Текст книги "Алмазный мираж"

Глава 15

После возвращения в лагерь, парень рассказал Эду, что с ними произошло в Рош-Пина. Стоявший рядом Сиба в подтверждение его слов лишь мрачно кивал головой.

– Какого дьявола вы полезли в ресторан?! – сразу же взъелся Эд. – Не могли посидеть у этого хмыря?

Напоминание о Векуйи Катжийонга заставило громилу брезгливо поморщиться:

– Там воняло хуже, чем в конюшне!

– Слава Богу, у Сибы хватило ума не трогать оружие! – буркнул Ченцов.

Последнее замечание несколько разрядило напряженную обстановку и Эд, вспомнив о толстой пачке фотографий в руке Сибы, кивнул на палатку, где их ждали остальные.

В палатке было довольно душно, но на это неудобство никто не обращал внимания: все с интересом разглядывали снимки Зоны и тех сокровищ, ради которых банде Беккера пришлось покинуть Москву и очутиться на другом краю земного шара.

Карина и Ченцов едва успевали пояснять что к чему.

– Центральный пульт охраны и дежурная смена занимают часть первого этажа, – Ченцов показал Беккеру фотографию главного административного здания, на которой хорошо был виден его фасад с зарешеченными окнами.

– А стены в нём потолще крепостных! – озабоченно заметил Эд. Он очень внимательно разглядывал снимок сооружения, которое им, вероятно, предстояло штурмовать всего лишь через несколько часов.

Стоявший рядом Рыжий Семен заглянул Эду через плечо.

– Не забывайте про мой гранатомет! – со смешком обронил он.

Тем временем Карина рассказывала Кеше о том, что она видела в помещении с сейфами.

– Каждая дверь весит больше тонны! – для пущей убедительности девушка сделала огромные глаза, но на Кешу это не произвело особого впечатления.

– Который из них наш? – довольно равнодушно поинтересовался он, разглядывая снимки с сейфами и попутно ковыряя зубочисткой во рту…

– Этот! – Карина ткнула пальцем в правый. – В нем камней на сто двадцать миллионов…

Кеша долго рассматривал фотографии, пытаясь определить сложность предстоящей работы. Глядя на него, все остальные вдруг приумолкли, а Рыжий с Артюхиным даже перестали курить – они не хуже других знали, что зависит от этого парня.

Мучительная пауза длилась пару минут, прежде чем Кеша вновь раскрыл рот:

– Австрийская штучка: три цифровых замка с шестью засовами. Плюс четыре степени защиты от взлома…

Его мудреные откровения абсолютно не прояснили ситуацию.

– Ладно, Кешуля, брось выделываться! – бесцеремонно оборвал приятеля Эд. – Сможешь открыть эту жестянку за сорок минут?

Костенко ненадолго наморщил лоб.

– Насчет сорока не знаю, а за час точно справлюсь, – Кеша отдал снимки Эду.

Беккер с надеждой посмотрел на Ченцова, но тот пожал плечами:

– У нас вряд ли будет целый час на ковыряние в замках…

Когда Ченцов умолк, никто даже не решился ему возразить – и без того было понятно, что на всех их планах совершенно неожиданно ставился крест.

Словно ища ответ на возникшую в последний момент проблему, Эд и Семен с надеждой воззрились на Кешу, а тот, как ни в чем ни бывало, продолжал мочалить во рту кончик своей зубочистки. Остальные, кажется, тоже пребывали в прострации: Сиба с Артюхиным о чем-то вяло переговаривались, Карина рассеянно просматривала те снимки, что еще оставались у нее в руках, а Ченцов, размышляя, просто угрюмо глядел себе под ноги.

Среди всеобщего уныния бодрый голос Карины прозвучал как-то неестественно:

– Эй, помните, я рассказывала о контейнерах, которые разгружали рядом с хранилищем?

Взгляды присутствующих моментально обратились в ее сторону.

– На этом снимке в кадр попала стенка одного из них…

Девушка протянула Ченцову фотокарточку тягача с контейнерами, а тот, равнодушно поглядев на снимок, передал его Кеше.

– Такой грузовик на свалку… Вот уроды! – буркнул Рыжий, искоса взглянув на фото с симпатичным автомобилем.

– Там такие правила! – довольно резко заметила по этому поводу Карина.

В следующую же секунду их спор захлебнулся, так как Кеша вдруг дернулся, как укушенный, а затем в волнении вскочил с ящика, на котором только что расселся.

– Точно! Они собрались заменять сейфы! – на лице Костенко теперь было заметно странное воодушевление.

Это открытие мигом вывело всех из апатии.

– С чего ты взял?! – недоверчиво поинтересовался Эд.

Кеша сунул ему под нос снимок с тягачом.

– Видишь на контейнере часть надписи: «…ишер системз л.т.д.»?

Эд кивнул, разглядев на плоской стенке огромного серо-зеленого контейнера обрывок заводской надписи.

– Это «Фишер»! Германия! – взволнованно заключил Кеша, но затем добавил с кислой миной. – Их ящики я не открою и за три часа…

Беккер почему-то не разделил его скорби.

– Какая, хрен, разница?! – вспылил он. – Мы и старый-то сейф не можем разворотить вовремя!

Но Костенко будто его не слышал:

– С «Фишером» у нас никаких шансов: на сегодняшний день это самая надежная система…

Кеша опять грустно умолк, а затем неожиданно для всех со злостью выплюнул свою зубочистку.

– Знаю, твоего психованного папашу ничего не остановит! – выпалил вдруг он на одном дыхании так быстро, словно опасался, что ему сейчас же заткнут рот.

Эд с сомнением посмотрел на приятеля:

– Хочешь сказать, нам хватит и сорока минут?

Костенко неуверенно улыбнулся.

– Придется постараться, – притворно вздохнул он. – А не то твой старик точно открутит мне яйца!

До заката солнца оставалось еще больше двух часов и за это время Ченцов с Рыжим свернули палатки, а затем сожгли все ненужные вещи в одном большом жарком костре.

Покуда Артюхин проверял джипы и дозаправлял их топливом из привезенных с собою канистр, а Кеша возился со своим чудо-кейсом, в котором хранил отмычки и другой специальный инструмент, Эд вместе с Сибой еще раз осмотрели оружие.

Несколько автоматов Калашникова, снайперские винтовки с хорошей оптикой, пара гранатометов, здоровенный немецкий ручной пулемет MG-3 и главная ударная сила банды – мобильные системы залпового огня, смонтированные на двух прицепах – все это смертоносное железо находилось в отличном состоянии и, кажется, только ждало своего часа.

Проверяя оружие и боеприпасы, Эд не забыл о нескольких компактных, размером с мыльницу, магнитных минах с таймерами и полудюжине сигнальных огней.

Когда с этим было покончено, Беккер приказал Кеше заняться радиооборудованием, а сам устроился перед автомобильным зеркалом и принялся старательно гримировать физиономию черной и темно-коричневой краской. По мере того, как люди завершали порученную работу, Карина помогала им с гримом.

Еще до наступления сумерек Рыжий Семен и Артюхин выполнили небольшое, но весьма ответственное задание. Рыжий взял винтовку, уселся в джип к Артюхину и вдвоем они укатили в ту сторону, куда за полчаса до этого прошло небольшое стадо антилоп-гемсбоков.

Артюхин без труда отыскал стадо километрах в пяти к югу от лагеря, где животные мирно ощипывали листву на каких-то больших ветвистых кустах.

Для того, чтобы завалить приглянувшуюся антилопу с мускулистым светло-коричневым телом и довольно длинными прямыми рогами, Рыжий даже не стал вылезать из джипа. Он быстро прицелился и с одного выстрела поразил ничего не подозревающую цель.

Хотя выстрел был тихим (винтовка имела глушитель), стадо встрепенулось и быстро умчалось прочь. Артюхин не спеша подкатил к убитой красавице и вдвоем с приятелем они с большими усилиями затащили животное в свой джип. По прикидкам стрелка, антилопа была достаточно молодой и весила никак не меньше ста килограммов.

После завершения этой короткой охоты они быстро вернулись в свой лагерь.

Оружие раздавал Эд. Почти каждому из участников налета, за исключением Ченцова, достался автомат с несколькими полными магазинами. Кеше вместо АКМ вручили снайперскую винтовку, а Артюхин, кроме патронов, взял еще и увесистый рюкзак с гранатами для своей базуки.

Пулемет без колебаний отдали Сибе, хотя в его огромных ручищах страшное оружие больше смахивало на безобидную уменьшенную копию. Готовясь к операции, громила заранее обмотал свои плечи и мощный торс длиннющими пулеметными лентами и теперь выглядел свирепее, чем Рэмбо в афганской серии.

Эд, как и Рыжий Семен, кроме Калашникова, прихватил также ручной гранатомет. Несколько длинных сигнальных стержней он сунул в наружный карман своего вместительного рюкзака, в котором уже лежали гранаты и мины.

Перед тем как рассесться по машинам, Беккер осмотрел каждого. В сгущающихся сумерках темный камуфляж и грим на лицах делали людей трудноузнаваемыми. Даже Карину с висящей на плече винтовкой, сейчас можно было свободно перепутать с бывалым рейнджером, что собрался на вылазку в стан противника.

Места в джипах были распределены загодя и вскоре машины, одна за другой, стали выруливать со стоянки и вытягиваться в колонну.

Глава 16

Ночь быстро накрыла пустыню черным колпаком с мириадами звезд, а вместе с ночью пришла и долгожданная прохлада.

Джип с Ченцовым и Сибой шел первым. Он был без прицепа и Ченцов, который сидел за рулем, то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. Заметив, что другие машины начинали отставать, парень сбрасывал газ и давал остальным возможность нагнать себя.

Свет фар выхватывал из темноты участки каменистого плоскогорья с чахлой травой и редким колючим кустарником. Дороги как таковой не было и, всматриваясь в непроглядную темень по сторонам, Сиба начал волноваться.

Минут через двадцать они добрались до наружного кольца ограждения. Ченцов быстро проделал проход в колючей проволоке и после этого джипы въехали на территорию Алмазной Зоны.

Машины затем еще некоторое время ехали друг за дружкой, держа курс на юго-запад, прежде чем расстаться километрах в тридцати от среднего кольца. После этого джип Ченцова помчался прямо на запад, а машины Эда вместе со своими прицепами устремились в северо-западном направлении.

Когда через полчаса вездеход Ченцова наконец добрался до очередного ограждения, Сиба мысленно возблагодарил Бога: из-за крайне неровного рельефа дорога сюда была просто ужасной и, кроме того, сибиряк всерьез опасался, что они заблудятся в темноте.

Ченцов остановил машину в неглубокой низине, метрах в ста от бетонных столбов, которые в свете фар четко обозначили впереди опасный рубеж. Вместе с Сибой они быстро выгрузили из джипа антилопу и затем, прихватив дорожную сумку и фонарь, поволокли ее к ограждению.

Чем ближе Сиба подходил к столбам, тем явственнее различал их тихое и крайне неприятное гудение с легким, едва слышным, потрескиванием. Слабый свет Луны не позволял ему видеть тонких проводов с электротоком, но от этого почему-то еще больше становилось не по себе.

Последние тридцать метров они несли антилопу на плечах – Ченцов не хотел, чтобы на песке, который лежал здесь буквально повсюду, оставались лишние следы. Не доходя до ограждения каких-нибудь полуметра, Сиба остановился и затем с силой швырнул тело убитого животного прямо на ненавистные провода: их противное гудение почти тотчас же исчезло, а вместо этого в воздухе сильно запахло подпаленной шерстью.

Ченцов включил фонарь и направил его луч на ограждение.

– Отлично! – заявил он, разглядев внизу, за тушей антилопы, несколько оборванных проводов. – Можем продолжать…

Парень молча передал фонарь Сибе, а сам быстро направился к ближайшему столбу. Сиба поспешно последовал за ним.

У столба Ченцов достал из сумки пассатижи и несколько гнутых медных пластинок, каждая из которых была размером с сигарету. Пока Сиба подсвечивал ему фонарем, Ченцов с помощью пассатижей сноровисто крепил пластинки на обесточенных проводах одну над другой, всего лишь в нескольких сантиметрах от столба, где они не так бросались в глаза.

После этого парень занялся тремя нижними проводами, которые после обрыва разлезлись в разные стороны, словно лопнувшие струны. На них Ченцов закрепил пластинки лишь с одной стороны, притом постарался сделать это так, чтобы его медяшки были как можно менее заметны.

По ходу дела он специально попробовал соединить с помощью пластинки концы одного из оборванных проводов и это ему без труда удалось. Причем натяжение вновь восстановленной металлической нити оказалось вполне удовлетворительным.

Когда с пластинками было покончено, Ченцов тщательно замел на песке все лишние следы, а потом метрах в двадцати от ограждения подыскал подходящее место для засады.

Тем временем, Сиба сходил к джипу за оружием. Когда он вернулся со своим MG, они с Ченцовым прикинули, где лучше установить пулемет, чтобы дежурная группа не смогла их легко обнаружить.

Помещение центра охраны больше всего напоминало эфирную аппаратную телекомпании. Вдоль смежных стен огромной комнаты громоздилось несколько десятков телемониторов, на которых одновременно можно было увидеть то, что в данный момент происходит в самых различных уголках Алмазной Зоны. Чаще всего на экране висела скучная картинка с видом площадки перед входом в отдаленное шахтное строение или же красовался какой-нибудь жуткий пейзажик с охраняемыми воротами, которых на территории Зоны насчитывалось не меньше двадцати.

За пультами перед мониторами сидели четверо дежурных офицеров в униформе. С видом обреченных они глазели в давно опостылевшие ящики, переключая их, время от времени, с одной видеокамеры на другую, чтобы затем переброситься между собой парой лаконичных фраз по поводу увиденного.

Еще один офицер в наушниках и тонкой скобой микрофона у рта располагался поодаль за отдельным столом с радиоаппаратурой и обеспечивал связь центра охраны с различными объектами Зоны. Связист то и дело принимал чьи-то доклады, а также по требованию начальника периодически вызывал кого-нибудь по рации, дабы шеф мог самолично передать свои указания или же просто устроить разнос за допущенную небрежность.

Вся пятерка офицеров подчинялась руководителю дежурной смены, который сейчас восседал в кресле за своим столом с недовольной гримасой на лице.

Что-что, а чувство ответственности Рууду Вуурхёве не было чуждо. К своим сорока семи он занимал хорошую должность в службе безопасности Компании и, особо не напрягаясь, обеспечивал всем необходимым свою небольшую семью, а также хорошенькую любовницу-мулатку, которая работала воспитательницей в детском саду Ораньемунда.

Кроме чувства ответственности, Рууду Вуурхёве было также присуще некоторое тщеславие. Когда этот низенький темноволосый мужчина с тонкими щегольскими усиками на невыразительной, словно кусок мыла, физиономии надевал форму и в очередной раз садился в кресло руководителя дежурной смены, он моментально преображался, становясь похожим на царька какого-нибудь крошечного бантустана, который требует от подданных благоговения и безусловной покорности. Роль подданных обычно как раз и доставалась тем пятерым офицерам, что заступали вместе с Вуурхёве на суточное дежурство в центре охраны и в ночное время несли ответственность за все происходящее внутри границ Алмазной Зоны.

Ночную службу Вуурхёве любил гораздо больше дневной прежде всего потому, что в эти длинные темные часы его совершенно не беспокоило руководство и он наконец-то мог почувствовать себя полновластным правителем огромнейшей территории, где ему сейчас повиновался буквально каждый.

На самом деле все, конечно, было немного иначе и по разумным соображениям полномочия руководителя дежурной смены заметно ограничивали служебные инструкции. К примеру, по инструкции во время дежурства он не имел права удаляться от административного здания дальше чем на десяток метров или же по собственной инициативе менять охрану у ворот. Что касается часовых на вышках внутреннего кольца, то по все той же инструкции они вообще не подчинялись центру охраны и ни в коем случае не могли покинуть свои посты до наступления утра, когда их сменяли свежие люди.

Правда все эти мелочные оговорки не могли сколь-нибудь заметно повлиять на амбиции Вуурхёве, который и без всяких указаний знал что именно ему, Рууду Вуурхёве, Компания периодически вверяет все самое дорогое, что у нее есть, тем самым как бы безоговорочно признавая исключительность его деловых качеств.

Электронная схема второго кольца висела на стене прямо напротив стола руководителя дежурной смены. Когда Вуурхёве нечего было делать, а подчиненные, как назло, не давали повода для очередной взбучки, он бездумно взирал на эту схему, мысленно дивясь красивой и слаженной беготне зеленых огоньков.

Огоньки на схеме в уменьшенном виде повторяли контур гигантского ограждения Зоны, по которому ночью пропускалось высокое напряжение и которое изначально, безопасности ради, было разбито на шесть секторов с автономным питанием каждого. В случае неполадок с ограждением (иногда они все же имели место) обесточивалось не все кольцо, а лишь тот его сектор, где происходила поломка. Эта конструктивная особенность помогала значительно уменьшить вероятность того, что контрабандисты сумеют воспользоваться повреждением в своих преступных целях.

Стрелка на хронометре Вуурхёве совсем недавно переползла девятичасовую отметку. Он сидел за рабочим столом и с тайным нетерпением ожидал, когда кто-нибудь из его раздолбаев-офицеров начнет обычный пустопорожний треп. Вуурхёве уже сейчас не завидовал этому смельчаку, на которого моментально выплеснулся бы весь его накопившийся гнев. Отрицательные эмоции на дежурстве почему-то накапливались у Вуурхёве очень быстро и, по его твердому убеждению, ими следовало периодически с кем-то делиться.

Навострив уши, он привычно пялился на огоньки схемы, когда вдруг заметил, что на ней внезапно погасла цепочка лампочек во втором секторе. Одновременно с этим включилась и звуковая сигнализация, которая лишь подтвердила то, что второй сектор среднего кольца в настоящее время обесточен.

Вуурхёве сразу же недовольно заерзал в кресле: он ненавидел нестандартные ситуации, которые обычно лишь отвлекали от более важных дел.

– Свяжись со второй патрульной группой! – строго приказал он связисту. – Пусть доложат, что у них там стряслось…

Жаль, но с помощью своих видеокамер они не могли увидеть и сотой части охраняемых границ – как правило, системы наблюдения устанавливались рядом с воротами, в то время как проблемы с ограждением чаще всего возникали где-то далеко в стороне.

Вуурхёве вылез из-за стола, подошел к пульту электропитания и затем нажал на нем пару кнопок. Назойливое гудение сигнализации тут же стихло.

Тем временем офицер установил связь с патрульной группой и узнал, что та уже вовсю ищет поломку в своем секторе и вскоре, вероятно, выяснит ее причину.

Вся эта ерунда совсем не обрадовала Рууда Вуурхёве, ибо могла означать лишь то, что теперь ему предстоит нервное и возможно долгое ожидание.

Глава 17

Сиба первым услыхал шум мотора, который после мерзкого хохота гиен в течение последнего получаса, показался настоящей музыкой.

– Едут! – тут же сообщил он Ченцову и нетерпеливо передернул затвор пулемета.

Ченцов тоже прислушался и вскоре уловил далекое гудение вездехода, что доносилось откуда-то с юга: патрульная группа, вероятно, получила распоряжение центра охраны и теперь мчалась вдоль ограждения выяснять причину поломки.

Они подъехали к тому месту, где лежала антилопа через пять-семь минут. Сиба из укрытия сразу же заметил, что в джипе всего лишь три человека и это обстоятельство его порадовало. По словам Ченцова, рация должна была находиться где-то рядом с передним сидением, а такой расклад заметно усложнял уничтожение людей прямо в машине.

Джип остановился в нескольких ярдах от туши животного и старший группы вместе с кем-то из своих вылез из машины, чтобы осмотреть ограждение. Что касается водителя, то он так и остался сидеть за рулем при включенных фарах.

– Чертова скотина! – услыхал Сиба громкую ругань старшего. – Это уже вторая за последнюю неделю!..

Сиба не расслышал, что еще сказал этот раздраженный человек с автоматической винтовкой, так как в этот момент водитель джипа тоже стал выбираться из машины, вероятно для того, чтобы справить нужду.

Он успел отойти от джипа не больше чем на пару шагов, когда Сиба скосил его короткой очередью. Товарищи водителя, находившиеся рядом с антилопой, в растерянности едва подняли стволы своих винтовок, как их тоже накрыл смертоносный огонь из засады.

Все было кончено в какие-нибудь полминуты, причем в джип не попало ни одной пули. Ченцов убедился в этом, когда они вылезли из своего укрытия и подошли к машине.

Относительно рации парень ошибся – она валялась на заднем сидении рядом с полной канистрой бензина. К счастью, им не пришлось искать волну центра охраны, потому что, как только Ченцов включил рацию на прием, на той стороне сразу же откликнулся кто-то из дежурных офицеров.

– Это вторая патрульная! – довольно уверенно заявил парень в микрофон по-английски и тут же без паузы перешел к главному. – На нашем участке антилопа серьезно повредила ограждение, так что понадобится около часа на ремонт!

Дежурный офицер не пришел в восторг от этого сообщения.

– Постарайтесь уложиться в полчаса! – сухо приказал он. – Мы не можем так долго держать ваш сектор открытым.

– О‘кей! – послушно отозвался Ченцов. – Кстати, у нас что-то барахлит рация…

Прежде чем завершить разговор, неизвестный офицер из центра охраны посоветовал тем, кого он сейчас принимал за не слишком расторопных членов патрульной группы, быть повнимательнее и, после окончания ремонта, обязательно связаться с ним.

Когда парень выключил рацию, Сиба достал сигареты и закурил.

– Что теперь? – лениво поинтересовался он, опершись о капот.

– Проверь ребят у антилопы, – предложил ему Ченцов. – А я займусь проволокой.

Сиба хмыкнул и, ни слова не говоря, пошел к двум телам, что неподвижно лежали в свете фар рядом с массивной тушей антилопы.

Он не стал марать руки и брезгливо переворачивал трупы носком тяжелого ботинка. Сибе и так было ясно, что его MG отлично справился с грязной работой, но хренов Ченцов все еще в чем-то сомневался.

– Отбегались красавцы! – самодовольно гаркнул он, оглядываясь в сторону слепящих автомобильных фонарей.

– Значит, всего три трупа?! – удивленно отозвался Ченцов.

– Ну да, три! – согласился Сиба, еще не совсем понимая к чему этот дурацкий подсчет.

Когда он смог наконец разглядеть Ченцова в ярком свете фар, в руках у того была винтовка, которая прежде лежала в машине и, по-видимому, принадлежала водителю.

– А должно быть четыре! – убежденно заявил парень и на всякий случай напомнил. – Я ведь обещал сквитаться!

Изумленный Сиба слишком поздно сообразил, что участь четвертого покойника уготована именно ему. Он судорожно попытался схватить лежащее под ногами оружие, но Ченцову это не помешало всадить в его крепкую крупную голову несколько полновесных кусочков свинца…

Джипы Беккера подъехали к месту бойни рядом с антилопой около десяти, то есть почти через полтора часа после расставания с Ченцовым. К этому времени парень успел прорезать проход в ограждении и, не без труда, отнес труп Сибы в недавнее укрытие к его любимому пулемету.

Стоило Эду узнать о том, что его верный громила глупейшим образом погиб в перестрелке с охранниками, как он тут же забыл про все остальное и набросился на Ченцова с яростными упреками.

– Не успели начать, а уже потеряли человека!!! – чуть ли не завопил он, увидев на песке бездыханное тело Сибы.

Ченцов помешал ему развить мысль.

– Заткнись! Сам знаешь во что мы ввязались!!! – грубо оборвал он Беккера и не преминул напомнить. – У нас каждая минута на счету!

Замечание подействовало на Эда, словно удар хлыста и, прикусив губу, он был вынужден смириться.

Потом Беккер в двух словах рассказал как им удалось установить обе залповые системы с таймерами автоматического пуска. Они оставили свои прицепы неподалеку от шестнадцатых ворот, что располагались в соседнем секторе охраны.

– Эти штучки проснутся с разницей в две минуты, – сообщил напоследок Эд с мрачной ухмылкой. Мысли о ракетных установках слегка приподняли ему настроение.

– Про мины не забыли? – поинтересовался Ченцов.

Беккер сделал успокаивающий жест:

– Сразу после фейерверка все пусковое железо разнесет вдребезги!

Глядя на то, как Артюхин и Кеша Костенко осторожно проезжают в джипах через брешь в ограждении, Ченцов не удержался и задал вопрос о Сибе.

По мнению Эда, им не следовало оставлять после себя улик и тело погибшего мордоворота не должно было стать исключением.

– Вот только как нам от него избавиться? – в голосе Эда мелькнула нотка озабоченности.

– Кажется в джипе была канистра бензина, – Ченцов равнодушно кивнул в сторону осиротившего вездехода патрульной группы.

Беккер не стал возражать.

Смотаться за канистрой и затем поджечь труп бедняги Сибы для Кеши было сущей ерундой. Когда в ночи запылал небольшой дымный костер, Эд приказал всем быстро переходить на другую сторону ограждения вслед за последним джипом, который вел Ченцов.

При помощи пассатижей, медных пластинок и расторопного Кеши с фонарем парень буквально за пару минут восстановил все перерезанные и оборванные провода между соседними столбами. Еще через минуту их автоколонна резво устремилась по направлению к центру Зоны. Правда теперь в головном джипе рядом с Ченцовым, вместо Сибы, сидел Эд Беккер.

Проклятая схема с зелеными лампочками продолжала мозолить глаза своим потухшим вторым сектором и из-за этого Вуурхёве не мог нормально читать газету. Он периодически поглядывал на офицера связи, но тот лишь сокрушенно мотал головой и уже в который раз за последние полчаса пытался вызвать пропавшую группу.

«Черт бы их побрал! – со злостью думал Вуурхёве о дежурной группе. – Сломали себе рацию, а мне тут переживать!».

Вуурхёве нервничал неспроста: со времени отключения второго сектора от электропитания прошло уже больше часа, а он до сих пор не знал, как обстоят дела с ремонтом ограждения. Это вопиющим образом нарушало требования инструкции и могло потом больно ударить по репутации железного Вуурхёве, как он иногда любил называть себя при жене и любовнице.

«Чертовы антилопы!!!»– мысленно выругался он в сотый раз, но, как и прежде, это не принесло облегчения.

Вуурхёве сам бы перестрелял всех этих проклятых животных, которые непонятно каким образом прорывали наружное ограждение и затем в поисках корма однажды добредали до проволоки с электротоком. Как правило, все эти глупые антилопы сразу же гибли от электрошока, но если при этом вдруг случался обрыв проводов, то в системе моментально срабатывала автоматика, которая и отключала подачу электричества во всем секторе.

Он опять с надеждой поглядел на связиста, но тот ничем не порадовал.

Вуурхёве не мог больше ждать. В конце концов, у дежурной группы имелось около сорока минут на ремонт, а за это время можно было отремонтировать и Китайскую стену!

Он встал и затем неторопливо подошел к пульту электропитания. Вуурхёве был уверен, что все эти долбаные офицеры у него за спиной сейчас наверняка видят нерешительность начальника и, конечно же, тайно злорадствуют!

Он помедлил еще с минуту, прежде чем, решившись наконец, нажал на пульте нужные кнопки.

Когда через мгновение на схеме вновь беспечно забегали огоньки второго сектора, Вуурхёве благодарно воздел взор к потолку и с заметным облегчением понял, что все-таки найдет в себе силы дочитать газету.

«Ну а потом… потом я вплотную займусь этими бездельниками!», – злорадно подумал он о своих офицерах и твердо направился к столу с газетой.