Текст книги "Корпорация Деда Мороза"

Глава 22

31 декабря 2011 г.

7:00

Рано утром Глеб зашел в комнату Влады, включил свет и увидел, что она не спит.

– Вот и чудненько! У нас много дел, не правда ли?

– Я могу встать и одеться?

– Мне нужен ответ. Сейчас.

Влада села на кровати, придерживая одеяло рукой, и равнодушно посмотрела на мужчину. У нее были эти несколько секунд власти – помучить его, заставить нервничать, переживать, в ожидании ответа. Ведь от того, что она скажет, зависит жизнь подонка. И пусть он уверял, что даже смертельный исход не страшит, неправда. Все боятся смерти.

– Ну? Ты знаешь, как выглядит ключ?

– Знаю.

– Что это?

– Мне уже терять нечего. Поэтому сначала ответь на несколько вопросов.

– Отвечу, – легко согласился Глеб и сел на кресло.

– С чего ты взял, что время можно повернуть вспять? И что можно уничтожить артефакт и застрять в одном году? Ты уверен, что получится?

– Получится. Я подготовился.

– Хорошо, но откуда ты знаешь, что стрелки могут двигаться в обратном направлении?

– Как ты уже могла заметить, Влада, я умею искать информацию и рыть землю носом. Меня притягивают тайны. Одна из таких загадок, которая будоражила с самого детства – феномен дежавю.

– Дежавю?

– Тебя никогда не интересовало, что это такое? Когда кажется, будто происходящее сейчас уже было?

– Ну, я слышала много теорий…

– Я тоже. Но с тех пор, как узнал о функции Владимира переводить часы, постепенно все стало предельно ясно. Дежавю происходит тогда, когда мы заново проживаем какой-то отрезок времени. Понимаешь? Заново проживаем! Как такое может быть? Очень просто. Кто-то переводит стрелки часов в своих целях. Не Мороз, нет. Другие. Есть Другие, которые тоже владеют секретом времени. Или у них есть похожий артефакт, или они пользуются уже существующим, который хранится у Мороза. Они делают это в своих целях, и делают часто. Я как минимум несколько раз в год ощущаю дежавю, а ты?

– Глеб, ты сумасшедший. Может, если бы ты вовремя обратился за помощью, ничего бы не произошло.

– Возможно, я и не отрицаю. Но сумасшествие помогло мне выжить. Так вернемся к главному. Ключ – что это такое?

Влада медленно повернулась к Глебу и спокойно ответила:

– Это посох. Посох Деда Мороза.

11:15

Глаза Влады закрывала темная повязка, через которую не пробивался даже дневной свет. Бред! Какой в этом смысл? Ну, увидит, куда они едут, и что? Разве получится сбежать? Или Глеб увлекся антуражем и просто наслаждается видом беспомощной пленницы?

Влада ехала на заднем сиденье автомобиля, зажатая с двух сторон. Правой рукой упиралась в мощный бицепс Костика, – словно к стене прислонилась, а слева, вероятно, сидела Ашму. Хоть девушки и не соприкасались, но Влада абсолютно точно ощущала тепло, исходящее от того, кто находился слева. Как будто рядом включили калорифер на минимальный режим. Даже жутковато стало.

– Гениально! – подал голос Глеб, который, вероятно, ехал за рулем. – Что я могу сказать, все гениальное просто. И как только сам не догадался? Конечно же, это посох. Зачем он тогда вообще нужен? Не для красоты ведь? А для того, чтобы служить в магических целях. Погодой Мороз и без палочки-выручалочки управляет, а вот временем! Посох… Умница, девочка. Я в тебе не ошибся. Давно догадалась? Ну порадуй меня, расскажи. Это была первая версия?

– Нет, третья. Мне приснилось это сегодня ночью. Еще вчера выбирала между декоративным амбарным ключом и теплым кристаллом. Собиралась озвучивать оба варианта. – Влада старалась говорить как можно спокойнее и дружелюбнее, сумасшедших нельзя злить. Особенно сегодня, в день, когда все решится.

– Очень интересно! Что ты видела во сне?

– Кино, не меньше. Как будто я стояла в спальне Владимира и наблюдала со стороны. Он надел праздничную мантию, в которой был на балу, и, как только застегнул последнюю пуговицу, у него начали расти волосы на голове и борода. Прямо на глазах! А потом Мороз взял свой посох, и, как только ладонь коснулась рукоятки, все часы в доме вдруг ожили, стрелки начали бешено вращаться, кукушки кричать, колокольчики звенеть. В этот момент я проснулась и все поняла.

– Потрясающе! Мне бы, конечно, такой сон не приснился. Это дедуля творит, не сомневайся. Он сейчас рвет и мечет, делает все, чтобы ты почувствовала свои возможности и силу. Он ведь не знает, что тебе не воспользоваться даром. Что рядом сидит маленькая худенькая девочка, которая, как мне иногда кажется, может спалить одним только взглядом. И что у меня в руках есть волшебная красная кнопочка, которая управляет полетами на тот свет. Но Владимир все равно молодец! С задачей справился на пятерку. Именно это мне и нужно было.

– Куда мы едем?

– Мы открыли первый сезон реалити-шоу под названием «кошки-мышки», – издевался Глеб.

Он замурлыкал себе под нос какой-то мотив, и Влада в очередной раз поразилась – этот человек безумен! Как он мог занимать пост президента корпорации столько лет и никто ничего не замечал? Хотя она слышала, что шизофреники долгие годы могут не показывать свои особенности, работать, жить в семье, пока не случается что-то, дающее толчок. Глеб, видимо, сейчас абсолютно расслабился, думая, что достиг своего. Ведь на работе он выглядел другим человеком – строгим, серьезным, важным. А с тех пор как они оказались на даче, большую часть времени откровенно веселился и издевательски улыбался. Псих!

13:00

Машина резко затормозила, хлопнули дверцы, Владу взяли за руку, помогли выбраться наружу и сняли с глаз повязку. Они стояли на каком-то пустыре, покрытом снегом, а вдали виднелись крыши многоэтажек жилого массива и трасса.

На какую-то долю секунды мелькнуло сомнение – вдруг Глеб обманул, никаких часов нет, и сейчас ее просто убьют. Влада испуганно оглянулась на сопровождающих, – Ашму всегда смотрела только на нее, прожигала угольными глазами, в которых невозможно было ничего прочесть, Костик равнодушно застыл рядом, а Глеб достал из кармана какой-то прибор и снова скривил губы в ухмылке.

– Такая маленькая штучка, – пояснил он, – а обеспечила успех всего мероприятия. – Это блокатор свечения, любезно изготовленный для меня в техническом отделе. Сейчас я его отключу, и максимум через час здесь будет вся служба безопасности корпорации и весь агентурный отдел в полном составе. Пусть прокатятся, засиделись на банкете.

Глеб нажал кнопку на приборе, напоминающем пульт управления, и сказал:

– Давай, светись, пора обозначиться на карте.

Влада поняла. Он хочет, чтобы дедушка приехал сюда. И разумеется, никого не нашел. Потому что их живописная компания в этот момент будет взламывать имение Мороза. Ашму вдруг напряглась, вся как будто сгруппировалась, готовясь к нападению, непрерывно глядя поверх головы Влады.

– Нэметере веде! – обратился Глеб к жрице. – Атомно канте.

Девочка сразу немного расслабилась, но по-прежнему напоминала злобного зверька, готового в любой момент атаковать.

– У меня было больше пяти лет выучить основы их языка, увлекательное занятие между прочим. Диалог о философии я, конечно, поддержать не смогу, но пару нужных слов знаю.

– Пять минут прошло, – подал голос Костик впервые за десять дней. Он тоже с недоверием смотрел на темнокожую девушку, явно недовольный ее воинственным видом.

– Тогда по коням, пяти минут вполне достаточно.

Владе снова надели на глаза повязку, посадили внутрь, и автомобиль тронулся. Она думала только об одном: «Пожалуйста, дедушка, не попадись на эту удочку, не приезжай сюда! Возвращайся в имение».

13:15

Владимир тихо переговаривался с агентами в стороне от коллектива.

– Все адреса, которые хоть как-то были связаны с именем Глеба Канта, проверены. Он действительно обращался в агентство недвижимости в поисках уединенного домика за пределами города, но так ничего и не арендовал.

– С кем он общался последний месяц? А этот актер, его нашли?

– Нашли. Павел Черенков 21 декабря вместе с супругой вылетел в Бангкок. А уже 23-го уплыл на круизном лайнере в двухмесячный тур по юго-восточной Азии.

– У этого Павла есть какая-то недвижимость?

– Он из Питера, мы проверили и квартиру родителей, и съемную, где они жили последние четыре года. Есть еще один адрес. На имя его тещи в Подмосковье зарегистрирована дача. Этот домик уже несколько лет как выставлен на продажу, но так до сих пор и не ушел.

– Поезжайте туда. Будем проверять все.

Владимир посмотрел на часы – через двадцать минут ему нужно будет произнести торжественную речь, поздравить корпорацию с наступающим, и он будет свободен. Свободен… какая ирония.

– Есть! Она появилась! Десять минут назад! – прошептал хриплым голосом Алексей Захарович, с трудом переводя дыхание, как будто только что пробежал стометровку.

– Что? – Мороз почувствовал, как кожа на скулах покрылась тонкой пленкой инея.

– Влада! Светилась пять минут восемь секунд. Записывай адрес.

14:30

Влада понятия не имела, где в доме может храниться посох Деда Мороза, ведь кроме гостиной и одной из спален, нигде не была. Они без преград вошли в имение, оказалось, у Глеба есть ключи от всех дверей. В доме действительно никого не было.

Она с замиранием сердца смотрела на знакомую обстановку, на кресло-качалку, на диван, камин и абсолютно четко ощущала, что здесь совсем недавно был дедушка. Чувствовала его. Дедушка… В груди протяжно заныл высокий скрипичный аккорд, причиняя почти физическую боль.

– Вот это ты сначала хотела мне втюхать? – Глеб снял со стены рамку, убрал стекло и взял в руки бронзовый ключ. – Ничего интересного, одна из сотни безделушек, что дарят Морозу все подряд. А кристалл заслуживает внимания, да. Я понятия не имею, что это такое.

– Я тоже.

– Может, и его прихватим на всякий случай?

– Как хочешь.

– Итак, где Мороз прячет свое обмундирование? В имении есть потайная комната?

– Не знаю.

– Таконто вхом. Аберте надо, – раздался тихий тоненький голосок Ашму.

Девочка стояла у порога, нервно вращая огромными глазищами, и что-то беззвучно шептала.

– Новахомум, – ответил Глеб и весело обернулся к Владе. – А ведь я понятия не имел, способна ли жрица обуздать тебя, все было лишь на уровне догадок. Но судя по тому, что ей явно не по себе в логове Ледяного мага, все правда! Так что аккуратней, наследница. Пойдем проверим спальню хозяина.

Ашму кивнула Глебу, поспешно вышла на улицу, а он, Костик и Влада поднялись по массивной лестнице на второй этаж.

Дверь в спальню Владимира оказалась не заперта, да и с чего бы, хозяин ведь не ждал врагов в доме. Все поняли, что поиски закончены. Рядом с огромной дубовой кроватью на массивных ножках в форме львиных лап, стоял, по-простому прислоненный к стене, посох, словно владелец держал его ближе к себе, чтобы в любую минуту протянуть руку и взять. А поверх покрывала лежала красиво расправленная новогодняя мантия, в которой Влада видела Мороза на балу. Как будто Владимир приготовил одежду для выхода. Как в ее сне.

– Соблюдает ритуалы. Не может утерпеть. Только вот воспользоваться одеждой старику не удастся, какая жалость, – кривляясь, протянул Глеб, быстро подошел к кровати и взял в руки посох. – Ну вот, я ничего не чувствую, палка как палка.

Влада завороженно смотрела на атрибут, который на всех картинках сопровождал Деда Мороза. Посох был выполнен из какого-то дерева, украшен росписью, повторяющей снежные мотивы, переливался самоцветами и серебряной краской.

– Легкий, мне почему-то всегда казалось, что он должен быть очень тяжелым.

«Мне тоже», – чуть не вырвалось у Влады.

– А теперь по коням! Вперед, к светлому будущему! Убираемся отсюда.

14:50

– Успокойся, пожалуйста, – Мария гладила Владимира по руке, потому что видела, что Мороз на взводе. – Главное, что она здесь, в городе, жива и здорова, иначе бы так не светилась.

– Это была уловка. Чтобы мы приехали сюда. Подальше от… чего?

Владимир замолчал и достал зазвонивший телефон из куртки.

– Уверены? Встречаемся там, ждите. – Владимир обернулся к Маше, Арсению и Луизе, которые вместе с ним приехали на пустырь. – Агенты нашли их укрытие. Старая дача, Влада была там. В одной из комнат ее вещи. Едем, вдруг она оставила какой-нибудь знак.

Морозовы погрузились в микроавтобус службы безопасности и рванули, сзади следовали еще три машины с охраной.

15:45

Старый дачный домик был окружен агентами, на первом этаже на диване сидела перепуганная пожилая женщина.

– Это Магда, домработница Глеба. Владу держали здесь все это время, с 20 декабря. Магда говорит, что с девушкой обращались хорошо, никто не причинял вреда.

– Да-да, – закивала головой женщина, – не причиняли. Никто и пальцем ее не тронул. Я лично кормила девушку три раза в день, готовила как для себя.

– Глеб вернется сюда?

– Не знаю.

Владимир задумался, осмотрелся по сторонам и скомандовал:

– Быстро! Убирайте все машины, я замету следы шин. Все в дом! На случай, если они действительно вернутся.

Мороз вышел за ограду, и, когда последний автомобиль агентов скрылся из поселка, вытянул вперед руку и чуть заметно сложил губы так, словно хотел подуть. Словно из ниоткуда, из недр прозрачного воздуха возникла тонкая ветреная змейка, прогулялась по верхушкам деревьев, а когда коснулась земли, превратилась в снежную поземку. Разровняла колею от тяжелых внедорожников, запорошила каждый след, оставленный ногой человека. Мороз удовлетворенно кивнул и вернулся в дом.

– Задерните шторы на окнах, и ни одного лишнего звука.

– Дедушка, – раздался откуда-то сверху растерянный голос Маши, – подойди сюда. Я кое-что нашла.

На чердаке, где держали Владу, на самом деле все выглядело прилично и вполне пригодно для жилья. Даже телевизор имелся. На кресле висело помятое вечернее платье.

– Это принадлежит ей?

– Да, в нем она была на балу. Я вот что хотела показать.

Мария протянула тонкий блокнот с нетронутыми чистыми страницами. Только на последней чернели несколько слов: «кристалл», «амбарный ключ», «посох».

Владимир медленно поднял глаза на Марию.

– Я все понял. Я понял, что он задумал. И где найти Владу, если они не появятся здесь.

17:00

Судя по кочкам и отдаляющемуся шуму трассы, автомобиль въехал на проселочную дорогу, ведущую на ненавистную дачу. Владе до боли не хотелось туда возвращаться снова. Куда угодно, только не туда, где ее мир перевернулся с ног на голову.

Ашму ерзала на своем месте, и чем дальше продвигался внедорожник, тем беспокойнее себя вела девочка.

– Акатонте кармо! – вдруг выкрикнула она.

Глеб резко ударил по тормозам.

– Бесенте нам? Кармо? – спросил с беспокойством в голосе.

– Акатонте кармо, – на этот раз тихо повторила Ашму.

В следующую секунду Влада завалилась на Костика и ударилась головой. Судя по всему, машина выполнила резкий поворот и на скорости понеслась дальше.

Все молчали. Глеб не произнес ни слова, но Влада прекрасно поняла, что произошло. Дедушка нашел ее. И если бы не Ашму, то еще каких-то несколько минут, и их приключения подошли бы к концу. Накатилось липкое ощущение безысходности, провала, поражения. Впервые за этот день Влада засомневалась, наступит ли завтра.

22:30

От долгого сидения в машине затекли ноги и ныла спина, и, когда Влада выбралась на улицу, она чуть не упала. Пришлось разминать мышцы, приседая и наклоняясь, и слабость в ногах постепенно исчезла.

Последние часы их компания провела в автомобиле, в одном из переулков в центре города. Глеб припарковался в каком-то дворе, встал рядом с десятками других машин и объявил, что здесь они будут ждать вечера.

А потом на улице потемнело, и вот они прибыли к главному месту.

Влада оглянулась и с изумлением поняла, что они на Красной площади, где уже собралось множество людей. Веселые толпы прибывали со всех сторон, ото всюду раздавались возгласы: «С наступающим», смех, песни, и радостные голоса людей, которые собрались встречать Новый год. Это веселье казалось сюрреалистической картиной, не имеющей ничего общего с действительностью. Какой праздник? Какой Новый год? Он может больше никогда не наступить! Спустя час половина из этих людей исчезнет в небытие, растворится. А другая половина вернется в утробу матери или в младенчество. Разрушатся чьи-то грандиозные планы, не состоится чья-то свадьба, не родится долгожданный ребенок, не встретятся двое возлюбленных, которые с нетерпением ждут нового года. Ничего этого может не произойти. Никогда. Потому что один безумец решил, будто имеет право решать человеческие судьбы. Решать, что будет завтра – будущее или прошлое. Лишать людей жизни, надежд, планов, мечтаний – всего.

Влада не верила, что именно она украдет Новый год. Нет, не бывать этому. Она не будет переводить стрелки. Что-нибудь придумает, даже если придется пожертвовать жизнью.

– А как мы пройдем внутрь? У тебя есть какой-то специальный пропуск? – спросила Влада, почувствовав слабый проблеск надежды. Она даст понять охране, что происходит нечто плохое, сумеет намекнуть.

– Ты и проведешь нас. Ты, а не я! Когда волшебник идет выполнять свою главную миссию, люди не могут помешать. Это все равно, что луне запретить появиться на небе. Луна должна светить. Стрелки часов должны быть переведены. Это законы природы.

Глеб отдал ключи от машины Костику.

– У нашей волшебницы только две руки, так что свободен.

И решительно взял Владу под локоть, вероятно, сказав Ашму сделать то же самое. Но жрица вдруг взбунтовалась. Она затараторила на своем языке, напряглась, доказывая что-то. Глеб помолчал пару секунд и раздраженно махнул рукой.

– Говорит, что ее туда не пропустят. Ей виднее, в принципе, жрица нам больше не нужна. Тебе отсюда никуда не сбежать. Я до сих пор держу в кармане пульт. Пусть идет, Ашму отработала деньги сполна. Если бы не она, мы бы вообще могли не доехать до площади. Все, вперед.

Они решительно двигались в сторону Кремля, и Влада видела окружающее, словно через туман. Какой-то веселый парень бросился им под ноги, споткнулся, пьяно крикнул: «С наступающим». Глеб напрягся, крепче сжал ее ладонь и потянул вперед. Влада с надеждой, с мольбой в глазах, изо всех сил крича про себя «Помогите», посылая в пространство волны паники, смотрела на охрану у входа в Кремль. Но их не заметили. Никто даже не обернул голову. Как будто Глеб и Влада были невидимы. Все пропало. Они у последнего рубежа. Теперь можно надеяться только на чудо.

23:50

Влады закрыла уши ладонями, чтобы не слышать нарастающего гула. Внизу, на Красной площади, невдалеке от часов веселилась и гудела празднующая, счастливая толпа. Раздавались глухие выстрелы открывающихся бутылок шампанского, бесновались хлопушки, петарды, воздух пронизывали крики восторженных людей, считающих минуты до наступления Нового года. «С Новым годом», – женские, мужские и детские голоса сливались воедино, заполняя все пространство. «С Новым годом!», «С Новым счастьем», «Раз, два, три…» И все взгляды были прикованы к кремлевским часам.

Пять минут назад Влада окончательно успокоилась. Но когда они только проникли в часовой отсек, боялась пошевелиться, глядя на стрелки изнутри, на все эти колесики, двигающие механизм – как оказалось, отвечающие за будущее и прошлое. А сейчас ее словно отпустило. Уже ничего не изменить.

Глеб тоже преобразился. Он больше не издевался и не шутил, черты его лица словно огрубели, застыли, не выдавали ни единой эмоции, и только глаза сверкали все тем же безумным блеском.

– Ты готова? – прошептал он, словно с трудом открывая окаменевшие губы мертвенно серого цвета.

– Готова, – презрительно ответила Влада, с ненавистью глядя в его застывшие зрачки.

Она понятия не имела, как действует посох. Его нужно вставить в механизм? Но куда? Надо произнести заклинание? Что-то сделать? Как-то настроиться? Глеб просчитался, весь его план – пепел, она не знала, что делать. Память предков не проснулась, подсознание не прошептало правильного ответа.

Или он все-таки победил? Потому что она не сможет повернуть стрелки ни вперед, ни назад. А значит, катастрофы в любом случае не избежать. Мир уже никогда не будет таким, как прежде. Никого не спасти.

Куранты заиграли первые три мелодичных аккорда, предшествующие бою, и Глеб намертво вцепился в руку Влады, причиняя боль.

– Если ты только попробуешь повернуть их вперед, нажму на кнопку! – заорал прямо в ухо, брызжа слюной. – Думай! Или погибнут невинные люди, или мир просто вернется немного назад. Это ничто в масштабах веков и вселенной. Решать тебе!

Влада крепко сжала посох, приподняла его, посмотрела на механизм часов и почувствовала, как лед покрывает ее щеки, замораживает губы, замедляет биение сердца.

– Твоя мать стоит на Красной площади, Глеб, вместе со всеми – раздался голос, который они услышали оба, несмотря на оглушающий перезвон курантов.

Влада увидела себя словно со стороны. Вот она замерла и со свистом выдохнула. Повернула голову на звучание голоса, и руки покрылись мурашками. В дверях стоял Мороз. В новогодней мантии, с длинной развевающейся кудрявой бородой, густыми волосами, которые словно шевелились от ветра. В руках у Владимира ничего не было.

– Заткнись! – заорал Глеб вне себя, затрясся и побагровел. – Ты не можешь говорить про мою мать!

– Ты ошибся. Я ничего тебе не сделал. Я даже не помню эту женщину, мы никогда близко не общались.

– Если ты не переведешь часы, все умрут! – повернулся Глеб к Владе. – Умрут люди, слышишь! Не смотри на него! Делай, что должна.

Мелодия закончилась, и куранты начали оглушительно отбивать финальные двенадцать ударов. «Бу-у-ум» – раздался первый мощный рывок секундной стрелки, и воздух сотрясся от новой волны людских криков и сотен «ура».

Влада снова посмотрела на дедушку, услышав, словно через толстый слой ваты, второе «бум». Еще десять таких ударов, и все закончится. «Что делать?» – беззвучно прошептала девушка, почти не размыкая губ, с мольбой глядя на Владимира.

Глеб вытянул вперед руку с пультом, держа палец в нескольких миллиметрах от красной кнопки, сверля Владу безумными, абсолютно невменяемыми глазами.

И вдруг, словно тонкая еле ощутимая иголка уколола в висок. Влада закрыла глаза, и память перенесла ее на третий курс института, на занятие по славянской мифологии. Вот она стоит у доски, держит в руках доклад и рассказывает про образ Деда Мороза. «Его дыхание – сильная стужа. Его слезы – сосульки. Иней – замерзшие слова. Волосы – снежные облака. Супруга Мороза – сама Зима. Зимой Мороз бегает по полям, лесам, улицам и стучит своим посохом. От этого стука трескучие морозы сковывают реки, ручьи, лужи льдами» От этого стука… Влада открыла глаза и сбивчиво зашептала: «Его дыхание – сильная стужа… бегает по полям, лесам, улицам… стучит своим посохом… от этого стука…» Она вдруг почувствовала, как мышцы наливаются силой, как ледяная стужа поднимается из глубин подсознания, как холод пробирается по коже, опутывая каждую клетку тела. Она внучка Деда Мороза! И как бы ни противилась этому, не желала понять, принять, осознать до конца, но она внучка Ледяного мага. Она сама – Ледяной маг!

Влада чуть заметным движением приподняла посох еще на несколько миллиметров вверх и что есть силы, вкладывая всю мощь, что таилась внутри, ударила об пол. «От этого стука трескучие морозы сковывают реки, ручьи, лужи льдами».

Первые мгновения казалось, что ничего не произошло. Она все так же видела вытянутую руку Глеба, видела силуэт дедушки у дверей, и вдруг, перекрывая бой курантов, раздался сильный треск, как будто ломалось стекло и рушились стены. Первое, что бросилось в глаза, – пульт от детонатора. Предмет в мгновение ока превратился в кусок обледеневшей глыбы, Глеб вскрикнул, попытался разжать пальцы, но по его ногам уже стремительно полз холод. Стены и пол обледенели, сковали ноги негодяя, и в следующую секунду он превратился в ледяную скульптуру.

Влада снова обернулась к дедушке. «Бу-у-ум»! Какой по счету это был удар?

– Лови! – крикнул Мороз.

Сознание фиксировало реальность, словно прокручивая кадры на замедленном режиме. Вот дедушка распахивает мантию, и она видит, что за его шелковый пояс заткнут стальной прут. Мороз одним движением достает его, и она узнает ту самую «кочергу», которая висела слева от каминной решетки в имении дедушки, которую она не смогла сдвинуть с места, когда хотела рассмотреть ближе.

– Лови! – повторяет Мороз и кидает прут в сторону Влады.

Она протягивает вперед руку, успевая подумать, что не удержит металлическую палку, которая весила непомерно много, не сможет даже поймать. Но вот ее пальцы соприкасаются с ледяным стволом, она сжимает ладонь и понимает, что прут практически невесом.

«Направляй на часы!» – кричит Владимир, и она чувствует, что рука, словно помимо ее воли, поднимается вверх, как будто посох сам влечет ее за собой. Настоящий, истинный, магический посох. Голубоватое сияние, исходящее от него, проникает в часовой механизм – и вот уже вся комната светится и искрится.

«Бум» – ударили куранты, и в следующую секунду все стихло – крики людей, взрывы петард, возгласы, смех, наступила леденящая космическая тишина. А потом секундная стрелка коснулась цифры двенадцать и открыла следующий круг.

«С Новым годом!», «С Новым годом», «С Новым годом»! – скандировала толпа на площади, а Влада разжала пальцы, уронила посох и медленно упала на пол, чувствуя, что теряет сознание.

Новый, две тысячи двенадцатый год наступил. Время коснулось очередного витка спирали.