Текст книги "Тёмное пламя"

Глава VIII
Сердце Змеи

Но красоту в пороках не сберечь.

Ржавея, остроту теряет меч.

У. Шекспир

На следующий день к землянам прибыл высший иридианский сановник и пригласил Эдну на встречу с Дером Гаром.

Гар принял звездолётчицу в покоях, задрапированных чёрной и тёмно-малахитовой тканью. Умело расставленные светящиеся растения служили светильниками. Сбоку, в уютном углу, стоял небольшой низкий столик из настоящего тёмного малахита с красивым узором. Живой изумрудный светильник на нём в виде маленького дерева удачно сочетался с зеленью малахита. К столу примыкали два удобных кресла с обивкой в тех же тонах. Гар пригласил Эдну присесть. Он также был в одежде зелёных тонов. Эдна в серебристо-синем скафандре высшей защиты смотрелась чужеродно.

– Уважаемая гостья, – начал Гар, – я рад возможности побеседовать с вами наедине. Я знаком с особенностями социального устройства Земли, равно как и особенностями социального устройства Ириды до катастрофы, и знаю, что у вас и у нас не были приняты такие встречи. Но на Ириде, увы, многое изменилось. Собственно, я и позвал вас на встречу, поскольку хотел первым сообщить – мы были вынуждены сознательно пойти на нарушение Первого Закона Великого Кольца.

– Как?! – с изумлением спросила Эдна, едва до неё дошёл смысл сказанного. – И вы так спокойно об этом говорите!

Дер Гар грустно смотрел на неё.

– Да, уважаемая гостья. И рассчитываю на понимание, – наконец мягко сказал он.

– Что ж, продолжайте, – подчёркнуто сухо, но заинтересованно сказала Эдна.

– Мне придётся говорить долго, – произнёс Гар, и после согласного кивка начал рассказ.

Эдна узнала, что возможность использования запрета на информацию как чрезвычайной меры в интересах выживания тщательно изучили иридианские институты до катастрофы. Скоротечность битвы в космосе не дала многого осуществить. Эвакуация детей из Троана началась всего за несколько часов до массированного ядерного удара. В убежище успели вывезти пятьдесят тысяч детей различного возраста, предпочтение отдавалось маленьким детям. Ситуацию осложнило то, что ряд менторов, особенно молодых, предпочли разделить участь Ириды. Убеждать их было некогда, и воспитателей стало не хватать. Имелся запас продовольствия на пятьдесят три тысячи человек на пять лет. Рассчитывали, что менторов будет три тысячи, но прибыло чуть более тысячи. В подземной бухте стояла сотня подводных кораблей для добычи биоресурсов, но команды были укомплектованы не полностью. Сослужили плохую службу искренняя любовь к планете и отсутствие жёсткой дисциплины, необходимой на войне. Имелось более сотни гидропонных ферм и мини-завод по переработке растительных белков в животные, но они не могли обеспечить людей продуктами даже на десять процентов.

Через пять лет истощились запасы продовольствия и начался голод. Океан был опустошён на тысячи километров. Подводным кораблям приходилось совершать многомесячные рейсы, и продуктов катастрофически не хватало. Много менторов умерли, потом дети и подростки начали погибать тысячами. В конечном итоге население убежища сократилось в десять раз. Среди остатков иридиан, а выжили в основном подростки, начался каннибализм. Население убежища раскололось на группировки. За склады с пищевыми продуктами, подводные корабли и гидропонные фермы началась война, которая превратила выживших в дикарей, уничтожила часть подводных кораблей, членов их команд и часть ферм. Проблема голода усугубилась, и стала ясна неизбежность всеобщей гибели либо гибели остатков цивилизации, если не принять чрезвычайных мер.

Гар включил экран ТВФ и показал несколько видеофрагментов боёв, в том числе бой в Сияющих пещерах. Эдна увидела большую группу иридиан, попавших в засаду в этом удивительном заповеднике, и жестокий бой, в котором обе сражающиеся группы даже не думали щадить уникальную красоту. Впоследствии, пояснил Гар, заповедник как могли привели в порядок, но бой и поныне считается национальным позором Ириды.

Он перевёл дух, испытующе взглянул на Эдну и продолжил:

– Тяжёлая обстановка вынудила наших предков прибегнуть к блокаде информации.

Менторы, оставшиеся в живых, использовали подавляющие волю и повышающие внушаемость гипноизлучатели, ранее применявшиеся в лечебных целях. Их установили в убежище именно для этого, но факт установки скрыли. Задача была решена: основная масса впала в состояние полусна. С войной и каннибализмом покончили. Менторы и отобранная для работы молодёжь в транс не впали, имелись препараты, нейтрализующие излучение. Их запас был рассчитан на десять лет, но теперь его хватило на гораздо больший срок. Это позволило обучить новые команды для подводных кораблей. В конечном итоге основная часть кораблей вновь вступила в строй. Были составлены карты биоресурсов, восстановлена большая часть ферм. Голод отступил. В течение двадцати лет положение улучшилось. Но сильно сократилась продолжительность жизни. Наука в своё время позволила продлить её до двухсот лет, но понижение уровня жизни, недостаток медицинского обслуживания (большая часть врачей не выжила) привели к тому, что сейчас она не превышала шестидесяти лет. Причём это среди элиты, а обычные люди жили не более сорока пяти лет. Менторы начали умирать от естественных причин, здоровье большинства было подорвано. Постепенно к власти пришла новая элита, лозунгом которой стало выживание любой ценой. Гар называл цифры в иридианских годах, но за время работы в Троане земляне привыкли мысленно переводить иридианские единицы в земные.

– Через сто лет закончились препараты, нейтрализующие гипноизлучение. Однако удалось организовать их доставку из мёртвых городов, а чуть позже и производство, – продолжал Гар.

За сто лет до прилёта землян удалось достичь существенных успехов. Были созданы специальные закрытые школы, в которые на тестовой основе отбирали способных детей и обучали их, нейтрализовав излучение. Возникла идеология заботы об избранных, отбираемых по способностям. Океан тем временем оправился от урона, и добыча биоресурсов решила проблему голода. Население убежища восстановилось до прежнего уровня и даже выросло. Начали подумывать о возвращении на поверхность, но потом решили оставить всё как есть. Выживший народ не умел строить подводные корабли, а оставшиеся могли обеспечивать только определённое количество иридиан. Главное же, на поверхности не было гипноизлучателей. Это ставило под угрозу стабильность и опять могло привести к анархии и каннибализму. Населению объявили, что материки мертвы, что в убежище жить разумнее, поскольку враг может возвратиться. Была жёстко ограничена рождаемость – население не должно превышать пятидесяти тысяч человек.

Гар вновь проиллюстрировал слова видеофрагментами. Эдна увидела классы с детьми, выходящие в море подводные корабли, восстановленные заводы и фермы. Кадры убедительно свидетельствовали – Ирида возрождалась.

– Но вот приходите вы и начинаете с того, что нам следует вернуться на поверхность, – печальным голосом сказал Гар. – Знаю, что система, сложившаяся у нас, называется фашизм. Но я не уверен, что ей есть альтернатива. И поэтому прошу вас не торопить события. Мы охотно примем помощь. И мы начнём подготавливать выход на поверхность. Но любые резкие движения чреваты тем, что мы утратим результаты огромного труда и вернёмся к недавнему страшному прошлому.

Мысль о фашизме, применённом в качестве чрезвычайного, научно обоснованного метода для выживания цивилизации, была совершенно новой для Эдны. В то же время Эдна не могла не согласиться – в словах Гара немало разумного.

– Уважаемый Гар, – задумчиво сказала она, – то, о чём вы рассказали, очень важно. Скажите, а излучатели ещё работают?

– Боюсь, всё обстоит именно так, уважаемая Эдна, – подчёркнуто грустно сказал Гар и торопливо добавил: – Мы готовы предоставить в ваше распоряжение всю информацию об излучении и передать всё необходимое для изучения. Вы – гости, и любое ваше желание – закон, – последнюю фразу он произнёс даже с некоторым подобострастием.

Эдна поняла – ему очень нужно расположение землян, и, отведя взгляд, задумчиво кивнула, казалось, не заметив тона и манеры общения.

– Отключение излучателей может привести к ухудшению здоровья? – спросила она.

– Нет, в физическом плане излучение абсолютно безвредно, – заверил Гар.

– Как скоро вы сможете передать нам препараты и излучатели?

– В любое время.

– Я могу вызвать подземоход для доставки их на звездолёт?!

– Конечно. Вы можете пользоваться полной свободой, – подчеркнул Гар.

– У вас в убежище сложилась моногамная семья?

– Да.

– А что происходит с детьми элиты? Дети, не проявившие особых способностей, отправляются «в народ» или они автоматически становятся элитой?

Дер Гар впервые смутился и вновь с подчёркнуто грустным выражением объяснил:

– Должен признаться – закон требует именно то, что вы подразумевали. Дети элиты, не проявившие незаурядных способностей, не могут быть избранными. Но на практике этого давно нет. Мы ввели жёсткое ограничение рождаемости среди элиты и интеллигенции, обеспечивая приток свежей крови. Одной семье разрешено иметь только одного ребёнка, за нарушение второй ребёнок отправляется «в народ». Это создаёт известные проблемы, над которыми работают генетики. Мы исходим из того, что гены одарённых людей передаются их детям, но на практике это пока не проявляется. Но мы надеемся – нам удастся развить евгенику в этом направлении.

Эдна внимательно взглянула на Гара и поняла – он полностью раскрыт для гипновоздействия. Хоть и рискованно, но можно попробовать, и, внутренне напрягшись, она обрушила на Гара невербальный гипнотический удар.

Гар погрузился в транс мгновенно, но внешне почти ничего не изменилось. Он только чуть заметно вздрогнул.

– Вы знаете, что существует реинкарнация?! – спросила Эдна.

Иридианин посмотрел на неё немного помутневшими глазами.

– Это вопрос спорный, – глухо произнёс он. – Мы убеждены, что геном хранит гораздо больший потенциал, чем кажется.

Эдна напряглась, усиливая гипновоздействие.

– Переоценка генетики и недооценка возможностей сознания ведёт к катастрофе, – мягко и монотонно продолжила она. – Ведёт к катастрофе и недооценка возможностей живого вещества самого по себе, а не в связи с механизмом наследственности. Человеческий организм способен совершенствоваться не только через гены. Сейчас биологи Земли много работают над этим, поскольку, по-видимому, здесь скрыт механизм индивидуального биологического бессмертия. Идя же вашим путём, вы, в угоду сиюминутным интересам элиты, лишаете общество, личность и, может быть, даже себя самого возможности стать биологически бессмертным.

Гар вновь вздрогнул.

– Но ведь биологическое бессмертие не было достигнуто ни на одной из планет Великого Кольца. Вы всерьёз утверждаете, что такое возможно?! – воскликнул он.

– Да, всерьёз, – подчеркнула Эдна, пристально глядя на Гара пронзительными зелёными глазами. – Земля развивается несколько другим путём, чем цивилизации Великого Кольца. Вас не удивляют темпы нашего прогресса? Ваши предки научились летать в космос девятьсот лет назад. Ко времени нашего первого контакта мы только-только начинали выходить в космическое пространство и даже не мечтали о межзвёздных полётах. Теперь мы существенно обгоняем цивилизацию ваших предков. Близко мы подошли и к решению задачи индивидуального бессмертия. Мы активно развиваем то, что называем Третьей сигнальной системой, или способностями Прямого Луча. Цивилизации же Великого Кольца, как и Ирида, развивали и развивают, прежде всего, технику и физико-математический блок наук.

Эдна почувствовала, как в душе Гара стремительно нарастает страх. Он смотрел ей в глаза с застывшим выражением ужаса на лице, Эдне тоже было не по себе, как во время эйдопластического контакта. Она усилила гипновоздействие.

– Не волнуйтесь, Гар, – успокаивающим тоном сказала она, – вы можете мне доверять. Мы не враги.

Гар погрузился в транс.

Эдна почувствовала, что подошла к последней грани. Она знала, что разговор записывается. «Расслабьтесь! – мысленно приказала Эдна. – Вы успокаиваетесь, на вас нисходит умиротворение…»

Гар подчинился и немного успокоился.

– В истории Ириды возникали государства, делающие ставку на развитие Третьей сигнальной системы, – глухо начал он, – и их наука развивалась невероятными темпами. История Великого Кольца тоже знает такие примеры. Это рискованный путь. Красота, которой вы поклоняетесь, не безобидна, рано или поздно она потребует жертв, и жертв непомерных. О том, что цивилизация Земли развивается неадекватно, нас предупредили наши предки. Цивилизации Великого Кольца проявляют осторожность в развитии Третьей сигнальной системы и искусственно тормозят его на определённом этапе, поскольку она – чудовище, запертое в клетке подсознания. Вы же уже выпустили зверя, и теперь неизвестно, что будет. Искушение бессмертием – великое искушение, но оно слишком опасно. Вспомните, ваш демон зла, Сатана, тоже искушает бессмертием. Наша цивилизация помнит мудрость Галактики и вряд ли посмеет пойти против неё. Человек должен быть человеком, а не чем-то бóльшим. «Сон разума рождает чудовищ», – говорите вы, но в равной мере чудовищ способно породить и чрезмерное пробуждение.

Ошеломлённая Эдна выпустила Гара из-под контроля. Она впервые услышала, что Великое Кольцо считает развитие Третьей сигнальной системы и поклонение красоте признаком фашизма. Она знала, что поклонение красоте и высшей арийской расе как самой прекрасной, было краеугольным камнем идеологии германского фашизма, но в передачах Великого Кольца ничего подобного не транслировалось. И это была потрясающая новость: галактическая система цивилизаций не просто не принимает, а категорически отвергает Аристон! Это невероятно усиливало позиции Карта. Стала ясна причина страха иридиан. Эдна поняла – контроль над Гаром нельзя было терять. Несмотря на всю серьёзность сказанного, информация об источнике этих данных ещё важнее, а второй раз погрузить Гара в транс будет непросто. Впрочем, проснувшийся Гар пребывал в уверенности, что у них началась доверительная беседа.

– Скажите, – тихо произнесла она, – откуда у вас информация, что система Великого Кольца считает развитие Третьей сигнальной системы и поклонение Аристону признаком фашизма?

Гар понимающе кивнул.

– У наших звездолётчиков пятьсот лет назад была встреча в дальнем космосе с кораблём одной из цивилизаций Великого Кольца. Кораблём старшей цивилизации, входящей в Великое Кольцо более тридцати тысяч лет. После длительной совместной работы они передали звездолётчикам эту информацию. Они сочли нас готовыми к её получению, – важно добавил он.

– Вы можете передать эту информацию в наше распоряжение? – обратилась к нему Эдна.

И тут же поняла, что со своей просьбой о столь важной услуге она поторопилась.

– Я могу немного подождать? – вкрадчиво спросил Гар.

– Конечно, – кивнула Эдна, ничем не проявив огорчения, и перевела разговор на другую тему. – Как скоро мы сможем ознакомиться с ситуацией?

– Соответствующее указание уже дано, – с заметным облегчением, что окончилась опасная часть разговора, сказал Гар. – Сразу по окончании встречи вас ждёт группа специалистов. Кроме того, в вашем распоряжении компьютерная база убежища. На наших компьютерах вы найдёте гораздо больше материалов, чем нашли в Троане. Здесь действительно собрано всё, что цивилизация Ириды хотела сохранить.

– Могу ли я ознакомиться с результатами исследований, в которых фашизм утверждается в качестве чрезвычайной социальной меры?

Дер Гар задумался.

– Да, можете, но прошу иметь в виду, что это секретные документы. – Он был искренне убеждён в своей правоте, и Эдна взяла под контроль новую мощную эмоцию. – Фашизм не изучается в учебных заведениях, – продолжал он. – Вы, опять же, можете нас осуждать, но среди интеллигенции сильны настроения за выход на поверхность, и службе безопасности приходится применять чрезвычайные меры, дабы не спровоцировать открытый конфликт. Мы слишком высокой ценой воссоздали интеллигенцию, и без неё нам не выжить! Интеллигенция – это не основная масса населения, которая воспроизводится сама собой. Больше века мы буквально пестуем интеллектуальную элиту, и материальный уровень интеллигенции, равно как и её продолжительность жизни, почти не отличаются от уровня и продолжительности жизни элиты. Мы действительно научились отбирать людей, обладающих незаурядными способностями, и научились эти способности эффективно развивать, – с гордостью сказал Гар. – Призыв к свободе, равно как и обвинение высшей элиты в фашизме, всегда выглядит как мечта, и всегда заканчивается как кошмар. В междоусобной войне погибнут тысячи образованных людей, и очень может статься – их больше не удастся воссоздать. Свобода только кажется раем. На самом деле она тяжкое бремя, и нужно быть готовым его нести. Мы не готовы. И если сейчас бросить интеллигенции лозунг борьбы за свободу и против фашизма, вы получите на выходе гибель лучших, а потом не тот искусственный фашизм, который сегодня. Вы получите настоящий фашизм. На Земле это называется или двести лет назад называлось Закон Стрелы Аримана, ещё вы говорили: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Заклинаю вас, помните об этом. – Закончив страстную речь, Гар устало откинулся в кресле.

Эдна послала в его сознание мысленный импульс, усиливающий экзальтацию. Он вновь впал в транс, но взгляд всё равно остался твёрдым. Она максимально активировала телепатические способности, но не смогла уловить даже тени неискренности. Эдна ясно ощущала – Гар очень плохой человек, но он искренне любит свой народ. «Вы пришли к выводу: лучше передать мне информацию, полученную от старшей цивилизации сейчас, – мысленно приказала она. – Неизвестно, как события сложатся дальше, а сейчас удастся сделать меня должницей».

Некоторое время Гар сидел неподвижно, затем встряхнулся, встал, прошёлся по комнате. Походил, молча, обдумывая своё новое, как ему казалось, решение. Затем, подойдя к стене, нажал на что-то неприметное.

– Нас больше никто не видит и не слышит, – сказал он. – Прошу, пойдёмте со мной.

Гар открыл небольшую нишу, достал высокие кожаные полусапожки с магнитными застёжками и довольно толстый серый плащ-накидку, а затем плазменный иридианский бластер, похожий на крупнокалиберный пистолет.

– В подземельях встречаются опасные мутировавшие формы жизни, – пояснил он, указав взглядом на оружие.

Обувшись и накинув плащ, он вновь нажал на что-то на стене – открылась неприметная дверь.

Около получаса Гар и Эдна шли по слабо освещённому тоннелю, достаточно запутанному и со многими ответвлениями. Помещение, куда они пришли, было небольшим и скудно обставленным. Повинуясь прикосновениям Гара, часть стены отъехала, за ней оказалась массивная дверь вделанного в стену огромного сейфа. На двери тускло мерцал квадрат из большого количества светящихся кнопок. Прикасаясь к ним, Гар набрал сложный код. Дверь легко, с мелодичным звуком открылась, показав несколько дверей поменьше. Самая маленькая выглядела как золотая. В её правом углу светился радужный огонёк. Гар приложил к огоньку указательный палец. Раздался новый мелодичный звук, золотая дверца открылась. Она была массивной – толщина не намного уступала ширине. Гар запустил руку в этот сейф в сейфе и вынул небольшую зеркальную палочку. Повертев её в руках, он нажал невидимую кнопку. Вырвавшийся золотой луч, подобно лазерному лучу не расширяющийся и не рассеивающийся, казался сияющим золотым продолжением палочки. Гар направил луч на Эдну и сказал:

– Сидите спокойно, расслабьтесь.

Луч скользнул по груди, поднялся по лицу и остановился на лбу, где размещался «третий глаз». Силиколл гермошлема луч не рассеивал. Интенсивность прикосновения росла, он давил на лоб всё сильнее, почти причиняя боль.

В голове прогремел взрыв. Ослепительная вспышка сделала невидимым окружающий мир. За нестерпимым светом пришла тьма. Тьму нельзя было назвать полной, в ней метались маленькие огоньки и искры, и мерцали непонятные цветные сполохи, но они быстро гасли. Тьма сгущалась и становилась всё холодней. «Наверное, такова тьма могилы», – мелькнула мысль. Эдна поняла, что падает в эту холодную беспросветную тьму. Ужас ледяной рукой схватил за сердце. Сознание милосердно оставило её.

Командир звездолёта «Радуга Луоны» Тэр Эрон сидел перед командиром звездолёта старшей цивилизации без скафандра – иммунизация прошла. Ему ещё трудно было привыкнуть к облику новых знакомых и к давящей гравитации, куда большей, чем на Ириде. Сидевший перед ним человек был приземист, коренаст и казался сплошной грудой мускулов, но в остальном мало отличался от иридиан. Лицо, несмотря на массивность, – человеческое. И на этом лице поражали глубокие, с пристальным взглядом глаза.

– Я пригласил вас, уважаемый Тэр, – сказал он, – чтобы передать чрезвычайно важную информацию весьма необычным способом. Информация является тайной Великого Кольца. Вы передадите её Ириде, но я прошу в вашем лице всю Ириду обращаться с ней очень осторожно. – Он немного помолчал и добавил: – Мироздание, в котором мы живём, инфернально, это известно. Но мы до сих пор очень мало знаем о том, как это мироздание влияет на наши души – как туда проникает инферно, как оно в них развивается, какие чудовища живут в их безднах.

Командир инопланетного звездолёта взял лежавшую на небольшом столе зеркальную палочку и поднял так, чтобы Тэр мог её хорошо рассмотреть.

– Это устройство называется ментатор, – продолжил он, – сейчас он записывает наш разговор, ваши мысли и эмоции, записывает разговор вашими глазами. Простите! Я понимаю, это не совсем этично, но, как считают специалисты, – полезно психологически. Не все проходят подготовку звездолётчика, а обычным иридианам она поможет легче пережить шок.

Золотой луч вонзился в лоб Тэра. Яркая вспышка и ледяная тьма лишили сознания, но потом оно резко прояснилось. Он увидел звёздное небо в совершенно незнакомом ракурсе. Различались два больших звёздных скопления, находящиеся в центре поля зрения. В сознании зазвучал голос. Он мало походил на низкие голоса новых знакомых – мягкий, добрый, глубоко проникающий. Запись адаптировали к восприятию иридианами.

– Эти скопления находятся далеко от Ириды, – сказал голос. – Они насыщенны, что и сделало возможным непосредственный контакт между одной из цивилизаций Великого Кольца и инфернальной высокотехнологической цивилизацией. Всего таких контактов было три.

Тэр вздрогнул – по Кольцу транслировалась информация лишь об одном контакте.

– Контакт многое открыл, и именно эти открытия заставляют держать информацию в тайне, – продолжал голос. – Суть недобрых открытий в том, что жажда убийства, жажда истребления занимают в душе человека и общества больше места, чем считалось.

Скопления начали приближаться, в поле зрения осталось одно, распадающееся на отдельные звёзды, вскоре осталась одна звезда на краю скопления.

– Вокруг этой звезды вращается интересующая нас планета, – продолжил голос. – Самоназвание Тирин. Её развитие было необычным. Слишком много людей обладали врождённой развитой Третьей сигнальной системой. Бывают люди-исключения, обладающие развитой Третьей сигнальной системой, а бывают расы и цивилизации, где процент таких людей необычайно высок. В Галактике таких людей мало, и они, в основном, становятся безобидными изгоями. При появлении высоких технологий ситуация меняется. Люди с развитой Третьей сигнальной системой, как правило, обладают намного более высоким интеллектом, чем обычные. В технологическую эру интеллект становится по-настоящему востребованным. В итоге именно такие люди начинают двигать научно-технический и социальный прогресс.

Развитие науки и техники однажды решает проблему недостатка материальных ресурсов. Но боль, горе и нищета всё равно остаются. Почему? В условиях извращённого мироздания хозяевами положения становятся не самые умные, честные, образованные, а социально извращённые типы личности – социальные мертвецы, как их принято называть. Роль людей с развитой Третьей сигнальной системой возрастает как никогда, поскольку, только сочетая их способности с обычными следственными действиями, в рамках уголовного законодательства, можно отделять зёрна от плевел. Как правило, проблема социальных мертвецов решается невероятно быстро, максимум в течение нескольких десятков лет. Цивилизация же достигает не только материального, но и нравственного благополучия.

Но возникает новый барьер.

Людей с развитой Третьей сигнальной системой немного, не более трети процента. Они становятся новой элитой, но по мере дальнейшего развития у них высших способностей обычные люди теряют возможность их контролировать. Бесконтрольная элита обречена стать олигархией, однако этого не происходит. Барьер проявляет себя уже в условиях разумно и справедливо устроенного общества, и противоречие не становится антагонизмом. Народ и элита находят компромисс: продолжать исследования, которые позволят однажды поднять уровень народа до уровня элиты, до тех же пор элита не развивает у себя эти способности дальше. Цивилизация держит развитие Третьей сигнальной системы на уровне, не позволяющем вернуться к олигархическим порядкам, но и не развивает её дальше, чтобы не получить новую олигархическую систему.

На Тирине сложилось иначе. Таких людей было немало, что позволяло им объединяться. Объединившись, они становились большой силой. Это вело к зависти и страху со стороны обычных людей и к взаимной ненависти. Людей, обладающих развитой Третьей сигнальной системой, называли колдунами, одержимыми злыми демонами, всячески унижали, высмеивали, издевались, что вынуждало их объединяться, создавать собственные поселения. Ненависть росла ещё больше.

Поселения одарённых изгоев нередко вырезали поголовно, не щадя даже малолетних детей. Всё чаще появлялись идеологии, объявляющие их извращёнными выродками, от которых роду человеческому следует избавиться.

Параллельно рассказу шли пейзажи Тирина, типичные для кислородной планеты: моря, горы, реки, зелёные леса, и сцены избиений одарённых изгоев. Было ясно – это театрализованная постановка, события происходили в дотехнологические эры, но постановка живая, впечатляющая и страшная. На городских площадях беснующиеся толпы забрасывали изгоев камнями, заживо замуровывали в специальные ниши в стенах, беременным женщинам-изгоям перед торжествующими толпами вспарывали животы, вырывали неродившихся детей и швыряли под копыта животных, подобных земным лошадям, которые их тут же остервенело растаптывали на глазах ещё живых матерей. Только после этого самих женщин с помощью тех же животных разрывали на части специальными крючьями.

Ещё кошмарнее выглядели похожие сцены уничтожения поселений изгоев.

– Но любая планета развивается неоднородно, – продолжал голос. – Где-то отношение к изгоям было менее терпимым, где-то более. Это позволяло им сначала стихийно, а потом организованно накапливать всё большую силу. Равно они накапливали всё большую ненависть и всё большее презрение к человеческому роду. В среде одарённых изгоев закономерно развивалась идеология, схожая с идеологиями, направленными против них. Они объявляли извращёнными выродками обычных людей. В это время возникли не просто поселения, а целые города одарённых изгоев.

В поле зрения появились чистые светлые города, великолепно обустроенные, на улицах не было нищих и даже просто плохо одетых людей.

– Города стали их воплощённой мечтой. Всеми правдами и неправдами они стремились туда. Вначале добираться удавалось немногим. Но вскоре руководство городов создало специальные тайные организации для помощи изгоям, и города начали стремительно расти. Существенной деталью, сильно влиявшей на идеологию изгоев, стало то, что от совместных браков между ними часто рождались обыкновенные дети.

Постепенно образовывалось их государство. Рядом возникла империя обычных людей, поставившая целью его уничтожение, и началась первая большая война. Закончилась она сокрушительным поражением империи, изгои пришли к открытию высоких технологий.

Появились сцены войны. Закованные в броню армии империи шли на одетых в лёгкие доспехи противников мощно и неотвратимо. Но только до тех пор, пока по ним не начинали бить пушки, как картечью, так и ядрами. Артиллерии вторило оружие, аналогичное аркебузам и мушкетам. В ближнем бою в имперских воинов летели фитильные ручные гранаты. Тысячи и тысячи их погибали, не встретившись с изгоями лицом к лицу. Не помогали и подразделения лучников, выпускающих тучи стрел, – лёгкие доспехи были прочны. Если ближний бой всё же случался, мечи изгоев перерубали мечи имперских воинов на две части, и в бою изгои были куда искуснее – владели приёмами боя холодным оружием, неизвестными в имперских армиях.

Пошли другие картины. В роли агрессоров выступали теперь изгои-победители. Пришёл час расплаты, и обычные люди до дна испили горькую чашу, на себе ощутив изуверства, тысячи лет творимые над изгоями.

– Власть на Тирине перешла в руки изгоев, и среди них возникла идеология расы господ, – продолжал голос. – Изгои уверовали: они – особая раса, разумная, честная, благородная и красивая, отличающаяся от обычных людей, как обезьяночеловек от человека разумного. Обычные люди, напротив, глупые, безответственные, подлые. Соответственно во главу угла своей идеологии они поставили красоту и совершенство. Однако теории «очищения мира от недочеловеков» не появились, и изуверство по отношению к обычным людям быстро прекратилось. Ведь обычными людьми часто были их дети.

Возникло классическое фашистское государство, правом на знание в котором обладала только раса господ. Обычные люди считались неспособными к высокому знанию и использовались для воспроизводства и простых работ. Систему интеллектуальной сегрегации глубоко проработали и великолепно сбалансировали. Детей с врождёнными способностями умело выявляли, и они автоматически входили в элиту. Обычных людей никто не унижал и не проявлял к ним бессмысленной жестокости. Возникла классическая концепция апартеида – раздельного развития рас, очень эффективная, но… Ненависть и зависть к расе господ сохранялась в полной мере.

У простых людей не только не уменьшились, а намного увеличились основания им завидовать. Раньше завидовали в основном потенциалу, теперь и его реализации – высокому положению, роскошной и интересной жизни. Кроме того, простые люди всё сильнее боялись новую элиту, поскольку считали её… слишком кровожадной.