Текст книги "Сделай, что сможешь. Начало"

– Ужо хозяин осенью сам с вами встретится, не отдадите деньги – пеняйте на себя. Он должников не прощает, попомните мои слова.

Так и пятился метров десять, потом резко развернулся и побежал за приятелем, а я всё глядел им вслед и раздумывал, правильно ли поступаю. Не помешала ли мне зараза гуманизма трезво оценить ситуацию? Эх-х! Отставить сомнения, Сашок, просто выполняй намеченное!

– Что, Ласточка, скачем в город?

Лошадка, повернув голову, посмотрела заинтересованно. О, впервые на новое имечко откликнулась!

– Иди сюда, родная, я тебе хлебную корочку припас.

Ха! А ручки-то дрожат – откат начинается. По дороге домой выехал к Енисею и понаблюдал за лодкой разбойничков, уходящей к противоположному берегу. Они надеются таким образом следы замести? Не получится! Их физиономии я отлично запомнил и портреты нарисую. Считай, Федьке с пацанами работёнка привалила: пусть в городе каждый закуток проверят и найдут мне этих подосланцев.

* * *

– Тихий, ты чего? Я тебя зачем в помощь брал?

– Чтоб дворянчик твою душу, как душу гунявого, на встречу с Господом не отправил.

– Так чё ж ты ушёл?

– А неча там боле делать. Опаски не было, а передать, что велено, ты передал. Дале гутарить – занятие пустое.

– Но барчук отказал, хозяин недоволен будет.

– Мне без разницы, это твой хозяин, а не мой. Ранее следовало мыслить, с кого кошт требовать собрались.

– Хозяин так решил, ему виднее. Этому дурню молодому не стоило на чужое рот разевать. Ничо, остынет, одумается и отдаст хозяйское. Деньги у него есть, ради спокойной жизни всё возвернёт.

– Он, конечно, молодой, да тока ранний. Обожжётесь. Вижу, вы с горделивыми дворянчиками до сей поры дел не имели.

– У нас и не такие должок возвертали.

– Ну-ну.

* * *

Худого Федька узнал сразу: сапожник из Закачинской слободы, зовут Кузьма Тихий. Лет восемь уж как он из Иркутска в Красноярск перебрался, но, похоже, сам из Забайкалья. Ни с кем из соседей дружбу не водит, держится особняком. В проворачивании тёмных делишек не замечен, и у полиции к нему претензий нет. Правда, злые языки утверждают, будто раньше у него другая фамилия была. Никто не знает когда, никто не знает какая, но многие уверены: была. Часто городские кабаки посещает, но пьёт мало и совсем не пьянеет. Не бузотёр, но в драке злой, может и покалечить, бывали случаи. Примечательная личность, за ним придётся приглядывать особо тщательно.

С опознанием второго вышла задержка, лишь один малец его в субботу на базаре видел. Человек явно не местный, ухватки ямщицкие, следовательно, или с караваном купеческим прибыл, или ямщиком на тракте работает. Что ж, для начала неплохо. Нужно установить надзор за базаром и местами постоя заезжих транспортных служащих, причём сегодня же. Сапожник вряд ли куда уедет, а говорливый бугай, по всей вероятности, скоро умчится на доклад к хозяину.

В очередной раз прочитал ребятам лекцию о технике безопасности и описал методы скрытого наблюдения. Не хотелось бы преждевременно вспугнуть варнаков и уж тем более не хочется, чтоб пацаны, помогая мне, огребли проблемы, в их жизни и так-то не всё просто.

Федька из бедной крестьянской семьи, недавно приехавшей в Красноярск, и команду себе подобрал из таких же отпетых «разбойничков» с окраины. С мальчишками из семей коренных жителей города они не очень-то ладят, в связи с этим не везде мои маленькие «солдаты» могут свободно разгуливать: есть улочки, пацанва которых с удовольствием намнёт им бока. В будущем надо бы взяться за устранение этого противостояния, с помощью тех же бизонов например. Младшие братья у них имеются, вот и создадим сводный «пионерский» отряд.

Ладно, ценные указания «разведчикам» раздал, теперь следует пообщаться с портным и ювелиром – опытными людьми, умеющими держать язык за зубами. Можно и купца Кузнецова порасспрашивать, но там лучше промолчать о причине интереса к сибирской преступности. Вдруг он новостью о распоясавшихся варнаках поделится с кем-нибудь из друзей или партнёров, информация начнёт расползаться по городу, а нам в таких делах огласка ни к чему.

Дуэт старых перцев смог припомнить четыре бандитских наезда за последние пятьдесят лет. Два из них завершились уничтожением наехавших, а два других, м-м… Впрочем, в той ситуации господа сами виноваты были: брать немалые деньги в долг и тратить их на развлечения – это, знаете ли… Короче, не наш случай.

Вообще, решение конфликтных ситуаций посредством запугивания нетипично для нынешней Сибири. Бывает, конечно, особо отмороженные грозят поджогом, но чрезвычайно редко. Народ предпочитает осуществлять разборки официально, в судебном порядке. Организованная преступность пока не развита, хоть и ссылают сюда кого ни попадя. Маловато людей, и почти все на виду.

Периодически возникающие мелкие банды полиция с жандармами регулярно отлавливает, а шайки чаерезов состоят в большинстве своём из крестьян ближайших к московскому тракту деревень, и дальше своей округи они не суются. Тёмные дела замышляют и реализуют сообща, одним «колхозом», хозяев над ними нет.

Наверно, единственные, кто здесь может выступать в роли слаженных коллективов, готовых на противоправные действия, – это транспортники. У каждого купца Енисейской губернии, получившего лицензию на провоз товаров по её территории, есть своя команда ямщиков и грузчиков. Люди там подбираются в основном крепкие, способные дать отпор тем же чаерезам и прочим любителям пограбить.

Если угрожавший мне бугай действительно ямщик, то, скорее всего, в транспортной компании он и работает. Полагаю, и хозяина его нужно искать среди канских купцов, занимающихся извозом. Определённые данные о нём у меня уже имеются: этот гад, очевидно, далеко не беден, характер у него жёсткий, репутация, вероятно, подпорчена, и осенью он должен появиться в Красноярске.

Та-ак, пора обсудить с Софой возможности нашего противостояния наглецам. Будь я молод, ни за что не стал бы посвящать её в столь опасные дела, всё же мужчина обязан оберегать покой прекрасной половины человечества, а не грузить её своими заботами. Но, перевалив за пятый десяток, понимаю: женщины бывают разные. Для некоторых важно быть в курсе всех происходящих событий, и Софья Марковна относится как раз к таким. Да и просила она предупреждать о возможных конфликтах.

Описывал стычку и проведённое расследование подробно, постоянно отвечая на уточняющие вопросы. Просто поражаюсь её выдержке: не ужаснулась, не испугалась, даже не удивилась. Очень внимательно выслушала и спросила, что собираюсь предпринять, а в конце потребовала взять её с собой для общения с Кузьмой Тихим, когда надумаю потолковать с ним по душам. Ух ты! Экспресс-допрос с помощью экстрасенса мне проводить ещё не приходилось.

А потом Софа ошарашила меня резким переводом беседы на новую тему – поинтересовалась результатами моих недавних сексуальных приключений:

– Александр, три дня назад ты встречался с Татьяной Фёдоровной. Не хочешь ли рассказать и об этом?

– А-а… э-э-м…

К такому повороту разговора я, признаться, был не готов. Да и что там о встрече с купчихой рассказывать? Мои надежды на нормального полового партнёра развеялись, «как с белых яблонь дым». Вы желали уроки семейного естества? Получите, распишитесь. «Тут не трогай, здесь не целуй, а вот это вообще ни в коем разе не позволительно. Сменить позу? А что такое поза? ЧТО?! Вы за кого меня принимаете, молодой человек?! Все добропорядочные обыватели делают так, и только так. В глаза не смотрите – невежливо. Можете приступать».

А после «секс привычный, унылый, монотонный, туда, сюда, обратно – сто двадцать шесть секунд». Эти строчки из песни Тимура Шаова поразительно точно передают мои ощущения в тот момент. Мадам ещё и частоте движений пыталась меня учить. Кошмар! Столь жестокого удара от судьбы я не ожидал. Право слово, какой-то онанизм дуэтом вышел, не иначе.

С грустью в голосе поведал о постигшем мою нежную, ранимую психику разочаровании. Сам процесс, разумеется, описывать не стал, но над отношением купчихи к «обучению» поюморил вволю. Видать, неплохо вышло: впервые лицезрел хихикающую Софу. Веселилась, как пятнадцатилетняя девчонка, ей-богу. Затем махнула рукой и сказала:

– Тут уж ты сам разбирайся, не маленький. И не забудь в воскресенье на исповедь сходить.

Я оторопел:

– Какую исповедь?

– О прелюбодеянии конечно.

– А… зачем?

«Мамочка» вздохнула, глядя на нерадивое чадо:

– Александр, ты очень редко исповедуешься, будто за тобой грехов нет. Ну да пока о них не знают, и бог-то с ними, но в данном случае, я думаю, о вашем свидании с Татьяной Фёдоровной уже многие прослышали, да и сама она, очевидно, грех замаливала. Потому и тебе не стоит утаивать обстоятельства встречи пред церковью. В глазах общества это слишком неприглядное занятие. Повинись, дело молодое, с кем не бывало.

Во, ёксель-моксель, других забот у нас нет! Опять тащиться на «беседу» к этому въедливому попу. После убийства мною мордокрыса с компанией он, помнится, чуть душу из меня не вытряс, выясняя, «почто и во имя чего» я так скверно с нехорошими дядями поступил.

Вот о чём ему рассказывать? О сексе «унылом, монотонном»? Ха, отличная мысль. Пожалуюсь-ка я на загубленный в моей душе юный романтизьм, вдруг он посоветует кандидатуру для интима. Симпатичную и с богатым опытом. «Как жить дальше, отче, когда даже приватное общение не согревает сердце?»

Не посоветовал. Эх, пастырь душ заблудших. Лучше б ты мне вместо получасовой лекции о нравственности парочку адресочков указал, где будут биться в унисон сердца и тело телом сможет насладиться.

Из церкви я вывалился морально вымотанный и с огромным желанием выпить. Автоматически бросил несколько медяков, проходя вдоль шеренги просящих милостыню, и наткнулся взглядом на стоящего в конце солдата-инвалида, у него одна нога ниже колена была деревянная. Вылитый Джон Сильвер![95]95
  Джон Сильвер – одноногий пират, персонаж романа Роберта Льюиса Стивенсона «Остров сокровищ».


[Закрыть] Вспомнились слова исповедника о добрых делах в отношении сирых и убогих.

– Где ногу потерял, солдат?

– На югах… вашбродь. – Солдат слегка замялся с ответом и на всякий случай решил признать во мне благородие.

– И где ж на югах?

– Дык под Самаркандом, вашбродь.

– Повоевал, стало быть?

– Семь годков пески басурманские топтал, вашбродь.

– Здесь оказался какими судьбами?

– После ранения проездом в Енисейск следую, на побывку значитца.

– А на паперти почему стоишь?

– Дык пешком-то мне тяжко, а за место на барже денег треба. Соберу и двинусь.

– Ясно. Зовут как?

– Ерофеев.

– Ел давно, солдат Ерофеев?

– Вчарась угощали.

Так-так, угощали – это, скорее всего, водки налили. Ну, может, ещё и закусить маленько дали. Эх, житуха солдатская! А вид у него, несмотря на деревянную ногу, довольно бравый: мундир чист, волосы причёсаны.

– Держи четвертак, и пойдём в трактир, накормлю. Как поешь, расскажешь о войне с азиатами.

– Благодарствуйте, вашбродь, эт мы завсегда готовы! – обрадовался инвалид.

Ни в одном из местных предприятий общепита я до сих пор не бывал. Значит, настало время познакомиться. Три комнаты, ничего примечательного, я таких питейных заведений в кинофильмах много повидал.

Навстречу половой[96]96
  Половой в России XIX – начала XX века – трактирный слуга, выполняющий обязанности официанта.


[Закрыть] кинулся, с лёгким сомнением меня осмотрел, но всё же признал мой возраст и вид достаточными для культурного обслуживания. Вежливо поклонился и подобострастно спросил:

– Чего барин желает-с?

И тут же буркнул мне за спину:

– Я тебе говорил больше не приходить? Пошёл вон!

Ого, солдат успел уже и с обслугой трактира поцапаться!

– Он со мной. Организуй-ка нам, братец, столик отдельный. И подальше от этих, – махнул я рукой в сторону двух подвыпивших крестьян, сидевших за ближайшим столом.

– Сей момент-с! Пожалуйте вот сюда.

Ага, я гляжу, вторая комната здесь почище, а в последней даже стулья вместо лавок стоят, и скатерти на столах имеются… Чистые. Красота!

– Давай щи, кашу, мясную нарезку, огурчики солёные и шкалик вина хлебного. Есть хорошее?

– Есть, как не быть-с!

– Смотри, а то знаю я вас.

– Не извольте-с беспокоиться, барин.

– Не дай бог гадость какую-нибудь подашь! Пеняй на себя.

Присев, пригляделся повнимательнее к посетителям. Через столик сидит здоровый, бородатый купчина и лопает за двоих, по соседству ещё двое расположились и тоже усиленно налегают на принесённую снедь. Один периодически покашливает и запивает кашель водкой. От этой картины мне почему-то вспомнилась реклама лекарства из такой далёкой прежней жизни: «Всей семье даём совет… пить… при кашле».

– Александр?!

Ух ты, глазам своим не верю! В зал вошли вояки, с которыми я в прошлом году на переправе под Канском познакомился. Зачастили в Сибирь ребята. Интересно, опять на Дальний Восток или, может, в Китай нынче скачут? Мне Михаил Лукич проговорился по секрету об их предыдущей поездке. Нашёл секрет. Да казаки, побывавшие в походе, уже давно всем о своих приключениях разболтали.

Встал, поприветствовал:

– Граф! Поручик! Какими судьбами?

– Проездом.

Да кто бы сомневался!

– А мы гадаем, вы это иль не вы. Выросли, возмужали.

– О-о, мне ещё расти и расти. Прошу, господа, присаживайтесь к нам. Не побрезгуйте.

Граф окинул взглядом вскочившего и замершего по стойке смирно солдата.

– Надеюсь, мы не помешали?

– Нет, господа. Я собирался послушать о боевых действиях на южных границах империи.

– Если вы не против общей компании, то мы бы с удовольствием к вам присоединились. Рассказы очевидцев весьма познавательны.

О, с простым солдатом не погнушались за одним столом отобедать. Верно я понял при первой встрече – нормальные ребята.

– Вам, господа, всегда рад.

Пока накрывали на стол, мы с вояками успели обсудить события прошедшего года, а как только принесли спиртное и половой разлил его по рюмкам, я провозгласил тост:

– Во славу русского оружия!

Недурственно посидели. Массу любопытного я узнал о войне в Средней Азии. Меня даже армейской службой попытались соблазнить, да не поддался я. Солдат Ерофеев, оказалось, хоть и участвовал в боях, но в основном-то за лошадьми ухаживал. Недолго думая, предложил ему конюхом ко мне пойти: дворник Семёныч с конюшней еле справляется, у него забот и без неё в избытке. Захмелевший инвалид, вскочив, изъявил желание немедля приступить к своим обязанностям, еле его обратно за стол усадили. Завтра посмотрим, какой нам работник достался.

Пригласил офицеров к себе домой, отужинать в достойном окружении. Они с радостью согласились. Полагаю, Софа не обидится, что я неизвестных ей мужчин позвал. Тут же поймали извозчиков и махнули в усадьбу.

Сдал Ерофеева с рук на руки Семёнычу с наказом помыть, обиходить и утром дела по конюшне передать, а вояк повёл в дом. Было приятно наблюдать лёгкое удивление в глазах много повидавших господ, когда они оценивали размеры нашего «теремка» и обстановку гостиной. Ребята явно не ожидали узреть столь шикарные апартаменты.

Сегодня у нас, как обычно, собрались скоротать вечерок соседи и недавно назначенная старшим косметологом девушка Светлана (это мы начинаем воспитывать руководящие кадры для салонов в других городах). Представил гостей честной компании. Сейчас ещё Машка с нашей старшей придут, и будут все в сборе. У поручика при виде Светланы аж усы дыбом встали. Да-а, в полной «боевой» раскраске наши девочки кого хочешь в ступор вгонят.

Вот и сестрёнка по лестнице скачет. Заметив офицеров, притормозила, оглянулась на Софу. А та, в отличие от малявки, спускается степенно и величественно. На секунду замерла и пошла медленнее. Что это с ней? Разрумянилась, дышит учащённо, в конце лестницы чуть не оступилась. Пришлось взять её за руку и помочь спуститься.

– Софья Марковна, позвольте представить вам моих новых знакомых. Граф Ростовцев. Поручик Вяземский.

Меня, похоже, не слышат. Ау, Софа. Да что с тобой случилось-то?! Вцепилась в мою руку, как в спасательный круг.

Граф побледнел, сделал пару порывистых шагов нам навстречу.

– Я вас искал.

– Я вас ждала.

Не понял…

Ох, твою ж дивизию! Пророчество сбылось! Суженый-ряженый явился. Как там Галина-лекарка Софе предсказывала: «Возьмут тебя за руку и подведут к твоему суженому, и соединитесь вы после долгой разлуки».

Вот, Саша, ты и сыграл свою роль. Настаёт момент, который ты подсознательно давно ожидал. Как теперь дальше жизнь потечёт, один Господь ведает. Снова рассыпается маленький уютный мирок, старательно созданный тобою. Софу увезут. Наверняка увезут. Осиротеет наш домик. Да и Машку могут забрать. Блин! Неужели, устав от круговерти мелькающих дней, твоя душа опять пожелала изменений? Или судьба у тебя такая?

Эх-х, грядут перемены. К худу ли, к добру ли – время покажет.

Конец первой книги