Текст книги "Великая кошачья революция"

– Блаженный воскресил Лазарюшку! Слава блаженному Пушку!!!

Оцепенение как лапой сняло. Миудеи наперебой кинулись обнимать едва не похороненного деревенского любимчика.

– Тс-с-с-с, – зашипел на них лже-Лазарюшка. – Говорите потише, а то разбудите моего дядю по бабкиной линии. Он на мои похороны из самого Мургипта добирался. Смертельно устал. Дайте ему отдохнуть.

Миудеи на полтона сбавили восторженные возгласы, но и не подумали расходиться. Пушка целовали, обнимали, жали лапы и украдкой щупали пульс. Главный талантище Котовифании снова был живее всех живых.

Не заметили подвоха и крайне раздосадованные вояки, которые рассчитывали обнаружить в доме главного преступника империи. Они миллиметр за миллиметром обыскали все жилище. Причем сделали это на цыпочках, чтобы не разбудить мургипетского дядюшку Лазарюшки. Увы, никаких следов Пушка мурляне не обнаружили.

Напоследок мурский дозор решил допросить воскресшего покойника.

– Ну-ка, мертвяк, отвечай, где Пушок?! – старший вояка пристально посмотрел на воскрешенного.

– Ничегошеньки не помню, – пролепетал новый Лазарюшка.

На мгновение солдатам показалось, что у бывшего мертвяка до боли знакомая морда. Но миудеи подзатыльниками и затрещинами отогнали от них эту мысль.

– Постыдились бы к Лазарюшке приставать!

– Все-таки воскрес только что кот. Это вам не чихнуть за обедом.

– Слышите, даже голос у него изменился. Не прошло, видимо, воскрешение бесследно. Может, Лазарюшка боль нестерпимую терпит, а еще вы тут. Пропустите лучше к жениху невесту.

Коты обернулись. За ними стояла самая красивая кошка, которую они когда-либо видели.

– Мурка-Мурка! – загалдели кругом.

– Прости, Лазарюшка, что не уберегла тебя, – сквозь слезы прошептала рыжая миудейка и страстно поцеловала опешившего самозванца. Тот не возражал.

– На чердаке обнаружено открытое окно! – со второго этажа раздался крик одного из солдат. – Видимо, Пушок ускользнул через него…

Старший дозорный с досадой клацнул клыками и, громко топая, выбежал из дома. Что и говорить, у него выдался крайне неудачный день. Мало того что он упустил преступника номер один, так еще и остался без новой подати. Император только неделю назад ввел налог на смерть. Собственно, за ним отряд и направлялся в Котовифанию, когда началась погоня за Пушком. А теперь ни опасного блаженного, ни подати за почившего Лазарюшку. Какой он почивший, если вон живехонький ходит, да еще и с красавицей милуется. Вояка сплюнул и нервно почесал подушечки. «Нет, день определенно не задался: еще и лапы в какой-то саже измазал!» – с грустью подумал он.

6

У Пушка уже рябило в глазах от снующих туда-сюда миудеев. Одни деревенские жители сменялись другими. Соседи, приятели, друзья, просто любопытные земляки – каждому хотелось лично увидеть воскрешенного. Сначала беляк почти не реагировал на поздравления и прочие радости новых знакомых. Он пребывал в небольшом шоке от того, как подкорректировался его план. Любимец Хозяина всего лишь хотел на некоторое время притвориться мертвым, а уж никак не «воскрешать» Лазарюшку. Но местные были так счастливы, и за Пушком в кои-то веки никто не гнался и не хотел убить, а невеста плотника была так красива… В общем, кот решил взять небольшую передышку и побыть в шкуре воскрешенца.

Лишь глубокой ночью последний зевака скрылся за порогом. Новый Лазарюшка наконец остался наедине с Муркой. Но радость была недолгой. Через пять минут неловкого молчания Пушок понял, что надо бы о чем-то поговорить и желательно не выдать при этом себя. Зверек принялся хаотично перебирать в уме все сведения о Лазарюшке, которые узнал за день.

– Ну… э-э-э… Вот я и жив, – начал воскрешенный. – Прямо как будто новым котом стал! Завтра, пожалуй, вернусь к работе. Говорят, без меня вы тут совершенно не справляетесь. Знаешь… э-э-э… Марфуша…

– Мурка!

– Что?

– Я не Марфуша! Я Мурка!

– Ну, я и говорю, Мурка… Знаешь, с нашей последней встречи ты стала еще краше, – Пушок подошел к рыжей кошке и уже хотел поцеловать, но та выставила вперед лапу.

– Прекрати! Меня хотя бы не держи за дуру!

– Что, прости? И вообще, не кричи на меня! Мне и так тяжело! Между прочим, я воскрес сегодня!

– Хватит! Неужели ты правда думаешь, что я не отличу собственного жениха от какого-то самозванца? – поморщилась Мурка. – Самому еще не надоело?

– Э-э-э… Мр-р-р-мр-р-р… Ну… – Пушок совершенно не знал, что сказать. – Но если ты сразу поняла, что я не Лазарюшка, почему не выдала меня?

– Подать на смерть.

– Что, прости?

– Перестань переспрашивать! Ты что, глухой?! – не выдержала миудейка и окончательно перешла на крик. Но в гневе стала еще прекрасней. – Император объявил подать на смерть. За то что Лазарюшка умер, деревня должна заплатить в мурскую казну сто сребреников. А откуда у нас такая сумма? Котовифания и так бедствует. Вот я и подумала: кота моего все равно уже не вернуть, а деревне помочь еще можно. В общем, слушай меня, самозванец! Я расскажу тебе о Лазарюшке всё: все его жесты, привычки, интонации; всю его недолгую жизнь, – Мурка смахнула слезу. – Для миудев и имперских вояк ты станешь самым настоящим Лазарюшкой. Но мы-то с тобой прекрасно знаем, что никакой ты не Лазарюшка. Поэтому ради своего же здоровья держи свои лапы и слюнявый рот подальше от меня! Тебе все понятно?

Пушок старательно закивал.

– Тогда давай начнем с главного – похороним по-кошачьи моего Лазарюшку, – Мурка нежно посмотрела на «мургипетского дядюшку», продолжающего «спать» в углу на табуретке.

Когда с погребением было покончено, у Пушка началась новая жизнь. Только не совсем по тому плану, который наметила Мурка. Да, она провела шарлатана по всем закоулкам биографии Лазарюшки (плотник еще котенком остался сиротой, поэтому опасения беляка, что его не признают мама с папой, развеялись сами собой). Она научила незнакомца двигаться и говорить как бывший жених. Миудейка даже показала Пушку азы столярного ремесла. Но вот наделить кота многочисленными Лазарюшкиными талантами – это было Мурке не по силам.

С каждым новым днем радостные возгласы по поводу воскрешения плотника раздавались все тише. Пока не смолкли совсем. У Пушка была тотальная несовместимость с деревом. Древесина будто бы ненавидела кота. Она так и норовила треснуть у него в лапах или, того хуже, отскочить по носу. Увы, Лазарюшка был единственным мастером в деревне, поэтому у местных жителей не оставалось другого выхода, кроме как делать у воскрешенного все новые и новые заказы. Но на выходе они неизменно получали даже не халтуру и не брак, а совершенно непригодные изделия. В такие моменты Пушок ожидал одного – что его раскусят. Однако местным жителям мысль о подмене ни разу так и не пришла в голову. Катастрофический упадок качества труда они связывали исключительно с неудачным воскрешением.

Мурка между тем прониклась к беляку симпатией. Она планировала во всеуслышание объявить о своем разрыве с Лазарюшкой через неделю после воскрешения. Мол, прошла любовь, жених слишком изменился: где это видано, чтобы кот не мог забить гвоздь! Но в первые дни, чтобы не вызвать подозрений у вояк, которые без устали рыскали по деревне, Пушок и Мурка проводили время исключительно вместе. Самозванец рассказал миудейке обо всех своих скитаниях-приключениях, о несчастной любви к Черной Красавице и даже об убийстве Ученого Кота. К удивлению беляка, Мурка не стала упрекать его. Напротив, она заявила «жениху», что тот не виноват в смерти умника.

– Это было трагическое стечение обстоятельств. Во всем виновата валерьянка. Но ты смог победить зависимость! И своим чувством вины ты уже наказал себя. Ты стал лучше САМ. Без помощи этого своего Хозяина, – повторяла новому приятелю кошка. Она уже не считала экс-фараона жалким шарлатаном. В какой-то момент первая краса деревни даже заметила:

– Как хорошо, что ты выдал себя за Лазарюшку! Ведь эти ужасные солдаты могли тебя убить. Или того хуже – мы могли с тобой вообще не познакомиться!

Казалось бы, взаимная симпатия только-только проскользнула между ними, но этого хватило, чтобы кошачья любовь накрыла их с ушами. Вместо того чтобы расстаться с новым Лазарюшкой, Мурка переехала к нему жить. Каждое утро она вставала с рассветом, чтобы испачкать Пушка сажей и мукой и сделать из него «плотника». Но в мастерской дилетант был сплошным комком нервов, готовым загрызть любого, кто усомнится в его таланте. Поэтому в столярную лучше было вообще не заглядывать. Во время работы любимец Хозяина рычал, шипел, вымещал злобу на ни в чем не повинных брусках и швырял инструменты в стену.

Ученики как раз стали свидетелями одной из таких сцен. Когда с расспросами и ответами было покончено, Петруша нетерпеливо протараторил:

– Давайте собирайтесь, учитель! Сейчас, в обличии плотника, вас никто не узнает и не арестует. Я все спланировал. Нам нужно пойти на Нагорную гору! Это самое высокое место в Миудее. С вершины Хозяин точно нас заметит. Он увидит, какую праведную жизнь мы ведем, и заберет к себе в пентхаус.

– Ты не понял, Петруша, – улыбаясь, покачал головой Пушок. – Я уже не хочу возвращаться к Хозяину. Зачем мне его дом, если там нет Мурки? Мой пентхаус здесь, рядом с ней. Вы даже не представляете, какая она! Она замечательная. Хотя нет, не то… Она великолепная. Опять не то… В общем, Мурка – идеал. Она лучше всех нас вместе взятых. Она даже лучше Хозяина. Эта кошка для меня – всё! Я себя так сказочно не чувствовал, даже когда первый раз попробовал валерьянку!

Петрушу всего затрясло. От услышанного он готов был расплакаться. А Пушок, казалось, даже не заметил этого.

– Сколько можно рассказывать о Мурке? – хлопнул себя по лбу учитель. – Давайте я вас лучше познакомлю! И вы все поймете сами!

7

Все то время, что Пушок проводил в мастерской, его ненаглядная Мурка рыбачила. «Чем еще заняться дочери рыбака?» – любила повторять обоим женихам миудейка. Не стал исключением и этот день. На полпути к озеру Матфеюшка спохватился, что забыл в мастерской свою котомку. Он попросил друзей подождать его прямо на тропинке, но Пушку уж больно не терпелось поцеловать невесту, поэтому к берегу плотник повел одного понурого Петрушу. Посреди огромного озера виднелась маленькая точка: это рыбачила Мурка.

– Ну-ка, давай выберем нам лодку посимпатичней, – предложил любимец Хозяина. Петруша с опаской оглядел дюжину невразумительных бортов, сиротливо уткнувшихся в землю. Каждое суденышко тянуло на звание самой кривой лодки во всей Миудее и являлось бесспорным фаворитом в соревнованиях на скорейшую встречу со дном.

– Сам их выстругал! – гордо выпятил грудь новый Лазарюшка и забрался в ближайшую лодку. – Запрыгивай!

Ученик в замешательстве замер на месте.

– Да не бойся ты! Эта посудина – лучшее, что я сделал, – заверил Петрушу Пушок. – На ней даже Муркин отец плавал. Правда, пойманная рыба сбежала у него через щель в днище. Но я ее уже залатал.

Петруша обреченно залез внутрь и примостился рядом с горе-плотником. Пока они гребли до Мурки, ученик продолжал спорить.

– Вы не можете оставить нас в такой ответственный момент! – задыхался от негодования молодой миудей.

– Это в какой же? – поинтересовался бывший фараон.

– Коты только начали узнавать о Хозяине. Им нужны ваши слова, ваши наставления. Без вас это зверье не поймет, как жить правильно! Вы просто лишаете их шанса попасть в пентхаус…

– И ты предлагаешь мне лишиться счастья самому?

– А как же быть с теми, кто уже поверил вам? Ведь вы подведете их! Тысячи миудеев мечтают попасть в хозяйский пентхаус и ждут, что вы, как самый лучший кот, отправитесь туда первый. Учитель, вы должны укрепить их веру. Вам очень нужно в пентхаус!

Пушок в ответ промолчал. Лодка тем временем уткнулась носом в такую же кривую посудину.

– Петруша, это моя невеста – Мурка! – не обращая внимания на гневный взгляд ученика, промурлыкал Пушок. – Мурка, это мой, так сказать, ученик – Петруша.

Рыжая кошка приветливо помахала лапой и перепрыгнула из одной лодки в другую. Сделала она это так грациозно, что лучший борт нового Лазарюшки даже не скрипнул. Вместо этого заскрипел Петруша – клыками от злости.

– Это ты виновата! Ты! Ты! Исключительно ТЫ! – прорычал ученик и вытолкнул Мурку из лодки. Кошка камнем пошла ко дну. Пушок кинулся за ней.

– Учитель, что вы делаете? Коты ведь не умеют плавать! – виновато бросил вдогонку распоясавшийся ученик.

Мысль о том, что коты не умеют плавать, и без напоминания Петруши пришла Пушку в голову сразу после того, как он прыгнул в воду. Но даже если бы он подумал об этом еще в лодке, все равно бы кинулся спасать Мурку. Потому что а как иначе? «Неужели Муркина жизнь закончится так нелепо?! – с возмущением подумал Пушок. – Этому не бывать!» От злости его лапы заходили ходуном. В отчаянии зверек выпустил когти и принялся остервенело бить воду, словно она была виновата во всех бедах, когда-либо случавшихся с ним. К удивлению кота, озеро вместо того, чтобы дать сдачи, подхватило его и плавно понесло вверх. Опешивший плотник замер в замешательстве. И в ту же секунду снова пошел ко дну. Но стоило ему вновь начать работать лапами, и озеро становилось будто плотным. Сквозь водную пелену Пушок увидел Мурку: лимит ее воздуха был окончательно исчерпан. Новый Лазарюшка морской черепахой поплыл к невесте.

Спустя полминуты Пушок вынырнул с любимой на поверхность. Забираться в лодку он не стал. Мало ли что еще придет в голову фанатику Петруше. Придерживая невесту передними лапами, задними кот принялся грести к берегу.

А там уже образовалась толпа. Жители Котовифании, да и просто проходящие мимо путники не могли поверить своим глазам. Кот плыл! А ведь это было НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО! Самые зоркие напрягли глаза и сообщили:

– Это Пушок!

Вода начисто смыла с тела беляка следы Лазарюшки, и он снова превратился в преступника номер один.

– Ну конечно, это Пушок, – закивали зеваки. – Кому еще подвластны такие чудеса? Это Хозяин научил Пушка плавать, не иначе!

Наконец полуживой от усталости Пушок вышел на берег. На лапах он держал Мурку. Беляк положил благоверную на траву, а сам упал на четвереньки. Он уже собрался прилечь рядом с невестой, но подбежавший Матфеюшка протянул лапу.

– Учитель, давайте я помогу вам подняться.

Пушок поворчал, но ухватился за ученика и встал. Кошачьи глаза округлились от удивления. Он протер их, но обзор не изменился. За Матфеюшкой стояла сотня имперских вояк. Матфеюшка развернулся на сто восемьдесят градусов и обратился к своему бывшему военачальнику:

– Генерал Тишкариус, вот ваш преступник номер один. Задание выполнено!

– Хвалю, рядовой Иудушка! Ты – гордость нашей армии. Разумеется, тебе полагаются не только почет и уважение, но и законные тридцать сребреников.

– Что… Какое задание? Какой Иудушка? Вы вообще о чем? – возмутился Пушок. – Уважаемый, никакой это не Иудушка, а мой ученик Матфеюшка!

– Так точно, – кивнул Тишкариус. – Зовут его Матфеюшка. А фамилия – Иудушка. Мой лучший вояка, Матфеюшка Иудушка! Как мне его недоставало!

– Так зачем же вы его разжаловали? – хмыкнул беляк.

– А кто тебе сказал, что я его разжаловал?

– Матфеюшка и сказал…

– А-а-а, – заулыбался генерал. – Блаженный, посмотри на рядового Иудушку. Он чистокровный мурлянин. Ради выполнения приказа этот пострел еще и не такое скажет. Давай, рядовой, расскажи о нашем плане.

– Может, не надо? – смутился Матфеюшка Иудушка. Он старался не смотреть в глаза обманутому учителю.

– Не скромничай, рядовой…

Рядовой не скромничал. Он готов был провалиться сквозь землю от стыда.

– Ладно, сам расскажу, – не дождавшись от подчиненного увлекательного монолога, резюмировал Тишкариус. – Давно я искал какого-нибудь блаженного, чтобы арестовать и продвинуться по кошачьей лестнице. Засиделся я в этой провинции. В столицу на службу хочется. Там совсем другой размах податей. И тут ты, Пушок! Про Хозяина какого-то говорил, про заветы его, про жизнь в пентхаусе (что вообще такое этот пентхаус?!). Чушь вроде. Но после своевременного донесения в столицу – уже не чушь, а реальная угроза свержения императора и нашего великого государственного строя. Тебя всего лишь нужно было немного подтолкнуть и направить в нужное русло. С чем отлично и справился Иудушка. А листовки с вознаграждением окончательно закрепили за тобой статус главного преступника империи. Я, правда, немного запереживал, когда ты исчез. Но рядовой Иудушка сегодня подал сигнал и сообщил о твоем перевоплощении.

– Не-е-е-е-е-е-ет, – только и смог выдавить из себя Пушок.

– Да-а-а-а-а-а-а-а, – просиял Тишкариус.

8

В грязной телеге Пушка доставили прямиком в миудейскую столицу Иерусамяу. У въезда в город арестант заметил холм. На его вершине несколько плотников устанавливали любопытную конструкцию – столб с веревкой.

– Как трогательно: горожане делают котятам качельку, – умилился беляк.

– Да ты шутник, блаженный! Какая качелька? Они заканчивают приготовления к твоей казни, – фыркнул Тишкариус и ударил пленника со всей силы лапой по голове. Пушок потерял сознание.

Уголовная система в Мурской империи была весьма гуманна. Так, за кражу кот ставился в угол, а за убийство получал крепкую затрещину. Но призывы к раскачиванию госстроя были криминалом из криминала. Не больше и не меньше – вершина уголовного Эвереста. Решившихся на такую дерзость ждала казнь.

Когда Пушок очнулся, чувство невесомости приятно защекотало нервы. Но тут же появилось такое ощущение, будто хвост весит целую тонну. Зверек открыл глаза и еле сдержал крик. Весь мир перевернулся. В прямом смысле. Земля оказалась под головой, а облака плыли над задними лапами. Один край веревки был закреплен на его хвосте, другой – на деревянной балке. Пушка подвесили за хвост к той самой «качельке», которой он совсем недавно умилялся.

– Спасибо, что не на шее веревка, – горько усмехнулся приговоренный.

– Поверь, блаженный, через пару деньков ты по-другому запоешь, – похлопав кота по животу, ответил Тишкариус. – Ты будешь здесь висеть, пока не помрешь. И водички тебе если кто и принесет, то только дождь. Правда, с осадками у нас весьма проблематично.

Зато в Иерусамяу оказался полный порядок с летящими камнями. Их прицельно кидали в беляка миудеи.

– Простите, Пушок, – извинился один из кидающих. – Император ввел новую подать – на отказ в метании камней по вам. Кто не хочет кидать, должен заплатить пятнадцать сребреников. А ведь это мое месячное жалованье! В общем, извините…

– А ну отойди от смертника! – рявкнул генерал, и к миудею с мечами наизготовку рвануло пять вояк. Смущенный кот сделал десять шагов назад, прицелился и запустил снарядом в Пушка. За считаные минуты очередь на холме увеличилась в несколько раз. Ни один миудей не хотел лишиться кровных сребреников.

День тянулся долго, почти бесконечно. Но вот в снующей кошачьей массе промелькнула рыжая тень. Это была она! Мурка выждала момент, когда Тишкариус ушел на обед, а многочисленные вояки-охранники затеяли перепалку с миудеями, и быстрее ветра подбежала к жениху. Кошка прижалась губами к каждой ссадине арестанта. От ее прикосновений боль как будто становилась тише.

– Эй, миудейка, что ты себе позволяешь? Быстро отойди от блаженного! – солдаты наконец заметили незваную посетительницу.

– Потерпи до ночи. У тебя оказалось много преданных последователей. После заката мы тебя спасем, – чуть слышно шепнула невеста и юркнула в толпу.

К сумеркам град из камней иссяк. Однако зверек даже не заметил этого. Его тело отекло, глаза заплыли, шерсть превратилась в лохмотья. Он уже не возмущался, не просил воды, не молил отвязать его. Кот просто тихо скулил и заливал траву под собой слезами и кровью. Пушок с надеждой посмотрел на небо. Но там не нашлось даже звездочки, не говоря уж о небоскребе с добрым Хозяином на балконе сотого этажа.

Тяжелые веки закрылись.

9

C запада на холм взобрался Петруша. За собой он катил серебристую лежанку наставника. Молодой миудей остановился возле военного отряда.

– Доброй ночи, братцы, – кивнул ученик Пушка.

– А-а-а, это ты, – встрепенулся один из солдат. – Бойцы, это тот самый кот, про которого я вам рассказывал.

Стражники загалдели:

– И что, ты действительно гарантируешь, что все мы попадем в пентхаус к Хозяину?

– Вы знаете, кто я? Я первый ученик Пушка! Еще как гарантирую! – уверенно заявил Петруша. От того котенка, который стеснялся выступать на публике и с придыханием смотрел на блаженного учителя, не осталось и следа.

– Что мы за это должны сделать?

– Всего лишь отвязать Пушка и отдать его мне. Затем спуститесь с холма и дождитесь своры миудеев, которые пойдут освобождать учителя. И хорошенько их приложите!

– Слышь, не борзей! Многовато просьб за встречу с тем, кого еще никто не видел.

– Хорошо-хорошо. Добавлю к гарантированному попаданию в пентхаус еще пятьсот сребреников, – быстро сориентировался Петруша.

– Откуда у тебя такие деньжищи? – с завистью присвистнули солдаты.

– Хозяин помог!

И ведь Петруша не соврал. Оказалось, что истории про Хозяина и его любимца Пушка отлично продаются. За последние три дня миудей в этом лично убедился. Коты были готовы жертвовать последние гроши, только бы услышать обнадеживающую фразу: «Ты – хороший кот. А значит, попадешь в пентхаус к Хозяину».

– Так что, солдаты, ударим по лапам?

– Еще бы! Слушай, миудей, а у тебя для нас постоянной работы не найдется? Ну, чтобы регулярно столько получать.

– Вы сначала с этим заданием закончите! А потом поговорим. Но в целом да, пожалуй, ваш опыт по сбору податей мне (точнее, Хозяину) пригодится.

На этой оптимистичной ноте один из солдат ловким движением меча перерубил веревку, на которой висел Пушок. Измученный кот рухнул на землю. Когда вояки ушли вниз по склону выполнять вторую часть сделки, Петруша подошел к учителю, схватил за лапы и попытался затащить в открытую криогенную камеру. В этот момент блаженный с трудом, но все-таки открыл опухшие глаза.

– Петруша, что ты делаешь? – прошептал Пушок.

– Учитель, вы очнулись… Я понимаю, что за такую самодеятельность Хозяин меня накажет. Накажет серьезно. Но все это я делаю ради него! – в глазах котенка заплясали безумные огоньки. – Хозяин хочет, чтобы о нем узнала вся Земля. Именно это он хотел донести до вас, Пушок. А вы не поняли. Не захотели понять. Знаете, учитель, что будет, если ваша Мурка с помощниками освободят вас? Да ничего хорошего! Вы уединитесь в своей Котовифании, и все. Думаете, именно это нужно Хозяину? Ни в коем случае. Хозяину нужно, чтобы весть о нем обошла весь мир. А вашим семейным счастьем котов не поразишь в самое сердце. Они ждут только одного – что блаженный Пушок окажется в пентхаусе. От того, попадете вы туда или нет, зависит успех Хозяина на Земле. Мне лично очевидно, что небесный кормилец существует. Но вы же знаете кошачье племя: им подавай доказательства. А что может быть убедительнее, чем возвращение лучшего из котов на ручки к Хозяину?

Наконец Петруше удалось уложить учителя в криогенную камеру. Вдруг сзади раздались торопливые шаги. Миудей настороженно обернулся. За ним стояла запыхавшаяся Мурка.

– Как хорошо, что ты тоже догадался освободить Пушка! – обрадовалась кошка.

– Угу, – буркнул Петруша.

– Я вела последователей Пушка, чтобы они помогли освободить его.

– Знаю. Один из них рассказал мне вчера о твоем плане.

– Но мы попали в засаду. Коты сейчас отбиваются от отряда солдат.

– И это знаю, – сухо сообщил Петруша.

– Откуда?

– А вот оттуда! – ученик поднял с земли камень и ударил Мурку в висок. Та упала на траву.

– Прости, кошка, но Пушок отправляется в пентхаус. И ты вместе с ним!

Корчась от тяжести, котенок затащил потерявшую сознание кошку в криогенную камеру и положил рядом с Пушком. Ученик уже собрался захлопнуть крышку, но невольно залюбовался. Было в этой лежащей нос к носу паре что-то неуловимое, заставляющее поверить, что Пушок и Мурка – две половинки одного целого. Казалось, что они дышат в унисон. Даже их кровоподтеки словно дополняли друг друга. Петруша в последний раз взглянул на наставника и, наконец, захлопнул лежанку.

Утомившийся, он присел на краешек серебряного агрегата. Но перевести дух не удалось. На холм пожаловала толпа поклонников Пушка, отбившихся от военного отряда. Все они были весьма потрепаны. Петруша не стал дожидаться очевидных вопросов. Как только миудеи подошли вплотную и уже готовы были поинтересоваться, что он тут делает, ученик запрыгнул на криогенную камеру и ликующе возвестил:

– Хозяин забрал Пушка и его невесту к себе! Лучший из котов теперь будет жить в родном пентхаусе. Возрадуемся, братцы, учитель был прав! Он обещал нам, что вернется в отчий дом. И истинно сдержал обещание! Пушок уже в пентхаусе. Да не один, а с Муркой! Потому что добр и гостеприимен небесный кормилец. Экая радость для всего рода кошачьего!

Петруша так вошел в роль вестника, что, напевая «Пушок вернулся домой!», принялся пританцовывать прямо на таймере. Тоненькие лапы завертелись на цифре «1», затем ударили по «3», дальше два раза игриво подпрыгнули на «0» и, наконец, разразились замысловатым па на клавише «Ввод». Вместо аплодисментов ученику досталось красное мерцание. «1300», – похвалил танцора экранчик…

10

Через год после событий на холме в центре Иерусамяу Матфеюшка заметил Петрушу. Тот вылезал из шикарной повозки. Осунувшийся вояка бросился к бывшему другу.

– Извини, что я предал Пушка, – виновато выпалил рядовой Иудушка. – Кто ж знал, что он действительно любимец Хозяина. Но после того как учитель вернулся в пентхаус, я все понял.

– И не ты один, – самодовольно улыбнулся Петруша.

– Воистину! – охотно согласился вояка. – Когда мы только встретили Пушка, мог ты себе представить, что его будет чтить вся Мурская империя? Говорят, даже самые дальние провинции стали жить по его заветам.

– Не говорят. А так оно и есть.

– Прямо пушкианство какое-то! Кстати, здорово ты придумал с этими сувенирами. Я и себе один прикупил, – рядовой Иудушка расстегнул тунику. На шее висел деревянный силуэт подвешенного за хвост Пушка.

– Подвеска – не сувенир! – оскалился Петруша. – Это частичка Пушка. Покупая подвеску, кот увеличивает свои шансы попасть в пентхаус к Хозяину.

– Воистину, – примирительно шаркнул задней лапой Матфеюшка. – Я вот тут подумал. Ты не против, если я напишу мемуары?

– Гениально! – просиял Петруша и старательно поцеловал увесистую подвеску, красующуюся на собственной груди.