единого звука, упал замертво?

– Нет, вроде, он не падал…. В том смысле, что я не заметил этого. Пальнул и сразу же побежал к вам, чтобы доложить…

Таня, недоверчиво покачав головой, заявила:

– Нет там никакого кровожадного смилодона! Скорее всего, установлена обыкновенная голографическая картинка. Или же нашего отважного майора посетила голодная галлюцинация. У меня тоже голова слегка кружится от усталости, а кишки в животе – от острейшего голода – уже давно завязались крепким морским узлом…. Тёма, а почему ты молчишь? Не знаешь, что делать дальше?

– Знаю, конечно же. Мне это полагается по высокой командирской должности. Сейчас я самолично отправлюсь на разведку и изучу обстановку, что называется, на местности…

– Одного я тебя, Тёма, никуда не пущу! Даже и не мечтай!

– Это ещё почему? – притворно удивился Лёха. – Ведь, в том зале, по вашим же собственным словам, мадам Белова, нет никаких смилодонов. Так, только сплошные голограммы и призрачные галлюцинации.

– Всё равно – не пущу! – в голосе Татьяны прорезались фамильные «громовские» нотки. – Хоть, режьте…

– Отставить! – в очередной раз поморщился Артём. – Вместе, так и быть, пойдём. Естественно, я выступаю первым…. Младший лейтенант Белова!

– Я!

– Следуешь за мной, отстав на восемь-девять метров.

– Есть!

– Ну а ты, майор, замыкаешь походную колонну. Кстати, а где конкретно располагался твой смилодон?

– Он, собственно, не мой. А подземный и ужасно древний. Кроме того, я не понимаю…

– Отставить – словоблудие! Так, где?

– Справа, метрах в тридцати пяти от места, где данный коридор вливается в подземный зал.

Артём, сделав заключительный шаг, остановился и осторожно выглянул из-за каменного ребра.

«Солидный такой смилодон, настоящий! Безусловно, внушающий серьёзное уважение», – тут же сообщил внутренний голос, всегда отличавшийся быстротой реакции. – «Одни метровые белоснежные клыки, торчащие из оскаленной пасти, дорогого стоят…. Вернее, не смилодон, а скульптура, изображающая смилодона, готовящегося к прыжку. А тело у саблезубого тигра – невероятно мускулистое! Натуральная машина для массовых убийств. Мол, порву – на мелкие кусочки – всех и вся…».

– Чучело, ясный пенёк из тропической сельвы, – шёпотом оповестил голос Татьяны. – Впрочем, сделанное весьма искусно, с открытой душой и немалым старанием…. Окажись я на месте Никона, тоже, наверняка, нажала бы на спусковой крючок. Глаза, действительно, очень страшные. Даже колючие ледяные мурашки побежали под лопатками…. Кстати, Лёша-то не промазал. Шкура на груди чучела, определённо, подпорчена.

– Во-первых, почему ты – без отдельной команды – сократила дистанцию, предусмотренную диспозицией? – возмутился Артём.

– Ну…

– Баранки ярмарочные – ржавыми пассатижами – усердно и вдумчиво гну. Я не посмотрю, что ты являешься любимой генеральской племяшкой. По завершению операции – в обязательном порядке – получишь соответствующее служебное взыскание. Какое? Придумаю что-нибудь эдакое, не беспокойся. Мало не покажется, обещаю.

– Предварительно проштудировав «Камасутру»?

– Угадала, недисциплинированная и легкомысленная амазонка…. А, во-вторых, с «чучелом» ты, похоже, слегка погорячилась. Больно, уж, большое и величественное сооружение. Высота – в холке – порядка пяти метров. Да и длинна приличная, больше двенадцати. Я читал в одной толстой книжке, что размеры смилодонов, проживавших в Каменном веке, были несколько скромнее. Впрочем, все эти толстенные книженции – зачастую – горазды обманывать доверчивых читателей…

– Может, подойдём к чудищу поближе? – нетерпеливо вздохнув, предложила жена. – Чего ради мы так нерешительно топчемся на одном месте?

– Мы не топчемся, а старательно изучаем – согласно классическим диверсионным инструкциям – окружающую местность, – назидательным тоном пояснил Артём. – В первую очередь, на предмет обнаружения визуальных опасностей, сложностей и трудностей…. Ну-ка, младший лейтенант, поделись с начальством – своими наблюдениями и ощущениями от увиденного.

– Слушаюсь, господин подполковник…. Данный подземный зал представляет собой идеальный куб, с размерами каждой грани примерно метров в шестьдесят-семьдесят. Стены помещения покрыты зелёными и жёлтыми прожилками неизвестной горной породы. Именно от этих каменных прожилком и исходит мягкое свечение…. Что ещё? В подземном зале наличествует только чучело гигантского смилодона. Или же – искусно раскрашенная скульптура. Других ходов-коридоров, кроме нашего, не наблюдается. Ничего опасного и подозрительного не выявлено. Доложила – младший лейтенант ГРУ Татьяна Белова.

– Молодец, товарищ Белова! Так держать…. Значит, по твоему компетентному мнению, нашим жизням сейчас ничего не угрожает?

– Неужели, я что-то упустила? – смущённо засуетилась Таня. – Как же так? Подожди, любимый. Я сейчас, сейчас…

– Отставить, – довольно ухмыльнулся Артём. – Всё, действительно, нормально. Можно безбоязненно выходить, – обернувшись, прокричал в черноту подземного коридора: – Эй, Никон, следуй за нами! Твой саблезубый тигр оказался на удивление мирным и приветливым.

Оказавшись в подземном кубическом зале, Никоненко тут бросился к фигуре (скульптуре, чучелу?), смилодона и затараторил:

– Я же говорил, что, мол, настоящий страшила? Говорил? Ну, красавчик! А стать-то какая! Грациозен – до восторженной икоты…

– Угомонись-ка, потомственный инопланетянин, пока не заикал по-настоящему, – велел Артём. – А теперь, бесстрашный майор, дёрни-ка нашего безобидного тигрёнка за пушистый хвостик. Только, прошу, без излишнего фанатизма. То есть, сильно, но – при этом – и аккуратно.

Вскоре Лёха – с нотками удивления в голосе – сообщил:

– Командир, а хвост-то, похоже, не меховой, а, наоборот, каменный. Мать его…. Я как-то – в хулиганистом подростковом возрасте – прогуливался по знаменитому питерскому Эрмитажу, а там повсюду были расставлены большие вазы, вырезанные из уральской яшмы. Естественно, что я не удержался и данные вазочки вволю полапал потными мальчишескими ладошками…. Так вот, хвост этого смилодона – по ощущениям – сработан из того же самого материала.

– Яшмовый, так яшмовый, – не выдержала Татьяна. – Какая, блин горелый, разница? Дёргай, давай! Разговорчивый ты наш…

Раздался тихий треск-шелест, и часть каменной стены, расположенной за хвостом яшмового смилодона, плавно отошла в сторону, открывая чёрный прямоугольный лаз-провал.

– Привести приборы ночного видения в рабочее положение! – скомандовал Артём. – За мной, бродяги! Пока стенка не встала на прежнее место, как предупреждала всезнающая донья Изаура…

Через минуту – уже за их спинами – треск-шелест повторился.

– Интересно, куда это мы попали? – негромко пробормотал Артём. – Давайте-ка, уважаемые подчинённые, делитесь первыми впечатлениями и соображениями.

– Возможно, что мы находимся на узком «метрошном» перроне, примыкающим к шершавой каменной стене, – предположил Никоненко, присаживаясь на корточки и извлекая из ножен стандартный армейский штык-нож. – Ну, так оно и есть! Под мохнатыми разноцветными лишайниками находится обыкновенно-стандартная бетонная плита.

– Поддерживаю данную смелую версию! – с пятисекундной задержкой откликнулась Таня. – Напротив каменной стены, из которой мы и «появились», бетонное полотно обрывается вниз. А там, естественно, располагаются ржавые металлические рельсы и полусгнившие деревянные шпалы, поросшие пышным мхом…. Предлагаю – немного пройтись по перрону, – небрежно махнула рукой направо. – Допустим, в ту сторону…

Пройдя в указанном направлении метров восемьдесят, Артём остановился и негромко позвал:

– Никон, подойди-ка сюда. Взгляни на мою находку.

– О, какая симпатичная дверка, – обрадовался Лёха. – Чёрная, солидная, бронированная. И замочки непростые, придётся повозиться минут двадцать-тридцать. Ничего, я с собой прихватил мощную дрель на аккумуляторе. Здесь просверлим отверстие, потом – здесь. Вскроем, ясен перец….

– Подвинься, пожалуйста, майор, – попросила Татьяна. – Я немного поработаю ножиком. Очищу дверную поверхность от разлапистых лишайников. Тут, похоже, имеется какая-то хитрая эмблема…. Точно. Тёма, что это такое?

– Красный трёхлопастной «пропеллер», помещённый в зелёную треугольную рамку, – загрустил Артём. – Помещение за дверью, однозначно, связано с радиоактивностью. Следовательно, нам внутрь, пожалуй, заходить не стоит. То бишь, от греха, как советуют знающие люди, полагается держаться подальше. Тем более, если судить по густому мху на порожке, данную дверку не открывали уже – чёрт знает, сколько лет.… Двигаемся, бойцы, прежним курсом.