Текст книги "Весы Правосудия Божиего. Книга третья"

Глава 40

– Заправили под завязку дистиллятор морской воды проверили, работает отлично, хотя он врят ли нам пригодиться, полторы тонны пресной воды для кухни и питья в танке есть по любому, а до Рейкьявика, всего то неделя ходу.

Продуктов питания тоже завались, пиво для любителей набрали, вина, а также и чего по крепче.

Докладывал ему старина Маэстро.

– Проблем, пока никаких, вот только Снайпер, со своей винтовкой расставаться не захотел, а по сему пришлось повозиться пока добыли разрешение, вообще-то по закону, на борту яхты есть право иметь даже автоматическое оружие, но так как стартуем мы не из России, а Франции, то довелось таки походить по кабинетам, пока ты разбирался со своими дамами.

Виталик, владеющий английским, и корочками журналиста, весьма успешно решал насущные проблемки.

– Дамы, это святое, без них не было бы продолжения роду человечного, а в нашем случае, и никаких перспектив. А так у нас, мой Маэстро, есть столько работы, что будь мы даже бессмертными, и то, вряд ли смогли бы всю ее да обделать, но стремиться к этому надо, и раз уж все у нас в порядке, то я командую, отдать концы.

Механиком был утвержден Гришка, он неплохо разбирался в болтах и гайках, знал принцип работы четырехтактного двигателя, да и просто любил это дело.

– Заводи свой Катерпиллер, слышал, капитан сказал, отдать концы, и не те концы, что с волосами.

Виталик на должности первого помощника капитана и бортового стюарда в одном лице, разливал всем по глотку, дескать на дорожку и как завсегда, успевал еще и подшутить.

– Есть завести двигатель.

Гришка скрылся в рубке.

– Полный в перед.

Скомандовал Бронька на правах капитана, и ударил в рынду, которую на днях приобрел у старьевщика, а потом, сам, собственноручно, латинским шрифтом, на латунном боку немалого колокола выгравировал имя яхты, « Stella», и уже кириллицей добавил, « вышла в кругосветное плавание 2017 году», так, что надпись полностью огибала звуковое кольцо.

При этом, наверняка изменился звук весьма старинного, европейского типа, подвесного колокола, но не значительно, да и факт тут был важен, а не звучание.

Ну какая будет яхта без рынды, хотя в наши дни уже далеко не все суда, комплектуются, этим, происторическим ныне, атрибутом.

– А ну-ка еще раз, да по громче, капитан, пусть французы услышат, что русская братва отчаливает, от их пирса.

– Так точно, ваше величество министр обороны.

– Зря иронизируешь Бронь, без оружия вокруг света отправился бы только полный болван, я еще вон, игрушку Драгунова, и оба Макарыча прихватил, да блин, мало ли что.

– Дай тебе волью, так ты и от базуки не откажешься.

– И лишней она вовсе не была бы, такую дуру навел, смотришь, а там соглашаются.

– Кто и с чем блин соглашаются, Снайпер твою мать.

– Да те, на кого навел, а соглашаются со всем, чего бы ты не потребовал.

– Кто про что, а вшивый про баню, ты разве не замечаешь, что мы в цивилизованном мире, тайга там, далеко позади.

– Ну-ну, вы господа газет бы почитали, вон что на планете твориться, а хочешь мира, готовься к войне.

– Наш Снайпер, оказывается, не только вояка, а еще и интеллектуал.

– Ты, папарацци, у меня однажды схлопочешь по шее, то ли еще куда.

– Ну начинается, еще из залива не вышли, а уже разборки начались, вы вот что, господа, находитесь на плавсредстве, капитанит здесь ваш покорный слуга, и при малейшем нарушении режима, будет применять самые жесткие, вплоть до средневековых методов воспитания, розги, вон где висят.

Бронька с широкой улыбкой, указал на бухту запасных веревок бегущего такелажа.

– Чурики, меня палачом, уж я то знаю толк в истязаниях, куда, как и с какой силой надо шлепнуть, чтобы никогда не забывалось.

Ох и сорванцом слыл ваш Маэстро, так, что в детстве, ему неоднократно довелось на своей шкуре испытать всю прелесть воспитания этого жанра, и должен признаться, что розги, это еще не самый худший из всевозможных, физического рода воздействий на психику строптивого жулья.

– Ну в таком случае, для Маэстро надо прикупить красную рубаху, да пошить балаклаву, раз уж палач, так пусть и одевается подобающе.

На шуточную волну подсевшие ребята, все словно помолодели лет на двадцать, да и как бы не так, ведь ожидали их, новые приключения.

Маэстро, как и положено серозному коку, шустрил на камбузе приготавливая особые закуски по этому случаю, ведь начиналось то не обо что, а кругосветное плавание.

– И были поданы кушанья, устрицы атлантические в компании с дольками лимона, ляжки лягушачьи а-ля франсе в собственном желе, посыпанные тонюсенькими колечками зеленого лучка да щепоточкой шафрана, и аншуой полненные оливки, испанские, на палочке канапе воткнутой в кубик фуа-гра стоячий в лучице айвового варения.

– Слышь маэстро, вот простого, свиного сала, слабо бы отрезать, знаешь, эти заморские деликатесы, аж в поперек горла стоят еще с выставки, и водочки плесни уже по человечьи, а то от этого французского чернила, изжога замучила, одной содой только и спасаюсь.

Снайперу не очень приглянулось изобилие европейской кухни, но его тоже можно понять, ведь до сих пор, таежный человек, среди изысков гастрономии только и знал, как пельмени с медвежатиной, чесночно-добротное сало со свежим лучком, краюху черного хлеба, спирт, ну или водочку нa самый крайняк.

– Да дам тебе сало, дам, стараешься, стараешься тут, а в благодарность еще и по шее обещают, отведай же цивилизованного мира закусок, свежие пока, путь не близкий впереди, еще успеешь набить свое пузо и салом, и пельменями, и макаронами по-флотски.

– А в Рейкьявике, так там и вообще, такой деликатес нам предложат, что мама не горюй, вяленая плоть некой акулы, да на первый момент, самая мерзопакость какую только можно представить, а суровые исландцы, за обе щеки уплетают, довелось попробовать, как-то раз тамошний чудак, еще в Англии угощал, так мы его чуть не четвертовали.

– А что так?

– Ну вонь несусветная.

У этой, гигантской акулы, моча через кожу из организма выводиться, ну и представьте, чем от нее прет.

– Прям для поднятия аппетиту, блин, ты капитан, еще об эскимосах чего-нибудь приколол бы, до полного фаршу, те, так и вообще, весной тюленя грохнут, и прикопают, а под осень от туда опарышей здоровых, чуть ли не с палец размером, достают и там же на месте, их заживо лопают, дескать самое то. Так вот, некто геолог, от любопытства, не побрезговал, парочку откушал, а наутро его, там же, рядышком с тюленем и прикопали, иммунитет не тот оказался, в натуре говорю, исследования потом проводили, и определили, дескать такая закуска, для белого человека смертельна.

– Ну, Виталик и не такое размажет, дай ему волью, нам, без о всяких там сказок, теперь точно шанс имеется, блюда мира всего перепробовать.

Да, было дело, баландой на киче нас потчевал хозяин, там ясное дело, помоями угощали, теперь, вон, устрицами вина бордовские закусываем, и морщимся почем зря, эх парадоксы жизни, кульбиты, и сальты-мортали, но человек, где бы он не был, что бы не делал, а все то ему не так, все мало, и недостаточно мягко, вкус не тот и так далее.

– Все окей, капитан, просто есть такие вроде Снайпера, скептики, что бы не делалось, он против и все тут, на…

Гриша, высунув голову из моторной рубки с удовольствием принял предложенное угощение из рук Маэстро.

– А ты, брат, однако гурман.

– За что и уважаем.

Весело и задорно начиналось плавание, удивительное опущение полнейшей свободы и независимости, хочешь поверни и пойди через Ламанш, ах да, уже пару раз проходили, так давай теперь между Англией и Ирландией проскользнем, на пару– тройку деньков, можем зайти по пути в исторический порт Шотландии, Глазгов, на дегустацию самых настоящих виски прямо из бочек, а от туда, уже и возьмем курс на Исландию, потом на Канаду, ведь там нас тоже ждут.

Непередаваемое чувство свободы, какое же ты?

Быть может те, кому в жизни довелось выходить за ворота тюрем, это поймут, оно примерно такое же, братва, а вот простому обывателю, увы, непостижимо, ведь если ты там не был, то и не выходил, а значит не довелось тебе испытать магию момента, выхода за ворота, тюрьмы или порта, поверьте, это почти одно и тоже.

Ну вот представь, мой уважаемый читатель, ты выходишь, из ненавистной тюрьмы, а лучше, на своей яхте из порта, и впереди у тебя, стоит полная свобода выбора, весь шар земной, и сам ты решаешь, куда и за чем повернуть.

Как и планировалось, от Бордо до Рейкьявика они дошли за неделю с лишним, возможно сей путь проделать и быстрей, но при условии, если дуют попутные ветра, а им приходилось закладывать галсы как раз против него.

С непривычки малость подустали, но счастливы были все.

Суровый край, гейзеров и вулканов их принял радушно, удивительное гостеприимство исландцев располагало к отдыху, но Броньке, в отличии от других, пришлось таки потрудиться ублажая прихоти заказчицы.

Эта серьезно габаритная дама, как и предполагалось, желала не только ожерелья, и браслеты, но и тело самого мастера в придачу.

Ее объемистый бюст, разумеется, располагал к романтическим действам, и мастер незамедлительно приступил к выполнению желаний томной блондинки.

Оказалось, что дамы на суровом острове весьма и весьма нежны к чужакам, так что спустя две недели, к моменту отплытия, у каждого из членов экипажа, уже застолбилось по интимной связи, а у некоторых вроде Снайпера, даже две, так как на его экзотическую внешность, местные, белокурые пышки, прям таки липли.

Даже старина Маэстро, и тот, познакомившись с достойной его седых волос дамой, уже за-бальзаковского возраста, однако весьма привлекательной, ходил на свои этюды день в день, подзабросив обязанности на камбузе, но члены команды его великодушно прощали, ну пусть порадуется старик, они так и так целыми днями зависали у дам, если не сидели в барах, мал по малу, входя во вкус вяленого мяса акулы.

Удивительно, но на самом деле, это странное яство – хакарл. Местные считают большим, и даже главным деликатесом Исландии, а за кружкой пива, охотно делятся бесчисленными сагами о ловле гигантской рыбы, ни то животного, и еще более множественными секретами, совсем не простого, и весьма длительного процесса приготовления ee.

Путем шести недельной выдержки, сначала закопанной прямо на пляже, затем полугодовом вялении в специальном сарае, перед приемом в пищу, ибо в свежем виде, за счет высочайшего содержания аммиака, в коже и жировых тканях, она является более чем отвратительной, и даже токсичной.

Всласть надегустировавшись деликатесами Исландии, наши авантюристы отчалили от гостеприимного пирса взяв курс на Канаду.

– Ну и ну, до сих пор тошнит, от их, как там… Хакарла.

– Что есть то есть, мы водку закусываем внатуре деликатесами, а они свою вонючую рыбу как раз наоборот, запивают спиртным, прям парадокс.

– Разве запретишь, вон, некоторые народы нашей планеты аж тараканов кушают, змей, так даже скорпионов, и ничего.

– Ну, та акула, хоть и отвратительная, но все же не таракан.

– Ничего, даст Бог, доберемся до Индонезии, так там в некоторых племенах, и по сей день, себе подобных, «хомо сапиенс», уплетают за милую душу.

– Далеко ходить не надо, вон Гришка, двоих умял, а теперь Катарпиллером заведует и тоже ничего.

– Это было от безысходства, а не по прихоти, да блин вас всех, можно уже о чем-то другом, завелись кишкоблуды, Маэстро, подай уже цивилизованный обед, а то эти придурки только о гнили да гастро-извращениях речи толкают, явно проголодались, пока ты на своих этюдах зависал, хоть получилось что сносное, покажи.

– Особо то и рисовать тут нечего, скалы голые да гейзера, так, накропал кое что, но братцы натурщица у меня попалась, до сих пор еще покачивает.

– Ты старик береги себя, а то в твои то годы, неровен час, крякнешь прям в момент любви страстной.

– Да, говорят, что по статистике, мрут мужики как раз после ее, закончит бело, и душу Богу отдают.

– Так не самый ведь худший из всех возможных способов в ящичек сыграть, не так ли братва.

– Хорош лясы точить, кушать подано, макароны по-флотски, с фаршем говяжьим, зажаренным с лучком да помидорами.

– И водочки давай, мы ею, по-исландски, запивать твое варево будем.

– Обижаете, господа мореходы, моей пастой а-ля болоньезе, можно смело закусывать, да пальчики оближите, еще и пармезаном, сча… посыплю, да перчика остренького в прикуску…

– Да братва, в гостях конечно хорошо, но на своей яхте все-таки лучше.

– Так как там твоя клиентка, хоть довольна осталась то?

– Еще бы, ее семидесяти с лишним летний мужичек, уже давненько как позабыл о супружеском долге, так что пришлось таки попотеть.

– Мне почему то кажется, что нам повезло вовремя ломануться с этого острова, а то вчера сидя в баре, краем уха так и услышал, дескать, этих русских с деревянной яхты, надо бы слегка проучить.

– Брешешь Виталька, тебе бы только дуру погонять.

– Да век воли не видать, я же английский то соображаю.

– Так они между собой не на английском разговаривают, язык какой-то, черт ногу сломит, или, папарацци, ты дело прошлое и на исландском болтаешь?

– Наверно, специально на английском разговаривали, зуб даю, чудаки вы, так и говорили, вот мол эти русские тут распоясались в последнее время, надо бы собраться да надавать им по шеям.

– А ты нам что только теперь об этом рассказываешь, когда Исландия уже за горизонтом?

– Так я когда на борт поднялся, вы уже полным ходом в путь намыливались, ну вот в суете и не успел.

– И благо что так, а то Снайпер достал бы свою игрушечку от дяди Драгунова, и весь аппетит драться у островитян, отбил бы в одночасье.

– Ну братки, чего, чего, а таких вот трюков нам не надо, мы мирные люди и наш бронепоезд…

– Не беспокойтесь, капитан, все под контролем.

– Да шутки шутками, а благо пока что все окей, и нам впредь право, надо слегка тормозить с весельем и женщинами, чужими женами, имеется в виду, и особенно на малых островах, где только покажись и ты уже нарисован, да так, что не сотрешь, это я к тому, что у нас еще целый земной шар впереди, ребятки.

– Будет учтено, о лучший из капитанов.

– Да ты, Виталик, то что, больше в своем планшетнике висишь, я насчет Снайпера, тот был замечен даже с двумя особами одновременно покидая ночное заведение, и явно не в целях безопасности, он их обоих придерживал за талии.

– А чего, лестница там крутая, надо же дамам подсобить.

– Так он в своей тайге совсем одичал, вот на людей и бросается.

– Не на людей, на женщин, черт возьми вас, тоже мне монахи собрались.

– Пусть оттянется старина, а то, вон сколько жизни ему москвичка попортила.

– Сбежала в итоге с лесником.

– А не брешешь ли таежник удалой, может быть ты все-таки устроил ту самую, обещанную охоту на них двоих, а ли бродяга?

– Да будет вам уже, живы они, живехоньки наверняка, вот только где их искать, сам черт наверно знает, да и зачем.

– Так оно и есть, точно где-то в тайге под хлопушкой и лежат голубки, оба рядышком.

– Или тигры слопали как Егорку, а ли?

– С Егором и право жутковато получилось, но что делать, он это вполне заслужил, а моя москвичка то точно где-то живет с лесничим, да и пусть будет счастлива, видно я сам болван, ведь силой мил не будешь, тут, смотрю, женщин пруд пруди, а я на одной зациклился, во блин буду обормот, аж две ходки из за нее на кичу сходил.

– Ну видишь Снайпер, все в жизни переплетено и закономерно, вот не попади ты в тюрьму, не был бы знаком с нами, следовательно, и все эти приключения тебя обошли бы стороной, а так смотри, из охотников в мореплавателя переквалифицировался невзначай, и аж по две принцессы сразу из баров выведешь.

– Благодаря тебе капитан, Броньке ура ребята.

Снайпер со всей своей таежной души поднял тост со слезами положительных эмоций на глазах.

– Да ладно вам, братва, не я один при всем этом виноват, видно, нам вместе суждено было пройти сей путь, а некоторым даже жизнь отдать пришлось, чтоб мы теперь свободно плыли в океане.

– Все взаимосвязано ребята, у каждого ведь будет свой конец, так что братцы, чего бы нам не принесла девятая волна, воспринимать его как должное придется.

– Наш Маэстро.

– Да он просто философ.

– Нет, он еще и наркоман со стажем.

– Вы ошибаетесь мой юный друг Виталий, я наркоман не есть, а исследователь, вот почему бы нам добравшись до Торонто, не накуриться бы хорошенькой травы, ведь слышал как-то раз, что там оно почти свободно, и по рецепту медика торгуется с аптеки.

– Жаль, медика то нету среди нас, кто прописал бы анаши мешок другой.

– А мы, наверняка и без его, там все на будь здоров, разрулим.

– Ну безусловно, если она там есть как таковая, то Маэстро ее достанет хоть из-под земли, уж мне то поверьте на слово братки.

– И чего же в этом зазорного, раз человек марийки покурив расслабиться и отдохнет от стресса, да в мире по мимо все славной Голландии, еще несколько стран, где она таки причислена к медикаментам.

– Вот странно, а у нас, так прям в тюрьму блин отвезут, сами же менты подбросив вам косого.

– «Умом, Россию не понять, в ее мы можем только верить», еще сам Пушкин изрек, вот так то, а с этим классиком уже не поспоришь.

– Да, уже не поспоришь, его Дантес пристрелил, вот же были времена.

– А что, теперь меньше стреляют, да за нами самими шлейф буть здоров.

– Люди убивали друг друга во все времена, и хватит тарахтеть, вон видите ту маленькую тучку, давай-ка, братцы к шторму приготовься, похоже, что океан нам приготовил вполне серьезную прописку.

– Да ладно, от куда шторму то взяться, одна тучка и та на горизонте.

– Именно с такой вот тучки и начинаются ураганы, которые могут длиться аж несколько дней, благо хоть попутный будет ветерок, однако не забывайте братки, мы идем по широтам, где льды могут появиться даже летом, и не только весной, тут до Гренландии всего то пару сотен миль.

– Что ж, шторм так шторм, включаю двигатель, не так ли капитан.

– Догадлив ты, Гришань, включай конечно, придется попыхтеть, доставайте штормовки, зачехлить грот по штормовому, осмотреть все что на палубе и может быть смыто, ну все братки, уже начинается.

Волна, подгоняемая ветром накатывала прямо с кормы, что конечно не самый худший из вариантов, но и не лучший, поскольку догоняющая волна, то и дело норовила полностью накрыть судно, а порой уже и накрывала, так, что при этом шторме находиться на палубе стало вовсе не безопасно.

Спустя пару часов, стихия разбушевалась войдя в самый раж, теперь, яхта прям таки ныряла на глубину чуть ли не в четверть мачты, благо задраивалась буквально как термос, и управлялась дублирующем рулем из штурманской рубки, так, что зачехлив грот парус и всего на треть развернув стаксель, плюс, включив двигатель на полную мощность для удерживания судна в нужном им курсе, они могли только молиться, чтобы не напороться на дрейфующие льды.

– И ведь не зря же нас сюда занесло, покинув страну, сменив ремесло.

– Походу, наш папарацци и в аду стихами будет объясняться.

– А по моему, так мы уже в нем есть, вот только чертей с вилами не хватает.

– Помилуй, Господи, нас грешных и прости, ведь не зря же эта фраза из песни вдруг в голову пришла.

– Так чего за даром пропадать, ну-ка вруби, Виталь, нам ее, да по громче, по водочке давай накатим, и сами подпоем, авось и пронесет, а нет, так лучше с песней погибать, чем с трясущимися коленями да обоссавшись, вон как наш Егорушка покойный.

«Говорят, для ребят, для тех с морем кто судьбу связал, не страшен и девятый вал, но видно в море не бывал, кто так сказал, я бы не сказал».

В полную громкость на сколько и тянули динамики неплохой аудио системы, зазвучала всем прекрасно известная песня Любе, а бродяги, в полный голос подпевая, как бы пытаясь превозмочь вой шквального ветра в такелаже, ловили вал за валом душу леденящего шторма, и за одно с ними и выбросы адреналина.

Пятнадцати метровая яхта, ничто, против разбушевавшейся стихии, ее, словно скорлупу изъеденного яйца, океан, то поднимал и нес на гребне своего вала, то сбрасывал с него в пропасть между гигантских волн и накрывал неизмеримой толщей почти черной воды, но «Stella», вновь и вновь выныривала из пучины, чтобы, теперь уже, всего на пятую часть развернутым стакселем поймать попутный шквал.

Благо их несло на юго-запад, в открытый океан, а не по направлению Гренландии, где ждала бы верная смерть.

Стихия бушевала более суток, но ничего нету вечного, поизрасходовав силы, ураганный ветер преуспокоился, а вскоре за ним, и гороподобные волны стали урезонивать пыл поднимая свои гребни все ниже и ниже.

Океан, уже не накрывал яхту словно пытаясь утопить любой ценой, теперь он ее сильно качал, как бы извиняясь за крутую прописку, согласившись, приняв новых обитателей в свое лоно.

– Вот уж такого то не ожидали.

Бронька открывал люк впуская свежий воздух заодно с брызгами ледяной воды, еще конечно штормило, но уже можно было выйти на палубу чтобы встать за руль и даже развернуть стаксель во всю его красу.

За сутки полета, так можно бы назвать состояние в котором яхтсмены находились в задраенном чреве своего судна, их весьма солидно отклонило от заданного курса, и теперь как можно скорее, надо было на него вернуться, дойти до Новой Шотландии, там оставить яхту, и для ускорения процесса, пересесть на самолет местных авиалиний, так как в Торонто их ждала очередная клиентка.

Эта корпулентная, уже не молодая, но амбициозная дама, горела надеждой привлечь к себе внимание джентльменов, посредством блестящих и весьма недешевых цацек, ручной работы, теперь уже, хорошо известного, в узких кругах состоятельных людей, русского мастера филигранно-ювелирных искусств.

– Так как, прописку мы кажись прошли, давай-ка, братцы, по местам, и завтрак еще не отменяли.

Маэстро и без команды уже гремел кастрюлями на камбузе.

– Вот блин всякое представлялось, но такого, чтобы яхта чуть ли не в субмарину превращалась, и в помыслах то не было.

– Да, что есть то есть, а вы заметили, что в те моменты когда мы находились под водой, наступала какая-то особенная тишина.

– Гробовая, походу, не так ли, капитан?

– Может быть и так, господин Снайпер, а не пытались ли вы поискать хоть какие то другие синонимы кроме жуть наводящих.

– А так каждому свое, и потом, ну откуда дитя тайги может знать, что такое синоним, так и скажите ему капитан, что сравнение особой тишины с гробовой, конечно же подходит, но однако никто из нас в гробу, пока что, не лежал, это во первых, а во вторых, какая она, гробовая тишина, нам вряд ли кто расскажет, ибо от туда весточки приходят крайне редко, и те в виде бредовых снов после жуткой пьянки, так что увы, сравнение с гробовой тишиной является весьма абстрактным.

– Ну вот, Виталь, ты сам себе противоречишь, дескать термин, синоним, Снайперу не понять, а вот с абстрактным, то он как раз легко разберется, давайте уже определится, толи мы разговариваем по фене, на литературном языке, или же используем все вместе взятое с пристуком латинской терминологии и филологических извращений, охотно принятых в наш священный, русский язык, за не долгое, но плодотворное, время новой демократии, вроде пролонгации, мониторинга, аудита, и прочих англо-саксонских инноваций… мать их так.

– Полагаю, что все должны быть только за, ибо этого требует современный мир, те, кто не догоняют, пусть переспросят, а противиться течению времени, по крайней мере бессмысленно, если не глупо. Ну запросят тебе брюлики в Торонто из Тьюриха, а ты что, и внатуре не промониторишь по инету, как передвигается тобой ожидаемая бандероль?

– Да ладно, а вот А.С.Пушкин, в гробу уж точно перевернулся выслушав наш базар по полной программе.

– А не волчком ли ему приходиться крутиться в таком случае, ведь даже мне вернувшись в Россию четверть века спустя, и то, как-то муторно становилось от того, как изменился наш родной язык.

– Видишь, капитан, как от эпохи то можно отстать, Россия, во все времена была быстро развивающимся государством, во всех смыслах этого слова, а что до иностранных слов, подмешанных по ходу дела в наш язык, так это не в первой, мы просто удивительно гостеприимны, и до абсурда наивны, однако до поры до времени, пока не клюнет жаренный петух… ну а потом, когда уж запряжем, то и в натуре быстро, быстро едем.

Но на этом, друзья мои отсидевшие, научно-просветительный диспут давайте временно прикроем, граждане бывшие каторжане, лингвисты и философы, поскольку считаю нужным и заметьте, возможным, ускорить ход нашего судна, а по сему, мы поднимаем все паруса господа авантюристы, по ходу дела ветерок как раз что надо, нам предстоят весьма занятные дела.