Текст книги "Знакомство с Библией"

И вот наступил момент, когда арестовали архидиакона Стефана. Его осудили, вынеся смертный приговор, который был приведен в исполнение. В своей защитительной речи на суде Стефан сформулировал трагический (с позиции христианства) парадокс религиозной судьбы Израиля. Законом иудеи отвергли Того, о Ком свидетельствует и к Кому ведет закон. Поэтому отныне, после казни Стефана, Церковь начала все яснее осознавать себя единственной законной наследницей Ветхого Завета, Новым Израилем Нового Завета.

Само же гонение на христиан после казни Стефана показано в книге «Деяний» как некое провиденциальное указание христианам оставить Иерусалим и нести проповедь о Христе по всему миру. И тут в рассказе книги «Деяний» читатель встречает того человека, который отдал всю свою жизнь проповеди язычникам, и этим своим служение завершил первый этап истории христианской Церкви. Речь, разумеется, идет об апостоле Павле.

Апостол Павел. Послания к фессалоникийцам

Сегодня мы будем говорить об апостоле Павле, без правильного понимания деятельности которого (ей посвящена вторая часть книги «Деяний») и без хотя бы краткой оценки его писаний (а они представлены его посланиями), нельзя понять Новый Завет. Ряд ученых вообще утверждает, что именно Павел явился настоящим основателем христианства. Разумеется, подобное суждение – не что иное, как искажение фактов. Основателем христианства, как я стремился показать, был Сам Иисус Христос, Чьим именем совершенно справедливо и называют себя Его последователи-христиане. Но для христианства апостол Павел сделал действительно очень много. В основном благодаря его трудам христианство вышло на просторы мира. Апостол Павел был личностью необычайно яркой, сильной, можно сказать, несгибаемой и вместе с тем необычайно одаренной. Пламенный проповедник, неутомимый создатель христианских общин, крупнейший мыслитель, первый христианский богослов и первый христианский мистик. И все это при том, что он не только не был непосредственным учеником Христа, но и, скорее всего, даже никогда не видел Его во время Его земной жизни. Но несмотря на это, Церковь признала в апостоле Павле великого учителя христианской веры и жизни. По абсолютно справедливой оценке о. Александра Меня, апостол Павел пережил и смог первым осмыслить сотериологическую (т. е. спасительную) тайну Евангелия и поведал миру о преображающей силе благодати Христа. Раньше других апостол Павел преодолел традиционализм ветхозаветного законничества, богословски обосновал миссию христиан среди язычников, стал проповедником христианского универсализма и любви, свободы и жизни во Христе. Послания апостола Павла являются самыми ранними из известных нам сейчас документов христианства. Они написаны, по всей видимости, еще до синоптических Евангелий в рамках живой первоначальной традиции.

Интересно, что в своих посланиях апостол Павел много и часто говорил о себе самом, что позволило ученым хотя бы отчасти воссоздать его облик. Во втором послании к коринфянам он пишет: «в личном присутствии слаб» (2 Коринфянам, 10:10). Как подметил епископ Кассиан, этот перевод не сумел передать мысли подлинника. Речь здесь идет о печати немощи, которая лежала на облике апостола. Очевидно, не только сама наружность апостола не была богатырской, но он еще и был достаточно тяжело больным человеком. Коринфянам он писал об ангеле сатаны, который удручал его, чтобы он не превозносился, назвав его «жало в плоть» (2 Коринфянам, 12:7). Средневековые комментаторы усмотрели тут намек на плотские искушения. Но сейчас так никто не думает. Такое толкование явно противоречит словам самого апостола, который утверждал, что жениться лучше, чем разжигаться, но тем не менее советовал безбрачным и вдовам оставаться, как он, т. е. неженатым (1 Коринфянам, 7:8–9). Овдовел ли он в юности, как думают некоторые ученые, или вообще никогда не был женат, сейчас уже невозможно установить. «Жало в плоть», скорее всего, было болезнью, проявлявшейся в припадках, которые считались тогда действием злых сил. Что это была за болезнь, никто не знает. Ученые называли малярию, болезнь глаз, заикание и особенно часто эпилепсию, которую в древности повсеместно приписывали действию темных сил. Ясно одно – в немощном теле апостола жил могучий дух.

Сам Павел во Втором послании к коринфянам дал такую оценку своего служения, сравнив себя с другими апостолами: «Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти. От иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного, три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза терпел я кораблекрушение, ночь и день пребывал в глубине морской; много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратьями, в трудах и изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе» (2 Коринфянам, 11:23–27). Нельзя не почувствовать в этих словах горения духа, которое, впрочем, видно и во всей его деятельности и во всех писаниях.

Апостол Павел родился на юге Малой Азии, в киликийском городе Тарсе, одном из самых важных центров эллинистической культуры на Востоке. Мы не знаем точной даты его рождения, но, скорее всего, она приходится на первое десятилетие I века. Семья Павла, как считают ученые, очевидно, принадлежала к верхним слоям местного общества и имела потомственное римское гражданство. Павел – это второе имя апостола, которое ему дали по римскому патрицианскому роду Павлов, как дань эллинистической культуре и по созвучию с его первым иудейским именем Савл, или Саул, в честь первого царя Израиля. Употребление двойных имен (национального и эллинистического) было тогда широко распространено. В книге «Деяний» имя Павел заменяет имя Савл с начала рассказа о первом миссионерском путешествии апостола, с того момента, как его служение целиком переключается в языческий мир. Но Павел, хотя и воспитанный в эллинистической традиции, всеми своими корнями был связан с иудейством. Сам апостол говорил, что он не был эллинистом, усвоившим античную культуру иудеем, но считал себя «евреем из евреев» (Филиппийцам, 3:5), сохранившим в рассеянии язык и обычаи предков. В детстве он получил строгое воспитание в духе фарисейской традиции и готовился стать учителем закона. Для этого он уехал в Иерусалим, где какое-то время учился у знаменитого раввина Гамалиила I, выделяясь среди других учеников особо горячей приверженностью к вере. Трудно, однако сказать, в какой мере пылкий Савл усвоил уроки Гамалиила, отличавшегося мудрой трезвостью и бывшего противником гонения христиан.

Во всяком случае, в жизни и апостольском служении Павла очень многое объясняется, с одной стороны, его раввинистическим воспитанием, а с другой – его близким знакомством с эллинистической культурой, неожиданным сочетанием этих двух факторов.

Влияние раввинистической традиции хорошо видно в посланиях апостола. Истину христианского учения он постоянно обосновывает ссылками на Ветхий Завет, а эпизоды иудейской истории он часто трактует аллегорически, как это делали раввины того времени. Как и было положено в среде раввинов, от которых требовалось владеть каким-нибудь ремеслом и с его помощью, а не уроками, добывать себе средства к существованию, Павел старался жить за счет своего ремесла – он был палаточным мастером, кроил тот материал, из которого шили палатки. Апостолу принадлежат слова, сказанные по этому поводу и ставшие крылатыми: «Кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фессалоникийцам, 3:10).

Что же касается эллинистической культуры, то в посланиях апостола Павла видно знакомство с греческой поэзией, а также и с античной философией. Ученые, в частности, обнаружили в посланиях к Тимофею и Титу употребление стоических терминов. Однако, в целом, по мнению современных исследователей, эллинизм и раввинистическая традиция были лишь внешними формами, которыми пользовался апостол Павел. Но сама суть учения апостола коренится в его личном опыте, в Ветхом Завете и предании христианской Церкви, которое он воспринял.

Известно, что поначалу Павел был рьяным гонителем христиан. В 35 (или 36) году он стал свидетелем и участником расправы над архидьяконом Стефаном и активно включился в преследование христиан. Внезапное обращение будущего апостола случилось на пути в Дамаск, куда он ехал, чтобы помешать распространению новой веры. Книга «Деяний» рассказывает, что его неожиданно осиял ослепивший его свет, очевидно, та самая слава Господня, о которой писали пророки, и он услышал голос Христа: «Савл, Савл! Что ты гонишь Меня? Он (Павел) сказал: кто ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь; трудно тебе идти против рожна» (Деяния, 9:4–5). Павел тут же обратился ко Христу со всей страстностью своей натуры, отдав всего себя без остатка. Проповеди, «служению Слову», апостол Павел посвятил всю свою жизнь. Он основал целую сеть Церквей в Малой Азии, Греции и, по всей видимости, также в западной части Римской империи.

Хочется особо отметить, что обращение Савла не было для него обретением нового, какого-то иного Бога. Павел не сомневался, что сохранил верность Богу отцов, Богу Библии, что именно по Его воле Иисус Христос открылся ему как обетованный Спаситель в пламенном облаке Своей славы. Как заметил о. Александр Мень, это было призвание, подобное призванию древних пророков.

Павел не сомневался, что Евангелие обращено ко всему миру «во спасение до края земли» (Деяния, 13:47). Отвергнутый евреями рассеяния, он стал апостолом язычников и с ними соединил свою судьбу. Он твердо верил, что принявшие крещение язычники не должны исполнять ритуальных требований Ветхого Завета и не требовал от них ничего, кроме веры и основанной на этой вере сознательной новой жизни во Христе, «ибо древнее прошло, теперь все новое» (2 Коринфянам, 5:17).

В 46 году апостол Павел вместе со своими помощниками Варнавой и Марком отправился в первое миссионерское путешествие. Они побывали на острове Кипр, в городах Памфилии и Писидии на юге Малой Азии (в имперской провинции Галатии). Свою проповедь Христа апостол Павел обычно начинал с иудеев, обращаясь к ним в местной синагоге, затем переходил к прозелитам, т. е. язычникам, принявшим иудаизм, а потом уже и к язычникам, которые обыкновенно принимали новое учение и становились паствой апостола. Как я уже говорил, именно язычникам, жившим тогда в состоянии духовного кризиса и искавшим выхода из него, было легче принять новое учение о Христе, чем иудеям, чья вера в Бога-Яхве и закостеневшие правила закона были по-прежнему очень крепкими. Проповеди язычникам апостол Павел и посвятил всю свою жизнь. В 49 году Павел с Варнавой приехали в Иерусалим, где состоялся «апостольский собор», освободивший по настоянию апостола Павла христиан не евреев от обязанности соблюдать все предписания ветхозаветного закона. Этим актом Церковь окончательно утвердила свое вселенское призвание.

Во время своего второго миссионерского путешествия (50–53 годы) апостол Павел посетил города Сирии, Малой Азии и впервые высадился на европейском береге. На этот раз его сопровождали Силуан (Сила), Тимофей и греческий врач Лука (будущий евангелист). Апостол основал христианские церкви в римских городах Македонии, в Фессалониках (Солуни) и в Коринфе. Коринфская община стала первой большой языко-христианской церковью, т. е. церковью, членами которой были принявшие крещение язычники.

Во время первого и второго путешествий апостол Павел вступил в острый спор с руководителями иудейских общин. Только маленькая община города Филиппы целиком приняла новое учение. В других местах проповедь Евангелия была встречена как вредное новшество – сначала с недоумением, а потом и с открытой враждебностью. Было несколько случаев, когда против миссионеров выступали и язычники, но положение Павла как римского гражданина обычно защищало его. Кроме того, в провинциях имперские власти терпимо относились к новым религиям, а само язычество в этот период, как я уже говорил, переживало кризис. Все это способствовало успеху миссии апостола среди эллинов.

Апостол Павел отправился в третье миссионерское путешествие (53–58 годы) из Антиохии, чтобы посетить и духовно укрепить уже ранее основанные им общины и создать новые. Он прошел через Малую Азию, побывал в городах Македонии и Греции, два года провел в Ефесе, а затем отплыл в Иудею, куда хотел попасть на праздник. Он вез пожертвования для иерусалимской общины, которые были данью уважения к ней как к Церкви-Матери. Однако по прибытии в Иерусалим он подвергся нападению фанатиков в Храме и был арестован римскими властями. Под конвоем его доставили в Кесарию, где он два года ждал суда и в конце концов был оправдан прокуратором и царем Агриппой II. Чтобы избежать новых покушений со стороны врагов, апостол Павел воспользовался своим правом римского гражданина и потребовал императорского суда. Прокуратор отправил его в Рим, куда он прибыл около 60 года после долгого и тяжелого путешествия (он перенес кораблекрушение и вынужденную задержку на Мальте). Рассказ книги «Деяний» на этом обрывается, не сообщая об исходе суда. Большинство ученых, хотя и не все, считают, что апостол был оправдан и совершил еще одно миссионерское путешествие, дойдя до западной границы Римской империи – Испании и приняв мученическую смерть несколько лет спустя. Некоторые же ученые полагают, что он погиб раньше во время гонения Нерона на христиан в 64 году. Как бы там ни было, именно в Риме апостол был приговорен к смерти и обезглавлен. (Как римского гражданина его нельзя было распять.)

Рассказ о путешествиях апостола Павла, занимающий всю вторую половину книги «Деяний», как бы вплотную подводит читателя к следующему разделу Нового Завета, его учительным книгам или Посланиям, большая часть которых написана апостолом Павлом. В русском и славянском изданиях Нового Завета сначала помещены семь апостольских посланий: одно Иакова, два Петра, три Иоанна и одно Иуды. В IV веке из этих посланий был составлен отдельный свод. Их стали называть соборными, т. е. окружными посланиями, поскольку они обращены не к отдельному лицу или только к одной поместной Церкви, но к более широким кругам верующих и касаются общецерковных тем. В этом своде второе и третье послания Иоанна (два кратких письма) служили приложением к основному, первому.

Однако несомненно, что самую важную роль среди учительных книг играют 14 посланий апостола Павла, которые в католических и протестантских изданиях Нового Завета помещены на первом месте. Действительно, значение посланий апостола Павла настолько велико, что немецкие библеисты XIX века даже пытались усмотреть в них особое самостоятельное Евангелие. Церковь не приняла такого взгляда, но то, что апостол Павел, один из самых крупных мыслителей своего времени, сделал для богословия, невозможно переоценить.

В литературном отношении послания занимают совершенно особое место в Новом Завете. Ни одно из них не является отвлеченным и систематическим богословским трактатом. Это письма, написанные по разным поводам и обязательно связанные с текущим моментом и пастырской деятельностью их автора. Личностное начало здесь выражено гораздо ярче, чем в других книгах Нового Завета. Апостол Павел в посланиях открывал свои мысли и сердце людям, которых он, как правило, хорошо знал и любил. Он не предназначал послания для публикации, и потому работа его мысли здесь предельно обнажена. Читая их, мы и сейчас как бы чувствуем интонацию его голоса, меняющуюся в зависимости от обстоятельств и звучащую то наставительно, то гневно, то кротко и ласково.

Чисто внешне послания апостола Павла соответствуют требованиям эпистолярного жанра его эпохи. Каждое из них содержит в начале приветствие, молитву о здравии адресата и благодарение Богу, после чего обычно следует изложение содержания данного письма, а затем в конце прощальные напутствия и пожелания. Кроме того, послания апостола Павла, как показал С.С. Аверинцев, очень близки жанровым законам греко-римской диатрибы, т. е. популярной тогда среди стоиков небольшой проповеди на философско-моральную тему, часто в форме дискуссии с воображаемым противником. И в посланиях апостола, как и в диатрибах, мы находим раскованность и живость интонации, имитирование спора с воображаемым противником, свободный переход от темы к теме, непринужденную разговорную лексику. Мысль апостола Павла развивается через противоречия, как бы борясь сама с собой. Это впечатление усиливается еще и тем, что апостол Павел не писал сам своих посланий, но обычно диктовал их специальному писцу. Отсюда некоторые трудные места, перебивка мыслей, даже нарушение синтаксиса. Иногда создается впечатление, что, диктуя послания, апостол Павел порой настолько увлекался ходом рассуждений, что писец с трудом поспевал за его словами. В целом же, апостол Павел заботился не о форме, а о том, чтобы донести до людей Благую Весть и свои сокровенные думы, а потому он часто ломал канон эпистолярного жанра и даже порой нарушал привычный строй языка. По словам Ренана, с удивительным жаром души Павел соединял необычайную бедность выражения. Его преследует какое-нибудь слово, и он повторяет его при каждом удобном случае по нескольку раз на странице. Это не бесплодность, а сосредоточенность ума и полное равнодушие к стилю. Но при этом, однако, он все же обладал несомненным литературным даром, и многие его выражения, такие, как «жало в плоть», «нет ни эллина, ни иудея», «буква убивает, дух животворит» стали крылатыми.

Часто говорят, что стиль – это человек. Действительно, стиль посланий апостола Павла очень хорошо помогает понять его личность. Для него важна не буква, но дух; не видимое и поверхностное, но невидимое и сущностное; не часть, но целое; не тонкости аргументации, но свободный полет мысли. Несомненно, что именно послания, а не речи апостола, приведенные в книге «Деяний», помогают нам сейчас воссоздать форму и манеру его проповеди и понять притягательную силу его слов для слушателей.

Порядок расположения посланий апостола Павла в Новом Завете сообразуется с важностью обсуждаемых там тем и степенью их раскрытия. Поэтому в начале помещено Послание к римлянам, где апостол рассмотрел вопрос о правильном отношении человека к Богу или, выражаясь богословским языком, вопрос об оправдании. Этой же теме посвящены два Послания к коринфянам и Послание к галатам. Взятые вместе, они образуют группу так называемых сотериологических посланий (от греческого сотер – спаситель), т. е. посланий, излагающих учение о спасении человека.

Затем идет группа христологических посланий, раскрывающих учение о Лице Самого Спасителя Иисуса Христа. Это Послания к ефесянам, колоссянам, филиппийцам и евреям. Послание к евреям помещено последним, поскольку оно позже других было включено в канон. Его подлинность до сих пор вызывает сомнения у некоторых ученых.

Третья группа посланий – нравственно-эсхатологического содержания, о последних судьбах мира (Первое и Второе фессалоникийцам). Четвертая группа – пастырские послания, содержащие правила по устройству и руководству христианских общин. (Послания к Тимофею и Титу.) Впрочем, нравственные наставления есть во всех посланиях. По большей части они идут вслед за догматическим и полемическим разделами, представляя собой как бы вывод из догматического учения.

В целом же, структура посланий такова. Каждое состоит из четырех частей: 1) вступление; 2) вероучительная часть; 3) нравоучительная часть; 4) заключение.

Хочется, однако, заметить, что в этой широко принятой классификации посланий апостола Павла есть один важный недостаток. Богословская мысль апостола дана здесь как нечто застывшее и неизменное, в то время как она развивалась и уточнялась с течением времени. Поэтому в библеистике есть и другая классификация, также широко известная в науке. Согласно ей, послания апостола тоже делятся на четыре группы: 1) ранние послания (первое и второе фессалоникийцам, иногда сюда включают и Послание к галатам); 2) большие послания (римлянам, первое и второе коринфянам, галатам); 3) послания из уз, т. е. послания, написанные в то время, когда апостол находился в заключении (к ефесянам, филиппийцам, колоссянам, Филимону); 4) пастырские послания (Тимофею и Титу). Особняком в этой классификации стоит Послание к евреям, завершающее сборник.

Что же касается датировки и предполагаемого места написания отдельных посланий, то тут ученые пришли к следующему выводу. Первое и второе Послания к фессалоникийцам были написаны в Коринфе около 50–52 годов; к галатам – в Антиохии около 54 года, хотя некоторые исследователи думают, что раньше, около 48 года; первое и второе к коринфянам – в Македонии около 5 б-57 годов; к римлянам – в Коринфе зимой 57–58 годов; к колоссянам, Филимону и ефесянам – в Риме около 60–63 годов. Время и место написания пастырских посланий остается спорным.

Говоря о посланиях апостола Павла, мы будем опираться на вторую классификацию, что позволит хотя бы кратко (за неимением времени) коснуться эволюции богословской мысли апостола. У нас также не хватит времени рассмотреть все 14 посланий. Мы остановимся по необходимости бегло на тех, которые кажутся нам наиболее важными.

Почти все ученые согласны с тем, что наиболее ранними по времени написания были два Послания к фессалоникийцам. Фессалоники (позднее Салоники, Солунь) – важный греческий порт, расположенный на севере Халкидонского полуострова. Во времена апостола Павла это был довольно большой город, который считался свободным, т. е. в нем не было оккупационных войск римского гарнизона. В Фессалониках имелось собственное народное собрание и свои магистраты, а население города насчитывало около двухсот тысяч человек. Особое значение города было связано с тем, что он стоял на важном торговом пути, соединяя побережье Адриатического моря с Босфором и дальше с Малой Азией и Востоком. Иными словами, Запад и Восток как бы соединялись в городе. Пустив здесь корни, христианство могло легко распространиться как на Восток и завоевать Малую Азию, так и на Запад и завладеть Римом. Таким образом, Фессалоники были важнейшим местом для становления христианства как мировой религии, и апостол Павел, конечно же, хорошо понимал это.

Апостол Павел и два его спутника Силуан и Тимофей (послание написано от лица всех троих) прибыли в город из Филипп во время второго миссионерского путешествия, о чем рассказано в книге «Деяний». Около месяца Павел проповедовал в местной синагоге, уча иудеев, что долгожданный Мессия уже пришел в Лице Иисуса Христа и что ему надлежало пострадать, умереть и воскреснуть. Слова апостола произвели большое впечатление на слушателей. Некоторые из иудеев сразу же уверовали и присоединились к основанной апостолом Церкви. К ней также присоединились и эллины, которых было гораздо больше, чем иудеев. Однако вскоре руководство синагоги поняло, что апостол Павел и его спутники проповедуют новое, с их точки зрения, еретическое учение, и попытались прекратить проповедь. В результате апостол и его спутники были вынуждены бежать из города.

В целом, Церковь, основанная Павлом в Фессалониках, была не очень многочисленной и достаточно бедной, но ее связывали с апостолом особые узы взаимной любви. Она была его первым экспериментом. Попав после бегства из города в Коринф, Павел продолжал заботиться о духовной жизни новообращенных фессалоникийцев – ведь он провел с ними так мало времени. Чтобы узнать, как обстоят дела в их Церкви, апостол послал к ним Тимофея. Вести, которые принес Тимофей, были в основном добрыми. Чувства фессалоникийцев были такими же сильными, как и прежде, и они твердо держались принятой ими веры. Но все же были и некоторые поводы для беспокойства. Главным из них было известие, что в общине началось брожение, вызванное ожиданием скорого конца мира. Дошло до того, что некоторые люди перестали работать и бросили все дела в ожидании Второго Пришествия Христа. И тогда апостол, не имея возможности лично встретиться с фессалоникийцами, взялся за перо и написал свое первое послание к ним.

Обращенные к фессалоникийцам строки апостола Павла дышат любовью и, как считают комментаторы, даже нежностью. «Мы могли явиться с важностью, как апостолы Христовы; но были тихи среди вас, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими. Так мы, из усердия к вам, восхотели передать вам не только благовестие Божие, но и души наши, потому что вы стали нам любезны» (1 Фессалоникийцам, 2:7–8). «Ибо кто наша надежда, или радость, или венец похвалы? Не и вы ли пред Господом нашим Иисусом Христом в пришествие Его? Ибо вы – слава наша и радость» (1 Фессалоникийцам, 2:19–20). Павел признается, что, живя вдали от Фессалоник, он чувствовует себя осиротевшим. «Теперь же, когда пришел к нам от вас Тимофей и принес добрую весть о вере и любви вашей и что вы имеете всегда добрую память о нас, желая нас видеть, как и мы вас, – то мы при всей скорби и нужде нашей, утешились вами, братья» (1 Фессалоникийцам, 3:6–7).

Апостол, давая наставления фессалоникийцам, призывает их исполнять заповеди Христа, воздерживаться от блуда и хранить телесную чистоту. Такой призыв был, очевидно, необходим ввиду языческого прошлого большинства фессалоникийцев. Кроме того, апостол Павел просит своих подопечных не забывать о братолюбии и необходимости жить собственным трудом: «делать свое дело и работать своими собственными руками… чтобы вы поступали благоприлично перед внешними и ни в чем не нуждались» (1 Фессалоникийцам, 4:11–12). По мнению большинства комментаторов, это наставление было вызвано ожиданиями близкого конца мира, что нарушало течение обычной жизни, когда все перестали заботиться о том, что нужно зарабатывать себе на жизнь, думая о завтрашнем дне.

Как я уже говорил, напряженное ожидание скорого конца мира было характерной особенностью первого христианского поколения. Когда именно придет конец? Этот вопрос задавали Иисусу Христу еще в Евангелиях, но прямого ответа Он не дал. Христос сказал апостолам, что Суд уже начался и что беспечных Судья может настигнуть, как «тать ночью» (2 Петра, 3:10). Среди обращенных апостолом Павлом христиан звучал эсхатологический возглас: Маранафа! (Гряди, Господи!). Рассуждая на эту тему, апостол Павел обозначает Пришествие Христа во славе в конце мира термином парусиа, который с тех пор закрепился в богословии. Анализируя послания апостола Павла, епископ Кассиан пришел к выводу, что и сам апостол отдал известную дань характерному для его поколения напряженному ожиданию конца мира. Однако из первого Послания к фессалоникийцам ясно, что Павел вовсе не хотел приносить нужды сегодняшнего дня в жертву апокалиптическим надеждам. По мнению о. Александра Меня, реальность духовного общения со Спасителем, радость знать, что Он здесь, с верными – вот что было главным для него.

В первом Послании к фессалоникийцам апостол старается утешить малодушных, смущенных эсхатологическими проблемами. Фессалоникийцы задавали себе вопрос, какова судьба тех христиан, которые умрут до Пришествия Христа. Неужели умершие братья не смогут увидеть Господа во славе? Отвечая на этот вопрос, Павел сказал: «Если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним» (1 Фессалоникийцам, 4:14). Апостол ссылается на «слово Господне», согласно которому пробудившиеся от смертного сна первыми встретят Мессию, а затем уже все живущие на земле, которые сохранили верность, будут вознесены в неземные обители, и все «всегда с Господом будем» (1 Фессалоникийцам, 4:17). Значит, кончина того или иного брата или сестры не должна быть причиной утраты надежды.

Что же касается сроков, то апостол Павел, строго следуя завету Христа, решительно отклоняет все попытки проникнуть в неведомое. Он напоминает призыв Спасителя – быть готовым всегда. Любящие Христа не должны бояться этого дня. Только для упорствующих в духовной слепоте он будет страшен. «Вы, братья, не во тьме, чтобы день застал вас, как тать; ибо все вы – сыны света и сыны дня; мы не сыны ночи, ни тьмы. Итак, не будем спать, как и прочие, но будем бодрствовать и трезвиться» (1 Фессалоникийцам, 5:4–6). Это значит, что огонь веры должен гореть, как и прежде, но он не должен превращаться в губительный пожар. Иными словами, апостол намеренно охлаждает нездоровую экзальтацию фессалоникийцев и призывает заботиться о достойной жизни сегодня вместо того, чтобы постоянно пытаться заглянуть в будущее. «Вразумляйте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем. Смотрите, чтобы кто кому не воздал злом за зло, но всегда ищите добра и друг другу и всем. Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе. Духа не угашайте. Пророчества не уничижайте. Все испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла» (1 Фессалоникийцам, 5:24–22).

Второе Послание к фессалоникийцам было, очевидно, написано вскоре после первого и тесно связано с ним. Поводом к его отправке, по всей видимости, послужило недоразумение, возникшее в общине в связи с неправильным пониманием учения апостола Павла о Втором Пришествии, а возможно, даже и в связи с неким ложным посланием, приписываемым апостолу. Во всяком случае, в городе распространилась молва, что День Господень уже наступает или даже настал. Здесь была другая крайность. По мнению епископа Кассиана, сущность этого лжеучения состояла в том, что его приверженцы отрицали эсхатологическую катастрофу, и День Господень толковали в духе ложного спиритуализма, как некое незримое сокровище, уже открытое и доступное всем верующим. Поэтому было нужно еще раз коснуться признаков парусин и пресечь соблазн. Тем более, что нашлись люди, которые бросили все дела, считая, что конец уже при дверях. Вразумляя их, апостол пишет: «Когда мы были у вас, то завещали вам сие: если кто не хочет трудиться, тот и не ешь. Но слышим, что некоторые у вас поступают бесчинно, ничего не делают и суетятся» (2 Фессалоникийцам, 3:10–11).

Во втором послании апостол Павел не отрекается от своих прежних слов о Втором Пришествии Христа, но подробно объясняет признаки его наступления: «День тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога» (2 Фессалоникийцам, 2:3–4). Говоря об отступлении и человеке греха, апостол, видимо, опирался как на ветхозаветные предсказания, так и на евангельские слова Иисуса Христа. Там говорилось о временном торжестве врагов Бога перед концом мира. Иначе говоря, эти пророчества указывали на рост зла, демонических сил истории по мере приближения Суда. Апостол Павел напомнил фессалоникийцам учение о Лжемессии, или Антихристе. Но, рассказывая об Антихристе, чье появление будет знаком близости Второго Пришествия, апостол еще не употребляет сам этот термин и говорит о человеке греха, сыне погибели. Сам же термин Антихрист появился позже в писаниях Иоанна Богослова.