Текст книги "Про горы с улыбкой"

На Шпицбергене совсем не холодно

В номинации «Лучший поход» первым был признан лыжный поход по Шпицбергену. Команда из девяти человек двадцать дней шла по острову Шпицберген с середины апреля до начала мая, примерно при минус двадцати – минус двадцати пяти градусах, преодолевая разломы ледников и разыскивая проходы в фиордах.

Руководитель весело объяснял собравшимся в зале, что на Шпицбергене совсем не холодно (поход был зимой, а Шпицберген – за Полярным кругом), а по деньгам – совсем недорого. Да, в это, вероятно, поверить могут только люди, собравшиеся на церемонию вручения такой вот премии.

Марина Олексина, обладательница абсолютного рекорда России на дальность полета на параплане, рассказывала про то, что парапланеризм невольно раскрывает в человеке все авантюрные черты его души. Да, смотришь на эту хрупкую элегантную блондинку, и не веришь, что она пролетела на параплане 297 км без посадки. И в то, что у неё в результате неудачного приземления был оскольчатый перелом позвоночника. Но она сумела восстановиться и по-прежнему летает!

Лучшим аутдор-проектом был признан соло поход по Чукотке известной путешественницы Марины Галкиной. Она пересекла Чукотку с запада на Восток от мыса Шелагинского до мыса Дежнёва за весемьдесят один день – с 28 июня по 28 сентября. Она шла в одиночку, по тундре и через перевалы в гористых кряжах Чукотки с рюкзаком тридцать шесть килограмм в течение трех месяцев! Иногда, преодолев очередной перевал, на спуске она надувала свою лодку и начинала сплав. Но река скоро начинала загибаться к океану, и Марина сдувала лодку, прятала ее в свой рюкзак и шла дальше на восток. Пройдено одна тысяча четыреста километров. Представить такое сложно.

Среди выступавших был мастер спорта по скалолазанию, заслуженный мастер спорта по альпинизму Сергей Бершов. Он участвовал в трех гималайских экспедициях еще при Советском Союзе. Сейчас Сергей работает на кафедре спортивного туризма в Харьковской Государственной Академии физической культуры. Несмотря на относительно солидный возраст (Сергей родился на Урале в 1947 году), он по прежнему водит группы на Эльбрус и на Монблан.

На вечере он ностальгировал про советский альпинизм. Было что вспомнить. Во-первых, все три гималайских восхождения советской сборной команды так и остались не повторенными до сих пор. Ни контрфорс Юго-Западной стены с выходом на Западный гребень Эвереста, ни траверс всех вершин Канченджанги, ни трехкилометровая Южная стена Лхоцзе – по этим маршрутам никто больше не прошел. Это были уникальные восхождения!

Он рассказывал. как отбирали людей в первую гималайскую сборную. Отбор был в несколько этапов. Из пятисот сильнейших альпинистов страны отобрали сотню, потом из сотни – шестнадцать человек. В отборе участвовали ведущие альпинисты страны и врачи разных специальностей. В итоге действительно отобрали самых спортивных, самых сильных и выносливых. Но тут слово взяли психологи.

Они пришли к старшему тренеру команды Юрию Овчинникову и сказали: «Что вы наделали? В процессе отбора у вас остались только лидеры групп! У вас команда, но каждый с претензией на лидерство! Они же все переругаются, а то и подерутся!»

На что Овчинников ответил:

– Ничего, ради Эвереста они объединятся, и ругаться не будут.

Маленькое отступление. В высотных альпинистских экспедициях действительно работает команда, и даже если два человека из пятнадцати– шестнадцати членов команды совершают восхождение, то это уже считается успехом. Пять-шесть человек из пятнадцати – это очень хорошо!

Тогда, в 1982 году, по контрфорсу Юго-Западной стены на Эверест зашло одиннадцать альпинистов из шестнадцати! Никто не переругался.

Все помогали друг другу. Вот что такое был советский альпинизм!

В конце выступления Сергея Бершова из зала прозвучал довольно неожиданный вопрос:

– Вам уже немало лет, но Вы продолжаете ходить на горы и заниматься альпинизмом. Как вы себя чувствуете?

Стройный и подтянутый заслуженный мастер спорта улыбнулся, переспросил:

– Как я себя чувствую? – он улыбнулся еще более жизнерадостно и, обращаясь в зал, бодро ответил:

– Наливайте!

Зал рукоплескал. Ответ был исчерпывающим

Горный туризм как состояние души

На итоговом вечере Федерации спортивного туризма Москвы награждали медалями. Награждали медалями за лучшие походы по горам, за лучшие походы на лыжах по Северу, за лучшие вело– и пешеходные походы. Походов было много. Даже очень. Потому что, не смотря ни на что, люди ходят в походы. Памир, Тянь-Шань, Джунгарский алатау, Кольский полуостров, Ямал, побережье Северного ледовитого океана, Заилийский ала– тау… Все-таки есть люди, у кого страсть к путешествиям – в крови. Вот именно этот народ, со страстью к путешествиям, и собрался на награждение по итогам первенства по спортивному туризму.

А что за народ собрался?

С одной стороны посмотреть – совсем обычный народ. А с другой стороны – все же немного отличающийся от обычной общей массы. Обветренный, что ли. Больше привыкший рисковать. Если по Гумилеву поклонники Музы Дальних Странствий. Но не той музы, что собирает наших соотечественников где-нибудь на Мальдивах, или на худой конец, за стойкой бара в Анталии. Нет, тут Муза другая.

Вообще, спортивный туризм – это феномен, который существует только в России. Больше спортивного туризма нигде нет, ни в одной другой стране. Ну, отчасти в Канаде, разве что. Спортивный туризм бывает горный, лыжный, пеший, велосипедный, бывает еще и спелеотуризм.

Почему спортивный туризм существует только у нас в стране? Объяснять очень долго! Но в общем, это наследие социалистического строя. И я бы сказал – очень хорошее наследие!

На разорванном леднике

В начале было общество пролетарских экскурсий и туризма. Появилась сеть туристических баз и туристических маршрутов для пешеходного туризма. Государство заботилось о трудящихся, и считало. что активный отдых никак не хуже отдыха в санаториях. Появились понятия о препятствиях и категориях трудности препятствий, а затем и категории трудности походов.

Но это был еще не спортивный туризм. А вот спортивным туризмом туризм стал примерно 50 лет назад. 50 лет назад (можно юбилей отмечать!) Федерация туризма СССР приняла решение проводить чемпионаты по туризму, то есть сравнивать сложные походы по сложности и по тому, насколько правильно заявленный маршрут пройден. Потом появились разряды и спортивные звания.

Спортивный туризм – это спорт? И не разберешь… вроде бы и спорт, потому что существуют разряды и звания кандидата в мастера и мастера спорта. Есть категории трудности препятствий, которые надо преодолевать.

Палатка

Спортивный туризм – спорт? Да нет, скорее состояние души! Потому что как же хорошо душе поклонника Музы Дальних Странствий в уютной палатке где-нибудь на леднике, когда весь день что-то преодолевали, лезли с верёвками куда-то вверх, при этом солёный пот стекал струйками, но не было времени и возможности эти струйки смахнуть, потому что держали верёвку для страховки, сомневались в выборе правильного пути, нашли правильный путь, вылезли, нашли место под палатку. подготовили площадку… Ура, поставили палатку, ура, разложили в палатке вещи, начали готовить еду, наконец то пообедали, сидя уже в своей уютной комфортной палатке где-то на краю обрыва. А вокруг никого на многие километры…

Спортивный туризм – спорт? А как же! Ведь есть тренировки, и общефизические, и специальные. Вы что думаете, без тренировок можно пройти сложный поход? Да ни за что. Тут и отточенная техника, тут и продуманная тактика. Тренировки идут круглый год. Начинается где-то осенью, и заканчиваются основным мероприятием – походом.

И что, вы утверждаете, что спортивный туризм – спорт? Да какой это спорт, когда группа из 5–8 человек идет по ледникам, а вокруг никого. Ну какой же это спорт? Ни трибун, ни оваций! Все же скорее состояние души. Хотя…

К слову сказать, спортивных разрядов по альпинизму за рубежом нашей страны тоже нет. А в нашей стране спортивный туризм и альпинизм были разделены. Горным туристам совершать восхождения запрещалось. Сейчас эти запреты сняты, и горные туристы рванулись совершать восхождения. Они ходят на горные вершины, включают вершины в нитки своих маршрутов. Частенько делают вершинные траверсы, то есть делают восхождения по гребню вершины из одного ущелья, а спускаются в другое ущелье. И это со всеми рюкзаками, верёвками, кошками и ледорубами!

Я вам больше скажу! Отчасти горные туристы стали теснить альпинистов. Особенно в высоких горах. Походы лидеров горного туризма за последние годы – это нечто! Как вы, к примеру, отнесётесь, к походу по Большому Памиру продолжительностью 50 дней с восхождениями на «семитысячники» – пик Коммунизма, пик Корженевской и пик Ленина? Да это в голове не укладывается! Или поход по китайскому Памиру, также с восхождениями на «семитысячники» – Музтаг-Ату или Кунгур?

Может быть, и спорт… А может быть, просто тяга к странствиям. Ведь недаром великий путешественник Пржевальский любил говорить: «А еще жизнь прекрасна тем, что можно путешествовать!»

А как строится у таких людей жизнь? Не в тот момент, когда они получают награды, а просто живут обычной жизнью. А вот как.

Сначала они приходят в себя после главного события года – похода по горам. Ездят на дачи, ходят на работу, и вообще залечивают раны. Но уже в середине осени начинают думать, а что делать дальше, начинают строить планы, формировать группы. На Новый Год все разъезжаются, кто на специальные тренировки, кто просто на лыжах покататься. Но в середине зимы планы на лето в общем, уже сформированы, и костяк группы собран. Продумано, кто будет штурман (готовить маршрут), кто завхоз по снаряжению, кто – завхоз по питанию, кто – врач (мед брат). Так создается микро коллектив, то ли община, то ли семья, которая будет жить общими интересами все время до завершения похода. Частенько в это время уже покупают билеты так ведь дешевле. Все это сопровождается тренировками.

Ближе к лету начинают решать вопрос о заброске к месту начала похода. Несложные маршруты начинаются. как правило. не очень далеко от цивилизации, и к месту начала маршрута от аэропортов и вокзалов можно добраться или на рейсовом автобусе, или на такси и маршрутках. А сложные маршруты начинаются вдалеке от цивилизации. И добраться туда непросто. Иногда это вертолет. Иногда – длинные и очень непростые подъезды на полноприводных машинах. Эх, помню, как мы добирались достаточно дикий район Памира в Таджикистане. Из Душанбе туда ехать никто не соглашался, Соглашались поехать в том направлении до того места, где на карте кончалась асфальтовая дорога. Поехали. Куда? Бог весть. Вся надежда на собственную энергию, и на Музу Дальних Странствий, конечно.

В поселке, где кончается асфальтовая дорога, мы провели несколько часов, уговаривая местных привезти нас туда, куда нам было надо. Еще полдня таджики чинили и приводили в относительный порядок вдребезги раздолбанный ГАЗ-66, а мы им помогали. Поехали под вечер.

Ну, это была поездка! Достаточно сказать, что у машины выбивало рукоятку переключения скоростей, но ее в фиксированном месте держал водитель. У машины выбивало рукоятку переключения полного привода. Ее постоянно надо было держать рукой в нужном месте. Поэтому из числа пассажиров (нас, то есть) был выделен человек, который держал рукоятку в нужном месте. Потом начались перевалы, и надо было включить вал отбора мощности (понижения оборотов). Эту ручку держал рукой еще один человек из наших. Начало темнеть. В машине не работало освещение, поэтому меня назначили подсвечивать водителю фонариком, чтобы он хоть иногда смотрел на приборную доску. Так вот вчетвером мы машину и вели! Благо, кабина у ГАЗ-66 все же просторная. Так вот и доехали. Хоть и стремно было, особенно ночью катиться с перевалов по серпантинам. Прощаясь, уже на рассвете, водитель похлопал своего железного коня по борту кабины и устало сказал: «Он меня еще ни разу не подводил!» Что же, водитель был джигит. Как и мы.

Стило ли оно того? Вот такая поездка на разваливающейся машине по черт знает какой дороге почти неизвестно куда?

Может, и стоило. И Муза Дальних Странствий явно была где-то рядом.

Все же мы после этого 3 недели ходили по ледникам и снимали с перевалов записки 80-х годов прошлого столетия. То есть 35 лет там никто, кроме козлов да снежных барсов, и не ходил.

А как вам это описать, когда бредёшь по цирку ледника, а ледник окаймляют 5 вершин. Они над тобой нависают. Снег, лёд. И полная тишина (если не учитывать свист ветра). И безмолвие. А ты устремляешься между двумя вершинами на перевал, и… и ещё лет тридцать туда больше никто не придёт. И жаль, что не придёт, не увидит всей этой красоты! Хотя, конечно, верёвки, кошки, рюкзак и солёный пот никто не отменял. Без этого сюда не дойти!

Или выйдешь на хребет, так что в одну сторону у тебя одна долина, в другую – другая долина. И весь мир у тебя под ногами!

Вот так и проходит главное событие года у таких вот людей. Ну а потом возвращение домой. Семья, работа, дача. А в середине осени они опять начинают задумываться.

Бывает, что в середине зимы их и медалями награждают. Как вот например, месяц назад.

И в самом деле:

Совсем недавно на итоговом вечере Федерации спортивного туризма Москвы награждали медалями. Награждали медалями за лучшие походы по горам, за лучшие походы на лыжах по Северу, за лучшие вело– и пешеходные походы. Походов было много. Все-таки есть люди, у кого страсть к путешествиям – в крови. Вот именно этот народ, со страстью к путешествиям, и собрался на награждение по итогам первенства по спортивному туризму.

По Пиренеям

Я отправился в испанские Пиренеи. С испанской стороны Пиренеев проходит маршрут – горная тропа GR-11, с французской стороны Пиренеев проходит горная тропа GR-10, а еще есть маршрут GRP – высокий путь по Пиренеям, он технически более сложный, там надо ледоруб, а временами и веревку. Этот маршрут идет то по Испании, то по Франции, а временами просто по главному хребту Пиренеев, являющемуся естественной границей между Испанией и Францией.

Я поехал туда потому, что на Кавказе я был больше двадцати раз, больше десяти раз на Памире, раз шесть-семь на Тянь-Шане, был на Алтае, по нескольку раз бывал в Саянах, в Альпах. Много раз бывал в Крыму, был на Урале, был в Карпатах. А вот в Пиренеях не был.

А еще потому, что в испанских Пиренеях в большинстве мест разрешается на ночь ставить палатку. С Французской стороны – не всюду.

Наконец, еще одна причина – через естественную границу между Испанией и Францией во все времена пытались пробраться те, кому было надо чуть больше других. Это и Ганнибал, который шел покорять Рим, это Карл Великий, который шел покорять сарацинскую Испанию, это и Наполеон, который шел покорять уже христианскую Испанию. Это и контрабандисты, которые никого покорять не хотели, а просто хотели заработать (рисковым, правда, способом). Вот захотелось по тропам контрабандистов погулять и мне!

И испанская тропа, и французская, и тропа по высоким Пиренеям идут от Атлантики до Средиземного моря. Всюду чуть больше восьмисот километров. А хочешь, можно идти от Средиземного моря до Атлантического океана.

Я решил начать с деревни Candachu (рядом городок Confranc) – находящейся на границе не только Испании и Франции, но и на границе бывших королевств Наварра и Арагон.

На вокзале Сарагосы то ли шесть, то ли семь путей и перронов, а перрон поменяли за две минуты до отправления! Прямо как у нас в восьмидесятых! Бегу с рюкзаком по надземным переходам. Успеваю.

Вижу – стоит поезд из одного вагона. Но главное, что он есть. Контингент в этом поезде из одного вагона был уже наш – половина с рюкзаками, велосипедами и пр. Было много французских скаутов, мальчиков и девочек 14–16 лет, отправляющихся в спортивный лагерь в предгорьях Пиренеев. Бросился в глаза явно немало ходивший в горах паренёк лет тридцати. Он чех, и собирался идти по Высокому Пиренейскому пути. В одиночку. Не сказать, что это экстремал. Но, все-таки человек, отчасти привыкший рисковать. Все-таки одному на ледники… У него и верёвка была.

Ладно, поезд из одного вагона, хоть с опозданием, тронулся. Едем навстречу приключениям. Скауты поют и веселятся. Как скоро стало ясно, веселились они рановато.

Приключения начались раньше, чем все мы попали в горы. Минут через сорок в вагоне появился дымок. Никто еще не обращал внимания. Потом дымок стал гуще. Скауты прекратили шутить. Уже не дымок, а дым!

Да, еще через две минуты стало ясно, что наш поезд едет и горит. От дыма уже тяжело дышать. Наиболее красивые девочки-скауты воют и рыдают, менее красивые пытаются из платков сделать маски против дыма. Побежали ломиться в кабину машиниста. Визги, паника. Относительное спокойствие сохраняет чех. Я прикидываю, какое окно выбивать и чем.

Машинист остановил поезд. Прибежал кондуктор и схватил огнетушитель. Огнетушитель не заработал. Слава богу, сработало аварийное открытие двери. Выгрузились в чистое поле. Тут-то гроза и началась!

И вот картина. Посреди Испании в чистом поле стоит поезд из одного вагона и дымится, вокруг блещут молнии, грохочет гром и воют девочки-скауты!

Кондуктор продолжил проявлять активность, и с третьей попытки огнетушитель его в руках заработал! Вначале дыму от этого прибавилось, но вроде все потухло. К тому моменту кончилась гроза.

Все полезли обратно в вагон. Кондуктор с машинистом стали совещаться. Типа: «Так поедем (ну ведь потухло же!), или ну его нафиг?» Есть все же что-то родственное между испанскими и русскими душами!

Решили, что «Ну его нафиг!», связались с кем-то, и через сорок минут к нам подъехал еще один такой же поезд, который дотолкал нас до маленького городка. Пока нас толкали, пришедшие в себя скауты на мобильнике поставили мелодию «I will survive» и пустились в пляс. Плясали и парни и девчонки.

Воскресенье, вечер, нас притолкали к какому-то городку. Нам сказали, что за нами послали автобус.

Пока ждали, чех пошел общаться с местным населением. Рассказывал он проникновенно, и местные жители поняли, что чеху надо снять стресс, и побежали искать хозяина супермаркета. Нашли. Хозяин супермаркета открыл в воскресенье вечером магазин, и чех затоварился пивом. Он взял и на мою долю. Есть все же родство между испанскими и славянскими душами!

Не успели мы отметить второе рождение, как приехал автобус. И мы опять поехали в горы. Прибыли ночью. Мы с чехом решили не искать ночлега в городке, а три километра пройти до тропы. К полуночи мы пришли к тропе, и нашли пустую хижину для путешественников. В ней и заночевали. А утром пожали друг другу руки и разошлись по нашим маршрутам.

Чех пошёл по высокому пути, а я – по горной тропе вдоль испанской стороны Пиренеев с запада на восток, пересекая боковые хребты.

Двенадцать ходовых дней, около ста восьмидесяти километров плюс радиальный выход на перевал Брешь Роланда, девять перевалов от 2000 м до 2750 м, из них три – «единички» (есть короткие участки с провешенными цепями и тросами), остальные – некатегорийные. Три раз ночевал в приютах, три раза – в палатке в кемпингах, остальные разы – в палатке на маршруте.

Прошел через три национальных парка – Ordessa, Torla и Benasque. Очень красиво! Но в национальных парках палатку ставить нельзя. Впрочем, испанцы (да и французы), относятся к запретам как-то очень по-нашему.

Да и путей обхода много: во-первых, в случае ненастья ставить палатку все же можно, во вторых, всюду (даже в национальных парках) разрешается ставить палатку выше 2000 м, в третьих, один испанец, шедший с палаткой и собакой (а собак в национальные парки тоже водить нельзя) на ломаном английском, смущаясь, мне ответил: «Ты понимаешь, тут самое главное, чтобы никто не заметил!»

Я прошел по достаточно высокой части Пиренеев, и там есть и альпинистская активность. В Пиренеях есть вершины выше 3000 м, и к ним отношение трепетное, так же как на Кавказе к пятитысячникам.

Есть трехтысячники на участке Торла – Бенаску. Высшая точка – пик Ането – 3400 м, на участке Benasque – Espot. Ближе к Атлантике и к Средиземному морю хребет становится ниже.

Снега там конечно, немного. Есть небольшие леднички, эти леднички наперечет, и испанцы ими очень гордятся. Для восхождения на пик Ането по классическому пути (единичка) нужны кошки, потому что большую часть маршрута надо идти по пологому леднику! Испанцы и этим гордятся!

Пиренеи

Мне Пиренеи напомнили Саяны. Тоже относительно невысокие горы с узкими ущельями и большим количеством каньонов. Чтобы спрятаться и скрываться, лучше места не придумаешь. У деревни Torla я пересек старую тропу контрабандистов. Сразу вспомнилось, как в контрабандисты попал бывший испанский сержант Хозе, которого сбила с толку цыганка Кармен.

Если говорить про военные действия, то характер рельефа таков, лучше мест для ловушек для противника не придумаешь. В сущности, именно в Пиренеях (в стране басков с испанской стороны) находится Ронсевальское ущелье, в котором погиб ближайший сподвижник и племянник Карла Великого бретонский граф Роланд. Мавры его отрезали от основных сил в узком ущелье, после чего последовала героическая гибель, воспетая в одной из самых известных и значительных героических старофранцузских поэм.

Что за народ в Пиренеях? В основном испанцы, но много французов. Встречаются голландцы, немцы, датчане. Французов много, потому что Франция рядом, и тут очень много троп через перевалы главного хребта во Францию, в национальный парк Гаверни, который тоже очень красив.

В целом и сейчас Пиренеи – это место для тех. кому надо больше других. Тощие испанцы и французы, скайраннеры, путешественники, альпинисты, скалолазы, специалисты по каньонингу и сплаву, просто путешественники, идущие по тропам – вот обобщённый портрет тех, кто приезжает в эти горы. Некоторые путешественники ухитряются взять большой отпуск и идут по всему пути от Атлантики до Средиземного моря. Такое путешествие занимает около пятидесяти пяти дней. Некоторые, наоборот, идут от Средиземного моря до Атлантического океана. Таких, идущих весь маршрут, уважают. Впрочем, странников и пилигримов уважали во все времена.

Испанцы, живущие неподалку, выбираются побродить по горным тропам на выходные. Большинство путешественников идет неделю или две. Можно идти не в центральной части хребта, а пройти участок с выходом к морю или океану.

В деревнях XVI–XVII веков (Torla, Benasque) половина магазинов это бутики спортивной одежды и снаряжения – так же как и в Шамони.

Перевал Брешь Роланда

С французской стороны (Гаверни) я зашел на перевал Брешь Роланда. Но назван перевал не в честь погибшего недалеко от этого места графа Роланда, а в честь легендарного волшебника Роланда, своим мечом сделавшего проход в главном хребте Пиренеев.

Идя по тропе, как-то раз перепутал разметку. Стыд и позор! Уставши, перепутал стороны света, пошел как-то раз на юг на перевал во Францию. Хорошо, что встретилась француженка, и выяснив, что мне не надо во Францию, укоризненно на меня посмотрела и сказала: «Так тебе же надо на Север! Ты знаешь, где Север?» Было стыдно. Француженка шла через перевал как раз из французского национального парка Гаверни в испанский национальный парк Ордесса.

Вопрос вопросов – идти с палаткой или без, то есть от приюта до приюта? В приютах тоже неплохо. Ночлег стоит 15–18 евро, ужин (обед) 13–15 евро. И очень хорошее общение, дружеское общение за обедом (хоть, к сожалению, обычно испанцы по-английски говорят плохо).

Но разве сравнишь с ночлегом в палатке? Хоть бы и в кемпинге. Шумит горная река, а я очень люблю засыпать под шум горной реки. Эту любовь мне еще отец привил. И такие сны чудесные, если спишь в палатке в горах!

С другой стороны, от приюта до приюта рюкзак может быть пять-семь килограм. А с палаткой, газом и запасом еды – 15–17 кг. А в день набирать 1000 м и расстояние до 15–20 км – тут с пятнадцатикилограммовым рюкзаком не очень побегаешь. Примерная статистика – от Candanchu до Torla с палатками шло примерно процентов двадцать, остальные шли с лёгкими рюкзаками. От Torla до Benasque соотношение с палатками и без было примерно один к одному.

Для меня, как и для многих соотечественников, ночлег в приюте был в новинку. У нас в стране такого нет. Обслуживаемый приют – это домик в горах, как правило на перекрестье нескольких горных маршрутов или вблизи привлекательных горных вершин. В домике есть несколько спальных комнат с нарами в два, а то и в три этажа, есть столовая и бар. Атмосфера очень демократическая. Как правило, есть много шлёпанцев, а в горных ботинках в спальные комнаты заходить запрещено – надо переобуться.

Приют у вершины Монте Пердидо, третьей по высоте в Пиренеях

Семейство мармотов

Хозяин может накормить ужином. Он готовит одно-два блюда на всех постояльцев, как правило это или салат, или суп и мясо с картошкой или макаронами. Находиться в обеденной комнате среди тощих и загорелых коллег по увлечениям (а других в приютах просто нет) очень приятно. Но готовить самому на кухне нельзя (говорят, в приютах на Корсике можно, такие вот мелочи всегда хорошо бы знать заранее).

Как правило, такие приюты обслуживаются в сезон, а потом обслуживание прекращается. Но хозяин оставляет открытой входную дверь и одну спальную комнату – для путников. Естественно, тогда это бесплатно.

Иногда на пути встречаются необслуживаемые хижины – для тех, кто устал и не может дойти до приюта, или для тех, кого застигла непогода. Семейство сусликов-мармотов поселилось лишь в двух метрах от такой хижины.

Вообще живности в Пиренеях довольно много, в зоне лугов постоянно пересвистываются суслики, встречал горных козлов (и в зоне лугов, и на леднике). Другие люди встречали кабанов. Пасутся коровы, у каждой колокольчик, поэтому, когда подходишь к жилью, обычно идешь под весьма мелодичный, далеко разносящийся по ущельям звон.

У каждой коровы есть колокольчик

В национальных парках есть кемпинги, где можно ставить палатки (цена от пяти до пятнадцати евро). В кемпингах, как правило, есть душ, туалет, и можно самому готовить на своей горелке.

Про необслуживаемые хижины и приюты. Если приют обслуживаемый, это значит, что у него есть хозяин, который поддерживает приют, и берет небольшие деньги за ночлег и за ужин. Но необслуживаемые приюты и хижины кто-то должен обслуживать! Как правило, они находятся на балансе либо местных муниципалитетов, либо на балансе местных ассоциаций горных гидов, которые умудряются выкраивать деньги на строительство и поддержание этих хижин.

Естественно, про такие хижины информация скудная. Когда я был в итальянских Альпах в районе Червинии-Маттерхорна, там такие хижины поддерживала ассоциация гидов. Там в хижинах даже нары были и печь.

Мне ходить по Большой Пиренейской тропе GR-11 понравилось! Даже очень! Логичный маршрут, хорошая маркировка, почти дикая природа удачно вписана в цивилизацию, хорошие люди. Вот только вопрос, брать ли с собой палатку, горелку, газ, котелок, коврик и запас еды – или не брать ничего, кроме спальника, накидки и смены одежды, и идти с пяти-семикилограммовым рюкзаком от приюта к приюту – так и не решил.

Лучше всего комбинировать – временами ночевать в красивых местах в палатке, временами заходить в приюты (кстати, заодно подзаряжать мобильник, и отправлять смс-ки родным тоже нужно, а из приютов это сделать легче). Но тогда все-таки нужна палатка, газ, горелка, коврик, котелок, запас сублиматов. И рюкзак станет под пятнадцать килограмм.

Возможностей комбинировать маршруты (GR-11, GR-10, GRP, но ведь есть еще и локальные тропы) очень много. Переходы из Франции в Испанию и Андорру, из одного национального парка в другой! Очень красиво!

Расскажу ещё про Историческую тропу Испании (её создали испанцы, но описал англичанин). В сущности, в Испании любую тропу можно назвать исторической – замков, монастырей и церквей очень много. Но историческим испанцы назвали маршрут GR-1, который начинается в Астурии и идет с запада на восток вдоль всей линии Пиренеев через страну Басков, Наварру, Кастилию, Леон, Арагон и Каталонию.

Маршрут проходит по местам, откуда начиналась Реконкиста – и маленькие христианские королевства/герцогства после 2,5 веков сопротивления стали потихоньку теснить мавританский халифат. На историческом пути очень много замков и укрепленных деревень. Часть замков изначально была мусульманскими, а потом по нескольку раз переходили из рук в руки.

Впечатления от прохождения участка исторической тропы сильные. Самое сильное впечатление – Испании могло и не стать! Осталась узкая полоска земли – местами до горной гряды Пиренеев оставалось меньше ста километров!

Еще чуть-чуть – и не было бы Испании. Не было бы Сервантеса, Гойи, Веласкеса и много еще чего бы не было. Оно, конечно, плохо, когда воюют. Но еще немножко, и Испании могло бы и не стать…

На меня больше впечатления произвели даже не сохранившиеся замки, а непрерывная цепь укреплённых деревень и сёл. В таких поселениях все дома напоминают крепости и замки, сделаны из камня, стены толщиной до метра. Церкви и вовсе с толщиной стен до полутора метров. Местами эта сеть укреплений просто напоминает Великую Китайскую Стену.

Заброшенная укрепленная деревня на исторической тропе

В таких местах запросто можно было отсидеться пять-семь дней, пока свои не подоспеют. Иногда расстояние между этими укрепленными деревнями составляло всего два километра. Иногда – от пяти до десяти километров. Очень часто у такой укрёпленной деревни была стена, ворота, а перед деревней «проход» в деревню (что-то типа дороги), с заборами из камней, тянулся на километр, а то и на полтора.

Сейчас все подзаброшено, и от этого немного обидно и грустно. Ведь ждала когда-то в таком вот маленьком замке испанка Мария своего воина Хуана, рожала детей – Педро, Карлоса, Рамиреса, которые тоже защищали и берегли вот все это, а в промежутках между сражениями пасли скот, возделывали поля. И так – много веков.

Остатки замка на исторической тропе Испании

Всего тропа GR-1 – это около тысячи двухсот километров со стороны Испании. Я прошёл около двухсот километров от Murillo de Gallego (Riglos) до Graus (и потом еще радиально в замок Lascuarre). Шёл с палаткой и газовой горелкой, три раза ночевал в маленьких сельских гостиницах, остальное время – в палатке. Часть маршрута проходила по национальным паркам. Встретил двух зайцев, трех каких-то мелких оленей, то ли ланей, то ли косуль. А вот путников за две недели так и не встретил. Людей видел только тогда, когда выходил в населённые пункты. Общий набор высоты – 7380 м, общий сброс высоты – 6970 м, примерно восемь несложных пешеходных перевалов.