Текст книги "Берега Белокамня. Пираты Южных морей"

От подобной мысли и перспективы у юнги аж захватило дух. Это значит, это значит… Он мысленно прикинул, и понял, что помимо своей суммы каждому придётся почти по три, а то и четыре доли сверху! Вот это да! Не успел ещё Виктор обрадоваться этой новости, как перед его глазами тут же встала его плачущие родные, которых режут Топоры, а также распухший труп Косого, болтавшийся в петле на пальме. Да, что и говорить! Чем больше денег копится на счету, тем печальнее становится жизнь и мысли.

– А куда мы идём? – спросил Виктор, когда магазин остался позади. – Я думал, мы направляемся в лавку, но…

– Мы зайдём с заднего входа, – пояснил Тодеус. – Мы же не покупатели, а крупные торговцы.

С обратной стороны лавки «Честная сделка» обнаружился самый настоящий дом, сколоченный, правда, из настоящих брёвен, а не собранный из корабельных обломков, как всё прочее на этом острове. Невиданная роскошь! Не иначе, кто-то из пиратов продал торгашу захваченную древесину, которая и послужила строительным материалом. Кроме того, у дома был небольшой сад, огороженный забором, который был виден лишь благодаря открытой входной двери. Вместо панциря черепахи за входом была самая настоящая почва, которую также, скорее всего, привезли с островов или большой земли. Возможно, что даже по специальному заказу торговца, который обменял часть своих товаров или денег на возможность заиметь собственный сад.

Оттуда, как раз, собрался выходить богато одетый господин в сопровождении милой девушки, которая годилась мужчине в дочери. Заметив Тодеуса и его спутника, человек замер на мгновение, после чего его губы растянулись в улыбке. Он склонился к своей спутнице, что-то прошептал ей на ушко, после чего она упорхнула обратно в сад, а сам хозяин (а это, был он, сомнений уже никаких не оставалось) любезно протянул капитану руку для пожатия.

– Тодеус! Рад тебя видеть, старый пройдоха! Что с твоим лицом? Кажется, пару месяцев назад оно было… Целее, что ли. Да и сам ты был немного потолще.

– Приветствую тебя, Монета! – улыбнулся ему капитан. – Что есть, то есть. Лицо немного пострадало при абордаже. Ты же, наоборот, смотрю, в рост идёшь! Живот ещё больше стал. Не мешает ходить?

– Ха! – усмехнулся тот. – Зачем мне куда-то ходить или бегать? Дни моей пиратской молодости остались давно позади. Теперь я уважаемый на Гамбе человек, поэтому большая часть людей идёт ко мне, а не наоборот. Ну да ладно! Что это я всё о себе, да о себе? Входите! Прошу вас!

– Кто эта новая девочка? – спросил, кивнув в сторону сидевшей на скамье молодой особы, Тодеус. – Твоя дочь?

– Да, Амалия! Красавица, верно?

– Верно! – честно ответил капитан, поскольку девушка была и правда очень хороша собой. – Я раньше про неё только слышал, но видеть не доводилось ни разу.

– А это что за паренёк с тобой? – спросил Монета, заглянув Тодеусу за спину.

Как молодой человек не старался спрятаться и казаться менее заметным, ему это не удалось.

– Это мой абордажник, Виктор, – представил его капитан.

– Странно, – хмыкнул купец. – Но раньше ты выбирал себе другого помощника или телохранителя. Что, Кучерявый наконец-то преставился?

– Можно и так сказать, – кивнул Тодеус.

– Вот и допрыгался лысый, – вздохнул Монета. – Мне будет не хватать этого весельчака…

– Поверь мне, перед тем как мы расстались, боцман больше не был таким весёлым и улыбчивым.

– Так он жив?

– Маловероятно, – отмахнулся Тодеус. – Мы будем обсуждать мою последнюю экспедицию, либо обсудим дела? Если ты склонен потрепаться, тогда хоть покорми нас, а то…

– Пошли в контору! – прервал его Монета, который вероятно решил, что кормить гостей будет лишним ударом по его нескромному бюджету.

Сделав знак следовать за ним, Тодеус направился в дом вслед за купцом, который уже скрылся в его недрах. Вскоре два пирата уже стояли посреди небольшого, но уютного кабинета торговца, который опустился в кресло.

– Ставь ларь сюда! – распорядился капитан, указывая на стол, что Виктор послушно выполнил, вздохнув с облегчением. – Теперь можешь подождать меня в саду, я скоро вернусь.

– Цветы не рвать, мою дочь не трогать! – тут же подал голос Монета. – Веди себя прилично, парень, иначе охрана живо нашпигует тебя стрелами!

– Я и не собирался, – буркнул в ответ Виктор, собираясь выходить наружу.

Напоследок он обернулся назад, глядя как его капитан отпирает сундучок своим ключом, после чего отворяет крышку, и предлагает торговцу ознакомиться с образцами захваченных трофеев. Перед спуском на землю (или, вернее будет сказать – на панцирь Гамбы?) Тодеус специально собрал всего понемногу, чтобы иметь возможность показать купцам товар лицом, после чего спрятал в карман составленную скрупулёзным Оло опись всего имущества. Понимая, что делать ему тут больше нечего, молодой человек вышел в сад, решив полюбоваться им до прибытия капитана.

А посмотреть там было на что! Цветов было много, и они были разные. От многообразия форм, цветов, размеров и разных ароматов голова шла кругом. Кроме того, лужайка была покрыта самой настоящей изумрудной травой таких сочных оттенков, что даже глазам становилось больно. Дополняло всю эту красоту журчание небольшого фонтана, изображающего какое-то морское божество, выполненное в виде мужчины-тритона, из кувшина на плече которого бил нескончаемый поток воды. Порхавшие повсюду крупные бабочки, как и певшие в нескольких больших птичниках птахи наверняка были ручными, и так же заботливо собирались по всему свету коллекционером Монетой либо его родными. А вот, кстати, и его дочь, которая застыла на лавке вместе с небольшой книжкой, содержимое которой она сейчас с интересом изучала. Девица оказалась на редкость хорошенькой и смазливой, и всё в ней было великолепно. И смазливое личико, и фигурка, и роскошные каштановые волосы, собранные в красивую причёску, а также тёплые карие глаза, которые сейчас бегали по строчкам.

– А ведь она практически заперта тут так же, как и все эти райские птицы с бабочками! – подумал Виктор, наблюдая за девушкой. – Выходить наружу без сопровождения на острове, кишащем разбойниками и жуликами всех мастей – смертельно опасно! Пусть многие знают, что это важная персона, но ведь всегда найдутся несведущие либо одурманенные зельями идиоты, которые…

Раздавшийся громкий рёв, который, казалось, звучал отовсюду, заставил Виктора подпрыгнуть и начать оглядываться от страха, а все щебетавшие доселе райские птахи поспешили заткнуться, начиная усиленно при этом трястись на своих жёрдочках.

– Вероятно, вы впервые на Гамбе, раз так реагируете на её рёв, – сделала правильное умозаключение девушка, не отрываясь от книги. – А это, всего лишь очередной капитан пристал к пирсу, либо чей-то экипаж сейчас усиленно пытается вырвать свой якорь из зада бедной черепахи.

– И часто тут так… Кричат?

– По-разному, – пожала плечами девушка, откладывая свою книгу в сторону. – Иногда бывает, что Гамба молчит сутками, а то и неделями, но в последнее время она ревёт по нескольку раз в сутки, что не может не настораживать.

– Почему же? – удивился Виктор.

– Когда такое происходит, – охотно начала пояснять девушка. – Тогда у пиратов затевается что-то крупное. Какой-то большой поход, либо все они спешат на Гамбу, дабы укрыться тут от гнева властей и охотников за головами, которых часто выпускают в море на хороших боевых кораблях. И если в море сталкиваться с такими судами для пиратов опасно, то вот к Гамбе они соваться не смеют – тут их ждёт быстрое и полное фиаско.

– Фиаско? – почесал голову юноша, который явно не понял значения этого слова.

– Крах, разгром, поражение, – улыбнулась купеческая дочь. – Давайте знакомиться, уж коли вы у нас в гостях. Амалия.

– Виктор, – кивнул юноша. – Очень приятно.

– Скажите, а вы давно плаваете с Тодеусом?

– Второй месяц пошёл, – ответил молодой человек, после чего сам ужаснулся этому сроку.

Во-первых, он не хотел так долго оставаться в пиратских рядах, а во-вторых, в Белокамне осталась его семья, которая переживает не только за него, но и из-за долга перед Топорами, чёрт бы их всех побрал!

– О чём вы задумались? – прервала его грустные думы девушка.

– Да так, – уклончиво ответил Виктор, не желавший посвящать в свои проблемы посторонних людей.

Даже таких красивых, как эта девица.

– Вы не похожи на остальных пиратов, которых я видела до вас, – улыбнулась Амалия. – Все, кого я видела раньше, были какими угодно, но только не такими… Странными, как вы.

– В смысле? – не понял Виктор.

– Ну, во-первых, – начала загибать пальчики девушка. – Все пираты выглядят иначе, нежели вы. Они либо ужасно безобразны, либо показательно воинственны, чего о вас сказать нельзя. Во-вторых, большинство из них носит усы, бороды, татуировки, шрамы, различные платки или ожерелья из зубов и когтей. Ах, да! Ещё протезы, повязки и оружие. О! Они просто им увешаны с головы до ног. Ничего из этого при вас нет.

– А как же кинжал? – указал на пояс Виктор.

– На Гамбе это даже за оружие не считается, – улыбнулась Амалия.

– А почему у вас его нет? – задал встречный вопрос молодой человек. – Вы живёте в таком опасном месте, и не вооружены? Я даже не вижу рядом с вами охраны.

– Она мне ни к чему, – рассмеялась девица. – Даже самый распоследний орк на острове в курсе, кто я такая. Репутация – это тоже своего рода оружие.

– Вы так надеетесь на родственные узы с Монетой, что уверены в собственной неприкосновенности?

– Ну, во-первых, я не люблю, когда моего папу так называют, – нахмурилась девушка.

– О, прошу прощения! – тут же смутился юноша.

– А во-вторых, я надеюсь не на родственные связи, а только на саму себя.

– В смысле?

– В прямом.

На раскрытой ладони Амалии заплясал весёлый огонёк, который сразу же дал понять, что перед юношей не простая девушка, а самая настоящая магесса. А такие особы способны не только постоять за себя, но и за своих родных, полежать за того парня, поесть за семерых, понаглеть за дюжину, и даже попугать за целый взвод. Смотрел на эту демонстрацию Виктор с неприкрытой смесью восхищения и опаски, боязливо следя за руками Амалии. Та не стала демонстрировать своё искусство основательно, загасив пламя так же быстро, как и разожгла его до этого.

– Хорошо, – кивнул молодой человек. – В открытом бою тебе и правда будет тяжело противостоять, но как быть с ударами по затылку? Со стрелами из тёмных подворотен? С капканами под ногами?

– Вот тут посложнее, – вздохнула девушка. – Но тоже решаемо. А ты? Чем ты так примечателен, что Тодеус доверился тебе, и взял тебя в спутники?

– Я? – удивился юноша, который и сам не раз задавался подобным вопросом. – Не знаю.

И правда, неужели Тодеус не мог найти лучшего кандидата из трёх десятков своих матросов и абордажников? Взять того же самого Красавчика, чьими габаритами и отсутствием лица можно было пугать врагов пачками. Да хоть те же самые Аксель, Квентус или рыжий Оло выглядели в разы солиднее, нежели тощий Виктор. Да и дрались они намного лучше.

– Он приносит удачу! – улыбнулся капитан, который вышел из дома в сад, вероятно закончив там все свои дела. – Этот скромный молодой человек не побоялся в первом же абордажном бою впереди всех забраться на палубу чужого корабля, кроме того, он победил кракена, и несколько раз спасал мою жизнь за неполный месяц. У него большой потенциал, поэтому я пробую его везде и всюду, чтобы подобрать ему подходящую должность рангом повыше.

От этих слов Виктор аж зашатался, поскольку не ожидал подобной похвалы из уст своего начальства, а также того восхищения и интереса, который сквозил теперь во взоре хорошенькой Амалии.

– Победил кракена? – не поверила своим ушам девушка, уставившись на Тодеуса.

– Ну, скажем так – он вывел его из строя и из боя так стремительно, что чудище не имело возможности продолжать ломать наш корабль и лакомиться его матросами дальше. А теперь разрешите нам откланяться, но нам уже пора. Или ты, Виктор, желаешь остаться в гостях, дабы пообщаться с красивой хозяйкой? Если так, то возвращаться будешь на судно один.

При этих словах Тодеус и Амалия посмотрели на смутившегося молодого человека, который лишь неприлично разинул рот, словно самая настоящая деревенщина. Ну не привык он к вниманию прекрасного пола и к бахвальствам, пусть оно и было правдивым.

– Вот ещё! – фыркнул показавшийся на пороге Монета. – Моя дочь и простой пират? Не смешите меня! Кроме того, мы собирались прогуляться. Амалия, ты готова к выходу?

– Да, папа! – кивнула девушка, поднимаясь с лавки.

– Тогда ждём твоего помощника и грузчиков на пирсе! – улыбнулся Тодеус. – Не смеем вас больше задерживать!

Обменявшись прощальными любезностями (рукопожатия, поклоны, лёгкий книксен и иже с ними), стороны расстались довольными друг другом, поскольку купец только что приобрёл крупную партию хорошего товара, Тодеус разжился деньгами, а молодёжь осталась довольна от обоюдного общения.

– Так что, – деликатно кашлянул Виктор. – Это правда?

– На счёт чего? – спросил топавший по улицам пиратского города капитан.

– На счёт моего повышения?

Остановился Тодеус так стремительно, что молодой человек едва не впечатался ему в спину, успев затормозить лишь в считанных сантиметрах от своего начальника.

– Я думаю над этим, – ответил капитан. – Но если ты будешь трепаться об этом налево и направо, тогда повышения тебе не видать, как собственных ушей. Понял меня?!

– Да, – кивнул Виктор, возобновляя движение вслед за Тодеусом. – Куда мы идём сейчас?

– На Пеликан. Мне нужно кое-что донести до наших людей, отдать последние распоряжения, прежде чем отпускать всех в увольнительную, а также разделить добычу между всеми. Кстати, ты понравился Амалии. Ты это заметил?

– Заметил, – буркнул юноша, чьи щёки тут же начали стремительно краснеть.

– Э-э-э! – усмехнулся Тодеус. – Что я вижу! Да она тебе тоже приглянулась, да? Ну, чего молчишь? Вижу, что понравилась. Это дело хорошее, парень! Как получишь свою долю, можешь направиться в магазин, и купить ей какой-нибудь подарок. Абсолютно все дамы это любят! Тебе помочь советом? Ну, чего ты молчишь, словно язык проглотил?

Ответить Виктор не успел, поскольку у порога борделя «Отрада Моряка», где они сейчас проходили, вспыхнула скоротечная схватка между двумя пиратами, подравшимися из-за неизвестной причины. Драка оказалась короткой, поскольку кастет на руке одного из участников оказался не таким существенным аргументом, как кинжал у второго спорщика. Истекающий кровью проигравший рухнул на панцирь гигантской черепахи, в то время как его соперник склонился над ним. Нет, не чтобы добивать бедолагу, а только затем, чтобы вывернуть его карманы и снять пояс.

– Да, на Гамбе зевать опасно, – кивнул Тодеус, перехватив испуганный взор Виктора. – Как и задирать кого-бы то ни было. Так что, стало быть, тебе нужна моя помощь в покорении этой девицы или нет?

Капитан лукаво посмотрел на юношу, который не знал, что и ответить. С одной стороны мало бы кто из мужчин был против сойтись с такой красавицей, но большинство из них сразу же отказалось бы от этой затеи, поскольку это была не просто дочь купца, но искушённая магичка, в чьих жилах текла, вдобавок, настоящая пиратская кровь. А подобное сочетание могло отпугнуть кого угодно. Кроме неискушённого Виктора.

– Я, я не знаю, – смутился юноша.

– Но она тебе понравилась?

– Да! – не стал отпираться молодой человек.

– Вот и прекрасно! – улыбнулся Тодеус. – Тогда я тебе помогу завоевать её расположение.

– Каким образом? – удивился Виктор. – И зачем это вам нужно?

– Ну, скажем так, – задумчиво протянул тот. – С этого я хочу получить свою выгоду.

– Какую? – сразу же насторожился юноша.

– А ты ещё не понял? – усмехнулся капитан. – Эх ты, романтик! Я хочу, чтобы у вас всё прекрасно сложилось, вы полюбили друг друга, а потом переманить вас двоих к себе на корабль, где вам выделят отдельную каюту. Наличие мага на нашем Пеликане – это же мечта всей моей карьеры! Подумай только, как мы сможем увеличить капитал, когда нас будет поддерживать сведущий в тайных знаниях человек.

– Эм-м-м, – замялся Виктор. – А почему вы так уверены в том, что Амалия захочет отправиться со мной в море?

– Думаешь, ей нравится торчать в папенькином доме, лишённом каких бы то ни было развлечений и перемен? Монета трясётся над своей доченькой как припадочный, в то время как девице уже пора обзаводиться либо семьёй, либо своим домом.

– Кстати, – встрял Виктор, который твёрдо решил увести разговор в другое русло. – А почему торговца так прозвали?

– Ну, эта история довольно интересная и запутанная, – ухмыльнулся Тодеус. – И началась она задолго до тех времён, когда купец осел на Гамбе, решив открыть здесь лавку. Когда-то, его знали как Тимера, довольно хорошего пирата, плававшего под началом самого Гада Риччи. Слыхал о таком?

Напоминание о боссе Топоров в Белокамне вызвало в душе у парня новый виток переживаний за свою семью, но он постарался не подавать виду, просто кивнув в ответ.

– Так вот, наш Тимер всегда таскал с собой монету, которая много раз спасала ему жизнь. Первый раз, когда он прогневил своего капитана, тот решил бросить жребий, доверив право выбора монете. Одна грань – смерть, вторая – спасение. Из того, что наш пройдоха до сих пор жив, понятно, что выпала ему нужная сторона. Гад Риччи сдержал своё слово, сохранив Тимеру жизнь, однако ссадил его на необитаемый остров, где монета спасла его во второй раз – там он сточил камнем её кромку, превратив в некое подобие ножа, что позволило ему нарезать лиан, сделав плот, а также пару силков, благодаря которым он не умер с голоду, и смог уплыть с острова. Ну и, наконец, уже будучи членом другой команды, ему удалось выжить благодаря своей монете, которую он повесил себе на шею, навроде талисмана. Стреле угораздило попасть именно в центр этой фигульки, отчего Монета жив и по сей день. Кто-то шутит, что когда монета пропадёт, тогда и жизнь её владельца также прекратится. Так или иначе, но теперь этот кругляш – самый настоящий талисман для этого барыги, решившего завязать с пиратством. Монета сточена с одного края, имеет дырку для шнурка, а также вмятину по центру, куда в неё угодила стрела. Вот такая вот история, парень. Ты знаешь, это не самое худшее прозвище из возможных. К тому же, оно хорошо подходит как пирату, так и торговцу. Ну, вот мы и пришли.

И правда – Тодеус с Виктором снова вышли на пирс, где уже у причала красовался очередной свежеприбывший корабль, который капитану был знаком.

– Не очень приятное соседство! – вздохнул он, неодобрительно глядя на качавшийся на волнах бриг, по палубе которого сновала галдящая волосатая орда.

Виктор протёр глаза, но зрение его не подводило – весь экипаж нового судна был сплошь женским, и довольно шумным.

– Капитан Чёрная Вдова собственной персоной! – процедил Тодеус. – На своей «Мстительнице». Вот же не повезло нам с соседями!

– Почему? – спросил Виктор, хотя гвалт, стоящий над водами пирса, уже говорил о многом.

– Что может быть хуже, чем пьяный пират, решивший поприставать к честным людям? – спросил капитан, после чего сам же и ответил на свой вопрос. – Только пиратка, которая вернулась из рейда. И ладно, если она пришла с добычей. А вот ежели без неё…

И правда, посудите сами. Кто вызовет у вас большее замешательство в тёмной подворотне – гопник без следов интеллекта на лице, или такая же быдловатая, но не менее наглая и агрессивная дама? А судя по тем воплям, что слышались с палубы Мстительницы, там кипели самые настоящие страсти. Вот одна из фигур перегнулась через борт, с шумом плюхнувшись в воду. Виктор моргнул, не успев убедиться в правоте своих суждений. Ему показалось, или у той дамы, что только что вылетела с палубы, был серебристый хвост вместо ног?

– Вот ведь оглоеды! – выругался Тодеус, наблюдая за Пеликаном.

– Что такое? – встрепенулся юноша, ожидая увидеть на шхуне то, что так расстроило капитана.

Неужели там что-то сломали, подрались или ведут себя непотребно? Когда взор Виктора переместился на Пеликана, то он понял, что так расстроило Тодеуса – весь экипаж пиратского судна столпился у правого борта, и теперь с удовольствием наблюдал за женской командой Мстительницы, дружно пуская слюни и тихонько посмеиваясь над взбалмошными бабами. Недостаток женской ласки и общества явно сказывался на нежных мужских организмах, которые теперь грозили потерять последние остатки разума от такого взрывоопасного соседства. А ведь подобные гляделки или усмешки могли взбеленить Чёрную Вдову или её подручных ещё сильнее, грозя устроить самую настоящую бойню между двумя пиратскими судами прямо на пристани. Естественно, что изрядно потрёпанная команда Тодеуса с таким абордажем явно не справится. Особенно учитывая тот факт, что главная пиратка Мстительницы была самой настоящей магессой.

Поспешивший к родному судну Тодеус зычно рявкнул своим подчинённым, отчего те разом отлипли от борта, возвращаясь к своим обязанностям вахтовых, но в этом не было никакой надобности, поскольку дел на борту кораблей уже не оставалось. Вскоре он с Виктором уже поднялся на борт, где капитана обступили все матросы. Оло также прибыл с Везунчика на Пеликана, чтобы узнать последние новости и получить распоряжения.

– Хорошие новости, парни! – улыбнулся Тодеус, поднявшись на кормовую надстройку, откуда вещал сверху, как с самой настоящей трибуны. – Весь груз у нас согласился купить Монета, причём вместе с купеческим судном в придачу. Видать, решил основывать свой торговый флот, не иначе. Сейчас его грузчики и счетовод уже в пути, поэтому вскоре мы получим деньги.

Это заявление вызвало оживление и радостные перешёптывания со стороны экипажа, однако на этом повестка дня не была исчерпана.

– Теперь нам стоит решить ещё несколько вопросов, прежде чем все мы разбредёмся по Гамбе, – снова заговорил Тодеус, дождавшись, когда оживление утихнет. – Первый, но очень ответственный пункт, это должность нового боцмана.

Команда замолчала, поскольку подобные выборы были ответственным решением. Человек, который является левой рукой капитана на любом судне – это серьёзно, поэтому кандидат должен быть сильным, надёжным и проверенный временем либо испытаниями. Естественно, что Виктор, которому Тодеус прочил повышение, тотчас приосанился, поскольку решил, что сейчас капитан предложит его кандидатуру. Однако он сильно заблуждался, поскольку команда начала выкрикивать имена и прозвища различных кандидатов, среди которых явно преобладал Красавчик.

– Даёшь Красавчика боцманом! – кричал Квентус. – Он один стоит целой абордажной команды! А уж в её главе и подавно!

– Красавчика!

– Джека!

– Билла!

– Красавчика!

Сделав знак своим подчинённым успокоиться, капитан предложил голосовать.

– Итак, у нас три кандидата, верно? Джек, Красавчик и Билл. Кто за Джека – прошу к левому борту. За Красавчика – к правому. Кто за Билла – остаёмся по центру.

Пираты начали разбредаться в стороны, и Виктор поспешил отдать и свой голос, переместившись в сторону самой большой группы, оказавшейся по правому борту. С одной стороны он был рад, что эта должность достанется Красавчику, а с другой опечалился, что капитан так и не выдвинул его кандидатуру. Или он попросту соврал тогда в купеческом саду, чтобы приукрасить Виктора в глазах юной магички? Когда с выборами было окончено, пираты стали радостно приветствовать нового боцмана, дружески похлопывая его по плечу, пожимая ручищи или попросту одобрительно свистя. Сам Красавчик был своим назначением весьма смущён, хотя понять этого из-за отсутствия мимики на лице, скрытом платком и капюшоном, было решительно невозможно.

– Поздравляю! – кивнул гиганту капитан. – Можешь занимать каюту Кучерявого. Вот только придётся что-то там делать с мебелировкой, поскольку прошлый её владелец был ниже тебя раза в четыре. Теперь на повестке дня следующий вопрос.

Команда притихла, внемля Тодеусу в очередной раз.

– Все согласны с тем, чтобы разделить доли мятежников, оставшихся на Безымянных островах, между нами, или кто-то желает передать их деньги родным?

И тут мнения разделились, правда, несущественно. Большая часть пиратов криком выразила своё негодование, отметив, что бунтовщики сами решили участь своей добычи, когда пошли на вооружённый переворот. Перед глазами у всех опять встали те кровавые сцены поспешного бегства с пляжа и бухты, где бесновались чумные пираты, грозившие не просто убить своих здоровых товарищей, а жестоко растерзать их на части. Из чувства мести либо из зависти, что недуг поразил не их. Ну и расчёт. Нельзя забывать, что при подобном решении доля каждого пирата вырастала в разы.

– Хорошо! – кивнул Тодеус. – Решено. Их доли делим между нами. Оло набросал кому и сколько причитается при подобном раскладе, так что всё уже подсчитано. А теперь встречайте грузчиков и купца, вон они уже на пирсе мнутся, как девицы на выданье.

И правда, там уже толпились сурового вида мужики, обнажённые по пояс и пара умников в очках и колпаках с письменными принадлежностями.

– Выгружайте добычу из трюма Пеликана, парни, – распорядился капитан. – А я пока проведу одного из этих писарчуков по трюму Везунчика, и покажу ему там весь груз и корабль…

Через три часа, в течении которых солнце начало садиться за горизонт, а крикливые бабы успели выместись с корабля в город, работали пираты и грузчики, не покладая рук. Вскоре весь товар оказался сгружен на пристань, увесистый сундучок с монетами передан квартирмейстеру, и все столпились на палубе, жадными взорами пожирая Оло с его списками. Естественно, что первыми свои доли получили капитан и все офицеры, после чего перешли к матросне. Виктор, получив увесистый кошель, поперхнулся от его тяжести и озвученной суммы.

– Сто четыре золотых и две чешуи, – сверился Оло со своим списком, после чего отсыпал нужное число монет. – Это с учётом долей бунтовщиков и твоего наследника, Косого.

– А он разве не мятежник?

– Самоубийца-то? – ухмыльнулся квартирмейстер. – Нет, не думаю. Но если хочешь, мы его половину доли можем поделить между всеми.

– Нет, меня всё устраивает, – помотал головой молодой человек, вспоминая о своём друге и его семье. – Я передам его средства его близким.

– Как знаешь, парень, как знаешь.

Вскоре на палубе толпились три десятка небольших богачей, поскольку имея сумму в сотню золотых можно уже было открывать своё собственное дело. И пусть поначалу оно будет небольшим, но при умелом руководстве и подходящей деловой хватке это легко исправить.

– А я могу пока оставить его тебе на хранение или…

– Нет! – отрезал Оло так твёрдо и решительно, что Виктор даже удивился.

– Как же это так? Ты же всегда держал сбережения членов команды при…

– На Гамбе нет никакой гарантии, что ты сможешь вернуться на борт в срок, – пояснил квартирмейстер. – Это же не настоящий остров, а живая, мать её, черепаха! В случае опасности, грозящей Гамбе, в виде кракена или военной флотилии, Хранитель вполне способен приказать своему питомцу занырнуть под воду. И тогда все судна, кто не успеет выдернуть якоря, потащит под воду, возникнет хаос и неразбериха, поэтому все будут метаться из стороны в сторону. Вот ты почему думаешь, что все дома тут деревянные или и вовсе построены из корабельных останков? Чтобы при погружении Гамбы иметь возможность остаться на плаву. И тогда все обитатели острова будут разбегаться по ближайшим домам и суднам.

– И часто черепаха ныряет под воду?

– На моей памяти раза два было, – почесал голову Оло. – Поверь, я бы с радостью сохранил твою долю, но если ты окажешься при аврале за бортом, тогда как ты будешь возвращаться в Южный и на что будешь жить? Поэтому абсолютно во всех командах принято отпускать матросов на берег, полностью отдав им их деньги. Во избежание подобных недоразумений. Если ты опасаешься спустить все свои сбережения на берегу, что весьма и весьма возможно, то ты всегда можешь вызваться остаться тут на вахту и переждать Гамбу на Пеликане. Более чем уверен, что многие наши парни обрадуются твоему решению. Вон, Винс тоже никогда не покидает судна, когда мы на черепахе.

– А почему?

– А я почём знаю? – пожал ему плечами квартирмейстер. – Может, боится оказаться вне команды при срочном погружении, может, имеет неприятный опыт от посещения сей пиратской вольницы. Кто знает? Если желаешь, можешь осведомиться об этом у него самостоятельно. Он, наверняка, будет рад твоей компании.

– Хорошо, – вздохнул Виктор. – Я, наверное, пережду вахту на корабле.

– Как же ты собираешься это делать, если не обзавёлся собственным сундуком? – хмыкнул Квентус, который уже собирался со своим напарником сходить на сушу.

– Чего? – не понял юноша.

– Сундук, ларец, ящик с замком, – стал объяснять за пирата Оло. – Всё, что закрывается на ключ. Ты что, серьёзно полагаешь, что сможешь таскать при себе эту увесистую плюху всё время до возвращения в Белокамень?

– Но я думал, что в плавании квартирмейстер хранит сбережения своих людей.

– После того, как они выданы на руки – нет! – отрезал Оло. – Мне ещё подобной головной боли не хватало! А если я помру в абордаже? Кто потом разберётся в моих записях и сундуке? Нет. Я могу хранить ваши средства только до выдачи, потом это становится вашей головной болью. Нет, я могу взять твои ценности и положить их в банк, но только в Белокамне, поскольку веду там свои дела. В остальных местах – всё делаете сами.

– Тебе нужно сойти на берег, Виктор! – крикнул Аксель, который уже спускался по сходням. – Гамба того стоит! Такого разнузданного веселья ты больше нигде найти не сможешь!

– Да и сундучок заодно себе присмотри какой-нибудь! – кивнул Оло, который также уже собирался к себе в каюту, а потом хотел уходить на берег. – С таким увесистым кошелём ты в абордаж всё равно пойти не сможешь. А оставлять его без присмотра не рекомендую. Сопрут, как пить дать!

– Вот тебе и не расстройся! – подумал юноша, оставшись на палубе в компании переговаривавшихся Красавчика и Винсента.

Оба офицера оставались на судне в компании пятерых матросов, чьи унылые лица говорили о нежелании сидеть на борту, в то время как их товарищи собирались развлекаться в городе. Виктор, получивший в жеребьёвке право на увольнительную, выглядел в их глазах не иначе, как идиотом. Или человеком без капли фантазии, поскольку отказывался он от поистине потрясающих вещей. Теперь все они затравлено смотрели на юношу, гипнотизируя его взглядом своих просящих глаз, мысленно упрашивая его поменяться с ними вахтой. Не в правилах пиратов было канючить об отпуске открыто, если только у морского волка не было срочных дел на суше в виде родных и знакомых, требовавших срочной помощи. Естественно, что в таком месте как Гамба, родных ни у кого из экипажа быть не могло, поэтому тут подобная отговорка не сработает. А с теми же, кто убегает в самоволку, у боцмана разговор суровый. Во всяком случае, Кучерявый за это бил хлыстом или заставлял пройтись по самой верхней рее без страховки, отчего нарушитель грозил свернуть себе шею при неудачном падении, либо принудительно искупаться при удачном. Красавчик, только вступивший в должность, по этому вопросу себя ещё никак не успел зарекомендовать, но вряд ли он будет устраивать поблажки, иначе его попросту перестанут слушаться и уважать.