Текст книги "Защитник Империи"

– Кэр, ты чего? – удивленно вопросила Энжель, когда я принудил ее подняться с моих коленей и отодвинуться в сторонку.

– Что за заклинание висит на этих брошках? – отрывисто бросил я, доставая из стола анарх.

– Ничего на них не висит. Это простые украшения. Я же при тебе их из ячейки с обычными драгоценностями доставала, – довольно резко высказалась юная леди, явно задетая проявленным мной недоверием, и добавила веский аргумент, наблюдая за моими действиями: – И анарх вон не реагирует.

– Да, анарх ничего не показывает, – согласился я, откладывая его в сторону. – Но какая-то магия в этих брошках все же есть.

Недолго думая я взял подозрительного жука в левую руку и вооружился ножом для писем. Вставив лезвие меж неплотно сомкнутых крылышек, попытался их раздвинуть.

– Кэр, что ты делаешь?! Ты же его сломаешь! – возмутилась девушка и попыталась воспрепятствовать творимому мной варварству. Но не успела…

С легким щелчком крылышки раздвинулись в стороны, и из оказавшегося полым жучка на столешницу выпал антрацитово-черный камень… Размером с лесной орех. А шар лежащего неподалеку анарха быстро потемнел…

«Ой, что это?! – глумливо вскричал с интересом наблюдавший за происходящим бес. – Неужели эта хитренькая лисичка промышляет контрабандой?!»

«Замолкни!» – отрывисто бросил я и обратил вопросительный взор на саму рыжеволосую девушку, нервно теребившую выбившийся из-под шляпки локон.

– Прости, Кэр, прости! – покаянно выговорила Энжель. Ее глаза наполнились слезами. – Я не хотела, чтобы так вышло, – потерянно прошептала она. – У меня просто не было другого выхода, Кэр… Я так много должна… И если не начну немедленно выплачивать, меня ждет долговая кабала…

– Но почему ты мне об этом не сказала? – с досадой вопросил я. – Мы ведь уже почти одна семья. Как можно скрывать такие вещи от близкого человека?

– Я дура, да? – всхлипнула Энжель и призналась: – Я просто побоялась все разрушить… Испугалась, что ты разочаруешься во мне… Меня просто в ужас приводит мысль, что всему тому замечательному, что между нами случилось, придет конец…

– Ладно, Энжель, я тебя понимаю. – Меня растрогало искреннее признание моей невесты, однако это не помешало строго предупредить ее: – Но больше никогда так не делай! Хорошо? А то ведь если не доверять самому близкому человеку в этом мире, то кому тогда вообще верить?

– Да-да, Кэр, я больше никогда! – с жаром заверила Энжель и, расплакавшись на радостях, покрыла мое лицо поцелуями.

– Ну-ну, успокойся, все хорошо, – ласково прошептал я на ушко всхлипывающей девушке, вновь очутившейся у меня на коленях.

В ответ на это она на мгновение крепко ко мне прижалась, словно боясь, что я исчезну из ее объятий.

– Значит, ты не откажешься из-за этого от меня? – отстранившись, робко уточнила Энжель и затаила дыхание, ожидая моего ответа.

– Нет, конечно! – возмутился я. – Как тебе вообще такая мысль в голову могла прийти?!

– Да, это было глупо… Но я так боялась… – шмыгнув носиком, виновато улыбнулась Энжель. Не сводя с меня взгляда, медленно склонилась, осторожно прильнула к моим губам и, не встретив сопротивления, с чувством поцеловала. А потом я ее. Ибо понравилось. Очень.

– Мм… Ты просто прелесть!.. – не удержался я от восхищенного возгласа.

– А что с этими безделушками?.. – спросила Энжель, бросив на них осторожный взгляд, когда, по ее мнению, мы вдоволь нацеловались.

– Да ничего, – пожал я плечами. – Выбросим в Леайю.

– Что?! – ошарашенно похлопала глазами Энжель и нерешительно попыталась возразить: – Но…

– И никаких «но»! – строго прервал я ее и добавил уже помягче: – Ни ты, ни я никогда не будем связываться с подобной гадостью, созданной путем жертвоприношений. Будь в жуках что-то иное, просто вернули бы. А так…

– Но, Кэр, как ты не понимаешь, мне же не простят утрату столь ценных камней! – снова собралась расплакаться Энжель. – Ты не знаешь, какие это страшные люди!

– Неважно, разберемся.

– Кэр… – умоляюще посмотрела на меня златовласка. – А может, не надо?.. Ну отвезу я эти камни один раз… Отдам, и все… И больше ни-ни! Клянусь!

– Нет, – упрямо мотнул я головой и ласково проговорил, поглаживая Энжель по напряженной спинке: – Успокойся, милая, все будет хорошо. Никто тебя не обидит. Обещаю. А все эти страшные люди… Пусть катятся к демонам! И не таковских видали!

– Но, Кэр… – Энжель еле сдерживала рыдания. – У них же мои долговые расписки… Ведь ничегошеньки нельзя будет сделать, если с ними обратятся в суд… – Переменившись в лице, она судорожно сглотнула и потерянно прошептала: – Или… Или… Неужели ты хочешь, чтобы я оказалась в борделе?..

– Сдурела?! Как ты могла о таком помыслить?! – встряхнул я свою невесту и, чуть остыв, осведомился: – Сколько ты должна?

Энжель с молчаливой мольбой взирала на меня, то и дело утирая со щек градом катящиеся слезы.

– Больше пяти тысяч… золотом… – издала она горестный всхлип.

– Ну все не так страшно, – тут же успокоился я. – Эту проблему мы точно решим. Так что бросай плакать.

– Но где мы возьмем такие деньги? – возразила Энжель, и не подумав перестать лить слезы.

– Премию я скоро получу, – лаконично поведал я. Раньше-то не говорил, не хотел хвастать. Да и поверье такое бытует, что о премии лучше зазря не трепаться – чтобы не спугнуть.

– Премию?! Такую большую?! – От потрясения Энжель аж ротик приоткрыла.

– Да, – подтвердил я. – Так что не волнуйся, оплатим мы все твои долги. – И сгреб со стола брошки. – А эту дрянь мы с тобой сейчас пойдем и выбросим в реку!

– Кэр, Кэр, не надо! – вцепившись мне в руку, умоляюще протянула Энжель и предложила: – Давай все хорошенько обсудим!

– Энжель, помнишь, ты сказала, что доверяешь мне? – припомнил я своей невесте ее слова. – Так положись на меня и сейчас – я знаю, что делаю.

– Значит, нет? – поникла девушка.

– Нет, – твердо сказал я и тут же издал возглас, ощутив болезненный укол в шею. Я изумленно посмотрел на отведшую руку Энжель, в которой была зажата обычная булавка. – Что ты… – начал я, но договорить не смог – горло перехватило. А следом какое-то онемение охватило и все мое тело.

– Ну вот, взял и все испортил! Глупый мальчишка! – с неприкрытой досадой высказалась Энжель. Вытянув из рукава платья кружевной платочек, она принялась аккуратно вытирать слезы. После чего внимательно посмотрела на меня и снисходительно молвила: – Хотя и довольно миленький, надо признать…

Поднявшись с моих коленей, девушка на какое-то время исчезла. Не в буквальном смысле, просто поле моего зрения сузилось до невозможности. Теперь я словно через узкую щелочку на мир взирал. И звуки до меня доносились приглушенно, как будто я был укрыт толстым пологом…

В следующий раз я увидел Энжель, когда она подошла к столу с противоположной стороны и с упреком спросила:

– Ну и что мне теперь прикажешь делать? Не мог раньше о такой чудесной премии сказать? Я бы тогда еще поиграла… – Осуждающе покачав головой, она бросила на меня сердитый взгляд и решительно заявила: – Так, ладно, достаточно разговоров. Действовать надо, пока никто сюда не заявился.

Кивнула, вроде как одобряя свои планы, и взялась за дело. Короб с драгоценностями быстро собрала и упрятала в саквояж, а выпотрошенный из брошки-жука черный камень сунула в кармашек штанов. Взяла анарх в руки, деактивировала его и бросила на место, в ящик стола. Затем как ни в чем не бывало уселась ко мне на колени, да еще покрутилась немного, устраиваясь поудобнее, и быстро заполнила таможенную декларацию. Пришлепнула ее моей печатью и подмахнула пером. Улыбнулась, покосившись на меня, и, пересев бочком, обняла одной рукой за шею, а другой, с бумагой, принялась махать, подсушивая чернила. Чуть погодя аккуратно положила документ на стол, рядом с горкой монет, высыпанных из ее кошеля.

– И еще один штришок для полноты картины, – озорно подмигнула она. Поднялась, расстегнула мне поясной ремень и, малость повозившись, приспустила штаны. После чего отступила на шаг, полюбовалась на дело рук своих и удовлетворенно кивнула: – Надеюсь, этого окажется достаточно, чтобы твои дружки-стражники не бросились за мной в погоню, а решили прикрыть тебя и сначала разобраться в том, что здесь произошло. – Затем опять приблизилась и, с чувством сказав: – Прощай, милый Кэр, – нежно чмокнула меня в губы. Выпрямилась, погладила по щеке, проказливо улыбнулась, еще раз сказала «прощай», подхватила саквояж и была такова. Только дверь негромко хлопнула, закрываясь за ней.

«Ну что? – с нескрываемым ехидством осведомился бес, усевшись напротив меня на краешке стола. – Обжулила тебя эта хитрая лисичка? А я тебя предупреждал!» – с торжеством провозгласил он.

«Предупреждал», – прошептал я, испытывая настоящую душевную муку при мысли о том, что бес прав и Энжель – просто хитрая обманщица… Хотя ее поступок говорит сам за себя… Вот только уверовать в то, что мои глаза мне не солгали, никак не получается… Не может быть Энжель такой подлой негодяйкой. Этого просто не может быть! Последнюю свою мысль я почти выкрикнул. Вернее, попытался, а на деле издал лишь тихий хрип.

«Вот то-то же!» – воздел пальчик к небу рогатый, удовлетворенный признанием его правоты.

«Что со мной?.. Я умираю?..» – спросил я, чувствуя, что мое тело уже не то что немеет, а буквально каменеет.

«Да нет, – фыркнул бес. – Ты лишь парализован одним хитрым ядом».

«Значит, убить меня она не желала!» – немного воспрянул я духом. Хотя какой толк от этой обнадеживающей вести? Сейчас Энжель исчезнет, и больше я ее никогда не увижу… Не зря же она так попрощалась… Как при расставании навсегда…

«Похоже на то, – согласился хвостатый. – Только обездвижила на пару часов. – И с намеком протянул, хитро блеснув глазками: – Впрочем, это дело поправимое…»

«Ты можешь быстро снять с меня паралич?!» – В моей душе всколыхнулась надежда.

«Вне всяких сомнений, – важно ответствовал бес и, потерев лапки, радостно осклабился: – Паралич я с тебя мигом сниму. Но только в том случае, если ты дашь слово, что после того, как изловим лисичку, мы займемся этой дырой! Паром прямо с мерзкими овцами утопим, а поганую таможню – сожжем!»

«Даю слово», – без промедления согласился я на условия беса, даже не подумав, чем грозит его замысел. Не тот сейчас момент, когда можно торговаться…

Бес скакнул на радостях через голову и исчез, деловито пообещав: «Щас все сделаю!»

Не обманул. Сковавшее меня оцепенение начало мало-помалу ослаблять хватку. Сначала зрение восстановилось, потом я смог подвигать глазами, шевельнуть рукой. И пяти минут не прошло, как ко мне в достаточной мере вернулась способность двигаться. В первую очередь я, разумеется, натянул штаны и поясной ремень застегнул. Выбравшись из кресла, пошатываясь, двинулся к двери.

«Что, вот так и попрешься? – поинтересовался устроившийся на моем левом плече бес, едва я ухватился за дверную ручку. – И стреломет не захватишь?»

«А зачем он?» – остановившись, недоуменно покосился я на болтливую нечисть.

«Как – зачем?! – изумился бес. – Догоним эту наглую лису и пристрелим, как последнюю собаку!»

«Нет, она мне живой нужна», – помотал я головой.

«Может, ты ее еще и простишь, после того что она сделала? – съязвил откровенно ухмыляющийся рогатый. Придвинувшись поближе к моему уху, он жарко зашептал: – А давай тогда знаешь что?.. Давай ее твоим фамилиаром сделаем! Тогда и убивать не понадобится, ведь она будет принадлежать тебе душой и телом! Да и какие-никакие магические способности получишь! Кругом один профит!»

«Сначала ее догнать надо», – отмахнулся я от настырного поганца, которого хлебом не корми – дай какую-нибудь гадость выдумать.

Отворив наконец дверь, я выскочил из таможенной конторы… и сразу с порога навернулся, не удержавшись на ногах. Но не обратил на это никакого внимания. Поднялся и с максимально возможной скоростью устремился к трактиру. На миг только притормозил у фургонов тьера Дивэйна, отрывисто бросив:

– Где эйра Элис?

– Так она в город уже ускакала, – просветил меня один из обозников купца.

Я в общем-то в этом и не сомневался. Конечно, Энжель уже и след простыл. Не стала она дожидаться, когда я очнусь, – умчалась. Но удостовериться в этом все же стоило.

Окончательно избавившись от последствий паралича, я вихрем пронесся по двору и залетел в стоящую позади трактира конюшню. Чуть приоткрытые низкие ворота сразу настежь распахнул и, схватив висящую на стене уздечку, направился к гнедому.

– Буяна возьму, – коротко уведомил я обиходившего лошадей Джерома, отодвигая его к стене.

Быстро взнуздал коня и вскочил на него. Седлать нет времени. Надо во что бы то ни стало нагнать Энжель. Шанс ведь есть. Лошадь у нее из степных – выносливая, но не быстрая. К тому же уставшая за дневной переход. Так что должен я ее настигнуть на Буяне. Нет, не должен, а просто обязан…

Отставив позади Джерома, раскрывшего от удивления рот, я с места послал коня в галоп. За пару мгновений домчался до ворот и вырвался на простор, так и не поняв, что мне кричали вслед люди, уворачивающиеся от несущегося коня. Потом, все потом… Только бы догнать Энжель…

Буян меня не подвел – несся как ветер. И вскоре я увидел скачущую впереди, по дороге в Остмор, Энжель. Не так уж сильно она и оторвалась, как я боялся… Наверное, какое-то время потеряла, объясняя спутникам необходимость уехать, не дожидаясь их. Или не рискнула гнать лошадь, пока ее видят с таможенного двора.

Не иначе как почувствовав устремленный ей в спину взгляд, Энжель обернулась. Жаль только, не разглядеть, насколько сильно она удивилась, увидев позади меня… Одно ясно, никакого желания общаться со мной она не имела, так как тотчас принялась нахлестывать свою лошадь, понуждая ее скакать быстрей.

Но уйти в отрыв моей невесте не удалось – только сохранить дистанцию. Да и то ненадолго. Буян бежал чуть шибче лошади Энжель и постепенно нагонял ее. Однако слишком медленно… Беда ведь в том, что до Остмора не так уж и далеко. А там Энжель запросто может раствориться в многолюдной толпе – ей достаточно накинуть на себя морок, чтобы враз потеряться.

Тяжело осознавать тот факт, что златовласка может сейчас уйти, не утолив моей страстной жажды встретиться с ней. Не хочется даже думать о том, что это, возможно, все же случится, ибо от таких мыслей кошки на душе скребут. И остается лишь подгонять и подгонять коня, заставляя его мчаться еще быстрее. Проклиная при этом полмили, отделяющие меня от девушки.

Немного нагнать Энжель мне все же удалось. Как она вдруг придержала лошадь и отвернула в сторону с дороги, заставив меня возликовать. Ведь теперь ей точно не уйти!

Но радости я предавался недолго, так как увидел, отчего вдруг резко сменила маршрут юная леди – навстречу нам двигалась пятерка всадников, только что показавшаяся из-за взгорка. Разъезд конных егерей… Их весьма заинтересовали наши скачки. Едва завидев нас, они тут же придержали лошадей, и я заметил, как несколько раз у них в руках что-то блеснуло. Словно лучик света отразился от какой-то стекляшки.

Да, Энжель соображает быстро. Егерский разъезд обязательно задержал бы ее, чтобы выяснить, куда это она так несется и почему за ней гонится служащий таможни. Вот и свернула с дороги. Так у нее имеется хоть какой-то шанс затеряться меж этих впадин и взгорков, которыми изобилует прилегающая к Остмору местность.

Хотя теперь ей будет много сложнее… Егеря ведь тоже присоединились к погоне. Не оставили все как есть и не поехали дальше, а отправились наперерез Энжель, отсекая ее от дальних холмов.

Энжель еще раз сменила направление, двигаясь теперь чуть ли не перпендикулярно ведущей к Остмору дороге. А это было мне на руку. Ведь дистанция между нами благодаря ее маневру начала быстро сокращаться. Вот только егеря были еще ближе к моей невесте… И нагоняли ее, рассыпавшись полукругом, еще быстрей.

Думать о том, как буду разбираться со служивыми, я себе запретил. Решу что-нибудь. Потом, когда настигну Энжель. И спрошу у нее кое о чем…

Но как я ни гнал Буяна, егеря явно меня опережали. Не менее чем вдвое. А один так и вовсе уже был в полусотне ярдов позади Энжель.

И она это заметила… Блеснула молния, ударившая в ее преследователя. Я простонал сквозь зубы:

– Дура… Что ты творишь?!

Егерю-то ничего не сделалось – молнию поглотил окутавший его серебристый кокон. А вот намерения служивых эта выходка Энжель явно изменила. Если раньше это больше походило на простую погоню с целью задержать и выяснить обстоятельства дела, то теперь превратилось в настоящую охоту. Не стремясь более приблизиться к Энжель вплотную, егеря принялись стрелять по ней из стрелометов.

У меня сердце зашлось от ужаса, и я заорал во весь голос:

– Прекратите! Слышите?! Немедленно прекратите!

Но никто меня не услышал, как я ни надрывался…

Лошадь Энжель неожиданно запнулась и с ходу кувыркнулась через голову. Два раза. На бок упала и жалобно заржала, дрыгая ногами. Кто-то из егерей явно в нее попал… Хорошо, что не в Энжель! Но ей тоже неслабо досталось – вон как полетела вместе с лошадью кувырком! Мигом, наверное, весь дух вышибло, оттого и не встает.

А егеря и не подумали помочь ей подняться. Остановились в паре десятков ярдов от нее и наблюдают со стрелометами в руках. Ну да, может, так предписывает поступать какое-то егерское уложение…

Еще пыль не улеглась на месте падения всадницы, как я оказался там. Резко осадил коня и спрыгнул на землю. Кто-то из егерей что-то спросил у меня, но я не разобрал слов. Все мое внимание было поглощено Энжель, неподвижно лежащей на земле неподалеку от бьющейся лошади. Я склонился над ней, безучастно взирающей на облака, и легонько потряс:

– Энжель! Энжель!

Только она мне не ответила… Не обратила никакого внимания… Даже не перевела на меня взгляд своих голубых глаз… Ибо не было в них ни искры жизни…

– Как же так?.. – потерянно вопросил я, разглядывая внезапно ставшее таким холодным и отстраненным милое лицо.

– Таможня, что происходит? Кто эта девица? – властно спросили у меня. Обернувшись, я с удивлением увидел вопрошающего егеря с нашивками сотника. А еще один обнаружился прямо рядом со мной. Тот самый удалой стрелок, по чьей милости навернулась Энжель.

– Ах ты тварь… – При виде убийцы меня захлестнул вал невероятной злобы, такой, что глаза начал застить багровый туман.

Вскочив на ноги, я метнулся к мерзавцу и, схватив за уздечку его коня, резко дернул на себя. С такой силой, что у коня ноги подломились и он, пронзительно заржав, упал на колени. А егерь, не удержавшись в седле, скатился мне под ноги. Но недолго там пролежал. Сгребя левой рукой его мундир в области груди, я легко приподнял ошеломленного егеря. Поставил на ноги, отвел правую руку назад и прорычал:

– Ты. Мою. Девушку. Убил! – Я изо всех сил впечатал кулак ему в лицо и тупо уставился на клок плотного сукна, оставшийся в моей руке. Никак не доходило, что это и зачем это.

– Взять его! – донесся до меня сквозь вату в ушах чей-то приказ – похоже, сотника егерей…

Зря он что-то там вякнул. Волна всепожирающей ненависти захлестнула меня с головой, и я бросился к нему. Не побежал, а словно полетел. Сотник успел только еще раз крикнуть:

– Взять! – как я прыгнул вперед и, сгруппировавшись в прыжке, врезался плечом в его лошадь, сбив ее с ног. Но ей не так сильно досталось, как ее хозяину. Его я начал метелить ногами, хотя он уже после первого удара угомонился и не пытался сопротивляться.

Плечо ожгло холодом, который волной разнесся по всему телу. Багровая пелена, застившая глаза, немного рассеялась. Мыслить стало чуть легче. Оттого не стал я бросаться подобно зверю на нового обидчика, стрельнувшего в меня, а сорвал притороченную к седлу валяющейся рядом лошади баклажку с водой и запустил ее в стрелка. Бурлящая во мне сила и здесь не подвела – служивый не успел ни пригнуться, ни уклониться от летящего в него снаряда. Баклага врезалась ему прямо в лоб и просто вынесла из седла. Но это меня не остановило, ведь остались еще две мерзкие твари, чьей мучительной смерти я жаждал…

Я рванул к ближайшему ворогу, стремясь добраться до него прежде, чем он вновь взведет стреломет. Жаль только, второго злодея в этот момент выпустил из виду… А тот не растерялся и не преминул воспользоваться моим промахом, хладнокровно подстрелив меня в ногу. Я запнулся и полетел наземь. А когда вырвал из бедра льдисто-холодную стрелку и поднялся на ноги, получил еще одну – в левую руку, которой решил отмахнуться от летящего в меня снаряда. Впрочем, и это ранение меня не остановило. Движущая сила злобы и ярости была слишком велика, чтобы так вот отказаться от своих карательных планов в отношении убийц Энжель из-за какой-то ерунды. И я понесся дальше.

Жаль только, двигаться столь же быстро, как прежде, не получалось. Холод, этот проклятый холод, сковывающий все тело… Так тяжело преодолевать сопротивление заледеневших конечностей…

Еще от одной порции стрелок я попытался увернуться. Но ничего не вышло… «Слишком медл…» – успел подумать я, и свет померк перед глазами.

* * *

Из докладной записки главы остморского

отделения Охранной управы ун-тарха Свотса

…В результате первичного расследования выяснены следующие факты происшествия. Старший десятник Кэрридан Стайни без объяснения причин спешно покинул место службы и погнался за ранее отбывшей с таможенного поста эйрой Элис фон Мягкенбок. Эта погоня была замечена группой конных егерей, следовавших в то же время из Остмора с проверкой разъездов. Старшим группы, сотником Ульхом Гимарди, было принято решение вмешаться и разобраться в происходящем. Однако мирная попытка вынудить удирающую девушку остановиться привела к неожиданному результату – она атаковала магическим способом одетых по форме служащих. Из-за чего Гимарди отдал приказ о применении оружия. Одним из выстрелов (произведенным Жераром Бадье) была подранена лошадь девушки, что привело к ее падению. По трагической случайности эйра Элис свернула себе при этом шею. А прибывший на место событий последним Кэрридан Стайни впал по причине этого в неконтролируемую ярость. Как итог – Жерар Бадье и Ульх Гимарди получили тяжелейшие телесные повреждения и выжили только благодаря своевременно оказанной помощи. А Стайни был вырублен имевшимися у егерей стрелками с заклинаниями паралича и помещен под стражу…

* * *

Пробудил меня холод, пробирающий до костей. Невольно застонав, я открыл глаза и приподнялся на своем ложе. Мне стало еще холодней. Прямо до озноба. А все из-за того, что от этого неловкого движения с меня сползло тонкое шерстяное одеяло, которым я был укрыт. Хотя, может, и не поэтому меня так затрусило… Просто вспомнил я в этот миг, что же со мной приключилось. И это ужасное знание заставило меня бессильно рухнуть назад в свою ледяную постель и до крови прикусить губу.

Пролежал я так невесть сколько, глядя в потолок. В голове билась лишь одна мысль: «Энжель больше нет… Она ушла… Оставив меня терзаться вопросом – почему?.. Почему она так поступила?..»

В итоге какое-то оцепенение сковало мое тело, и я словно ушел в себя, не реагируя ни на что. Появление каких-то людей не заставило меня выйти из этого странного транса. Все пустое… То, что они там болтают, не имеет никакого значения…

Такая моя реакция не понравилась одному человечку, бесцеремонно разглядывающему и ощупывающему меня. Он сунул мне под нос какой-то флакон, отчего я подорвался со своего ложа и, вытаращив глаза, закашлялся.

– Ну вот видите, он действительно очнулся, – удовлетворенно проговорил целитель, обращаясь к своим спутникам, убирая в стоящий на полу короб флакон с убойно-вонючей гадостью.

– Значит, полностью оклемался? – уточнил пожилой серомундирник. – И в лекарском присмотре больше не нуждается?

– Именно так, – подтвердил целитель и, сдернув с меня одеяло, сообщил: – Раны, как видите, все затянулись практически без следа и ничто более не угрожает здоровью вашего подопечного. Конечно, последствия столь мощного магического паралича еще будут некоторое время сказываться на нем…

– Отлично, – перебил его собеседник. – А то наши столичные гости заждались уже. Как-никак вторая декада пошла, а дело не движется.

На этой оптимистичной ноте он закончил и, повелительно махнув рукой, выставил вон целителя и надзирателя, вооруженного короткой дубинкой. Да и сам удалился. Только каменная плита за его спиной заскрипела, отрезая мне путь к свободе.

– Вторая декада пошла… – потерев лоб, пробормотал я и тут же, горько усмехнувшись, прошептал: – Впрочем, какая разница…

С трудом поднявшись, я сел и огляделся. Увиденное не радовало глаз – вокруг сплошь камень. Даже вместо кровати каменная плита. Оттого, похоже, я и замерз весь… Хорошо еще какой-то сердобольный человек бросил тощий тюфяк с соломой на это ледяное ложе. Если бы не эта подстилка да не тонкое одеяло, я бы точно окочурился тут. В одних-то портках…

Что и говорить, не очень гостеприимная у серомундирников темница. Мрачная и холодная. И двери нигде нет. Лишь круглая дырка наверху стены слева от меня, через которую проникает свет.

Скрестив и крепко прижав руки к телу в попытке чуть отогреться, я прошлепал босыми ногами по ледяному полу к этой дыре и заглянул в нее. Поначалу довольно широкая, диаметром примерно два фута, она, уходя под острым углом вверх, переходила в конус. В верхней ее точке сквозь отверстие не пролезла бы и человеческая голова. Оттого те четыре скрещивающихся железных прута толщиной в человеческую руку, которые перекрывали наверху каменный лаз, выглядели явной насмешкой над желающими покинуть подземное узилище.

За спиной заскрипел камень. Обернувшись, я увидел медленно поднимающуюся вверх плиту.

– К стене! Руки за спину! – велел вошедший в камеру надзиратель, сжимая короткую дубинку в правой руке и кандалы в левой.

Я молча повиновался. Хотя и глупо все это. Я же едва хожу и никакой опасности не представляю, чтобы так меня остерегаться. Но с тюремщиками все равно лучше не спорить…

Зазвенела цепь, и хладное железо коснулось моих запястий. А затем и лодыжек.

«Заковали в кандалы, как особо опасного преступника какого-то! – раздраженно подумал я, но тут же поник: – А кто я еще, после того что натворил?»

Позвякивая цепью, соединяющей ножные и ручные кандалы, я вышел из камеры и пошлепал по коридору, подчиняясь указующим тычкам надзирателя.

К моему удивлению, вскоре мы начали подниматься по лестнице, а не остались на подземном этаже темницы, где, несомненно, располагается и допросная. Меня отвели в неприметный кабинет на втором этаже управы. В такой светлый, что я тотчас зажмурил глаза, едва очутился в нем.

– Что, забыли, как солнышко выглядит, тьер Стайни? – весело осведомился кто-то таким знакомым голосом.

– Тьер Кован?! – проморгавшись и удостоверившись в том, что слух меня не обманывает и передо мной действительно мой старый знакомец – высокопоставленный служащий Охранки, втравивший меня в сомнительную авантюру с конвоированием до столицы Энжель ди Самери, я удивленно уставился на него. – Вы откуда здесь?..

– Да вашими заботами, тьер Стайни, вашими заботами, – усмехнулся он и радушно предложил, отодвигая стоящий у массивного стола стул: – Да вы присаживайтесь. В ногах правды нет.

Мой отказ явно не предполагался, так как Кован сразу же сместился в сторону, а надзиратель подтолкнул меня к стулу и усадил на него. Не удосужившись, однако, снять с меня кандалы.

– Освободи его и выйди, – коротко приказал моему сопровождающему ас-тарх, устраиваясь в кресле с другой стороны стола. И задумчиво уставился на меня. Смотрел и молчал, пока надзиратель возился с кандалами. А едва тот покинул кабинет, спросил: – Так, значит, тьер Стайни, вы все же поспособствовали бегству Энжель ди Самери?

Я угрюмо промолчал. Что тут говорить, когда и так все ясно?

– А ведь это предательство чистой воды… – вкрадчиво проговорил Кован. И внезапно сказал, с досадой покачав головой: – Вот уж от кого я не ожидал такой глупости, тьер Стайни, так это от вас! Вы же поначалу показали себя в высшей мере разумным человеком! А потом такую дурость учудили! – И уже не с таким пылом продолжил, медленно роняя слова и заглядывая мне в глаза: – Я только в одном не могу разобраться, тьер Стайни… Ну ладно, понятно, пожалели вы наивную девчонку… сочли ее безвинной жертвой обстоятельств и решили помочь… Бывает… Но дальше-то что? Струсили? Или подумали, что леди Кейтлин вас неправильно поймет?

– В смысле? – нахмурился я, не поняв, к чему клонит Кован.

– Почему вы не поручились за Энжель ди Самери головой, если так хотели ее спасти? – прямо спросил ас-тарх.

– Да кто бы мне ее отдал на поруки? – удивленно посмотрел я на Кована.

– А в чем, собственно, проблема? – вопросительно приподнял бровь он. – Вы же были на хорошем счету: добросовестный служащий, добропорядочный гражданин, герой опять же. Кто бы не принял поручительство такого человека?

– Но с каких это пор убийц высокопоставленных имперских чиновников стали на поруки отдавать? – изумился я.

– Мертвецов не вернуть, тьер Стайни, – мягко напомнил Кован. – А боевые маги Империи очень даже нужны…

«Слышал?! Ты слышал?! – не выдержав, возопил невесть откуда взявшийся бес. – А я тебе что говорил?! А ты, а ты – осел! Послушал бы тогда меня, не было бы этих проблем! И лапочка Энжель была бы давно твоей, и дракон был бы добыт с ее помощью, и стервочка Кейтлин никуда бы тогда не делась!»

«Хорош разоряться, – оборвал я его. – Все равно сделанного не вернуть».

– Об этом я тогда не подумал… – сокрушенно покачав головой, поведал я Ковану.

– А стоило бы, – укорил меня Кован и махнул рукой: – Впрочем, что уж теперь. – Задумчиво взирая на меня, он принялся барабанить пальцами по столу. – Ладно, вернемся к нашим баранам. Вернее, к тому, что теперь с вами делать, тьер Стайни.

– А что, дознание проводиться не будет? – несколько удивился я такому подходу. Впрочем, нельзя сказать, что это сильно расстраивает. Хоть перед смертью мучиться не придется… А то в Охранке любят дознание в пыточной производить…

– Зачем? – недоуменно посмотрел на меня Кован и аккуратно похлопал ладонью по толстой папке с бумагами, лежащей перед ним на столе. – Все дело уже обстоятельно разобрано и подшито. И не думаю, что вам найдется что к этому добавить. – Он слегка усмехнулся: – Слишком долго вы в беспамятстве провалялись, тьер Стайни. Не могли же мы ждать, когда вы соизволите очнуться и поведаете нам все подробности происшествия.

– Понятно, – безразлично пожал я плечами, утратив интерес к продолжению разговора. Разобрались и ладно. Пусть теперь решают.

– Могу, кстати, только восхититься вашей выносливостью, – доверительно сообщил Кован. – Уж не знаю, что за чудище вам сэр Родерик в талиары определил, но выжить, имея на теле более двух десятков проникающих ранений… Да еще учитывая тот факт, что помощь вам оказывали в самую последнюю очередь…